Паинька и Пай

Глава пятая. Вместе

Магда достала из шкафчика бутылочку темного стекла размером с ладонь с притертой пробкой и подала Паю. Пай взял, взвесил в руке, в бутылочке мягко колыхнулась вязкая жидкость. Спрятал в карман куртки.

— Давай это Лимми хотя бы пару раз в неделю по капле.

— Зачем?

— Ей надо, для здоровья, — Магда вздохнула.

— Больной она не выглядит.

— Не пара вы, хоть и смотритесь рядом красиво. Да что уж теперь, не уберегла. Сглупил Рекс, — Магда отвернулась. Паю такие слова не понравились. Он мог поклясться чем угодно, что Лимми создана специально для него. Материнские чувства он понимал, конечно, Пай как муж далеко не предел мечтаний, но Магда явно что-то недоговаривала.

— Что за сережка у нее в ухе? — наугад спросил Пай и попал. Магда вздрогнула всем телом, испуганно покосилась, спрятала руки под фартук.

— Не снимай. Амулет это, защитный. Фамильный. От предков мне достался.

— Предки это хорошо, — Пай не сводил глаз с лица Магды. — У меня вот с предками не сложилось. Только камушек в ушке Лимми очень уж похож на камушки на моем брачном браслете. А взял я эти браслетики в необычном месте.

— Не ходи туда больше, — выпалила Магда.

— Не ходи и все?

— Пай, — Лимми не утерпела, появилась в кухне. — Мама тебя ругает? Хочешь, покажу свою комнату?

— Конечно, хочу. И поваляться на твоей кровати хочу. В окно посмотреть, — Пай увлек за собой Лимми.

— Мама, Пай не виноват, не ругай его, я сама, — Лимми обернулась на пороге.

— Я не ругаю, Лимончик, — Магда, не стесняясь, утирала слезы. — Возьми ключи, моя маленькая, от деревенского дома. Вам там лучше будет.

— Спасибо, — Лимми вернулась к матери. — Не плачь, мы же навещать тебя будем.

Магда прижала к себе дочь и зарыдала. Гладила по голове, плечам, прощалась и горевала. Гораздо хуже было бы, если Лимми забрал бы кто-нибудь из стаи. Но материнское сердце чуяло беду, злое колдунство уже тянуло к ней руки, лишь бы Пай не забывал про капли.

— Береги себя, доченька, — Магда не унималась и Лимми жалобно посмотрела на Пая, молча взывая о помощи. Пай взял ключи от дома, развернул Магду к пирогам и увел Лимми.

— У нас с тобой будет небольшое путешествие, а потом мы поселимся где-нибудь неподалеку, — Пай подмигнул Лимми, расстроенной слезами матери. — Возьми то, что тебе понадобится, что нравится. Переночуем в доме и утром уедем.

Лимми прошлась по своей комнате, пожимая плечами. Одежда, краски, альбомы, книжки, наверно, там, где они будут жить с Паем, все это можно купить. Взяла рюкзачок, открыла шкаф, задумалась. Пай с любопытством оглядывал и обнюхивал место, где Лимми жила. Если бы его не выбросили из семьи, у него тоже была бы такая комната. Чистая, уютная, с корабликами, машинками и карандашами.

С размаху Пай опрокинулся на кровать, из-под подушки вылетел листок. Карандашный набросок. Пай узнал себя и рядом Лимми, заулыбался. Даже крохотные факты, подтверждающие, что Лимми любит его, были дороги сердцу. А тут Лимми явно тосковала и даже нарисовала его портрет.

— Лимми, ты здорово рисуешь, — Пай свернул листок и спрятал в карман. — Скажи мне, о чем ты мечтаешь?

— Стать тебе псовой парой, обратиться, — Лимми бросила рюкзак и села рядом на кровать.

— Твой отец сказал мне, что ты не интересовалась делами стаи. То есть, мужа пса ты не хотела? И оборот тебе был не нужен?

— Не хотела. А сейчас хочу обернуться. Для тебя, — Лимми покраснела. Она стала какая-то странная, постоянно лезет к Паю. Лимми огорчало, как все сокрушались, что она человек и не сможет родить Паю наследника. Хотя у ее родителей все получилось.

