Песчинка на ветру

Глава 8

Я смотрела, как Артём расплачивается, затем общается с водителем такси, открывает передо мной дверцу, улыбается молодой администраторше в отеле. И, та, улыбаясь в ответ, делает ему комплемент. Как же мало я о нем знаю. Нет, не о муже сестры, а об этом мужчине. Он ведь часто уезжает за границу. Один. Днём занимается делами, а вечера? Кому здесь принадлежат его ночи? Смогла ли я на месте Лоры отпускать его так далеко? Но я не на месте Лоры и подобные мысли вообще не должны посещать мою голову. Артём видит во мне лишь младшую сестрёнку и это правильно. Так и должно быть.

— Эмиля, ты обиделась? — он зашел в номер вслед за мной.

— Нет, но мне не следовало так шутить. Извини.

Мужчина коснулся пальцами моего подбородка, чтобы посмотреть в глаза.

— Все хорошо. Я знаю, ты не думала ни о чем плохом. И ничего не произошло. Подобную реакцию действительно очень трудно контролировать. Но думать об этом не стоит.

— Да, я понимаю. Еще раз извини.

Но он не спешил отпускать меня, продолжая всматриваться.

— Что случилось, милая? Я же вижу, что ты где-то далеко. Всё ещё думаешь о том, что произошло на даче? Это из-за Игоря? Хочешь услышать моё мнение?

Я кивнула. Родители так и не узнали об эпизоде на реке. Как и родители Игоря. Лора тоже посоветовала никому не рассказывать. Игорь ей симпатизировал, как мой молодой человек и будущий родственник. Сестра решила, что парень и так сильно переживает. Урок усвоен, зачем ещё раз возвращаться к неприятной теме. Всё закончилось хорошо и слава Богу.

Мы прошли к дивану, и я сбросила туфли. Но удобно устроиться не получалось. Платье имело разрез и теперь, как бы я не повернулась, была видна резинка чулок. Мужчина сбросил пиджак и взял в руки мои затекшие ступни, разминая пальцами:

— Расслабься, малышка. Что касается Игоря. Парень струсил. Он понимал, что ему самому не выплыть. Не знаю, можно ли это принять за оправдание…. Он молод, пока не сталкивался с трудностями, не принимал серьёзных решений….

— Как и я. Мы оба с ним идём по проложенной дороге, плывём по течению. Стоило подняться шторму и нас разбросало по разным берегам. Я его ни в чем не виню. Но не понимаю, как нам дальше общаться. Мне было с ним интересно, но….

— Если придет, поговори, — посоветовал Артем. — Тогда и поймешь, что делать дальше. Моя мама уже всем уши прожужжала о том, какая вы идеальная пара. Но это ничего не значит. Только тебе решать, хочешь ли ты видеть рядом с собой этого человека. Можешь ли дать вам обоим ещё один шанс. Но сегодня об этом думать не обязательно. Ну же, улыбнись!

— Артем, я подумала…. Та девушка, в ресторане, она ничего не значит….

— Ты подумала, изменял ли я Лоре?

Тон его голоса не изменился, но он больше не улыбался. Я заговорила о том, о чем думать не имела никакого права. Не надо было ни о чем говорить.

— Прости, Артем. Не знаю, что на меня нашло. Самой гадко, словно я заглянула в корзину с вашим нижним бельем.

Быстро поднявшись, я ушла в ванную, закрыв за собой дверь. Маловероятно, что он стал бы ко мне ломиться, но я сделала непростительную глупость и корила себя за это.

Смыв макияж и быстро приняв душ, я переоделась в короткую ночную рубашку. Ночи здесь были жаркими, и я не стала накрываться. На этот раз Артем не постучал. Лег рядом, переодетый в домашние брюки и погладил меня по волосам:

— Грызешь себя?

Я промолчала, и он продолжил:

— Я не изменял Лоре. Это так, констатация факта. А теперь вопрос. Что мне сделать, чтобы ты улыбнулась?

— Рассказать, что ты помнишь, как меня садили на горшок.

— Я не помню. Правда. Мы тогда с Лорой бегали по кустам с палками в руках, играя в индейцев. Помню, она однажды случайно огрела меня таким здоровым кием по голове и разбила висок. Тогда родители на две недели посадили нас с ней играть с тобой в песочницу. Ты была такая спокойная, в нарядном платье и совсем не пачкалась. А мы с Лорой уже через час насыпали друг другу песка в глаза и нас обоих повезли в больницу, где врачи промывали всё это шприцем. Потом ещё неделю пришлось капать капли.

— Песочницу не помню, а то, что вы ходили с красными глазами и действительно были похожи на индейцев …. Вы ещё тогда надевали повязки на лоб и украшали их перьями.

— Кстати, знаешь откуда взялись эти перья? У Игоря на даче жила бабушка, её привезли из какой-то деревни вместе с курами, иначе она отказывалась ехать. Мы узнали у Игоря, когда её не будет дома, ему тогда лет шесть было и дружба с нами казалась ему большим достижением, поэтому он быстро всё нам выложил и, залезли в курятник. В общем два петуха лишились своих хвостов. Игорь при виде сорванной бабкой крапивы не стал поддерживать имидж молчаливого индейца и сдал нас за пять минут.

Я положила голову ему на грудь, свернувшись клубочком под его боком. И уснула, чувствуя, как он гладит мне волосы.

Предварительно позвонив, Игорь попросил разрешения прийти ко мне домой, на нашу городскую квартиру. Мои родители быстро ретировались, оставив нас вдвоём. Он очень симпатизировал им.

Я сидела на диване. Конечно, нужно было предложить ему, как минимум чая, но мне почему-то впервые не хотелось следовать условностям приличного общества. Не стала начинать и поддерживать вежливую беседу, как делала всегда. В этот раз первый шаг за ним.

Игорь не сел возле меня. Еще ничего не сказав, он уткнулся лицом в мои колени. Это было так не похоже на него.

— Прогони меня. Или прости. Иначе я не могу.

Я не знала, что ему ответить. Может быть, люби я его, то что-то бы чувствовала. Но я его не любила. Разве можно обвинять чужого тебе человека в том, что он не стал рисковать ради тебя жизнью? К тому же теперь я понимала, что он не смог бы помочь мне и, скорее всего, утонул сам. Золотой мальчик с прекрасным будущим предопределённым с самых пелёнок. Его главным потрясением до этого, как вовремя вспомнил Артём, была бабуля с пучком крапивы. Там, в мрачных водах разбушевавшегося озера ему действительно было что терять.

— Я ни в чем тебя не виню, — не зная, что ещё сказать, я легко погладила его по голове. Так гладят любимую собачку, или ребенка, желая ободрить. — Я постараюсь всё забыть, но для этого мне нужно время.

Он не поднялся с колен. Сел на пол и стал целовать мои лодыжки. Я ощутила, как по ним скользит лёгкий бриз. Ничего. Совсем ничего не всколыхнулось в ответ.