Перплексус

Предисловие

Перплексус

Самым большим препятствием на пути к открытию

является не невежество, а иллюзия знания.

Дэниэл Дж. Бурстин

Предисловие

Скажите, вам приходилось задумываться, почему часы показывают неточное время?

«Какие ещё часы?» – это именно то, что придет вам в голову.

«Да», «нет» или «ну, и что?» – это именно то, что вы озвучите.

«Когда?» – это именно то, что вам стоило бы спросить.

Говорят, они никогда не отстают и никогда не спешат. Просто Бог, Вселенная, Судьба – называйте это, как угодно, принуждает вас куда-то опоздать или, напротив, куда-то успеть.

Когда Общий ход времени останавливается, а ваш продолжает идти – часы спешат, и отстают, когда «встает» ваше время, а Общее – нет.

Этот феномен и поддержание его баланса происходит независимо от человека и всегда незаметно – достаточно вспомнить, сколько раз вам казалось, как медленно тянется время или, напротив, как быстро оно уходит.

Задумайтесь, возможно, эта книга попала к вам в руки именно поэтому, чтобы, вы, зачитавшись, куда-то опоздали или, наоборот, куда-то успели, решив не обращать на неё внимания.

Как бы то ни было, и какой выбор вы бы ни сделали, ничего не изменит того факта, что ваша жизнь – это непрерывное путешествие из начального пункта «А» в конечный пункт «Б», которое вы сами неоднократно делите на «до» и «после», отмеряя отрезки значимыми для вас событиями. У каждого они свои – разные: радостные или грустные, счастливые или горькие, но есть одно событие, что происходит с любым из нас одинаково. Неизбежно. Неотвратимо. Независимо ни от чего. В 21 год... Вопрос только в том, знаете ли вы об этом?

Итак, если вам уже 21+ и вы имеете любимую Декаду в Монополисе, бывали в Асгарде и можете ваять материю, думаю, эта книга вас не заинтересует. Ну, разве что, как источник закрытой информации о секторе урБАН, в который, я надеюсь, вы никогда не будете определены.

Если вы понятия не имеете, о чем идет речь, то для вас есть новости: эта книга – единственный носитель, который может поведать о том, что случилось с вами в 21 год. Плохие это новости или хорошие – вы решите сами, но не удивляйтесь, когда поймете, что ваша жизнь действительна, но не реальна.

Ну, а если вы читаете это и вам ещё нет 21, запомните: вы – не такой как все, но и не такой уникальный, как думаете. Будьте внимательны, ибо у вас будет только один шанс остаться «единственным» и только одна возможность определить: вы – шарик, который перемещают внутри головоломки Перплексус, или – Человек, который управляет головоломкой.

Не облажайтесь!

I

I

«Вы держите эту книгу в руках и точно знаете, что в ней нет ничего, кроме бумаги, чернил и творчества какого-то ноунэйм. Тем не менее, вы открываете её с мыслями: «Хм, посмотрим, что у нас здесь. В общем, чего бы там не написали в отзывах, у тебя есть только один шанс впечатлить меня».

Ну, скажете, я не прав? Да-да, и я знаю, что будет после, ибо сам начал именно так. Zero ожиданий – это именно то, что нужно, чтобы всецело погрузиться в сюжет, получив свою порцию удовольствия.

Больше никаких постапокалиптических декораций, затёртых до дыр сюжетов и моно-диа-бла-бла-логов ни о чём. Есть вещи поинтереснее, которые касаются каждого из нас и происходят здесь и сейчас. Надо просто смотреть дальше, копать глубже, мыслить шире.

Вы только представьте – я не заметил, как отсидел себе зад, забыл про обед, а затем проклял пилота рейса Сидней – Лос-Анджелес, прервавшего моё чтение сообщением об окончании полёта.

Мало! Впервые в жизни мне было мало!

Было мало времени в одном из самых долгих перелётов в мире.

