Парадокс Харди

Глава 7. Личный номер

Сандра взяла конверт и, не сводя глаз с Флеминга, наощупь открыла. Потом она наконец посмотрела на лист тонкого прозрачного пластика, на который были нанесены флюоресцирующие цифры.

Один и восемь.

Из груди Сандры вырвался дрожащий вздох.

– Что это значит? – спросила она. – Восемнадцать – это номер Найта.

– Совершенно верно.

– У него есть «гарда», какая-то Лора.

Она слышала о ней от Джулии и других девушек, с которыми успела познакомиться. Они не особенно её любили, но, похоже, завидовали: у лучшего бойца были свои привелегии, ещё у него были деньги, и Лора не стеснялась пользоваться и тем, и другим.

– Есть, – невозмутимо признал Флеминг. – Но сейчас Лора отсутствует.

Сандре показалось, что злость, как едкий чёрный дым, заполняет лёгкие и горло.

– Хотите сказать, что я буду «гардой» Найта, пока она не появится? А потом вы меня распределите, – Сандра ядовито выделила это слово, – кому-то другому?

– Я пока не загадываю. Возможно, Лора не вернётся.

– Вы что, как-то по-особенному ненавидите меня? – Сандра шагнула к Флемингу, нависнув над ним. – Вы отняли у меня оружие, отняли само моё будущее, а теперь… Теперь вы хотите лишить меня последних крох достоинства? «Гарда» всегда принадлежала одному, а вы хотите, чтобы я была для всех? Будете подсовывать меня каждому, кто остался без пары?

– Сделайте два шага назад, сержант, – ледяным тоном произнёс Флеминг.

Он смотрел на неё своим жёстким, давящим взглядом, пока она не послушалась, и только тогда продолжил:

– Я буду делать то, что считаю нужным, не спрашивая вашего разрешения. И не думали ли вы, Ривера, что я делаю вам одолжение, когда ставлю вас в пару с Найтом?

– Какое ещё одолжение?

– Он наш лучший боец, у него есть, может, не всё, что только можно пожелать, но многое. Десятки тысяч женщин полжизни бы отдали, чтобы быть с ним!

– Меня не настолько интересуют жратва и шмотки, чтобы я вдруг…

– Только потому, что у вас это уже долгие годы есть! Только поэтому вы их не цените. Кроме того, Найт неплохой человек. Не такой общительный, как Скибба, но с ним легко поладить.

– Но это невероятное сокровище я получу лишь временно…

– Пока не знаю.

– Что с ней случилось, с этой Лорой?

– Неизвестно. Она исчезла во время поездки с Найтом в город.

– Исчезла в каком смысле? Он её убил?

– Откуда у вас эти бредовые идеи? Почему сразу убил? По крайней мере, тела не находили.

Сандра фыркнула: целые города были обращены в груды руин, в которых можно было неделями искать тело и не найти.

– Как его выпустила полиция, если никто даже не знает, что произошло?

– Человек считается невиновным, пока не доказано обратное. И Найт мне очень нужен здесь. Мне пришлось надавить кое на кого, чтобы вернуть Найта к работе до того, как на нас вывалится следующий страйдер. Он нам очень нужен. Если вы забыли, Ривера, я вам напомню: нашему миру скоро придёт конец. И ваше уязвлённое самолюбие по сравнению с этим – такая малость, что я не хочу это даже обсуждать. Вы свободны. Номер должен быть на вашей форме через час. Я лично проверю.

– Найт, возможно, убийца! – не унималась Сандра. – А вы хотите…

– Вы свободны, Ривера! – повторил Флеминг.

***

Сандра зашвырнула кусок пластика в угол комнаты.

Ей вспомнились те годы, когда она мечтала о номере, и тот день несколько месяцев назад, когда она наконец его получила. Она втайне надеялась, что ей достанется «легендарный» номер, из тех, что раньше принадлежали знаменитым «клинкам». Например, 50 – номер Тома Пфайфера, который был лучшим в те годы, когда Сандра ходила в школу; или 9 – номер Эмре Бекташа, первого, кому удалось убить страйдера; или 22 – номер Алексея Флеминга. Ей выдали никем не прославленный номер 153, но она так и не вышла с ним против страйдера.

