Патология развития характера

Последние тридцать лет в отечественной медицине сложились различные очень стойкие и общераспространенные стереотипы. В их числе отношение медиков к особенностям развития характера у детей и подростков. Когда озабоченная отдельными особенностями поведения своего ребенка мама приходит к терапевту или невропатологу, то в ответ на свою тревогу она почти всегда слышит: "Не волнуйтесь, это все у вашего ребенка возрастное. Станет старше и все нормализуется само собой, без особых и специальных усилий с вашей стороны".

Успокоенная мамаша старается набраться терпения и прожить худо-бедно эти несколько критических лет. Тридцать лет назад чаще всего так и было. Но последние десять лет ситуация изменилась. Не только количественно (неврозы у детей стали не исключением, а закономерностью, проявляясь в 10-20 раз чаще, чем прежде), но что еще более серьезно – качественно. Не будем забывать, что еще двадцать лет назад абсолютно здоровых детей на момент рождения было лишь 5%, а с 2000 года – уже менее 1%. О каком же здоровье нервной системы в данном случае может идти речь?

Даже двадцать лет назад сама обстановка в обществе была совершенно иной. Жили люди бедновато, но спокойно и размеренно, с чувством полной уверенности в завтрашнем дне. В качестве поощрений на государственном производстве использовались грамоты, почетные значки и медали. И получать их считалось престижным. Каждый нормальный и сознательный человек чувствовал свою востребованность, нужность и полезность. Поэтому несмотря на многие "но", жизнь большинства людей имела свой достаточно конкретный и существенный смысл. А это было основным залогом душевного здоровья, комфорта и равновесия и их личного и членов их семей.

Уровень нравственности в обществе был на весьма высоком уровне и поэтому учебный и производственный коллектив с помощью общественных организаций (пионерия, комсомол, партия, профсоюз) проводили большую воспитательную работу с широкими массами людей. Часто происходила своего рода социальная психотерапия, как коллективная, так и индивидуальная. Те, у кого были какие-то серьезные психологические проблемы, получали в свое распоряжение целый арсенал стандартных методик по самокоррекции и самовоспитанию. Часто, даже очень трудные проблемы волновали человека лишь в умеренной степени в силу того, что он знал, что подобные явления имеют место у достаточно большого числа окружающих людей. И поэтому на общем фоне этот человек смотрелся в большей степени благополучным. Он, таким образом, естественно и органично вписывался в общую мозаику общества. Все средства массовой информации подвергались мощной и постоянной серьезной психологической и нравственной цензуре, которая ограждала от стрессовых и отрицательных, деструктивных и дисгармонизирующих воздействий как детей и подростков, так и зрелых и пожилых людей. Поэтому, имея минимум, люди психологически были благополучнее и психически здоровее.

Теперь же общественные организации упразднили. Оставшийся профсоюз выполняет роль лишь идеологической ширмы. Жизнь изменилась не просто в каком-то смысле и на какую-то небольшую величину. Она изменилась вся и очень сильно. Исчезла государственная машина идеологического воспитания населения, как впрочем и нравственного и психологического. Более того, вместо нее появилась не менее,

а гораздо более хорошо организованная профессионалами высокого класса машина идеологического и политического, культурального, духовного и психологического, нравственного и психического, интеллектуального и социального разрушения всего положительного, что было достигнуто за десятилетия массированной обработки всего населения страны.

На смену порядочности и благородству, доброте и чуткости, искренним и бескорыстным товарищеским, дружеским и родственным отношениям пришли западные стандарты: культ физической силы, безграничный рационализм, замешанный на банальном эгоизме, пренебрежение богатого к бедному, доминирование материальных ценностей над духовными, формальные и равнодушные отношения между супругами, родителями и детьми, как и между всеми остальными людьми. Вместо романтизма престижным стало быть приземленным и упрощенным. Сочувствие и сопереживание, тактичность и деликатность, терпение и терпимость, великодушие и снисходительность стали выдаваться за второстепенные качества, лишенные практической пользы и выгоды, своего рода излишней сентиментальностью, ухудшающей имидж "крутого" современного человека.

