Паровоз № 13

На сигнальном аппарате маленькой телеграфной конторы разъезда Мурдок Большой Северной дороги раздался звонок. Дежурный чиновник, выпустив газету из рук, с удивлением посмотрел на часы.

— Пора придти Гуронскому экспрессу, — пробормотал он в раздумье, подойдя к аппарату и отзываясь на сигнал.

Он получил следующее извещение:

Тринадцать — это был номер паровоза Гуронского экспресса, того самого, который через полминуты должен был пройти мимо Мурдока. Кэз — фамилия начальника станции. Дежурный чиновник станции Мурдок сознавал, что надо поторопиться, чтобы еще остановить на разъезде приближавшийся экспресс, и потому он схватил маленький красный фонарь, который всегда стоял зажженный наготове, и выскочил на железнодорожный путь.

Грохот быстро приближающегося поезда уже был ясно слышен, увеличиваясь ежесекундно. Чиновник отправился в том направлении, откуда раздавался грохот, размахивая предупреждающим сигналом и ожидая каждую секунду ответного сигнала паровоза, по которому он заключил бы, что машинист обратил внимание на его предупреждение.

Вдруг из-за поворота показался яркий свет паровозного прожектора, и паровоз с шумом двинулся на чиновника как чудовище, грозящее раздавить его.

Прошла секунда, а ответного сигнала не было.

В следующую секунду чиновник, испустив крик удивления и испуга, отскочил от рельс, еле успев сойти с дороги мчащегося громадного железного чудовища, которое теперь стремглав пролетело мимо него и в следующую же секунду скрылось за другим поворотом.

— Господи, спаси! — в ужасе крикнул чиновник. — Что это значит? Неужели машинист спит и не увидел моего сигнала?

Он бросился назад в комнату, сел на стул возле аппарата и дал тревогу на все дальнейшие станции пути.

С быстротой молнии было передано сообщение:

Теперь чиновник понял, что означала только что полученная им депеша. Он опять сел и пытался собраться с мыслями. Но это ему долго не удавалось, происшествие слишком взволновало его. Он знал, что исполнил свой долг, и если с пассажирами поезда, не имевшего машиниста, случится несчастье, то не по его вине.

Станция Бенсон находилась от Мурдока на расстоянии не более пятнадцати миль, и он знал, что при страшной скорости, с которой поезд прошел мимо разъезда, он скоро получит сообщение.

Наконец, не дождавшись сообщения, он вызвал станцию Бенсон, но получил оттуда лишь ответ: «Ничего нового».

На станции Бенсон, где постоянно составлялись поезда, где всегда царила путаница сотен паровозов, где рельсы, казалось, сплетались в беспорядочную сеть, а не в правильную систему, и где тем не менее вся работа происходила с автоматической правильностью, по получении телеграфного сообщения воцарилось страшное волнение.

Номер тринадцатый без машиниста! Думать об этом было страшно, всякий сознавал, что это значит — жизнь сотен пассажиров стояла на карте!

Было известно, что паровоз, шедший с поездом по свободному пути, может продолжать страшную езду только до тех пор, пока полностью не будет израсходован пар, а это должно было произойти скоро.

Для ожидавших минуты тянулись как часы.

Прошло около четверти часа, когда боязливо ожидавшие чиновники станции Бенсон издали увидели свет большого прожектора подходящего паровоза. Через полминуты поезд медленно подошел к станции.

Генри Крадди, кочегар, слез с тендера, шатаясь подошел к пораженному начальнику станции и совершенно изможденный опустился к его ногам.

— Ларри исчез, — стонал он в ужасе. — Случилось нечто ужасное, — а затем он закрыл глаза и потерял сознание.

Несколько человек поспешили к паровозу в надежде увидеть машиниста на своем месте, но его нигде не было, он исчез бесследно.

Когда кочегар очнулся и немного оправился, то оказалось, что и он не в состоянии дать точные разъяснения, которые могли бы пролить свет на таинственное исчезновение Ларри.

Куда он девался?

Вдруг перед начальником станции оказался телеграфист.

— Депеша от инспектора из Пеннока! — сообщил он еще на ходу, держа в руках телеграмму, — Ларри Льюиса нашли мертвым вблизи рельс, с ножом в спине. К его пиджаку была приклеена записка, а на ней написано «№ 1».

— № 1? Что это означает? — в ужасе воскликнул начальник станции. Он внезапно с грозным видом обратился к Генри Крадди:

— Послушайте, милейший, — крикнул он ему, — вы должны будете объяснить это, здесь же, и немедленно! Кто убил Ларри? Вы, что ли?

— Я? Ради Бога! — возразил спрошенный, дрожа всем телом от волнения и снова бледнея. — Я об этом знаю не больше вашего, мистер Фарнсворт!

— Кто управлял машиной, когда вы проходили мимо Мурдока? — расспрашивал Фарнсворт.

Истопник покачал головой.

— Не знаю!

— Как — не знаете?

— Не знаю, сударь!

— Где же находились вы?

— На паровозе, но в бессознательном состоянии.

— Крадди, мне кажется…

Тут начальник поезда подошел к стоявшим.

— Не имеете ли вы в своем распоряжении машиниста, на которого можно положиться? — спросил он.

— Возьмите меня! — раздался низкий голос, и брат Ларри Льюиса, Вальтер, выступил вперед.

Лицо его было мертвенно бледным и губы судорожно сжаты, но в общем он сохранял свое обычное спокойствие.

— Позаботьтесь о трупе Ларри, мистер Фарнсворт, — сказал он, — а я на остальной путь заступлю на его место.

— Гм, а кто же будет топить?

— Конечно, Крадди, — заявил Вальтер твердым голосом, — другого я не хотел бы брать с собой.

— Тогда скорее в дорогу, — сказал начальник поезда, — остальное устроится!

Крадди вскочил на паровоз, а за ним и Вальтер.

Раздался звонок, и громадная машина тронулась с места, а на ней у рычага стоял брат убитого, за его спиной работал Крадди.

Когда поезд отъехал на расстояние приблизительно одной мили, Вальтер вдруг окликнул кочегара.

— Генри!

— Что? — спросил тот.

— Кто убийца Ларри?

— Я сам желал бы знать это, Вальтер, видит Бог!

— Действительно желал бы?

Машинист со сверкающими глазами повернулся к истопнику и на минуту выпустил рычаги из рук, как бы намереваясь схватить своего спутника за глотку.

— Конечно, Вальтер! Клянусь в этом!

Кочегар спокойно смотрел в глаза своего обвинителя, взоры их встретились на секунду, а потом Вальтер протянул ему руку.

— Верю тебе, Крадди. А теперь расскажи мне все, что ты знаешь! — приказал он.

— Мы были еще на расстоянии около десяти миль от Мурдока, — начал тот, — и я как раз накладывал уголь, как вдруг кто-то сзади схватил меня за горло. Моментально мне закрыли глаза и нос, и я почувствовал, что теряю сознание. Я хотел было сопротивляться, но сейчас же все вокруг меня потемнело. Когда я очнулся и стал вспоминать происшедшее, поезд уже почти остановился. Это было не далее, как за две мили до Бенсона, а я находился один на машине. Ларри исчез, огонь на колосниках потух, а я сам был в таком состоянии, что еле сознавал, что делаю. Я искал глазами Ларри, но его и след простыл; я несколько раз окликнул его по имени, но не получил ответа. Это меня убедило, что его нет ни на машине, ни в поезде.

— Почему? — внезапно спросил Вальтер, глядя на блестящие рельсы перед паровозом.

— А просто потому, что Ларри никогда не сошел бы со своего места, он не сделал бы этого даже ночью, если бы его не заставили силой!

— Ты прав! — ответил Вальтер. — Ларри Льюис никогда не оставил бы добровольно своего места, и, как Бог свят, я найду убийцу, так гнусно убившего моего брата и отомщу за него или же сам погибну при этом!

Потом голос этого сильного человека понизился до тихого шепота, и широкая грудь его тяжело поднималась.

— Неужели это возможно? Ларри умер… убит… подлым убийцей, заколот под покровом ночной темноты?

Поезд мчался все дальше со страшной быстротой.

Мимо станций Колентарф и Ганкок он шел к Морису; десять минут опоздания, с которым поезд пришел в Бенсон, поезд давно уже успел наверстать. Мимо следующих станций поезд также прошел по расписанию без дальнейших происшествий. Льюис стоял на своем месте, а Генри Крадди без устали подкладывал новую пищу огню под котлом паровоза.

Так проходили дни за днями. Суд, разумеется, взялся за расследование этого загадочного случая. Кочегар несколько раз был подвергнут перекрестному допросу, и все сомневались в правдивости его странного повествования. Но убийцу Ларри Льюиса так и не нашли, и его внезапная смерть так и осталась неразгаданной тайной.

В холодную, неприветливую ночь около месяца спустя Гуронский экспресс опять вышел со станции Вильмар по пути на запад. Вальтер Льюис все еще был машинистом на паровозе.

Как в первый день, так и теперь, он неутомимо искал факта для разъяснения насильственной смерти своего брата, правда, без успеха.

Медленно тронулась машина, а потом поезд пошел все скорее и скорее.

— Поддай пару, Генри! — крикнул Вальтер кочегару. Тот быстро подскочил и открыл дверцы топки. Он бросил в пламя одну, две, три лопаты угля, и только собирался повернуться к тендеру в четвертый раз, как вдруг пошатнулся, раскинул руки и свалился, не издав ни одного звука.

Вальтер Льюис не заметил случившегося, как и не увидел темной человеческой фигуры, которая подскочила к нему сзади с поднятыми руками.

Две руки обхватили его тело, как клещи, две руки впились ему в горло, машинист сделал отчаянное усилие, чтобы освободиться, но напрасно, гнусное нападение совершилось слишком быстро, и он потерял сознание.

Еще сильный удар по голове и — не издав ни единого звука, оглушенный свалился. В следующий момент его пронзил длинный нож.

Убийца с быстротой молнии вынул из кармана записку и приколол ее к пиджаку своей жертвы.

— «№ 2», — пробормотал он, поднял безжизненное тело выше головы и выбросил его вниз на путь, тогда как поезд мчался дальше. А потом этот загадочный человек презрительно толкнул ногой бесчувственное тело Генри Крадди.

Схватив лопату, он торопливо начал наполнять топку. С большим усилием он поднял гирю и положил ее на предохранительный клапан, чтобы тот не мог вовремя придти в действие, если бы давление слишком увеличилось. Затем он стал набрасывать в топку одну лопату угля за другой. Манометр и без того уже показывал страшное давление, но это вызвало у убийцы только насмешливое хихиканье.

Стрелка манометра поднималась все выше и выше, и страшный человек с громким смехом и сверкающими глазами далеко оттянул рычаг, откинулся назад скрестив руки, а поезд мчался дальше с ужасающей быстротой.

— Во что бы то ни стало я достигну скорости девяносто миль в час, — тихо смеялся этот человек, — сегодня ночью я добьюсь ее! Я сумею дойти до этого! Я хочу этого, пусть даже еще один машинист погибнет на этом пути! Больше угля! Больше пара! Вперед! Вперед! Девяносто миль в час! — и он устремил свои взоры на блестящую рельсовую колею впереди паровоза, постоянно освещаемую прожектором машины.

— Сначала угля, потом пару, потом девяносто миль в час!

Поезд промчался мимо станции Пеннок, и опять дежурный чиновник смотрел с недоумением вслед экспрессу, который, не замедляя хода, продолжал путь к Бенсону с головокружительной быстротой…

Когда нашли труп Вальтера Льюиса возле рельс, не дальше десяти шагов от того места, где было найдено безжизненное тело Ларри, младший брат столь загадочно убитых машинистов Пратт Льюис предложил свои услуги в качестве машиниста на паровозе № 13.

Прошло несколько дней, и ничего не случилось. Пратт Льюис становился более уверенным и полагал, что если с его братьями и случилось несчастье, то злой рок минет его. Он твердо решил разгадать эту тайну. Поэтому он никогда не садился у своего места у котла, не положив рядом с собой заряженного револьвера.

На следующий день, когда Гуронский экспресс был готов к отходу в Вильмар, какой-то коренастый мужчина взялся за ручку у ступенек и вскочил на паровоз. Пратт сейчас же увидел его и, не рассуждая, закрыл пар, а потом обратился к незнакомцу.

— Стой! — крикнул он. — Чего вам здесь нужно? — и смерил его испытующим взглядом.

Незнакомец был одет в грубый темно-серый костюм, поверх которого было надето застегнутое на все пуговицы прорезиненное пальто, широкополая войлочная шляпа была низко натянута на лицо, а наружный вид его громадного тела производил впечатление, что с ним шутки плохи.

