Падение владык (СИ)

Глава 9

Глава девятая.

Эвитан, Лютена.

1

Дом — совершенно пуст. Абсолютно. Целый особняк — брошен. И не заперт.

Куда делся Валериан Мальзери? Вместе с сыном, племянником, слугами? Сторожами, наконец. Кто будет ухаживать за орхидеями — летний дождь?

Как такое возможно? Что за…

Внезапно дико захотелось отсюда выбраться. Куда угодно. Или…

Почему в памяти вдруг упорно всплывают страшные сказки детства? Именно сейчас? О древней принцессе, на много лет заснувшей вместе со всем замком. Или о кораблях, с которых вдруг таинственно исчезла команда — прямо посреди моря. Остывает на столах накрытая, но не съеденная еда. Жалобно мяукает кошка. А людей — будто морской волной с песка слизало. Неведомо куда.

И когда за всей этой жутью Констанс успел выбраться во двор? И теперь одной рукой обнимает шершавый ствол ближайшего клена, другой — рвет ворот собственного камзола вместе с рубахой. А вокруг ослепительно ярко сияет солнце совершенно нормальной, до боли привычной столицы. И еще почти полдня до сумерек.

Какой свежий воздух! Не как в родном поместье, но всё же… Зря прервал отпуск — надо было остаться с отцом. Всё равно Мальзери сам рванул в провинцию, не предупредив никого. Деревенским (еще свежее!) воздухом подышать, в озерах побултыхаться, здоровье поправить. А то оно у него пошатнулось… смертью одного сына и новой должностью другого.

Может, старый интриган сбежал из Лютены от позора? Бывает же проруха и на таких. Надменный мидантийский патрикий все-таки.

Только кто отпустил Октавиана? Король нашел себе новую игрушку? Или сына Мальзери тоже бросил?

Да неважно! К змеям пустой дом! Отсюда надо выбираться — убираться! — и поживее.

Пора домой. Не в поместье, так в особняк. Там прекрасная Ирэн, влюбленная Соланж, забавная малышка Софи и почтенная кузина Одетта. Живые…

Летняя Лютена — прекрасна. Цветы благоуханны, а воздух улиц — упоителен. И почему Констанс прежде этого не замечал?

2

Мальзери не явился не зря. Старый мидантиец почуял опасность заранее, а вот Ревинтер позорно утратил нюх. И угодил в западню. Причем — в глупую.

Он ждал беды от Эрика, Всеслава, Мальзери, базилевса Бориса. Потом — от воскресшего из пепла Барса. А дождался от вечно пьяного свина и не менее пьяного от безнаказанности мальчишки.

Вот и расплачивайся за собственную глупость.

Эрик по возвращении устроит законному братишке Бездну Льда и Пламени при жизни… но для этого должен сначала вернуться. А он то ли занят — грабит всласть, то ли мертв. А когда освободится — спасать будет некого. И, увы — Бастард такому огорчится не слишком.

Всеслав… Если бы мог и хотел что-то сделать с новой властью — уже бы сделал. Так что и эта надежда — мимо.

Только бы сыновья нашли место отсидеться и выждать! А пока — держаться от спятившей Лютены подальше. Не так уж долго придется ждать — ровно до Эрика с полными обозами. Или сразу драпать… очевидно, в Бьёрнланд. Или в Вольные Города.

Только бы мальчики справились!

Ирония судьбы — можно не волноваться только за пленного Роджера. Поблагодарить, что ли, Всеслава, что так удачно пристроил мальчишку под крыло к Анри Тенмару?

Прекрати истерику, Ревинтер. Или всё пропало. Окончательно.

3

Последний поцелуй Алисы. Довольная ухмылка Лоры. Прощальный взгляд в окно.

Именно что последний. Незабываемый.

Прямо на печатающих шаги солдат. Тоже — последних. Первые уже втянулись в особняк.

Торопись, Ирия. Удирай, спасайся — живее! Еще успеешь.

Нет. Поздно.

Далеко ли мы теперь сбежим? Очень. Если не перехватят по пути. Тут ведь всего-то человек… сотня?

Перехватят. Причем прямо сейчас. Даже в других покоях не затеряешься. Потому как уже в коридоре — шаги. А скрывать и покрывать тебя здесь некому. Даже если Алиса и захочет — тут и без нее предательницы через одну. Если не чаще.

Прыгать в окно? Не валяй дуру. Если не за тобой — выдашь себя. А за тобой — там тебя уже ждут.

Так что готовь кинжал, Ирия. Точнее, стилет.

