Песочница

Летом Москва пахнет бензином и асфальтом — днём этот запах неприятен, раздирает легкие и дурманит голову, но поздним вечером пьянит и дразнит. Город, выдохнув смрад днём, теперь отдыхает.

Проезжает мимо что-что чёрное и лакированное, несётся оттуда ритмичное и бессловесное, на перекрёстке можно почуять запах кожи — от дорогих сидений и дорогих женщин.

Интересно в Москве жарким летом, когда ночь прихлопывает одинокого горожанина, как ведро зазевавшуюся мышь.

Чтобы спрямить дорогу домой, Крылов пошёл через вокзал, где под путями пролегал длинный, похожий на туннель под Ла Маншем переход.

Там к Крылову подошёл мальчик с грязной полосой на лбу.

— Дядя» — сказал он, — дай денег. А не дашь, — мальчик цепко схватил Крылова за руку, — я тебя укушу. А у меня СПИД.

Отшатнувшись, Крылов ударился спиной о равнодушный кафель и огляделся. Никого больше не было.

Он залез в карман — и мятый денежный ком поменял владельца. Мальчик отпрыгнул в сторону, метко плюнул Крылову в ухо и исчез. Снова вокруг было пусто — только Крылов, пустой подземный коридор да бумажки, которые гонит ветром.

Крылов детей любил — но на расстоянии. Он хорошо понимал, что покажи человеку кота со сложенными лапками, заплачет человек и из людоеда превратится в мышку — сладкую для хищного котика пищу. И дети были такими же, как «котята в банках», — действие их было почти химическое.

И с этим мерзавцем то же — пойди пойми, заразный он на самом деле или просто обманщик.

Не проверишь.

Под вечер он вышел гулять с собакой — такса семенила позади, принюхиваясь к чужому дерьму. Самым милым для неё было нагадить в песочницу на детской площадке.

Но сейчас там шла непонятная возня — не то совершался естественный отбор у младших, Не то борьба за воспроизводство у старших.

Крылов вздохнул: это взрослые копошились там — то ли дрались, то ли выпивали. Да, в общем, и то и другое теперь едино.

И тут Крылова резанул по ушам детский крик. Крик бился и булькал.

— Помогите, — звал невидимый ребёнок из песочницы, — помогите!..

Что теперь делать? Вот насильники, а вот он, Крылов, печальный одиночка. Куда ни кинь — всюду клин, и он дал собаке простую команду.

Такса прыгнула в тёмную кучу, кто-то крикнул басом — поверх детского писка.

И вдруг все стихло.

— Сынок, иди сюда, — позвали из кучи.

— Ага! — громко сказал Крылов, нашаривая в кармане мобильник.

— Иди, иди — не бойся.

Отряхиваясь, на бортик песочницы сели старик и девушка, они держали за руки извивающегося мальца — точную копию приставшего к Крылову в подземном переходе. Левой рукой старик сжимал толстый кривой нож.

— Да вы чё? — Крылов Отступил назад. Собака жалась к его ногам.

— Знаешь, Крылов, — заявил старик, — это ведь оборотня мы поймали. Хуже вампира: этот мальчик только шаг ступит — крестьяне в Индии перемрут, плюнет — Новый Орлеан затопит. Он из рогатки по голубям стрелял — три чёрные дыры образовалось. А сейчас мы его убьём — и спасём весь мир да и Вселенную в придачу.

Крылов отступил ещё на шаг и стал искать тяжёлый предмет.

— Ну, понимаю, поверить сложно. Вдруг мы сатанисты какие — но мы ведь не сатанисты. А ведь пред тобой будущее человечества. Вот к тебе нищий подойдёт — ты у него справку о доходах спрашиваешь? Или так веришь?

— А я нищим не подаю, — злобно ответил Крылов, вспомнив сегодняшнего — в переходе.

— Ладно, зайдём с другой стороны. Вот откуда мы фамилию твою знаем?

— Да меня всякий тут знает.

