Пари

Глава пятая: Вика

— Голубое или синее? — Я стою перед зеркалом, прикладывая к своему отражению сперва синее платье а ля «шелковая ночная сорочка» длиною максимально в пол, потом — светло-голубое, с закрытым передом, но крайне провокационным глубоким вырезом на спине почти до самого копчика. — Синее или голубое?

В голубом я выгляжу максимально эффектно, потому что не зря пашу над своей идеальной спинкой три раза в неделю с весами, цифры которых предпочитаю не озвучивать вслух в присутствии особо впечатлительных женщин. Но… если вспомнить, куда именно мне предстоит идти, то оно — точно не вариант. Как, впрочем, и его синий конкурент. И вообще девяносто процентов моего гардероба.

Я возвращаю наряды обратно на вешалку и снова придирчиво осматриваю свой модный Клондайк, в надежде все-таки найти что-то нейтральное. Хотя бы нейтральное, потому что нормальная женщина, если судьба вынудила соваться ее в такое безобразное место, может прийти туда разве что в монашеской сутане и с мешком на голове. Но такой наряд, увы-увы, никак не вяжется с моими планами покорить Лекса. Значит, нужно искать компромисс.

— Кто вообще выдумал это дурацкое слово? — недовольно ворчу себе под нос, снимая с вешалки милый карамельный костюмчик от итальянского модного дома. — Женщине просто нужно давать то, что она хочет.

Прикладываю костюм к себе и морщу нос, потому что твидовые шорты явно слишком коротки для моего сегодняшнего променада. Хотя вот ноги в них выглядят просто сногсшибательно.

Но после получаса бесплотных поисков, все-таки останавливаюсь на нем. По крайней мере, у меня будет пиджак и блузка, и если не одевать туфли на высоких каблуках, то я почти ничем не буду отличаться от типовой сотрудницы офиса.

Кстати, если еще и очки надеть, то есть шанс затеряться в толпе и не отсвечивать.

Но идея с очками отпадает после первой же примерки. С прозрачными стеклами у меня всего одни, и у них безобразно большая оправа, делающая меня похожей на муху.

Еще час уходит на то, чтобы как следует вычесать, завить и еще раз вычесать волосы, пока они не превращаются в рыжий водопад блестящих тугих локонов. Трогаю «пружинки» и кайфую от того, сколько труда, нервов и денег вложено буквально в каждую волосинку. Если бы в мире проводили конкурсы на лучшую шевелюру, я брала бы главный приз каждый год — никаких сомнений.

Потом макияж, к которому я подхожу с максимальной скрупулезностью. Любая адекватная женщина знает, что правильно нанесенный консилер «сотрет» следы бессонной ночи, визуально уменьшит нос или уберет пару лет, а бронзер и хайлайтер просто творят чудеса. Но сегодня я делаю то, что некоторые глупые мужчины называют «естественная красота без штукатурки». Не хочу, чтобы Лекс подумал, будто я нарочно для него расстаралась. Я должна выглядеть немного небрежно, как будто я в последнюю минуту вспомнила о встрече и собралась буквально за пару минут, а не потратила на обдумывание образа половину чертового дня!

И финальный штрих — немного прозрачно-розового блеска на губы. Буквально каплю, чтобы подчеркнуть их природную пухлость. Я могу гордиться тем, что в свои двадцать пять посещаю косметолога исключительно для уходовых процедур, потому что у меня красивое лицо с правильными пропорциями, не нуждающимися в искусственной увеличении.

— Детка, ты просто пушка-ракета! — посылаю воздушный поцелуй своему отражению в зеркале, делаю финальный поворот вокруг своей оси и после короткого спора с собой, меняю «шпильку» на более спокойные зеленые лодочки на тонком, но невысоком каблуке. Не та обувь, которую я предпочитаю в повседневной жизни, но не сваливать же Лекса с ног какими-нибудь "стриппами". — Вот так лучше. А «шпильку» мы придержу на третья свидание.