Её жизнь в тренировочном лагере не была особенно хорошей – это всегда была подготовка к чему-то большему, к настоящей жизни. Но теперь она вспоминала те годы с теплом, как лучшие в её жизни. Тогда у неё была мечта, и она жила ею, а будущее несмотря на все опасности представлялось сияющим и ярким.

Теперь будущего просто не было.

Сандра посмотрела на номер, валявшийся в углу, и отвернулась.

Надо было чем-то себя занять, отвлечься… Сандра потянулась к книге, которая лежала на подушке. На базе оказалась большая библиотека, где было много старых книг, напечатанных на бумаге, для их чтения не требовалась энергия, а значит, не расходовалась энергетическая квота. Поэтому Сандра сейчас читала больше, чем когда бы то ни было ещё. К тому же, у неё не было никаких других обязанностей.

Теперь есть одна: остановить цикл, когда придёт время. Нужно именно так про это и думать. Не «меня оприходует незнакомый мужик», а «я завершу цикл, выполню важную миссию».

И Флеминг прав – Гарет Найт не такой уж плохой вариант. В каком-то смысле, лучший, потому что он один из самых сильных и талантливых «клинков». А ещё он казался спокойным и уравновешенным, хотя далеко не все «клинки» были такими. Среди них было полно ходячих сгустков тестостерона с зашкаливающим уровнем агрессии. Обычно они оседали где-то по окраинным базам, да и вообще рано гибли, но ни один центр не был полностью свободен от этого раздражающего типа бойцов.

На книге сосредоточиться не получалось, и «День триффидов» улетел в тот же угол, что и номер. Но Сандре почти сразу же стало стыдно, и она встала и подобрала книжку. Номер тоже.

Нечего рассусоливать! Как ни противно это признавать, но Флеминг был прав: на фоне конца света её капризы были такой малостью…

Сандра сняла комбинезон, аккуратно разложила на кровати и сняла защитную плёнку с больших цифр. Они клеились на спину. Были ещё цифры поменьше – для нагрудного кармана, парадной формы и ещё всякой ерунды.

***

Хотя на ней и был комбинезон с номером, Сандра всё равно села в столовой на своё старое место – подальше от «клинков», поближе к офицерским столам.

Девушка и парень напротив – она уже знала, что они работали техниками по обслуживанию тренажёров, – сначала вытаращились на номер восемнадцать, а потом начали поздравлять Сандру. Они что-то говорили о том, какой он крутой, о том, что у него отдельный большой блок с исключительными условиями, даже какие-то из квот на него не распространяются… Сандра молча закидывала в себя рис с овощами и, кажется, улавливала одно слово из десяти.

Какая-то странная болезненная напряжённость бурлила вокруг неё, словно она была в поле страйдера и мир вокруг искажался и плыл. И она плыла вместе с ним. Наверняка вид у неё сейчас был дурной, точно пьяный. Сандра не съела и половину обеда, кусок в горло не лез.

Она боялась, что Гарет Найт подойдёт к ней сейчас, но его как будто бы даже не было в столовой.

После обеда она снова заперлась у себя в комнате. К ней стучалась Джулия и те молодые девочки, которые не хотели жить со своими «клинками», и даже воспитательницы малышек – все хотели с ней поговорить, но Сандре было просто херово.

Она пыталась уговаривать себя: ничего страшного не произошло, никто от секса с «клинком» ещё не умер. Вроде бы. По крайней мере, о таком не сообщали... Помогало плохо. Мысли о Гарете Найте буквально душили её.

Поняв, что запертая в комнате она точно с ума сойдёт, Сандра вышла наружу. Со стороны комнаты отдыха доносился какой-то уж очень громкий шум, и она пошла туда. Оказывается, все собрались у больших экранов и смотрели новости.

«Клинок» в необычной чёрном снаряжении сражался против MD10. Оружие было странной формы – скорее копьё, чем меч, – но работал он им ловко.

