Первая чаша

23. Кровь укажет путь

«Современные историки склоняются к тому, что строгость гортазианских законов и традиций, обеспечивших в свое время выживание целого народа, не только неуместна в нынешние времена, но ещё и затормозила это государство в развитии на несколько сотен лет. Постоянный страх перед неизведанным до сих пор заставляет их казнить людей с Даром, наказывать женщин и прятать детей, запрещая им громко говорить, плакать и смеяться. Мужчины находятся в постоянной готовности к войне с неизвестным и каждый день ждут возвращения Аль-кзаара …»

Заметки баронессы Лиреннии Ван Зеллан касательно культурных особенностей гортазианцев, 3660 год, Век Перемирия. Нуарат, Тенерия.

Орей не добежал до обители. Он остановился, чтобы перевести дух уже на горном склоне, и свернул вправо, к ущелью, в которое упала Зариме месяц назад. Не мог же он просто так убить невинную женщину? Не померещился же ему тот ужасный демон, которым она стала?

Перед его глазами застыла отвратительная картина разрубленного женского тела, от которой никак не получалось избавиться. Что если он сошел с ума, и это всё было просто кошмарным сном?

Сердце рвалось на части, колени дрожали и только плащ, укрывший его плечи, успокаивал, намекая, что монах действительно был в смертельной опасности и чудом избежал гибели. Сквозь рясу просачивались темно-красные полоски ран, нанесенных изогнутыми когтями. Будь Зариме обычной женщиной, она не смогла бы сделать подобное.

Демон внутри неё едва не сломил его волю, но вопреки всему нужно было убедиться, что он был прав и на сей раз поразил настоящую убийцу.

Доказать, что это не было кошмаром, можно лишь одним способом — идти той же дорогой, что и Зариме и отыскать в ущелье черные кристаллы, о которых она упомянула. Там и должен находиться корень всех зол, что поразили Полуденные Врата и Шадиб.

Орей все же смог собрать разрозненные мысли воедино. Было бы проще, если бы его чувства к Зариме тоже кто-нибудь уничтожил магическим мечом, чтобы они развеялись навсегда. Ноющая пустота в животе и щиплющие глаза слезы — ничто по сравнению с его разбитыми надеждами и отчаянием, захватившим душу.

– Я просто убил демона… Просто убил демона, – повторял он себе как одержимый и смотрел на темное облачное небо, мысленно проклиная Высших, что обрекли его на такие мучения.

Единственным способом успокоиться и хоть как-то оправдать свои действия и решения тем, что они были необходимы, монах видел поиск черных кристаллов.

Он свернул с дороги в бурелом и попытался определить примерное направление, куда могла бежать Зариме. Здесь в горах множество скал, оврагов и трещин, поэтому скоро Орею пришлось перебираться через валуны и поглядывать наверх — надвигающаяся непогода сделала воздух ледяным.

Вскоре Орей действительно добрался до ущелья. Вокруг него все заросло колючими кустарниками, которые надежно скрывали опасное место от глаз. Шириной оно едва достигало роста человека. Неудивительно, что эту незначительную трещину на поверхности скалистых предгорий никто и никогда не замечал. Монах подошел к краю и с опаской посмотрел вниз. Сразу понял, как произошел тот несчастный случай. Женщина, скорее всего, бежала не по тропе, чтобы её не заметили стражники или охотники. Да или тот же Арслан. Она сбилась с пути и взяла намного правее, поэтому и оказалась не на дороге к монастырю, а здесь – в буреломе, который резко оканчивался обрывом. Дна этого ущелья Орей не увидел, только густую тень и торчащие из стен корни. Позади была отвесная скала, переходящая в крутой каменистый склон без троп. По такому разве что ловкий хосс проберется…

Это место было достаточно далеко от Шадиба. Путь, даже бегом, занял бы больше часа, а женщине, наверняка, пришлось ещё и прятаться и останавливаться, чтобы отдохнуть.

Орей некоторое время просто смотрел вниз, не решался спуститься. Там, на дне, его поджидало настоящее зло – ответы на все мучающие его в последнее время вопросы. Вот причина, по которой тело Шамета стало умертвием – когда Зариме упала, её кровь, её отчаяние что-то пробудили там, внизу. Освободившаяся сущность явно была не одна. Просто вторая долго искала прибежища, а ближе всего — монах вскинул голову — Полуденные Врата.

Но люди умирают и гибнут каждый день, но из-за этого постоянно не появляются демоны. Следовало выяснить всё досконально. Почему это произошло именно здесь и сейчас?

