Парфюм для студентки

Глава 26

Ева

— Пойдем, там все сорванцы уже хотят с тобой познакомиться, — говорит мне Кирилл, а затем смотрит на Федю с Любашей. — Пойдемте в дом.

— Хорошо, — отзывается Федя — Любаш, давай помогу!

— Пойдем, — говорит мне Кирилл и мягко взяв за талию, направляет в сторону дома.

— Подожди, — прошу его и оборачиваюсь к Любаше — Давай ручку.

— Бегу! — кричит она и начинает бежать.

— Любаша, не беги, — кричит ей Федя.

— Любаша, не беги! Мы подождем, — в ужасе произношу я, но девочка уже добежала до нас и обняла мои ноги.

За эти короткие секунды, мне казалось, что жизнь разрушится, если она упадет. Ей ведь нельзя бежать, а что если, что-нибудь случиться? Но разве объяснишь это трехлетнему ребенку, который только познает мир?

— Золотце, не надо бегать, — ласково говорю ей и глажу по голове.

— Я баясь, что вы бисьтро пайдете, — говорит девочка, задрав голову.

— Любаш, а хочешь я тебя понесу, и ты будешь высокой, как я? — предлагает Кирилл.

— Правда? — восклицает девочка и ее глаза загораются от этого, как рождественская елка.

— Конечно, — отвечает ей Кирилл и взяв Любашу, сажает на свои плечи. — Хорошо видно?

— Дааа! — кричит девочка.

Пока Кирилл нес девочку и обходил низкие деревья, я тихо шла рядом и любовалась. Воронцову было плевать, что девочка своими кроссовками пачкает его светлый свитер и даже, что кому-то скоро оторвут часть и так немногочисленных волос.

И это тот о ком пишут в прессе! Не верю! Совершенно два разных человека.

Перед тем, как войти в дом, Кирилл спускает девочку на землю и открыв для нас дверь, пропускает внутрь, где меня тут же начинают изучать несколько десятков глаз.

Чувствую себя экспонатом.

— Привет, я Ева, — представляюсь смущенно.

— Привет, Ева, — говорят они хором и дальше молчат, глядя на меня и странно улыбаясь.

Что делать дальше?

Почему Воронцов молчит и просто стоит рядом?

— Ева хаоший, — говорит Любаша и становится рядом со мной, прижавшись к моей ноге.

— Ты читала Питер Пэна? — спрашивает белокурый мальчик.

— Да, — отвечаю ему.

— И как он тебе? — спрашивает русоволосая девочка лет семи.

— В детстве это была моя любимая книга — отвечаю с улыбкой на губах, вспомнив, как все в моей комнате было с Питер Пэном и Динь-Динь. И как доставала родителей, пойти на новый мюзикл про Питер Пэна.

— Наша! — кричит одна из девочек, и они все бегут меня обнимать. Все разом. Больше двадцати человек.

Хорошо, что Любашу Кирилл на руки вовремя подхватил, а то затоптали бы букашку.

Пока меня обнимают, я пораженно смотрю на Кирилла и глазами спрашиваю: что происходит?

— Ритуал принятия в семью, — говорит он одними губами. — Ты… — поднимает большой палец вверх.

— Так, охламоны! — зовет их пожилая женщина — Сейчас напугаете невесту Кирилла Сергеевича.

Невесту?

Смотрю на Воронцова, а тот еле сдерживает смех, но этого не отрицает.

— Почему она? — спрашивает рыженькая девушка, которой точно шестнадцать или семнадцать — Почему не я?

— Не люблю рыженьких, — отвечает он ей, явно подыграя, — Да и ты, Дина, смой наконец всю косметику со своего лица. Она тебя старит и делает похожей на девушку легкого поведения.

— Ну да, а в интернете тебя со всякими видят и с такими как я тоже — зло улыбается ему — Извини, у твоего жениха богатое прошлое. Как ты вообще на него повелась… — последнее она говорит мне

— Прошу уважать меня, мой выбор и Еву. И Ева пока только моя девушка. Для женитьбы я еще не готов, — внимательным взглядом обошел всех и затем перевел тему: — А теперь кто хочет помочь Еве с пирожками, мыть руки и ждем вас на кухне. — отпускает Любашу и дает ей присоединиться к другим.

Взяв меня за руку, он потащил мою послушную тушку мимо детей прямо по коридору.

— Думаю, ты был резковат с девочкой. В этом возрасте они мечтают о любви и трепетно относятся к своему внешнему виду, — говорю ему робко — А ты разнес ее в пух и прах.

— Возможно, но лучше правду ей скажу я, чем кто-то кто ее обидит. А не дай бог ее кто за проститутку примет? — высказывает он. — Для нее давно я не прекрасный принц, но на мои советы она равняется, так как я из того типа мужчин, о которых она мечтает. Но поверь, она любит меня… Даже сквозь пелену ненависти.

