Пламя для Снеженики

Глава 4 О тяжелой ведьминой доле

Утро очередного пасмурного дня встретило меня громким криком почтового ворона, стучащегося в окно. Позевывая, вылезла из кровати, просунула ноги в теплые меховые чуни, сшитые заботливой рукой тетушки Алтеи, накинула на плечи пуховую пелерину и бросилась к окну.

Сквозь распахнутую створку ворвался свежий осенний ветер, заставив меня взбодриться. Умная птица с черными блестящими глазами скакнула на подоконник и важно каркнула. Я понятливо сбегала на кухню и принесла оттуда блюдечко с зерном и пиалу с водой. Ворон склонил голову на бок, позволяя мне отвязать со своей лапы свернутый в трубочку клочок бумаги, и принялся за еду. Я же торопливо развернула послание. Оно было от Лийты — ведьма приглашала меня на очередное задание. С тоской поглядев на смятую кровать, я отправилась собираться.

Всполох привычно приземлился неподалеку от яслей. Солнышка с помощью Райта выбралась из паланкина и направилась к ящеру. Он склонил голову в ожидании очередной ласки. С этим мне пришлось смириться, успокоив материнский инстинкт, требующий немедленно забрать малютку от хищного зверя.

Помахав рукой магу, дочка обняла меня и чинно сказала:

— Вы отправляйтесь, а я сама в ворота зайду.

— Не потеряешься? — обеспокоилась я.

— Мама, — прозвучало с укоризной, — я уже не маленькая!

— Ну, раз не маленькая, то побегай! — улыбнулась я, потрепав светлые вихры дочурки.

— А ты пять раз упади на задании, — пожелала она мне.

— Э-э-э… — позади послышался ошеломленный возглас огневика.

Солнышка строго посмотрела на него:

— Райт, разве вы не знаете о том, что ведьмы и ведьмаки желают всяческих неудач, провожая друг друга в дорогу? Ибо удачу можно отпугнуть неосторожным словом.

— Н-не знал, — запустил пятерню в светлые волосы маг.

— Зато теперь вам стало известно об этом, — со знанием дела заметила девочка и, гордо вышагивая, отправилась в ясли.

— Все у вас, у ведьм, не так, как у всех нормальных людей, — со вздохом сообщил парень, обескураженно глядя ей вслед.

— На то мы и ведьмы, — сдержано откликнулась я.

Лийта и Ветла ожидали нас в условленном месте. С магом поздоровалась только последняя, он что-то пробубнил себе под нос и показательно отвернулся от всех. Тогда Ветла обратилась к Лийте:

— Ну, и что ты подобрала для нас на сей раз?

— Скоро узнаете, — злорадно сверкнула глазами Сероволкина, подавая Райту сложенный вчетверо листок бумаги.

Очередное задание, найденное Лийтой, нас вновь сильно удивило, ибо мы прибыли на кладбище…днем.

Ведунья Клеверова, демонстративно попинывая камушек носом сапога, поинтересовалась:

— Мы прилетели сюда, чтобы проводить кого-то в последний путь за Грани? Или прибрать могилы твоих предков, Лийта?

— Нет! — последовал короткий ответ.

— Тогда для чего мы здесь? — спокойно полюбопытствовала я, подмечая некоторые странности в окружающем магическом фоне.

— Сама практикующая ведьма, а еще спрашивает! — пренебрежительно отозвалась Лийта.

— Здесь бродят неупокоенные, — Ветла уже разобралась в ситуации и сейчас просматривала окрестности с помощью дара.

— Мертвые днем не показываются из своих могил, — напомнила я им обеим. — Сюда лучше вернуться вечером. С наступлением темноты мы сумеем быстрее разобраться в том, кто беспокоит умерших!

— Вот и сидите тут до вечера, а я рисковать собой не желаю! — ожесточенно оповестила Сероволкина. — Сейчас поставлю ловушки по всему периметру и дело с концом! Меня дома ждут дочки и любимый! — в ее последнем слове слышалось превосходство.

Ветла вызверилась окончательно:

— Слушай, ты… — начала она, но Лийта даже ухом не повела, только широко ухмыльнулась и отправилась исполнять свою задумку.

Ее противница шумно выдохнула и, проворчав:

— Не желаю участвовать в этом фарсе! — пошла к воротам, за которыми нас дожидался огневик.

