Орлы Теночтитлана

Находящаяся в долине высокогорного плато (на высоте 2200 метров над уровнем моря) современная столица Мексики – многомиллионный город Мехико – стоит на развалинах Теночтитлана, древней столицы ацтеков.

Жители Мехико, одного из самых больших городов мира, чтут свое прошлое. Часть памятников древнего Теночтитлана, найденных при раскопках, хранится в Национальном музее антропологии, другие органично включены в состав архитектурных ансамблей. Так, например, создана Площадь Трех Культур, где на разных уровнях расположены остатки пирамид ацтеков, церковь колониального времени и современное высотное здание (МИД Мексики). Многие постройки украшены росписями выдающихся муралистов (Диего Риверы, Давида Альфаро Сикейроса и других) на темы древней истории страны. В интерьер одной из станций столичного метро («Пиио Суарес») включена маленькая круглая пирамида – памятник архитектуры, ацтеков. На площадях воздвигнуты современные монументы, изображающие последнего правителя столицы ацтеков – героического Куаутемока, погибшего от рук испанских завоевателей, вождей – основателей Теночтитлана и других выдающихся индейцев.

Когда ацтеки после долгих странствий вXIIIвеке появились в этой долине, там уже издавна существовало несколько городов-государств с развитой и своеобразной культурой. Ацтекам, или мешика, пришлось на первых порах вытерпеть немало оскорблений и притеснений от своих могущественных: соседей. Наконец им удалось обосноваться на небольшом острове посреди озера, где около 1325 года они и основали свое поселение – Теночтитлан, названное по имени легендарного предводителя Теноча (есть и другие толкования названия города). Такое географическое положение сулило слабому племени сравнительную безопасность.

Мешика были трудолюбивым и воинственным народом. Постепенно развивалось и крепло государство ацтеков, росла и хорошела их столица. Через сто лет ацтеки в союзе с Тескоко и Тлакопаном – двумя соседними городами-государствами – стали владыками всей долины Мехико, а немного позже их войска вышли и за ее пределы. Год от года все новые города-государства попадали под иго мешика. К началу испанского завоевания (1519 – 1521) государство ацтеков простиралось от берегов Атлантического океана на востоке до Тихого на западе и было самой могущественной политической силой на территории Североамериканского континента, а его столица стала красивейшим городом Месоамерики. Некогда скромное поселение Теночтитлан превратилось в огромный город. Достаточно сказать, что он занимал площадь в тысячу гектаров, то есть почти такую же, как и Рим в III веке н.э. Широкие дамбы соединили остров с материком, по величественному акведуку в город поступала вода из горных ключей. Население Теночтитлана в это время достигало по меньшей мере 120 – 150 тысяч человек.

Вторгшиеся испанские завоеватели единодушно восхищались Теночтитланом, называли его «озерной Венецией», утверждали, что он красивее Севильи, Рима, Константинополя. Это восхищение не помешало им, однако, разрушить Теночтитлан до основания и заложить здесь новый, уже испанский, город. То, что мы знаем сегодня о прежней столице ацтеков, основано на сообщениях индейских и испанских хронистов, на результатах раскопок, в частности остатков главного храма, а также находках при сооружении в столице Мексики метрополитена.

Попытаемся представить себе обычный день этого замечательного города в 1510 году, при правителе Мотекусоме II. Через девять лет испанцы, уже обосновавшиеся на островах Вест-Индии, появятся под предводительством Эрнандо Кортеса в долине Мехико, но пока эти два во многом противоположных мира еще не знают друг о друге.

Так как за день нам надо посетить очень много различных мест и постараться увидеть побольше, встанем рано. Солнца еще не видно из-за окрестных гор, но уже рассвело. В наше путешествие мы отправимся с северного берега озера Тескоко и двинемся по дамбе, начинающейся около городка Тепейака и соединяющей материк со столицей ацтеков.

Вокруг видны хижины рядовых членов общины. Они невелики по размеру и просты по устройству: углубленные в почву четыре столба и плетни между ними, обмазанные толстым слоем глины. Кровля сделана из стеблей тростника. Внутри тюфяки из охапок сухих кукурузных листьев и кое-какая утварь. Женщины уже хлопочут около очагов, расположенных во двориках, и растирают на плоских камнях – метатлях – очередные порции вымоченных в воде с известью кукурузных зерен. Из получившейся густой массы они будут потом печь пресные лепешки; в современной Мексике эти лепешки называются «тортильи», ацтеки же называли их «тлашкалли». Мужья работают на земельных участках, пропалывая свою кормилицу – кукурузу, или трудятся на приозерных огородах, на языке ацтеков – чинампа. Это изобретение древних земледельцев, освоенное ацтеками, приносит необычайно богатые урожаи. Плетнями огораживается кусочек озера, на поверхность воды помещается также сплетенная из ивовых прутьев основа, а на нее накладывается толстый слой плодородного озерного ила. Все растения, высаженные здесь, великолепно развиваются и под жарким южным солнцем быстро созревают. Вот и сейчас несколько масеуалли (членов общины) укладывают в лодки свежие овощи, чтобы отвезти их на рынок. Другие каноэ уже быстро скользят по водной глади, направляясь к виднеющемуся вдали Теночтитлану.

Вступаем на дамбу. Это массивное сооружение, прямое как стрела, длиной в несколько километров. Ширина его такова, что по нему в ряд могут проехать восемь всадников, как утверждал позднее Кортес. Сейчас же на дамбе видны лишь пешеходы. Лошадей, как и других домашних животных и птиц, кроме небольших, почти бесшерстных собачек и индюков, древние обитатели Мексики не знали.

В определенных местах дамба прерывается навесными мостами; это сделано с двоякой целью: при приближении неприятеля их легко убрать, а кроме того, в данном месте по озеру проходит сильное течение, и, чтобы насыпь постоянно не размывалась, строители устроили здесь специальный проем.

Таких дамб к Теночтитлану подведено три: с севера, запада и юга. Последняя при подходе к материку разделяется на две расходящиеся под углом части, в точке соединения этих разветвлений поставлено специальное укрепленное сооружение.

