Отчет о лечении зуба

№20

ОТЧЕТ О ЛЕЧЕНИИ ЗУБА

Предварительные сведения

В первых числах мая (1980), сразу после праздников, мне были удалены корни верхнего правого "зуба мудрости". Прошло около недели, а дыра зарастать не собиралась, причем из нее постоянно шли какие-то дурно пахнущие выделения. Болело только если придавить десну рукой, а так - нет. Поскольку же я со дня на день собирался уезжать в глухую деревню, где мне в случае чего никто бы помочь не смог, срочно надо было от этого хронического гниения избавляться. В. предложил мне устроить встречу с тобой,* приблизительно числа 10-го мая. Я согласился, в основном из любопытства.

--------------------------------------------------------------------------

----

* Отчет был адресован непосредственно целителю.

--------------------------------------------------------------------------

----

Странное совпадение, но это был, наверное, самый тяжелый день в году: одно за другим на меня обрушилось несколько очень болезненных в психическом отношении событий. Основным из них было объяснение с родителями... (далее следует материал личного характера). Слова, которых долго ждали, застали их врасплох со всеми вытекающими последствиями. Проявлять сознательный садизм по отношению к самым близким людям очень тяжело - я был совершенно деморализован и ничего не мог делать (безуспешно пытался редактировать Кувалаянанду) вплоть до твоего прихода.

Встреча произошла около восьми вечера. Когда я увидел, как ты входишь в полутемную мастерскую, сама вся темная, мне показалось (но это не была визуализация), что от тебя исходит такое же темное искрящееся сияние. Я чувствовал, что ты очень сильна, гораздо сильнее меня, но не мог понять в чем. Я не знал, куда девать свои руки, путал слова и чувствовал себя полным идиотом. Когда я сел перед тобой в кресло, меня колотил какой-то странный озноб.

Лечение (первый сеанс)

"Поле" почувствовал сразу. Оно было будто упругий теплый шарик, гладящий щеку. Первым делом в ушах пару раз что-то щелкнуло и заложило. Затем пошли ощущения в области бывшего зуба - теплота, пульсация, шевеления (будто там пытается распрямиться свернувшийся в кольцо червячок). "Гвоздем программы" было то, что при одном вытяжном пассе я явственно почувствовал и услышал, как сквозь щеку из области зуба вытягивается серая лента шириной в полтора пальца. Не представляю, как я мог ее видеть; не менее странным было и то, что я чувствовал эту ленту и вне своего тела. Звук, - я запомнил его на всю жизнь, был такой, словно между пальцами протягивалась шерстяная ткань. Максимум ощущений пришелся приблизительно на конец первой трети сеанса. Затем они стали бледнеть, но ощущение какого-то воздействия оставалось до конца. Графически это можно изобразить приблизительно следующим образом:

Когда все было кончено, ты спросила, не появилось ли "чувство шлема", и я сразу же отметил, что действительно ощущаю свой скальп так, как если бы у меня волосы стали дыбом. Но ощущение волос начиналось не на поверхности кожи, а глубже - чувствовалось именно то, как они вырастают из кожи.

Побочные эффекты

Затем у вас должен был состояться какой-то эзотерический разговор с В., я быстренько распрощался и пошел в другую мастерскую, находившуюся минутах в пятнадцати ходьбы от той, где мы встретились. По дороге я обнаружил, что как бы заново на свет появился - всего ужасного дня просто не было. Мое общее состояние можно было охарактеризовать как "легкий восторг" (хотя, как следует из "Предварительных сведений", никаких видимых причин для восторга у меня в тот день быть не могло), а в ушах гремела какая-то музыка по типу "Полета валькирий". Кроме того, десна совершенно не болела, из дыры пошло много крови, и я с удовольствием ею плевался. Короче говоря, я был молод, бодр, энергичен и горел желанием немедленно приняться за дело.

Придя в мастерскую, я сразу же засел за редактирование - работалось как никогда, а ощущения восторга не проходило. Через некоторое время я подумал, что раз уж мне так хорошо, то нужно сделать совсем хорошо: взогреть чаю. Встав из-за стола, я осознал, что "ощущение шлема" все это время меня не покидало; он чувствовался так же явственно, как в самом начале - целая шапка Мономаха.