Стало мало настоящего, поскольку границы моего воображения безвозвратно расширены.

Будет мало действительности, реальности, подлинности!

Я желаю стать частью созданного автором Мира, если уже ей не являюсь, и не желаю просыпаться, если я ещё сплю.

Хотел бы я снова испытать эти чувства? Безусловно!

Завидую ли я вам, кто читает это впервые? Да, чёрт возьми, ещё как!

В общем, есть всего одна вещь, которую вам необходимо знать: этот набор печатных символов, попавших в жёсткий переплёт, как герои романа, заставят вас забыть про время, сон, пищу, работу, социальные сети, хобби, друзей, отдых, проблемы, гаджеты и даже, чёрт его подери, про секс! Ну или чем вы сейчас там занимаетесь?

Если бы меня попросили описать этот роман только одним словом, им было бы «фантастика». Жанр это или отзыв? Каждый решит для себя сам.

Если бы попросили описать его одним жестом, им был бы вытянутый палец руки. Какой палец? Каждый решит для себя сам.

Но меня об этом не просили, поэтому, вуа-ля, самая короткая рецензия за всю мою карьеру, которую можно уложить в три буквы – «OMG», а с какой интонацией их произнести – каждый решит для себя сам.

А теперь, довольно слов. Устраивайтесь поудобнее – шоу уже началось, ибо, где гарантия того, что чей-то вымысел уже не ваша реальность?»

Прочитав напечатанную на обороте издания рецензию популярного автора одного из журналов – скупого на похвалу литературного критика, старик ухмыльнулся. Эти слова не оставляли сомнений только в одном – данное произведение критик хотя бы дочитал, а это значило, что оно действительно стоящее.

Пожилой человек сидел в массивном плетёном кресле под тёмно-зелёной кроной старой ивы. Он пролистал несколько страниц и, по привычке, сделал на одной из них закладку её уголком. Потом поднял глаза и слегка зажмурился. Не от удовольствия, хотя, несомненно, получал его, находясь на свежем воздухе в ясную и тёплую погоду – просто солнечные блики, отражаемые стеклом панорамного окна Дома Сенекс, попали ему в лицо.

Территория расположенного перед зданием парка выглядела ухоженной. Насыщенного цвета газон, густые кусты и декоративные деревья были аккуратно подстрижены, а воздух пронизан едва уловимым ароматом цветов с множества разбитых по округе клумб, уже перебиваемым сочным запахом жареного мяса.

Сегодня здесь было людно – на выходные ко многим постояльцам приезжали родственники. Не было видно ни одной свободной беседки, скамейки или кресла, а некоторые посетители, постелив покрывала, расположились прямо на траве.

Всюду сидели и общались семьи, по тротуарам прогуливались разновозрастные пары, дети задорно и весело играли в мяч, фрисби и запускали воздушного змея.

Со всех сторон были слышны разговоры, которые сливались с лёгкой, приятной музыкой, и становились похожими на жужжание пчёл, иногда прерываемое звонким смехом.

Уютная атмосфера дарила ощущение умиротворения и покоя, возвращая обитателей Дома в давно ушедшие времена и освежая счастливые воспоминания.

Как обычно, в выходные, этот крепкий на вид старик ждал гостей и был при параде – гладко выбрит и одет в лучшее, что у него имелось. 

Как обычно, своё ожидание пожилой человек скрашивал чтением, и всё чаще и чаще, отрываясь от книги, смотрел на часы, а затем в сторону центральных ворот.

Как обычно, это повторялось ровно до тех пор, пока, наконец, весь мир старика не сужался до одной точки, в которую он бесконечно долго смотрел.

II

II

Молодой человек вздрогнул и, поморщившись, проснулся от противного, пробирающегося куда-то внутрь, дребезжащего звука вибрации. Приоткрыв глаза, он сразу обнаружил его источник – внизу, на журнальном столике, лежал телефон или какой-то гаджет, который замолк, едва кто-то взял его в руки.