Солнце уже поднялось над цепью гор, и его лучи весело играют на волнах лагуны, чисто выметенная белая штукатурка дамбы манит вдаль. Число идущих по ней все увеличивается – сегодня в Теночтитлане рыночный день, и большинство людей торопятся именно туда. Широко шагают мужчины, наклоняясь вперед: тяжелый груз укреплен у них на ремнях за спиной. Широкие ременные полосы охватывают их лбы, помогая равномернее распределить нагрузку. Нарядно одетые женщины несут в корзинах птицу, овощи, фрукты. Вот идет молодая мать. На ней цветастая юбка ниже колен, обнаженную грудь прикрывает широкая лента, уходящая за спину. Эта матерчатая полоса придерживает у нее за спиной легкую корзину из ивовых прутьев, в которой лежит закутанный грудной ребенок. Такие переносные колыбели очень распространены у ацтеков – они удобны: ребенок рядом, и руки свободны.

Дневное светило, как всегда в тропиках, быстро движется по небу. Ацтеки верят, что их бог Солнца Тонатиу до точки зенита путешествует на спине огненной змеи, а после полудня, когда он движется на запад, его сопровождают в качестве почетного эскорта души женщин-воительниц – сиуатетео.

Вот наконец дамба незаметно переходит в широкую улицу, вдоль одной стороны которой тянется прямой, уходящий вдаль канал. Такая планировка очень удобна для лодочников с товарами – их можно доставить к месту назначения без утомительной перегрузки.

Город встречает нас такими же простыми прямоугольными хижинами, как и на материке. Но очень скоро они уступают место большим нарядным зданиям – жилищам знати. Многие из них двухэтажные, у большинства фасадов нет окон, но в каждом доме имеется внутренний двор, где разбиты сад и цветники. Ацтеки, как и другие народы Мексики, очень любили цветы, и у нас еще будет возможность убедиться в этом. Плоские крыши представляют собой удобные террасы, часто и на них устроены прекрасные цветники. Высоко над домами видна могучая пирамида, увенчанная храмом. Это главный храм Тлателолько, когда-то города—соседа и соперника Теночтитлана. Когда ацтеки поселились на острове, они разделились на две части, возглавляемые каждая своим правителем. То дружественные, то враждебные отношения между городами-близнецами продолжались около полутора веков. И, как символ этого противостояния, вдали виден еще более высокий и величественный храм – святилище главного бога ацтеков Уицилопочт-ли. Но в 1473 году жители Теночтитлана завоевали Тлателолько, последний правитель его после проигранной битвы покончил с собой, бросившись с пирамиды родного храма. С тех пор город-близнец потерял свою политическую независимость и был включен в состав столицы по приказу владыки Теночтитлана. По улицам Тлателолько мы и идем сейчас, следуя за толпами людей, спешащих на рынок. Он открыт ежедневно, но каждый пятый день торговля здесь особенно обширна и разнообразна.

Вот наконец и рынок. Он располагается на большой, окруженной аркадами площади подле храма. Прежде всего поражает количество собравшихся здесь людей: по самым приблизительным подсчетам, их около 45 – 50 тысяч. Вот что значит главный торговый день! Обычно же (то есть в остальные четыре дня) народу здесь вдвое меньше.

Несмотря на такое количество присутствующих, удивляют царящие здесь строгий порядок и относительная тишина. Это можно объяснить как привычкой сдерживать себя, что воспитывалась в индейцах с детства, так и тем, что по рынку непрестанно ходят взад-вперед специальные надзиратели. В их обязанности входит наблюдение за тишиной и порядком во время торговли. Если кто-то повышает голос, начинается ссора, покупатель и продавец обвиняют друг друга, то тианкиспан-тлайакаке – так именуются эти надзиратели – сразу же ведут нарушителей спокойствия к одному из троих судей, постоянно находящемуся на краю площади. Здесь же происходит суд, решениям которого все ацтеки беспрекословно повинуются.

Пройдемся немного по торговым рядам, посмотрим на выставленные товары. Каждому их виду отведено свое место. Расчеты производятся или путем простого обмена, или при помощи своеобразных денежных единиц: семян какао, связок хлопковых тканей определенного размера, маленьких медных топориков Т-образной формы, полых стержней птичьих перьев и костяных трубочек, наполненных золотым песком.

На этом участке рынка продаются ткани. У покупателей богатый выбор: плащи, набедренные повязки, юбки самых разнообразных форм и расцветок. Более дорогие изготовлены из хлопка, дешевые – из волокон агавы. Здесь же можно приобрести занавески, одеяла, куски ткани, пряжу, веревки и канаты самой различной длины и толщины, нитки…

Рядом расположились представители оригинального вида искусства, не известного народам Старого Света, – составители мозаик из птичьих перьев. В основу из редкой ткани вделываются перьевые стержни, и на лицевой стороне получается сказочная цветовая гамма самых различных оттенков. Из таких тканей делаются плащи для знатных особ, подобными же мозаиками с изображениями мифических животных и геральдических орнаментов покрываются деревянные щиты прославленных воинов. Каждая вещь здесь говорит о трудолюбии, таланте и мастерстве ремесленников, приобретенном годами упорной работы.

В рядах, где продаются ювелирные изделия, ярко блестят на солнце тысячи изящных украшений из золота и серебра: массивные нагрудные цепи и тоненькие филигранные цепочки, ожерелья, перстни, многие с драгоценными камнями, блюда и кубки, наручные и ножные браслеты, великолепные статуэтки, изображающие божества, людей, зверей, птиц и рыб. Все эти замечательные произведения ацтекских, сапо-текских и миштекских мастеров вскоре будут безжалостно превращены алчными и невежественными конкистадорами в бесформенные слитки драгоценных металлов; чудом уцелеют лишь единицы. Один из таких шедевров древнемексиканских торевтов – отличительный знак предводителя союза «воинов-орлов» – хранится теперь в Государственном Эрмитаже.

Тут же продаются и украшения из раковин всех цветов и оттенков, перламутра, драгоценных и полудрагоценных камней, изделия из горного хрусталя, оникса, жадеита и нефрита. Последние два минерала ценятся особенно дорого: за небольшой кусочек нефрита можно получить два, а то и три золотых кольца. Прекрасны броши с мозаикой из бирюзы, принесенной из далеких горных районов Мексики. Они аккуратно оправлены в золото.

