Пламя для Снеженики

Глава 7 О разговорах и тому, к чему они могут привести

Проснулась я внезапно, будто кто-то резко встряхнул меня. Первым, что попалось мне на глаза, стал узорчатый потолок с прыгающими по нему отблесками огня. Повернув голову, увидела Эферона, сидящего в кресле у камина и задумчиво поигрывающего огненным шаром. Маг поднял голову, наши взоры встретились, и мужчина задал мне вопрос:

— Снежа, ну и зачем ты вчера пила сок красной ягоды демонны?

Призадумалась, припоминая все, что слышала об этом растении. Вспомнив, озадачилась, поглядела на весьма серьезного огневика, заглянула под одеяло и осведомилась:

— Мы успели?

— Нет, — покачал головой Даров. — Ягодка, ты уснула на самом интересном месте.

— М? — глубокомысленно изрекла я и подскочила. — Откуда?

— Ты разговариваешь во сне, — улыбнулся мужчина, и эта улыбка заставила мое сердце чаще забиться, запылать в груди.

— Почему тебя назвали Ягодкой? — продолжил говорить глава Ведического Совета.

— Во время беременности матушке до безумия хотелось ягод, — грустно поведала я, восстанавливая в памяти вчерашние события.

— Ясно! — Даров поднялся на ноги.

Я невольно залюбовалась его грациозными движениями, будто дикий хищник мягко ступил на ковер, плавно наклонился, поднимая с пола сорочку. Обнаженный торс Эферона тоже привлек мое внимание. Я отчетливо помнила, какая гладкая у него кожа. Стальные мускулы играли под ней, и каждая линия этого великолепного мужского тела была удивительно пропорциональной. С трудом подавила в себе желание спрыгнуть с кровати и броситься к Дарову.

— Раз ты очнулась, Снежа, то я пойду! Не стану тебя больше смущать, — проговорил маг, ловя мой жадный взгляд.

Вздохнул и огорошил своей следующей фразой:

— Все, что произошло вчера, было досадной ошибкой. Ты находилась под воздействием ягод демонны, а я…считай, был пьян!

Моргнула, так как не разделяла эту точку зрения, а Рон, отвернувшись, стал надевать сорочку.

— Красные ягоды демонны всего лишь усиливают плотские желания человека, которые уже…

— Снежа! — твердо прервал меня он. — Это было ошибкой! Мы оба сорвались, что недопустимо в нашей жизни, в нашем общем деле!

— Рон? — я ощутила бешеное сердцебиение в груди, а на душе поселилось гнетущее чувство, словно у меня отнимают нечто важное, жизненно необходимое, радужное.

— Так будет лучше! — маг сделал шаг к двери.

— Для кого лучше? — вспылила я, не понимая его поведения.

— Считай, для меня… — быстрыми шагами огневик покинул комнату, а я осталась сидеть на кровати, будто оглушенная.

Такого со мной не было никогда. Глядя вслед этому мужчине, который вчера открыл для меня мир новых чувственных наслаждений, я замерла, отгоняя прочь непрошенные слезы.

— Ведьмы не плачут! — стиснула зубы. — И ведьмы не сдаются! Я чувствую, что ты ко мне неравнодушен, Эферон Даров, и клянусь, что узнаю все твои тайны, — воинственно вздернула подбородок и уверенно слезла с кровати.

На завтрак меня позвала Эдгрейва, вручив очередное открытое платье. Глубокое декольте подчеркивало мои женственные формы, смелый полупрозрачный низ открывал ноги до колен. Цвет удивлял своей яркостью — я казалась сказочной жар-птицей в облаке огненно-оранжевых кружев.

Лара подозрительно принюхалась и обнажила клыки в улыбке:

— Вижу, ты последовала моему совету, и ночь для тебя прошла не зря!

— Да, я сладко спала, — угрюмо откликнулась я.

— О! Выходит, это случилось утром? — округлила очи демоница.

— А наутро он сбежал от меня!

— М-да? — не поверила мне собеседница. — Я вчера решила, что этот огневик сожжет половину дворца, когда он узрел тебя с Икциаром!

— Как видишь, все живы и дворец цел!

— Не ясно все это!

— Согласна, — кивнула я и поспешно изменила тему разговора. — Расскажи мне о вашей владычице!

— О Зиалее? — лара дернула плечом. — А что ты хочешь о ней узнать?

