«И говорили они, думая, что их никто не слышит, и сыпали оскорблениями на старого настоятеля. Ругали его, говорили, что он глуп и слаб. Они не ведали, что тот стоит за стеной и все слышит. Великой мудростью его было не выйти к спорящим и промолчать.
Ты видел, что произошло. Как думаешь, почему он промолчал и не выгнал тех нерадивых послушников? Дело не в страхе и не в слабости. Просто всякое зло пожирает себя само, а знание открывает тебе новые пути, сын мой».
Брат Савел, беседы в саду.
Всякое дело следовало начинать утром, на рассвете. Так гласил устав Полуденных Врат. Орей теперь добавил к незыблемому правилу кое-что от себя. Прежде чем выйти из комнаты и браться за дело, следует выпить три чаши.
Вчерашний день показал ему, что вино ненадолго растворяет страх перед другими людьми, но главное, не переборщить, чтобы разум оставался ясным.
И этим утром он вышел на завтрак с Арсланом в приподнятом настроении. На столе монаха ждали сырные лепешки хаши, вареные яйца и козье молоко. Селянин внял словам своего гостя, что не стоит рубить молодых кур, и Орей очень гордился тем, что наставляет этого человека на истинный путь.
– Сегодня я намереваюсь отправиться к пойме, чтобы поискать следы убийцы, – сообщил монах Арслану, которого несколько удивили речи монаха. В основном то, что он заговорил с ним смело, не бледнея, не дрожа и не заикаясь.
– Пойдешь со мной? – спросил Орей, взяв с блюда в центре стола лепешку.
– Святой человек, намерения твои, конечно, благие, но мне нужно делать свою работу – охотиться. Сейчас от меня многое зависит для нашей семьи. О, был бы у меня сын, он мог бы уже учиться ставить ловушки и силки вместе со мной, – Арслан снова сделался раздраженным, заговорив об этом.
– Так, получается, Оттар-лаа управляет семьей, а вы с Хасаном должны были её обеспечивать? – задумался Орей.
– Мы собирали урожай и шкуры на барык и для продажи в городах. Оттар-лаа ездил заключать сделки время от времени, – неохотно пояснил селянин. – Со смертью Хасана мне нужно добывать больше дичи, а охота не всегда бывает удачной.
Арслан быстро допил молоко и поднялся из-за стола.
– Мне пора, монах. Надеюсь, ты найдешь что-нибудь.
Казалось, ему теперь хочется убежать от разговора. Но также стало понятно, отчего он хотел получить еду, вино и скот.
Охотнику не всегда улыбалась удача.
Орей поел и встал из-за стола. Вышел на кухню, но очаг не горел, и в пристройке никого не было.
Он решил, что Зариме должно быть ушла в огород, но выйдя во двор, не обнаружил там жены Арслана. Звать или искать её казалось неразумным – может, она и вовсе отдыхает в спальне, поэтому Орей не стал задерживаться во дворе и вышел на дорогу, покосившись на сторожевой пост. Там, наверху стоял человек и пристально наблюдал за пустой дорогой.
Монах с тревогой взглянул на горную обитель – какая бы тьма там ни поселилась, всё равно придется попасть в библиотеку, пусть даже придется прорываться с боем.
Ярко вообразив себе битву с восставшими мертвецами, Орей встряхнулся и направился в сторону реки, туда, где нашли тело Хасана. Он примерно помнил направление и знал, что там растет ива – единственная в той стороне.
В Шадибе было тихо, только на центральной улице возле ратуши, Орей заметил стражника, разговаривающего с другим мужчиной. Из-за высоких заборов время от времени раздавался негромкий звонкий смех играющих детей и тут же взволнованные голоса матерей.
– Тише, тише… смех может привлечь зло!
Монах шел под палящим солнцем по растрескавшейся широкой дороге без единой травинки, осматривался и прислушивался. Мимо быстро прошел высокий мужчина и с подозрением оглядел Орея.
– Да… благословят вас Высшие, – промямлил монах ему вслед, растерявшись от неожиданной встречи.
Мужчина остановился, обернулся, посмотрел строго и пристально и, ничего не сказав, продолжил путь по дороге в сторону ратуши.
Орей добрался до окраины Шадиба и заметил справа ещё один пост, на котором тоже дежурил стражник. Его взгляд был обращен на поля и пастбища, что простирались до самых предгорий. Какая опасность могла прийти оттуда, монах мог только гадать.
Ива бросала на место жестокого убийства прохладную и даже приятную тень. Трава там, где лежало тело, до сих пор была примята.
Орей подошел к дереву, осмотрел ствол, не зная, что именно ищет. Увидел ползущего наверх небольшого черного жука, но вряд ли насекомое можно было счесть за улику. Однако оно кое-что ему подсказало, и монах посмотрел на ветви дерева. Там не было даже птичьих гнезд, а вокруг ствола все казалось нетронутым, кора осталась неповрежденной. Орей решил пройти подальше, в сторону реки. Он внимательно осматривал заросли и землю, но не мог различить никаких следов. К тому же, если бы здесь что-то было, стражники уже заметили бы это.
