От Бовы к Бальмонту и другие работы по исторической социологии русской литературы

Вступление

Основу данного сборника, в котором представлены работы по исторической социологии русской литературы второй половины XIX – начала ХХ в., составила монография «От Бовы к Бальмонту», впервые вышедшая в 1992 г. Переиздавая книгу более чем пятнадцатилетней давности, хотелось бы сказать несколько слов о мотивах и обстоятельствах ее появления.

Писал я ее, будучи сотрудником (с 1976 г.) Сектора социологии чтения и библиотечного дела Государственной библиотеки СССР им. В.И. Ленина. Это было уникальное научное подразделение. В ситуации научной несвободы, довольно жесткого контроля со стороны библиотечных и партийных властей руководитель Сектора В.Д. Стельмах смогла создать творческий, продуктивно работающий коллектив, в котором царил дух научного поиска, открытости всему новому в отечественной и зарубежной гуманитарной науке1. Достаточно сказать, что там работали тогда Б.В. Дубин, Л.Д. Гудков и Н.А. Зоркая, ныне социологи, сотрудники «Левада-центра»; М.Д. Афанасьев, сейчас директор Государственной публичной исторической библиотеки; М.О. Чудакова, профессор Литературного института, исследователь советской литературы 1920—1940-х гг., и др. В Секторе регулярно проходили научные семинары, на которых выступали как названные лица, так и социологи, литературоведы, культурологи, архивисты, книговеды «со стороны» (Н.В. Брагинская, Ю.А. Горшков, С.В. Житомирская, Н.В. Котрелев, А.Г. Левинсон, А.Л. Осповат, И.В. Поздеева, М.И. Туровская и др.).

В Секторе мне довелось руководить исследованием «Динамика чтения и читательского спроса в массовых библиотеках». В ходе работы я натолкнулся на любопытный феномен – удивительную стабильность ряда показателей чтения во времени (структура по разделам фонда, жанрам и т.п.). С целью проверить, как же идут изменения в чтении, я обратился к историческому материалу, однако оказалось, что ни специальных работ, ни сопоставимых данных за разные периоды времени нет, да и вообще динамика книжного дела, взятого как социальный институт, в единстве всех его составляющих (автор, издатель, книгопродавец, читатель, критик, редактор и т.д.), практически не изучалась. То есть каждый элемент в той или иной степени исследовался, но не в контексте целого, без учета связей с другими элементами и без учета общей социальной функции и общего социального контекста. В своей кандидатской диссертации, посвященной методологии и методике изучения динамики чтения, я попытался описать и проанализировать это явление и с этой целью ввел главу ретроспективного характера, в которой рассматривал развитие чтения в России в XIX—XX вв.

Диссертацию я в 1982 г. защитил, а интерес к данной проблематике остался. В 1985—1991 гг. публиковались статьи, посвященные различным аспектам истории чтения в России, затем они были собраны в книгу «От Бовы к Бальмонту» (ряд глав был написан для отдельного издания), которая и вышла в издательстве Московского полиграфического института в 1992 г. (на титульном листе стоит 1991 г.)

Многие черты книги были обусловлены опытом социолога, изучающего современное чтение и озабоченного современными проблемами, ощущающего себя «голосом» читателя, защитником его интересов. Отсюда – представление о многослойности читательской аудитории и признание права на существование за различными читательскими запросами и потребностями, отказ от нормативных представлений о том, что нужно и что не нужно читать. Отсюда особый интерес к народному «низовому» читателю, к его мировоззренческим запросам (находящим выражение в интересе к таким почти игнорируемым наукой того времени разделам книгоиздания, как религиозная (духовная) и лубочная книга). Отсюда попытка определить показатели, по которым можно количественно измерить изменения в чтении, его «прогресс» и т.п.

Хотя в разгаре была «перестройка» и читательский интерес был обращен преимущественно к современности и советскому прошлому, да к тому же распространялась книга очень причудливо (в «нормальные», «солидные» книжные магазины она не попала), тем не менее монография оказалась востребованной. Отклики появились и в общей печати2, и в научных изданиях3, а в дальнейшем на нее нередко ссылались и включали в списки рекомендуемой студентам литературы как историки книжного дела, так и историки литературы.

В определенной степени подобное внимание к книге было вызвано, на мой взгляд, тем, что ранее попытки представить в обобщенной форме историю чтения и обеспечивающих его социальных институтов в России этого периода не предпринимались. Но главную роль сыграл, я думаю, предложенный историко-социологический подход, в рамках которого основное значение придавалось не конкретно-историческому описанию фактов и стадий каждого элемента (книгоиздание, книготорговля, библиотечное дело, авторы, читательская аудитория и т.д.), а осмыслению взаимодействия этих элементов, их тесной связи с социальными и культурными запросами тех или иных слоев русского общества данной эпохи.

За годы, прошедшие с выхода книги, появилось немало книг и статей, в которых более подробно освещаются те или иные затронутые в ней вопросы, главным образом – на региональном материале. Но основные сделанные в ней выводы и наблюдения в этих работах не подвергаются критике или корректировке. И хотя в последние годы введены в оборот многие ценные источники и появились содержательные работы, позволяющие дополнить, а кое в чем и уточнить положения исследования, я не стал перерабатывать книгу. Внесены изменения технического характера (даны современные названия архивов, устранены опечатки и т.д.), а также расширен (доведен до наших дней) включенный в приложение библиографический указатель работ по чтению в России во второй половине XIX – начале ХХ в.

Включенные в книгу позднейшие статьи дополняют (тематически и хронологически) и развивают представленные в ней наблюдения и констатации. Они также во многом являются ответом на вызовы современности. Так, издательский бум детективов в конце 1980-х – начале 1990-х гг. породил статью, посвященную укоренению соответствующей модели в России в XIX в. и русскому уголовному роману, а растущая в наши дни роль литературных премий в регулировании литературного процесса побудила написать работу об истории этого института и роли его в русской литературе XIX – начала ХХ в.

В книгу включен также автобиблиографический указатель. Многие из учтенных в нем работ прямо или косвенно связаны с ее ключевыми темами и, надеюсь, окажутся полезными читателям.