Сандра присмотрелась к бегущей строке. «Клинок» был с базы Инчоун, значит, опять Берингов пролив… В последние два года, словно порталов в небе было мало, страйдеры, захватившие Северную Америку, время от времени предпринимали попытки перебраться в Азию. Они могли перемещаться по воде, хотя делали это только в случае крайней нужды. Через Берингов пролив отправлялись сразу целые группы, по десять, иногда двадцать штук. Но так как страйдерам сначала нужно было перейти пролив, а потом ещё долгие часы двигаться по безлюдным диким местам, у «клинков» в запасе было много времени. Первыми в бой вступали парни с базы в Инчоуне, потом по воздуху подваливали бойцы с других баз. Страйдеров перебивали в течение суток – и то только потому так медленно, что торопиться было некуда, ничьим жизням страйдеры не угрожали и ничего важного разрушить не могли.

Впервые за долгие месяцы у Сандры не было желания наблюдать за сражением. Ей было тяжело видеть, как другие люди делают то, чего она была лишена – активируют оружие, сражаются. Она готова была возненавидеть того незнакомого парня с Инчоуна просто потому, что он мог, а она – нет!

Сандра злилась на себя – это было гадкое, завистливое, мелочное чувство. Но что она могла с собой поделать? Не чувствовать совсем?

Она бы хотела…

Она ещё немного понаблюдала за сражением, а потом вернулась в свою комнату, чтобы переодеться. Сейчас все «клинки» смотрят трансляцию, а потом будет разбор хода боя, так что часа на два, если не больше, зал будет совершенно свободен.

Когда она, вымотавшаяся, уставшая, с мокрыми после душа волосами, шла назад в свой блок, то в вечерних сумерках не сразу заметила Гарета Найта, стоявшего у входа в «Клейн». Ей показалось, что это не фигура человека, а игра теней от деревьев. Но потом очертания фигуры стали слишком узнаваемыми. Найта было ни с кем не спутать. Чёртов высоченный рост, широкие плечи, мускулистые руки…

Совершенное тело, настоящая машина для убийств.

Тот, кем ей никогда не стать.

Найт, который до того прислонялся к стене, плавно оттолкнулся от неё и сделал пару шагов навстречу Сандре. Она приготовилась сказать что-нибудь злое, жёсткое, что заставит его уйти, но до того, как она придумала это «что-нибудь», Найт заговорил:

– Привет! Я подумал, нам надо кое-что обсудить.

Он не пытался говорить сурово, по-мужски или наоборот, заискивающе и мягко. Так мог бы заговорить с ней случайный попутчик – а не тот, кто имел полное безраздельное и закреплённое законом право на её тело.

– А я думаю, что обсуждать нам нечего, – ответила Сандра. – Не переживай, в день нападения я буду там и сделаю, что должна. У меня и выбора, в общем-то, нет.

– Пойдём ко мне, – Найт продолжал, словно и не слышал отказа. – В женский блок я не могу войти, но ты в мой можешь. Там нам никто не помешает.

– А зачем? Думаешь впечатлить меня своими сверхъестественными покоями? Или сразу в койку завалить?

– Я же сказал – надо кое-что обсудить, – терпеливо повторил Найт.

Его спокойная прямота и подкупила Сандру, и её злость слегка поутихла.

Она согласилась пойти с ним.

«Клинки» попадали в свои блоки через входы 1А и 2А, это Сандра успела заметить, но сама к тем входам даже близко не подходила. Теперь она шла туда вместе с Гаретом Найтом: через стеклянные двери, потом через турникет и пропускной пункт к лестнице на второй этаж, по длинному коридору, где на дверях были номера без всякого порядка.

Найт открыл перед ней дверь 18, одну из самых последних.

Свет включился автоматически, и Сандра увидела большую вытянутую комнату. На длинной стороне, той, что напротив входа, были ещё две двери, а вдоль одной из коротких стен разместилась кухня. Маленькая, но с собственным столом, плитой, мойкой и холодильником. Не то чтобы Сандра мечтала готовить, она даже толком и не умела этого – мать предпочитала покупать консервированную пищу, потому что у них не было холодильника, зато были крысы и мыши, которых ничто не могло удержать, если они чуяли еду. Кухня и работающий холодильник (индикаторы на нём горели) означали, что слухи не врали: «клинки» на высоких уровнях действительно могли выбирать себе продукты, есть ту пищу, что им нравилась, а не то, что по строго высчитанному рациону готовили в столовой.

