Глава 7

Пацак пацака не обманывает, это некрасиво, родной…

к/ф «Кин-дза-дза», 1986 г.

Чтобы сдержать зевок, пришлось сильно напрячь челюсти, и в левом ухе что-то больно щелкнуло. Поэтому оставшуюся часть производственного совещания я молчала, прижимая ладонь к скуле и пытаясь понять, что только что сломала.

Занятая переживаниями, даже упустила из виду момент, когда Потапыч легким движением барской руки отпустил подчиненных и навис надо мной, как коллектор над должником.

— Что опять случилось?

— Ы? — перестав проверять целостность речевого аппарата, наконец, поняла, что мы остались наедине. — Все путем, начальник, просто задумалась.

Не говорить же, что совещание было таким интересным, что я чудом не вывихнула челюсть.

— Я вижу, что спишь в хомуте, — Потапыч отодвинулся, а потом и вовсе направился к своему трону. — Что там со стажером?

— Сидит. Ну, в смысле — сидит за столом и работает, — пришлось подойти к стеклянной стене, раздвинуть опущенные ныне жалюзи и выглянуть. Все правильно, Юра склонился над бумажками, сосредоточенно их перебирал, поджимал губы и хмурил брови. Я тоже так делаю, когда пытаюсь создать видимость напряженного труда. Интересно, чем он на самом деле занят?

— Ясно… — начальство соизволило выглянуть и хмыкнуло. Наверное, просек ситуацию, ему тоже порой приходится дурака валять на рабочем месте. — Что-нибудь узнали?

— Господи, да вы как сговорились! — я вернулась к столу и неинтеллигентно рухнула на стул. — То его папочка мозг чайной ложкой выедает, теперь вы… Нет никаких ниточек, вообще непонятно, кто и по какому поводу окрысился на Воропаева. Может, он девку у кого увел, но сам не знает, или просто морда лица его кому-то не нравится, объективных причин для нападения нет. Лучше у своего друга спросите, кому он в последнее время хвост прищемил.

— Плохо. Плохо работаете, Альбина Константиновна. — Я подавила желание кинуть в него пластиковой папкой. Тоже мне, критик нашелся. — Ты в совпадения веришь?

— Не-а.

— И я не верю. Поэтому поройся, поспрашивай, не знаю… Карты там раскинь.

— Ага, предложите ещё на внутренностях погадать. Кстати, а ведь это идея.

Если правильно помню, нам сегодня надо съездить к одной гадалке, вразумить, так сказать, почему бы и не совместить полезное с неприятным.

— Эй, а ну стой! — встревоженный Потапыч аж привстал со стула. — Ты на чьих внутренностях гадать собралась?!

— Обещаю, ни одно животное не пострадает, — чтобы не пришлось держать отчет в планируемых мероприятиях ещё до их осуществления, я выскочила из кабинета и направилась к стажеру. — Подъем, нас ждут великие дела.

Похоже, сидеть полдня взаперти Юре осточертело до тошноты, потому что никаких вопросов не последовало, и парень воодушевленно поспешил следом.

Перед дверью пришлось притормозить и предупредить соглядатаев о выдвижении в город. Судя по невнятному «угу» в ответ, там тоже мужественно боролись с зевотой, причем с переменным успехом.

— Куда мы? — Юра уже пообвык, потому в мою машину сел без гримас отчаяния.

— К одной даме, которая лечит по фотографии.

— А зачем она нам? Думаете, может что-то знать?

Ага, как говорила одна моя знакомая — про тэбэ и куры шепоталы.

— Затем, что на работе надо работать. Хотя бы изредка. Ведьма из неё так себе, заговоры слабенькие, а вот гадает неплохо. Нам её всё равно посетить надо, вот и спросим.

Ехать пришлось через половину города, у нашего управления районных отделений нет, руководство решило не плодить бюрократов. С одной стороны, правильно, всё-таки количество паранормалов на порядок ниже, чем обычных людей, зато в плане добирания к объекту неудобно.

— На неё поступила жалоба?

— Да. На крупные дела у неё силы дара не хватает, поэтому дама берет количеством. И тем самым привлекла к себе избыточное внимание.

— Какая-нибудь газета «Спид-инфо»?

— Боже, ребенок, надеюсь, ты это не читаешь? — я хмыкнула, заметив, как Юра смутился. То ли из-за обращения, то ли в самом деле интересовался такой прессой. — Нет, писаки из желтых изданий не самое страшное. Зато есть установленные правила, которые определяют степень публичности, и Степанида их почти нарушила.