Парень недовольно посмотрел на владельца устройства: напротив, в одном из пары кресел, сидела миловидная женщина с большими наушниками на голове. Она только что закинула свои ноги на рядом стоящее свободное кресло и расположилась поудобнее.

Увидев, как он на неё смотрит, дама отодвинула наушник и спросила:

– Вы же не против?

Он отрицательно покачал головой, но она, тем не менее, сменила позу, и, закинув ноги на подлокотник своего кресла, отвернулась.

Снова закрыв глаза, молодой человек улыбнулся, представив лица сотрудников отдела кадров одной из ведущих IT-компаний, которая сегодня утром в полном составе получила строгий выговор за профнепригодность, а через четверть часа уведомление об увольнении без выходного пособия.

Затем, его улыбка стала ещё шире, при мысли о физиономии начальника отдела информационной безопасности. Ему, в это же время, доставили геморроидальные свечи вместе с выпиской из его истории болезни, заверявшей, что теперь они необходимы ему в больших количествах, ибо в аккаунтах социальных сетей новостных агентств появились посты, что все возможные органы надзора начинают немедленные проверки деятельности организации.

Сонное состояние парня имело непосредственную связь с произошедшим этим утром в офисе этой IT-компании, которая накануне отказалась дальше рассматривать его заявление о приеме на работу, сославшись на отсутствие рекомендаций и подтвержденного опыта. Поэтому предыдущая ночь, проведенная в лаборатории, как парень называл любое место, где был высокоскоростной и качественный интернет, не прошла даром.

Хотя, надо сказать, этот взлом социальных и внутренних сетей, был для молодого человека не более, чем шалостью, действие которой прекращалось в полдень, восстанавливая все данные и высылая рекомендации по повышению безопасности в соответствующий отдел.

Парень попытался отбросить все мысли и снова задремать, однако, чувство непонятной тревоги не позволяло ему расслабиться. Такое часто случалось, когда он был под впечатлением того, что видел перед пробуждением.

Это были странные повторяющиеся сны. Странные настолько, что он ни с кем не мог ими поделиться. Не то, чтобы он не пытался рассказать о них паре приятелей, просто один их совсем не видел, другой видел, но не придавал им значения, и оба они по дружески подшучивали, каждый раз принимаясь эти видения толковать.

Сны посещали его регулярно. Многие из них он хорошо помнил, а странными они были потому, что в них был смысл. Во всяком случае, так ему казалось. Парень полагал, что эти видения, вероятно, являются головоломкой, решение которой обязательно найдется, когда придет время. И, с помощью этого пазла, можно будет обрести нечто важное. Нечто, что изменит его жизнь.

Молодой человек почесал нос, слегка приоткрыв глаза. Сквозь уже уходившую дрему, он услышал какое-то объявление, а конце которого прозвучало название станции «Центральный Узел».

«Надо же, не успел сесть, а уже вырубился», – подумал парень, посмотрев на часы на тыльной стороне запястья. Они показывали 10.02. 

Парень посмотрел на читающую женщину, снова на часы и, поднявшись, подошел к окну. При движении, его тело заныло от боли, но это была приятная боль – та самая, что бывает на следующий день после первой тренировки в тренажерном зале, который он снова начал посещать.

Молодой человек наблюдал за проходящими мимо людьми, которые все куда-то торопились, когда полупрозрачная перегородка секции МагЛет Экспресса скользнула в сторону. В салон вошел мужчина и, замешкавшись у входа, взглянул на парня, приветливо ему кивнув.

– Да-да, сел, не беспокойся. Алло. Я? Нет. Чуть не опоздал, представляешь? Да, Экспресс №13. Конечно. Ага, до скорого… – проговорил тот в гарнитуру и прошел мимо.

Состав тронулся.

