Паинька и Пай

Глава шестая. Побег

Лимми действовала уверенно. Вытянула откуда-то старый ранец, наверно, еще в школу с ним ходила, подумал Пай, сложила в него мешочки со стен, до которых смогла дотянуться, надела ранец на себя.

— Поставь меня на эту бочку, Пай, — громким шепотом попросила Лимми. Она пошарила рукой под потолком и достала с укромной полочки резиновую грушу с дырчатой насадкой. Быстро опрыскала сначала себя, потом Пая. На вопрошающий взгляд пояснила. — Так всегда делала мама, когда уходила в лес. Нас не почуют.

Пай молча выполнял команды Лиманы, отложив все вопросы на потом. Сдвигал тяжелые бочки, помогал доставать какие-то припасы с полок и складывать их в ранец. Под одной из бочек оказался лаз. Лимми присела на корточки и быстро проговорила какие-то слова, лаз озарился тусклым желтоватым светом. Но спускаться Лимми не стала, вернулась на кухню.

— Лим, куда ведет лаз? — не утерпел Пай. Это было то, что нужно. Скрыться под землей.

— К реке. Мы туда не пойдем, но они будут думать, что мы пошли, — Лимми изо всех сил дернула ручку, пытаясь открыть крышку люка в подпол. Пай отстранил ее.

— Я на что тебе?

В подпол вела довольно длинная, в рост Пая, скрипучая лестница. Когда захлопнули крышку, стало темно, но Лимми это не мешало.

— Стой у лестницы, ее надо будет опрокинуть, когда зажжется свет, — Лимми пробралась в дальний угол, за фундамент печи.

Пай не видел, что она там делала, но вдруг вспыхнула узкая полоска бледного света и Пай толкнул лестницу. Лимми ждала его у приоткрытой двери, за ней виднелся подземный ход.

— Ну и дела у вас тут творятся, — хмыкнул Пай. — Твоя мама случаем не контрабандист?

— Она целительница, — возмутилась Лимми.

— Вот я балбес, не догадался, — Пай на мгновение прижал к себе Лимми и чмокнул в макушку. — А этот путь куда?

— На границу с Лиловой провинцией.

— Сойдет. Правда, у меня там было недопонимание кое с кем.

— Любовные дела? — нарочито равнодушно поинтересовалась Лимми.

— Лим, малышка, если бы я знал, что встречу тебя, такую потрясающую, я бы в горах отшельником жил. Пай стянул ранец с плеч ревнивой Лимми. — Доверишь понести?

— Неси, — буркнула Лимми и шагнула в проем. Как только они вошли, дверь сама закрылась. Пай огляделся. Мох на стенах тускло мерцал, давая достаточно света. Такой мох Пай видел только в чаще у Гилдерина.

— Лимми, — Пай не собирался оставлять без внимания обиду любимой. — Поцелуй меня.

— По-дружески?

— Лимми, ты мне теперь любимая жена, зачем нам дружеские поцелуи? — Пай сгреб Лимми в охапку, нашел мягкие губы и стал целовать. Нежно, тягуче, сладко. Пока коленки у Лимми не начали подгибаться. — Пойми, моя сладкая, я не трогаю тебя только потому, что нам нужно убраться отсюда поскорее. Ты еще убедишься, как я тебя люблю и хочу. Пощады будешь просить.

— Не буду, — заверила повеселевшая Лимми.

— Давай, ты верхом поедешь, — взмолился Пай немного погодя. Подземный ход оказался узким и низковатым для Пая. Лимми почти бежала, и Пай постоянно задевал плечом стены и стукался головой, спеша за ней.

— Давай, — Лимми забрала ранец и с удовольствием залезла на спину пса. И быстрее будет, и можно обнимать Пая, почесывать за ухом и зарываться лицом в густую, мягкую шерсть.

Пай рванул вперед. Теперь ему ничего не мешало, Лимми рядом, а откуда у скромной целительницы дом с таким подземным ходом, он выяснит потом. Через час Пай вынужден был притормозить и перекинуться. Подземный ход раздвоился.