— У тебя такая тактика? — спрашиваю его, когда мы входим в огромную кухню. — Заставлять девочек ненавидеть себя, а потом резко очаровывать?

— Даже не думал об этом, — говорит он и усмехается. — А что тебя уже очаровал?

— Немного, — говорю ему и прохожу к раковине, чтобы помыть руки.

Включаю воду и таки успеваю вымыть руки.

— А я думаю, что много, — произносит он мне на ухо, а его руки появляется на краях раковины, заключив меня в ловушку.

— Ты такой самоуверенный, Кирилл Воронцов!

— Скажи мне, что тебе это не нравится, — томно произносит мне на второе ухо и затем прикусывает его.

— Нравится, — признаюсь я и чувствую, как низ живота сводит спазмом.

— Повернись ко мне, — просит он и я как кукла выполняю его просьбу. Смотрю в его глаза и тону от собственных чувств, что вызывает во мне Воронцов. Сама того не понимая, тянусь к его губам…

— Я се! — говорит Любаша и заходит в кухню, протягивая нам свои руки — Я мыла!

Ой…

— Молодец, — произносит Кирилл с улыбкой и отпустив меня, идет к девочке. — Что нам с Любашей делать?

Эта ситуация кажется такой обыденной. Будто бы поцелуи на кухне, для нас с Кириллом привычное дело. А Любаша… наша дочь, которая мешает родителям уединится.

Но никто из нас не зол на это маленькое чудо, потому что в глубине души понимает, что у нас будет еще возможность уединится, а пока нужно уделить внимание любимому ребенку.

— Займитесь яблоками, — говорю им. — Их нужно нарезать.

— Любаша, ты будешь выбирать яблоки, а я их буду нарезать, — говорит ей Воронцов и девочка с большой готовностью кивает.

В итоге, помогать приходят все. Благо кухня и правда большая. Я и еще две девчонки постарше замешиваем тесто. Младшие девчонки занимаются начинкой. Парни занялись чисткой лука, моркови, немного помогли Кириллу с яблоками, а также вызвались сходить к местной бабушке, что продает домашний творог, который мы с Кириллом забыли купить, а все вдруг захотели пирожки с творогом.

Позже девочки лепили пирожки с разной начинкой, мальчишки занимались подносом противней и следили, чтобы ничего не пригорело, я смазывала пирожки яйцом, а Кирилл на плечах с Любашей следил за всем процессом с высоты птичьего полета, как выразилась трехлетняя девчонка.

Мне нравилось в этом доме приюте. Тут витала атмосфера любви и взаимопонимания, то чего мне не хватало.

Нянечек мы отправили отдыхать и сказали, что позовем, когда все будет готово, но тетя Лена не выдержала и все же появилась на кухне, когда последние пирожки допекались в духовке.

— Как вкусно пахнет, — пропела она.

— Очень, — согласилась Дина — Мы сейчас посуду помоем и поставим чайник.

— Хорошо, — улыбнулась их нянечка — Как у тебя дела, Кирилл? Решил проблемы с бизнесом?

— Да, — устало вздохнул Кирилл — Лен, напиши список того, что надо купить. Мы с Евой чуть позже поедем и все купим. Я наверно Федю еще возьму для помощи.

— Да-да! — говорит Лена — Я этим сейчас же займусь! Нужны лекарства, химические средства…

— Кстати, что насчет лекарств? Отчет, что ты присылала каждый месяц, стал включать в себя огромный процент средств, потраченных на медикаменты.

— Да, после того как мы взяли Любашу, то лекарства ей нужны всегда, — отвернув голову, отчитывается нянечка.

— Какого плана лекарства она принимает? — сразу активизируется Воронцов.

— Любаша сердечница, — коротко говорит Лена.

— Что говорит врач? Лекарства сильнее не нужны? Дороже? Я позвоню дяде он достанет любое, — наконец перед нами тот самый Воронцов, что мы видим в журналах. Акула бизнеса, человек хватки и сама серьезность. Сын своего отца.

— Нет, она еще ребенок и сильных лекарств ей нельзя. Те, что она принимает сейчас, хватает.

— Ладно, — задумчиво произносит Кирилл — Отныне о всех походах к врачам и состоянии Любаши я хочу получать отчеты.

— Как скажешь, Кирилл, — вымученно улыбается женщина.

— Отлично! Пиши список, мы через часа три поедем, — говорит он женщине и затем идет к Любаше, улыбаясь во весь рот. Любаша сидит на столе и ест дольки яблока, что до этого ей нарезал Кирилл.

Лена это серьезно?

Любаше нужна операция, а она молчит?

Я в шоке!

Зато я молчать не буду.

— Кирилл! — зову его.