— С добрым утром! Вы можете отвезти меня в Бенсон? — спросил он совершенно спокойно.

— Не здесь, не на паровозе! — возразил машинист.

— А мне именно это и важно!

— Я сказал нельзя и достаточно! Ступайте прочь с машины!

— Но послушайте же, у меня есть разрешение вашего начальства на проезд вместе с вами!

— Это мне безразлично. Если бы вы даже были президентом Соединенных Штатов, на машину я вас не пущу во время езды!

— Вы видите это письмо?

— Вижу.

— И вы знаете, что оно обозначает?

— Не мое это дело. Если вы хотите ехать в одном из вагонов, то я против этого ничего не имею, здесь же не возьму вас с собой. Поняли? — Пратт становился грубым.

— Я сыщик!

— Все равно для меня!

— Неужели? Так вы не желаете позволить мне ехать с вами?

— Черт возьми! Вы ведь слышали, что нет!

— А если сегодня ночью с вами случится то же самое, что и с вашими братьями?

— Это моя забота, — возразил Пратт уверенно, — а если вы хотите ехать в Бенсон, то садитесь в вагон, а не на паровоз.

— Значит, вы не хотите, чтобы я проводил вас туда на паровозе?

— Пора бы уже убедиться в этом.

— Тогда мне только остается опять сойти, но к сожалению, должен буду подать на вас жалобу, как мне ни жаль.

— Как знаете, делайте то, что вы считаете своей обязанностью, я делаю то же самое, пока управляю машиной.

Когда в ту ночь паровоз № 13 прибыл в Бенсон, то в третий раз нашли на машине только бесчувственного кочегара.

Недалеко от того места, где были обнаружены первые два трупа, нашли и безжизненное тело Пратта.

На груди у него была приколота записка с таинственной надписью: «№ 3!»

— Вы мистер Лэн?

— Совершенно верно. — Человек, к которому обратились, еле поднял голову.

— Вы вызвали меня.

— Гм! Что-то не помню.

— Неужели?

— Именно нет.

Чиновник, которому представился незнакомец, был старший инспектор Большой Северной дороги В. К. Лэн. Когда он приподнял голову и через покрытый несметным количеством бумаг письменный стол посмотрел на вошедшего, он увидел лицо бородатого мужчины, мускулистого, внушительного телосложения.

— И вы не помните вот этого письма?

Инспектор взял поданное ему письмо в руки, просмотрел его и возразил:

— Это предназначено не вам.

— Неужели, почему же нет? — спокойно спросил незнакомец.

— А потому, что я собственными глазами видел Ника Картера. Ваша неуклюжая попытка надуть меня не удалась. Ваше имя скорее, вероятно, может быть найдено под каким-нибудь снимком в альбоме преступников.

— Так ли? Но ведь вы не отрицаете, что это письмо прислано вами?

— Этого я не отрицаю.

— Хорошо, каким же образом оно могло бы попасть в мои руки, если я не Ник Картер?

— Не знаю, может быть, украли.

— Так, а у кого же?

— У знаменитого сыщика.

— Ого, плохого же вы мнения о нем, если допускаете мысль, что он так плохо следит за вверенными ему бумагами!

— Послушайте! Мое мнение о Нике Картере вас не касается, но я скажу вам его: он во всяком случае еще не был превзойден ни одним из своих коллег по профессии, так что его репутация учителя в сыскном деле вполне заслуженна.

— Благодарю за комплимент, — ответил незнакомец.

Чиновник посмотрел на него с изумлением, он не ожидал такой смелости от этого человека.

— Так, может быть, вы скажете мне, кто вы такой, собственно? — накинулся он на незнакомца, который испытующим взором смотрел ему в глаза.

— Отчего же нет, — был краткий ответ, спокойный тон которого, очевидно, не понравился чиновнику.

— Хорошо, так попрошу вас назвать мне ваше имя и сказать, по какому делу вы пришли, для длинных разговоров у меня нет времени! — При этом он снова занялся своими бумагами, ломая себе при этом голову, откуда незнакомец мог раздобыть его письмо к Нику Картеру. Этим письмом он просил знаменитого сыщика приехать в С.-Поль с тем, чтобы он помог раскрыть загадочные убийства на паровозе Гуронского экспресса.

Он знал вызванного сыщика довольно хорошо, иначе не сомневался бы так долго, так как стоявший перед ним незнакомец действительно был не кто иной, как Ник Картер, знаменитый сыщик, в одном из своих удачных гримов.

Быстрым движением руки Ник Картер снял длинную окладистую бороду и сделал еще некоторые изменения в своей наружности.

— Так вы утверждаете, что видели Ника Картера, — снова заговорил он, — могу ли поинтересоваться, узнаете ли вы его сейчас?

— Наверняка, — ответил чиновник, не поднимая головы и не догадываясь, какой сюрприз его ожидает.

— Хорошо. Я уже сказал вам, что вы вызвали меня сюда письмом!

Чиновник опять посмотрел на него, вероятно, с намерением резко ответить говорившему, но в тот же момент он испустил крик изумления и вскочил со стула.

— Да вы и в самом деле Ник Картер! Ради Бога, как это вы умеете изменять вашу внешность? — спросил чиновник, покачивая головой.

— Очень просто, мистер Лэн, а теперь вы уже, конечно, не сомневаетесь, что я Ник Картер?

— Зачем вы пришли переодетым?

— Просто затем, чтобы не выдавать себя. Это только мера предосторожности, которую я принял, чтобы приступить к работе неузнанным и не возбуждая толков.

— Ага, теперь я понимаю. Ну, и теперь мне придется отвечать вам на сотни вопросов.

— Ничуть не бывало!

— Хорошо, тогда попрошу начать.

— В прошлый вторник у вас был человек, рекомендованный вам начальником полиции.

— Правда. То был сыщик, который интересовался получением награды за поимку таинственного убийцы.

— Он совершил поездку?

— Гм, не сумею вам сказать.

— А я вам скажу.

— Вы шутить изволите?

— Ничуть. Далее я могу вам сообщить, что тот же сыщик через несколько дней явится опять.

— Да что вы!

— Вы его знаете?

— Совершенно не знаю.

— А я зато знаю его превосходно.

— И вы полагаете, что он будет иметь успех?

— Я в этом убежден.

— Вы меня удивляете!

— Надеюсь, в приятном смысле?

— Конечно!

— Так вот, мистер Лэн…

— Позвольте прервать вас, мистер Картер. Кто этот сыщик?

— Как, неужели вы его тогда не узнали?

— Нет.

— Его зовут Ник Картер, мистер, с вашего разрешения.

— Как? Что?

— Именно так. Я был в Бенсоне и находился в поезде во вторник ночью, когда Пратт Льюис был убит.

— Так вы напали на след убийцы?

— Во всяком случае у меня есть некоторые предположения.

— Какие меры намерены вы принять, чтобы разузнать, в чем дело?

— Видите ли, я считаю наиболее целесообразным поехать лично в качестве машиниста.

— Что? Как? Как же вы это хотите устроить?

— Да именно так.

— Но ведь это невозможно!

— А я сделаю это возможным.

— Это действительно будет новым мастерским делом. Но без свидетельства и аттестата никто не допускается к управлению машиной.

— Это я знал, а потому уже сделал нужное.

— Ну и правда же, это смелая затея, мистер Картер!

— Этого я не отрицаю, но все же это единственный путь к цели. Если я хочу напасть на след преступника, то должен все делать лично и никому ничего не могу доверить, так как только тогда могу сам наблюдать за всем, все обдумать и выводить из всего свои заключения. Кстати, кто теперь водит паровоз?

Как бы в ответ на этот вопрос раздался легкий стук в дверь.

— Войдите! — крикнул инспектор.

Вошел курьер и подал депешу.

Недовольный тем, что им помешали, мистер Лэн торопливо разорвал конверт; когда он прочитал содержание, черты его лица от ужаса окаменели.

— Еще один! — вырвалось у него. — Господи, когда же будет конец?

Он передал бумагу Нику и тот быстро пробежал ее глазами. Телеграмма гласила:

— Собственно говоря, — бормотал Ник, — я этого ожидал. Итак, в следующий раз я буду управлять машиной, — громко продолжал он, глядя на инспектора, все еще не оправившегося от своего оцепенения, — но никто не должен знать, кто я такой, даже догадываться об этом нельзя.

— Ладно, я устрою все согласно вашим желаниям.

— Хорошо! Далее буду просить прицепить к № 13 новый тендер, в моем присутствии, причем я также лично буду следить за нагрузкой тендера.

— Как вам угодно, мистер.

— Никто не должен знать заранее, какой именно тендер будет прицеплен, пока я сам в субботу вечером не прицеплю его к паровозу, а до того времени он должен находиться в запертом на замок помещении.

— Хорошо, будет сделано.

— Далее мне нужна большая бочка.

— Могу вам достать и бочку.

— Когда я покончу со всем, я опять приду к вам.

— Хорошо, я распоряжусь, чтобы в депо рядом с паровозом был поставлен порожний тендер.

— Хорошо, и позвольте еще раз обратить ваше внимание на то, что никто не должен знать о том, что я здесь, а меньше всех кочегар.

— Я буду действовать во всем с величайшей осторожностью.

— Когда я приду в следующий раз, я буду переодет в машиниста, и вы меня, вероятно, не узнаете.

— Ладно, мистер Картер. Надеюсь, ваше счастье не оставит вас и на этот раз. Впрочем, я убежден, что вам удастся раскрыть тайну.

— Будем надеяться, что вы окажетесь правы. Да, впрочем, я хотел еще спросить вас, мистер Лэн, — сказал Ник, — вы знаете машиниста, убитого вчера ночью?

— Даже очень хорошо.

— А кто был кочегаром?

— Крадди.

— Тот самый, который и теперь занят той же работой? Отчего же вы не переведете его на другое место?

— Об этом я уже думал.

— Разве вы не находите странным, что каждый раз именно машинист становится жертвой? — заметил сыщик.

— Гм, я тоже не мог еще найти объяснения этому странному факту, но должен сказать, что мне еще не приходило в голову подозревать Крадди, так как я знаю его еще смолоду. Но если вы считаете нужным сменить его, то ваше желание будет исполнено. Я согласен со всеми мерами, которые вами будут приняты.

— Я приму это к сведению, но пока оставьте все так, как оно есть. С тем же паровозом, с тем же кочегаром и с другим тендером я постараюсь разгадать тайну.

После этого Ник ушел и направился к себе в гостиницу.

— Ну, как дела, Ник?

— Поверь мне, Дик, у нас будет масса работы, пока мы добьемся сути дела.

— С чего мы начнем? — спросил двоюродный брат, и вместе с тем правая рука сыщика, ожидавший его в гостинице.

— Гм, прежде всего я выберу тендер, который будет прицеплен к паровозу № 13 взамен прежнего.

— Хорошо, а дальше что?

— В самом углу я спрячу бочку и скроюсь в ней. Надеюсь, что таким образом мне удастся наблюдать за всем, не будучи замеченным самому.

— Ага, понимаю!

— Если произойдет новое преступление, то я буду свидетелем его.

— План хорош, — согласился Дик.

— Подумай только, сегодня ночью опять нашли машиниста заколотым, точно в том же самом месте, где нашли и других.

— Быть не может!

— И все же это так!

— Послушай, Ник!..

— В чем дело?

— Знаешь ли, что я думаю?

— Нет.

— Мы имеем дело с помешанным!

— Возможно. Но как объяснишь ты себе, что каждый раз именно кочегар остается невредимым? Даже ни разу не был ранен!

— Это для него очень невыгодно.

— И затем в пути видели, как он стоял совершенно один у котла.

— Странно. Если он виновник всех этих убийств, то какие у него могут быть к этому мотивы?

— Этого и я не понимаю. Не домогается ли он сам должности машиниста?

— Да нет, этого я не предполагаю!

— Ладно, Дик, ведь мы увидим, что нам откроет поездка в угле.

— Когда именно ты думаешь осуществить свой план?

— В будущую субботу.

— А я?

— Ты, конечно, должен мне помочь, и когда в будущую субботу все будет готово, и я уже буду сидеть в бочке между углем, то ты сзади влезешь на паровоз и отправишь злополучный поезд.

— Ладно, можешь положиться на меня, — ответил Дик.

Было два часа.

Инспектор сидел за своим письменным столом и вдруг подскочил, когда маленькие часы на мраморном пьедестале на камине пробили два раза. Он снял слуховую трубку со стоявшего на столе телефона и повернул ручку.