— Куда нам, Лимми?

— Этот ход я не знаю, раньше он мне не открывался, — шмыгнула носом Лимми.

— Ты, что, одна тут бегала?

— А с кем я тут могла бегать? Когда совсем маленькая была, мама брала меня с собой. Она думала, что я не запомню, а я запомнила, — похвасталась Лимми.

— Ты у меня одна сплошная загадка, — покачал головой Пай. — Проверим новый ход? Насколько я понимаю, Рексу до нас теперь не добраться. Разве что дом по бревнышкам раскатает.

— Мама ему не позволит, — захихикала Лимми. — У нее скалка есть.

— С твоей мамой я бы охотно побеседовал, — ситуация напрягала Пая. Он передумал селиться недалеко от родителей Лимми. Злой на него Рекс. И слишком много колдунского для простой деревенской целительницы. — Смотри, Лимми, если сверить направления с картой провинций, то этот ход должен вести к Зачарованному лесу.

— А я карт не знаю, я же в школе не училась, — отмахнулась Лимми, сделала несколько шагов и ход за ней закрылся. Как не было. Пай ошалело провел рукой по стене.

— Лимми! — заорал он как безумный. — Лимми, вернись!

Пай в миг понял, что такое лишиться самого важного в жизни. Сердце пронзила острая игла боли, подобную Пай никогда не испытывал. Он упал на колени, слепо шаря руками по стене, сдирая мох. Как открыть этот чертов проход? Никого не боялся Пай, укради Лимми хоть сам черт, он бы так не испугался. Нашел бы мерзавца и собственными руками разорвал бы в клочья. Но в этой ситуации он был бессилен, враг не опознан, кому мстить? От отчаяния Пай завыл. Протяжно и зло. Неожиданно проход открылся и ему на грудь кинулась Лимми. Живая и невредимая.

— Пай, я оглянулась, а тебя нет. Почему ты не пошел за мной? Я так испугалась, — капризно выговаривала Лимми Паю и вдруг осеклась. Она заметила в волосах Пая серебристую прядку, тонкую, но такую неуместную в черной гриве. Слезы посыпались крупным горохом. Лимми судорожно обняла Пая за шею. — Пай, прости меня. Я нечаянно.

— Лимми, ты вернулась за мной, — Пай, наконец, смог вдохнуть полной грудью, обнять любимую, потрепать мягкие кудри. — Не плачь, мой щеночек. Я бы никуда не ушел. Я бы ждал тебя здесь. Всю жизнь бы ждал.

— Пай, — Лимми смотрела, не мигая, круглыми зелеными глазищами, кусала губы и заполошно дышала.

— Это мое дело, кусать твои губы, — Пай нежно поцеловал Лимми, утешая и лаская.

От слез губы Лимми стали солеными. Пай слизывал слезинки с лица и вдыхал еле уловимый любимый запах. Настойка, которой Лимми их опрыскала, исправно действовала. Лимми обмякла в его руках, робко, но призывно улыбнулась, готовая отдаться прямо здесь, на голой земле. И Пай был рад уложить и взять податливую Лимми, сделать своей по-настоящему, но в голове как молоточками застучало: “Не здесь, не так, не сейчас”.

— Мы больше не отходим друг от друга, договорились? — Пай с трудом взял себя в руки, но его Лимми достойна лучшего первого раза. — Мы направляемся в Зачарованный лес, это опасно и непредсказуемо.

Решение спорное и далось Паю нелегко. В Лиловой провинции у него был дом, логично было бы отправиться туда. Закрепить связь с Лимми, пожить семейной жизнью, подумать на досуге. Его дом неплохо защищен, и там у него есть проверенные союзники. Можно выждать, а потом отправиться за ответами. Но что-то Паю не давало выбрать простейший путь. Зудело и мучило. И тянуло в Зачарованный лес.

