Переплет 13

Глава 26.Мальчик-герой

Шэннон

Я вернулась в его машину.

Я понятия не имела, куда мы едем и почему Джонни вообще попросил меня поехать с ним после того, как довез меня до дома, но в этот момент мне было все равно.

Мне все равно, что он задел мои чувства на прошлой неделе.

И мне все равно, что у меня могут быть проблемы из-за того, что я с ним.

Когда он открыл пассажирскую дверь своей машины и предложил мне временный побег из ада, который представлялся моим домом, я согласилась.

Я более чем приняла это, практически нырнув в его машину.

Сорок пять минут спустя я сидела напротив него в городском баре под названием «Бидди», передо мной стояла недоеденная тарелка супа, бутылка кока-колы. Сердце бешено колотилось.

В тот момент, когда мы переступили порог шумного паба, все люди обернулись и уставились на Джонни.

Было невероятно пугающе наблюдать, как он пытается справиться с привлеченным к нему вниманием. Я была ошеломлена, поэтому не могла представить, каково это должно быть для Джонни.

Ему всего семнадцать.

Как и в тот день на поле с репортерами, Джонни был настоящим профессионалом, принимая рукопожатия и хлопки по плечу, пока мы ожидали в баре одну из официанток.

Я была настолько отвлечена вниманием, которое он получал, и рукой, которую он держал на моей пояснице, пока говорил, что я просто кивнула, когда он наклонился к моему уху и спросил, голодна ли я.

Потребовалось еще пять минут разговоров со случайными людьми, прежде чем мы, наконец, сели за единственный свободный столик в баре.

Я чувствовала себя абсолютно подавленной тем, что он купил мне еду. Я бы запротестовала и предложила заплатить, но у меня не было денег.

Мне нечего предложить этому мальчику.

Совсем нечего.

— Как ты сейчас себя чувствуешь? — Спросил Джонни, отвлекая меня от мыслей.

Я резко подняла голову и обнаружила, что он наблюдает за мной через маленький круглый стол.

Это знакомое жжение вспыхнуло внутри моего живота, когда я заставила себя встретиться с ним взглядом. Я плотно закуталась в его пальто, но это не прекратило дрожь в теле.

— Я, эм, сейчас я чувствую себя намного лучше, — ответила я, краснея от тяжести его взгляда. — Спасибо.

— Хорошо. — Джонни откинулся на спинку стула, не сводя с меня глаз, и рассеянно постучал пивным ковриком по столу.

— Я рад.

— Спасибо за ужин, — добавила я, чувствуя себя застенчивой, неловкой и ощущая миллион других эмоций. — Я действительно ценю это.

По какой-то причине мои слова вызвали у Джонни широкую улыбку.

— Ты считаешь тарелку супа обедом? — спросил он, улыбаясь так широко, что у него появились ямочки.

— Ну, это была огромная миска? — проговорила я, пожав плечами. — Так что, да, я бы посчитала это ужином.

— Это суп, Шэннон, — усмехнулся Джонни. — Это практически вода.

— Почему? — Я посмотрела на пустую тарелку и миску перед ним. — Ты все еще голоден?

Он не мог быть голодным.

Я только что наблюдала, как он проглотил огромную миску супа, прежде чем за ней последовала гора овощей и курицы.

Было физически невозможно проголодаться после такого количества еды.

Джонни фыркнул.

— Это был перекус.

— Перекус? — Я положила локти на стол и спросила: — Ты планируешь устроить еще один ужин, когда вернешься домой?

— Я, наверное, поем еще как минимум четыре раза, прежде чем лягу спать, — сказал он мне.

У меня отвисла челюсть.

— Но уже пять часов вечера.

— Я знаю. — Он покачал головой, печально улыбаясь. — Ты должна увидеть, сколько я ем каждый день. Это, вероятно, шокировало бы тебя.

— Ну, ты не толстый для парня, который так много ест, — выпалила я и тут же пожалела о своих словах.

Джонни тихо рассмеялся.

— Нет, я не такой.

Моя кожа лица стала малинового цвета.

— Мне так жаль, — выдавила я. — Я не хотел называть тебя …

— Не извиняйся, — сказал он мне, все еще улыбаясь. — Я тренируюсь. Тяжело. Мне нужно топливо, чтобы накачать тело.

— Из-за регби? — Спросила я, заправляя влажные от дождя волосы за уши.

Джонни кивнул.

— Мне нужно потреблять 4500 калорий в день, когда я тренируюсь.

У меня снова отвисла челюсть.

— Как это вообще возможно?

Джонни ухмыльнулся.

— Я заставляю это работать.

— Как? — Спросила я, теперь полностью заинтригованная.