— Алло, Перри, это вы? Хорошо! Что я хотел сказать — вы уже видели нового машиниста для Гуронского экспресса?

— Нет, мистер! — последовал ответ.

— Ладно, он должен сейчас прийти. Как только он представится вам, пришлите его сюда: мне обязательно нужно поговорить с ним.

— Надеюсь, нам не придется долго ждать, до отхода осталось только двадцать минут.

— Ничего, подождем еще немного.

На этом разговор по телефону закончился, и инспектор снова принялся за свою обширную переписку, как вдруг открылась дверь, и сильный на вид, среднего роста человек в синем кителе машиниста вошел в контору.

— Могу я видеть мистера Лэна? — спросил он у письмоводителя, сидевшего вблизи дверей у конторки.

— Можете, но он очень занят, — коротко ответил спрошенный.

— Мне нужно поговорить с ним об очень важном служебном деле, не терпящем отлагательства, — размеренным тоном заявил незнакомец.

Решительный оттенок в его словах убедил письмоводителя, что дело действительно было серьезным, и незнакомца после краткого доклада впустили в кабинет инспектора.

— Имею честь говорить с мистером Лэном?

Вечно занятый инспектор на минуту устремил испытующий взгляд на вошедшего.

— Что вам от меня угодно? — спросил он, обращаясь опять к своим бумагам.

— Я хотел бы ехать с Гуронским экспрессом, — был ответ.

— Сожалею, но должен отклонить ваше ходатайство, — заявил инспектор, — вы опоздали.

— О нет! Поезд идет в два часа двадцать пять минут, и начальник депо сказал мне, что ожидаемый вами машинист еще не явился.

— Можете ли вы предъявить аттестаты и рекомендации и имеете ли вы свидетельство о звании машиниста? — спросил инспектор, снова с интересом разглядывая пришедшего.

— Все это у меня есть!

— Хорошо, если принятый мной машинист не явится, то я с вами поговорю, — ответил мистер Лэн, глядя на часы.

— А если он явится вовремя?

— Тогда за вами будет следующая очередь.

— Следующей очереди, к сожалению, не будет, пока убийца на свободе, — сказал незнакомец, качая головой.

Он встал и подошел близко к инспектору, так что свет из окна ударил ему прямо в лицо.

— Черт возьми, мистер Картер, это вы! — воскликнул пораженный инспектор.

— Как видите, мистер Лэн. Я готов ехать с Гуронским экспрессом, и когда вы в следующий раз услышите обо мне, то я надеюсь, что тайна будет уже раскрыта.

— Будьте только осторожны, мистер Картер, — увещевал Лэн, сердечно пожимая сыщику руку на прощание, — желаю вам полного успеха.

Когда Дик — а это был он, а не его начальник — открыл дверь и вышел в коридор, инспектор покачал головой, как бы сомневаясь в том, что великий сыщик когда-либо снова появится в его конторе.

Дик тем временем поспешил в депо, где уже давно находился его начальник.

Там стоял длинный поезд-экспресс, а по рельсам медленно двигался громадный паровоз. На нем у регулятора стоял кочегар.

Дик быстро подошел к машине.

— Алло, это номер тринадцатый? — крикнул он Крадди.

— Он и есть! — ответил тот.

— Вас зовут Крадди?

— Да!

— Так вот, я принят машинистом. Вот мои бумаги, — заявил Дик, ловко взбираясь на ступеньки, пока кочегар предъявил начальнику станции документы.

— Мы возьмем тендер № 20, а этот пойдет в ремонтную мастерскую, — приказал начальник станции.

— Но ведь этот уже нагружен, как видите, — вставил Крадди.

— Ничего не значит.

Через две минуты тендер был прицеплен. Одного взгляда Дика было достаточно, чтобы убедиться в том, что Ник Картер уже успел спрятаться в угле.

Дик на паровозе вел себя, как знающий свое дело, и начальник из своей засады время от времени наблюдал, как кочегар спокойно работал, иногда посматривая на нового машиниста и поражаясь его умению следить за громадной машиной.

Когда они выехали из Вильмара, темнота уже опустилась на длинную равнину холмистых прерий, по которой они должны были проехать.

Бдительность Ника ни на минуту не ослабевала и он следил за каждым доносившимся до него шумом.

Беспрерывный, страшный треск и грохот колес под ним только время от времени прерывался шумом падающего угля.

Вдруг к ужасу своему, он убедился в том, что постепенно скатывающийся уголь грозил закрыть весь вид на машину, причем все его упорные усилия освободиться от этой помехи, были безуспешны. Он был не в состоянии держать доступ открытым. Бочка крепко засела в уголь, и уголь кучами сваливался на Ника Картера.

Дик, даже и не подозревавший отчаянного положения Ника, с полным сознанием своей серьезной обязанности занимался у машины, как внезапно заметил странное движение истопника.

Крадди как раз собирался открыть железные дверцы топки, как вдруг на глазах Дика отшатнулся назад и наполовину приподнялся, и в этот момент на него набросилась какая-то темная фигура.

В маленьком оконце перед Диком, как в зеркале, отразилась поднятая рука, и Дик инстинктивно отскочил в сторону, но, к несчастью, недостаточно быстро, чтобы избежать убийственного удара. Рука нападающего стремительно опустилась, блеснуло какое-то оружие, и Дик почувствовал, как в его тело вонзилось острое, холодное лезвие, причем он не мог дать себе отчета, насколько опасна нанесенная ему рана.

Убийца схватил Дика за горло, поставил ему колено на живот и, несмотря на большую силу мнимого машиниста, припер его к тендеру. И прежде чем Дик успел опомниться, он был приподнят на воздух и выброшен с машины.

Он моментально сообразил, что и ему грозит участь других машинистов. Даже если нанесенная ему рана и не была смертельна, падение вниз с мчащегося с головокружительной быстротой поезда было равносильно смерти.

Инстинктивно он старался ухватиться руками за что-нибудь, но ощутил только гладкие стенки тендера. Ночной воздух резко ударил его в лицо. Он полетел дугой вверх, так как его противник со страшной силой сначала приподнял его высоко в воздухе.

В ужасе Дик закрыл глаза.

Вдруг полет его резко прервался, и молодой сыщик в бессознательном состоянии повис между небом и землей, а стальное чудовище продолжало свой путь с невероятной, все увеличивающейся быстротой.

Толстое пальто Дика одним концом зацепилось за выступ тендера, и Дик висел в воздухе, пока сукно не разорвалось. Потом он упал на рельсы.

А поезд мчался все дальше и дальше по направлению к Бенсону, огромная скорость хода не уменьшалась.

Таинственное существо все еще стояло за котлом, и никогда в жизни Ник Картер так не напрягал все свои силы, как теперь, когда нужно было освободиться от беспомощного положения под углем. Он догадывался, нет, он знал очень хорошо, что произошло нечто серьезное, так как его убеждал в этом больше чем что-либо другое страшный грохот мчащегося поезда, скорость хода которого с каждой секундой все увеличивалась.

Он толкал бочку со всей присущей ему силой; опираясь на дно бочки, он пытался рвануть крышку, но напрасно. Неужели же он заперт здесь и должен оставаться в бездействии, пока таинственным образом погибает его любимый товарищ?

Нет, тысячу раз нет!

Он сосредоточил все свои силы в одном сверхчеловеческом усилии и страшным напором выставил крышку из массы угля. Но теперь он наткнулся на второе, еще более непреодолимое препятствие, так как масса угля упала на бочку, и, несмотря на все усилия, ему удалось сдвинуть лишь маленькую частичку этого угля. Но и столь незначительный успех вселил в него новую надежду.

Он рвал и метал угли, пока успел сделать маленькое отверстие, тут он заметил, что кочегар в полубессознательном состоянии шатаясь сходил с паровоза. Поезд уже пришел в Бенсон.

Крадди подошел к начальнику станции, который быстро направлялся к поезду, еще ничего не подозревая.

— Упаси Господи, — стонал кочегар глухим голосом, — поверьте, это была моя последняя поездка… больше не поеду…

Начальник станции в испуге посмотрел на него — волосы Крадди совершенно поседели, а глаза вылезли из орбит от испуга и ужаса. Дрожа всем телом и с трясущимися ногами он направился к станционному зданию.

Быстро вокруг кочегара собралась толпа железнодорожных служащих и любопытных пассажиров, засыпавших его вопросами.

В толпе находился испачканный углем слушатель, жадно ловивший каждое слово Крадди.

Это был не кто иной, как Ник Картер, которому в конце концов после неимоверных усилий удалось пробить дорогу через черную угольную массу и придти как раз вовремя, чтобы услышать каждое слово Крадди.

Но где же был Дик?

Может быть, он убит?

Нет, не могло этого быть! Он не хотел и думать о том, что его верный друг сделался жертвой таинственного убийцы, уготовившего уже многим внезапную смерть.

Ник решил немедленно выяснить этот вопрос и с этой целью обратился к стоявшему рядом начальнику станции:

— Я могу получить на час машину?

— Гм, а кто вы такой? — спросил тот, осматривая сыщика с ног до головы.

— Я имею от мистера Лэна поручение расследовать эти таинственные происшествия, — пояснил Ник, — я немедленно хочу вернуться к тому месту, где были найдены трупы прежних жертв.

— Гм, ладно, сударь… возьмите вон ту легкую машину, — и он указал на паровоз, стоявший на запасном пути под парами.

Через некоторое время Ник уже уехал в направлении на восток, проходя милю за милей и приближаясь к роковому месту, где уже четыре машиниста были выброшены из поезда таинственным убийцей из стремительно мчавшегося поезда. Он не мог отделаться от холодной дрожи при мысли, что и Дика постигла страшная участь в то время когда он, Ник Картер, беспомощно сидел под углем.

Его взор внимательно следил за каждым дюймом рельс, по которым шел паровоз, и ему недолго пришлось ждать, пока его опасения оправдаются.

К величайшему удивлению машиниста, сыщик вдруг бросился к тормозу и прежде чем тот успел понять его мысль, Ник уже дал обратный ход.

Ник сделал страшное открытие.

Непосредственно у рельсового пути он увидел тело человека, в котором он сразу узнал своего помощника.

Да, действительно, то был он! Но в каком состоянии! Пиджак с него был сорван, сам он был бледен и забрызган кровью, и когда Ник перевернул бесчувственное тело, чтобы осветить его фонарем, он издал крик ужаса. Лицо Дика было покрыто мертвенной бледностью, его руки были холодны, как лед.

Ник приподнял голову своего друга и заботливо наклонился над казавшимся мертвым Диком, но вдруг испустил крик радости, так как с уст распростертого на земле Дика сорвался легкий вздох.

Немедленно Ник вынул из кармана бутылку водки и влил Дику несколько капель в рот, и вот действие их не заставило себя долго ждать — через несколько секунд подвергшийся гнусному нападению медленно открыл глаза.

— Дик! — крикнул Ник Картер радостно, наклоняясь над своим помощником.

— О, Ник… это ты? — прошептал Дик.

— Конечно! Скажи, ты тяжело ранен?

— Кажется, нет, — слабым голосом ответил Дик.

— Слава Богу! Я уже считал тебя погибшим!

— Где поезд? — Дик сделал движение, как бы собираясь вскочить, но Ник бережно удержал его.

— Поезд стоит в Бенсоне.

— А где же я нахожусь?

— Еще на том же месте, где тебя выбросили из поезда, — разъяснил ему сыщик.

— Ладно, на этот раз убийце не удалось нападение, но скажи, разве ты не мог прийти мне на помощь?

— К сожалению нет, я сидел в угле, — ответил начальник, и вкратце рассказал ему о роковых обстоятельствах, помешавших ему действовать.

— Так, а то я совершенно не понимал, почему ты не показываешься!

— Я был беспомощен, как малый ребенок… еще хуже так как даже не мог кричать. Ты видел убийцу?

— Конечно, видел!

— Ну и какое у тебя мнение об этом деле?

Спрошенный покачал головой.

— Пока еще я себе его не составил, Ник.

— Ты чувствуешь себя еще слишком слабым, чтобы рассказать мне все?

— Послушай, Ник, я видел совершенно ясно, как Крадди внезапно отшатнулся назад к углю и в то же мгновение схватил меня сзади, размахивая ножом в правой руке.

— Что ты говоришь? А не ошибся ли ты в минуту опасности?

— Нет, это совершенно недопустимо, я мог бы принять присягу: в том человеке, который всадил мне нож, я узнал черты лица Крадди.