А вот ряды кожевников. Здесь можно приобрести обувь, шкуры ягуаров и пум, лис, койотов и оленей, свежесодранные или уже дубленые; рядом лежит окрашенный в различные цвета кроличий пух. Переливаются всеми цветами радуги пучки аккуратно связанных птичьих перьев: красных и желтых попугаев, орлов, ястребов и соколов, голубой котинги, колибри. Не видно лишь длинных хвостовых перьев птицы ке-цаля великолепного зеленого цвета – носить их в своих головных уборах могут лишь представители высшей знати.

Радуют глаз гончарные изделия всех форм и размеров: чаши и блюда, горшки и кувшины, жаровни и курильницы, пряслица и разнообразные детские игрушки, штампованные фигурки богов. Рядом стоят сосуды и блюда, вырезанные из различных пород деревьев: одни из них ярко раскрашены, другие, покрытые бесцветным лаком, позволяют любоваться естественным натуральным рисунком причудливо изогнутых древесных волокон.

Пора, однако, уже перекусить. Это можно сделать, не покидая территорию рынка. В ряду припасов просто глаза разбегаются. Здесь продаются тушки кроликов, зайцев, жирных индюков, уток, куски мяса крупной дичи, маленькие жирные собачки, почти безволосые и не умеющие лаять, – это одно из любимых блюд ацтеков; все озерные продукты: от рыбы, лягушек и раков до своеобразного вида икры из яиц насекомых, собираемых на поверхности воды… Громоздятся горы початков кукурузы, зерен фасоли, плодов перца, какао, семян чии, из которых давят масло, сладкого картофеля, лука; здесь также масса других видов овощей и съедобных трав, множество самых различных фруктов.

От молодой женщины, хлопочущей у жаровни с раскаленными угольями, мы получаем миску горячей кукурузной каши, Приправленной соусом из острого перца, и пару тамалли – небольших пирожков из кукурузного теста, начиненных фасолью, мясом и перцем и сваренных на пару. Несколько глотков холодной воды, которую тут же предлагает нам мальчик из большого кувшина, – и завтрак окончен.

Но нам надо спешить дальше – впереди еще главные чудеса Теночтитлана. Поэтому торопливо пройдем оставшиеся ряды. Чего только здесь не увидишь!

Мед и сироп, приготовляемый из кукурузных стеблей или из сока агавы, соль, бумага разных сортов, изготовленная из листьев фикуса или волокон агавы, краски для письма (рукописи ацтеков с их рисуночным письмом всегда ярко раскрашены), кошениль и индиго, тыквенные бутылки и чаши, разнообразная мебель, циновки, музыкальные инструменты, кремневые и обсидиановые ножи, доски и балки для построек, камень и известка, хворост для очагов и древесный уголь для жаровен, смоляные факелы, цилиндрические глиняные и бамбуковые трубки, уже набитые табаком, благовония из редких смол для возжигания перед статуями божеств, самые разнообразные лекарства…

Но вот ряд, перед которым невольно останавливаешься. Здесь продают рабов. Одни из них не связаны и стоят свободно, другие – в тяжелых деревянных ошейниках, прикрепленных к длинным гибким шестам. Здесь и мужчины, и женщины, и дети. Их не меньше трехсот человек. Те, кто без ошейников, – это люди, добровольно продающие себя в рабство из-за тяжелых материальных условий, чтобы выручить семью, обеспечить себе кров над головой, одежду и пищу. В узах же пленники или рабы, продаваемые вторично за строптивость…

Общество ацтеков – раннеклассовое, в нем существуют и знать, и простолюдины-общинники, и рабы («тлакотли» – буквально «купленный»). Впрочем, рабство в древнемексиканских городах-государствах имело своеобразный характер и заметно отличалось от положения рабов в античной Греции и Риме. У ацтеков раб питается и одевается так же, как и свободный член общины – масеуалли. Он имеет право владеть имуществом (личные вещи, дома, земли) и даже собственными рабами. Не существовало препятствий для браков между рабами и свободными гражданами. Все дети рождались свободными, даже если оба родителя были рабами. Можно было выкупить себя из рабства. Если раб успевал добежать до дворца правителя и проникнуть за двери, то он становился свободным. При этом во время бегства его могли задержать только хозяин или его сыновья; всякий другой человек, неосмотрительно совершивший такой проступок, сам становился рабом. Таким образом, рабство у ацтеков имело еще переходный характер.

Миновав рынок, мы попадаем на территорию городской общины – «кальпулли», которых в Теночтитлане более двадцати. Испанцы впоследствии называли их не вполне правильно – барриос, или кварталами. Помимо жилых домов здесь обязательно имеется несколько общественных зданий, расположенных вокруг центральной площади: храм кальпулли, посвященный местному богу, школа-кальмекак и школа-тельпочкалли, и, наконец, дом, где находится совет кальпулли. С него мы и начнем свой осмотр.

Войдя в это Главное здание общины, мы застаем его верховное лицо – кальпуллека – занятым беседой со старейшинами, главами больших семей. Они задумчиво рассматривают большой план, испещренный пестрыми значками – пиктограммами, – и размышляют вслух. Недавно молодой человек и девушка вступили в брак, и новой семье надо выделить земельный участок. Во время последнего похода новобрачный, который также в нем участвовал, не отличился; очевидно, ему суждено остаться простым членом общины. А свободных участков в распоряжении совета почти нет…

Оставим кальпуллека и его советников решать этот трудный вопрос и заглянем в соседнее здание. Это школа-кальмекак, где обучаются дети местной знати и жрецов. Сейчас здесь идут занятия. Старый, аскетического вида жрец торжественно скандирует строфы эпического сказания об основании Теночтитлана. Перед глазами внимательно слушающих мальчиков встают как живые картины странствования их предков. Вот они бредут по болотистым берегам расположенных в долине озер, высматривая обещанный их племенным богом Уицилопочтли чудесный знак: город должен быть основан там, где увидят орла, сидящего на большом кактусе-теночтли и терзающего ядовитую змею. И вот – о чудо! – среди осоки, рогозы и тростника перед старейшинами племени действительно появляется кактус: на вершине его сидит орел и держит в клюве извивающуюся змею. Пророчество свершилось – можно приступать к закладке города.