— Распределяя время между приемами пищи, — объяснил он. — Есть правильные продукты в нужное время. — Он пожал плечами, прежде чем добавить: — Обычно я ем каждые два или три часа. Мой диетолог говорит, что это лучше всего подходит для моего тела.

— Итак, у тебя есть график кормления? — Хихикая, я добавила: — Как у ребенка.

Джонни одарил меня снисходительной улыбкой и сделал большой глоток своего апельсинового сока.

Не обращая внимания на шумную компанию девушек за соседним столиком, я сосредоточилась на парне передо мной.

— Значит, у тебя не может быть ничего вкусного?

— Что, в твоем понимании, «вкусное»?

— Кока- Кола. Шоколад. Мороженое. Чипсы, — я перечислила список своих любимых лакомств. — Кислый мармелад. Шоколадные хлопья. Пицца. Чизбургеры. Китайская кухня. Пончики…

— Я в середине сезона, — прервал меня Джонни, бросив на меня озадаченный взгляд. — Единственное, что попадает в мой организм, — это органическая пища, необработанная и насыщенная белком.

Я уставилась на него.

— Даже без бисквита к чаю?

Джонни покачал головой.

— Почему? Боже мой! Это потому, что у тебя будут проблемы с этими людьми из академии регби? — Мои глаза расширились от несправедливости. — Мой брат Джоуи рассказывал мне о том, как они следят за маленькими мальчиками, как за щенками. — В ужасе я спросила: — Они дают тебе список запрещенных продуктов, а затем наказывают тебя, если ты их ешь?

— Нет, — медленно протянул Джонни, нахмурившись. — Как ты думаешь, что за чертово место эта Академия?

— Если вам не разрешают есть сладости, то это ужасное место, — серьезно ответила я.

— Питаться правильно — мой выбор, — объяснил он, наблюдая за мной с озадаченным выражением лица. — Меня ни к чему не принуждают. Мои собственные условия. И не набивать себе в рот обработанное, наполненное сахаром дерьмо называется быть здоровым и проявлять самоконтроль.

— Но все время? — Я усомнилась. — 24/7?

— У меня позиция «все или ничего», — ответил он. — Я либо полностью соблюдаю, либо не трачу свое время. Нет смысла делать что-то наполовину.

— Что ж, мне грустно за тебя, — объявила я. — Ты не знаешь, чего лишаешься.

Сунув руку в карман юбки, я вытащила наполовину съеденный шоколадный батончик — моей любимой фирмы, — бросила быстрый взгляд, чтобы убедиться, что официантка не заметила, как я пронесла еду в помещение, прежде чем помахать им перед его лицом.

— Запах — лучшая часть, — сказала я ему. — И от этого ты тоже получишь эндорфины.

Его губы дрогнули.

— Я тренируюсь по шесть часов в день, Шэннон. Мне не нужно дополнять эндорфины шоколадкой.

Сорвав обертку, я держала ее перед его носом несколько мгновений.

— Понюхай, — подбодрила я, чувствуя себя с ним странно непринужденно. — Продолжай.

— Убери это от меня, — засмеялся Джонни, мягко отбрасывая мою руку.

— Твоя потеря, — сказала я, пожав плечами, затем откусила кусочек и застонала, когда шоколадная вкуснятина коснулась моего языка.

— Твоя выгода, — усмехнулся он, покачивая кусочек льда в своем стакане.

— Вау, — фыркнула я, засовывая шоколад обратно в карман. — Если бы я была взрослой девочкой, ты мог бы серьезно ранить мои чувства.

— Что? — Паника промелькнула на его лице. — Черт, нет! Это была шутка. — Он наклонился вперед на своем сиденье. — Я не имел в виду…Я не называл тебя толстой, ты самое крошечное существо, которое я когда — либо… Черт, ты такая маленькая, что я мог бы…

— Расслабься — хихикнула я. — Я не обижаюсь.

Джонни долго смотрел на меня, а затем тяжело вздохнул.

— Господи Иисусе, у меня чуть сердечный приступ не случился. — Потирая грудь, он озорно улыбнулся. — Я знаю, как психически большинство девочек не могут справиться со своим весом.

— Ну, я не такая, как большинство девочек, — ответила я с гримасой и указала на себя. — Как ты можешь видеть.

— Нет, — тихо подтвердил Джонни, следя глазами за движениями моих рук. — Нет, ты не такая.

Последовала долгая, неловкая пауза, во время которой мы оба смотрели друг на друга.

Тишина приводила в замешательство, но не так сильно, как напряженность в его голубых глазах.

Они были слишком проницательными.

Слишком всевидящими.

Слишком.

— Хочешь еще кока-колы? — Спросил Джонни, снимая напряжение.

— Э-э … — Я взглянула на свои часы, а затем снова на него. — Я не знаю.

Джонни нахмурился.

— Ты не знаешь?

ДА.

Нет.