Восходящее Солнце наполняло город теплом и светом, проникая в темные и остывшие за ночь кварталы. Оживало и преображалось всё, к чему прикасались его лучи. Тени приходили в движение, и, казалось, жили в своем обратном мире, где они сами отбрасывали объекты. Объемы окрестностей с каждым мгновением становились глубже, их контуры – четче, а краски – ярче и гуще.

Парень стоял, прислонившись плечом к стойке окна. За стеклом, привычно и обыденно, мелькали виды утреннего полиса. Ничего необычного: всё те же проспекты и улицы, увековечившие чьи-то имена или события в своих названиях. Те же дороги и тротуары, по которым горожане спешили закончить свои дела, чтобы поскорее начать новые. Те же места и парки, здания и заведения, в которых люди, находясь в таких одинаковых условиях, начинали, проводили и заканчивали такие разные жизни.

III

III

– …М-да-а, – протянул ведущий, глядя в камеру, – пожалуй, «пф-ф» – это всё, что могли бы сказать 6 из 10 человек об этой картине. Ещё пара, наверно, добавила бы что-нибудь о примитивной форме и отсутствии сюжета. Оставшиеся же двое даже и своё молчание сочли бы чрезмерно развёрнутым комментарием. Однако для смотрящего сейчас на это произведение искусства человека, оно таит в себе нечто особенное.

– Надо признать, многие с вами согласятся, но только не я, так как, по моему глубокому убеждению, смотреть – не значит видеть. – Вещал очередной эксперт очередного ток-шоу, в ответ на очередную реплику в свой адрес. – Смотрите! – Вскочил он с места и, не обращая внимания на ропот других участников дискуссии, минуя ведущего, направился через съёмочную площадку к оригиналу картины, огромное изображение которой транслировалось на экран студии.

Он стоял, как заворожённый, взирая на него. Должно быть, когда-то, именно так человек вглядывался в белое полотно, на котором демонстрировали первые кадры, отснятые братьями Люмьер. Казалось, он забыл обо всём вокруг, предавшись удовольствию созерцать творение мастера.

Пауза затягивалась. Зрители затаили дыхание, предвкушая скандал. Ведущий уже собирался что-то сказать, как:

– Чёрный Квадрат! – громко и восторженно начал эксперт, а затем, медленно и изящно жестикулируя рукой, с придыханием продолжил, – Вы не находите забавным, что ни по форме, ни по содержанию он им не является? Да, ни квадратным, ни чёрным. Форма весьма условна и, как тьма – отсутствие света, так чёрный – это отсутствие цвета, но, позвольте, разве вы не видите здесь цвета? Нет? Любопытно. А что вы вообще здесь видите?

Режиссёр трансляции был, определённо, талантливым малым и вовремя уловил тонкость момента. Несмотря на то, что из-за этого человека на площадке программа пошла не по сценарию, он дал светооператору команду приглушить свет, а звукорежиссёру организовать сопровождение речи для создания атмосферы мистики. Техники же умудрялись дополнять происходящее виртуальными проекциями, отображая речь графикой.

Страсть, с которой говорил выступающий, выражалась движениями тела, а интонация голоса подчёркивала его восхищение. И уже совсем скоро его монолог не уступал по экспрессии и драматургии лучшим актёрам современности, играющим бессмертные произведения незабвенных классиков.

– Так что вы видите? – настойчиво добивался ответа оратор от аудитории, при этом, не давая ей вставить даже слова. – Образ? Да. Изначально безупречная, как сургуч на печати гробниц фараонов Древнего Египта, вскрытая временем краска покрыла трещинами этот шедевр. Будто нечто пыталось вырваться из закрытого квадратом холста, освободить запертую в нем Эпоху, показать нам спрятанную внутри Истину.

А, может, вы видите пророчество? Хм… Является ли тёмный тетрагон – прообраз символа «СТОП» – желанием автора остановить надвигающуюся смуту или передать предостережение о неизбежности конца, тотального коллапса Мира, который знали его современники?

