Пикник

У подъѣзда звенятъ бубенчики. Лѣстница остыла отъ поминутно хлопающихъ дверей. Въ передней толкотня: одѣваются, разыскиваютъ калоши, выкликаютъ другъ друга, смѣются.

У Хвалынскихъ сборный пунктъ: отсюда всѣ разсядутся по санямъ и тройкамъ, и двинутся пикникомъ.

Это первый пикникъ въ жизни Вавочки. Мать долго не соглашалась; отецъ тоже возставалъ, увѣрялъ, что это старо, что нынче на пикники ѣздятъ только съ кокотками. Но потомъ вдругъ какъ-то все устроилось: княгиня Червонная объявила, что поѣдетъ съ обѣими княжнами, баронесса Клецъ попросила m-me Хвалынскую взять подъ свое покровительство ея племянницу, и наконецъ Сѣцкій, самъ Сѣцкій спросилъ, когда будетъ пикникъ, и выразилъ сожалѣніе, что по преклонности лѣтъ и множеству государственныхъ занятій не можетъ лично принять участіе. Въ виду всего этого, надо было согласиться везти Вавочку.

Какъ она счастлива! Ея восемнадцати-лѣтнее, свѣженькое и хорошенькое личико слегка даже поблѣднѣло отъ волненія. Но это ничего, на морозѣ оно опять разгорится. За то синевато-сѣрые глаза ея свѣтятся усиленнымъ блескомъ, и сухія, горячія губы не закрываются отъ учащеннаго дыханія.

Она присѣла на дубовый стулъ, горничная надѣваетъ ей теплыя калоши. Сережа Ларскій хотѣлъ сдѣлать это самъ, но она не позволила. Онъ стоитъ передъ нею, въ своей форменной шинели съ бобровымъ воротникомъ, и не спускаетъ съ нея глазъ. Пушистый мѣхъ оттѣняетъ нѣжную кожу его щекъ, чуть тронутыхъ двадцати-лѣтнимъ румянцемъ. А ее охватываетъ странное чувство: ей кажется, что онъ не чужой ей, что она всѣмъ существомъ своимъ льнетъ къ нему, и что это такъ и надо.

Все въ немъ невыразимо нравится ей: и его ласковые темно-каріе глаза, и женственная нѣжность кожи, и мило-шутливый тонъ голоса, и галуны на воротникѣ, и даже то, какъ онъ стоитъ, какъ распахнулась его шинель. Что то «ужасно» милое во всемъ… Когда онъ поворачиваетъ голову, и бобровый мѣхъ касается его лица, ей тоже словно хочется приложиться щекой къ этому пушистому бобру, и почувствовать такое же щекотанье…

Она отдается этому странному, невольному чувству совершенно безотчетно. Онъ не женихъ; ему всего двадцать лѣтъ; онъ только двумя годами старше ея. Но что-же она можетъ сдѣлать, если въ его присутствіи она чувствуетъ себя совсѣмъ иначе, чѣмъ съ другими мужчинами?

А впрочемъ, черезъ годъ онъ кончаетъ курсъ. Онъ хорошо учится, его выпустятъ по первому разряду. Отецъ занимаетъ видное мѣсто. У нея есть видное приданое – не очень большое, но… гдѣ-же теперь большія приданыя?