На смену содержанию, основанному на классических принципах и законах человеческого бытия, пришло примитивное подражание, имитация счастья и благополучия. Стало важно не быть личностью с большой буквы, а лишь казаться ею. Зачем тратить годы и десятилетия на самовоспитание, если можно за несколько минут изобразить из себя все знающего и все понимающего, уверенного в себе даже не на 100%, а на 200-300%…

Вместо истинного человеческого достоинства, основанного на уважении в первую очередь к окружающим, пришли самоуверенность и самовлюбленность, полное пренебрежение к интересам не только посторонних людей, но и кровных родственников. Искаженные и извращенные стереотипы тонко и незаметно внедряются в сознание и подсознание людей всех возрастов. Но наиболее чувствительными и беззащитными оказываются дети и подростки. Им, как никому, хочется выглядеть взрослыми и самостоятельными. Поэтому, когда им предлагаются с утра до вечера ежедневно многие месяцы или годы подряд готовые рецепты достижения этой заветной цели, то это воспринимается с самой минимальной степенью критичности даже теми, у кого она имеется. О какой жизненной мудрости и духовной зрелости может идти речь у детей и подростков, которые в основе своей живут в своем мире грез и иллюзий, с которыми им еще предстоит долго и мучительно расставаться. Все самое глупое и нелепое, опасное и агрессивное принимается и усваивается быстро и легко, потому что подается в красивой и привлекательной упаковке и под вкусным или экзотическим психологическим соусом.

Ожесточенная психологическая и физическая конкуренция в последние годы начинается не на производстве и даже не в старших классах школы, а с детского сада… Причем элитные и дорогостоящие учреждения не только не лишены этих многочисленных современных издержек психологии общения детей, но представляют из себя их еще более концентрированный и изощренный вариант…

Можно сказать, что большинство нынешних взрослых, особенно работающих в государственных учреждениях, при помещении их в современный школьный коллектив, ощутили бы сильную растерянность. Уровень их реальной адаптированности в этих условиях был бы, в лучшем случае, минимальным. Жизнь так мощно и стремительно изменяется, что успеть перестроиться правильно (с позиций не сиюминутных потребностей, а перспективы нравственного и психологического плана, не говоря уже о духовном) дано очень небольшому числу людей. Поэтому и неудивительно, что в этот процесс наиболее успешно и результативно вписываются те, у кого имеется высокий уровень (потенциал) изменчивости. Это, в первую очередь, те, у кого нет постоянных фундаментальных принципов и убеждений, законов и правил нравственного и психологического характера. Иначе говоря, интриганы и авантюристы, люди с минимальной духовностью и нравственностью. Другой вопрос, что у этой категории людей имеются другие заморочки, которые исключают по другим поводам возникновение у них душевного комфорта и равновесия, а в итоге – стабильного и перспективного состояния счастья.

Родители, озабоченные хлебом насущным, гораздо меньше могут уделять времени своим детям. Как и вникать в их индивидуально-специфические особенности и закономерности ума и характера, образа жизни и стиля мышления, тонких душевных процессов. Для этого часто не хватает даже самого элементарного: времени и сил, причем не только физических но и душевных. Они – усталые и раздраженные не только от невзгод и проблем дня сегодняшнего, но и от последних десяти лет жизни вообще. Да и как иначе, если все, что было четким и конкретным, серьезным и стабильным вдруг стало совершенно неопределенным и нестабильным. Все прежние заслуги и достижения интеллектуального и морального плана вдруг обесценились. Положение лентяя и трудяги, честного и прохвоста, таланта и посредственности, интеллектуала и обычного человека, серьезного и легкомысленного стало практически равным.