— Ты про наследников, что ли? — Пай догадался о ее страхах, обнял, потерся носом о щеку. — Знаешь, я как наследник, никому не понадобился. Ни одной живой душе. И ты, не обижайся, тоже в наследницы не годишься. Стая тебя не примет. Разве что мать оставит тебе дом в деревне. Так зачем нам наследники?

— Но все говорят, что ты меня бросишь, если их не будет, — Лимми насупилась.

— Лимми, девочка моя, нельзя бросить свою руку или ногу. Нельзя бросить свое сердце. Ты часть меня, мое сердце. Никакие наследники не заменят мне тебя.

— Да? Ты в самом деле так думаешь? — Лимми засверкала глазенками и кинулась Паю на шею, повалила на подушку и замерла. Что делать дальше она не знала. А Пай никак ей не помогал. Лежал и блаженно щурился. В дверь стукнули разок и тут же ввалилась толпа родни.

— Так это правда, — захохотали братья. — Пай невинный ягненок, а Лимми его повалила и лапает.

Лимми, вся красная, дернулась, но Пай удержал ее, положил сверху тяжелую руку.

— Конечно, правда, а вы зачем, олухи, притащились?

— Предупредить хотели, — братья встали привычным кругом. — Обидишь Лимми, не будем в благородство играть, вместе порвем тебя в клочья.

— Да я сам вас всех порву за нее, — Пай встал с кровати и потянул за собой Лимми. — Пойдем отсюда, тут нам расслабиться не дадут. — Шагнул к окну, выглянул, перекинул ногу через подоконник как Лимми ночью и спросил. — Готова? Привычным путем? — и прыгнул вниз.

Вылетев из окна, Пай мягко приземлился на землю и тотчас поднял руки, ожидая, что Лимми последует за ним. Однако, братья, хохоча, оттащили Лимми от окна, желая позлить Пая. И зря они это сделали. Мгновенно Пай взлетел по стене, прыгнул внутрь и, молча, одного за другим, повыкидывал братьев в окно. Меньше чем через две минуты головорезы выли на улице, а Лимми смеялась, сидя на кровати и дрыгая ногами. Пай опустился перед ней на колено.

— Здорово ты их, Пай! Научишь меня драться? — Лимми положила ладошки на плечи Паю.

— Зачем, Лимми? У тебя есть я, — Пай обвел указательным пальцем губы Лимми и облизнул свои. — Пойдем отсюда. Не хочу, чтобы нам мешали узнавать друг друга.

За дверью послышался шум, лестница затряслась под тяжелыми сапогами. Головорезы не желали так запросто сдавать позиции. Да и что за свадьба без хорошей драки. Никого не смущало, что драка предполагалась с женихом и не один на один. Пай покачал головой, расправил плечи.

— Бежим! — крикнула Лимми, вскакивая с кровати. И Пай согласился с ее решением.

Он не стал повторять свою ошибку и прыгать из окна в одиночку, отдельно от Лимми. Обхватил одной рукой тонкую талию жены, вскочил на подоконник и шагнул вниз. А Лимми обняла Пая за шею и поджала ноги. Вслед им донесся разочарованный вой. Но беглецы уже неслись по лесу и хохотали.

— Искупаемся? — Паю хотелось смыть с себя весь этот странный день.

— Я не умею плавать, — Лимми виновато посмотрела на него.

— Не умеешь? — то, что Лимми не умеет целоваться, кусаться и драться, Пая не удивило, даже понравилось, но плавать. — Ты же прожила всю жизнь у реки.

— Родители бросали меня в воду, думали, что помогут мне обратиться…

— А ты?

— А я камнем шла на дно, — развеселилась Лимми. Она чувствовала себя с Паем все свободнее. Восхищалась им. Хотела такую же одежду: штаны в обтяжку и рубаху с расстегнутыми верхними пуговками. И сапожки с лезвиями.

— Рискнешь? Со мной?

