Отвергнутая. Игрушка для Альф

Глава 14. Очаровательная крошка

— Где мое платье? — семеню за Вестаром по коридору к лестнице.

— То, что от него осталось, тяжело назвать платьем, — оглядывается. — В простыне ты выглядишь прелестно. Может, в высшем обществе сменить моду с юбок, подъюбников на кусок шелка, в который будут обматываться хорошенькие девочки? Только шелк и больше ничего.

— Вы отвратительны.

— Мне всегда об этом говорят женщины, — очаровательно улыбается. — Голые, растрепанные, раскрасневшиеся, со сбитым дыханием и улыбкой, а после просят повторить.

Я распахиваю глаза в возмущении, не нахожу слов, чтобы ответить на мерзости Вестара, а он со смехом сворачивает на лестницу:

— Я отвратительно хорош, Тинара. И я бы тебе это доказал на деле, но…

— Вы боитесь Альф?

— Вот чего во мне никогда не было, так это страха перед Альфами, — недовольно фыркает. — Я их задницы мыл и пеленал. Дело в другом, куколка.

— В чем?

— Твои крики и стоны обязательно услышит твоя матушка, — оборачивается со зловещей улыбкой. — Не думал, что она осмелиться заявится сюда после того, как ее однажды с большим позором выкинул мой брат, когда наигрался и когда сделал выбор в пользу Истинной.

Притормаживаю. Меня начинает трясти.

— И какая ирония, — Вестар останавливается и разворачивается ко мне, — ты в какой-то мере повторяешь ее судьбу.

— Прекратите… Я не хочу ничего знать об этом…

— А зря, — смеется, — тут такие страсти были. И твоя мама так хотела власти…

— Она не такая…

— Была такой. Талантливая Чародейка Гриза или Свечная Ведьма, — Вестар недобро щурится. — Травила зверя моего брата волшебными свечками. У нее со зверем не задалась дружба. Тебя ведь тоже чуть не покусали, когда в рассвете запахло Истинной?

По ногам бежит холодный сквозняк.

— Ты не обижайся на мальчиков, — Вестар щурится. — Сейчас они не в себе. Их даже мать родная не остановит. Их за лунную цепь сейчас тянут, и от любвеобильных Анрея и Эрвина сейчас в их волчьих головах ничего нет. Когда столкнут лбами с Истинными, тогда немного отпустит, но их звери все равно будут к тебе враждебны, если они вздумают…

— Мне это неинтересно! — повышаю голос. — К черту их! Их самих, и их зверей!

— Бесишься, да?

— Нет!

— Бессовестные Альфы, забрали невинность, — Вестар расплывается в улыбке. — И сзади, и спереди! И бросили! Бросили и побежали к блохастым сучкам! И даже не поцеловали на прощание!

— Хватит! Это несмешно!

— Смешно, — Вестар пожимает плечами. — С высоты моего жизненного опыта очень даже смешно. И думаю, дальше будет куда смешнее, — его глаза загораются серебряным огнем. — Там где Верховный Жрец, можно умереть со смеху. И его шутки охренеть, Тинара, какие долгоиграющие.

Поджимаю губы, глубже кутаюсь в простыню и настороженно щурюсь. Мне не нравится зловещий тон Вестара.

— Что он задумал? — наконец шепчу я.

— Не знаю, — Вестар скалится в улыбке. — В этом и прелесть его игры. Никому ни черта непонятно, но очень увлекательно, но одно могу сказать точно. Он не просто так тебя кинул в лес Анрею и Эрвину. А еще ты дочь своей матери, пусть и не по крови, милая.

— О чем вы?

— Я не думаю, что она учила тебя своим чародейским хитростям, ведь она якобы завязала с темными делишками, — он окидывает меня оценивающим взглядом и внимательно всматривается в глаза, — но в тебе есть то неуловимое очарование и обаяние, что присуще всем этим коварным ведьмам, как твоя мать.

— Она не ведьма!

— Ты унаследовала ее дар, Тина. Поверь, — делает ко мне шаг, — опытному оборотню, у которого особая тяга к таким милашкам. Хотя… у всех оборотней тяга к ним… ведь в их силах успокоить и обмануть зверя…

— Отойди от нее, сучий ты потрох! — раздается громкий и разъяренный голос мамы, которая летит к нам по лестнице, подхватит юбки. — Ублюдок!

— А вот и матушка, — с ехидной улыбкой шепчет Вестар мне в губы, хватает за плечи, резко разворачивает и с тихим смехом толкает в объятия мамы. — И она, кажется, не в настроении. Точно покусает.