Дверь распахнулась. Явно от пинка. Увесистого такого. Кто тут еще смеет так пинаться, кроме Эрика? Который далеко. И уж точно не притащит домой полк солдатни.

Что⁈ Да будь тут хоть сто преступниц и все отцеубийцы — это покои принцессы!

Что, змеи возьми…

Солдаты на сей раз — королевские. Не смешно. И даже не страшно. Почему-то. Вот если бы ревинтеровцы. Во главе с ним самим.

А это еще что за… За черно-серой формой королевских гвардейцев мелькнуло нечто грязно-розово-голубое. Мерзко-приторное. Как плесень в сиропе.

Нет, не померещилось. Увы. Потому как уже заполонило коридор.

Черно-серые бодро прошагали — грязными сапогами по бежевому ковру. Трое розово-голубых ввалились следом. Гуговцы.

Прочие остались в коридоре. В коридорах. Сверху донизу и до ворот. Перекрыли отступление.

Дамы и девицы замерли испуганной стайкой. Перепуганной насмерть. Бледнее всех — Лора. Невозмутимее — графиня.

Болтовня о женихах и тряпках смолкла на полуслове.

Где стража?

— Как это понимать, господа? — А вот голос у Алисы дрогнул совсем не вовремя.

«Господа», не отвечая, расступились в стороны. Ирия от души прокляла придворные наряды. И не только потому, что в них толком не подерешься.

Стилет, конечно, при себе — в складках одежды. Как и кольцо с изрядной порцией яда. Но вот изящные туфельки — не сапоги. Любимый полноценный кинжал — герцогский подарок! — в них не спрячешь. Не говоря уже о шпаге.

В освободившийся проход шагнули двое. Один за другим. Племянник и дядя. Сходство налицо. На рожи. Опухшие.

А еще — на цвет одежд. Король Карл тоже облачился в розово-голубое. Только еще и с рюшечками. Хлеще, чем у самых безвкусных Алисиных дам.

Разве что брюхо у короля пока поменьше дядюшкиного. Пока.

Позади принца тащатся два солдафона средних лет. Позади короля — ослепительно красивый юноша-блондин вряд ли старше Ирии. Единственный, кто пока не вызывает отвращения. Пока.

— Это понимать так, что вы арестованы, герцогиня! — тявкнул король. С ухмылочкой. Подленькой, мерзенькой, пьяненькой.

— И в чём моя вина?

— В заговоре против моего Величества! — похабно ухмыльнулся лучший в подзвездном мире племянник лучшего под солнцем дядюшки.

Зимний дворец, летняя жара, осенняя тоска.

Лицо Алисы — белее мела.

Держись, кузина. Эти — куда хуже Всеслава. Тот хоть ни на чью честь не покусится. И приходит трезвым.

— Регентский Совет об этом, конечно же, осведомлен? — услышала Ирия собственный голос.

Королишка злобно уставился уже на нее — снизу вверх. Злобно и ошалело.

Какое ничтожество. Какое же мерзкое ничтожество — причина смерти стольких людей! И ради вот этого Всеслав принял сторону врагов? Из-за этого слизняка Эйда…

— Ты — единственная красотка среди этих куриц. И только потому тебе не вырвут язык, — милостиво изрек Карл. — Он пригодится тебе для другого. Мы желаем видеть ее нашей фавориткой.

«Мы» — это он один или вместе с дядей?

— Схватить девку и доставить во дворец. — Бледная жирноватая королевская длань небрежно махнула в сторону Ирии.

Сейчас еще прибавит: «И привязать к кровати».

Похоже, насчет возможности добровольного согласия дамы он уже осведомлен. Научен предыдущим опытом.

— А остальных — в тюрьму! — продолжило младшее розово-голубое ничтожество. С претензией на величавость. — В темницу, на солому, к крысам!

— Погоди, Карл, — вмешалось ничтожество старшее. — Дай сначала и мне выбрать фаворитку-другую.

Счастливицы сбились в плотную кучку. Вокруг Алисы. Но всех сразу за ней не спрячешь.

— Из этих уродин? Ладно, выбирай! — племянник смачно хлопнул дядю по жирному плечу. Похабно заржав.

В унисон с дядей. И с его гвардией.

Будем надеяться, хоть тем фавориток выбрать не разрешат. В общее пользование.

Пять минут назад Ирия считала, что никогда не пожалеет Лору. Камилла, не выходи из беседки. Может, еще и уцелеешь.

Надо было вместо нее довести до слез Стефани.