На следующее утро какой-то старик с длинной белой бородой и длинными волосами вошел в контору Большой Западной гостиницы в С.-Поле и, не обращая внимания на присутствующих, громким голосом обратился к дежурному служащему. Наружность старика вполне гармонировала с его странным поведением. Он был одет в поношенный, давно вышедший из моды фрак с длинными фалдами и клетчатые слишком короткие потертые брюки. В руке он тащил обклеенный кусками обоев чемодан, который, казалось, был взят из какой-нибудь коллекции древностей.

Он спокойно протянул руку администратору гостиницы, точно был его старинным другом, и участливо расспросил о состоянии его здоровья.

— Ничего, в общем не жалуюсь, — ответил тот.

— Хорошо, очень рад. А как поживают ваши дети?

Все присутствующие разразились громким смехом, в особенности же сам администратор, которому было немногим более двадцати лет и которого старик тем не менее считал отцом нескольких детей.

— Эй, вы! — возмущенно сказал старик, — что тут смешного?

— Да ничего, ничего! Я только вспомнил об одном смешном случае, который недавно тут произошел.

— Ага, это другое дело! Мне показалось, что вы смеетесь надо мной!

— О нет, ничуть не бывало! Вы желаете одну или две комнаты?

— Одну или две… чего?

— Комнаты! Вы желаете иметь комнату на ночь?

— Гм! Полагаю, что теперь еще рано ложиться спать… Черт возьми, что я вижу! Это возмутительно… мои часы исчезли!

Старик, пожелавший посмотреть на часы, сердито ударил себя по жилетному карману и продолжал:

— А вместе с ними и записная книжка! Вот несчастье-то! Послушайте, милейший, меня обокрали!

Когда причудливый старик произнес эти слова, администратор взял обратно листок для записи прибывших и перо, которые он уже собирался ему поднести.

«Ага, он принимает меня за мошенника, — подумал старик, — но я сейчас же рассею его сомнения», — и он без стеснения сел в одно из кресел, быстро снял левый сапог, откуда выпала пачка бумажных денег, и сказал, взяв администратора за фалду сюртука:

— Нью-йоркские карманные воры очень хитры, но я все-таки еще умнее!

Потом он опять надел сапог и вписал в книгу прибывающих:

— Жосуа Юнипер, из Бивер Дэмса, штат Нью-Йорк.

— Отлично, мистер Юнипер! Вы будете довольны, — предупредительно сказал администратор, увидев такую массу денег у старика, — Пиколло, проводи господина в № 21.

Потом старик мелкими шажками пошел за Пиколло, который проводил его до комнаты.

— Отлично, если еще не выследили и Дика, то я буду доволен, так как меня никто не узнал! — бормотал Ник Картер, радостно потирая руки, так как это именно Ник Картер явился в гостиницу в гриме и костюме благодушного старика.

Он опустился в удобное кресло и терпеливо стал ожидать прихода своего помощника. Последний действительно через несколько минут явился в гостиницу, условился относительно комнаты и вписал в книгу: «К. Чикеринг из Чикаго».

Вскоре Ник услышал приближающиеся к двери знакомые шаги, и в следующий момент вошел его помощник.

— Великолепно, милый, очень хорошо переодет! — воскликнул Ник. — Надеюсь, за тобой не следили?

— Думаю, что нет, за тобой же — точно нет! — засмеялся Дик.

— Ну, так начинай свое повествование! Что произошло после того как уголь схоронил меня под собой?

— Так вот, я, конечно, обращал мало внимания на кочегара, так как предполагал, что ты следишь за ним. Я очень внимательно следил за поездом, в особенности, когда мы выехали из Вильмара, но не заметил, чтобы садился кто-нибудь, кто показался бы мне подозрительным. По дороге я восстанавливал в памяти происшедшие события и тщетно старался найти объяснение загадочным явлениям, как вдруг внимание мое было привлечено внезапными и необычайными движениями истопника. Он только что наклонился над топкой и в следующий же момент повернулся к тендеру за лопатой угля, и при этом мне показалось, будто я вижу еще одну фигуру. Истопник вдруг пошатнулся, и когда я повернулся, то почувствовал запах хлороформа. Потом я заметил, как он взмахнул руками и упал на уголь, и в то же мгновение я увидел над своей головой высоко поднятую руку. Пытаясь отвести удар, я отскочил немного в сторону, но не успел избежать удара ножа, который быстро пронзил мою толстую одежду и вонзился мне в тело. Вот это-то и была плохая штука! Тем не менее я повернулся, чтобы оказать сопротивление нападавшему, причем я каждую секунду ожидал твоей помощи. Может быть, именно эта мысль и помешала мне напрячь до крайности все силы и все внимание. Что было дальше? Одним словом, меня схватил какой-то человек исполинской силы; он придавил мою голову вниз и вместе с тем уперся коленом в мой живот. Не успев выяснить свое положение, я уже почувствовал, как меня приподнимают в воздух и вышвыривают вон. Все же, уже на лету, я разглядел негодяя, и представь себе, кого я узнал — Генри Крадди! Ожидая верной смерти, я закрыл глаза. После небольшого промежутка времени, показавшегося мне целой вечностью, я почувствовал, что кто-то сзади сильно рванул меня за пальто, оказалось, что благодаря какому-то обстоятельству, я повис на боку тендера. Сейчас же после этого я лишился сознания, а что было дальше, не знаю. Когда я очнулся, то увидел тебя наклонившегося надо мной. О том, что произошло после этого, ты, конечно, осведомлен лучше, чем я.

— Гм! И ты совершенно уверен в том, Дик, что на тебя напал именно Генри Крадди?

— Так же уверен, как в том, что мы теперь находимся здесь.

— А я все-таки думаю, мой милый, что ты сильно ошибся!

— Как так?

— Я сегодня ночью видел Крадди, когда поезд прибыл в Бенсон, и я тебя уверяю, что никогда не видел человека, который был бы так вне себя, как кочегар, сходивший шатаясь с паровоза. Лицо его было искажено и бледно, он дрожал всем телом, точно с ним был удар, и представь себе — он весь поседел!

— Что? Он поседел?

— Именно!

— Быть не может! — ответил Дик, качая головой.

— Почему — быть не может?

— Знаешь, когда мы отправились в путь, я внимательно рассмотрел Генри Крадди. А только что я видел его среди пассажиров здесь на перроне!

— Неужели? А по-моему, он не уезжал из Бенсона! Неужели же…

— И все-таки он должен был уехать из Бенсона, иначе я бы не увидел его сегодня здесь!

— Но ведь у него волосы были седые, не так ли?

— Ничуть не бывало! Они такого же темного цвета, как в тот момент, когда мы выехали отсюда.

— Странно!

— Как и вообще вся эта история! Ник, скажи откровенно, каково твое мнение? Ведь у убийцы должен же быть какой-нибудь мотив?

— Гм! По моему мнению, мотив может быть двоякий: сумасшествие или месть.

— Мне кажется, что ни тот, ни другой не могут относиться к Крадди.

— Ты так думаешь? Почему же нет?

— Что могло бы побудить кочегара к такому акту мести, когда здравый смысл должен был ему сказать, что на него первого падет подозрение!

— У сумасшедших именно здравый смысл и отсутствует, — возразил знаменитый сыщик.

— Совершенно верно, а я все-таки готов сто раз поклясться, что именно Крадди столкнул меня с паровоза!

— Так, следовательно, ты считаешь его убийцей?

— Понятно! То был он и не кто иной! — уверял Дик.

— Ладно, Дик, оставайся при своем убеждении и поступай, как считаешь необходимым. Завтра я, насколько мне позволят обстоятельства, сделаю все приготовления к осуществлению моих планов, чтобы совершить главный удар, когда № 13 опять пойдет на Запад, тогда и выяснится, прав ли ты. А теперь отправимся спать — завтрашний день даст нам довольно много работы. Спокойной ночи!

— Спокойной ночи!

Через некоторое время после ухода Дика Нику Картеру показалось, что он слышит за дверью шорох, как-будто кто-то крадется по ковру коридора; он быстро подошел к двери и приложил ухо к замочной скважине. Он прислушивался, но ничего не услышал.

В гостинице было так тихо, как это бывает только ночью; он не слышал ничего, кроме отдаленных ударов башенных часов, пробивавших второй час, и храпа спящего мужчины в одной из соседних комнат.

«Был ли это только обман слуха?» — спросил себя сыщик, не зная, проследить ли это дело. Он решил не делать этого, быстро разделся, закрыл газ и заснул.

Когда Дик после разговора с Ником Картером вышел в темный коридор первого этажа гостиницы, он не заметил крадущейся фигуры какого-то человека, который, как только из открываемой двери упал яркий луч света, быстро скрылся в темной нише.

Дик сосредоточил все мысли на разрешении порученной ему задачи и с опущенной головой шел к своей комнате, расположенной на том же этаже, но в другом флигеле.

Какая-то тень бесшумно следовала за ним.

За несколько шагов до двери Дик на секунду остановился, ему пришла в голову неожиданная мысль, и он думал о том, не возвратиться ли ему еще раз к своему начальнику.

Тут-то и представился удобный случай, которого ждал преследовавший Дика. Как только Дик остановился, человек этот моментально выпрямился, замахнулся рукой, и тяжелый мешок с песком всей своей тяжестью обрушился на голову ничего не подозревавшего Дика, который моментально лишился сознания и с тихим вздохом упал на пол.

— Так! Первого мерзавца уложил, — сказал человек, ударив лежавшего несколько раз ногой, — скорее вынесите его вон! — приказал он шепотом. Точно из-под земли выросли еще какие-то две фигуры.

Приказание немедленно было исполнено. Четыре сильные руки схватили неподвижное тело молодого сыщика и понесли его в находящуюся поблизости незанятую комнату, где и положили его пока на пол.

Через окно этой комнаты можно было выйти на балкон, выходивший на улицу и дававший возможность видеть то, что делалось на маленькой боковой улице.

Внизу на улице царили почти непроницаемый мрак и полная тишина, не было видно никаких признаков жизни, и только мутный свет от фонаря одинокой кареты, стоявшей как раз под балконом, слабо мерцал. Лошадь опустила голову, полузакрыв глаза, а кучер сидел на козлах, закутавшись в свою накидку, и спал.

— Пс, пс! — раздалось сверху.

— Ладно, все в порядке, идите, — шепнул кучер, осторожно приподняв голову. Очевидно, он уже давно ожидал данного ему сигнала.

Вскоре после этого с железной решетки балкона была спущена веревочная лестница, по которой спустилась на тротуар какая-то темная фигура, которая, спустившись, покрепче натянула лестницу, чтобы помочь сойти другой фигуре. У последней на руках лежал Дик, неподвижный как мертвец.

Второй человек быстро спустился на тротуар, затем дверцы кареты были осторожно открыты во избежание шума, и оба сели в нее, пока веревочная лестница быстро была поднята оставшимся на балконе человеком. Коляска с Диком и двумя его похитителями двинулась и скоро исчезла в темноте.

— А теперь прикончим другого, и наш план будет исполнен прекрасно, — бормотал человек на балконе, собираясь вернуться через дверь балкона в коридор. Он осторожно пошел по коридору неслышными шагами, пока не дошел до двери комнаты, в которой спал Ник Картер.

— Если бы только он уже был у меня в руках, проклятый, — бормотал он, сжимая кулаки, как бы собираясь отомстить смертельному врагу.

Остановившись у дверей, он осторожно посмотрел через замочную скважину.

Там внутри все было тихо, раздавалось только равномерное дыхание спящего сыщика.

Бесшумно человек нажал на ручку двери, и к его удовольствию дверь открылась, так как не была заперта. Раздался легкий скрип одной из петель, и преступник в испуге остановился, но по равномерному дыханию спящего было слышно, что он не проснулся. Наконец преступнику удалось настолько приоткрыть дверь, что он мог войти. Медленно и осторожно он протиснулся в комнату. Каждое его движение было размеренно и производилось с величайшей осторожностью.

Преступник отлично сознавал, с кем он имел дело в данном случае, и что одно-единственное неосторожное движение уничтожит весь хорошо задуманный план и предаст его правосудию.

Теперь он остановился у самой кровати Ника Картера. В его поднятой руке блеснуло лезвие остро отточенного ножа.

Однако он в нерешительности опустил руку, не производя рокового удара.

— Гм, нет, это будет слишком подозрительно, — шептал он, медленно отступая, — я не так это сделаю. Лучше будет, если я дам ему умереть так, — он насмешливо осклабился, — что это покажется естественным у старика-провинциала. На следующее утро скажут: «Глупый старик просто задул газовый рожок, как дома привык со свечой, не закрыв кран, и конечно, задохнулся». Так всякий будет объяснять себе этот несчастный случай и даже наихитрейший не додумается до предположения об убийстве или самоубийстве.

