Осенний призыв попаданок

Глава двадцать вторая. Перемирие

Дин быстро оглядел гостиную, и слегка расслабился, остальные вошедшие загасили файерболы, втянув магию обратно. Фея продемонстрировала сорочку с восхищённым:

— Наконец, не придётся надевать то монашеское безобразие, что нам выдала академия!

— И вы теперь по утрам вот в этом будете расхаживать? — протянул Дин, изучая затуманившимся взглядом кусочек прозрачной кружевной ткани в нежных руках.

— Размечтался, — рявкнули на него в один голос Эйта и Ола.

Но, похоже, не только Дин представил девушек в соблазнительном виде. Щёки Эрика залил румянец, глаза принца заблестели. Тарен же довольно неосмотрительно уставился на Анну. И тут же столкнулся с обещающим убийство взглядом Микаэля. Негласный телохранитель принца в нарочитом недоумении вскинул брови, мол, полмира не перебьёшь. На что эльф зловеще ухмыльнулся, показывая, что ему и мир целиком не преграда.

— Вам так идёт местная одежда! — воскликнул Эрик, ещё больше краснея.

Принц с недоумением посмотрел на друга. Раньше внук Верховного комплименты девушкам не делал.

— Спасибо, — откликнулась Анна и добавила: — Завтра мы вот так отправимся на первую прогулку по столице. Ваше высочество, Эрик, Тарен, составите нам компанию?

Троица одногруппников подозрительно закашлялась, а Дин отвёл глаза в сторону. Провидцем не нужно было быть, чтобы понять, за время отсутствия попаданцев на занятии что-то произошло.

— Так, нечего глаза отводить. Рассказывайте, что натворили. Быстро и чётко, — скомандовала Эйта, отходя от двери в комнату и усаживаясь на одно из кресел.

Её примеру последовали остальные. Анна с Микаэлем и фея заняли диванчик, Ола — ещё одно кресло. Остальные уселись на стулья, причём сидели с ровными спинами.

— Всё так плохо? — выразила удивление Анна.

— Да как сказать, — протянул Тарен.

— Как есть, так и говорите! — строгим тоном классного руководителя произнесла Анна. Был в её жизни такой опыт. И ведь классы попадались как на подбор — хулиганистые, но дружные. Правда, последнее уже её скромная заслуга. Только сейчас на Анну снизошло озарение, а ведь директор школы ей намеренно вручал тех, от кого отказывались самые опытные педагоги. В частной школе Анне работалось намного легче, но нет-нет и накатывала тоска по прежним ученикам — непредсказуемым, трудным, озорным. С некоторыми из них она даже общалась в соцсетях, помогая советами, и не только в изучении иностранных языков. Сквозь нахлынувшие воспоминания Анна слушала неуверенную речь Дина.

— Ну, сидим мы, значит, на лекции по домагической истории. Её тот же дедок читал. А мы вверху, на виду, ни за чьими спинами не спрятаться.

— Короче, — рявкнула начинающая терять терпение дроу.

— Чтобы не заснуть, решили сыграть в нориту, — ответил Эрик, с восхищением поглядывая на показавшиеся из-за полных губ Эйты клыки.

— Норита — азартная игра на деньги или на желания, — пояснил Дин. — Я бы показал, как играть, но ректор конфисковал карты.

— Ректор? — уловила главное из фразы Дина Ола.

— Увлеклись игрой и не заметили, как он вошёл. Непростительная оплошность с моей стороны, — повинился Тарен.

— Ты на страже стоял? — спросила Анна. Нет, сказать она хотела на стрёме, но некоторые слова этот мир необоснованно причислял к бранным и блокировал.

— Азартные игры в академии тоже запрещены? — спросила фея, в голосе которой, как ни странно послышалось разочарование.

— Официально — да, хотя играют все, — ответил Дин, — но мы умудрились спалиться перед всей аудиторией. Кстати, историк претензий не предъявлял, даже вступиться попробовал. Вроде, ничего, дедок, хоть и зануда.

— И? — нетерпеливо перебила Ола.

— Ректор уже пришёл в плохом настроении, а тут бегал по аудитории, как укушенный в зад дракон. Вещал о высоком звании адепта Магической Академии Всех Миров. В общем, в наказание запрещён выход в город в субботу. Для всего первого курса, — выдал, наконец, Дин.

— Получается, теперь нас ненавидит весь курс? — спросила Ола.

— А вы причём, вас же не было на лекции? — удивился Тарен. — Нас — да, ненавидят. Уже пара угроз поступила. Лейса не тронут, а нам троим придётся по одиночке не ходить.

Анна встала с места и, обведя остальных глазами, веско произнесла:

— Ола права, именно — нас всех. Потому что мы одна… группа. — Слово банда мир отправил в бан, Анне пришлось подбирать другое. Дальше она обратилась к принцу и его друзьям: — Поскольку во время испытаний в Мышеловке, вы проявили себя, в целом, достойно, зачисляем вас в нашу пятую попаданческую роту магического спецназа. Тарен!

— Я! — подскочил с места сын Первого советника.

— Будешь пограничником. После сегодняшней оплошности мимо тебя ни одна мышь не прошмыгнёт

Дин подсказал, что отвечать, и Тарен произнёс:

— Служу семье и Короне.

— Принц Лейс!

— Я, — поднялся принц.

— Группа прикрытия. Одно твоё имя способно защитить.

— Служу семье и Короне, — повторил принц, несомненно, заметивший, что на первом месте стоит семья. И имеется в виду вовсе не правящий клан.