Иди домой, пока твой отец не узнал, что ты в пабе, и не убил тебя.

Нет, останься здесь с ним.

Господи…

Я беспомощно пожала плечами.

— Ну, ты хочешь пить? — он спросил. — Как думаешь, не хочешь ли ты еще выпить?

— Я… — Я нервно огляделась, только чтобы обнаружить десятки пар глаз, устремленных на наш стол.

Мое сердцебиение взлетело до небес.

Мне это не понравилось.

Ни капельки.

— Шэннон? — Сказал Джонни, снова привлекая мое внимание. Он выжидающе смотрел на меня, держа бумажник в руке. — Принести тебе еще выпить?

— Э-э… — Придвинувшись ближе, я наклонилась над столом и жестом попросила Джонни подвинуться ближе.

Нахмурившись, он так и сделал.

— Джонни, — прошептала я ему на ухо. — Я чувствую, что за нами наблюдают.

Отступив назад, я снова огляделась и заметила, что столик девочек-подростков каким-то образом придвинулся ближе к нашему. Мои глаза метнулись к нему, и я энергично кивнула.

— Люди определенно смотрят на нас, Джонни.

Джонни выглядел невероятно раздраженным, когда тяжело выдохнул и провел рукой по волосам.

— Я сожалею об этом.

— Это из-за регби?

Он покорно кивнул мне.

— Мне жаль. Просто игнорируй их.

— Как? — Я прохрипела, чувствуя себя очень уязвимой в этот момент.

Джонни долго смотрел на меня, не произнося ни слова, прежде чем отодвинуть стул и встать.

— Давай, — объявил он, протягивая мне руку. — Я принесу тебе еще выпить, и мы посидим в гостиной.

— Гостиная?

— Там спокойнее. — Он огляделся и пробормотал себе под нос: — Может, у нас будет немного гребаной тишины.

Это ему тоже не нравилось.

Он может вести себя так, словно его это не беспокоит. Но это не устраивало его.

Именно с этим осознанием я обнаружила, что схватилась за его протянутую руку.

Ошеломленная, я последовала за Джонни в бар, где он заказал нам еще выпивки, прежде чем пройти через дверь сбоку от бара в тускло освещенную комнату.

В этой комнате было больше юношеского настроения, с бильярдными столами и досками для дартса на стенах, а в углу играл музыкальный автомат.

Я заметила, что несколько подростков, одетых в различную школьную форму из местного района, бездельничают. Например, когда мы вошли в главный бар, все повернулись, чтобы посмотреть на него, но после нескольких кивков и «как дела, Кав» они вернулись к своей компании.

Джонни подвел меня к столику в дальнем углу зала, но на этот раз вместо того, чтобы сесть на один из барных стульев с другой стороны стола, он поставил наши напитки и сел на кожаную скамью рядом со мной.

Отсюда у нас был прекрасный вид на остальную часть комнаты, с тем преимуществом, что мы оставались в стороне.

— Ты должна идти домой, Шэннон, — мой здравый смысл приказал, — ты не должна быть здесь.

— Лучше? — Спросил Джонни, устраиваясь рядом со мной.

Я кивнула и потянулась за своей колой, не сводя глаз с происходящего вокруг. Я могла видеть нескольких парней в дальнем конце зала, одетых в форму BCS, и это заставило меня захотеть заползти под стол и спрятаться.

Я так разнервничалась, что мне пришлось использовать обе руки, чтобы остановить дрожание бутылки.

Сиара Мэлони, моя величайшая мучительница из старой школы, и та, кто оставила мне шрам на веке, сидела среди них. Все мое тело сжалось от страха.

Как будто почувствовав, что я наблюдаю за ней, Сиара повернула лицо в мою сторону.

Отлично.

Просто чертовски здорово.

В тот момент, когда она узнала меня, этот знакомый блеск злого умысла вспыхнул в ее глазах примерно на две секунды, прежде чем ее взгляд переместился на Джонни, который сидел рядом со мной.

Ее рот заметно приоткрылся, и она начала подталкивать девушку, сидящую рядом с ней, Ханну Дейли — ее лучшую подругу и еще одну мою мучительницу.

За нами снова наблюдали.

Но теперь это больше связано с тем, что меня ненавидели, чем с тем, что он — местная знаменитость.

В панике я опустила взгляд на стеклянную бутылку, зажатую в моих руках.

Дыши, Шэннон

Просто дыши.

«— Ты лживая, маленькая шлюха, — прорычала Сиара, прижимая меня к стене за школой и глядя на меня сверху вниз. — Ты смотрела на него.

Зная, что безопаснее ничего не говорить, я держала рот на замке и мысленно готовилась к избиению, которое, как я знала, получу.

— Отвечай мне, сука! — прорычала она, вдавливая мои плечи в бетон, заставляя воздух выйти из моих легких с громким, болезненным стоном.