Случалось подобное нередко, поэтому такие вот рейды стали утомительной, но необходимой обязанностью. Серьезные наказания за такую деятельность не предусматривались, хотя и по голове не гладят. Кому же хочется ругаться с вышестоящими, тем более, что действительно сильные ведьмы лохотроном не занимаются, а сошки поменьше не наглеют.

— У всех ведьм странные имена? Ну, вы Альбина, она — Степанида…

— Светка она по паспорту. А со мной немного печальнее, родители извратились. Отец не звонил?

— Нет.

Жаль, я надеялась, что он быстренько разберется с возникшей проблемой и избавит меня от круглосуточной повинности.

У Юры звякнул телефон, отчитываясь о полученном смс, и дальше мы ехали в тишине, стажер активно с кем-то общался эпистолярным способом, а я рулила по адресу.

Светка уже не раз попадалась на излишне активной деятельности, так что дорога была хорошо знакома. В первые два раза ведунью Степаниду — именно так она называла себя в объявлениях, печатаемых на последних страницах бульварных газет — строго предупредили. Она впечатлялась, но потом всё повторялось. А потом и пугаться перестала, относясь к визитам правоохранителей как к неизбежному злу. После того, как помогла раскрыть пару преступлений, Светка и вовсе немного оборзела, хотя и не клинически. Так что мы с ней были знакомы, пусть и не особо симпатизировали друг другу.

— Выгружайся, нам сюда.

Двор был самым обыкновенным — асфальт в колдобинах и трещинах, песочница, в которой окурков больше, чем, собственно, песка. Возле подвального окошка батарея пластиковых лоточков с остатками сухого корма.

Вкопанные возле ничем не засаженной клумбы покрышки не дали подъехать вплотную, поэтому пришлось тащиться к дальнему подъезду пешком.

Заклеенная объявлениями дверь была приоткрыта, приглашая в прохладное нутро, пропахшее сигаретами и кошками. Лифт, естественно, не работал, поэтому на седьмой этаж пришлось тащиться пешком, зато узнали много интересного по поводу жильцов. Судя по тому, что за настенной живописью не везде проглядывал изначальный цвет краски, ремонт тут последний раз был ещё при Никите Сергеевиче. Ближе к цели нашего путешествия просто матерные надписи немного разбавились высказываниями по поводу богомерзкой пособницы диавола, намекая, что соседи деятельность Степаниды не особо поддерживали.

— Кто? — на звонок сначала никто не прореагировал, я уж подумала, что мы зря сюда тащились, но ожидание оказалось ненапрасным.

— Простите, я… мне… я по объявлению.

Услышав моё тонкое блеяние, Юра вытаращил глаза, но спросить ничего не успел, я вовремя шикнула.

— Сейчас.

Пару минут за дверью чем-то шуршали и гремели.

— Если бы я сказала, кто мы и зачем пришли, хрен она бы нам открыла, — я передвинулась в более глубокую тень, чтобы Светка не смогла меня узнать.

Видимо, сегодня одна из чакр у ведуньи помутилась, потому что открыла она, не ожидая пакости. То есть — меня. Зато, когда рассмотрела, возвела густо нарисованные черным глаза к потолку и досадливо сплюнула:

— То-то у меня ещё вчера предчувствие было плохое, а сегодня ещё и бывшая свекровь снилась. Проходите, чего встали.

Я посторонилась, пропуская Юру. Гадостей от Степаниды я не ждала, поэтому безбоязненно подтолкнула его в комнату.

— Знакомься, это наш новый сотрудник Юрий.

— Щас упаду от счастья. Молодой человек, а разуваться вас не учили? — Светка коршуном налетела на парня.

— Ты и клиентов заставляешь обувь снимать? — тем не менее, кроссовки я стянула, оставшись только в носках.

— Во-первых, у меня сегодня выходной, только полы помыла, а во-вторых, от них у меня прибыль, а от вас одни убытки.

Круто развернувшись, гадалка прошла в темный коридор. Мне пришлось немного поторопить Юру, потому что стажер замешкался в проеме.

— Чаем напоишь? — от въевшегося в стены и мебель аромата благовоний у меня закрутило в носу, поэтому дышать я старалась через рот и с большими промежутками.

— Воды из-под крана дать могу, — громыхнув в сердцах какой-то книжкой, Светка глубоко вдохнула и повернулась. — Вот скажи, теперь что не так, а? Достали уже шастать, вы мне клиентов распугиваете.

— Хватит врать, ты же сама слух пустила, что менты в ножки кланяются с просьбой раскинуть карты и помочь в раскрытии преступлений.

— Ну, пустила, и что теперь? Мне реклама лишней не будет, а от вас не убудет, — Степанида достала из портсигара тонкую темную сигаретку, и в комнате отчаянно завоняло паленым какао. — А он говорящий вообще?