Далее жрец повествует о трудностях, с которыми столкнулись ацтеки, пока обосновывались на избранном месте. Всякий город начинается с воздвижения храма, а островок болотист – ни строительного камня, ни крупных деревьев на нем нет. Что же делать? «И мешика собрались и сказали: купим камень и дерево за все то, что находится в воде: рыб, аксолотлей, лягушек, раков, водяных мух и озерных червей, уток и лебедей. За все это мы купим камень и дерево!» В память этого и учрежден праздник под названием «Канаутлатоа», когда жрецы входят в воды озера и кричат, изображая голоса уток, ибисов и хохлатых цапель.

Дети внимательно слушают, и лица их светятся гордостью за свой мужественный и трудолюбивый народ. Они вспоминают современный храм Уицилопочтли, видный издалека со всех берегов озера, блеск и могущество теперешнего Теночтитлана. Вот чего достигли мешика за такой недолгий период своей истории!

А со двора здания напротив, где тоже находится школа, но уже для молодых воинов – тельпочкалли, доносятся громкие задорные крики. Там под руководством старого воина, покрытого ужасными шрамами, шести-семилетние ученики, разделившись на два отряда, нападают друг на друга. Каждый вооружен палкой, и сражение идет всерьез. Ведь только показав себя храбрецом на настоящем поле битвы, юный обитатель города получит свое первое звание – ийак, что значит «молодой воин». И если юноша так же успешно будет сражаться еще в двух-трех кампаниях, только тогда он станет настоящим воином и ему будет открыт путь к славе и почестям. В противном случае он обязан отказаться от оружия и стать масеуалли.

Ацтеки считают, что мальчик рождается для войны, его предназначение – быть воином. Чтобы обеспечить ему удачную судьбу, пуповину младенца зарывают вместе с миниатюрным щитом и маленькими стрелами на поле битвы. При рождении повивальная бабка объявляет младенцу, что он появился на земле, чтобы сражаться.

Покинем эту общину и перейдем на территорию другой. Здесь на главной площади мы застаем поучительное зрелище. Один масеуалли пристрастился к вину и стал пьяницей. Пьянство считается у ацтеков тяжелым преступлением, за которое полагается суровое наказание. Пить опьяняющий напиток октли, изготовляемый из перебродившего сока агавы (в современной Мексике он называется «пульке»), разрешено только старикам, и то в очень небольшом количестве. Так как божество октли имело культовое имя Два-кролик, то и опьянение у ацтеков измерялось в условных единицах – «кроликах». «2 кролика» – это совсем легкое опьянение, предел же – «400 кроликов». Сегодня провинившийся достиг уровня «300 кроликов», и его не пощадят. Разумеется, во время ритуальных празднеств дело с употреблением алкоголя обстоит несколько иначе, но в целом жизнь любого ацтека – от верховного правителя до раба-тлакотли – строго регламентирована: бесчисленные религиозные и морально-этические правила определяют его поведение не только ежедневно, но и в любой час суток.

Мы приближаемся к самому сердцу Теночтитлана – центральной площади; с одной стороны ее ограничивает храмовый комплекс, с остальных – дворцы правителей.

Храмовый комплекс – это, в сущности, целый город в городе. Он огражден со всех сторон высокой зубчатой стеной с рельефными изображениями змей. Их чудовищно огромные, с раскрытыми пастями головы, выполненные в круглой скульптуре, покоятся на низком массивном парапете, тянущемся вдоль стены. Мы проходим на территорию храмового участка через северные ворота, точно такие же ворота имеются и на южной, восточной и западной сторонах.

Миновав вход, мы оказываемся в святая святых государства ацтеков: храмы, жертвенники и еще какие-то сооружения непонятного назначения теснятся здесь друг около друга. Начнем осмотр, здесь торопиться нельзя: слишком много вокруг интересного, важного и значительного.

Основная черта архитектуры ацтеков – прямоугольная форма построек, которые покоятся на основаниях в виде ступенчатой пирамиды. Они могут быть разными по размеру, но принцип построения одинаков. Тем более необычно здание, к которому мы сейчас приближаемся: оно имеет форму высокого цилиндра, поставленного на круглое же ступенчатое основание. Еще более удивителен вход, он сделан в виде раскрытой пасти гигантской пернатой змеи: два клыка нависают над входом, а нижняя челюсть образует высокий порог. Туловище змеи, покрытое длинными перьями кецаля, рельефно изображено на передней части здания. Все детали декора ярко раскрашены: перья зеленые, клыки белые, внутренность пасти ало-красная, глаза цвета бирюзы. В рельеф вделаны крупные самоцветы, которые играют в лучах полуденного солнца. Это храм великого бога Кецалькоатля-Ээкатля – благодетельного божества ветра и воздуха, творца и покровителя культуры и искусства. И само имя его в переводе означает «Змея, покрытая перьями кецаля», то есть «Драгоценная змея».

Осторожно проскользнем внутрь святилища доброго бога. Там, как и во всех других храмах ацтеков, царит полумрак. В глубине, у стены, противоположной входу, высится величественная каменная статуя Кецалькоатля; он изображен в виде человека, но с большой маской-клювом, прикрывающей рот. Перед скульптурой стоят две жаровни с пылающими угольями; от благовоний, насыпанных на них, струится ароматный дым. Здесь же горкой сложены приношения верующих: нефритовые и золотые украшения, початки кукурузы, перья кецаля, сосудики с ароматной смолой копалового дерева и многое другое. Все это потом будет убрано в кладовые храма.

В левом углу помещения два пожилых жреца, стоящие на коленях, тихо спорят друг с другом. Прислушаемся к их словам: предметом спора ученых мужей являются порядок и продолжительность мировых эпох.

Ацтекские мудрецы считали, что вселенная пережила несколько эпох, или эр, в каждой из них воплощением Солнца становились определенный бог или богиня. Но число этих эпох и их последовательность были разными, согласно различным жреческим школам. Если в Теночтитлане полагали, что прошло четыре эры и современное человечество живет в пятой, то в Чолуле жрецы насчитывали уже восемь завершившихся эпох мироздания.

