Он родился, когда луна набрала силу, освещала бескрайнюю степь своим удивительно ярким светом, позволяющим рассмотреть даже мелкие детали небогатого пейзажа. Свет был настолько мощным, что разбудил ящерицу, укрывшуюся на ночь в черепе погибшего коня. От лошади остались лишь кости головы, обклёванные хищными птицами и обглоданные дикими животными-падальщиками. Дело довершили суховеи, солнце и редкие дожди, которые иногда радовали влагой степь.
Его отец знал, что жена скоро разрешится от бремени и спешил добраться до родной юрты, в которой кроме жены он оставил свою престарелую мать. Коня он берёг и потому не гнал его. До дома оставался ещё долгий путь, потому решил остановиться здесь. Конечно, он мог бы отдохнуть в седле, как делают его соплеменники, но сегодня хотелось выспаться по-настоящему, чтобы предстать пред родными в наилучшем виде. Едва ступив на землю, заметил белеющий в лунном сиянии конский череп: «Вот и прекрасно! – решил он, – не придётся спать на кулаке».
Едва стал смыкать глаза, как понял, что в его «подголовнике» присутствует какая-то живность. Стал ворочать череп, пытаясь рассмотреть того, кто помешал спать. Увидел только мелькнувшую тень какого-то маленького существа. Как ни вглядывался, не мог понять, кто обустроил себе жилище в конском черепе. Тогда решил пошарить внутри, засунув руку через раскрытую редкозубую пасть. Только бы не змея! Неуверенной рукой, готовый одернуть ее в любой момент, он то и дело наталкивался на неровности, ямки и выпуклости. Наконец ощутил под пальцами холодную твердь металла. Ещё не осознавая, что это может быть, понял, что нащупал не целостный предмет, а что-то, имеющее внутреннюю полость. Достав находку, поднес ближе к глазам. На его ладони лежал богатый перстень, какие не носят простолюдины. Он поспешно вытер найденное шершавыми пальцами, подышал, обдул, снова почистил, теперь уже о загнутое голенище сапога. В конце концов, в свете зарождающегося утра сумел рассмотреть находку: по обе стороны кольца, головками вверх, размещались искусно выполненные ящерки, напоминающие ту, что недавно помешала ему заснуть. Передними лапами ящерицы удерживали достаточно большой камень ярко-голубого цвета.
Не переставая удивляться, он решил, что духи степи неслучайно одарили его таким щедрым подарком. «Значит, они выделили меня! Теперь мне непременно будет сопутствовать удача, и небо наградит рождением сына. Перстень, скорее всего, предназначен ему, а не мне». Прежние думы о сне умчались, как косяк диких лошадей в поисках щедрого пастбища. Теперь он уже не жалел коня, а напротив, то и дело взбадривал его плетью. На противоположном от восхода солнца крае горизонта показалась цепь холмов. Он знал, что за ними – стоянка его племени, его семейный шатёр, в котором живут самые дорогие сердцу люди. Пока их двое, но скоро будет трое.
Встретила его только мать. По её суетливым движениям и жестам он догадался, что жена рожает. Мать поспешно вернулась в жилище, он последовал за ней. Что делать в таких случаях, он не знал – они ждали первенца. Вышел покормить коня, осмотреть его.
Когда вернулся в юрту, мать обрадованно сообщила: у него родился сын. По традиции он должен был дать имя своему ребёнку. Осторожно ступая, вошёл на женскую половину к жене. Увидев его, она устало и нежно улыбнулась, ожидая, что скажет муж. Он достал перстень, показал его жене и сообщил своё решение:
– Это подарок духов степи к рождению нашего первенца. Потому назову его Эрденом, что значит «сокровище»!А перстень станет его амулетом.