Я же решила осмотреть здесь все подробно. Сильных изменений в окружающей магической обстановке не было. Грани светились разными цветами, лишь между двумя из них была небольшая трещина, будто кто-то пытался пробраться к миру мертвых и даже преуспел в этом, а потом постарался закрыть брешь. В этом неведомый лиходей не преуспел, зато мне укрепить эту пробоину не составило труда, ибо дело в целом было простым. И теперь следовало только убедиться, что некто вновь не попытается открыть проход между Гранями.

Погост был небольшим, и располагался он недалеко от столицы, рядом находилась небольшая зажиточная деревенька. Все могилы выглядели ухоженными, но к одной из них, совсем свежей, ходили чаще других. Только-только срезанные садовые цветы и игрушки — здесь покоилась девочка шести лет от роду, умершая неделю назад.

Я прикоснулась к могильному холму и попросила стихию:

— Мать Сыра Земля, выслушай меня! Ты, согретая плодотворными солнечными лучами и напоенная дождевыми каплями, растишь цветы, травы и древа, даешь пищу людям и животным, принимаешь умерших. Подскажи, расскажи мне, что за злодейство было совершено здесь позапрошлой ночью?

Стихия откликнулась на мой зов, сплелись песчаные вихри, показывая лицо молодой матери — ведьмы-самоучки. Я кивнула, благодаря землю-матушку, поднялась и уверенно направилась за ворота.

Ветлы поблизости не наблюдалось, тогда я ухватила мающегося без дела мага под локоток и со словами:

— Пошли-ка, прогуляемся, — потянула его к деревне.

Дорожный указатель сообщил нам, что входим мы в 'Золотые коробочки'. На подходе Райт попробовал взбунтоваться:

— Ты зачем позвала меня с собой? Я же не ведьмак!

— Может, и ты сгодишься на что! — равнодушно ответствовала я.

— Поджечь кого-то собираешься?

— Может быть…

— Зачем?

— Тебе не говорили, что ты очень любопытен?

— Так я же маг!

— А еще ты болтлив!

— Так маг же! — повторил он, с интересом поглядывая на меня, пришлось разъяснить:

— Нам нужно найти дом, где недавно умер ребенок…девочка…

— А-а-а…ну, так бы сразу и сказала, — протянул парень, а после спохватился. — А зачем нам это?

— Надо! — твердо проговорила я, взглядом обыскивая деревенскую улицу.

Таверна обнаружилась практически сразу — из двери небольшого одноэтажного дома посередине улочки выпал посетитель. Следом за ним вынеслась дородная женщина. Мужчина еще не успел подняться на ноги, а уже был немилосердно побит широким полотенцем.

— Что же ты, охламон этакий, делаешь?! Дома семеро по лавкам сидят, а ты с самого утра зенки свои бесстыжие залил и в ус не дуешь! — костерила мужичонку супруга.

— Так это я… — он поднялся на четвереньки, но снова был побит полотенцем.

— Бездельник! Скудоум! Олух! — визжала женщина, безостановочно размахивая своим 'оружием'.

— Милка! — взвыл ее муженек и резво пополз вперед.

Когда парочка скрылась за поворотом, огневик с глубокомысленным видом выдал:

— Теперь я понял, почему вас, ведьм, так редко зовут замуж!

— Он сам виноват! Видимо, давно напрашивался! — припечатала я и направилась к дверям.

Деревенская таверна ничем особым не отличалась от подобных ей кабачков. Через небольшие мутные оконца лился тусклый дневной свет. В помощь ему чадили три масляные лампы, скупо освещая небольшой зал, уставленный длинными, чуть рассохшимися от времени, деревянными столами. Темные балки на потолке, закопченный очаг у одной из стен, а также развешенные повсеместно связки лука и чеснока.

Посетителей с утра было немного — все местные завсегдатаи. В нас они сразу признали чужаков, и хозяин с настороженностью спросил:

— Чего изволите, госпожа ведьма? — увидев Райта, он запнулся на полуслове, вытаращил выцветшие голубые глаза и вымолвил. — Чего желаете, господин маг?

Я открыла было рот, чтобы задать свой вопрос, но огневик меня опередил:

— Для меня кружку светлого пива, а для моей спутницы горячий взвар и пару свежеиспеченных булок.

Трактирщик услужливо закивал в ответ, а я дернула самоуправца за рукав и гневно прошептала:

— Не мешай!

— Ведьма, так дела не делаются! — невозмутимо отозвался он и, ухмыляясь, добавил. — Смотри и учись, пока я добрый!

— Страшно представить, что будет, когда ты озвереешь! — поддела его я.

