Сергей Волков Пастыри. Последнее желание

Автор выражает благодарность жене Маше и сестре Марине за помощь и поддержку

Антескриптум

25 февраля 1985 года, приблизительно в полдень, во дворе дома номер восемь на Якиманке был убит профессор кафедры истории средних веков истфака МГУ Иван Николаевич Коробейников. Труп профессора около двух часов пролежал в сугробе за мусорными баками, пока его не обнаружили местные мальчишки.

Все это время участники Всесоюзной межвузовской конференции «Вопросы средневековой истории Западной Европы» тщетно дожидались Ивана Николаевича в конференц-зале университета. Заявленный доклад профессора «Тайные пружины власти в средневековой истории Западной Европы» так и не был прочитан, мало того, сотрудники уголовного розыска выяснили, что черновики, оригинал и три копии доклада, находившиеся в профессорском портфеле, убийца Коробейникова прихватил с собой вместе с портмоне и документами убитого.

В распоряжении следствия оказался лишь клочок бумаги, на котором рукой Ивана Николаевича было написано:

Кто-то безликий дышит в затылок.

Смотрит мне в спину.

Давит на плечи.

Он инспектирует мою душу,

Он контролирует мои речи.

Он изучает мои мысли.

Он считает мою зарплату.

Он закрывает мои глаза,

Он в уши мне набивает вату.

Шепчет во сне: «Замолчи и терпи!

Даже когда не спишь – спи!

Даже когда говоришь – молчи!

Ты – на ветру пламя свечи…

Дуну – останется только дым!»

Проснусь – эхо шорохом злым…

Записка со стихами ввиду явно диссидентского содержания была передана представителям Комитета государственной безопасности.

Вскоре проживающий по соседству с убитым вор-рецидивист Константин Альбертович Маймулов, известный в уголовных кругах как «Костя Май» и задержанный по делу об убийстве профессора Коробейникова, сознался в совершении преступления и показал на допросах, что все бумаги из портфеля он выбросил, а где – не помнит, так как находился в состоянии наркотической ломки, каковая и послужила причиной нападения на первого встречного с целью ограбления.

«Начальник, падлой буду, я ж убивать не хотел! – клялся Костя Май. – Не, ну мокрота – это ж не мой профиль, начальник! Кто ж знал, что этот… терпила доходом окажется. Я еще дома гантелю в рукавицу сунул, ну и тюкнул его сзади по кумполу. А он сразу – тапки в угол…»

В конце марта состоялся суд, на котором Маймулова должны были осудить на двенадцать лет лишения свободы с отбыванием срока в колонии строгого режима. На суде Маймулов неожиданно начал отказываться от своих показаний, изображал искреннее раскаяние и несколько раз порывался рассказать, что напасть на профессора его подговорил «новый знакомец», который «шмаль приносил» и «марфушу заряжал».

Суд, учитывая личность обвиняемого и вновь открывшиеся обстоятельства, отправил дело на дополнительное расследование. Спустя два дня Костя Май был обнаружен мертвым в своей одиночной камере. Судмедэксперт после осмотра тела написал в заключении: «Острая сердечная недостаточность на фоне хронического туберкулеза и наркотической абстиненции».

Дело вскоре сдали в архив.

Над могилой профессора Коробейникова качала тонкими руками-ветками грустная березка, а над страной занималось зарево Перестройки…

Загрузка...