Такси уже ждет меня возле дома. Приходится немного поморщить нос, забираясь в салон обычной китайского машины, потому что с наличными у меня очень туго, да и на карте осталось так мало, что во избежание панической атаки, я просто не смотрю баланс. Но успокаиваю себя тем, что такси «стандарт-класса» — это временная вынужденная мера, максимум — на неделю или две, пока Лекс не подарит мне новую машинку. А потом, когда все снова вернется на круги своя, я буду вспоминать эти дни как опасное приключение.

— А можно притормозить вот здесь? — стучу водителя по плечу, когда понимаю, что он никак не реагирует на мои попытки привлечь его внимание покашливанием.

Вот они — ожидаемые минусы дешевого сервиса. В ВИП-классе меня спрашивали, не хочу ли я подключить свой плейлист, как только я садилась в машину.

— Так тут ехать еще, — недовольно басит водитель. Неприятный тип, выглядит как один из тех мрачных мужчин, которых иногда развешивают на столбах в сводках «Их разыскивает полиция». На всякий случай делаю вид, что сняла его лицо на телефон.

— Высадите меня вот здесь! — настаиваю на своем, тыкая пальцем на парковку около торгового центра.

— Оплата за полный маршрут, — брыкается он.

— Господи, да, только остановись уже!

Естественно, никто не спешит выпрыгивать из машины, чтобы помочь мне выйти. Но может оно и лучше — мало ли кто, по закону подлости, может увидеть эту немую сцену. Я и так стараюсь максимально замаскироваться от окружающих, чтобы не обращать на себя внимание. Нужно попасть в «Джунгли» как-то максимально незаметно, а внутри останется просто найти и обворожить Лекса — и дело в шляпе. Раз Хасский сказал, что мои дела настолько плохи, то придется идти на крайние меры и даже, наверное, признать себя виноватой.

Но когда я, не сделав и десятка шагов, едва не падаю от того, что каблук застревает в брусчатке, до меня начинает доходить, что идея добираться до клуба два квартала пешком, может быть, мягко говоря, не лучшей в моей жизни. Ситуация зеркально повторяется еще через пятьдесят пройденных метров, и на этот раз от позорного и, наверняка, болезненного падения меня спасает только идущая прямо на меня парочка.

— Эй, ты что?! — орет возмущенная девица, когда я буквально падаю в объятия его парня. — Руки убрала быстро!

— Привет, — довольно лыбится ее страшненький, как смертный грех, хахаль, и я побыстрее пячусь назад.

Еще не хватало, чтобы его на всю голову отбитая ревнивая баба вцепилась мне в волосы. Не для того я битый час потратила на укладку, чтобы явиться к Лексу с видом человека, не разминувшегося со скоростным поездом.

К счастью, мне удается шмыгнуть в переулок, а оттуда, по навигатору, через дворы и переулки, с горем пополам добираюсь до клуба. Правда, чтобы избежать позорного падения, приходится идти черепашьим шагом и как итоге — к «Джунглям» я прихожу на полчаса позже назначенного времени. Но хотя бы с черного входа, где не так много машин и практически нет людей. Несколько парней в стороне настолько увлечены обсуждением своих «пацанских тем», что вообще не обращают на меня внимания.

Я останавливаюсь, поправляю волосы, включаю камеру телефона и, используя ее вместо зеркала, проверяю макияж. Добавляю еще немного блеска на губы, облизываюсь и остаюсь окончательно довольна своим видом. Пожалуй, такой соблазнительной кошечкой я не выглядела еще никогда в жизни. Если Лекс не сделает мне сегодня предложение, то только лишь исключительно из типичного мужского упрямства.

— Меня ждут, — говорю двум «шкафам» у входа, когда они загораживают мне дорогу.

— Имя?

— Я к Лексу, — бросаю раздраженно, а когда понимаю, что мордовороты никак не реагируют, исправляюсь: — Я к Алексею Янковскому.