Что бы там ни было, разобраться в этом теперь его долг. Иначе все смерти в Шадибе, и даже его наследие – всё напрасно. Напрасно он оклеветал Арслана, пусть тот не самый приятный человек, но все же не братоубийца. Напрасно была загублена жизнь Зариме…

О последней Орей думал с особенной горечью. То, что её захватил демон, не его вина, но что привело её к этому ущелью? Монах чувствовал страх и боль, погнавшие женщину прочь от ненавистного мужа, к горам, полным опасностей, так остро, словно сам всё это пережил. Из-за этого он злился и на себя, что не догадался обо всем раньше, и на Арслана, вина которого в гибели братьев всё же была, хоть и косвенно. Он своим отношением подтолкнул жену к краю этого ущелья, заставил её думать, что смерть — это освобождение. Пусть теперь селяне сами решают жить ему или умирать.

Менять что-либо уже поздно. Орей знал точно, как и знали все в мире — смерть необратима. Хоть и оказалось, что к нему этот незыблемый закон не относится.

Монах наклонился, ухватился за край и решил, что сможет спуститься вниз, цепляясь за торчащие из каменистой почвы корни. Но сухие тонкие ростки не выдержали его веса, и он сорвался вниз. Плащ на спине расправился крылом и застыл, а падение Орея замедлилось.Поначалу он испугался того, что произошло, но осознав, что уже не падает, а медленно спускается, воодушевился и мысленно поблагодарил отца за такие полезные дары. Просто нужно научиться всем этим пользоваться. Понять, как призывать меч, чтобы им разить зло, приноровиться к плащу, ведь кровь шептала ему, что он умеет летать! Знал бы он тогда, сидя в колодце в ожидании собственной казни, на что способен!

Осторожно спланировав на дно ущелья, усыпанное острыми камнями, Орей осмотрелся в кромешной темноте.

– Свет! – решительно рявкнул он. Все затопило ярким золотистым сиянием, словно от его уверенности зависела сила, творимых им чар. Подумав, что здесь может быть опасно, Орей призвал к себе меч. Пожелал, чтобы он оказался у него, представил, как держит его, и тут же ощутил в своей руке вес оружия.

Орей всё внимательно осмотрел, но даже беглого взгляда хватило, чтобы понять, что это не простое ущелье. Его дно покрывали обломки гладких черных кристаллов, тех самых, о которых упомянула Зариме в их последнем разговоре. Орей мысленно поправил себя: упомянул об этом демон, а не Зариме. Её уже больше месяца не существовало, она стала частью Хаоса, появившегося здесь, в том самом месте, где мог быть портал в Межмирье, о котором писал отец Андреас. Выходит, неспроста настоятель в Век Крови основал Полуденные Врата именно здесь. Но тошно стало Орею от другой мерзкой мысли, проникшей в разум, как сколопендра Бессердечного — Арслан же постоянно говорил, что его баба проклята, получается, он о чем-то догадывался?

– Место силы? – пробормотал Орей, ходя туда-сюда по ущелью. Свободного пространства тут было не так уж и много — достаточно раскинуть руки и можно кончиками пальцев коснуться стен, поэтому если бы портал был, он бы уже на него наткнулся. Значит, его больше тут нет.

Монах начал вспоминать всё, что ему удалось узнать. «Теории измерений» не содержали информации о том, как открыть портал в другой мир или Межмирье. Там описывались только переходы в пределах одного мира путем взаимодействия с энергиями эфира и достаточно подробно. Все, что касалось иных измерений, лишь теории и результаты некоторых исследований магов.

Впервые Орей пожалел, что не может свободно пообщаться с Бессердечным. Этот наверняка знал правильный ответ.

– Что он сказал мне, когда я умер? Пролитая кровь укажет путь? – монах принялся рассуждать вслух, бродя по черным кристаллам. – Так. Так! Я начинаю понимать. Зариме упала, её кровь попала на эти кристаллы, и портал мог открыться! Хм... Ладно, попробую… – Орей осторожно перевернул к себе меч и порезал о кромку палец так, чтобы кровь капнула на один из кристаллов.

Ветер подозрительно взвыл в ущелье на пару мгновений, но ничего не произошло.

– Может, нужно больше крови? – Орей озадаченно посмотрел на капельки стекающие по гладкой поверхности, сделал шаг назад и упал.

Мир как будто перевернулся, на мгновение утратилось понятие направления. Через пару секунд Орей осознал себя ровно стоящим на ногах, но его голова кружилась, а перед взглядом все плыло, словно он сам несколько раз кувыркнулся.