Рука, унизанная крупными перстнями, звякнула десятком браслетов в направлении Юры. Стажер же, отчаянно сражающийся с чихом, несколько ошалело оглядывался. В принципе, я его понимала и в первом, и во втором — сама терпеть не могу сигаретный дым, а уж дом гадалки был похож на помесь салона оккультных наук и лавки старьевщика.

Книги в темных переплетах теснились на полках, подпираемые странными кособокими статуэтками и берестяными оберегами. Пучки трав — к слову сказать, довольно свежих, моли на них не наблюдалось — торчали из ваз, пара даже выглядывала из-за багета, припорошив тяжелую фиолетовую штору мелким сором. Круглый стол, накрытый большой скатертью, подметавшей пол пышными кистями. И мутный стеклянный шар, возлежащий на бронзовой подставке.

Светка, завозившись в ожидании ответа, случайно нажала спрятанную под скатертью кнопку, и шар осветился изнутри тусклым потусторонним светом. Ворожея с досадой выдохнула густую струю дыма и пнула что-то под столом.

Шар потух, а Юра отмер.

— И много у вас клиентов?

— А ты тоже погадать хочешь, сердешный? — гадалка заинтересованно сверкнула взглядом на парня. — У меня сегодня скидка пятьдесят процентов, давай, не теряйся.

— Спасибо, не надо, я и так знаю, что меня ждет казенный дом. Я ж отчет по свидетельским показаниям не доделал, вернемся, буду в отделении сидеть до вечера, — это он пояснил уже мне.

— Свет, хватит дурью маяться, — я села за стол напротив. — Ты знаешь, зачем к тебе пришли.

— Ну, знаю, — налет мистики из голоса пропал, как сгинула и недокуренная сигарета, раздавленная о подставку шара. — Ребят, войдите в положение, мне за машину ещё больше года кредит платить, вот и приходится работать внеурочно. Я же особо не нарушаю. Да, молва обо мне идет, так и членские взносы плачу исправно, что вы пристали?

Стажер, не выдержав, все-таки троекратно чихнул в кулак, а потом, дождавшись разрешительного кивка хозяйки квартиры, широко распахнул окно.

— Вы клиентам всю правду рассказываете? — немного продышавшись, он подошел ближе, продолжая заинтересованно коситься по сторонам.

— Ага, как же! За правдой, милый мой, ко мне не ходят. Ко мне идут, чтобы узнать, что бизнес захирел из-за порчи, наведенной конкурентом. Муж ушел, потому что соседка присушила. Замуж не выходишь из-за венца безбрачия. Сам как думаешь, мне заплатят, если честно скажу — в делах проблемы из-за того, что руководить не умеешь, муж ушел к той, кто поласковее и борщи варит, а замуж не берут, потому что жрать надо меньше, мало у какого мужика рук хватит гору сала обнимать? Так что я больше по части психологической разгрузки, чем по реальным предсказаниям.

— А деньги тогда за что берете?

Я не вмешивалась, наблюдая за тем, как Юра задает вопросы. Нет, всё-таки придется разговаривать с Алексей Егорычем, пусть даже мне потом прилетит. Из пацана при должном старании выйдет неплохой оперативник.

— Так психолог тоже только за поболтать деньги берет, я чем хуже? — утратив интерес к парню, Светка повернулась ко мне. — Давай уже, говори, зачем приехали? Только не надо врать, что ради внушения — ты бы мне позвонила, усовестила, и забыла на полгода.

— Ты знаешь что-нибудь про Северное кладбище?

Резкий поворот разговора немного сбил Светку с толку, поэтому думала она минуты полторы.

— Первый муж у меня там похоронен. А тебе что именно надо?

— Всё, что сможешь вспомнить необычного. Или просто интересного, — я показала Юре на приткнувшееся в углу кресло, чтобы он не мельтешил и не отвлекал хозяйку.

Часы тикали, стажер ерзал на месте от нерастраченной энергии, я дремала с открытыми глазами, а Светка, судя по бессмысленному взгляду, ушла в астрал. Надеюсь, хоть ненадолго, а то есть уже хочется.

— Аль, хоть стреляй, ничего такого про него не слышала, — гадалка отмерла настолько резко, что мы с Юрой от её голоса подпрыгнули практически синхронно. — Всякие придумки для малышни, конечно, есть, но это про любое кладбище так сказать можно. Наши там иногда отношения выясняют — тихо, спокойно, не хоронят уже давно. Но про это ты лучше меня знаешь.

— Это да… А что там за склеп в центре, не знаешь?