— Давай не пойдем туда, — пискнула Лимми. Ей хотелось любви, жарких объятий, другого статуса. Что это такое в самом деле, она получила браслет давным-давно, а до сих пор девственница. Над ней скоро даже белки будут смеяться. Неважно, что не в постели, Лимми все равно хочет Пая. Хочет прямо сейчас.

— Мы пойдем в лес, Лимми. Слишком много странностей. Не хочу жить как на вулкане. У меня возникли серьезные вопросы к Гилдерину.

— А кто это? — вытаращила глаза Лимми.

— Заодно и узнаешь, — Пай поднялся с Лимми на руках и торопливо шагнул в проход.

Эта тропа была шире, потолок выше и мох ярче, Пай мог идти в полный рост. Он крепко взял Лимми за руку и отрывисто размышлял на ходу. Что есть в его любимой, какая особенность, которая открывает тайные двери. Природный дар? У человека? Обычной девчонки? Лимми красавица, пожалуй, люди такими красивыми не бывают. Но магией от Лимми не пахло. Пусть за последние дни Лимми и не раз удивила Пая.

Колдовские амулеты? Сережка? Магда сказала, что сережка досталась ей от предков. Это наверняка вранье. Или правда, если предки Магды колдуны. Хотя от самой Магды колдунством тоже не пахло. И от сережки не пахло. Пай ее и не заметил среди дня. Он правильно сделал, что первым делом вылизал Лимми, освобождая от предыдущих родственных меток и защит. Язык пса обнаружил то, чего не увидели глаза.

Почему Магда не носила сережку сама? Почему сережка только одна? Лимми носила сережку с рождения, бегала в одиночку под землей и развилки на Зачарованный лес не видела. А куда могла ходить Магда? С маленькой Лимми? Что ей было делать в Лиловой провинции? Значит, ходила в Зачарованный лес? За травами? Или были другие дела? Вопросы множились, а ответы нет. Что изменилось в Лимми, если ей открылся путь в Зачарованный лес?

— Лимми, а сережку ты пробовала снимать? — Пай поднял волосы над ухом у Лимми. Сережка сверкнула зеленой искоркой.

— Пробовала. Она колдунская, не снимается без заклинания. А заклинание мама не захотела сказать.

— А зачем она тебе?

— Я болела в детстве, сережку заговорили на здоровье и защиту. Мама так сказала.

— Кто заговорил?

— Не знаю, колдун какой-нибудь.

— Лимми, вспомни. Сережка была у тебя и ее заговорили? Или сразу заговоренную сережку дал колдун?

— Пай, я же маленькая была, как я могу помнить? Да и какая разница?

— Как открывается подземный ход ты же вспомнила? — Пай хлопнул себя по лбу.

Как он сразу не догадался. У Лимми появился браслет. С желтыми камешками. Вот что открыло путь в Зачарованный лес. Но у Пая были оба браслета, он носил их с собой много лет и ничего колдунского с ним не происходило. Не открывались подземные ходы и тайные знания. Браслеты не помогали ему найти любовь. Долгие годы ему никто не нравился настолько, чтобы принести брачные обеты. Хотя сами по себе браслеты явно были необычными.

— Эй, — Лимми дергала Пая за руку. — Я ничего не делаю, чтобы открыть проход, они сами, если я подхожу близко. Я их чувствую.

— А где-то еще, не дома, открывались?

— Однажды я гостила у брата, мы с племянниками убежали к старым развалинам, играли в прятки. Я забежала в какую-то комнату, там не было пола и потолка, росла густая трава мне по пояс, я присела и провалилась под землю, — Лимми засмеялась. — Меня всегда быстро находили по запаху, а тогда не нашли. Тот ход был старый, осыпался, я не смогла глубоко зайти.

— Вот как. А где живет твой брат?

— В Заречье. Я часто бывала у него. Мне нравилось там.

Красивая долина Заречье, как и следовало из названия, была окружена с трех сторон широкой рекой, а одним краем примыкала к Зачарованному лесу. Веками Заречье являлось спорным и лакомым кусочком для двух провинций: Сосновой и Лиловой, граничащих с этой территорией по реке.