Но он уже был не в ущелье. Он оказался в совершенно другом месте.

По темному с лиловыми разводами небу проплывал обломок полуразрушенной башни, кругом простиралась холмистая пустошь. В черной беззвездной вышине, пронизанной синими лентами неведомых огней, мерцала изумрудно-зеленая луна. Из глинистой почвы под ногами произрастали длинные колышущиеся щупальца, у основания которых скапливались синие лужицы. А вонь стояла несусветная. Орей не знал, с чем сравнить этот едкий запах, но от него возникало ощущение тяжелого удушья.

– Где я? – прошептал монах, пятясь назад. Он озирался, ухватившись за рукоять меча обеими руками, и не мог поверить собственным глазам.

– Высшие, да это… это же… на самом деле Межмирье? – догадался он. Если так, то понятно, откуда появились демоны в Полуденных Вратах.

– Эй! – раздался чужой, незнакомый голос. В возгласе сквозила легкая насмешка.

Орей рывком развернулся, не опуская меча, и узрел перед собой высокого мужчину в рваном сером пальто с меховым воротником, штанах темно-зеленого оттенка и ботинках на шнурках — монах в жизни не видел, чтобы кто-нибудь так одевался! Черные короткие волосы незнакомца лежали в аккуратной прическе, совсем противоречащей оборванному внешнему виду. Несмотря на полумрак, царящий вокруг, глаза этого человека закрывали плотные черные стекла очков.

– Ты кто? – опешив, выдохнул Орей. Тот не ответил, странно скривил губы, призадумался.

– А! – после продолжительной паузы воскликнул он и прищелкнул пальцами. – Зеракан, кажется! Понял!

– Что?

– Ничего! Шел бы ты отсюда, парень. Я обознался. Принял тебя за брата из-за… этих твоих штуковин, – он сделал неопределенный жест рукой, намекая на меч и плащ.

– Вы кто? – повторил вопрос Орей.

– Конь в пальто! – буркнул незнакомец. – У меня что, на лбу написано «Справочное бюро»?

– Чего? – Орей попятился, не понимая половины слов.

– Да-а, судя по твоему виду, ты даже не в курсе, что такое бюро, – мужчина оглядел монаха сквозь стекла очков и скривил губы в презрительной ухмылке. – Ладно, дикарь необразованный… Так уж и быть… Из уважения к твоему папаше, убивать тебя не стану, – незнакомец неприятно улыбнулся. – А то он потом на меня разобидится.

– Ты… Вы… э-э… знаете моего отца? Он жив?

– Опять вопросы… – незнакомец сплюнул на землю, слюна зашипела, как кислота. – Не люблю тупиц, которые постоянно задают вопросы. Вали отсюда. Выход сзади.

– Где мой отец? – набравшись храбрости, спросил Орей.

– А ты очень настойчивый для тупицы, – мужчина обреченно вздохнул. – Я сам ищу твоего отца. Он... вроде как пропал около пяти циклов назад… полагаю, по вашему исчислению, это около ста лет. Короче, если его найдешь, загляни в Межмирье и свистни меня. Если я к тому времени ещё буду здесь, то приду. Но до тех пор держись подальше от полюсов силы, а то материя, она, знаешь ли, не резиновая, – он подло хихикнул, – просто так входить и выходить без последствий нельзя! Ещё подцепишь какую-нибудь заразу!

Орей ничего не понял, но меч опустил.

– Так это Межмирье?

– Межмирье! Доволен, что умнее стал? Не благодари. И мой тебе совет — не таскай сюда смертных. И минуты не протянут! – мужчина доверительно положил руку на плечо монаха. Тот втянул голову в плечи, ощущая неимоверную силу, с которой на него легла эта ладонь. Незнакомец его пугал одним своим присутствием рядом, и вместе с этим у Орея родилось ещё больше вопросов, на которые никто, кроме этого странного создания в обличье человека, знать ответов не мог. Монах уже не сомневался, что перед ним кто-то несмертный, но и не демон.

– Я… я… – заикание снова одолело Орея, меч и плащ исчезли. Значило ли это, что теперь он в безопасности, несмотря на то что от незнакомца исходит пугающая сила?

– Ты чего, язык проглотил? Это правильно, у меня вот совсем нет настроения на философские разговоры с тобой. Подозреваю, твой отец где-то в… – он посмотрел куда-то за спину монаха, досадливо поморщился и произнес непонятное слово. – В твоем мире, я хотел сказать, – он убрал ладонь с плеча Орея, тот обернулся на щупальца и ничего за своей спиной не увидел, кроме них.