— Рискну, — Лимми ни секунды не помедлила с ответом. Когда Пай просил, у Лимми все получалось. И целоваться, и кусаться.

На берегу Пай огляделся, прошелся вдоль берега. Лимми семенила за ним, потом вопросительно уставилась. Ей было непонятно, что ищет Пай.

— Никогда не бросай одежду и вещи, где попало. Выйдешь из воды, а все исчезло.

— Ты так делал? Заставал врасплох? — Лимми не могла представить, чтобы кто-то обдурил Пая.

— Случалось, — Пай захохотал. — Я не болонка на выданье, Лимана. Твои родители и братья законно волнуются за тебя.

— Даже если ты бандит, мне почему-то это не важно, — доверчиво призналась Лимми.

— Я не бандит, Лим, просто жизнь не оставила мне выбора. Я был вынужден стать таким. И я рад, что ты другая.

— Я болонка? На выданье, да? — Лимми поджала губы.

— Какое еще выданье, забудь. Ты бесповоротно моя, — Пай убрал кудрявые прядки с лица Лимми. Нежно коснулся губами виска, ушка, прихватил губами кожу у основания шеи, но метку ставить не стал. Хотел сделать по всем правилам. — Ты не будешь комнатной собачкой, Лимми. Это я тебе обещаю.

— Поцелуй меня, Пай. В знак дружбы, — съехидничала Лимми. Припомнила, как Пай ее обвел вокруг пальца с поцелуем. А родные потешаются над ней до сих пор.

— Ах ты, маленькая язва, — Пай оценил шутку. Лимми ему нравилась все больше. Неженка, но не такая трусишка, какой ее все считали. А запах — Пай готов был вдыхать всеми легкими аромат Лимончика, выдыхать же было жаль. Лимми притягивала его как магнит. — Лимми, ты должна знать, что я не буду тебя в постели ни к чему принуждать. Будет так, как ты захочешь, с той скоростью, которую ты осилишь.

Пай не был уверен в своих словах на сто процентов, но брать Лимми нахрапом он не хотел. Возбудить, взять неопытную девчонку не составило бы труда, только малышка Лимми была похожа на подарок под новогодней елкой. Который одновременно тянет и побыстрее распотрошить, и подольше посмаковать. Такие подарки можно по пальцам пересчитать в жизни Пая, тем дороже стала Лимми. Просто ходить вокруг нее и облизываться тоже было чертовски приятно.

Спрятав одежду, Пай повел Лимми за руку в реку. Лимми поскуливала, охала, дергала руку, но шла. Когда вода дошла Лимми до груди, Пай остановился. Отпустил руку, шагнул в сторону, чтобы показать Лимми как плыть, но Лимми кинулась к нему, судорожно обхватила руками и ногами. В глазах любимой плескался ужас, еще секунда и страх сожрет Лимми.

— Я с тобой, Лим, не бойся, — Пай оторопел, прижал к себе дрожащее тело. Пусть Лимми просто человек с примесью пса, но настолько бояться воды. Она же не кошка. — Хочешь, выйдем на берег?

Лимми не ответила. Она оцепенела, только сердце колотилось как бешеное. Зыбкая вода пугала до обморока. Пай был единственным, что внушало доверие, и Лимми инстинктивно запустила ногти в спину Пая, а зубами впилась в плечо. На языке почувствовался вкус горьковатой крови, и Лимми выдохнула облегченно. Страх отступил, вернулось любопытство. Лимми завертела головой, и вдруг остро осознала на телесном уровне, что она голая и Пай тоже голый. Это возбуждало, и Лимми покраснела.

— Я буду поить тебя своей кровью по утрам и вечерам, — дурашливо произнес Пай, оглаживая ягодицы Лимми и рассеивая остатки ее страха. За шутливым тоном Пай скрывал изумление, Олимпия оказалась сундучком с секретами. — Тебе явно на пользу пойдет. А, малышка?

— Я нечаянно, — Лимми сморщила нос. Надо же было так опозориться перед Паем. — Испугалась воды.