— Имя? — повторяет второй.

— Я уже все сказала! — Скрещиваю руки на груди. — Лекс сказал, что предупредит обо мне.

Пусть и не мечтают, что я вот так возьму — и выложу имя, фамилию и паспортные данные.

Они переглядываются и один, наконец, подносит к уху телефон, но о чем там разговор — не понятно и не слышно, хотя я стою практически впритык.

— Ну, вопрос улажен? — довольно улыбаюсь, делая шаг в перед, в надежде, что хоть теперь-то мне откроют двери.

Но «шкафы» снова сходятся плечом к плечу, становясь похожими на трансформера из фильма про роботов.

— Алексей Эдуардович просил передать, что вы опоздали.

В смысле — опоздала?!

На всякий случай проверяю часы, чтобы убедиться, что сейчас всего двадцать три ноль семь, а значит я опоздала на каких-нибудь полчаса.

— Эй, это шутка какая-то? — Предпринимаю еще одну попытку прорваться вперед, но они, похоже, лучше дадут мне разбиться об них в лепешку, чем сдвинутся хоть на миллиметр. — Да перезвоните вы ему еще раз! Что за…?

Закрываю рот только потому, что группа парней, кажется, уже решила свои вопросы и теперь с интересом наблюдает за тем, как я бодаюсь с охраной.

— Ну хорошо, — шиплю себе под нос и набираю номер Лекса.

Кстати говоря, чтобы раздобыть его номер, мне пришлось пообещать полчаса своего времени для бесплатной фотосессии одному ушлому фотографу. Это будут те еще «лучших полчаса в моей жизни», и я точно не собираюсь страдать на них просто так.

Но Лекс не берет трубку.

На всякий случай проверяю, не ошиблась ли номером, но это точно он — даже подписан как «Мояпопытканомер5».

Набираю еще раз.

И еще.

До тех пор, пока он, наконец, не снимает трубку.

— Ты в курсе, что я тут…

— Иди нахуй, Вик, — странно заплетающимся языком говорит он.

Делаю глубокий вдох, и чтобы ничего не ляпнуть в ответ, «принимаю» ту часть нашу с Хасским разговора, где он буквально умолял меня соглашаться на все и не давать Лексу повода отобрать у меня даже те крохи, которые еще можно спасти.

«Спокойно, моя хорошая, — поглаживаю свое глубоко уязвленное ЧСВ[3], - не забывай, что он просто очень обиженный мужик, было бы странно, если бы он не попытался задеть тебя за живое».

— Ты помнишь, что мы договорились о встрече? — стараюсь, чтобы мой голос звучал максимально покладисто.

— Я приказал, чтобы ты пришла в двадцать два тридцать. Даже дал парням указание, накинуть пять минут сверху. Все, Вик, поезд ушел. У меня вообще на хер другие планы на этот вечер, а свои десять минут славы ты, как обычно, проебала. Почему я не удивлен?

— Я стояла в пробке, — выдумываю на ходу.

— Даже если это действительно так — мне как бы…

Он не заканчивает и вместо этого издает странный глубокий вдох.

Я только надеюсь, что это кальян.

Хотя, положа руку на сердце, абсолютно не похоже. А вот от мысли, что это может быть на самом деле, у меня неприятно краснеют уши. Что с ним случилось за эти три года, что он из хорошего парня превратился в отбитого мудака?

— Лекс, я ведь уже все равно приехала, — буквально наступив на горло своей гордости, говорю я. — И не займу много твоего времени. П-п-п… п-п-пожалуйста.

В последнее время я так редко использовала это слово, что оно буквально становится мне поперек горла.

На том конце связи еще какое-то время слышится странная возня, потом характерный звук отсчитываемых купюр и раздраженный голос Лекса:

— Черт с тобой, раз уж ты все равно обломала мне весь кайф.

— Спасибо, Лекс, ты такой хоро…

В трубку раздаются гудки.

Вот же придурок долбаный!