Маг не обиделся, лишь задорно подмигнул мне, шлепнул подавальщицу по пышной филейной части, отхлебнул пива и указал мне взглядом на свежие, еще горячие булочки с творогом. Не удержалась и откусила кусочек. Взвар тоже был довольно неплох. Райт, между тем, похвалил местное пиво, поманил к себе хозяина и доверительно шепнул:

— Любезный, а у вас намедни ничего странного не происходило?

Мужичок крякнул, я закатила глаза, улыбнулась и сказала:

— Мой спутник подразумевает то, что вы, уважаемый, одно из самых значимых лиц в этом поселении, и, наверное, знаете все, что здесь происходит!

— Что вас интересует, госпожа ведьма? — еще сильнее насторожился хозяин.

Теперь огневик возвел очи к потолку и молвил:

— Да нам просто скучно стало! Знаете, как это бывает? Сидишь, отдыхаешь, слушаешь местные сплетни…

— А-а-а… — расслабился трактирщик. — Это я завсегда готов…слушайте…

Спустя несколько минут мы уже знали, в чьем именно доме неделю назад произошло несчастье.

— Так вот, у Мелая умерла дочь, она утонула, а жена его сошла с ума. Билась, да кричала две ночи, а потом… — он призадумался.

— А потом, — мы с Райтом разом подались вперед.

— А потом она успокоилась, но…

— Но? — снова качнулись мы с парнем.

— Но стала какой-то…не от мира сего…Знаете, как это бывает?

— Знаем, — вдумчиво ответила я.

— Как? — заинтересовался маг.

— Чудно вести себя стала! Хохотушка была, да известная сплетница, а теперича все помалкивает, да на кладбище ходит.

— Разве это не естественно, ведь у нее умерла дочь? — нахмурился огневик.

— Ведьма знает, что душа, ушедшая за Грани переродится, поэтому не нужно ежедневно ходить на кладбище и рыдать на могиле, — объяснила ему я.

— То-то и оно! — поднял указательный палец трактирщик.

Блондин озадачился еще больше, потом отхлебнул пива и призадумался.

— Госпожа ведунья, — хозяин таверны посмотрел на меня, — может, вы дойдете до дома Мелая и поговорите с Итой, его женой?

— Дойду, если вы скажете, где находится их жилище…

— Это я запросто вам скажу! — обрадовался мужичок. — Слушайте и запоминайте!

Райт поднял взор от пивной кружки, всем своим видом выражая готовность все запомнить. Моя поза не изменилась, в крайнем случае, воспользуюсь своим чутьем.

Выйдя из таверны, мы двинулись к указанному хозяином кабачка дому. Прошли мимо местного храма богини, провожаемые любопытно-настороженными взглядами деревенских. Свернули на извилистую улочку, поросшую пожухлой травой. Дома в деревне были основательные, вокруг них красовались крепкие заборы, из-за которых вслед нам лаяли собаки.

Очередной поворот и мы уперлись в ограждение с резной калиткой посередине. Отрыв ее, узрели ухоженный огород и дорожку, ведущую через него к дому, построенному на каменном фундаменте со стенами из цельных бревен. Высокое крыльцо, дубовая дверь, ажурные занавески на чисто вымытых окнах.

Огневик напрягся, выставляя передо мной руку, давая понять, что пойдет первым. Спорить не стала, ибо переубеждать мага — это тоже самое, что сдвигать с места упрямого осла. Пусть идет, если хочет, а я пока осмотрюсь. Сделала шаг назад и показательно подняла обе руки, показывая, что подожду его здесь.

Блондин ударил кулаком по двери, и она тотчас распахнулась перед ним.

— Хозяева, вы где? — громко спросил парень.

Я отвлеклась, исследуя местность с помощью магии. Стихии, в частности воздух, подсказал мне правильное направление.

— Никого нет! — пожал плечами Райт.

— Есть, — тихо сказала я, перепрыгнула грядку с поздней капустой и направилась в нужную мне сторону.

Маг догнал меня на половине пути.

— Что там? — заинтересовался он.

— Хозяйка… — ответствовала я, сворачивая за дом.

Сразу за ним виднелась новенькая банька.

— Что там? — настаивал огневик.

— Я уже сказала, — прошипела ему в ответ.

— Одна? — удивился блондин. — Что ты от меня скрываешь? Умертвие? Я заметил, что собаки у хозяев нет!

— Была, — коротко шепнула я.

— И куда пропала? — не унимался он.

— Любопытство сгубило и кошку!

— Я не кошка, а маг!

— Умолкни! — взмолилась я, а огневик резким движением вдруг задвинул меня за свою спину.

Все-таки реакция у него была отменная, потому как дверка бани распахнулась, и из нее вылетел поток горячего воздуха. Райт ответил сгустком огня, и силы двух стихий столкнулись. Последовал взрыв, и дверь баньки слетела с петель, а вокруг разлетелись комья земли.