Получается своего рода парадоксальная ситуация, когда степень благородства и порядочности, честности и принципиальности находится не в прямой, а в обратной зависимости. Так сказать, обратно пропорциональна степени внешнего благополучия и социальной адаптированности. То есть, чем благороднее человек, тем хуже ему живется и наоборот. Редко кому удается найти приемлемый компромисс в этой предельно сложной и весьма изощренной в психологическом и нравственном смысле ситуации.

А дети и подростки все это видят и делают для себя непосредственные и практически закономерные выводы: если для богатства нужно быть хитрым и изворотливым, наглым и грубым, равнодушным и жестоким, то таким я и буду. И переубедить такого подростка бывает предельно трудно, в ряде случаев почти невозможно.

Душевный дискомфорт родителей, их раздражение и озлобление, очерствение и ожесточение оказывают свое отрицательное воздействие на характер ребенка и подростка. Во многих случаях семья и родительский дом перестают быть местом убежища для ребенка от внешних неприятностей и проблем. Нередко становясь источником еще более сложных и драматических переживаний (отношения между родителями накаляются, в результате чего "на орехи" достается и детям). Подросток или уходит в себя (по типу депрессивной реакции) или компенсируется за счет окружающих ровесников с помощью реальной или показной физической или психологической силы, унижая и оскорбляя их человеческое и личностное достоинство. Скрытый подсознательный садизм получает мощный толчок в своем развитии. Да и в последующем все негативное и деструктивное получает серию активирующих воздействий. Что в значительной степени изменяет ход развития личности ребенка и подростка в целом, в том числе и его характера.

Первоначально появляются лишь отдельные элементы патологических психологических реакций. В зависимости от исходного типа личности подростка и особенностей психологической обстановки, окружающей его в семье, или за ее пределами происходит фиксация тех или иных психологических реакций. Например, капризность становится не редким эпизодом, а привычной манерой поведения, переходя постепенно (а поэтому вроде как бы незаметно) в число основных черт характера, создавая таким образом патологическое развитие характера подростка.

Чтобы адекватно корректировать подобные отрицательные элементы поведения ребенка или подростка необходимо одновременное присутствие у его родителей (или воспитателей) большого числа достаточно редких добродетелей в большой степени развития каждого из них. Это психологическая гибкость и утонченность, терпение и терпимость, тактичность и деликатность, душевная щедрость и альтруизм, низкий уровень рационализма и эгоизма, понимание принципов и правил жизни психологического и духовного характера, хороший интеллект и мудрость, понимание степени важности духовной работы в жизни человека, стремление самому проводить эту работу в максимально интенсивном и организованном режиме, определенный психологический талант педагога, большая любовь к людям вообще и к своим детям, в частности; хорошее знание и понимание хотя бы элементарных основ психологии личности и общения.

Даже этот относительно небольшой перечень необходимых моментов для правильного воспитания ребенка в современных условиях заставляет любого здравомыслящего человека прийти к выводу, что вероятность одновременного присутствия даже лишь части всего выше перечисленного очень мала и достигает, в лучшем случае, 1-2%. Остальные же 98-99%: как правило, будут иметь в себе ту или иную степень патологии характера. Если ребенком сознательно и целенаправленно занимались, то эта степень патологичности характера будет лишь минимальной. В остальных же случаях – средней или значительной.

Чем старше становится ребенок, тем с большим числом проблем ему приходится сталкиваться. Да и степень сложности и изощренности этих проблем существенно повышаются. Получается, что еще не научив человека плавать в спокойной воде озера, его насильно перемещают в стремительное течение быстрой реки. Конечно, кто-то справится. Но это будет в лучшем случае один из четырех. А остальные будут ощущать ту или иную степень психологической дезадаптированности, вызывающей мощный душевный дискомфорт. Да и первые из 1/4 – какой ценой им будет дана адаптированность? Будет ли при этом "стоить овчинка выделки"? это еще очень большой и весьма дискуссионный вопрос.

