Pas de trois /па-де-труа/

Глава 29

Всю ночь пролежала без сна. Утром меня водило от усталости и нервного напряжения. Я приготовила кучу бутербродов, выпила большую чашку какао, приняла душ и села за кухонный стол, уставившись взглядом в окно. В дверь позвонили. Сердце сжалось. Открыв дверь, постаралась улыбнуться. Думаю, у многих была подобная ситуация, когда стоишь, улыбаешься, а боль изнутри ломает ребра.

— Доброе утро.

— А оно… доброе? — спросил Макс, внимательно глядя на меня.

— Проходите. — Они вошли. — Я сделала вам бутерброды в дорогу. — Ушла на кухню и вернулась с пакетом.

— Ты не едешь.

— Олег, мы не сможем войти в одну воду дважды. После… после всего, вы никогда больше не сможете мне доверять. — Я протянула руку и взяла коробочку с полки. — Это вам. Подарок на память.

— Женя, а никто и не говорит, что будет легко! — у Максима задергалась скула от напряжения. Олег открыл мой презент. Поднял на меня свои холодные глаза. Достал наручники, подарок салона «Маркиза де Помпадур», и я не выдержала…

— Ты как? — Макс держал меня на руках, а Олег вытирал мое лицо мокрым полотенцем.

— Н-нормально. — Я не могла вначале осознать, где нахожусь. Потом поняла — на кухне.

— Ева, мы тебя забираем. И это не обсуждается. Где твой паспорт?

— Там. — Кивнула головой в сторону. — Поставь меня. Уже все хорошо, спасибо.

Максим вопросительно посмотрел на Олега. Тот пожал плечами. Опустил меня, придерживая. Я взяла свой рюкзак с прихожей. Ушла в комнату.

— Помогите мне. — Попросила, не оборачиваясь, так как спиной чувствовала их присутствие. — Нужно отодвинуть стол.

Зарубов выполнил мою просьбу, после чего я присела, и, нажав на ламинат, открыла тайник. Достала коробку. Вынула документы, деньги. Переложила все в рюкзак. Закрыла дыру в полу.

— Ну, собственно, я готова.

— Идем. — Макс протянул мне руку, помогая встать.

Когда мы отъехали, Олег спросил:

— Ев, ты завтракала?

— Да.

— И что ты ела?

— Выпила какао.

— И все?

— Да.

— А вчера что ты кушала?

— Не помню. Я так плохо выгляжу?

— Мы сейчас заедем куда-нибудь, и ты нормально поешь, хорошо?

— Как давно вы стали меня искать? — спросила вместо ответа.

— Больше года. Куча времени, куча денег и усилий, а помог, в итоге — случай. Ты бы хоть раз за это время своим родным позвонила.

— Зачем?

— Сообщить, что с тобой все в порядке, к примеру. Твоя мама волнуется.

— Ты… говорил с ней?

— Не я. Макс. Я с Юргисом общался. Занятный он парень.

— Да уж… — не желая говорить на эту тему, после некоторого молчания сказала: — Я ждала вас месяц.

— Нам… понадобилось больше времени, что бы понять, что ты пешка в чужой игре, несмотря на то, что находишься в системе.

— И как вы это поняли?

— Когда страсти улеглись, возник вопрос: почему ты… работала под своим настоящим именем? Это означало только то, что ты не знала о планах своего руководства. И, кстати, этот вопрос до сих пор не дает мне покоя. Ты только что положила в свою сумку штук пять паспортов. Может, объяснишь?

— У меня… была договоренность, что я не буду больше участвовать…

— А есть какая-то возможность уйти в отставку… или как это назвать? Уволиться…

— Не в моем случае.

— Ого. Почему?

— Есть вопросы, на которые я не могу вам отвечать.

— Если понадобится, я закрою тебя в доме, выставлю охрану в три ряда и тупо не выпущу никуда. Так и передай своему… боссу. — Максим смотрел на меня через отражение в зеркале.

— Следи за дорогой, пожалуйста.

— Машину, кстати, тогда пришлось выбросить на свалку.

— Я куплю тебе новую.

Олег после этих слов повернулся ко мне.

— И много платят за такую работу?

— По-разному.

— Благодаря твоему вмешательству, мы спасли контракт на несколько миллионов. Если не секрет, а сколько заплатили тебе?

— Много. Цифру я называть не стану. Но если интересно, скажу так: за двенадцать лет работы это был самый дорогостоящий… проект.

Мы еще болтали какое-то время, потом остановились у ресторана и меня заставили съесть тарелку куриного супа. После чего я уснула на заднем сидении. Когда проснулась, услышала их негромкий разговор:

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Макс, мы не сможем держать ее всю жизнь взаперти. Это не выход. Надо искать тех, на кого она работает.

— Для начала ей нужен хороший диетолог, что бы вывел ее из этого состояния. Блин, на нее невозможно смотреть.

— Ничего. Откормим. — Заулыбался Олег. Я приподнялась, потирая глаза. — Отдохнула? Мы уже на подъезде.