Вот и сейчас наши жрецы ведут спор на эту очень важную для них тему. Относительно количества завершившихся эр они пришли к согласию; их волнует другое: какой бог станет творцом – устроителем мира в будущей, шестой эпохе, когда текущая завершится сокрушительным землетрясением. Один утверждает, что им будет бог звездного неба, покровитель ночи и молодых воинов Тескатлипока, другой уверен, что благодетельный Кецалькоатль. И не случайно, когда Кортес через несколько лет высадился со своим войском на атлантическое побережье Мексики, правитель ацтеков послал ему на выбор парадные одежды и Тескатлипоки, и Кецалькоатля. Испанского предводителя народы Мексики первоначально считали божеством, и это сыграло определенную роковую роль в успехе завоевания, но ацтекам важно было уточнить: какой именно бог к ним прибыл?

Оставим жрецов продолжать свой бесплодный диспут, выйдем из храма Кецалькоатля и двинемся дальше. Мы проходим мимо здания для игры в мяч, состоящего из двух длинных, параллельно стоящих сооружений – необычайно толстых стен, верх которых составляют площадки, где может уместиться много людей. На них и размещаются зрители. Между этими стенами находится игровая площадка. Правила игры не допускают, чтобы к мячу прикасались руками или ступнями, поэтому игроки действуют в основном локтями и голенями. Цель игры – прогнать тяжелый, из литого каучука мяч через массивное каменное кольцо, укрепленное вертикально в одной из стен.

Пройдя около сотни шагов, мы натыкаемся на необычайное сооружение. На низком пирамидальном основании покоится огромный плоский камень, верхняя часть которого украшена сложным рельефом. Поднимемся по девяти ступенькам пьедестала и всмотримся внимательно в изображение на камне. В центре – человеческое лицо с высунутым языком, далее по четырем сторонам камня – квадратные знаки с ликами божеств. По окружности идет сложный орнамент из бусин, звезд и солнечных лучей. Все это – символическое изображение истории Вселенной: лицо в центре – бог Солнца Тонатиу, олицетворение текущей космической эпохи; четыре знака напоминают о божествах – владыках прошлых эр: Тескатлипоке, Кецалькоатле, Тлалоке и Чальчиуитликуэ.

Теперь этот рельеф стал своеобразным символом Мексики; его бесчисленные изображения можно увидеть на медалях, марках, открытках, керамике, изделиях из серебра, тисненой кожи и других материалов. Его не совсем правильно называют календарем ацтеков, Камнем Солнца и т.п. В действительности же этот камень, вернее, каменная плита служила темала-катлем – местом для совершения особого вида жертвоприношения. Захваченного в плен вражеского воина привязывали веревкой к центру камня; другой конец ее был прикреплен к его поясу, так что пленный мог передвигаться по поверхности рельефа. В качестве оружия ему давали длинную палку, украшенную свежими цветами. Против пленника выступали пары «воинов-орлов» и «воинов-ягуаров». Это были прославленные в сражениях опытные бойцы в полном вооружении: деревянные мечи, усаженные обсидиановыми пластинами, кремневые кинжалы, палицы, щиты. Конечно, исход такой схватки был предопределен, и обычно жертвоприношение свершалось быстро. Известен, однако, случай, когда вождь из Тлашкалы (соседнего с ацтекским города-государства) Тлауиколь так долго и искусно оборонялся на темалакатле от своих противников, что восхищенные мексиканцы даровали ему жизнь. Более того, они доверили этому человеку командование большим военным отрядом, направленным против северных соседей – тарасков Мичоакана. Тлауиколь успешно провел эту трудную кампанию, но, вернувшись в Теночтитлан, осыпанный почестями, он потребовал смерти на жертвенном камне у главного храма Уицилопочтли и получил ее.

Эта каменная плита – один из шедевров скульптурного искусства ацтеков – была доставлена сюда из Койокана с помощью веревок и стволов деревьев, служивших катками. Произошло это в правление владыки Ашайякатля (1469 – 1481), в транспортировке монумента участвовало около 50 тысяч человек. Скульпторы высекали рельеф уже после того, как камень установили на основании.

В храмовом комплексе еще очень много интересного и достойного внимания. Храмы здесь теснятся друг подле друга. Вот помещение, где находится куауши-калли – огромный ритуальный сосуд в виде лежащего ягуара, в него складывали сердца принесенных в жертву. Здесь же верховный правитель и жрецы постились в определенные ритуалом дни и приносили божеству свою кровь, пронзая острыми колючками агавы ноги и руки. Кровь, струившаяся из ран, собиралась на бумажные листы, которые помещались перед статуей божества.

За этим зданием высится храм Тескатлипоки, многоликого божества ночи, войны и молодости, видящего в своем магическом зеркале все, что свершается в мире; далее располагаются святилище древней богини-матери Сиуакоатль и бога Солнца Тонатиу; Коакалько – Дом Змеи, где помещались божества завоеванных ацтеками городов (после подчинения мешика забирали их с собой, чтобы те служили победителям). Пантеон ацтеков был очень многочисленным. Всюду размещены огромные скульптуры из базальта: монумент правителя Тисока, двухметровая статуя божественной девы Коатликуэ, матери Уицилопочтли, и другие.

Можно было бы провести остаток дня, рассматривая эти великолепные произведения монументальной пластики ацтеков, но нас давно уже манит к себе громада теокалли (Дома Богов) – главного храма Теночтитлана. Уделим же наконец внимание этому чуду архитектуры.

Массивная пирамида из пяти ступенчатых уступов воздвигнута на прямоугольном основании, имеющем длину сто метров (с севера на юг) и ширину восемьдесят метров (с востока на запад). В тело пирамиды среди камней и цемента при строительстве было помещено множество драгоценных камней и золотых изделий – особая ритуальная строительная жертва, распространенная у многих народов мира. Очень широкая двойная лестница расположена на западной стороне; по обоим краям ее тянутся балюстрады в виде извивающихся змей, огромные головы их лежат на земле, обрамляя вход на лестницу. Здесь же и монолит, изображающий голову ацтекской богини Луны – Койольшауки. Поднимемся по 114 крутым ступеням наверх и осмотрим святилища, а затем полюбуемся видом на город, который отсюда виден как на ладони.

