Pas de trois /па-де-труа/

Глава 24

В обед снова позвонил брат. Я, выругавшись про себя, сбросила его вызов. Через минуту пришло сообщение: «Будь добра, посмотри посылку. Тебя это касается лично» страх липкой рукой схватил за горло. Выдумав для начальства несуществующий заказ, я поехала к себе домой. Юргис никогда не шутил. Догадка вонючим комком мелькала перед носом. Открыв дверь своей «нивы», уселась за руль. Холодный салон был неуютным. Потянулась к бардачку. Открыла.

Рядом с каталогом нижнего белья, который я когда-то туда засунула, лежал пухлый конверт. Достала. Положила рядом. Открывать его не хотелось. Было ощущение, что оттуда выползет змея. В итоге, взяв его, поднялась на третий этаж и открыла дверь квартиры. Зашла на кухню. Села за стол. Достала кухонный нож и вскрыла пакет.

Внутри лежала коробка конфет с пралине. Ну конечно, что еще мне мог передать брат из Брюсселя? Я открыла ее и вынула блистер. Под ним лежали две флешки разного цвета и банковская карточка. Повертела их в руках. Засунула в карман и вызвала такси.

Приехав по нужному мне адресу, зашла в парадное и вызвала лифт. У вас было когда-нибудь желание, что бы он застрял? А у меня в тот день было. Предчувствие — странная вещь. Учитывая специфику того, чем я вынуждена была иногда заниматься, эта способность развилась очень сильно. Я еще ничего не видела, а уже знала, что информация, которая хранится на флешке белого цвета, изменит мою жизнь.

Поднявшись на девятый этаж, открыла дверь одной из квартир. Вошла. Пыльный, душный запах окутал с ног до головы. Я прошла в комнату. Открыла книжный шкаф. Достала оттуда ноутбук. Подключила его и стала ждать, пока он загрузится. Для начала проверила банковскую карту. Увидев сумму, округлила глаза: «Однако!» Минут десять после этого крутила флешку в руках. В итоге подключила к компьютеру…

Я вышла из дома ни живая, ни мертвая. Включила навигатор на телефоне. До работы было пять километров. «Как-раз приду к окончанию». И пошла пешком. Надо было многое обдумать. Главное — хладнокровие. Не подпускать эмоции. Выход есть всегда. По мере приближения к офису в моей голове уже сложился план действий. Белую флешку я уничтожила еще в квартире, а черная продолжала лежать в моем кармане, словно тяжелый камень, заставляя то и дело замедлять шаг.

Олег с Максом ждали в машине. Я прошла мимо, и, забрав вещи из салона, вернулась к ним. Открыла дверь, забралась внутрь авто.

— Ты где была? — спросил Макс, наклоняясь, что бы поцеловать.

— Гуляла.

— Гуляла? — он остановился в пяти сантиметрах от моих губ.

— Да. А что?

— Где…?

— По улице.

— Где?!

— На носу новый год. Ходила присматривать подарки. И хватит меня допрашивать!

Он поцеловал, а я не ответила, сжав губы. А вот с Олегом поцеловалась. Заболоцкий это увидел. Нахмурился.

— Женя, ты иногда словно заноза.

— Ты тоже.

— Ну, вы как дети! — сказал Олег, заводя двигатель. — Никак горшки не поделите.

— Я не собираюсь постоянно отчитываться: где нахожусь, что делаю или с кем общаюсь. И от вас этого не требую. Это называется доверием, Максим.

Он ничего не ответил. Отвернулся и молчал всю дорогу. На подъезде к дому, Олег со смешком сказал:

— У нас что, ссора? — когда все вышли из машины, добавил: — Хватит вам. Сейчас будем мириться.

Во время ужина я практически не ела. Макс тоже ковырялся в тарелке без аппетита. Олег довольно долго делал вид, что ничего особенного не происходит. Потом сказал:

— Евочка, солнышко, поцелуй его правильно…

— Я не буду ни с кем целоваться, пока у меня так гадко на душе. И с тобой тоже.

— Ну вот. Я стал невинной жертвой намотанной на лопасть репрессий. — Хохотнул он. — Макс, хватит дуться. Поговорите.

— Объясни мне, откуда у тебя эта мания контроля?

— Жень, скажи, о тебе кто-нибудь заботился в жизни? Переживал за тебя?

Я задумалась. Папа. В силу своих сил и возможностей. Стало больно.

— Подозреваю, что нет. Поэтому ты так реагируешь.

— Максим, твои допросы — это не забота.

— Я просто спрашиваю. Какие допросы?

— Ты себя видел в эти моменты? Слышал свой тон? — повернулась к Олегу: — В следующий раз, будь добр, сними его на телефон.

— Я думаю, вы оба не правы. Ты, Макс, действительно перегибаешь. Требовать чуть ли не пошаговый отчет — это слишком. А ты, птичка наша вольная, начинаешь показывать свой характер там, где это не обязательно. Ведь нет ничего страшного в том, что бы рассказать: как прошел твой день, где ты была, чем занималась. Если мы не будем общаться, между нами останется только секс. На нем мы долго не продержимся. А у меня другие планы. Или это только у меня?

Я обомлела. Впервые поднялся вопрос о том кто как видит наш… кгхм… союз в дальнейшем.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Думаю еще рано говорить об этом. — Неуверенно сказала в ответ.

— Мы можем дождаться момента, когда будет поздно. И мне хотелось бы знать ваше мнение. Если вы оба не настроены на что-то более длительное, чем пара месяцев — просто скажите об этом.

«У нас не будет и месяца» — горько сглотнув, перевела взгляд на Максима. Он отложил нож, который все это время крутил в руке.