— Эрик!

— Я! — охотно откликнулся внук Верховного мага.

— Информационные войска. Будешь собирать необходимые данные, например, для проведения очередной диверсии. Кстати, поясняю, кем являются остальные. Эйта — командир. Ола — разведчик. Микаэль — старшина. Дин — партизан. Фея с единорогом — кавалерия. Я диверсант. Под вопросом Мастер Тамико — санинструктор, но, думаю, его тоже вскоре примем.

— Ректору нужно отомстить, — задумчиво протянула Альминуэ, глаза которой засветились. — Лишил нас законного выходного из-за ерунды.

— Фейка, я, вообще-то, планирую закончить эту академию, пока не стоит её разрушать, — сказала Эйта со смешком. — Ректору отомстим, но после воскресенья. На занятиях сегодня и утренних факультативах завтра ведём себя идеально. Отыграемся на следующей неделе.

— Как бы не забыть, — задумчиво протянула Анна и тут же воскликнула: — Будем записывать в специальную тетрадку, чтобы никто не остался неохваченным!

Ола тенью метнулась к себе и вернулась с толстой тетрадью и самописцем в руках. Пакет с сорочками она оставила в комнате.

— Что писать? — уточнила она, усаживаясь за стол.

— Озаглавь: мстя. Дальше пиши: ректор, за испорченный выходной.

— Хорошо, — согласилась Ола и добавила: — Пункт второй: ректор.

— Почему второй? — спросил Микаэль.

Ола, что-то быстро строчившая, подняла голову и прочла:

— Пункт первый: ассистент Серебряного дракона, несанкционированная покраска всей группы.

— Тогда и декана Арта Гвина за Мышеловку впиши, — посоветовала Эйта, усмехаясь.

— Декан уже расплатился. Счёт закрыт, — заступилась за партнёра по спору фея, коварная, но не лишённая чувства справедливости.

Все дружно закивали, зачёт стоил похода в лабиринт.

— Думаю, месть должна быть соразмерной сотворённой нам пакости, — сказал Микаэль. — Например, ассистент покрасил нас, мы покрасим его. Ректор отобрал выходной у нас, мы лишим отдыха его.

Остальные согласились. Они ещё не знали, что благодаря попаданцам ректор уже лишился отдыха и покоя. Королю и высшей знати так не терпелось увидеть призванных, что Осенний бал в академии перенесли на более раннюю дату. Его Величество, несомненно, мог потребовать доставить во дворец попаданцев в любую минуту, но он привык прислушиваться к мнению Верховного мага. Тот же настаивал на предоставлении представителям иных миров времени на адаптацию. Вот так получилось, что вместо месяца на подготовку к балу осталось две недели. Правда, ректор малодушно решил объявить об этом в понедельник, оставляя себе пару беззаботных дней.

После обеда, к которому попаданцы вновь переоделись в форму, тринадцатая группа дружно двинулась к конюшням — выгулять единорога и волчицу Олы. На этот раз Мастер Тамико составил им компанию. Он попался на слабо. Анна спросила:

— Неужели тебе не хочется посмотреть, какая прекрасная наездница Альминуэ, и какая великолепная вторая ипостась у Олы?

Мастеру Тамико очень хотелось, но, казалось, он чего-то опасался. В конюшне быстро выяснилось, чего именно. Служители так же быстро исчезли, оставив выгуливание волшебного зверя его хозяйке.

— О, как вас много, — капризно заявил единорог и тут увидел гоблина. Он нервно заржал, топнул копытом, из ноздрей повалил дым. Затем прошипел подобно змее: — Ты? Ты посмел сюда явиться, после того, что натворил? — Тут единорог перешёл на нормальную речь, прибавив в неё толику пафоса для зрителей. — Этот негодяй обжимался с боевичкой на стожке моего клевера. Лугового. Свежескошенного. Отборного клевера! А когда я после их возни на моей еде, отказался её есть, назвал меня привередливой скотиной!

— Это было три года назад! — воскликнул, потерявший невозмутимость, Мастер Тамико.

— Ключевое слово — было, — припечатал единорог.

Анна, поглядывая на невероятно смущённого куратора, обратилась к мстительному питомцу феи.

— Видишь ли, Снежок, Мастер Тамико взрослый мальчик. Просто в следующий раз будет обжиматься на стожках для других обитателей конюшни.

— На остальных, пусть, — разрешил единорог, и тут до него дошло: — Как-как ты меня назвала? Снежок?

Он заржал с таким возмущением, что Анна поспешила его успокоить:

— Это милое домашнее прозвище. Вот Микаэля я называю Мика, он не обижается.

— Правда, не обижаешься, длинноухий? — с недоверием спросил превращённый в Снежка Снежный рассвет.

— Ни капли, рогатый, — ответил эльф, подмигивая. — Но разрешаю себя так называть только Анне.

— Да? — заинтересовался единорог. — Звучит красиво: Снежок. Ладно, называйте, но только вы. К гоблинам это не относится.

Фыркнув на Мастера Тамико, единорог последовал за своей хозяйкой на пастбище. Ола на этот раз обратилась сразу, и они разыграли целое представление: единорог спасает беззащитную фею от хищной волчицы.

Вновь у изгороди собрались зрители. К служащим конюшни добавилось несколько адептов с разных курсов. Нейла Барры не было. Декан боевиков, решающий проблему обучения брата, ещё в академию не вернулся.