— Не отдам! — из бани с диким воем выбежала растрепанная молодая женщина, держащая на руках тело девочки.

В глазах Ладова промелькнуло какое-то неопределенное выражение, а я прокричала:

— Ита, постойте! — и бросилась следом.

Призвав на помощь силу воздуха и мощь земли, я попросила их задержать женщину. Воздушные вихри преградили ей дорогу, а корни, вылезшие из почвы, опутали босые женские ноги.

Ита начала плести 'защиту', но ведьмой она была неученой, поэтому сладить со мной не сумела. Села наземь и разрыдалась, зарывшись лицом в волосы мертвой дочери.

Я вновь призвала воздух — подул ветер, разгоняя вполне ощутимый запах тлена, и подошла ближе.

— Ита, — тихо позвала я убитую горем мать, — отпустите вашу девочку за Грани, позвольте ее душе переродиться!

— Не могу-у-у — надрывно проговорила она.

— Ита, это уже не ваша дочь, — сделала шаг еще ближе. — Зачем вы потревожили тело? Вы же видели, что оно теперь из себя представляет и на что способно?

Женщина снова всхлипнула, а я присела рядом и со значением приподняла маленькую ручку с отросшими темными когтями, покрытыми засохшей кровью.

— Это была всего лишь собака! — яростно поведала Ита.

— Сегодня — собака, завтра — ваш супруг или вы сами, а после и другие жители деревни, включая детей…пусть и чужих…

— Ну и пусть! — в глазах женщины промелькнуло ожесточение.

— Вы хотите, чтобы в деревне остались только мертвые? — задала я очередной вопрос. — Вам хочется, чтобы от 'Коробочек' остался только пепел?

— Я хочу, чтобы моя девочка ожила!

— Она и оживет, только не в этом теле, — терпеливо молвила я. — Дайте малышке шанс и не топите ее душу в своих слезах, не напоминайте маленькой ведьме о смерти.

Ита закрыла глаза, по ее щекам текли слезы. Так продолжалось несколько минут, мы с Райтом молчали, ожидая ее решения.

Вот женщина кивнула, и я поспешно принялась разжимать ее руки, а огневик принял маленькое тело. Перенес его чуть в сторону и щелкнул над ним пальцами. С них соскочила искра и занялась ярким огнем.

Отчаянный крик матери, хмурый взор резко отвернувшегося мага, и моя тихая уверенность в том, что все сделано верно!

Я обнимала горько плачущую женщину, шептала ей слова утешения, а потом ощутила биение новой жизни. Встрепенулась и, глядя на догорающий костер, улыбнулась:

— Теперь душа вашей дочки обрела покой, а вам следует позаботиться о себе и о той малышке, что живет внутри вас.

— Что? — Ита на мгновение перестала рыдать, и я приложила ее руку к животу, произнося:

— Почувствуйте это сами…

Женщина недоверчиво моргнула и снова разревелась, теперь уже от счастья, а ветер уносил с собой остывающий пепел.

На обратном пути мы с Ладовым не разговаривали. Огневик не язвил и казался непривычно тихим и глубоко задумчивым.

На подходе он горько выдал:

— А у нас никто не умеет чувствовать биение новой жизни в самом начале ее зарождения.

Я промолчала, не ведая, что ему на это ответить.

Всполох шипел на Лийту с Ветлой, ведьмы шипели на него. Увидев, что мы подходим, обе они накинулись на нас:

— Вы где были?

— Пиво в таверне пили, — буркнула я, забираясь в паланкин на спине ящера.

Маг бросил на меня удивленный взгляд, но смолчал. Вопрос свой он задал только тогда, когда высадил меня в Громовом переулке.

— Ты почему не сказала им про умертвие?

— Зачем? — сдержано пожала плечами.

— Как это зачем?

— Думаешь, они бы меня похвалили?

— Глупые вы, ведьмы…

— Да-да, уже знаю — все у нас никак у всех нормальных людей!

— Почему вы не дружите между собой? Не из-за этого ли вы проиграли нам?

— Ведьмы объединились против общей угрозы и…

— Разве сейчас вы не делаете одно, общее дело? Я слышал, вы расследуете попытку убийства Клеверовой.

— Да, — я ухватилась за предоставленную возможность, — и мне хотелось бы знать, почему твой брат желал Ветле смерти?

Райт скривился, будто его внезапно настигла боль, и нехотя ответил:

— Во время войны Клеверова убила невесту Рейва.