Но преступник, очевидно, не рассчитал всего.

Едва только он успел открыть рожок и закрыть за собой дверь, как сыщик проснулся.

Убийственный газ в несколько секунд заполнил все помещение, и Ник одним прыжком выскочил из кровати. Замечая непривычный запах, он, конечно, сейчас же сообразил в чем дело.

Мысль тотчас же превратилась в дело. Он быстро открыл окно, закрыл кран и сейчас же стал надевать свой костюм.

По прошествии каких-нибудь двух минут Ник Картер, одетый в потертый и весьма сомнительного вида костюм, вышел из своей комнаты.

Спокойно он прошел по коридору и ощупью пробрался по широкой лестнице вниз на улицу. Когда он вышел на тротуар, на него налетел какой-то оборванный уличный мальчишка.

— Утреннее издание! — крикнул он, — самое первое!

Кроме этого мальчика, никого не было видно на улице.

«Кто бы это мог быть, кто намеревался отправить меня на тот свет таким способом? — спросил себя Ник Картер в раздумье. — Пожалуй тот самый, у которого на совести четыре машиниста Гуронского экспресса».

Он еле слышным шепотом подозвал к себе мальчика.

— Газету угодно, мистер? — спросил мальчик, глядя на Ника своими умными глазами. Газету? — спросил он еще раз. — Там есть все об этом ужасном убийстве!

— Давай сюда, — ответил ему Ник, и, сунув ему в руку монету, прибавил приветливо, — оставь сдачу себе!

— Спасибо, мистер, — радостно поблагодарил мальчик и хотел удалиться, но сыщик его остановил.

— Послушай-ка, мальчик, — заговорил он, — хочешь заработать несколько центов?

— Конечно, с удовольствием! — ответил мальчик с хитрой физиономией. — А что я должен сделать? Может быть…

— Давно ли ты уже на улице сегодня?

— Так с полчаса, мистер.

— Ты все время находился здесь?

— Гм, во всяком случае здесь близко.

— Не видел ли ты, как около пяти минут тому назад кто-то вышел из гостиницы? — продолжал сыщик свой допрос.

— Да, двое мужчин.

— Ты узнал их?

— Не обоих!

— Ага, а одного все-таки узнал?

— Да.

— Кто же это был?

— Кажется, его зовут Крадди.

— Ты уверен в этом?

— Да, я его хорошо узнал.

— Тогда, когда он вышел на улицу?

— Да, в этот момент я и видел его.

— Может быть, они вышли оба из боковой двери?

Мальчик отрицательно покачал головой.

— Нет, не оба.

— Один вышел из конторы, правда?

— Да, мистер, — кивнул мальчик.

— Который из них?

— Тот, которого я не знаю.

— Они ушли отсюда вместе?

— Нет, каждый отдельно, — ответил мальчик после короткого раздумья.

— Может быть, тот, которого ты не знаешь, пошел вслед за другим?

— Нет, мистер.

— Гм! Ладно, можешь ли ты указать мне дорогу, по которой пошел знакомый тебе человек?

Мальчик хитро посмотрел на сыщика и ухмыляясь спросил:

— Сударь, вы, вероятно, из тайной полиции?

— Разве я похож на это? — сказал Ник и весело засмеялся.

Он собирался еще расспросить мальчика, как вдруг последний быстро поднес палец ко рту. В тот же момент он шмыгнул за дверь, чтобы его не увидели.

— Вот он! — шепнул он возбужденно, когда мимо гостиницы быстро прошел какой-то мужчина и скрылся за ближайшим углом.

Ник Картер сунул мальчику в руку мелкую монету, и пока тот уходил, он быстро снял с головы шляпу, положил ее в карман и заменил другой. Также быстро он надел бороду и потом торопливыми шагами отправился вдоль улицы. Любой встречный принял бы его за ночного гуляку.

Он быстро дошел до угла, как вдруг, к крайнему своему удивлению, натолкнулся на того же самого незнакомца, на которого мальчик только что обратил его внимание.

— Ну, что это — у вас глаз нет, что ли? — возмутился Ник, когда они столкнулись на углу.

— Без нахальства, иначе вам попадет, я шутить не люблю! — грубо ответил тот, но почему-то не приподнял даже головы.

— Держите язык за зубами! — крикнул Ник, как бы возмущаясь. Он, надеялся, что завяжется ссора, которая могла бы ему дать возможность задержать своего противника.

К сожалению, он ошибся в своем предположении. Незнакомец сделал было движение рукой, как будто хотел размахнуться, но потом сдержал себя и, не отвечая ни слова, пошел дальше, не обращая больше внимания на сыщика.

Ник не потерял ни одной секунды времени. Он завернул за угол и опять переменил грим. Затем он возвратился к тому месту, где произошло столкновение и быстрыми шагами отправился вниз по улице в том же направлении, в каком ушел выслеживаемый им человек.

Ему не удалось, однако, догнать его и он уже думал, что совершенно потерял его из виду.

Нигде не было видно ни души.

Он остановился на секунду на углу, а потом поспешил к вокзалу, быть может, тот человек намеревался попасть на один из ранних поездов, что можно было предположить по его торопливости.

Великий сыщик скоро дошел до вокзала, быстро просмотрел расписание поездов и убедился, что выслеживаемый им человек еще не мог уехать на поезде.

Собираясь опять удалиться, он заметил молодого человека, присевшего на скамейке прямо против двери и, видимо, с нетерпением кого-то ожидавшего.

Ник счел за лучшее немного понаблюдать за ним и решил подождать, причем встал так, что ни один из проходящих через двери не мог ускользнуть от его взгляда.

Еще не прошло и пяти минут, как дверь, за которой наблюдал Ник и которая вела прямо на улицу, быстро открылась, и вошел какой-то мужчина.

Ник Картер поразился до крайности, узнав в вошедшем своего старого знакомого, Генри Крадди, седовласого истопника Гуронского экспресса, хотя тот должен был по его расчету находиться в Бенсонской больнице.

Через несколько секунд вошел какой-то одетый в лохмотья «бесприютный» и опустился на скамейку недалеко от Крадди, а последний тем временем вел оживленную беседу с упомянутым выше молодым человеком, не стесняясь полупьяного, казалось, «бесприютного», который, видимо, здесь собирался выспаться.

Ник Картер в течение нескольких секунд наблюдал за говорившими, не обращая внимания на нищего, как вдруг случайно его взгляд упал на окно в верхней половине ведущей на улицу двери, причем он сделал открытие, заставившее его чуть ли не вскочить от удивления, если бы он не сдержал себя вовремя.

Резко выделяясь от темного фона, вырисовывалось лицо человека, которого Ник Картер только еще недавно видел на улице и который был так похож на подозреваемого в убийстве кочегара.

Ник Картер не боялся за своего товарища.

«С другими Дик сумеет справиться, — подумал он, — а я возьмусь за тебя, старый приятель!»

Он тяжело поднялся и как бы спросонья вышел из станционного здания боковым ходом.

Стоя в тени удобно расположенной подворотни, Ник видел, как незнакомец быстро отвернулся от двери, у которой занимал наблюдательный пост, и пошел мимо другого угла вокзала к паровозному депо.

Так как по пути не было никакого прикрытия и не было возможности использовать какую-либо засаду, то виды на успешное выслеживание этого человека были весьма незначительны, что Ник Картер прекрасно сознавал. Но великий сыщик неоднократно имел случаи производить еще более трудные выслеживания, и если ему раньше удавалось выследить, кого нужно, не будучи замеченным, то почему бы это не должно было удаться и на этот раз?

Он перебежал через улицу и по другой стороне большими прыжками побежал вдоль длинного товарного склада, за которым находились машины, так как надеялся, что здесь он останется незамеченным; вскоре он действительно добежал до высокого дощатого забора, отделявшего двор от склада.

Он наткнулся на большие ворота. Они были заперты только обыкновенным замком, и Ник Картер, не задумываясь ни на минуту, взял одну из своих отмычек и без затруднения открыл замок. Затем он быстро зашел во двор и запер ворота за собой.

Но тут он совершенно неожиданно очутился лицом к лицу с ночным сторожем, уже успевшим заметить, что кто-то возится у ворот.

— Что вам здесь нужно? — резко спросил сторож вошедшего, подходя к нему и угрожающе размахивая своей уже приготовленной на всякий случай резиновой дубинкой.

— Это не ваше дело! — был не менее резкий ответ.

— Вот как! Тогда потрудитесь пожаловать со мной! Тогда и выяснится, мое это дело или нет! — сердито возразил сторож, полагая, что запугает проходимца своей дубинкой.

Ник Картер, однако, просто-напросто повернулся к нему спиной и спокойно отошел прочь от озадаченного таким нахальством сторожа.

— Эй! Стой! Остановитесь! — крикнул тот наконец и побежал вслед за Картером, угрожая ему револьвером.

Сыщик быстро повернулся, так как счел нужным все-таки дать сторожу разъяснение.

— Спрячьте эту штуку, — сказал он ему, — я и не думаю трогать здесь чужую собственность или вообще сделать что-либо недозволенное. За кого вы меня, собственно, принимаете, за вора, что ли?

— Вы… вы вошли через ворота…

— Верно, но ведь я отпер их, как всякий имеющий на то право. Разве вы не заметили, что я запер их за собой?

— Ну, и что же все это значит?

— Повторяю, спрячьте ваш револьвер и пользуйтесь им, если увидите, что кто-нибудь другой тут шатается, но не заботьтесь о человеке, который здесь исполняет свои обязанности!

Когда великий сыщик опять пошел к зданию депо, ему показалось, будто он неподалеку от здания для паровозов заметил какого-то человека, переходившего по запасному пути под прикрытием длинного ряда пассажирских вагонов. Это, наверно, и был тот, кого он выслеживал, и следовательно, несмотря на довольно большой обход, он все-таки успел нагнать его.

Как только он заметил этого человека, он большими прыжками направился к депо паровозов, будучи уверенным там и поймать преступника.

— Я докопаюсь-таки, чего тебе здесь нужно, мой милый, — ворчал остановившийся было в недоумении сторож и принялся за преследование Ника Картера. Он побежал вслед за ним, прячась за большими товарными вагонами.

Великий сыщик залез за один из вагонов, стоявший в тени длинного паровозного депо, откуда он ясно мог наблюдать за выслеживаемым им человеком.

Человек этот как раз пытался пролезть в депо через одно из многочисленных низких окон. Это, конечно, было знаком для Ника Картера, которому он не мог не последовать немедленно.

Быстро он прошел кругом одного из концов плоского здания и под покровом темноты, которая здесь была особенно густа, направился к месту, откуда легче всего было наблюдать за движениями преступника.

Вдруг он стал прислушиваться с напряженным вниманием.

Он услышал подозрительный шум, снова повторившийся и весьма похожий на сдавленный хрип человека, как показалось его чуткому слуху.

Чтобы иметь возможность лучше слышать, он растянулся на земле и приложил ухо к земле. Сейчас же ему показалось, что он слышит произнесенную сдавленным голосом угрозу, затем тяжелые шаги быстро удаляющегося человека, а потом все стихло.

Сыщик как только мог быстро перебежал опять кругом здания, но нигде никого не было видно, и несмотря на все усилия, Ник Картер ничего не услышал и не увидел.

Вдруг, лишь несколькими шагами правее, он увидел между вагонами какую-то темную массу и хотя именно в этом месте тень была особенно темна, он все же увидел, что лежащая масса похожа на человеческую фигуру.

Без промедления сыщик вынул из кармана электрический фонарь, сделал несколько шагов, но внезапно остановился. Поперек рельс лежало неподвижное тело сторожа с ножом в груди. Смертоносное лезвие пронзило ему самое сердце, и тонкая струя крови пробивалась из смертельной раны.

На темной одежде ясно вырисовывался кусочек белой бумаги, прикрепленный к груди несчастного, и когда Ник Картер стал рассматривать его поближе, он чуть не испустил крик ужаса. Не оставалось сомнения, что тот же самый негодяй, который убил четырех машинистов, нанес смертельный удар и сторожу, так как тем же неуклюжим, хорошо известным Нику Картеру почерком, на записке был написан номер.

— «Номер шестой», — бормотал Ник Картер в раздумье и опустился на одно колено рядом с еще теплым трупом, но тотчас же убедился, что помощь запоздала.

Кто же был № 5? Эта бестия ведь, наверно, знала, что его покушение на Дика не удалось, так как рана была не из тяжелых.

Сыщик приподнялся и быстро вернулся к депо, так как времени терять было нельзя.