Или загадку? Действительно, вдруг, здесь зашифрован какой-то магический ритуал и заключено особое Знание? Да. И тогда вопрос лишь в том, призван ли квадрат сохранить это Знание, оградить его от внешнего Мира, или сдержать его внутри и оградить от него этот Мир?

Что бы здесь ни было изображено, мы никогда доподлинно не узнаем, является ли это произведение таинственной заплаткой, скрывающей ошибки прошлого или же эта фигура – символ контролируемого Хаоса, порождающего новую реальность. Это и есть Чёрный квадрат – непостижимое содержание в элементарной форме. Так что вы здесь видите?

– Ничего! – немедленно выкрикнул женский голос из аудитории.

– Ничего? – молниеносно отреагировал эксперт, – Я не ослышался? Охрана! Выведете мою бывшую вон! И здесь меня достала, стерва.

Студия разразилась аплодисментами и смехом.

– Вы сказали ни-че-го? – продолжил выступающий. – Боже мой, даже не знаю, с чем это сравнить… словно вам показывали «Семь чудес света» в Imax, а вы увидели лишь низкосортную короткометражку на экране своего калькулятора. Скажите, как, на условной шкале оценочных суждений от «1» до «36», вы умудрились загнать себя в рамки и поставить всё на Zero? Да не просто поставить, а умножить на него все известные человечеству знания об этом объекте!

Конечно, у всех свои убеждения, но никогда, слышите, никогда не спешите однозначно судить, – говорил эксперт, глядя всё на ту же выкрикнувшую женщину, – пока не попробуете увидеть за чёрным – белое, за ложью – правду, за смертью – жизнь. Возможно, смысл состоит в том, чтобы показать, как переставая видеть то, что есть, мы можем увидеть то, чего нет. За цветом, формой, внешностью и простотой всегда есть что-то ещё – предмет, изнанка или основа, а, точнее, фундамент, понимаете? Как за кажущимся обычным рисунком может таиться нечто необыкновенное. И, прошу, не забывайте, что детали любой композиции важны не менее, чем её суть.

IV

IV

Упомянутый фрау особенный день именно таким и становился. С тех самых пор, как парень взял Оллу за руку и потянул за собой, она понятия не имела, куда они направляются. Обыкновенная прогулка, которых в её жизни было множество, сейчас казалась началом какого-то необыкновенного приключения и походила на танго – он вел, она была ведомой.

Олла думала о том, что иногда не иметь никакого плана – это и есть самый лучший план. Похоже, этот парень был из числа тех, кто считал так постоянно. По первым впечатлениям, он был похож на решительного оторву, живущего настоящим моментом, не упускающего возможностей и готового абсолютно ко всему. И, если эти впечатления были верными, то Виам являлся полной противоположностью ей и укладу её жизни, и это – что-то неизведанное и таинственное, манило и волновало девушку, как сочный экзотический фрукт, которого она никогда прежде не пробовала.

Удивительно, но сейчас ей не хотелось знать никаких подробностей о нем: ни его вкусов, ни пристрастий, ни хобби, ни желаний, ни даже целей в жизни. Ей было просто хорошо в этом незнакомом состоянии.

Едва появившись в её размеренной и спланированной до мелочей жизни, он уже вносил в неё какой-то элемент спонтанности и сумбура. Дух захватывало от того, что она совершенно не представляла, чего можно ожидать дальше, и мысли об этом уже устраивали легкий беспорядок в её сознании.

Звуки фанфар заставили их остановиться и перевести взгляд в ту сторону площади, где находилось строение из крупных темных деревянных балок, досок и навеса с балконом наверху.

– Не знаю, что это, но выглядит винтажно, правда? – сказал Виам.

– Угу, – согласилась Олла. – Это выглядит, как ярмарочный балаган.