— Ты, что думаешь по этому поводу?

— Считаешь, что я тоже желаю Клеверовой медленной и мучительной смерти? — иронично прищурился огневик.

— Разве у тебя нет причин для этого?

— Рейв жив, его не казнили, так что пусть живет эта ведьма! — резковато отозвался он.

— И это все? Кто помог твоему брату найти Ветлу? — пристально взглянула в зеленые глаза.

Райт криво усмехнулся и яростно проговорил:

— Мне и самому интересно, кто это был!

— То есть ты не знаешь? — недоверчиво уточнила я. — Разве брат тебе не рассказывал?

— Рассказывал! Известие Рейву передал почтовый ворон.

— Вот как… — разочарованно протянула я.

— А вот так! Иди уже домой, заболтался я с тобой! — откликнулся маг, а потом окликнул. — Снеженика, подожди!

С недоумением посмотрела на него и заметила лучезарную, донельзя довольную улыбку. Приготовилась:

— Что?

Усмешка огневика стала откровенно пакостной:

— Я тебе сегодня помог?

— Ну…

— Ну вот, мне полагается благодарность!

— Какая еще благодарность?

— Твой поцелуй, — охотно пояснил Райт.

— Маг! — возмутилась я.

— Ведьма! — беззлобно обратился он.

— Рано еще нам с тобой целоваться! — непреклонно отрезала я, развернулась, пошла домой, и не было моей вины в том, что брызги дождевой воды вдруг резко взмыли с земли в воздух и окатили парня с головы до пят.

— Вот ведьма! — крикнул он мне вслед.

— Самая настоящая, — улыбнулась я.

Ступив на дорожку, ведущую к собственному дому, я обомлела. По ней в разные стороны сновали рабочие — они устанавливали фонарные столбы. Пока я глупо хлопала глазами, мне навстречу вышла Тера. Пожилая женщина просто 'сияла' от радости:

— Снеженика, милочка! У нас в саду будет свет! Это все Рон постарался! Правда, он замечательный?

— Очень, — моя ответная улыбка больше походила на гримасу мученика. — Мы же ведьмы, и темнота нам не помеха!

— Ты еще молодая, а я вот уже состарилась! Глаза видят плохо, а стихии, порой, не слушаются, так что мальчик для меня старался! — строго поглядела на меня Тера.

— Ну, раз для вас, то он, и вправду, замечательный, — в очередной раз скривилась я.

— Завтра маги придут и освещение сделают! Нам будут служить огневики, деточка! Чудесно, правда? — ликовала моя соседка.

— Куда уж чудеснее, — пробормотала я и поспешила откланяться.

Войдя в дом, ощутила огромную злость. Это было непривычно, потому что я всегда была спокойной, а сейчас явно злилась…сильно…на одного конкретного мужчину. С тех пор, как я увидела Эферона Дарова, моя жизнь пошла кувырком, да и я сама стала постепенно меняться. А познакомилась с этим мужчиной я всего две недели назад! Призадумалась и решила:

— Раз сложная магия меня подвела в прошлый раз, значит, в этот обойдусь более простыми методами!

Выглянула в окно, увидела, что Тера все еще смотрит за установкой фонарных столбов, и решилась.

Воровски оглядываясь, на цыпочках я прошмыгнула на соседскую половину дома. Дверь в комнату главы Ведического Совета оказалась запертой. Но я не сдалась, взмахнула руками и, обратившись мушкой, пролетела внутрь через замочную скважину.

В комнате вернула себе прежний облик и довольно потерла ладони. В прошлый раз мне не удалось хорошенько осмотреть обновленное помещение, поэтому я сделала это сейчас.

В довольно просторной комнате было два окна, выходящих на сад позади дома. На окнах висели коричнево-золотистые портьеры, сейчас раздвинутые и пропускающие внутрь серый свет осеннего пасмурного дня. У одной из стен, справа от входа, стоял секретер красного дерева, на нем располагались два звездных круга из золота, чернильница и чистые листы бумаги. Прямо над секретером висели часы с кукушкой, которая, насколько я помнила, уже давно не сообщала о времени. Также в комнате было два кресла на изогнутых ножках, небольшой столик меж ними, просторный шкаф и широкая кровать под балдахином из золотистого выцветшего бархата. С потолка свисала люстра, которой раньше здесь не было, а на полу лежал уже виденный мною многократно темно-вишневый ковер. Разумеется, здесь присутствовал изразцовый камин с кованой решеткой и аккуратной стопкой поленьев за ней.