Надеясь, что его помощник Дик тем временем успел прибыть в станционный зал, он туда и направился. Однако, Дика не было, и он уже направился к открытой двери, как вдруг со стороны подъезда мимо него шмыгнула какая-то фигура, и знакомый голос шепнул ему: — Иди за мной!

Это был голос Дика, и действительно в следующую секунду Ник увидел, как его товарищ исчез по другую сторону двери. Еще через секунду Ник вышел из дверей, но Дик уже исчез бесследно.

Вместо него сыщик увидел Генри Крадди, который стоял на углу улицы. Рядом с ним стояла карета, и кочегар, видимо, был занят разговором с сидевшим в карете.

Ник остановился на лестнице, пока Крадди не отошел от кареты. Потом кучер ударил кнутом по лошади и карета уехала, а седовласый Крадди повернулся и пошел по направлению к депо.

Когда карета круто завернула за угол, кто-то выскочил из темноты и ловко уселся сзади на рессорах, дальше Ник Картер ничего не увидел, так как карета исчезла за углом, но он все-таки успел заметить, что это был его помощник Дик.

После этого великий сыщик счел за лучшее сосредоточить пока свое внимание опять на депо.

Крадди нигде не было видно.

Ник Картер прошелся по длинному зданию, оттуда вышел на рельсовый двор и здесь был немало удивлен, увидев Крадди, спешившего к верхнему концу паровозного депо.

Он подходил все ближе и ближе к трупу, потом внезапно остановился и наклонился над неподвижным телом.

Ник Картер видел все до мельчайших подробностей, так как уже начало светать.

— Эй, кто здесь? Что это? — крикнул кочегар, наклоняясь к трупу. Раздался новый крик ужаса, а за ним глухой, полный отчаяния стон.

Крадди тяжело поднялся, повернулся и шатаясь пошел дальше прямо на Ника Картера, который спрятался в темном углу.

— Боже ты мой, когда же это кончится? — стонал он проходя мимо. — Кровь, везде кровь! И всегда одна и та же рука! Что будет? Что будет?

Вдруг, точно завидя за своей спиной что-то ужасное, он бросился в диком бегстве через двор, а Ник Картер за ним.

Торопясь уйти от места страшного злодеяния, полупомешанный от испуга Крадди не замечал сыщика, следовавшего за ним на расстоянии нескольких шагов.

«Он обязательно вернется, — думал Ник Картер, — направляясь к паровозному депо, он ведь шел с какой-то целью», — и соображая так, он прекратил преследование бегущего и пошел по направлению к гостинице, рассудив, что дальнейшее преследование Крадди теперь не даст никаких результатов. Он вошел в гостиницу через боковую дверь и быстро направился в свою комнату.

Он ожидал, что застанет Дика, но ошибся, комната была пуста.

Когда Ник Картер включил свет, он отшатнулся, увидев, что абсолютно все было в страшнейшем беспорядке: на столах, стульях, шкафах и на полу валялись лоскуты материи и кусочки бумаги, весь его гардероб был совершенно уничтожен и даже содержимое чемодана оклеенного обоями, в беспорядке валялось на полу.

Когда он посмотрел на кровать, то увидел записку, пригвожденную неизвестной рукой к матрацу ножом, воткнутым до самой рукоятки.

Сыщик вытащил нож, взял в руки записку и прочитал следующие слова:

Ник Картер тихо засмеялся и пренебрежительно бросил записку в корзину.

Минут через десять сыщик опять вышел из своей комнаты и направился в депо.

Большими шагами он направился к рельсовому двору, на котором находился уже несколько раз, и как раз собирался пройти через ворота, когда заметил Генри Крадди, ведущего нескольких полисменов к месту нахождения убитого сторожа.

Ник Картер незаметно присоединился к ним и находился в непосредственной близости, когда полисмены дошли до места совершения убийства. Он стал наблюдать, так что сам мог слышать все не будучи замеченным.

— Вы видите ясно, он убит тем же человеком, у которого на совести есть уже четыре машиниста. По моим волосам, побелевшим как снег в одну ужасную ночь, вы видите последствия его ужасной работы! — произнес кочегар, указывая рукой на свои волосы.

— Гм… а вы нашли труп точно в таком положении, как он лежит теперь? Не лежал ли здесь какой-нибудь инструмент, оружие или что-нибудь другое? — спросил один из полисменов, наклонившись и ощупывая труп.

— Нет, господа, все лежит точно так, как тогда, когда я его нашел, — уверял спрошенный после короткого раздумья; может быть, он обдумывал, чем объяснить свой приход сюда в столь ранний час.

— И вы не имеете никакого понятия, кто совершает эти таинственные убийства и какая им преследуется цель? — был следующий вопрос.

— Откуда мне это знать? — возразил Крадди, несколько смешавшись. — Поверьте, я дал бы очень много, если бы напал на след убийцы!

Полисмен, очевидно, разделявший со своими товарищами одно и то же мнение, клонившееся к тому, что кочегар может быть подозреваем по меньшей мере в соучастии в последних убийствах, был несколько удивлен этим ответом.

— Гм, скажите мне еще, каким образом вы сегодня утром очутились в С.-Поле? — спросил он.

— Я приехал с ночным поездом, машина № 88, если не ошибаюсь.

— С какой целью?

— Так как не хочу больше ездить.

— Вы отказались от службы?

— Да, я оставил паровоз в Бенсоне и со следующим поездом приехал сюда.

— Для чего? — спросил все еще сильно сомневающийся полисмен.

— Так как я отказываюсь еще хотя бы один раз обслуживать паровоз Гуронского экспресса. Ни за что я этого больше не буду делать, если бы даже мне предложили весь капитал Общества.

— Почему?

— Я не выдержу больше! Вчера ночью я в первый раз видел убийцу в лицо, — и кочегар затрясся всем телом при этих словах.

— Видели его? — крикнули полисмены в один голос, и один из них даже схватил кочегара за руку.

— Да, я видел его! — подтвердил тот, прижимая руку ко лбу, точно у него сильно болела голова.

— Скажите же, вы узнали его? Ведь это весьма и весьма важно! — воскликнул один из полисменов.

Едва он успел произнести эти слова, как все присутствовавшие отшатнулись и с побледневшими лицами в ужасе посмотрели друг на друга. Из-за ряда порожних товарных вагонов, в непосредственной близости от них, раздался дьявольский смех, произведший ошеломляющее впечатление на всех.

Смех этот ужаснее всего подействовал на Генри Крадди. Он высоко поднял руки и свалился на землю лицом вниз, после чего из его уст стали вырываться беспрерывные стоны.

Сейчас же сатанинский смех раздался еще раз, но на этот раз более по направлению вправо.

Полисмены быстро побежали по этому направлению, и конечно, могли только оставить истопника лежащим на земле в бессознательном состоянии.

Ник Картер не дремал. В одну секунду он завернул за хвост вагонов и успел еще бросить взгляд на знакомую ему фигуру, которую он видел уже несколько раз в течение ночи; она только что пробежала по узкому проходу между паровозным депо и соседним зданием.

Сыщик бросился за незнакомцем, держа револьвер в руке и не выпуская из виду беглеца.

Тем временем во дворе уже проснулась жизнь. Повсюду проходили железнодорожные служащие и рабочие, направляясь к своим мастерским, и когда Ник Картер большими прыжками бежал по узкому проходу, многие с любопытством посмотрели ему вслед.

Не мешкая ни одной секунды, он пробежал по узкому проходу и на противоположном конце его остановился, чтобы оглядеться.

Не было видно ни души.

На другой стороне на расстоянии приблизительно пятидесяти шагов он увидел маленькую, узкую дверь, стоявшую открытой. Быстро решившись, он, пользуясь по дороге всяким прикрытием, перебежал на другую сторону.

Он скоро нашел место, откуда ему открывался обширный вид на всю внутренность здания и полагая, что преследуемый спрятался здесь, он переступил порог и вошел в паровозное депо.

Перед ним возвышался задний конец большого тендера, вдоль которого он прокрался дальше.

Когда зрение его привыкло к окружавшему его полумраку, он стал внимательно всматриваться: каждую секунду могла показаться фигура того человека, видимо, сумасшедшего.

Его взгляд вдруг упал на номерную дощечку паровоза, к которому тендер был прицеплен.

Это был именно пресловутый № 13, на котором разыгралась не одна уже трагедия, та же самая машина, на которой Дик чуть было не лишился жизни.

Одним взглядом сыщик убедился, что паровоз уже стоял под парами, и с быстротой молнии у него созрел новый план, который он решил привести в исполнение немедленно.

Он ловко прыгнул на узкую лестницу, но еще не успел приподняться, как вдруг сзади ему был нанесен страшный удар по голове.

Ник тотчас же выпустил ручку возле ступенек и покачнулся назад к большому заднему колесу. К счастью, шляпа и парик, сидевшие на его голове, несколько ослабили силу удара, так что он быстро оправился от него. Правда, в голове у него сильно шумело, но его громадная энергия и сила воли превозмогли возникшую слабость.

Он поднялся на обе ноги и успел еще увидеть, как нападавший подбежал к большим воротам на другой стороне депо и раскрыл обе двери.

Дико и страшно сверкали его налитые кровью глаза, когда он обратился лицом к стрелке и к путанице переплетающихся рельс и закруглений, в которую выходила колея главного пути.

Несколькими скачками он вернулся к паровозу. Испуская дикий, сатанинский смех, он вскочил на паровоз и схватил регулятор в ту секунду, когда Ник протянул руку, делая отчаянную попытку взобраться на машину.

Хватаясь за тендер, Ник Картер хотел вскочить на ступеньку машины, но не смог и его опять отбросило со страшной силой на землю.

В тот же момент пар с шипением вырвался из клапана, и громадный паровоз пришел в движение.

Сначала паровоз медленно вышел из ворот, потом прошел через стрелку, находившуюся непосредственно перед депо, затем прошел по нескольким боковым путям, пока не вышел на главный путь.

После этого скорость движения стала увеличиваться с каждой секундой, беспрерывное шипение пара вместе с резким свистом и грохотом колес производили жуткое впечатление, так что даже посторонний наблюдатель мог бы заметить, что тут происходит нечто чрезвычайное.

Во дворе уже повсюду царило замешательство.

Рабочие, машинисты, служащие с криками бегали и суетились в страшном волнении.

— № 13 опять удирает!

— Алло, № 13!

— Живо все с дороги!

— Где начальник станции?

— Надо телеграфировать в Бенсон!

Такие возгласы и много других раздавались со всех сторон, и никто не знал, что ему предпринять.

Ник Картер выбежал во двор.

— Очистить поскорее главную линию! — раздался его мощный голос, заглушая все крики.

Вместе с тем он быстро вскочил на паровоз, стоявший под парами рядом на запасном пути.

С невероятной быстротой он вырвал из кармана карандаш и листок бумаги, набросал несколько слов, кинул одному из рабочих и крикнул:

— Передайте это инспектору!

Затем он опять повернулся и стал возиться у машины.

— Что вам здесь нужно на моей машине? — крикнул машинист.

— Нагнать № 13!

— Вы с ума сошли!

— Вперед, иначе опоздаем!

Ник Картер не стал канителиться. Он схватил регулятор, спокойно оттолкнул машиниста в сторону и широко открыл клапан.

Паровоз, как бы оживляясь, толчками начал двигаться.

Довольно быстро и прибавляя ежесекундно скорость, они проехали по дворам мимо депо и скоро вышли на главный путь. Сумасшедшая погоня началась.

Теперь только Ник Картер улучил время, чтобы поинтересоваться машинистом и истопником.

— Итак, господа, — заговорил он, — я хотел бы взять на себя управление машиной, и прошу вас смотреть за тем, чтобы все было в порядке. Нагрузите предохранительный клапан, подавайте столько пару, сколько можно без вреда для машины, я хотел бы удостовериться, что я нагоню ту машину в течение одного часа.

— Да кто вы такой? — спросил машинист, который уже давно управлял паровозом, неприятно пораженный тем, что ему приходится подчиняться на своей же собственной территории.

— Вы когда-нибудь слышали о Нике Картере?

— Кто же его не знает? Неужели вы хотите сказать…

— Именно, это я, — спокойно отчеканил сыщик, — и теперь, господин машинист, вы подчиняетесь моим приказаниям. Я твердо решил либо нагнать № 13, либо рискнуть при этой попытке нашей машиной. Так или иначе, попытка будет сделана.

— Для чего?

— Человек, который выехал на № 13, не кто иной, как убийца с Гуронского экспресса. Нужно его уличить!