Потом Орей обратил взгляд на наблюдательный пост. Оттуда можно было бы увидеть преступление, но тело нашли вечером, а утром Хасан как обычно отправился в поля. Значит, несчастного убили прямо посреди дня под носом у стражи. И как бы это сделал хосс? Зверь не смог бы убить человека мгновенно, а Хасан закричал бы и позвал на помощь. Не осталось никаких сомнений, что хищники не при чем. И эта логическая цепочка подводила Орея к жуткому ответу, который ему не хотелось признавать.
Умелый убийца или демон?
Внезапно почва под его ногами сделалась скользкой и пошла вниз.
Монах очутился на крутом берегу и, поскользнувшись, вылетел из зарослей прямо в воду, едва удержавшись на ногах. Стоя в реке, по колено в воде, он обернулся, чтобы вылезти на берег, пока никто его не заметил, но увидел, что на него пристально смотрят несколько уже знакомых ему женщин, в том числе и Зариме. Фахида, Назира и их дочери и сестры занимались стиркой, засучив до локтей рукава одежд, а юбки заткнув за пояс так, что низ приподнимался до колен. Рядом, на берегу стояли корзинки с бельем.
– Я… я… э-э… – объясниться Орей не смог и даже выпитое с утра вино не добавило ему смелости. Язык снова окостенел во рту, а женщины отвернулись, спрятав лица за ладонями, тихонько захихикали. Только Зариме смотрела на него со странным волнением и не улыбалась. Её как будто напугало столь неожиданное появление монаха.
Орей мог предположить, из-за чего, вернее, из-за кого, она боялась, поэтому поспешно выбрался на берег и молча скрылся в зарослях. Ему хотелось сквозь землю провалиться, он никогда прежде не чувствовал себя так глупо, а ещё очень надеялся, что это недоразумение не считается нарушением местных законов.
– И о чем я только думал! – в сердцах выругался Орей на себя. Стыд вперемешку с досадой обжигал щёки и поселил внутри неприятное чувство. Будто обычное волнение окаменело в животе до такой степени, что не даёт нормально дышать.
Мокрый до колен, Орей вернулся в дом Арслана, зашел в комнату и переоделся в чистые и сухие вещи. Хотелось исчезнуть отсюда и никогда больше ни с кем не встречаться. Чтобы вести расследование таким образом, нужно быть следопытом и в этом деле ему бы пригодился Арслан. Когда он вернется, нужно поговорить с ним, попросить помочь.
Орей ждал, как ему показалось, довольно долго. Он услышал, как вернулась Зариме, но не посмел высунуться из комнаты. Желание исчезнуть только усилилось, и он весьма кстати вспомнил, что хотел поискать в библиотеке карту.
Зачем же он начал вести себя так, словно будет вечно жить у Арслана? Тот, кстати, удивится, достигнув глубокой старости, что монах всё ещё здесь и ничуть не изменился. Вопросы точно будут, а ответы, если сидеть на одном месте, вряд ли появятся.
Орей потихоньку выскользнул из дома и вышел за пределы Шадиба, попав в самое пекло. Он запоздало подумал о шляпе, но вопреки разумному желанию чем-то покрыть голову, продолжил путь. Скоро он начал об этом жалеть и остановился на тропе в раздумьях.
Не хотелось лишний раз просить что-то у селянина, но на голове Орея уже можно было поджарить яичницу, а в глазах темнело, поэтому он пошёл обратно в притихший от зноя поселок. Даже растения изнывали от пекла, опустив листья. Воздух, напоенный солнцем, казался живым и подрагивающим, как натянутая мембрана.
Остановившись у сторожевой вышки, Орей увидел, как во двор входят Арслан с добычей и Оттар, а значит, вернулся монах весьма вовремя.
Орей быстро подошёл к калитке и заметил выходящую из дома Зариме.
Они пересеклись взглядами, и на лице женщины снова отразился страх. Она вдруг быстро побежала за угол дома, жестом позвав за собой монаха, и он, заволновавшись, пошёл не внутрь, а следом за ней.
Только завернул за угол, миновав цветник перед домом, на его запястье сомкнулась прохладная рука Зариме.
– Тише! – сказала она, приложив палец к губам. – Следуй за мной…
– Что? Куда? – опешил монах, но послушно пошёл.
Зариме завела его в пристройку, где было тесно и темно. В полу была вырыта яма, обложенная камнями по кругу.
Заглянув вниз, Орей увидел воду.
– Это колодец? – уточнил он у женщины, не понимая, зачем они пришли сюда. Кругом вилась мелкая мошкара.
– Тсс! Иди сюда! Слушай… Оттар пришел вместе с Арсланом. Они начали ругаться и выгнали меня! – Зариме прислонила ухо к стене. Орей встал рядом с ней и сделал то же самое. Приглушенные голоса ругающихся братьев достигли его слуха.
– Да я понимаю, чего ты хочешь! Но зачем рассказывать всё этому дураку?! – крик Оттара заставил монаха испуганно охнуть. Ладонь Зариме запечатала его рот одним прикосновением. Теперь Орей даже дышать боялся.