Больше всего меня заинтересовали звездные круги, инкрустированные драгоценными камнями, ибо использовались они исключительно магами. Ведьмы не доверяли подобным приспособлениям. Я даже не представляла, как пользоваться звездными кругами! Просто все внимательно осмотрела, прикоснулась к стрелкам, пожала плечами и отошла. Мною вновь овладела задумчивость: 'Зачем ведьмаку звездный круг? Маги тщательно хранят секрет использования этих приспособлений! Так откуда Даров научился ими пользоваться? Если только…' — от нетерпения у меня задрожали руки. Но к моему глубочайшему сожалению все ящики секретера оказались запертыми. Ключа от них, разумеется, поблизости не наблюдалось.

Прошлась по комнате взад-вперед и распахнула дверцы шкафа. Ничего необычного внутри не обнаружилось: мужская одежда — дорогая, элегантная и новая. Не удивительно! Главе Ведического Совета по статусу не положено ходить в лохмотьях!

Отчаиваться не стала и снова подошла к секретеру. Призвала воздушную стихию, раздумывая, как же мне все лучше сделать, но воспользоваться магией не успела.

С другой стороны двери послышались громкие голоса, в замок вставили ключ, а ручка начала поворачиваться. Не мешкая, я взмахнула руками. Спустя мгновение мелкая мушка спряталась за чернильницу в надежде, что вошедший ее не заметит.

Мужчина прошел в комнату твердыми, уверенными шагами, от которых задрожали старые половицы, и вздрогнула мебель в комнате. Дверь захлопнулась, и Эферон вдруг остановился, шумно втянул воздух и тихо полюбопытствовал у пустоты:

— Ну, и что на сей раз?

Мушка не сдвинулась с места, предполагая, что глава Ведического Совета не имеет привычки общаться с насекомыми. Как же я ошибалась!

Даров прошелся по комнате и опять задал вопрос в пустоту:

— Снежа, сколько можно прятаться? Я знаю, что вы здесь!

'Нет здесь никакой Снежи!' — ехидно подумалось мне, а мужчина продолжил беседовать с пустотой:

— Хор-рошо! Догадаюсь сам! Кто вы на этот раз: снова мышь?

'А вот и не угадал!' — злорадно подумала я.

— Птица? — он все не унимался. — А понял! Муха! — Даров быстро произнес какое-то незнакомое мне заклинание.

'Ой!' — обреченно обеспокоилась я и оказалась сидящей на секретере в своем истинном облике.

— Только не говорите, что вы случайно здесь оказались, — иронично осведомился Эферон.

Повела в ответ плечиком, а он подошел ближе, глядя на меня темными глазами-омутами, и проговорил:

— Снежа, вы опытная ведьма, а попадаетесь на такой ерунде! Вы же совсем не ор-ригинальны! — небрежно рыкнул мужчина. — Муха! Придумали бы что-нибудь посложнее, чтобы и мне труднее было догадаться!

Похоже, глава Совета меня ругал, а я…я молча смотрела на него и думала о том, как же он красив!

Легкая небритость на лице совсем не портила внешний вид Дарова, а придавала ему несколько щеголеватый вид, добавляя в облик хозяина дополнительный шарм. Кажется, я на пару минут выпала из реальности и только потом поинтересовалась:

— Вы владеете каким-то особым даром? Или это любовные чары?

Эферон опешил, моргнул и переспросил:

— Снежа, вы о чем говорите?

— О том, что вы странным образом действуете на женщин, господин Даров!

— Поясните! — прищурившись, попросил он, и мое сердце пропустило очередной удар.

— Точно! — уверенно объявила я. — Вы этот…как его…демон страсти!

Смоляная бровь вновь приподнялась, и по лицу мужчины скользнула довольная усмешка. Затем собеседник неодобрительно поцокал языком, покачал головой и посетовал:

— Такая взрослая девочка, а все еще верит в сказки!

— Не верю! — опровергла я, не отводя взора от его лица.

Эферон снова чуть улыбнулся, сердце мое теперь ухнуло в пятки, и я прошептала:

— Так не бывает…

Он подошел ко мне очень близко, его смуглые руки властно легли на мои бедра. Прерывистый вдох сорвался с моих уст, а мужчина тихо изрек:

— Снежа, так бывает, когда двоих притягивает друг другу неожиданно сильно, так, что никто из них не может сопротивляться своим чувствам.

— Со мной такого не было…ни разу, — выдохнула я, и Рон наклонился еще ближе.

Теперь наши уста почти соприкасались, и я до безумия хотела, чтобы он меня поцеловал. Почти умоляя дотронуться до себя, смотрела в черные очи Дарова, но молчала. Он тоже безмолвствовал, как будто глубоко внутри него разум сражался с чувствами. И вот разумное победило — мужчина резко отошел от меня и коротко проронил:

— Уходите!