– Портал твой закрылся. Видно, крови ты пожадничал, хоть по твоему виду и не скажешь, – незнакомец скрестил руки на груди. – Придется самому немного постараться, отойди.

Орей сделал несколько шагов вправо.

– Да не так далеко! Провалишься, дубина! – крикнул на него мужчина.

–А откуда вы знаете моего отца? И зачем его ищете? Хотите его убить? – спросил монах, остановившись. Оказалось, он чуть не вляпался в синюю лужу под одним из щупальцев. То омерзительно извивалось, скручивалось в спираль. Чем бы оно ни было, растением или животным, ему не нравилось, что Орей подошел слишком близко.

– Так, ещё раз повторю. Мне некогда с тобой трепаться, Межмирье это не веранда, где чаи распивают… – недовольно заворчал незнакомец и достал из внутреннего кармана небольшой складной нож, которым рассек руку, обильно полив черной кровью рыхлую землю. По мнению Орея, ничего не произошло, однако на лице мужчины родилась довольная улыбка.

– Готово! Ты, наверное, ничего не видишь, но это не страшно! Страшно будет потом! – он захохотал, схватил Орея за воротник и толкнул вперед. – Потому что я не знаю, куда ведет этот портал! – напоследок донеслось до слуха монаха, летящего в неизвестность.

Орей плашмя грохнулся на камни и застонал от боли. С трудом перевернулся на спину и открыл глаза, чувствуя холод. Над ним нависло серое тяжелое небо. С густых облаков сыпался тихий редкий снежок. Монах со стоном привстал и осмотрелся. Кругом сгущались сумерки, вперед и назад тянулась обледенелая дорога, а под рясу вместо привычного тепла, пролезал колючий мороз. И нигде не было видно гор — насколько хватало глаз лежала холмистая долина с редким лесом на пологих склонах.

Монах застонал, и изо рта вырвались клубы пара. Не теряя времени, он поднялся на ноги и бросился обратно, в портал за ответами на вопросы, но только пробежал несколько метров по дороге и остался все там же – в сером полумраке, посреди неизвестности.

Некоторое время он стоял и озирался, корчась от боли. Вокруг застыла мертвая тишина зимы, и ничего больше не происходило — портал исчез.

– Надеюсь, это тот же мир. Хотя, какая разница... – сказал он сам себе и побрел по дороге, куда глаза глядят.

Далеко впереди замерцало несколько рыжих огоньков. Чем дальше проходил Орей по ледяной дороге, тем больше их возникало на горизонте. Он догадался, что там находится какое-то поселение людей, возможно город. Монах не слишком хотел общаться с людьми, после того как встретил кого-то бессмертного, но понимал, что придется взаимодействовать с ними, чтобы понять, как жить дальше и с чего начать поиски. Конечно, он уже не будет столь опрометчив, чтобы влезать в разборки семей, расследовать убийства и учить местных, как правильно поклоняться Высшим. Монаха из Полуденных Врат убили в Шадибе, на его месте возродился другой Орей — странник, который ищет своего отца. Тем более, незнакомец из Межмирья пусть и был не слишком словоохотлив, но сказал главное — отец жив и тоже явно не человек. Оттого и его сын не стареет, поэтому и ожил после казни.

Пока в голове Орея всё это укладывалось с трудом. Кем бы он ни был, это всё замысел Высших. По крайней мере, хотелось верить, что его появление в этом мире не простая прихоть вселенной. А если так, то шанс отыскать отца есть.

Он шел на мерцающие желтые огни, кажущиеся ему теплыми, среди серо-синих красок опускающейся зимней ночи, и скоро впереди, слева у дороги смог различить двухэтажное бревенчатое здание. Чуть дальше начинались улицы незнакомого города, освещенные фонарями. В Гортазии не строили домов из древесины, её там было очень мало, а значит, Орея унесло совсем в другие края. Он добрался до строения и засмотрелся на прямоугольную вывеску над входом.

«Трактир Северный Ветер».

Написано было на общем зераканском языке, на котором говорят в Тенерии и в Алаверии. Орей знал его неплохо. Значит, заключил он, мир всё тот же.

Над дверью висел яркий фонарь, свет которого и приманил путника. Изнутри доносились голоса людей, но Орей некоторое время просто стоял у двери и никак не решался войти внутрь. В замерзшие окна было не видно, что там происходит.