На кухне мне бросилась в глаза одна деталь, почему-то бесконечно меня поразившая. Я жил в мастерской уже почти полторы недели и частенько возился на кухне, но никогда не замечал, что над кухонным столом осталась металлическая пластина от бывшего здесь когда-то умывальника (сам умывальник давно уже был перенесен на противоположную стену). В том, что я заметил эту пластину именно сейчас, я ощутил явный привкус какой-то неестественности. Что-то здесь было не так. Я стал оглядываться по сторонам и обнаружил множество не замечавшихся мною до того деталей обстановки. Возможно, это самовнушение, но я объяснил свое обостренное восприятие тем, что зубы находятся недалеко от мозгов, и, возможно, в них (мозгах) тоже что-то было задето. Впрочем, то, что произошло дальше, повышает степень вероятности этого допущения.

Приготовив чай, я вернулся к столу с радостным предвкушением хорошо поработать над Кувалаянандой. Но у меня ничего не вышло: открылась, как я ее называю, "дверца интуиции" и тут уже было не до Кувалаянанды. Объясняю. Механизм интуиции (т.е. осознания плодов надсознательной ментальной активности) я научился использовать довольно давно. Но для того, чтобы этот механизм начал выдавать продукцию - качественно новую, "невычитанную" информацию - необходимо создать определенные условия, вести определенный образ жизни; однако создавать требуемые условия у меня не было никакой возможности уже года полтора, так что все эти полтора года "дверца" оставалась закрытой. То социально-хирургическое вмешательство без наркоза в мою судьбу, на которое я решился в последнее время, как раз и было первым шагом к созданию таких условий в будущем. А тут вдруг "дверца" открылась без всякой видимой причины, - если не считать того, что зубы недалеко от мозгов растут.

Когда я закончил "обрабатывать информацию" (суть ее сводилась к тому, что Чакры "размазаны" по планам неравномерно) и перевел дух, то сразу же отметил, что со "шлемом" произошли изменения. Он исчез; осталось только явственно ощущаемое пятно на пересечении двух швов черепа (забыл уже, как они называются) в месте переднего "родничка". Границы пятна точно соответствовали тому, как если бы на это место положить сложенные три пальца - указательный, средний и безымянный:

Исчезла также анестезия и десне вернулись обычные ощущения - при давлении на нее языком ощущалась легкая боль. У меня создалось впечатление, что ТО, что должно было лечить зуб, было использовано по другим каналам.

Как только я наконец обратился к желанному Кувалаянанде, в дверь постучали. Пришла М. и принесла пироги. Вообще, когда кто-то отрывает меня от работы, это вызывает во мне неконтролируемую отрицательную эмоциональную реакцию; тем более такую реакцию должна была бы вызвать М... (далее следует материал личного характера).

К своему удивлению, я не обнаружил в себе никакой реакции - без всякого сожаления отложил работу, поставил чай и вежливо стал выслуживать текущие сплетни. Когда созрел чай, я вдруг осознал, что сыт, и вполне могу пирогов не есть. Надо сказать, что такие осознания для меня совершенно не характерны. Дело в том, что пироги и тому подобное являются одной из больших слабостей моей жизни (К.К. даже сказала, что "торты-то тебя и погубят"). Как правило, я не могу не есть пирогов. В лучшем случае я могу заставить себя их не есть. Тут же мне не надо было себя заставлять, поскольку никакого желания пирога во мне не шевельнулось. Удивившись такой эмоциональной тишине, я сразу же заметил, что уже довольно давно пребываю в подобной же тишине ментальной.

Практически во мне отсутствовало то, что называют "внутренним диалогом". Кроме того, все слова и события, приходящие извне, не задерживались в моем сознании, а проходили сквозь него, не оставляя никакого следа. Я был как бы слегка отстранен от всего происходящего "внутри" и "снаружи", все это происходило где-то рядом, но не со мной. Это удивительное состояние (описанное Шри Ауробиндо в "Основах Йоги") я до того никогда не испытывал, но всегда к нему стремился. Его можно охарактеризовать как "легкий транс". Вообще переживания этого вечера были, с одной стороны, легки, ненавязчивы, а с другой - очевидны несомненны.