Не смогла сдержать разочарованного вздоха, спрыгнула на пол и направилась к двери. Взялась за ее ручку, а в спину мне послышалось:

— Снежа, если я еще раз поймаю вас в своей спальне, то вы уже так просто не уйдете отсюда!

'Напугал!' — предвкушающе улыбнулась я, но вслух ничего говорить не стала.

'Теперь ты стал мне еще более интересен, Эферон Даров!' — думала я, идя в свою половину дома.

С утра меня ждал очередной ворон с посланием от Лийты. Отправив Солнышку в ясли, вернулась к Райту. Маг всю дорогу беседующий с моей дочкой, сейчас обратился непосредственно ко мне:

— Ведьмочка, я решил, что тебя пора перевоспитывать!

— Думаешь, что еще не поздно? — насмешливо полюбопытствовала я.

— Думаю, самое время!

— А мне кажется, что двадцатичетырехлетнюю ведьму поздно перевоспитывать!

— Тебе двадцать четыре года? Я думал всего двадцать два! — разочарованно протянул огневик.

— Ты огорчился? — с притворным участием осведомилась я. — Тебе самому сколько?

— Мне двадцать один год, но дело не в этом!

— А в чем? — я с трудом сдерживала смех.

— В том, что я ошибся в расчетах! — досадливо поведал парень.

— Это в каких? — не поняла я.

— Вы же ведьмы!

— Ну…

— Ну, вот! Я всегда считал, что вы сразу же после Школы рожаете деток и только затем, чтобы раскрыть свою силу! А ты, выходит, не торопилась с этим!

— И?

— И ты выросла в моих глазах!

— М? Почему?

— Потому, что ты не прыгала в койку к первому встречному!

— Это было очень грубо!

— Прости, но разве это не так? Разве вы не стремитесь родить, как можно раньше?

— Это вы, маги, так считаете!

— Ой! Разве Клеверова и Сероволкина не так поступили? Их дочери старше твоей Алийты!

— Ну, допустим…

— Вот!

— С чего ты взял, что ведьмы не любят своих избранников?

— А что, любят? — задал очередной провокационный вопрос Райт.

— Ты не дослушал! Во-первых, Алийта младше Велари и Ариты всего на год! Во-вторых, мы рожаем только от тех мужчин, которые нам не безразличны, а в третьих…

— Все! Уволь! — замахал на меня руками огневик, и в этом был весь он — порывистый, напористый, не привыкший сдерживаться!

— Передумал заниматься моим перевоспитанием? — язвительно прищурилась я.

— Нет! — ядовито ухмыльнулся парень и предложил свою руку, помогая мне взобраться на спину Всполоха.

На сей раз Лийта пригласила нас прогуляться в отдаленную деревню. Ящер принес своих седоков туда уже после полудня. Высадились мы на лесной опушке, дабы не пугать местных.

— Ну, и что нас здесь ждет? — саркастически глядя на Лийту, поинтересовалась Ветла.

— Говорят, где-то здесь видели упыря!

— Одного? — округлила глаза ведунья Клеверова.

— А тебе десяток нужен? — огрызнулась Сероволкина.

Я, ни слова не говоря, направилась к деревне, так как не желала слушать дальнейшую перепалку своих невольных напарниц. Всю дорогу позади меня слышалось ворчание одной и ответное шипение другой ведьмы. Я начала думать, что Райт прав — нам пора забыть обо всех распрях и научиться работать вместе, иначе лиходеев найти не получится.

На указателе виднелась полуистершаяся надпись, гласившая 'Серые горки'.

Горки, и впрямь, были серыми. Хвойный лес с нависшими над ним тяжелыми тучами и мелкий моросящий дождик, размывший дорогу под нашими ногами. Грязь неприятно чавкала. Сапоги тонули в раскисшей глине, и здесь не помогала даже магия.

Деревня встретила нас пугающей тишиной. Обе мои спутницы, резко оборвав спор, дружно принялись плести 'защиту'.

— Говоришь, упырь был один? — Ветла зорко оглядывала окрестности опытным взором.

— Был…неделю назад, — отозвалась Лийта, внимательно озираясь по сторонам.

— Чувствуете? — произнесла я, едва ветер дунул в нашу сторону.

— Угу! — мрачно подтвердила Ветла.

— Расходимся? — предложила Лийта и сделала шаг вправо.