— Я не думал об этом. Но одно знаю точно: терять то, что есть, не хочу. — Он долго смотрел на Олега. — Да, ты прав. Обговорив, мы станем иначе воспринимать наши отношения. По крайней мере, появится общая картина, и мы будем знать, к чему стремиться.

— Ева? — спросил Олег, и они оба посмотрели на меня.

— Не знаю… не спрашивайте. Как вы себе это представляете?

— Примерно так, как было все эти дни.

— Мне… мне кажется это невозможно.

— Почему? — Максим развернулся на стуле ко мне.

— Потому, что мы живем в обществе, где подобное считается аморальным. Как минимум.

— И что? Твоя задача сделать счастливой себя саму или общество? — Ну да. Аргумент, против которого не попрешь.

— Ну а… родные, близкие? Ладно, мои в Брюсселе. У вас же есть родители? А друзья?

— Ева, ты сейчас не грузись так глобально. Все эти вопросы будут решаться по ходу. На данный момент нас интересует, видишь ли ты свое будущее вместе с нами или нет.

— Мне надо подумать…

— Ну, вот и отлично. — Непонятно чему заулыбался Олег. — Может, в баню сходим?

— В какую баню? — я опешила от такого резкого перехода разговора на другую тему.

— В обычную.

— Ага. В баню, значит. — Подумав, сказала: — Вы езжайте, а я лучше поваляюсь и поработаю.

— Куда езжайте? Парилка возле бассейна. — Он смотрел с недоумением. — Ты хоть бы по дому прошлась, что ли. Посмотрела, что тут есть вообще и где находится.

— Ох, с каким удовольствием я сегодня отхожу тебя веником. — Многообещающе сказал мне Макс.

— Н-не надо.

— Надо. У меня сейчас руки чешутся надавать тебе по заднице, пусть и таким косвенным способом.

— И не мечтай.

Олег встал, подошел ко мне, и, взяв за руку, притянул к себе, обнимая:

— Не переживай. Я не дам тебя в обиду.

В среду на работе меня ожидал завал. Заболело сразу две сотрудницы. В итоге на салон нас осталось тоже двое. Звонки, просчеты, консультации. У меня даже не было возможности пообедать. К тому же, начались месячные. Сильно разболелся живот. Выпив обезболивающее и выйдя на перекур, я набрала Олега.

— Привет.

— Привет, моя вкусная. Как ты?

— Олег, я, наверное, сегодня к себе домой поеду.

— Почему? — спросил после некоторого молчания.

— Ну, так будет лучше.

— Что случилось?

— Ничего не случилось. Плохо себя чувствую.

— Что значит плохо? Ты можешь объяснить?

— Блин. Месячные у меня начались. Я дома себе спокойно отлежусь.

— Где отлежишься? На полу?

Ах, ты ж! Я прикусила губу.

— У меня есть матрац.

— Ева, ну что за глупости?

— Ну, зачем я вам со всей этой канителью сегодня?

— Детский сад, штаны на лямках. Ев, ты иногда в тупик ставишь. То устроила истерику из-за страха, что мы воспринимаем тебя как содержанку, а теперь сама же из-за такой ерунды говоришь, что лучше поедешь к себе. Можно вопрос: так как ты сама себя воспринимаешь? Кто ты для нас? — на заднем фоне я услышала шаги. Потом его приглушенный голос сказал кому-то: «Подождите меня пару минут. Проходите»

Я стушевалась. Действительно. Логики ноль. Что со мной?

— Хорошо. Ты прав. Только спать я буду одна.

— Почему?

— Это мое желание. Объяснять не буду.

Опять послышались шаги и стук двери.

— Макс, Ева зажигает. Поговори с ней. Меня Петрушевич ждет. — Потом обратился ко мне. — Солнце, я наберу тебя позже. И пожалуйста, не говори глупости.

— Алло. Что случилось? — услышала голос Максима.

— Да ничего.

— Рассказывай. Я весь во внимании.

— Для начала привет.

— Привет.

— Не хочу я ничего рассказывать. Я уже от Олега выслушала. Давай лучше просто поболтаем.

— Женя, не испытывай мое любопытство и терпение. Колись. Что опять учудила?

— Хотела поехать сегодня к себе после работы.

— Ну, так заедем, если тебе надо. В чем проблема?

— На ночь. Ночевать к себе домой.

— Ух ты. Это что за новости?

— Ну… мне казалось, что так будет лучше.

— Уже не кажется?

— Уже нет.

— Давай ты мне по порядку все расскажешь? Откуда такое желание возникло? Ты устала… от нас?

— Нет, нет, дело не в этом.

— А в чем тогда?

— О, боже. Мне опять надо это повторять… у меня начались месячные.

— И что?

— Вот на данный момент я не знаю что ответить.

— Угу. Жень, ты помнишь, сколько мне лет?

— Помню.

— Как думаешь, я упаду в обморок, если увижу?

— Надеюсь, не увидишь.

— Ага. Так значит. Ну и на сколько дней ты посадишь нас на сухой паек?

— Дня на три-четыре.

— С тебя две упаковки салфеток. Я люблю ароматизированные. Олегу без разницы. Можешь ему акты выполненных работ подогнать.

Я покраснела, и, сдерживая смех, сказала:

— Договорились.

— Ну а теперь расскажи, как ты по мне скучаешь.

— Очень.

— Вспоминаешь?

— Да.

— Что именно?

— В смысле?

— Ну, вот у меня сегодня целый день перед глазами твоя красная попа, после веника.

— Извращенец. Все. Пока.

— А поцеловать?

— Целую.

Я отключилась, и, выбросив окурок, вернулась в салон.