— Вообще-то я первым должен тебя пометить, но кое-кто захотел быть главной, — Пай поднял на вытянутых руках Лимми над собой как ребенка, согнул руки, дотронулся горячими губами до груди, пощекотал языком сосок.

— Ай, — Лимми взвизгнула, дернулась, выскользнула из рук Пая и рухнула в воду, подняв кучу брызг. Лихорадочно замолотила руками и ногами и поплыла.

— Вот как тебя учить надо, — Пай лег на воду рядом, поддерживая одной рукой Лимми под живот.

— Я плыву, Пай, да? Я же плыву? — Лимми ликовала.

— Ты быстро учишься.

Наигравшись в воде и порядочно устав, Пай с Лимми отправились в деревенский дом Магды. И опять Пай удивился, Лимми свободно ориентировалась в темноте. Ступала бесшумно, на деревья не натыкалась. Хотя в запахах ориентировалась слабо. Пай задолго до дома различил запах Рекса, который поджидал их на крыльце. А Лимми узнала отца, только когда подошли вплотную. Пай открыл дверь и пропустил Лимми в дом, сам же сел на ступеньку рядом с Рексом.

— Рекс, послушай, теперь я отвечаю за Лимми, хватит пасти ее. Я готов поклясться чем угодно, что не обижу.

— Что ты задумал, Пай? Зачем тебе Лимми? Поиграл и хватит. Оставь ее, уходи.

— Уйти придется тебе, Рекс. Сейчас.

— Ты даже не пометил ее толком. Я не позволю, чтобы ты сломал судьбу моей дочери, когда убедишься в том, что она просто человек. И никогда не родит тебе наследника, а мне внука.

— Какие внуки, Рекс? У тебя полно внуков. Головорезы постарались. Сколько их, тридцать, сорок? И потом, у вас с Магдой же получилось. Не дури мне голову. Лучше скажи, что за сережка у Лимми в ухе?

— Магда так захотела, для красоты.

— Для красоты, понятно, — Пай усмехнулся, он почуял, как любопытная Лимана тихонько приоткрывает дверь за его спиной.

— Пай, она тебе только обузой станет. Сколько ты хочешь? Золото, серебро, камни? Тайную тропу через Сосновую провинцию? Бойцов в твой отряд? Давай все решим на берегу.

— Мы с Лимми уже все решили? Да? — Пай оглянулся на свою избранницу. Лимми заморгала и кивнула. Она понятия не имела, о чем Пай говорит, но ранки под браслетом запульсировали и дать другой ответ было невозможно. Пай встал, прощально хлопнул Рекса по плечу. — Насчет метки не беспокойся, сегодня ночью она появится. И не вздумай натравить на меня своих головорезов или стаю. Иначе я развяжу такую войну, все ляжете под меня. Лимми моя, и я ее не отдам.

— Отец, — Лимми потерлась щекой о плечо отца. — Я люблю Пая. Правда. Я останусь с ним.

— Лимми, он слишком взрослый для тебя. Тебе всего девятнадцать. У тебя все впереди. Поживи дома, Пай потом, через годик, приедет за тобой, — Рекс прижал к себе дочку, вздохнул, как всхлипнул, понимая, что ничего он уже не изменит. Роковым стало его желание примкнуть Лимми к делам стаи и заставить жить по псовым законам, как и предсказывала Магда. Тяжело оказалось отпустить младшенькую. Отпустить со своим же, с псом.

— Рекс, никто не умер, — хохотнул нервно Пай, кивком головы направляя Лимми в дом. Лимми скользнула внутрь, а когда дверь лязгнула под тяжелым засовом, прильнула всем телом к Паю.

— Ты не отдашь меня?

— Ни за что, Лимми. Никогда и ни за что.

Если Пай хоть что-то понимал в свихнувшихся отцах, то Рекс свихнулся. А это значит, что спокойной ночи любви у них с Лимми не предвидится. Да и вообще, на любовь не стоит рассчитывать. Как ни обидно не поласкаться с Лиманой, придется нежности отложить. Чутье контрабандиста стучало в висок, пока редкими ударами, но даже малейшие, тишайшие удары Пай не пропускал. Поэтому он всегда выигрывал, опережая конкурентов на шаг, а то и на пять.