Я двинулась напрямик по главной улице, где-то в душе лелея надежду на то, что в поселении еще остались живые люди. Но здесь царила мертвая тишина, лишь завывал ветер, да шумели дождевые капли. Первый обгрызенный труп мною был обнаружен прямо у деревенского колодца. Это была собака, от которой остался только скелет.

Я действовала четко, уверенно, излишне не напрягаясь. Все было мне знакомо. Воздух и земля помогали, а воду я оставила на потом.

Первый упырь 'терпеливо' дожидался меня за еще не облетевшим кустом сирени. С диким воем изменившийся мужчина устремился в мою сторону. Не добежал. Ветер откинул его на спину, а земля гостеприимно распахнула свои объятия, дробя кости и отправляя упыря в небытие.

Два последующих ходячих мертвеца последовали примеру своего собрата. А вот за поворотом меня поджидал сюрприз. Десяток упырей настойчиво пытался забраться на крышу сарая, где от них отчаянно отбивался мальчонка лет семи-восьми. Худой, уставший, ободранный, но живой! Это, последнее обстоятельство, стало для меня решающим, и я поспешила парнишке на выручку.

Теперь мне пригодилась водная стихия. Упругие водные струи превратились в превосходные хлысты, рассекающие разлагающуюся плоть. Трех последних упырей спалил подбегающий Райт.

— Ты чего здесь делаешь? — вопросила я, пока мы шли к сараю, с крыши которого на нас оторопело смотрел испуганный мальчишка.

— Скучно стало, вот и поторопился к тебе, — поведал огневик, пристально осматривая мальчонку.

— Ты один остался? — я протянула ребенку руки, приглашая его спуститься.

— Один, госпожа ведунья, Рока вчера ожившие съели, — мальчик свесил худенькие ноги.

Райт ловко поймал мальчишку и уточнил у него:

— А Рок был твоим псом?

— Самым лучшим! — ребенок всхлипнул, но тут же утер слезинку грязной ладошкой.

— А тебя как зовут? — спросила я.

— Простите, госпожа ведунья, но я заугольник, посему и имени мне не дали, — мальчик глядел только в землю.

— Как тебя матушка называла? — решила я задать вопрос по-другому, а маг становился все более и более задумчивым.

— Олвином, — ответил мне мальчишка, и я во все глаза посмотрела на Ладова, прошипев сквозь зубы:

— Так! Теперь мне все ясно!

Огневик поставил Олвина на землю, неожиданно ощерился, схватил меня за плечи и с силой прижал к невысокому забору.

— Что тебе ясно, ведьма? — в зеленых глазах парня полыхало яростное пламя.

Хлипкая ограда не выдержала такого напора и рухнула, увлекая нас за собой. Я ощутила боль в спине, а блондин прерывисто задышал, и злость пропала из его взгляда, уступив место совершенно другим чувствам.

— Ма-аг, — позвала его я, ощущая какую-то неправильность всего происходящего.

— Так-так! — послышался недовольный голос Лийты. — Мы, значит, упырей бьем, а они тут развлекаются!

— Вообще-то, мы их тут тоже бьем…били! — я красноречиво поглядела на Райта.

Он рывком поднялся на ноги, зло зыркнул на Лийту и подал мне руку. Как-то так получилось, что я приняла ее.

Сероволкина широко ухмылялась, рассматривая нас. Я же обратила свое внимание на спасенного ребенка.

— Кто это? — Лийта только-только увидела Олвина, наконец, перестав без зазрения совести осматривать нас с магом.

Он, похоже, уже пришел в себя, скинул куртку и набросил ее на плечи мальчонке.

— Выходит, он последний выживший! — подходя к нам, констатировала Ветла.

— Угу, — шмыгнул носом Олвин, — я один остался. Остальных съели.

Я задумчиво разглядывала мальчика, и интересовал меня в данный момент один-единственный вопрос: 'Интересно, а у сына уже проснулся дар отца?'

— Вот нашли проблему! — фыркнула в ответ на мои мысли Лийта. — Что теперь с ним делать?

— Это не твоя забота, ведьма! — угрожающе отозвался огневик.

— Да я и не собиралась пристраивать его! Больно надо! — отбрила Лийта, а Ветла мягко обратилась к мальчишке:

— Как твое имя? Есть ли у тебя другие родственники?

За Олвина ответил Райт:

— Он заугольник, поэтому кроме мамки у него никого не было.

Ветла пристально поглядела на меня. Я перевела взор на нахмуренного и агрессивно настроенного Ладова. Примирительно молвила:

— Ладно! Это будет моей заботой, так как я его нашла. Думаю, тетушка мне поможет!