— Если вы не верите, то человечеству что — пропадать? Вот вас, дорогой гражданин Крылов, — отправить сейчас в прошлое, да в известный австрийский город Линц. А там Гитлер лежит в колыбельке.

— Шикльгрубер, — механически поправил Крылов.

— Неважно. Что, не убить — маленького? Миллионы народу, между прочим, спасёте.

— Это ещё неизвестно, кто там вместо Гитлера будет. А в вашем деле, я извиняюсь, ничего мистического нет. Налицо двое сумасшедших, что собираются малого упромыслить. Как тебя звать, мальчик?

— Витьк-к-ка, — сквозь слёзы проговорил мальчик.

— Крылов, Крылов, весь мир оккупирован, они среди нас, — вступила девушка, между делом показав Крылову колено. Колено было круглое и отсвечивало в ночи.

— Нет, не понимаю, что за «оккупация». Оккупация, по-моему, это когда в город входит техника, везде пахнет дизельным выхлопом, а по улицам идут колонны солдат, постепенно занимая мосты, вокзалы и учреждения. — Крылов сел верхом на урну и, пытаясь в кармане вслепую набрать короткий милицейский номер, продолжил: — Во-первых, порочен сам ваш подход. И вот почему: мы говорим об абсолютно реальных вещах — у вас мальчик и ножик. У вас могут быть доказательства ваших конспирологических идей. Значит, мне на них надо указать. Или сразу перейти к метафорам и шуткам, которые я очень люблю.

Иначе получается примерно такая история: у меня в квартире испортились пробки, ко мне приходит монтер, и вместо того чтобы починить пробки, говорит, мол, твой дом стоит в луче звезды Соломона, Юпитер — в семи восьмых… Да ну этого монтёра в задницу.

Во-вторых, мы как бы живём в двух мирах — реальном, где этого монтёра надо выгнать и починить пробки с помощью другого монтёра, скучного и неразговорчивого, и втором мире — мире романов Брэма Стокера и Толкиена. По мне, так лучше отделить мух от котлет. Починить материальным способом пробки, а потом при электрическом свете заниматься чтением.

Мобильный так и не сработал, а лишь подозрительно попискивал в кармане. Мальчик, почуяв надежду, забился в цепких руках парочки.

— Крыло-о-ов, — протянула девушка, — ну ты пойми, человечество, Вселенная, не захочешь, никто ведь не узнает. А я помнить буду — ты мой герой навсегда, а? Тебя вся мировая культура к чему готовила? Ты как единорог выглядит, знаешь?

— Не знаю я никаких единорогов, — оживившись, ответил Крылов.

— И Борхеса не читал? — язвительно произнесла девушка, но её перебил старик:

— Дорогой ты наш товарищ Крылов, ты убедись сам: мы этому оборотню сейчас ножом в голову саданём, и он сразу обратится в прах — вот оно, решительное доказательство.

— Это детский сад какой-то прямо. Вы ребёнка сейчас зарежете, а потом уж обратного пути не будет. А принцип Оккама никто не отменял. Он, я извиняюсь, замечательный логический инструмент. И работает вполне хорошо и в том, и в этом случае. Никого мы резать сегодня не будем. Сейчас вы мне ещё сошлётесь на процессы над ведьмами, что были в Средние века, по десяти публикациям газеты «Масонский мукомолец», пяти публикациям в «Экспрессо-газете» и одной — в журнале «Домовый Космополит», и ваше суждение обречено. Увеличение бредовых версий ведёт к превращению человека в параноика. Или в писателя…

Крылов в этот момент оторвал от урны длинную металлическую рейку и, размахнувшись, треснул старика по голове. Девушка вскрикнула, а мальчик упал на песочную кучу.

— Беги, малец! Фас, фас! — завопил Крылов, хотя его такса уже визжала и дёргала старика за штанину, а девушка, разрыдавшись, спрятала лицо в ладонях.

Мальчик удирал, не оборачиваясь. Он бежал резво, шустро размахивая руками и совершенно не касаясь ногами земли.