Отличница для ректора. Запретная магия (СИ)

Глава 55

Николас действительно появляется довольно быстро.

— Леди Гвидиче? Вы можете пролить свет на эту тёмное дело?

Он выглядит немного злым и совсем не немного усталым.

— Очень надеюсь, что так, — я решаю сразу перейти к делу. Очевидно же, что каждая минута на счету. И я выкладываю ему всё.

Лицо дознавателя кривится так, будто его заставили съесть лимон целиком.

— Какая гадость — эти ваши выводы…

— Вы считаете, мои подозрения беспочвенны? — мне правда любопытно.

— Нет, именно их и не хватало для того, чтобы картина выглядела целой, — кисло сообщает он. — Но я уже предвижу проблему, а также то, в какой скандал это выльется.

— Однако выхода у нас нет, — я не знаю, как утешить лорда. — Впрочем, мы можем надеяться, что я ошибаюсь.

— Весьма вряд ли. Лорд Смионе действительно отличник Седьмого факультета, у него родственные связи с Катариной, и он занимает высокий пост при дворе, что облегчает ему доступ к членам королевской семьи. Сведения о них ему добыть ничего не стоит.

— Стало быть, в интересах императора его деятельность пресечь.

— Да. Несомненно в интересах Кассиана, и даже, если уж на то пошло, на руку. Меня раздражает, что вряд ли дело выйдет тихим. Исчезновение такой персоны, как лорд Смионе, не останется незамеченным. А обнародовать, что зрел заговор — разжечь излишнее любопытство и, возможно, побудить других повторить дурость лорда.

— Ну тут уж я императору ничем помочь не могу, — развожу я руками. — В любом случае всегда можно представить это как то, что от взора императора ничто не укроется. Ну или устроить лорду несчастный случай.

Николас иронично усмехается:

— Добрая леди Гвидиче.

Это наталкивает меня на мысль, кое-что уточнить у дознавателя:

— Лорд Фаджио, раз уж мы так мило беседуем, позвольте задать вам личный вопрос…

Николас выставляет руки вперёд в предупреждающем жесте:

— Леди, моё сердце свободно, но Кристиан мой друг, так что…

Паяц!

Я сегодня уже показала, как далеко я от идеальной леди, когда эти лорды меня разозлили, поэтому, не сдерживаясь, закатываю глаза.

— И в мыслях не было нарушать ваше счастье, — отвечаю я, и Николас, поперхнувшись словами, покрывается пятнами. — Я бы предпочла услышать, почему ваше отношение ко мне изменилось так резко после того, как вы покопались в моей голове?

— Я не снял с вас тогда окончательно подозрений к причастности в происходящем, — увиливает лорд Фаджио.

— Да, но вы перестали цепляться ко мне с этой помолвкой, хотя не могли не догадываться, что это фарс.

— Тут понимаете ли какое дело, леди Гвидиче, — хмыкает он. — Вовсе не важно, под каким соусом подано то или иное явление, важно — во что оно выльется. Я знаю Кристиана достаточно давно, чтобы предположить исход. А вот вас я не знаю вовсе, как и неизвестна мне ваша способность плести интриги.

— И что же? Покопавшись во мне, вы убедились, что способности отсутствуют? — приподнимаю я брови? — во всём, что происходит, я, похоже, единственный человек, который плывёт по течению.

— Отнюдь. Я убедился, что вы способны на многое, и это прекрасно.

— Не понимаю вашей логики, — я искренне недоумеваю.

— Потом поймёте. Однако я также обнаружил в вас кое-что ещё, и знаете… Это довольно мило, что сами вы этого не осознаете…

Ну, начинается. Я опять закипаю, но Николас всё же договаривает.

— Ваши чувства к Кристиану, леди Гвидиче. Они весьма любопытны.

Я краснею, как маков цвет. Об этом я не подумала. Это неловко. Очень. Надеюсь, дознаватель держит язык за зубами и не рассказывает о том, что увидел в моей голове, Кристиану. Это определённо осложнит мне жизнь, если лорд поймёт, насколько далеко он продвинулся в своих попытках забраться ко мне в сердце. И уж вовсе это ему знать ни к чему в свете того, что я не понимаю, что ему нужно от меня на самом деле.

— Я удовлетворил ваше любопытство, леди? — посмеиваясь над моим смущением, спрашивает Николас.

— Не совсем, — беру себя в руки. — Вы напомнили мне ещё один момент: вы перестали обращаться ко мне адептка Гвидиче и переключились на светское «леди» на первом допроса… В то время как Катарину продолжаете называть адептка Смионе. Не понимаю.

— Во-первых, реакция Санти показала, что вы из старой знати и вполне возможно бастард королевской семьи, а во-вторых… отношение Кристиана тоже повлияло.

— Отношение ректора? — изумляюсь я. — Это была наша вторая встреча с ним…

— Леди Гвидиче, разбирайтесь с Кристианом сами, — отмахивается дознаватель с таким выражением лица, что живо напоминает мне мэтра Теони. — Увольте меня от розовой чепухи.

Определённо, дальше Николас углубляться не собирается. Приходится удовольствоваться тем, что есть.

— Что ж. Не могу сказать, что вы меня сильно обрадовали, назвав подозреваемого, — возвращает он нас к насущным проблемам. — Впрочем, лорду Смионе должны были сообщить, что Катарине лучше, и с неё сняли стазис. Под строгим контролем мы ждём, когда она придёт в себя. Стоит установить слежку за лордом. Думаю, сейчас он должен что-то предпринять.

— Ей лучше? — я испытываю необъяснимое облегчение и тут же снова напрягаюсь. — Вы ждёте, что он попытается причинить Катарине вред.

— Это было бы логично, — равнодушно пожимает плечами Николас. — Но мы этого не допустим. В любом случае благодарю вас за… хотел сказать службу, однако, это преждевременно, хоть и неизбежно.

Меня заявление дознавателя не пугает. Понятно же, что меня с моими знаниями будут держать под надзором и привлекут к работе на империю. При таком раскладе должность в ведомстве лорда Фаджио предпочтительнее, чем бесправное положение где-нибудь в ссылке. Я всё равно рассчитывала строить карьеру учёного магтеоретика.

— Труд Фортиномо… Теперь вы его заберёте? — указываю я на пухлую тетрадь.

— Пусть пока побудет у вас. Мы ведь читали его перед тем, как передать вам. И для нас он оказался бесполезен. Не имея практического опыта обращения с запретной магией и представления, на что она способна самом деле, мы и представить не могли, что именно пытается сделать преступник. Посмотрим, удастся подтвердить верность ваших выводов. Впрочем, уже одно то, что вы способны изготовить антидот, говорит в вашу пользу.

Да уж. Не столкнись я сама с чем-то подобным в прошлом, я бы тоже не смогла такое представить. Мне и сейчас не по себе. Не хочется даже думать об этом лишний раз. Я благополучно передала Николасу всё, до чего мы дошли с Дерилом, пусть теперь у него об этом голова болит.

В дверь осторожно стучат.

Дознаватель сразу преображается, на пальцах его вспыхивают багровые искорки боевого заклинания, удерживаемого от удара.

Меня настораживает не сам стук в дверь. Я же староста. Я всё время кому-нибудь нужна, вот только обычно ко мне ломятся, словно вокруг пожар.

— Джемма?

Голос, вопрошающий из-за двери успокаивает Николаса, и искры тухнут.

А меня обуревают странные и противоречивые чувства: облегчение, удивление и раздражение. А этой персоне зачем я понадобилась?