– А как ты ещё хочешь убрать Иршаба?! Придётся положиться на монаха! – громко отвечал Арслан. – Им можно крутить, как угодно, – добавил он тише, но Орей смог разобрать слова. – А если ничего не получится – свалим все на него!
– Впредь не болтай лишнего, пока не обсудишь со мной! – предостерег Оттар. Монах дальше слушать не стал. Он всё понял. Зариме продолжала подслушивать.
– Скажи только, – прошептал Орей, – это они убили своего брата и сына старосты?
Женщина присела рядом с монахом, обняв свои колени.
– Нет. Не думаю, – тихо ответила она, покачав головой. – Хасан часто раньше сюда приходил. Они вместе хотели возглавить Шадиб.
– Ты всё слышала? – монах повернулся к ней.
– Нет, не всё. Но многое знаю. И поэтому хочу убежать отсюда подальше. Если они добьются успеха, представляешь, что меня ждёт? – она смотрела в одну точку перед собой, в сторону чёрного колодца.
Орей перестал понимать, на чьей он стороне.
– Что будет, если староста об этом узнает?
– Не знаю. Вряд ли ему и его роду это понравится. Так же, как и тем, кто за него.
– Раскол, – сам себе ответил Орей. – В Шадибе будет раскол. Нет, я не стану его провоцировать. Я поступлю мудро, как настоятель Дагур. Сделаю вид, что я тот дурак, каким они меня считают. И даже помогу им, но взамен попрошу для тебя свободы.
– Что? – удивлённый взгляд Зариме поднялся на него.
– Попрошу для тебя свободы от Арслана, – смело повторил монах. – И мы покинем Шадиб вместе, как и хотели. И вообще покинем Гортазию, с её Великим Кругом, рисенами и вечным страхом опозориться.
Зариме молчала, неотрывно глядя на Орея. И вдруг осторожно коснулась пальцами его руки. Он взял её ладонь в свою и легонько сжал, осознавая, что не один в этой войне. Конечно, по уставу у монаха не может быть жены, но может быть…
– Спасибо, но… – пролепетала она.
– Баба! – в тот же миг раздался яростный рёв Арслана. Зариме подпрыгнула с места, вырвала свою руку из ладони Орея и умчалась в зной. Её тёмный силуэт будто сгорел в солнечном огне, занавеска на входе пристройки медленно опустилась, оставив монаха в прохладном сыром мраке.
Со стороны двора вновь послышались голоса, к которым Орей даже не пытался прислушиваться. Потом захлопнулась входная дверь дома, и всё вмиг затихло.
***
Ветер взвыл тоскующим призраком в опустевших коридорах Полуденных Врат. Орей, стоя посреди столовой, снова ощутил, как его плечи отяжелели от появившегося на спине плаща. И что за магия преследует его в последнее время? Отчего тени вторгаются в разум, лишая его покоя и равновесия?
– Да не устрашусь зла и не идти мне Темными Тропами! – пересилив себя и свои страхи, выкрикнул монах.
Шепчущие тени услышали его клич и устремились в атаку. Он не видел их, но чувствовал холодок, исходящий от этого незримого зла, вторгшегося в священные стены после смерти настоятеля.
– Прочь! – гаркнул он, махнув рукой в попытке оттолкнуть от себя демонов, но горстью собрал лишь воздух.
Тени посмеивались над человеком, который пытается схватить нематериальное.
Орей смело направился в библиотеку, и тьма поползла за ним, наблюдая и шепча вслед:
«Глупец!»
– Свет! – позвал монах так, как делал это прежде, и путь во мраке стал различим.
Коридор, по которому он частенько ходил прежде, а в последний раз приходил забрать «Теории измерений», нисколько не изменился. Но Орей теперь всё видел иначе.
За пределами ореола света, исходящего от него самого, тени двигались и волновались. Им было неведомо, почему этот живой заявился сюда и смело выкрикивает охранные слова, заставляющие их – неуязвимых созданий Межмирья! – жаться по углам и трястись от неведомого доселе чувства страха.
– И свет в моей душе не позволит мраку пролиться на землю! Да навеки изгонит зло! – и когда в его ладони возник сияющий рунами меч, тени поспешили убраться прочь.
Орей остановился в библиотеке, с недоумением опустив взгляд на руку, уверенно держащую оружие, доставшееся ему в наследство.
– Как это возможно?.. – спросил он у пустоты, но не получил ответов.
Вокруг него больше не осталось теней – все они растворились в ночи. Монах брел по сумрачному залу, понимал, что он один и не ощущал присутствия посторонних сущностей. Меч стал его путеводным факелом, а внутри его вспыхнула сила, неведомая им ранее.
Орей остановился возле сдвинутой кафедры, где раньше хранилось его наследие. Может, он был рожден именно для этого?
Бороться с тьмой, что не под силу увидеть простому смертному, потому что он не один из них.
Вот она – причина его долгой жизни…
Орей направился в раздел с книгами по географии. Если ему уготована участь быть воином и сражаться против зла, придется узнать окружающий мир получше, а для этого понадобятся подробные карты.