— Да, Ева, — смотрит на меня, улыбаясь, но увидев моё серьезное выражение лица, посерьезнев спрашивает — Что-то случилось?

— Да, — уверенно говорю. Я стесняться не собираюсь — Любаше нужна дорогостоящая операция.

— Повтори, — просит он меня и его лицо становится чёрствым.

— Любаше нуждается операции на сердце, — еще громче произношу, глядя на Воронцова.

— Это правда? — поворачивается к Лене, метая в нее молнии.

Нет! Мне ни капли не стыдно! Я сделала все правильно!

— Да, — робко отвечает она.

— Дети, вышли, — чеканит Воронцов — Федя, забери Любашу.

Ловлю взгляд Феди и вижу в нем благодарность и поддержку.

Я его выдала, а он мне благодарен?

Когда все дети выходят из кухни, то Кирилл звериной походкой подходит к Лене.

— Какое черта, Лена? — рычит на нее — Почему я узнаю об этом только сейчас? И не от тебя?

— Я просто думала…, - начинает женщина.

— Ни черта ты не думала! Ты понимаешь, что ребенку помощь нужна?

— Я боялась, что… Я привела больную девочку… И ты…

— Лена! Все эти дети под моей опекой! Я несу ответственность за каждого и о таком должен знать сразу.

— Извини, Кирилл. Я боялась.

— Ты помнишь, зачем я открыл этот дом? Привел тебя и Тамару сюда? Почему дети в этот дом приходят? Потому что тут могут помочь. Я готов помочь каждому, кто попросит помощь. Вы с Тамарой присматриваете за этими детьми, пока я зарабатываю деньги, чтобы помочь им не сгинуть в этом мире, — он садится напротив Лены и сцепив руки в замок, потирает им подбородок — Что если бы она умерла? Винила бы ты себя в ее смерти? Определенно!

О, нет! Даже думать о смерти Любаши не хочу!

— Мы хотели сами собрать деньги, — говорит она тихо.

— Это нереально, Лен! — печально улыбаясь, произносит Кирилл — Нереально…

— Кирилл, — вмешиваюсь я в их разговор — Они просто стесняются просить у тебя помощи, потому что ты и так им помогаешь, — подхожу и опускаю руку на его плечи.

— Так и должно быть! Я могу — я помогаю! — повернув голову в бок, целует мои пальцы на его плече — Спасибо, что сказала. В субботу мы уезжаем в Москву, и Любаша едет вместе с нами. В клинике моего дяди ей должны помочь.

— Кирилл, спасибо, — произносит женщина со слезами на глазах.

— Это моя обязанность. Заботиться о тех, кто нуждается в этом, — отвечает ей Кирилл — Иди к детям, — говорит он Лене — И не забудь список.

После того, как женщина уходит, Кирилл тянет меня к себе на колени и утыкает лицо мне в шею.

— Любаше помогут? — спрашиваю его.

— Конечно, я сделаю все возможное, — отвечает мне, подняв голову. — Не могу иначе.

— Ты слишком хороший, Кирилл Воронцов, — говорю ему и чувствую, как сердце начинает быстро биться, намекая о том, что я близка к тому, чтобы расплакаться.

— Это секрет, — шутливо произносит Воронцов. — Никому не говори.

— Не будь так строг к Лене. Она сделала ошибку, но поверь прекрасно ее осознает, — решаю все же защитить женщину. Примерно на двадцать процентов, я понимаю ее мотивы — Главное вовремя осознать, что ты делаешь и не совершить то, что исправить уже нельзя будет.

— Почему мне кажется, что ты сейчас говоришь о себе? — вглядывается в мои глаза, выискивая там ответ.

— Потому что я говорю о себе тоже, — честно отвечаю и даю ему прочитать эмоции в моих глазах.

— И какую ошибку ты чуть не совершила?

— Чуть не уничтожила самое прекрасное на этом свете. И до боли любимое…

— И что это? — серьезно спрашивает меня.

— Не хочу об этом говорить, — говорю ему и касаюсь пальцами его щеки — Просто поцелуй меня, Кирилл Воронцов и заставь забыть обо всем…

И мою просьбу тут же выполняют и даже больше.

Разве могла я влюбиться в сына человека, что причастен к смерти моих родителей? Как так получилось? И когда?

И почему судьба связала нас именно этим?

Судьба извращенка! Она то и дело путает все. Выстраивает такие комбинации любви, что порой их просто не может существовать. Также, как и нас с Кириллом Воронцовым.

Этот день, что я дала себе обман! Иллюзия того, о чем я мечтаю… И того, чего никогда не будет, как бы сильно я этого не хотела.

Но какого будет, когда я уйду? Что будет со мной? Что будет с Кириллом? Что будет с нашими жизнями?

Вспомнит ли спустя годы Кирилл девушку, что могла забрать его жизнь?