На верхней платформе стоят бок о бок два величественных храма, один из них посвящен древнему богу дождя и растительности Тлалоку, а второй – Уицилопочтли. Святилище Тлалока, расположенное у северного края, расписано в белый и голубой цвета; стены храма Уицилопочтли на южном краю платформы покрыты белыми узорами на красном фоне и декорированы скульптурными изображениями черепов. Высокие кровли с каменной стеной посередине также украшены рельефными изображениями: у Тлалока – морские раковины, являющиеся символом воды, у Уицилопочтли – бабочки, символизирующие огонь и солнце. Наверху лестницы, на платформе, стоят каменные статуи мужчин, в руки которым по праздникам помещали древки знамен, изготовлявшихся из многоцветных перьев тропических птиц.

Каждое из святилищ имеет широкие входы: один с восточной, другой с западной стороны. Перед входами размещены большие, продолговатые, слегка выпуклые камни. Это жертвенники, на которых жрецы совершают свои ужасные обряды человеческого жертвоприношения.

Не следует удивляться, что мы так часто упоминаем об этом мрачном религиозном ритуале. Человеческие жертвы приносились во всех древних религиях. По мнению же ацтеков (как и многих других народов Древней Мексики), это было жизненной необходимостью: человеческая кровь питает Солнце, без нее оно прекратило бы свое движение по небу, и Вселенная тотчас бы погибла. Ацтеки делали все, чтобы предотвратить преждевременную гибель мира.

Подойдем к краю платформы и посмотрим отсюда на город. С тридцатиметровой высоты хорошо видно, что сеть больших и малых каналов, проспектов и улиц Теночтитлана четко делится на четыре самостоятельные части. На севере расположен район, поэтически названный Куэпопан – Место Цветения Цветов; к востоку от него – Теопан – Место Бога; на юге – Мойотлан – Место Комаров, и на западе – Астауалько – Дом Цапель. Это не только территориальные деления, но и административные: во главе каждого района стоит особое лицо, отвечающее за него перед властителем ацтеков; ему же подчиняются главы всех кальпулли. В случае войны этот человек становился командующим корпусом воинов своего района.

За бесчисленными постройками Теночтитлана виднеются гладь озер и другие города ацтеков, расположенные на их побережьях. А замыкает чудесную картину гигантская рама из горных цепей, вершины которых покрыты вечными снегами. На юго-востоке среди них выделяются две особенно большие горы (обе по высоте превышают Монблан): ту, что слева, ацтеки называют Иштаксиуатль – Белая Женщина, потому что очертания ее действительно похожи на лежащую женщину, одетую во все белое; правая – Попокатепетль – Дымящаяся Гора – является действующим вулканом, отсюда и ее название. Между ними проходит главный путь, ведущий из долины Мехико к Атлантическому побережью. По преданию ацтеков, божества этих горных вершин – муж и жена. Но самая красивая гора находится ближе к Теночтитлану, на полуострове, разделяющем озера Тескоко и Шочимилько; это Ситлальтепетль, или Звездная Гора. Здесь жрецы ацтеков совершали самые важные религиозные обряды.

Оторвемся наконец от созерцания прекрасных окрестностей Теночтитлана и войдем в храм; естественно, сначала мы посетим святилище главного бога теночков – Уицилопочтли. Там, как и во всех других мексиканских храмах, царит полумрак; окон нет. В неверном, колеблющемся свете жаровен, в которых дымится благовонная смола копал, нашим взорам предстает огромная каменная статуя божества. У него широкое лицо с большими суровыми глазами; приземистое тело опутано изображениями извивающихся змей; в одной руке лук, в другой, откинутой от туловища, – связка стрел. На шее у бога висят несколько человеческих масок и цепь из золотых и серебряных сердец. Это и есть Волшебник-Колибри – так переводится слово «Уицилопочтли» – самый могущественный и первый бог пантеона ацтеков, древний покровитель мешика. Рядом с ним стоит статуя поменьше – это его посланник Пайналь (Торопящийся); он вооружен коротким копьем и золотым щитом. Обе статуи покрьпы разноцветной мозаикой из нефрита, бирюзы, маленьких золотых пластинок и жемчуга. Небольшая группа жрецов в черных одеяниях, склонившись перед божеством, поет гимн на непонятном языке. Он очень древний, и сами поющие не понимают его смысла. И статуи, и стены святилища, и пол его забрызганы запекшейся человеческой кровью – это следы недавних жертвоприношений. Поспешим побыстрее отсюда! В соседний храм Тлалока заглядывать не стоит: древнее божество влаги тоже не пренебрегает человеческими сердцами!

Неподалеку от главного храма находится дворец повелителя ацтеков Мотекусомы Шокойоцина; чтобы попасть в него, достаточно выйти из храмового комплекса и пересечь центральную площадь города. Царская резиденция, как правильнее следует назвать этот дворец, занимает немалую площадь: ведь в нее кроме жилища правителя входят и кухни, и склады, огромные сады, или парки, зверинец и многое другое.

Сейчас как раз обеденное время, и мы можем наблюдать, как проходит обед правителя ацтеков. Обычное меню его обеда включает на выбор тридцать блюд. Готовится, как правило, от трехсот до тысячи порций каждого кушанья, так как после Мотекусомы обедают важнейшие сановники и приглашенные во дворец гости.

Правитель сидит на невысокой скамье перед низким столиком, уставленным блюдами. Здесь и оленина, и домашняя птица, и рыба. Кушанья быстро приносят и уносят, Мотекусома ест мало. Трапеза завершается фруктами, сладостями и пирожными, изготовленными из кукурузной муки, яиц и меда. В заключение подается напиток чоколатль (от его названия и происходит наше слово «шоколад»). Растертые в порошок бобы какао заливаются теплой водой и взбиваются мутовкой до густоты сливок. Затем туда добавляются ваниль и другие пряности, и напиток готов. В отличие от нашего какао он имеет горьковатый вкус. Отхлебывая чоколатль из золотого кубка, повелитель ацтеков одновременно курит. И какао, и табак пока неизвестны на Европейском континенте, они войдут там в употребление только после испанского завоевания Мексики.

Мотекусома II – высокого роста худощавый человек с бледным лицом и небольшой черной бородкой, которая редко встречается у индейцев. Обедает он всегда один. Поэтому часть залы, служащая столовой, отгорожена от взоров присутствующих большими позолоченными ширмами. Перед ними сидят четыре почтенных мудрых старца на случай, если повелитель пожелает побеседовать с ними.

Воспользуемся временем, пока Мотекусома завершает обед, и осмотрим бегло его дворец.