— Я тебе что, эксперт по захоронениям? Наверное, кого-то из цвета дореволюционной аристократии прикопали, явно не из простых, если отдельное помещение, — Светка стащила с пухлых белых плеч цветастую шаль, мгновенно потеряв вид ярмарочной цыганки и десяток лет. — Это тебе в городской архив надо.

— Ладно, спасибо и на том, — я поднялась, Юра тоже мгновенно оказался на ногах. Понять его вполне можно, все-таки и для меня тут запах густоват, что уж говорить про бедного оборотня. — Свет, не хамей особо, лады?

— Ладно, постараюсь… Стой, куда пошла? Руку давай.

Я тут же спрятала кисти за спину, на всякий случай крепко сцепив их.

— Не надо, ты же знаешь, я этого не люблю. Погадай лучше ему, полезнее будет.

— Ну, как знаешь, — со сдержанным разочарованием гадалка повернулась к Юре. — Чего таращишься, лапу давай.

Воропаев недовольно засопел, но любопытство пересилило.

Светка довольно долго всматривалась в его ладонь, беззвучно шевеля губами. Потом молча показала на стул.

Карты таро словно сами прыгнули в её руку, перетекая упругой картонной волной. Тоже мне карточная фокусница, я-то знаю, что такой вид гадания один из самых неточных, но промолчала.

Юра с любопытством следил за действиями Степаниды. А сидела перед ним именно она, а не раздолбайка Светка, которую выгнали с четвертого курса экономфака. Вполне возможно, и в ментовку бы сдали, но черноокая дивчина, зловеще понизив голос, сообщила замдекана, уличившему её в подделке подписей в зачетке, что хроническая импотенция дело такое неожиданное и случайное… В том смысле, что может неожиданно случиться с каждым. Тот, хоть и посомневался, но Светка не зря стала так популярна среди народа, даже в юности умела быть убедительной, и просто выгнал из ВУЗа, решив не доводить до конфликта.

— Значит так, касатик, видишь эту карту? — она сунула ему под нос донельзя замусоленный кусочек картона с непонятной фигурой. — Все твои беды от неё. А теперь брысь отсюда, ко мне скоро должна подруга прийти.

Да уж, предсказание очень конкретное, но в этом все гадалки — говорить прямо нельзя, чтобы случайно не поменять судьбу. Хотя, как по мне, сейчас Светка просто дурковала, уж про «шерше ля фам» слышали все.

— А давайте съездим ещё раз на кладбище, — Юра остановился сразу за подъездной дверью, с удовольствием вдохнув свежие выхлопные газы.

— Думаешь, на месте осенит? В принципе, можно, — мне возвращаться в отдел не хотелось, к тому же в любой момент могут отвлечь экстренным делом, а хотелось сосредоточиться на основной проблеме.

До ограды мы докатили спокойно, насколько это вообще возможно в нашем сумасшедшем городе.

— Почему вы не захотели погадать? — вот умеет же парень задать неудобный вопрос.

— Потому что считаю это чушью. Можно угадать основные жизненные события, склонности человека или же предположить слабости, но на конкретные факты она укажет только в одном случае. Если написать их на ладони ручкой, — я заперла машину и оглянулась.

Чуть поодаль в тени сидела дебелая девица, лениво лузгая семечки и сплевывая шелуху возле стойки с венками. Рядом приткнулся островок искусственных букетиков, перевитых черными лентами, и пара вазонов с розами. Живыми эти цветы считались чисто номинально и больше походили на икебану.

— Ну, пойдем, посмотрим, с чего начались наши приключения.

Юра молча кивнул и придержал калитку, пропуская меня вперед.

По соседнему ряду медленно ползла старушка, подслеповато рассматривая надписи на памятниках, она удостоилась отдельного подозрительного взгляда стажера.

— Вы что-нибудь чувствуете? — он подождал минутку, пока я приглядывалась и принюхивалась. Специфику моих способностей ему объяснили почти сразу, и Юра на удивление спокойно воспринял тот факт, что кто-то может обладать даром, недоступным ему самому.

— Чувствую, что зря пришли. Но всё равно сходим, хоть прогуляемся и подумаем в тишине.

Юре я рассказала весьма условный принцип гадания по ладони. Точнее, для всех, кроме ведьм, так оно и есть, а вот для нашего брата все немного сложнее — чтобы одна могла прочитать судьбу другой, нужно преодолеть определенный барьер. Что-то вроде врожденного презерватива, только на всю ауру. Слабая ведьма никогда не сможет сделать это с более сильной, даже если сильная полностью откроется. И если бы Светка сегодня попробовала погадать, у неё бы не получилось, зато она бы узнала, что моя сила не заблокирована.

Загрузка...