Сейчас он не сомневался, что про подготовку взрыва в гостинице Рекс знал. И не препятствовал. Только вот не учел, что Лимми влюбится и проведет с ним ночь. Вынужден был вытащить его из кутузки, чтобы дочка не выступила за Пая свидетелем. И допустить до поединков. Может, Рекс пообещал кому-то Лимми? Непохоже. Тот дохлый соперник явно не партия для Лимми. Магда отправила их сюда, пошла против Рекса, зачем?

Но делиться тайной тропой через провинцию, это не шутки. Цена высока. Пай сам собирался когда-нибудь решить этот вопрос с Рексом. Но тогда он не знал Лимми, а сейчас Пай не променяет жену и на десять троп. Страх потерять статус альфы стаи? Рекс не таков, но стая могла потребовать не брать в семью чужого. Надо было Паю при всех заявить, что на место вожака не претендует.

— Лимми, перекуси чего-нибудь, — Пай усадил Лиману, с тревогой смотрящую на него, на кухне, сам пробежался по дому. Дом у Магды был странный, не деревенский: справа — спальня и комната для Лимми, как две капли воды похожая на ту, что в доме Рекса, прямо — большая кухня с печью, слева — множество кладовок и закутков, в которых хранились травы, припасы и какая-то рухлядь. Окна комнат выходили в лес, только именно там их и могли поджидать.

— Пай, — Лимми неслышно встала рядом. — Ты, что, хочешь сбежать?

— Я хочу, чтобы мы вместе сбежали. Ты ведь со мной? У нас есть пара часов, чтобы оторваться от погони.

— Я с тобой, — Лимми задрала голову, подставляя по-детски пухлые губы для поцелуя.

— Жаль, малышка, что коряво у нас с тобой выходит с первой брачной ночью, — Пай прижал к себе Лимми, лизнул ее в губы. — Но мы ведь наверстаем?

— Наверстаем, — Лимми вздохнула, она не ожидала, что возникнут такие сложности с ее родными. Хотя, чего она удивляется. Когда отец решил вызвать братьев, она ведь сразу поняла, что неспроста. Только не догадалась, какого рода будут проблемы. — А зачем им ждать два часа?

— Затем, что они уверены, что я потащу тебя сразу в постель. А потом мы крепко заснем и бери нас тепленькими, — Пай не пропустил, как Лимана провела границу, сказав про отца и братьев “им”. На душе потеплело. Лимми, и правда, любила его.

— Схватят и что? Я попрошу отца нас не трогать.

— Лимми, тебя никто не тронет. Даже не заругают. В худшем случае запрут дома.

— А тебя?

— Меня изолируют. От тебя, и вообще, — Черный Пес лихорадочно соображал, как лучше поступить. Один он бы легко скрылся, до ближайшего схрона не так далеко. С Лимми сбежать будет сложнее. А без Лимми он не побежит. Круг замкнулся.

— Тебе тоже надо поесть, — Лимми потянула Пая на кухню.

— Не убегу я далеко с полным пузом, — хохотнул Пай. Он зажег в спальне свечу. Пусть видят, что они с Лимми еще не спят. То, что за домом следят, он не сомневался. — Прорываться через лес будем или через деревню?

— Пай, — Лимми положила ладошки Паю на грудь. Ей нравилось так прикасаться. — А если я правда стану тебе обузой? Не впишусь в твою жизнь? Я ничего не умею.

— Лимми, мы уже говорили об этом, — Пай накрыл руки Лимми своей ладонью. — Не может сердце стать обузой. Без него просто умирают.

— Я выведу нас, Пай, — Лимми хитро улыбнулась. — Нам не придется прорываться. Они нас не найдут.

Лимми побежала в одну из кладовок, умудряясь ориентироваться в полумраке. Пай последовал за ней, вернее за запахом Лимми. В кладовке было узкое оконце, света луны едва хватало, чтобы разглядеть полки, заваленные травами, несколько бочек с медом и вином и полотняные мешочки, висевшие по стенам.