В соседнем зале толпятся сановники и придворные. Какое разнообразие, какая пышность одежд и головных уборов! Вот один вельможа в плаще желтого цвета, на котором изображены красные головы чудовища, беседует вполголоса с другим важным лицом. На плаще его собеседника вытканы изображения морских раковин на светло-голубом фоне. Эти рисунки обрамлены двумя рядами перьев – темно-синим и белым. Нижний край одеяния оторочен бахромой из кроличьей шерсти, выкрашенной в красный цвет. Находящийся рядом пожилой жрец носит на своем темно-зеленом тильматли (плаще) изображения человеческого черепа и скрещенных костей. Куда ни взглянешь – всюду вытканные или составленные из перьев эмблемы: солнце, нефритовые диски, рыбы, кактусы, кролики, бабочки, геометрические мотивы, ягуары, змеи. На руках и ногах у присутствующих золотые браслеты, на груди – цепочки и пекторали из того же металла. У одних в руках веера, у других букеты свежих цветов. Немало в этой толпе и женщин.

У всех в одежде отсутствует лишь один цвет – бирюзовый. Тильматли такого цвета может носить только один человек – владыка Теночтитлана!

Переходим в другое помещение. Это так называемый «зал оружия» – своеобразная оружейная палата ацтекских правителей. В ней мы можем видеть и боевые мечи из твердого дерева, в которые вделаны лезвия из обсидиана, и палицы, и дротики, и копье-металки. Многие из них богато украшены перламутром, золотом и драгоценными камнями. Следует упомянуть и о своеобразных, искусно свертывающихся щитах, которые удобно переносятся и чрезвычайно быстро развертываются в случае необходимости. В соседней комнате на стенах висят великолепные костюмы «воинов-орлов» и «воинов-ягуаров», шлемы их сделаны в виде больших голов птиц и животных с широко раскрытыми клювами и пастями. Здесь же свалены кучами и ватные панцири – длинные рубашки, простеганные пучками хлопка. Они достаточно хорошо защищают от дротиков и камней, которые метают из пращи. Рядом суетятся, пересчитывая обмундирование, особые надзиратели, а в стороне стоит главный управитель дворца с инвентарной книгой. Во дворце Метокусомы ведется строгий учет всего находящегося в кладовых. Оставим надзирателей и выйдем в сад или, скорее, в парк – так обширен он и разнообразен.

Каких только растений здесь нет! Они собраны со всех концов Мексики. Этот парк, в сущности, представляет собой огромный ботанический сад. Всюду клумбы с искусными рисунками из цветов, много искусственных гротов, пруды, ручейки, бассейны, изящные мостики… На внимательный осмотр этого комплекса садовой архитектуры нам пришлось бы затратить несколько дней, а не те два часа, которые мы провели здесь.

К парку примыкает зверинец. Он тоже может быть назван чудом. Здесь и ягуары, и пумы, и койоты, и другие хищники. На их кормление отпускается ежедневно пятьсот индюков. В больших клетках содержится неисчислимое множество птиц разных пород, в том числе и самых редкостных расцветок. Немало здесь и домашней птицы. За всеми присматривает целый штат птичников, которые следят за кормлением, чистотой, здоровьем и правильным размещением своих подопечных по клеткам, насестам и гнездам. Имеются тут и змеи, причем в большом количестве. В прудах плавают самые различные рыбы. Те представители рыбьего или птичьего царства, которых почему-либо не удалось заполучить, изображены здесь в золоте, серебре и драгоценных камнях…

Уже близится вечер, пора вернуться к Мотекусоме. Повелителя ацтеков мы находим в зале, называемом Домом Песен. Здесь он и его гости слушают музыку и стихи. Течет оживленная беседа. На завтра назначена игра в мяч. Собравшиеся, улыбаясь, убеждают правителя Тескоко Несауалпилли не горячиться. Некогда молодой тескоканский властелин в азарте игры поставил свое царство против индюка, но, к счастью, выиграл. Нельзя так по-крупному рисковать во второй раз, шутят гости.

Затем начинается своеобразное состязание в поэтическом искусстве. Древние жители Мексики высоко ценили и любили поэзию. Вот и сейчас престарелый Несауалпилли, полузакрыв глаза, читает нараспев стихотворение:

Место, где гремит барабан из нефрита, где ему отзываются нефритовые флейты, излюблено Владыкой неба.

Его ожерелье из красных перьев трепещет над нашей землей, несказанными цветами волнуется небо…

Флейты музыкантов, находящихся за занавесом, тихо вторят декламации, барабан едва слышно отмечает ритм стихов.

Присутствующие единодушно одобряют новое произведение, воспевающее поле сражения. Тогда Неса-уалпилли признается, что оно принадлежит не ему, а юному Какамацину, его сыну, сидящему рядом. Похвалы возобновляются с новой силой.

Не надо думать, что это лишь дань вежливости. Нет, почти все здесь – истинные знатоки поэзии. И сам Мотекусома – тоже одаренный поэт. Присутствующие знают и ценят его поэму, посвященную памяти погибшего двенадцать лет тому назад в битве брата. Исключение, пожалуй, составляет лишь племянник владыки ацтеков, Куаутемок.

Дальнейшая судьба почти всех собравшихся здесь печальна. Один только Несауалпилли умрет своей смертью до появления чужеземцев. Правитель Чалько Попокацин будет четвертован испанцами, Какамацин удушен, Темилоцин, верховный военачальник, вместе с Куаутемоком будут героически защищать родной Теночтитлан и попадут в плен к врагам…

Оставим их наслаждаться поэзией и незаметно выйдем. Темнеет, огромный город постепенно затихает; скоро становятся слышны лишь песнопения жрецов на храмовых пирамидах; они, сменяя друг друга, будут бодрствовать всю ночь. И на фоне этого всеобщего покоя невольно привлекают внимание какой-то шум и оживление в одном из районов столицы. Заглянем туда.

В этой части Теночтитлана живут почтека, или ос-томека. Так называются у ацтеков торговцы, отправляющиеся с большим грузом товаров в соседние с Теночтитланом города-государства. Иногда их караваны достигают тихоокеанского побережья Гватемалы или территории народов, живущих около Мексиканского залива на востоке. Перед вступлением на чужую землю, они переодеваются в одежду местных жителей и говорят только на их языках. Это понятно, ведь почтека часто приходится попадать и к враждующим с ацтеками народам.