Но вдруг дверь распахнулась, и на улицу вывалился вдрызг пьяный мужик. Рыча что-то себе под нос и шатаясь, он пристроился к углу трактира и приспустил штаны. Орей смущенно посмотрел на него и поспешил скрыться внутри, пока пьяница его не заметил. Тем более, из открытой двери до него донесло запах тушеных овощей, приятное тепло очага и музыку.

В небольшой прихожей на полу спал человек, от которого разило выпивкой и мочой, справа начинался зал, уставленный светильниками и свечами, оттуда слышался гомон посетителей — в основном грубый мужской смех и хлопки в ритм играющей мелодии. Путь к новой жизни преграждал только плечистый громила в кожаной куртке — бритоголовый, со сломанным носом и квадратной челюстью. Но он, придирчиво оглядев гостя, кивнул с ухмылкой и отодвинулся в сторону.

Это было, пожалуй, не менее волнительно, чем переместиться в Межмирье. Орей смело шагнул в зал, очутившись среди новых людей, сидящих за столиками и танцующих перед сценой. Веселый темноволосый парень, одетый в ярко-красную рубаху с поясом, лихо отплясывал с гармошкой, приседая и подпрыгивая на месте. Ему аккомпанировала светловолосая девушка со скрипкой на плече, одетая в длинное белое платье с черным корсетом, а рядом с ней мужчина с барабаном, привязанным к поясу, ловко отбивающий частый ритм ладонями. Орей никогда прежде не слышал ничего подобного, а ещё ему сразу представилась Зариме в таком наряде.

Коренастые дородные служанки с заплетенными в косы волосами приносили на столы наполненные напитками кружки и тарелки с ароматной горячей едой. Мужчины и женщины сидели вместе, ели, пили и смеялись. Некоторые даже обнимались и целовались в открытую, что не могло не смутить бывшего монаха. Гомон множества посетителей оглушал, дезориентировал. Орей смотрел то на еду в тарелках, то на кружки, то на разноцветные платья женщин.

Мимо него прошел, задев плечом, подвыпивший мужик и рыкнул:

– Чего встал?

Орей извинился взглядом и растерянно отошел в сторону, ища глазами свободный угол, чтобы никому не мешаться.

– Эй, парень! – по-зеракански окликнули его. За стойкой, среди многочисленных бутылок мужик в засаленной серой рубахе подзывал Орея к себе, приветливо помахав рукой. Он не был похож ни на одного гортазианца — светло-серые глаза, красные щеки, нос картошкой, пышные рыжие усы и залысина на половину головы, а фигура массивнее, чем у старосты Иршаба!

– Я? – осипшим голосом спросил Орей.

– Впервые у нас? – голос трактирщика звучал басовито и дружелюбно.

– Да.

– Присаживайся! Выпей, гость. Первая чаша за счет заведения! – мужчина добродушно подмигнул. О, Высшие, могло ли так повезти, что нашлось в этом мире место, где люди действительно были бы хорошими?

Орей разместился на высоком табурете за стойкой. Трактирщик налил что-то в большую жестяную кружку и подал гостю.

– С-спасибо, – с трудом сказал он, волнуясь и дрожа от холода.

– Не за что! Угощайся, дружище. Согреешься!

– Дружище? – тихо удивился Орей, пытаясь правильно изъясняться на непривычном для него языке. – У вас тут есть какая-нибудь… работа?

– Работа? Хм… – трактирщик прищурился, оценивающе глядя на него. – На вид ты парень крепки и подраться любишь. Мне бы не помешал ещё один вышибала, наводить порядок.

Орей хотел было возразить, что драться совсем не умеет, но видимо, придется научиться, чтобы выжить. Трактирщик ответа не дождался, отошел к подозвавшей его шумной компании молодых парней и принялся наполнять их кружки из большой деревянной бочки.

Музыка и танец на сцене прекратились, посетители захлопали, парень и девушка поклонились зрителям. Кругом было настолько весело, что несмотря на волнение, Орей почувствовал себя легко, впервые за долгое время. Только сожаления не давали в полной мере насладиться новыми впечатлениями. Он представлял рядом с собой Зариме, думал, что они были в паре шагов от счастья. Но когда до цели оставалось сделать лишь один шаг, они оба сорвались в пропасть, так и не обретя свободы.

Орей придвинул к себе кружку, взялся за неё замерзшей рукой. Принюхался. Резкий кислый запах ударил в нос, и монах сделал небольшой глоток, тут же перекосившись от горечи. Этот напиток намного крепче и совсем не ароматный в сравнении со сладким грушевым вином.

– Первая чаша пьется за мертвых, – произнес Орей и залпом опустошил кружку, возродив в памяти счастливый взгляд Зариме.