Все это к вопросу о самопроизвольной и эффективной коррекции характера подростка. Не вдаваясь в большие тонкости, уже можно понять, что вероятность такого хода развития событий минимальна. А поэтому данный стереотип "беззаботной лояльности" к небольшой и начальной патологии характера у подростка оказывается е только не совсем состоятельным, а совсем несостоятельным, создающим фундамент для будущих драм и трагедий, как в родительских семьях этих детей, так и в их будущих собственных. Об их детях речь вести уже не приходится… Ибо у психически больного родителя не может вырасти полностью психически здоровый ребенок – это исключено даже чисто теоретически. Да и подтверждено двадцатью годами наблюдений в профессиональной практике автора.

Работа по коррекции характера ребенка требует также большого опыта и привычки его родителей по душевной работе вообще. А таковое явление наблюдается не чаще, чем в 5% случаев. Поэтому в большинстве случаев дело упирается в то, насколько первоначальная психологическая конституция ребенка (экстраверт, интроверт и т.д.) соответствует негативным изменениям характера. Иначе говоря, насколько она благоприятна для их возникновения и развития.

Например, чрезмерно замкнутый и застенчивый ребенок подвергается мощному психологическому прессингу со стороны обоих родителей (или одного из них) и школьников, то, скорее всего, патология характера будет принимать первоначально вид шизоидной, а спустя несколько лет превратится в шизоидную психопатию. Заболевание, которое не излечивается. И в самом оптимальном варианте будет требовать постоянной и почти пожизненной интенсивной и комплексной психотерапии (причем, как индивидуальной, так и семейной). А также частого курсового лечения психотропными препаратами. Некоторые из которых могут быть рекомендованы в качестве профилактических.

Формирование психопатии будет идти в случае возникновения периодических стрессовых факторов небольшой интенсивности в жизни ребенка или подростка. Если же стрессы будут очень крупными и основательно затрагивать жизненно важные интересы ребенка, то не исключено возникновение психического срыва, переходящего в еще более серьезное и драматичное заболевание – шизофрению.

В особо редких случаях подросток в силу наличия задатков значительного интеллекта и интуиции начинает сам самостоятельно (отчасти с помощью книг и отдельных наиболее мудрых посторонних взрослых) заниматься отдельными аспектами своей личности, в том числе и характером. Но и в этом случае далеко не все так просто и легко, гарантированно и быстро.

Самовоспитание – это процесс трудный и болезненный, долгий и сокровенный, требующий достаточно высокого напряжения всех сил человека, высокого уровня самостоятельности и независимости, творческого начала в самом человеке, наличия хотя бы некоторых благоприятных внешних факторов. Надо быть достаточно мудрым и самоотверженным человеком, чтобы тратить многие месяцы и годы на то, что не дает не только быстрой и большой отдачи, но часто, на первый взгляд, вообще никакой и никогда. Оценить реальную динамику эволюции своей личности не дано подавляющему большинству людей даже в возрасте 30-50 лет, а о подростке и тем более говорить не приходится.

Отдельные родители, которые сознательно и целенаправленно занимаются развитием и воспитанием своих детей, чаще всего во главу угла ставят чисто внешние аспекты, имеющие вес с точки зрения не классических духовных ценностей, а современных социальных стереотипов (английский язык, фигурное катание, танцы и т.д.).

Конечно, порой играет большую роль и уровень материального обеспечения семьи, дающий основание подростку не чувствовать себя своего рода второсортным на фоне так называемых "крутых" ровесников, обладающих реальными предметами современной престижности. Но нельзя забывать и о том, что как минимум, 90% взрослого населения работает на государственных предприятиях и поэтому имеет весьма символическую зарплату. С другой стороны, в семьях с высоким материальным достатком дети растут еще с большим уровнем рационализма и эгоизма, высокомерия и равнодушия. Деформация нравственных принципов практически всегда приводит к отрицательным последствиям в развитии подростка в психологическом, да и в психическом плане. Сознательное дистанцирование от большинства окружающих способствует искажению всей структуры личности подростка, вызывая в нем, при формальном и чисто внешнем благополучии, первоначально невротизацию, а потом и психопатизацию преимущественно возбудимого, эпилептоидного и истероидного характера.