Расстояния, которые проходят их караваны, огромны, а опасности угрожают повсюду. Случается, что почтеков грабят, даже убивают, и это приводит к войне: правитель Теночтитлана защищает своих купцов. Конечно, и сами торговцы-ацтеки выступают в роли военных разведчиков: находясь в той или иной стране, они выведывают, каковы там численность и состояние военных сил, где пролегают наиболее удобные пути для нападения ацтеков и т.д.

Все грузы переносят на спине носильщики – тамеме, поэтому караваны почтека бывают очень многочисленными.

В свою столицу почтека доставляют хвостовые перья кецаля, изумруды, нефрит, жадеит и бирюзу, морские раковины, черепаховые панцири, перья попугаев и ко-тинги, шкуры ягуаров и других хищников. Знать охотно приобретает привезенные ими изделия из золота и серебра: кольца, браслеты, серьги и лабретки – эти украшения вставляют в губы. Большой спрос и на доставляемые ими семена какао. Вместе с ценными товарами караваны почтека нередко приводят рабов. Местные купцы в обмен предлагают поделки из обсидиана, ножи, бритвы и вставки для боевых палиц, кошениль, лечебные травы и пряности, кремень, охру и искусно сделанные вещи из кроличьего пуха.

Прошедшей ночью такой караван возвратился в столицу из далекого и опасного путешествия в область Шоконочко (Тихоокеанское побережье современной Гватемалы). Возвращение пришлось на канун одного из культовых праздников почтека. Поэтому сегодня предводитель торговой экспедиции устраивает в своем доме торжественный прием – таков обычай. Были приглашены наиболее почетные гости – все из почтеков. Эта общественная группа, где профессия передается от отца к сыну (а браки заключаются только внутри ее представителей), держится замкнуто и имеет своеобразные обычаи.

Могут удивить более чем скромные наряды, почти рубища, прибывающих на пиршество. А ведь среди гостей и двое почтекатлатоке – главы этой «корпорации». Но таков закон, господствующий в Теночтитлане, – торговцы, как бы богаты они ни были, не должны выделяться своей одеждой или драгоценными украшениями. При нарушении правила их имущество конфискуется в пользу старых заслуженных воинов. Правда, некоторые из гостей, войдя в дом, сразу же снимают накидки из нитей агавы и остаются в роскошных одеяниях.

Участники празднества занимают места за длинными столами, установленными во внутреннем дворе дома. Ярко пылают факелы, освещающие оживленное застолье: праздники почтека всегда бывают ночью.

Сначала гостям подают воду, чтобы они могли прополоскать рот и обмыть руки. Затем появляются изысканные кушанья; из напитков на столах видно только какао. После молитвы богу торговцев Йакатекутли и речи-отчета начальника торговой экспедиции начинается сама трапеза. Едят неторопливо, в промежутках между блюдами идет оживленный обмен мнениями о возможностях торговли в различных городах, старики вспоминают диковинные приключения и былые опасности. А в примыкающем к двору помещении помощник хозяина готовит подарки, которые будут поднесены гостям: здесь и изящные глиняные и каменные сосуды из далеких краев, и чаши из черепаховых панцирей, и пестрые ткани, и золотые кольца… Все подношения должны быть тщательно продуманы в соответствии с положением одариваемого в обществе и его вкусом. Кроме того, каждый гость получит по двести семян какао. Доля, причитающаяся повелителю ацтеков, была отправлена ему во дворец еще днем…

Оставим прчтека пировать, такие празднества могут продолжаться у них по двое суток, и выйдем из дома. Минуем Почтлан, так называется район столицы, где живут купцы, и двинемся к границам города. Неподалеку от места, где перекрещиваются под прямым углом две улицы, мы видим небольшой храм, к которому примыкает пустой, незастроенный участок. Почти в середине его, явно на страже, неподвижно стоят двое молодых мужчин, оба вооружены мечами и боевыми палицами. Время уже близится к полуночи. Что же охраняют здесь эти люди?

Два дня тому назад у одного из них, молодого воина, умерла при родах жена. Рожающая женщина у ацтеков приравнивалась к воину, идущему на битву. Как тот на поле боя захватывает пленного, так и роженица сражается, чтобы добыть для мира нового члена общества. Поэтому повивальная бабка, ободряя, называет будущую мать орлицей, храбрым бойцом, отважным воином-ягуаром. Рождение ребенка повитуха, выскочив во двор, знаменует боевым кличем, каким извещают об одержанной победе в бою.

Но здесь случилось иначе: исход оказался печальным. Скончавшуюся обмыли, обрядили в чистую одежду и на носилках, украшенных перьями, понесли к храму, возле которого мы находимся, – к святилищу Сиуатетео. Вдовец, родственники его самого и покойной жены, их друзья шли возле носилок вооруженные: им приходилось обороняться от нападавших юношей, еще не побывавших в сражениях. Они пытались отбить тело. По поверьям ацтеков, средний палец руки умершей при родах женщины или локон с ее головы являлись могущественным талисманом в битвах: прикрепленные к щиту, они парализовывали врагов. Поэтому схватки на всем пути процессии были нешуточными. Плакальщицы, не переставая голосить, тоже яростно отстаивали умершую. Стычки продолжались до самого храма, где и совершалось погребение.

А теперь овдовевший и его друг будут охранять могилу в течение четырех суток. Ведь кроме юношей-воинов добраться до тела жаждут и воры-домушники: считается, что левая рука умершей роженицы – волшебное средство, позволяющее им стать невидимыми для хозяев…

Может показаться странным, что на лицах молодого вдовца и его друга не заметно скорби. Но, по представлениям ацтеков, участь умершей очень счастливая: ведь она скончалась подобно воину на поле брани. Через четыре дня ей суждено стать одной из богинь Сиуатетео – тех, кто провожает Солнце в его пути от зенита на запад.

Оставим их на этом торжественном посту и поспешим в дальнейший путь. Вот и берег озера. Вдали мерцают огни на пирамидах Тлакопана – города на материке. Воспользуемся челноком и отправимся туда; холодный ночной ветерок, тянущий с гор, заставляет нас поеживаться. Надо поскорее добраться до горящего очага и желанного ужина.