Pas de trois /па-де-труа/

Глава 17

Нам принесли пиво и мясную нарезку.

— Женя, хочешь, я тебе сейчас расскажу, что делаю с непослушными девочками? — Он взял двумя пальцами кусочек буженины и отправил в рот. Я судорожно сглотнула. Во-первых, как я уже упоминала ранее, он ел так, что сердце останавливалось: красиво, сексуально, завораживающе. А во-вторых, я боялась даже представить, что он сейчас скажет. Олег с улыбкой наблюдал за нами.

— А давай. Расскажи.

— Для начала, положу себе на колени, спущу с тебя штаны и отшлепаю.

— Табу, Макс. На это накладываю табу. Никаких ударов, шлепков или щипаний.

— Воот, видишь, — протянул Олег, — наконец ты начинаешь открываться, хоть немного.

— Хорошо. В таком случае буду использовать только губы, язык и два пальца своей правой руки. Обещаю, через десять минут ты станешь шелковой.

От его слов у меня пересохло в горле.

— Уверен?

— Да. Ты станешь покорной настолько, что разрешишь иногда хлопать себя по заднице, если я вдруг этого захочу.

Зазвонил телефон. Мама. Проигнорировать ее второй раз я не могла.

— Извините. — Встала и вышла из-за стола. Ответила на входящий.

— Здравствуй, Женевьева.

— Здравствуй, мама.

— Ты вчера была очень занята?

— Да.

— И чем же?

«Сексом с двумя здоровенными мужиками» — проскочило в мозгу.

— Спала. Извини, не услышала твой звонок.

— Сегодня полдня ты тоже спала?

— Мам, что тебе надо?

— Будь добра, не груби мне. — Она помолчала. — Хочу узнать как твои дела.

— Спасибо. Отлично.

— Мне звонила Зинаида Павловна. — После этих слов мне стало дурно. Не дождавшись ответа, она продолжила: — Ты рассталась с Виталием?

— Да.

— Я не одобряю твое решение.

«Да мне насрать!» — подавив внутренний порыв, я все же сдержалась.

— Разреши мне самой принимать решения, которые касаются меня лично.

— Твоя жизнь — тебе решать. — После этих слов я замерла на месте. «Что?! Я не ослышалась?! С каких пор такое великодушие ко мне?» — Ты слишком занята своей личной жизнью… да еще и такого… нестандартного формата. Я решила высказать свое мнение по этому поводу. — А, ну да. Все стало на свои места.

— Мне не интересно твое мнение.

— Я не буду тебе препятствовать, но ты должна помнить о семье. Надеюсь, ты понимаешь меня? Выйди на связь с Юргисом, сделай одолжение. Он не смог к тебе дозвониться.

— Да, мама. — Я еле отскребла язык от пересохшей гортани.

— Вот и хорошо. — Короткие гудки заставили прийти в себя. Хотелось закричать во все горло. Ну почему, почему, почему?! Почему я оказалась ее дочерью?! За что мне все это? Я хочу жить нормальной жизнью! Эй, вы, кто там сверху?! Ну, дайте мне такую возможность!

Подавив чувства, которые разрывали меня изнутри, отправилась в туалет. Умылась холодной водой. Просычала от внутренней боли и снова умылась. Собравшись с силами, пошла к Олегу с Максимом.

— Так на чем мы остановились? Ты рассказывал что-то о своих послушных девочках? Соболезную. На этот раз ты не ту выбрал. Я буду жить так, как посчитаю нужным. И поступать так же. Если что-то не устраивает — я встаю и ухожу. — Во мне кипела ярость. Да. Она не была направлена лично на Максима, но злость требовала найти выход.

Они одновременно уставились на меня.

— Ева… что случилось? — Олег первым пришел в себя.

— Ничего. Все отлично.

— Может… расскажешь?

— С кем ты говорила?

— Не скажу.

— Почему?

— Потому, что это не ваше дело.

После моих слов повисла тишина. Олег, расклеив губы негромко сказал:

— Не разговаривай со мной так. Не надо. Не в таком тоне.

— Простите, ваша светлость. — Я схватила сумку и пулей вылетела из бара. На улице меня догнал Максим. Он схватил сзади за талию, выдергивая из такси. Прижав к себе, потянул на стоянку к машине.

— Женя, Женя!! Не дури! — Этот Кинг-конг так меня сжал своими руками, что казалось, сломает ребра. — Что с тобой? Успокойся. Тихо, тихо… — Прошептал он и развернул к себе лицом. Стал медленно наклоняться ко мне, не отрывая взгляда. Я как под гипнозом боялась пошевелиться. Он закрыл глаза, лишь, когда его губы коснулись моих. Легкое первое прикосновение произвело во мне землетрясение внутреннего масштаба. Меня словно током ударило и стало трясти. Попыталась отвернуться, но Максим не дал этого сделать. Его губы стали требовательнее, язык уперся мне в зубы. Я из последних сил старалась держаться, чувствуя, как в висках пульсирует кровь.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Н-нет! — прошипела сквозь зубы.

Он отстранился лишь на секунду, и, заглянув мне в глаза, прошептал:

— Пусти меня… — а потом снова медленно, словно испытывая мои нервы, наклонился и легонько провел языком по губам.

— Нет!

Я сопротивлялась, но его напор был сильнее. Попыталась увернуться, вырваться, освободить руки от его крепкой хватки и при этом чувствовала, что начинаю сдаваться. Он целовал меня так, что страсть надвигалась как цунами. Одной, сильной, несокрушимой волной. И противостоять этому не было сил. У меня задрожали ноги. К нам подошел Олег.

— Макс, садись за руль. — Он открыл двери машины и жестом показал мне направление. Усевшись рядом, через какое-то время спросил:

— Что хочешь на ужин?

Я, не раздумывая, выдохнула:

— Вас. Обоих. И без вопросов, пожалуйста.

— Ого!

— И без комментариев.

— Что ты с ней сделал? — Олег обратился к Максиму.

— Как всегда. Поцеловал.

— Научишь?

— Чему? Она тебе первому перестала выкать. Забыл?

Я, сощурившись, посмотрела в их сторону.

— Рекомендую вам прекратить разговоры на эту тему, иначе я передумаю и захочу на ужин тарелку супа.

Заболоцкий с Зарубовым переглянулись, и, улыбаясь, замолчали. Минут через пятнадцать мы въехали во двор. За время поездки я немного пришла в себя. Олег подал мне руку, помогая выйти. Взглянул:

— Ну что, остыла?

— Да…

— Расскажешь?

— Нет.

— Ничего. Я терпеливый. Подожду.

«Ну-ну. Давай. Жди» — я горько усмехнулась в ответ.