Когда-то псов в Заречье и в помине не было. Жили только колдуны и коты, которые заселились лет пятьдесят назад. Но сейчас все псовые стаи держали там представителей. И Рекс, конечно, тоже. Да и дом Пая стоял на границе Лиловой провинции и Заречья, в устье реки. Из Заречья Пай отправился когда-то к Гилдерину.

— Надо же, мы могли бы там встретиться с тобой. Я в Заречье тоже часто бывал.

— Стал бы ты на малявку смотреть, — в голосе Лимми опять послышались ревнивые нотки.

Пай засмеялся, ревность Лимми к его прошлой жизни умиляла. И Пай радовался, что у Лимми при всей загадочности не было прошлых отношений. Он, наверно, стер бы в порошок всех бывших Лиманы. Пай поднес к губам руку Лимми. Их браслеты оказались рядом. Камни переливались в мягком свете мха. Как так случилось, что он влюбился в Лимми, едва увидев, и камушки в сережке и на браслете Пая оказались близнецами? Пай не верил в совпадения такой силы.

Гилдерину придется объяснить, в чем тут дело. И был у Пая еще вопросик. Если на Лимми действовала его кровь, она становилась смелее, то их пара не случайна. И по смыслу Лимми должна быть его самочкой. Как этого добиться? Как превратить Лимми из человека в ту, что может обратиться? Как дать ей псовую ипостась? Пай не беспокоился о наследниках. Ему хотелось полной взаимопроникающей связи с Лимми, а не только человеческой. Хотелось безоглядной страсти во всех ипостасях.

Мысли о страсти с кровно подходящей парой пришлось срочно прогнать, потому что после очередного поворота они увидели дневной свет. Он лился из щелей между старыми досками, которыми был прикрыт лаз снаружи.

— Стой, — Пай удержал рванувшуюся к выходу Лимми. — Дай мне проверить. И на будущее, не беги вперед меня. Договорились?

— Ладно, — согласилась Лимми. Когда Пай так строго говорил, ей трудно было возражать.

Лимми переминалась сзади, пока Пай, бесшумно подкравшись, обнюхивал выход, обернувшись псом. Выход охраняли. Два рыжих пса лежали в тени под навесом, еще троих не было видно, но Пай их чуял. Странностей прибавилось. Рекс не мог знать, где выйдут Пай с Лимми. Тогда кто устроил засаду? Пай попросил Лимми отойти за поворот, свет исчез. Перед Паем возникла стена. Значит, скорее всего, псы вход не видели. Но ждали того, кто появится из лаза.

Рисковать жизнью Лимми Пай не мог. Кто бы их не ждал снаружи, он пойдет на разведку один. Временами крутой контрабандист Черный Пес как будто забывал, что Лимми его жена, и заботился о ней без малейшего сексуального желания. Для него самого это было внове. Никогда еще путь до постели с понравившейся женщиной не был таким длинным. Лимми такое целомудрие не одобряла. Заботливых родственников у нее без Пая было достаточно. Она хотела иных отношений с супругом, но бурно не роптала.

— Лимми, тебе придется остаться здесь, я разберусь с обстановкой и охранниками. Ты уйдешь вглубь, как только я выскочу наружу. Потом я вернусь за тобой.

— Нет! Пай, ты что? Я не буду ждать, пока ты там один дерешься.

— Я не буду драться. Я убегу, — схитрил Пай, выдвинув любимую стратегию Лимми. Они побегут за мной и выход станет свободным.

— Я выйду и помогу тебе, — радостно подхватила Лимми.

— Нет, Лимми, ты не выйдешь. Я не позволю тебе разгуливать по неизвестной территории. Ты легкая добыча для любого пса, — Пай ласково погладил Лимми по щеке, заправил за ухо прядь волос.

— Я так не согласна!