— Черт возьми! А я думал, что машину отводят в депо, иначе я бы присмотрелся внимательнее!

— Один Бог знает, где на этот раз кончится наша поездка, так как я уверен, что на той машине едет сумасшедший, — заявил Ник Картер. — Так вот, господа, мы собираемся выполнить чрезвычайно трудную задачу. Поэтому я прошу вас работать с величайшей осторожностью. Волноваться не следует — нужно только исполнять обычную работу: следить внимательно за манометром, время от времени нужно следить и за ватерпасом; мы ничего не должны упускать из виду, чтобы машина не сошла с рельс. Я буду следить за всем остальным и сообщу вам, если что-нибудь замечу.

С грохотом паровоз мчался дальше в погоне за № 13, который, конечно, давно уже исчез из вида.

Телеграфные столбы мелькали, как малые жердочки, дома как бы налетали на них и также быстро скрывались за ними, а многочисленные стада в прерии казались мелкими точками.

Так мчался паровоз подобно буре, качаясь и шатаясь, скользя по гладким рельсам, как бы не касаясь их.

Машинист и кочегар работали у раскаленной топки, как волы, а Ник Картер стоял неподвижно подобно статуе, крепко обхватив одной рукой регулятор, упорно глядя на рельсовую колею впереди.

Еще никогда Ник Картер не ощущал волнения от предстоящей охоты в такой степени, как теперь.

Вот далеко впереди они наконец увидели дым одиноко бегущего паровоза — то мог быть только № 13! Сыщик облегченно вздохнул, следовательно, они мчались быстрее, чем управляемый сумасшедшим паровоз, и расстояние между беглецом и преследователями становилось все короче.

Такой дикой гонки еще никогда не бывало. На паровозе № 13 сумасшедший, стоящий у регулятора с искаженным злобой лицом, озирался назад, так как он видел, что преследовавшие приближались. Он сознавал прекрасно, кто именно находится на нагоняющем его паровозе.

Больше пару! Больше пару! Беспрестанно он вскакивал на тендер и, несмотря на качающийся ход паровоза, часто бросаемого из стороны в сторону, он без устали кидал свежий уголь в пламя топки.

— Вперед, хоть в ад! — ревел он сквозь страшный шум, и дико звучал его сумасшедший смех среди скрипа колес и шипения паровых труб.

В течение некоторого времени казалось, что расстояние между двумя паровозами не меняется, но в конце концов стало ясно заметно, что расстояние опять уменьшается.

Когда они промчались мимо маленькой станции Литфильд, машинист заорал у самого уха Ника:

— Знаете ли, сколько времени нам нужно было, чтобы доехать от С.-Поля сюда?

— Понятия не имею!

— Угадайте!

— Какое расстояние?

— Шестьдесят пять миль!

— Может быть, минут пятьдесят?

— Нет, много меньше!

— Сколько же?

— Ровно сорок две минуты!

— Что такое?

— Сущая правда!

— Следовательно, мы едем с быстротой девяносто миль в час?

— Не более, не менее!

— Хорошо, займите теперь мое место.

— Зачем?

— Становитесь сюда и вы сейчас же увидите зачем. Но глядите в оба!

— Ладно! Положитесь на меня, мистер Картер!

В следующее мгновение машинист Нейль Мурфи стоял на своем обычном месте.

Глаза его засияли от радости, когда он снова взял в руки регулятор. Он гордился тем, что его машина выдерживала такую громадную работу, а также и тем, что принимал участие в последнем акте ужасной драмы, близившейся, как он понимал, теперь к концу.

Ник Картер мог спокойно взяться за другое дело, зная, что он может положиться на машиниста; он сосредоточил теперь все свое внимание на опасном шаге, который он твердо решил теперь предпринять. Это могло ему стоить не больше жизни, а ею-то теперь и нужно было рискнуть.

Он осторожно открыл маленькую дверь на боку паровоза, причем страшная тяга воздуха чуть не сбросила его с машины. Но он отважно схватил твердой рукой железную решетку на наружной стороне, напряг все силы и уцепился снаружи за котел.

Машинист вскрикнул от ужаса от такого сумасбродства и пытался удержать сыщика. Он считал сумасшествием выходить на наружную сторону, в то время как паровоз мчался с головокружительной быстротой.

Ник Картер, которому пришла новая мысль, еще раз обернулся, приложил руку ко рту как рупор и закричал изо всей силы своих легких:

— Следите за ним, он может дать обратный ход, чтобы разбить нашу машину, тогда сделайте то же самое! На меня не обращайте внимания, только на него!

Они все ближе подходили к сумасшедшему, и уже был слышен грохочущий стук мчавшегося впереди паровоза. Расстояние между обеими машинами все уменьшалось, а Ник Картер шаг за шагом ловко пробирался вперед вдоль котла, пока не ухватился за предохранительный щит паровоза.

Здесь ему казалось, будто он висит перед громадными мехами, и он должен был напрячь все силы своих окоченевших от холода пальцев, чтобы удержаться на железных прутьях, иначе его бы смело страшным давлением воздуха. Ему тем более было трудно удержаться, что спадавшие сверху капли придали всем металлическим частям скользкость.

Теперь оба паровоза находились уже на расстоянии лишь нескольких шагов один от другого. Ник Картер стоял на передней стороне предохранительного щита, держа наготове болт для прицепки и выжидая момента, когда можно будет прицепить свой паровоз к мчавшемуся впереди тендеру.

Вдруг сыщик среди адского грохота услышал резкий шум, и в тот же момент его голову обдало густое облако дыма.

Так и вышло! Сумасшедший еще в последний момент собирался применить средство, которого боялся Ник Картер, но он облегченно вздохнул, так как Нейль Мурфи, будучи подготовленным к этому, сразу заметил происшедшее и принял соответственные меры.

Таким образом, и этот план сумасшедшего не удался.

Наконец, сыщику удалось уловить момент, благоприятствовавший выполнению его отважного плана, и в следующую секунду железные чудовища были прицеплены друг к другу. Наконец эта крайне опасная работа, чуть не стоившая ему жизни, была сделана.

Теперь ему нужно было перейти на переднюю машину.

Осторожно он поднялся на край тендера и очутился у маленькой кучки угля, оставшейся от полностью нагруженного тендера.

Страшно было смотреть, как машину кидало из стороны в сторону, так как сумасшедший опять открыл клапан, и паровоз помчался как молния.

Страшно было глядеть в искаженные злобой черты лица сумасшедшего. Он видел, что Ник Картер уже близко около него, и его озверевшие, налитые кровью глаза сверкали хищной дикостью. По его почерневшему от угольной пыли лицу катились крупные капли пота.

Великий сыщик, приближаясь к нему, вынул свой револьвер, так как должен был опасаться, что это чудовище в образе человека набросится на него. Он подождал еще секунду, но когда обе машины промчались мимо станции Вильмар, сумасшедший испустил страшный крик и схватил сыщика за горло.

— Девяносто миль в час! Умри, собака! Умри, несчастный! — ревел он так, что голос его прервался. При этом он выхватил из-за пояса блестящий нож и направил в грудь Ника Картера страшный удар.

Но великий сыщик превосходил его ловкостью и быстротой движений. Он моментально отпрянул в сторону, так что удар пришелся по воздуху.

Сумасшедший вследствие стремительности своего собственного движения упал вперед, споткнувшись об ногу Ника Картера, который только этого и ждал.

Моментально сыщик отклонился в сторону и таким образом избегнул удара, направленного в него сумасшедшим.

— Ступай в ад! Ступай в ад! — ревел сумасшедший вне себя от ярости и снова направил нож на сыщика.

Моментально оба противника схватились, и между ними началась страшная борьба на качающейся платформе бегущего паровоза.

Сыщик хотя и обладал силой и ловкостью великана, но противник его, сам по себе не из слабых, имел сверхчеловеческую силу пришедшего в ярость сумасшедшего.

Ввиду этого было трудно предсказать исход борьбы.

Один из борющихся неминуемо должен был скатиться с паровоза, но кому грозила эта участь?

Не раз оба в суматохе борьбы подкатывались к краю платформы, и не раз Нику Картеру предоставлялась возможность сбросить своего пришедшего в полное исступление противника, но тогда тот, вцепившись железными когтями в Ника, по всей вероятности, стащил бы его с собой вместе.

Крадди все время ревел, как бешеный бык и при этом изрыгал ругательства. Вдруг ему каким-то образом удалось высвободить руку и он с быстротой молнии широко размахнулся, чтобы нанести своему противнику последний, страшный удар.

Но с поразительной быстротой Ник Картер поймал руку преступника на лету и сильно сжал ее кисть, сгибая вместе с тем вниз. Крадди заревел от боли — рука его была сломана. Он опустил ее в бессилии, и кинжал выпал из его рук.

Еще прежде чем Ник Картер угадал его намерение, он вывернулся и с ужасным смехом, высоко поднимая здоровую руку, соскочил с паровоза на путь.

Ник Картер быстро наклонился, чтобы посмотреть ему вслед и еще успел заметить, как сумасшедший упал, снова был подброшен и несколько раз перевернулся, а затем скрылся из виду.

Одним прыжком великий сыщик был у регулятора и вытянул рычаг, дав таким образом контрпар, и затем привел в движение тормоз. Все это было делом одной секунды. Потом он быстро повернулся и ловко влез на тендер, как вдруг произошел страшный взрыв, разорвавший машину на части и чуть не приподнявший другой паровоз над рельсами. Близко над головой Ника пронесся какой-то тяжелый предмет — предохранительный клапан.

Потом все вдруг затихло — машина № 13 была уничтожена.

Взрыв произвел страшный разгром. Большой паровой котел был разорван на мелкие части. Часть тендера, на котором стоял Ник Картер, пронесло по воздуху футов на пятьдесят и затем швырнуло на мягкую траву.

Нейль Мурфи, машинист уцелевшей второй машины, сейчас же побежал к месту, где упал сыщик, который только что стал шевелиться и приходил уже в сознание.

— Вы ранены тяжело? — испуганно крикнул Мурфи, подхватив Ника Картера под руки.

— Надеюсь, не слишком, только немного контужен!

Машинист облегченно вздохнул.

— Вы можете стоять на ногах?

— Попробую.

И действительно, сыщику удалось встать на ноги.

К счастью, он не получил ни одного серьезного повреждения, а отделался ссадинами и легкими царапинами на коже.

— Где сумасшедший? Вы видели его? — торопливо спросил он, вытирая кровь от легкой раны на лбу.

— Около полумили позади нас, — ответил машинист.

— Надо сейчас же отправиться к нему, — предложил Ник Картер своему спутнику, разглядывая разбросанные повсюду обломки паровоза.

При мысли о том, что несколько минут тому назад он чуть не был настигнут страшной смертью, хладнокровного Ника Картера схватила жуть, несмотря на его столь крепкие нервы.

— А у вас большие повреждения, Мурфи? — обратился он опять к стоявшему рядом с ним машинисту.

— Не особенно, лопнули только все стекла в будке, — а вот вас-то я уже не надеялся увидеть живым, мистер Картер!

— Ну, все обошлось благополучно, и я должен благодарить Бога, что отделался так легко!

Обоими мужчинами овладела глубокая серьезность, когда они приблизились к уцелевшей машине.

Они взобрались на нее и быстро стали подъезжать к месту, где сумасшедший совершил смертельный прыжок.

Вскоре они увидели бесформенную массу костей и мяса — это было все, что осталось от сумасшедшего убийцы.

У обоих по спинам пробежали мурашки при виде обезображенного до неузнаваемости человека, который при жизни причинил столько горя и несчастья.

— Боже! Умереть так страшно! — в ужасе произнес Мурфи.

— Как бы там ни было, а земля наконец избавилась от этого ужасного злодея! — ответил сыщик.

— Гм, а что же мы теперь сделаем, мистер Картер?

— Мы поедем обратно в С.-Поль.

— Так где же вы его нагнали, мистер Картер?

Так спрашивал главный инспектор Большой Северной дороги, которому Ник только что подробно рассказал о пережитых им ужасных событиях. Инспектор слушал с напряженным вниманием, когда сыщик описывал страшную погоню за паровозом, управляемым сумасшедшим, когда они летели по рельсам со скоростью девяносто миль в час.

— Вскоре после того как мы прошли мимо Вильмарского вокзала, — ответил Ник на вопрос.

— Таким образом, он выбросился из машины почти на том же самом месте, где так зверски были убиты машинисты с № 13? — сказал инспектор.

— Да, по моему расчету не дальше как на два шага от места, где были найдены другие трупы.