– «Как ярмарочный» что? Бала-ган? Что это за слово такое? Или, может быть, ба́лаган? Звучит, как название автомата или ирландская фамилия, – дурачился парень.

– Я читала, что, в прежние времена, в таких давали представления бродячие артисты и уличные музыканты…

В это время, на балконе строения какой-то нелепо одетый человек взял в руки большой саксофон и, откашлявшись, дунул в него. Корявое исполнение знакомой всем мелодии не впечатляло окружающих, но никто не мог не обратить на неё внимания. И, чем больше прохожих смотрели на музыканта, тем ужаснее он играл.

Человек, судя по экспрессии, выступал на пределе своих возможностей и не понимал, что у него ничего не получается. Останавливаясь, люди в недоумении глядели на него, а затем проходили мимо.

Олла повернулась к Виаму и вопросительно посмотрела на него:

– Может, уже пойдем?

– Терпение, – улыбнулся он. – Человек же старается. Дай ему шанс.

Однако трубач этим шансом не воспользовался, а просто продолжал люто не попадать в ноты.

Вскоре саксофонист перестал играть и всеобщая пытка закончилась. Почитатели его таланта, наверно, из рядов коллег и сочувствующей публики, поддержали саксофониста жидкими аплодисментами, а он принялся отвешивать поклоны, словно закончил одно из своих легендарных перфомансов перед армией преданных поклонников.

– Ну, что скажешь? – поинтересовался Виам.

Олла уставилась на него:

– Ты серьезно?

– Ну, да.

– Даже не знаю… Это, должно быть сын хозяина или он сам, потому что других причин позволять ему выступления я не вижу. А если серьезно, то это был отстой бездарный, – ответила она.

Виам оживился и улыбнулся:

– Подожди, так ты не любишь саксофон?

– Я его обожаю, но только когда на нем играют, а не выдувают медь, разрушая окружающим мозг.

– Свью, – внезапно громко засвистел Виам, захлопал и крикнул, – Бис! Би-ис!

Едва он это сделал, как тот же самый человек, который играл так убого, и минуту назад заставил зрителей пожалеть, что у них есть уши, а особо впечатлительных задуматься о суициде или, как минимум, разочароваться в жизни, снова начал играть. К всеобщему удивлению, в этот раз получалось весьма неплохо.

Ребятам уже нравилось происходящее, и они подошли чуть ближе. Вдруг, один из зрителей вышел из толпы и, повернувшись к остальным лицом, встал под балконом. Через секунду, он развернул небольшой сверток, находившийся в его руках, и достал оттуда гармонику. Теперь музыкантов стало двое, и мелодия преобразилась.

Чуть погодя, так же из гущи собравшихся зевак, к ним присоединился третий человек, со скрипкой. Затем, ещё один притащил с собой контрабас из соседнего кафе. После, ещё один подошел с тромбоном, а за ним ещё, и ещё, – со всех сторон площади, люди, прежде казавшиеся простыми прохожими, аниматорами, художниками, торговцами сувенирами, доставали замаскированные инструменты и подходили, начиная играть прямо на ходу.

V

V

– Что? Это… Реальность? В смысле, виртуальная? – переспросила Олла, сразу вспомнив о представлении в балагане, и машинально подняла руки к пенсне-гарнитуре, чтобы убедиться, что она отключена.

– Это Реальность, в смысле реальная, – отозвалась Биссектрис.

Олла повернулась обратно, где, несколько мгновений назад, её взору предстала фантастическая картина, которая вдруг принялась исчезать, будто теряя фокус.

Боковым зрением девушка всё ещё видела какие-то образы и обрывки объектов, поэтому крутила головой, пытаясь поймать изображение. Ей хотелось снова взглянуть на этот невероятно потрясающий и необыкновенный пейзаж, но, каждый раз, когда она поворачивалась, картинка снова ускользала от неё.