— Лимми! Любимая. Будь благоразумной. Пожалуйста. Для меня, — Пай сжал запястье Лимми с браслетом, требуя полного подчинения. Неудачно, что он до сих пор не пометил Лимми. Но метить наскоро все равно не стал. — Ты будешь время от времени подходить ко входу. Как только увидишь меня, так выйдешь. Договорились?

— Ладно, — Лимми надула губы, но противиться альфе не смогла. Постояла у входа, пока Пай раздвинул доски и, обернувшись псом, выскочил наружу. И послушно отошла, закрывая выход.

Не так представляла себе Лимми их жизнь с Паем, ее смущало, что вместо общего дома они оказались неизвестно где. И обещанной ласки она не видит. Может, отец был прав? И Пай слишком взрослый для нее? Поманил пальчиком, а Лимми и втрескалась по уши в него. На все готова ради любимого, а Пай постоянно Лимми отстраняет. Важные вопросы решает один. Уже разлюбил? И что будет дальше?

Лимми привалилась к стене, гоняя недовольные мысли. Потом прилегла. Они не спали ночь, усталость взяла свое, и Лимми задремала. Ей привиделось, что кто-то зовет ее по имени и радуется скорой встрече. Как будто Лимми стоит на плоту и плывет по течению, все ближе и ближе к темной фигуре на берегу. Лимми оглядывалась и искала Пая, но бесполезно, она была совсем одна на плоту, а незнакомец тянул к ней когтистые руки, которые на глазах удлинялись, вот-вот схватят Лимми.

Ледяные пальцы вцепились в браслет, незнакомец требовал поднести браслет к уху. Лимми не хотела исполнять приказ, звучащий в голове, отклоняла ухо, вырывала руку, но сил противостоять не хватило. Камешки на браслете царапнули щеку, больно ткнулись в ухо, и ничего не произошло. Незнакомец снова и снова бил браслетом в ухо Лимми, злился и визжал. Лимми подскочила вся в холодном поту, озираясь и страшась увидеть темную фигуру. Рядом с ней никого не было.

— Пай! — заорала Лимми и бросилась к выходу.

Черный Пес ждал ее, только он был не один. И Лимми притормозила, заранее обижаясь. Ревность жгла ее все сильнее. Пай просиял, шагнул навстречу, распахивая руки, и удивился неприветливому лицу Лимми.

— Лимми, малышка, что с тобой? — и тут же заметил царапину на щеке. — Откуда это, Лим? Кто тебя поцарапал? Ты выходила?

— Ниоткуда, не знаю, — пробурчала Лимми, хмуро косясь на спутницу Пая. Миловидная рыжая девица, в свою очередь, не стесняясь, разглядывала Лимми. Подошла ближе, легко дотронулась указательными пальцами до плеч, талии, бедер, присела на корточки, измерила стопу.

— Завтра, Пай, — девица кивнула и ушла.

— Лимми, на что ты обиделась? — Пай увлек ее за собой обратно в подземный ход. Обхватил лицо ладонями, поцеловал в уголок губ, коснулся губами уха, лизнул царапину. — Не надо, прошу. Не злись, моя сладкая.

— Ты не любишь меня, я вернусь к отцу, — Лимми сама не поняла, как у нее вырвались эти слова. Она совершенно не собиралась покидать Пая. Наоборот, он хотела, чтобы Пай ее обнял.

— Ты не вернешься к отцу, ты моя, — Пай отпустил Лимми, сбегал за ранцем, подтолкнул к выходу. — Пойдем, нам нужно отдохнуть. Я снял номер в гостинице.

— А куда делись охранники? — завертела Лимми головой. Они находились в разрушенном доме, от которого остались две с половиной стены и кусок крыши. Двор зарос кустарником и крапивой. Хозяйственные постройки покосились. Навес, под которым недавно укрывались псы охранники, был возведен недавно.

— Увидели меня и убежали, — пожал плечами Пай. Он чувствовал странное отчуждение между ним и Лимми. Любовь никуда не делась, но проявлять ее становилось все труднее. В мозгу постоянно стучало: “Не здесь, не так, не сейчас”.