— Странно, очень странно, — задумчиво произнес инспектор, — вам, мистер Картер, баснословно везет! Черт возьми, вот так штука! Поверьте мне, такая езда кончается благополучно один раз из тысячи! Впрочем, никто вам в этом и не станет подражать!

— Думаю, что так, многоуважаемый господин инспектор, но я решил раскрыть мрачную тайну, чего бы это ни стоило и захватить убийцу в свои руки живым или мертвым. Меня утешало то обстоятельство, что, насколько мне было известно, пути были очищены, так что не надо было опасаться столкновения с другими поездами, а с ним и еще более ужасного несчастья. Это меня успокаивало и придало мне уверенность и силу.

— Отлично, убийца мертв, тайна открыта. Теперь вам еще только…

Его прервал вошедший конторщик.

— Там какой-то молодой человек спрашивает мистера Ника Картера.

Для сыщика это не было неожиданностью, и когда за дверью раздались знакомые шаги, довольная улыбка пробежала по его лицу, так как он прекрасно знал, кто этот молодой человек.

— Дик, — воскликнул он, радостно поднимаясь со стула, как только тот вошел, — очень, очень рад, дорогой мой, что вижу тебя здоровым и невредимым!

— И я рад не менее, — ответил его молодой помощник, крепко пожимая протянутую руку сыщика, — значит, погоня за негодяем, как я слышал, окончена?

— Да, слава Богу, мы все можем теперь вздохнуть легко!

— И что же, убийца схвачен?

— Нет, он мертв.

— Мертв? — удивленно крикнул Дик.

— От него осталась только бесформенная масса мяса и костей.

— Об этом мне ничего не говорили.

— Он спрыгнул с паровоза, недалеко от того места, где покушался убить тебя.

— Фу, гадость! — произнес помощник великого сыщика, вспоминая пережитое.

— Да, теперь, Дик, садись, и расскажи нам, где ты пропадал и что с тобой происходило?

— Много разных разностей! — ответил Дик.

— Пожалуйста, рассказывайте, — прибавил инспектор, — и не скрывайте этого от меня.

— Ладно, — улыбнулся Дик, и после того как инспектор распорядился никого не принимать, молодой сыщик начал свое повествование:

— Когда я вчера ночью вышел из твоей комнаты в гостинице и пошел к своей через коридор, мне внезапно сзади нанесли по голове сильный удар, так что у меня в глазах потемнело и я на несколько минут потерял сознание.

Когда я очнулся, меня обдал прохладный ночной воздух, и я лежал на руках у человека, несшего меня вниз по веревочной лестнице, прикрепленной к решетке балкона гостиницы.

Не показывая вида, что я очнулся, я избегал всякого движения и продолжал лежать спокойно, чтобы вселить в того человека уверенность, что я все еще оглушен нанесенным мне увесистым ударом; таким способом я надеялся скорее узнать что-нибудь важное.

Оказалось, я хорошо сделал, так как иначе меня прикончили бы без сожаления. Подумай только, когда мы спустились на мостовую маленького переулка, я увидел, что нас поджидают еще двое, причем в одном из них я узнал таинственного убийцу, лицо которого у меня запечатлелось в памяти после моей неудачной поездки на роковом паровозе. Короче говоря, то был Генри Крадди.

Как я уже сказал, эти молодцы, их было трое, быстро отнесли меня и положили затем в ожидавшую тут же карету; двое из них, в том числе несомненно и тот, который ударил меня по голове, сели в коляску, и мы укатили, Крадди остался. Не знаю, далеко ли мы отъехали, и когда кучер подъехал к какому-то ветхому, полуразвалившемуся зданию, мои спутники приказали ему остановиться. Они вышли и на минуту оставили меня одного. Излишне говорить о том, что при своем возвращении они уже не нашли меня, так как тем временем я бесшумно вышел с другой стороны из коляски и поспешил обратно в гостиницу. Приближаясь к ней, я остановился в нерешительности, так как не был уверен в том, что мне следовало сделать. Я знал, что ты и без меня сумеешь обороняться, и поэтому не заботился о тебе. Я пошел дальше и вдруг натолкнулся опять на кочегара, шедшего в сопровождении человека, которого я до того еще не видал.

Откровенно признаюсь, что в первый момент я был озадачен, так как волосы Крадди, каким я его видел перед собой теперь, были белы, как снег. В то же время я готов был поклясться, что видел его еще за несколько минут перед тем у гостиницы, но только не с белыми, а с темными волосами. Я тут же решил последовать за ними и, будучи переодетым в нищего, каким ты меня и видел на вокзале, я пошел следом за Крадди, который распростившись со своим спутником у угла, разговаривал теперь уже с другим человеком, сидевшим до того уже довольно долго в станционном зале.

— Забавно, что мы с тобой не встретились, — перебил Ник Картер своего помощника, — так как я в это время тоже был в зале, но, очевидно в то время, когда ты переодевался, а я вышел оттуда в погоню за таинственным двойником Крадди. Но для меня загадка, кто, собственно, этот двойник, до сих пор не разрешена!

— А вот мне вся правда и открылась благодаря тому разговору, который я подслушал в зале, — продолжал Дик, — дай мне закончить. У Генри Крадди был брат-близнец по имени Джеральд, который также, как и он, был кочегаром дороги. Братья были так похожи друг на друга, что их часто путали, и, когда года три тому назад Джеральд помешался и стал страдать галлюцинациями, Генри устроил его в частной лечебнице, а сам остался на службе на дороге. Несколько месяцев тому назад Джеральду удалось бежать из лечебницы, и он очутился на свободе. Брат его об этом и понятия не имел, он узнал об этом только в ту ночь, в которую я чуть было не подвергся участи четырех машинистов, когда он в первый раз увидел в лицо таинственного убийцу и узнал в нем, к ужасу своему, своего помешанного брата. Страшное потрясение, вызванное предшествовавшими убийствами и неожиданное, внезапное открытие, что этот убийца — его брат, совершивший все это в помешательстве, стали причиной того, что волосы Генри Крадди в одну ночь побелели. С давних пор Джеральд Крадди старался ездить с большей скоростью, чем следовало. Чтобы удовлетворить эту манию, он, уже будучи сумасшедшим, каждый раз садился на поезд в Вильмаре, затем в пути во время езды совал своему брату в лицо платок с хлороформом, и убивая машиниста, брал в свои руки управление машиной. Но возвращаюсь к моему повествованию. Человек, с которым Крадди оживленно беседовал, был одним из служителей той лечебницы, из которой сбежал его брат. Служитель этот прибыл сюда по ходатайству Крадди, чтобы вместе с Генри выследить Джеральда, изловить его и доставить его опять в лечебницу прежде, чем откроется тайна загадочных убийств. Тот же служитель лечебницы ожидал кочегара в коляске, и когда я уселся сзади на рессорах, то не подозревал, что вскоре сделаюсь свидетелем нового преступления.

Мы не отъехали еще и ста шагов от угла, у которого ты видел меня, как вдруг из темной подворотни выскочил человек и приказал кучеру остановиться. Кучер остановил лошадей, потом произошел короткий, сам по себе ничего не значащий разговор между сидевшим в карете и новоприбывшим, а потом последний подошел к карете и заглянул туда. Я услышал, как сидевший в карете вскрикнул от удивления, сейчас же после этого дверцы открылись и опять закрылись, и карета двинулась дальше. Минут через десять мы подъехали к подъезду большого дома. Я соскочил и укрылся в уголке, откуда видел все, оставаясь незамеченным. Кучер слез с козел, подождал немного, пока его пассажир не выйдет сам из кареты, а потом открыл дверцы последней. Он отшатнулся с криком ужаса. Ты догадываешься, что он увидел — то был труп убитого служителя, склонившийся над забрызганным кровью сидением кареты. В груди его торчал смертоносный нож.

— Слава Богу, что этот опасный человек умер, — сказал инспектор, когда Дик умолк, — страшно подумать, что из-за этого сумасшедшего шесть человек лишились жизни.

— Чуть было еще и седьмой не поплатился жизнью, — вставил Ник Картер, указывая на своего помощника.

— Да, — смеясь сказал Дик, — чуть-чуть этот Крадди не покончил со мной.

— У вас, в сущности, очень опасная работа, мистер Картер, — задумчиво произнес инспектор, — когда вы отправляетесь в одну из ваших командировок, вы никогда не можете знать, вернетесь ли вы домой живым.

— Ну, это не так страшно, — возразил великий сыщик, — правда, мне еще не приходилось производить столь опасную погоню за преступником, и я надолго запомню поездку на предохранительном щите паровоза.

— Я тоже, — сказал Дик.

— Охотно верю, — засмеялся инспектор. Потом он опять стал серьезен и продолжал: — Вместе с тем, господа, позволю себе вручить вам ваше вознаграждение за ваши труды и премию, ассигнованную Обществом за поимку убийцы.

С этими словами мистер Лэн взял свою чековую книжку, выписал два чека на крупную сумму и передал их великому сыщику.

В этот момент кто-то постучался в дверь, вошел служащий и шепнул инспектору несколько слов, причем тот несколько раз одобрительно кивнул головой.

Когда служащий вышел, мистер Лэн поднялся со своего места и сказал:

— Покончив с деловой стороной вопроса, я имею еще для вас, господа, маленький сюрприз и попрошу вас следовать за мной.

Оба сыщика поднялись и в сопровождении инспектора вышли из конторы. Когда они вышли из большого подъезда здания управления дороги, им представилась неожиданная картина.

Свободные от службы рабочие подведомственного мистеру Лэну округа стояли во дворе полукругом. Ник Картер в удивлении обратился к инспектору, и смеясь спросил:

— Что, мистер Лэн, вы сегодня именинник?

Инспектор ничего не ответил, а положил руку на плечо великого сыщика, чтобы не дать ему уйти, потом рукой указал на одного из машинистов, выступившего вперед и остановившегося внизу у широкой лестницы подъезда.

— Многоуважаемый мистер Картер, — начал он, — от имени моих товарищей позволю себе выразить вам и вашему помощнику нашу искреннюю признательность за то, что вам удалось освободить нас от этого злодея, похитившего столько жизней профессиональных и честных машинистов. Во время вашей погони за сумасшедшим вы совершили столь отважное деяние, которое никто из нас всех, хотя мы и знаем свое дело, не повторит за вами. Чтобы придать нашей признательности выразительность, мы позволили себе, многоуважаемый мистер Картер, избрать вас почетным членом нашего союза паровозных машинистов!

Затем говоривший дал знак рукой, и в честь несравненного великого сыщика раздалось восторженное, троекратное «ура».

Ник Картер, видимо, был приятно поражен.

Когда клики замолкли, сыщик попросил слова и в сердечных выражениях поблагодарил за оказанную ему честь, после чего собравшиеся еще раз крикнули «ура» и затем вышли со двора.

— Вот это действительно было большим сюрпризом для меня, — сказал великий сыщик, обращаясь к мистеру Лэну, — и это выражение благодарности со стороны ваших служащих навсегда будет для меня приятным воспоминанием. А теперь распростимся, — продолжал он, — через час уходит наш поезд в Нью-Йорк, а мы еще должны в гостинице рассчитаться.

— Тогда не стану вас задерживать, — ответил инспектор, пожимая руки обоим сыщикам, — надеюсь с вами скоро увидеться по более приятному поводу.

— Будем надеяться, — закончил Ник Картер и вместе со своим помощником удалился.

Когда они проходили вблизи вокзала, Дик вдруг потянул начальника за рукав.

У подъезда стояли два плохо одетых человека, собиравшихся, очевидно, подняться по лестнице.

— За этими мы обязательно должны проследить, — взволнованно шепнул Дик, — это те люди, которые увезли меня из гостиницы в карете, после того, как оглушили меня.

— Если это так, то и выслеживать их не надо, — ответил Ник Картер.

Одним прыжком он очутился у порога лестницы и схватил обоих мужчин за шиворот. Те в испуге обернулись, стараясь освободиться от железной руки Ника Картера, но последний коротко заявил:

— Всякое сопротивление бесполезно! Я — сыщик и арестую вас, как сообщников убийцы, Джеральда Крадди!

Прежде чем оба ошеломленных проходимца успели опомниться, Дик надел на них наручники. Начальник кивнул стоявшей поблизости карете, приказал своим пленникам сесть в нее и отправился вместе с ними в полицейское управление. Там их подвергли строгому перекрестному допросу, и в конце концов они признались, что Крадди нанял их для того, чтобы убрать с его дороги сыщика.

После того как они оба были отведены за решетку сыщики отправились на вокзал и сели наконец, с облегчением вздохнув, в поезд, который отвез их в Нью-Йорк.