Затем я пошел проводить М., а заодно и выгулять Олли, помесь боксера с дратхаром, которого мы с В. гордо представляли пораженным зрителям как "чилийского терьера", - совершенно черное гладкошерстное чудовище с непристойно волосатыми ногами сатира, бородатой пастью дракона, длинным и тонким закрученным брейгелевским хвостом, вислыми ослиными ушами и глазами человека, оказавшегося в собачьей шкуре. Олли перемещается исключительно прыжками - огромными прыжками в высоту - и совладать с ним нет никакой возможности. На прогулку я вышел все в том же полутрансовом состоянии. Рядом что-то говорила М., и совершал прыжки Олли. Я машинально сказал ему: "Олли, тихо", - и он спокойно пошел рядом. Минут через пять он опять запрыгал, но я снова сказал ему это, и до самого конца прогулки он вел себя совершенно спокойно, - наверное, первый и последний раз в жизни.

Тогда, во время прогулки, я воспринял свои слова и его реакцию на них как нечто само собой разумеющееся, - собственно говоря, я даже не обратил внимания на этот инцидент. Гораздо позже я осознал, что ни до, ни после мне не удавалось достигать такого эффекта. Интересно, что обращаясь в тот раз к Олли, я фактически не повышал голоса; и тем не менее, в моих словах было что-то напоминающее удар. Анализируя впоследствии свои ощущения, я отметил, что этот "удар" был произведен как бы животом. Я слыхал, что в карате и т.п. удары наносятся "животом", но сам боевых искусств никогда не практиковал. К тому же "удар" был нанесен чисто автоматически и воспроизвести его затем сознательно (по отношению к Олли) мне так и не удалось...

Когда я вернулся в мастерскую, то застал там С., с которой мы проговорили до 23.30. Даже активный диалог не мог нарушить тишину, в которой я пребывал. Я все время был рядом, невовлечен.

На следующий день я проснулся обычным человеком.

Интересно отметить, что "побочные эффекты" отразились на широком аспекте функций, а именно:

1) на физических функциях (обильное кровотечение);

2) "энергетических" (движения в "тонком теле");

3) эмоциональных и ментальных (покой);

4) надментальных (интуитивное знание);

5) волевых (воздействие на Олли);

6) функциях восприятия (общее обострение).

О несамовнушенности перечисленных эффектов свидетельствует то, что сознавались они гораздо позже, чем возникали. Кроме того, я не мог знать, какие эффекты я должен ожидать: я незнаком с биопольщиками, а от тебя, кроме вопроса о "шлеме", никаких указаний не поступало. К существованию или несуществованию биополя и всего с ним связанного я отношусь именно НИКАК: меня интересуют совсем другие проблемы, а биополе я рассматриваю как удобную теоретическую модель для объяснения "чудес", к которым я равнодушен.

Фактически же это был вечер исполнения желаний. Очевидно, то, что ты вложила или то, что ты мобилизовала во мне, было использовано на путях сильнейших к тому времени жизненных стремлений (надо полагать, что стремление избавится от больного зуба не входило в их число).

Лечение (второй сеанс)

Это было 13 мая. Целый день мы с В. таскали барахло из одной мастерской в другую и устали смертельно. Ты застала нас лежащими в креслах. Я сразу почувствовал, что ты не такая сильная, как в прошлый раз. Действительно, ты сказала, что сегодня не в форме и массы ощущений не гарантируешь. Так и вышло - кроме ощущения тепла никаких других не было. Впрочем, сразу после окончания сеанса я с удивлением обнаружил, что усталость куда-то бесследно исчезла: можно было опять таскать серванты. Никаких побочных эффектов не наблюдалось, если не считать того, что из раны снова пошла кровь. Однако последующие три дня (уже будучи в деревне) я, сам тому поражаясь, проявлял чудеса трудового героизма и походной выносливости, чем вызвал немалое удивление у устающих друзей. А потом уставать стал и я. Интересное совпадение, но ты рассказывала мне, что после нашего с В. отъезда ты три дня лежала пластом.

В деревне я начал пить прополис и жевать тысячелистник, поэтому неизвестно, в какой степени излечению способствовали твои усилия. Но через пару недель (все это время не было никаких болей) из раны вышел кусок гнилой кости с полкопейки размером; оказалось, что, выламывая корни, стоматолог надколол челюсть, - этот-то скол меня и беспокоил.

июль 1980 года