В центре комнаты стоял большой диван, вдоль свободных стен выстроились стеллажи, на которых были расставлены незнакомые Сандре устройства.

– Не стой у двери, проходи, – сказал Найт. – Хочешь чего-нибудь? Выпить, например…

По его тону было заметно, что он нечасто принимает гостей и не особенно знает, как это делать.

– Что там? – Сандра указала на одну из дверей.

– Моя спальня, – Найт подошёл к двери и открыл её, чтобы Сандра могла заглянуть внутрь.

Она так и сделала: комната была небольшой, там умещались только узкая кровать, рабочий стол, заставленный лотками с деталями и инструментами и узкий шкаф для одежды. Жалюзи на окне были опущены и закрыты. В одной из стен была ещё дверь.

Найт заметил, что Сандра покосилась на неё и пояснил:

– Там ванная. Она общая на две спальни.

Сандра вернулась в большую комнату и посмотрела на вторую дверь.

– А это, значит, комната твоей «гарды», которая… исчезла.

Сандра надеялась, что на лице Найта что-то отразиться: смущение, страх, дискомфорт, – но он просто кивнул:

– Да, она тут жила. Если хочешь, можешь жить здесь. Я про это и собирался поговорить.

– Могу я посмотреть? – спросила Сандра. Её интересовала не столько сама комната, сколько окно.

– Да, заходи.

В спальне не осталось никаких следов того, что тут недавно жил другой человек: никаких вещей, одежды, безделушек. Зато мебель здесь была получше и подороже, как будто в городском доме, а не на военной базе: большой шкаф с зеркалом, кресло, широкая кровать. На окне были шторы с рисунком из листьев.

По меркам того, к чему привыкла сама Сандра – роскошь. До глупости неуместная здесь, но роскошь.

Найт, видимо, заметил удивление на лице Сандры.

– Лора хотела, чтобы тут было уютнее…

У Сандры в голове всплыли слова Флеминга: «Нашему миру скоро придёт конец…». Но кого-то всё ещё интересовали занавески в листик. Нет, Сандра не осуждала: человек мог и пользовался. Просто сама она была другой. Сандра подошла к окну. Оно выходило на другую сторону «Клейна», ту, которую она никогда ещё не видела: покрытый серыми бетонными плитами двор, низкое здание с семью воротами для выезда крупной техники, а сбоку от него пустое пространство. По остаткам покрытия и рисунку на нём, можно было понять, что когда-то здесь были площадки для баскетбола, регби и ещё каких-то игр, которые Сандра не могла распознать по разметке.

А ещё на окне не было сигнализации. Конечно, это же комнаты «клинка».

– Что с ней произошло? – спросила Сандра. – С Лорой. Говорят всякое.

– Она ушла.

– Вот так просто?

– Я ей помог.

– С чего бы?

– У неё остались дети, там, снаружи. Она помогала им, но уже несколько лет не видела.

– Хочешь сказать, – усмехнулась Сандра, – ты такой жалостливый и добренький, что ради несчастных деток остался без «гарды»?

– Нет, я не жалостливый. Мне просто надоело… Я месяцами слушал её жалобы, требования, упрёки. Я думал, что станет полегче, если она… Знаешь, я не хочу говорить о Лоре. Это уже не имеет значения, её здесь больше нет.

– Не буду настаивать. Но тебе не везёт с «гардами». Надо было попросить Флеминга подобрать ту, что об этом мечтает.

– Лора мечтала. Она сама вышла на улицу во время «паломничества», но всё равно виноватым во всех её страданиях оказался я. Ты, наверное, тоже так думаешь, – он устремил в Сандру прямой, требовательный взгляд.

– Нет, – сказала Сандра, хотя ей и очень хотелось обвинить во всём Найта, выместить на нём свою злость. – Мы не выбираем, ни ты, ни я.

– Мне тоже не нравится то, что происходит… Но… – он растерянно покачал головой.

– Но нашему миру скоро придёт конец, и кто-то должен сражаться. Да-да, я знаю.

Найт бросил на неё странный, нечитаемый взгляд исподлобья и сказал:

– С тобой мне будет легче поладить. И давай всё-таки обсудим кое-что.