– Остановись, – сказал подошедший к Олле Виам. – Не надо ловить изображение, позволь ему поймать твой взгляд. Сфокусируй зрение в одной точке.

Девушка подчинилась, даже не задумываясь, откуда Виам знает, что надо делать. Какое-то время она не сводила глаз с одной точки, и очень скоро начала видеть, хоть ещё и размытую, но уже целостную панораму футуристического мегаполиса.

Видя это, она почему-то думала о своих 3D жалюзи. Пару раз, при смене на них пейзажей, ей попадались подобные картины, но они казались какими-то фальшивыми – что-то вроде дрянного кино, в котором непомерно много спецэффектов. Теперь же, всё это было наяву… или нет?

Последние события, да и день в целом, пока больше напоминали удивительно складный сон. И, по правде говоря, если это был он, то просыпаться ей не хотелось абсолютно.

– Я не понимаю… Что это? – прошептала девушка.

– Думаю, нам надо поговорить, – негромко заявила Бисс, посмотрев на Виама, и вернулась в салон. Было понятно, что под «нами» она подразумевала всех троих.

«А, может, я просто свихнулась? Точно, я – ку-ку. Чокнулась на почве… эм… не знаю… от чего там люди сходят с ума?» – пока Олла размышляла, ей показалось, будто Виам что-то сказал.

– Эй, ты как? – спросил её парень, но реакции не последовало. – Ок. Мы собираемся перекусить. Как насчет пиццы?

– Перекусить? – не сводя глаз с города, ответила она, словно очнувшись. – Вы видите всё это и собираетесь… перекусить?

– Да. Всё это мы видим, и, поверь, «это» никуда не денется. Кроме того, что-то мне подсказывает, у тебя есть вопросы… так вот, у нас с Бисс есть ответы, если ты понимаешь, о чем я говорю. В общем, если что, то приглашение в силе, – закончил он фразу и тоже зашел в здание.

Виам был прав – вопросы и вправду были. Да и часть той слабости, что испытывала Олла, наверно, была обусловлена тем, что она ещё ничего толком с утра не ела. Впечатления сегодня просто заставили забыть её о чувстве голода, которое прямо сейчас давало о себе знать продолжительным урчанием в животе.

Девушка смотрела на двери тату-салона. Парень, с которым она познакомилась всего несколько часов назад, вошел в это странное заведение своей чудаковатой подруги. Олла не представляла, кто они такие, что здесь творится и что ещё может её ожидать, но отчего-то не чувствовала опасений. Напротив, ей казалось, что от этой таинственности, всё становится только увлекательнее, и именно увлечься ей сейчас хотелось больше всего.

Небольшая семейная пиццерия, с барной стойкой и десятком столов, находилась в двух кварталах от салона. Её хозяин лично знал Биссектрис, поэтому пару больших пицц, с комплиментом, в виде запеченных овощей и картофеля, доставили моментально.

Горячие куски обжигали руки даже через салфетки, плавленый сыр тянулся до тех пор, пока его не обрывали, запеченные на гриле овощи, фирменный острый соус, бекон и пепперони, делали обед сытным и сочным, а для Оллы ещё и незабываемым – это, если верить Бисс, был её первый обед в «реальности». Девушка настолько была голодна, а после сыта, что даже не обратила внимания на три маленьких круглых, телесного цвета пластыря на указательном пальце правой руки.

Виам не стал дожидаться вопросов, а начал разъяснения, когда обед подошел к концу, и Олла была готова разговаривать.

– Начнем издалека. Последнее, что ты помнишь перед тем, как… эм… уснула?

– Ну, я сидела. В кресле. Бисс задавала какие-то вопросы, а потом я отключилась, – вспомнила девушка.

– Ок. В принципе, так всё и было, если говорить технически, но фактически ты была погружена в гипноз, – сообщила Биссектрис.

– Гипноз? Вы… усыпили меня? Зачем? – не понимала Олла.