Несколько девушек, стоявших вокруг нас, засмеялись и усмехнулись, когда из моего горла вырвался всхлип.

У меня болело все тело, о чем никто из них не мог знать, — последняя истерика моего отца с виски стала причиной моей боли, а они наслаждались моим очевидным дискомфортом.

Для меня это не было чем-то новым.

Я привыкла, что надо мной смеются.

Я привыкла быть боксерской грушей.

И я ненавидела себя за то, что приняла это.

Когда Сиара снова прижала меня к стене, я заставила себя проглотить рыдания, которые угрожали вырваться из моего горла, выдавив вместо этого слова:

— Я не смотрела на твоего парня. Он посмотрел на меня.

Это была правда.

У ее парня ужасная привычка пялиться на меня.

За эти слова я получила пощечину и горсть вырванных волос. Меня дернули за них так грубо, что я пошатнулась вперед, чувствуя себя слабой и бессильной.

— Я собираюсь уничтожить тебя, черт возьми, — прошипела она мне на ухо, прежде чем впиться ногтями в мою щеку.

“Дерзай”, — подумала я про себя.

Ты не можешь уничтожить то, что уже сломано.”

— Расслабься, — прошептал Джонни мне на ухо, отвлекая меня от воспоминаний. — Со мной ты в безопасности.

Его слова сбили меня с толку, и я повернула лицо, чтобы посмотреть на него.

Боже, он такой красивый, и это больно.

Все в Джонни Каване — чистое совершенство.

Он большой и сильный, а его лицо?…

О боже, его лицо — лучшее лицо, которое я когда-либо видела.

— Почему я не должна быть в безопасности? — Это был защитный вопрос, заданный от отчаяния, потому что этот мальчик не бросал меня, как никто раньше.

Я ничего не могла понять из этого, и мое бедное сердце работало на пределе возможностей, чтобы не отставать от чувств, бомбардирующих мое тело из-за его близости.

Страх, неуверенность, похоть и паника — все это надирало мою задницу.

— Я просто даю тебе понять, что ты в безопасности, — ответил он, голубые глаза встретились с моими. — Хорошо?

Прерывисто выдохнув, я кивнула и придвинулась ближе к нему.

Если бы я могла, я бы забралась к нему на колени и уткнулась лицом в его грудь в этот момент. Но он был практически незнакомцем для меня, и это было бы социально-неодобрительно, поэтому я решила прижаться к нему боком.

Я знала, что он, вероятно, подумал, что я сошла с ума, но я была в двух секундах от полномасштабной панической атаки, и его присутствие успокаивало меня. Джонни посмотрел на меня с любопытством, прежде чем переключить свое внимание на таблицу шестикурсников из BCS.

Я заметила, как искра узнавания зажглась в глазах Джонни, прежде чем его лицо приняло жесткое выражение.

— Теперь мы можем идти? — Прошептала я, сердце учащенно билось, когда я сопротивлялась желанию зарыться в его бок. — Пожалуйста?

— Мы уйдем, когда будем готовы, — сказал он таким низким и мягким голосом, что его было едва слышно. — Подними голову, Шэннон, как река. — Мгновение спустя он положил руку мне на плечо и притянул к себе. — Никто не причинит тебе вреда.

Почувствовав облегчение, я придвинулась ближе, слишком близко, чтобы на диване осталось еще много места для других людей, но мне было все равно.

Он был большим и сильным, и у меня возникло отчетливое ощущение, что он говорит мне правду.

Я поверила ему, когда Джонни сказал, что с ним я в безопасности.

— Те девочки? — спросил он, наклоняя лицо, чтобы посмотреть на меня, когда произносил эту фразу. — Что за история?

— Нет никакой истории, — прохрипела я, мертвой хваткой вцепившись в бутылку.

— Почему мне в это трудно поверить?

Я пожала плечами и опустила подбородок, позволив волосам упасть вперед, жалея, что у меня нет мантии-невидимки Гарри Поттера, накинутой на мое тело, чтобы я могла избежать этой ситуации без дополнительной боли.

Я больше не могу это выносить.

— Посмотри на меня.

Я этого не сделала.

— Посмотри на меня, — повторил он спокойным и умоляющим тоном.

Я не могла.

Я почувствовала, как он зашевелился рядом со мной, а затем его пальцы оказались на моем подбородке, приподнимая мое лицо к своему.

— Ты в безопасности, — прошептал он, обхватив мою щеку рукой, его глаза сверлили дыры прямо в моей душе. — Я обещаю.

Это слово.

Боже.

Это одно слово сломало меня.

Это было слишком.

Моя жизнь.

Эти девочки.

Мой отец.

И посреди всего этого я могла видеть только его.

Этого парня.