— Сколько я проспала?

— Пять часов.

— Можно воды?

— Конечно. — Он протянул мне бутылку.

Следующая неделя у меня прошла, словно я находилась в санатории. Прогулки на свежем воздухе, питание по часам, прием витаминов, полноценный сон, просмотр легких фильмов по вечерам. Зарубов с Заболоцким ездили на работу поочередно. Все эти дни мы словно заново привыкали друг к другу. Никакого секса, несмотря на то, что спали в одной кровати. Много разговаривали и даже спорили. Ну и, разумеется, наступил тот момент, когда у меня зазвонил телефон, оповещая, что мой брат захотел поговорить со мной. Максим поднял вопросительно брови. Я молча встала и вышла из гостиной.

— Привет.

— Здравствуй, сестренка. С возвращением.

— Что тебе надо?

— Хочу просто поболтать. — Он помолчал какое-то время. — Как твои дела? Где пропадала все это время?

Я не стала ему отвечать.

— Отдаю должное твоим… эээ… ребятам. Я не смог тебя найти. Молодцы. Передавай им благодарность.

— Обязательно.

— Как они убедили тебя вернуться? Неужели у вас все так… серьезно?

— Юргис, это не твое дело. Ты мне лучше скажи. Что мне надо сделать, что бы ты меня отпустил?

— Тебя никто не держит.

— Дай мне жить нормально, пожалуйста.

— Такой формат жизни с двумя мужиками, которые годятся тебе в отцы, ты считаешь нормальным?

— Повторю последний раз. Это тебя не касается. И еще. Я не возьму больше ни одного задания. И если ты или мама вздумаете на меня давить, я решу этот вопрос кардинально.

— Ух ты. Уж не угрожаешь ли ты мне, дорогая? — раздался неприятный смех в ответ.

— Расценивай, как хочешь.

— Ну вот, видишь, наконец, у тебя появился стержень, и ты из бесхребетного существа превратилась… — Слушая его, я повернулась вправо и застыла. Сердце упало куда-то вниз. В дверном проеме стоял Максим. Надо было видеть выражение его лица. На какой-то миг я даже опустила трубку. Потом опять поднесла телефон к уху. — Это радует.

— Я не могу больше говорить.

— Ну что ж. В таком случае будем прощаться. Я постараюсь не беспокоить тебя в ближайшее время.

Он отключился, а я, не мигая уставилась на Макса.

— Ты давно здесь?

— Достаточно давно. — Он достал телефон. — Олег? Ты где сейчас? Давай. Ждем. Есть новость. Поверь.

— Не говори ему. — Слабо попросила я, когда они закончили разговор.

— Жень, запомни новое правило: никаких секретов друг от друга. Идем.

Мы прождали Олега минут двадцать сидя в гостиной в полном молчании. Когда он вошел к нам в комнату, Макс встал и пошел наливать коньяк в бокалы.

— Мне тоже налей.

— Ты уверена? — Олег подошел, и, наклонившись, поцеловал меня в щеку. — Твой диетолог…

— Хватит меня опекать! — вспылила и тут же осеклась, увидев его взгляд. — Извини.

— Нет, ну почему же. Ты стала приходить в себя. Это приятно. А то я уж стал переживать, что ты так навсегда и останешься в своем амебном состоянии.

— Извини, пожалуйста.

— Ты присядь. Тут такие новости, что упадешь. Лично я еле на ногах удержался. — Максим принес ему и мне по бокалу с коньяком. Потом взял себе.

— Что случилось?

— Давай Женя. Рассказывай.

Я сделала хороший глоток, обжигая горло. Задумалась.

— В чем дело? — не выдержал Зарубов.

— Макс, имея маниакальную наклонность быть в курсе всех событий, услышал то, что не должен был.

— И?

— Женя. Говори. — Сквозь зубы попросил Заболоцкий.

— Ладно! Хорошо. — Сделала глубокий вдох: — Я работаю на свою семью. Этот… бизнес держат моя мама с братом.

— Что?!

— Меня вовлекли в шестнадцать лет. Когда мне было двадцать, обо всем случайно узнал отец. Он услышал нашу ругань с Юргисом. Юношеская романтика стала выветриваться и я не хотела больше участвовать во всем этом. Папа умер от инфаркта через сутки. Все эти годы меня не часто, но дергают. Все просьбы и мольбы бесполезны. Как-то так. — Все это я проговорила быстро, не давая себе возможности остановиться, и снова пригубила коньяк.

— Родная мать и родной брат. Оцениваешь масштаб цинизма? — Максим встал и прошелся к окну. Олег смотрел на меня безумными глазами. Мы очень долго молчали. Потом, Зарубов сказал:

— Ну, зато теперь понятно с кем надо разговаривать.

— Вы не будете ни с кем разговаривать. И это даже не просьба с моей стороны, а ультиматум. Вы не совсем понимаете… Короче. Пора вспомнить мое коронное слово «Стоп!»