— Ну…хотя бы то, как ваш владыка умудрился жениться на человечке? — постаралась, чтобы мой тон был как можно более незаинтересованным.

— А! Так Зиалея к нам провалилась. Дело было около трех лет назад. Она была сильно изранена, да и вообще, еле дышала. Ар'рцелиус ее спас. Он вдохнул в ведьму демонскую искру, ну, а после женился. Ты знала эту ведунью? — золотистые глаза проницательно взглянули на меня.

— Не близко, — тихо молвила я, отвернувшись к арочному окну, из которого лился красноватый свет уличного кристалла.

— Все равно это уже не та ведьма, с которой ты была знакома, — небрежно сообщила мне Эдгрейва.

Я резким движением подняла голову:

— А кто она теперь?

— Пока наполовину человек, но совсем скоро превратиться в лару, дабы подарить владыке наследника.

— Подарить, значит, — в этот момент я поняла, как сильно ненавижу Ар'рцелиуса.

— Что тебя тревожит? — заинтересовалась моя собеседница.

Медленно покачала головой, не решаясь продолжать свои расспросы. К счастью, демоница разоткровенничалась сама:

— Даже если она тебя и знала кода-то, то сейчас не вспомнит. Хотя если бы вы были родственницами… — лара сделала паузу, а у меня сердце замерло, — вот если бы вы были родственницами, — повторила Эдгрейва, — то был бы шанс, что она обо всем вспомнит, но тогда у тебя начались бы проблемы… — сказано это было будто невзначай, но с явным подтекстом.

— Пойдем, я проголодалась! А заодно желаю посмотреть в бесстыжие очи одного из своих мужчин и узнать у него, когда мы отправимся наверх! — решительным шагом я направилась к выходу.

В коридоре нас дожидался Райт в сопровождении одного из мужей Эдгрейвы. Выглядел молодой огневик каким-то помятым и не выспавшимся. Впрочем, язвительности своей он не растерял и сходу осведомился:

— Ты одна ночевала?

— Разумеется, — гордо оповестила я.

— А…

— А глава Ведического Совета всего лишь проводил меня до комнаты!

— А…

— Занимайся своими делами, огневик! — отрезала я.

Ладов вдумчиво осмотрел меня с головы до ног и…промолчал, зато высказалась лара:

— А он и занимался! Целыми тремя делами сразу!

— Хвалю! — хлопнул парня по плечу дух противоречия.

Райт отчетливо покраснел, чего я за ним еще ни разу не замечала.

— Как думаешь, когда мы вернемся наверх? — маг догнал меня только на середине пути.

Пожала в ответ плечами, но он не угомонился:

— А где Даров?

Повторила свой предыдущий жест, но парень и теперь не успокоился:

— А ты вчера здорово отплясывала с тем демоном!

— Ты заметил? — съехидничала я.

— Это все заметили! — ядовито отозвался попутчик. — Особенно понравился твой танец Дарову!

— И? — мой голос звучал равнодушно.

— И я думал, что…

— Зря думал! — бросила я и отвернулась, показывая, что не желаю говорить на эту тему.

Все мои мысли занимала совсем другая проблема. Мне необходимо было срочно свидеться с матушкой, несмотря на все запреты и опасения. Я не могла позабыть ее холодный, лишенный воли взгляд, не могла допустить ее превращения в лару и собиралась спасти из когтистых лап высшего демона.

Отвлеклась от своих нерадостных дум только в трапезной. Такой же мрачной и непривлекательной, как и весь дворец. Свет струился сквозь круглые окна под самым потолком. Серо-зеленые стены с резными панелями темного дерева, оживляли только всполохи от многочисленных свечей. Кроваво-красная скатерть навевала не слишком приятные картины. Утварь на ней стояла золотая, инкрустированная самоцветами. Место во главе стола пустовало, а справа расположился глава Ведического Совета. Нас разместили рядом с ним. Громкий звон и все поднялись, склонились в приветственном поклоне, а уже потом вернулись на свои места.

Владыка о чем-то вполголоса спросил у Эферона, а я во все глаза рассматривала матушку. На ее золотом блюде лежал кусок едва поджаренного мяса, которое она умело нарезала. Кусок с моей собственной тарелки, довольно-таки прожаренный, застрял в моем горле. Чуть не поперхнулась.

— Вам нездоровится, ведунья? — послышался учтивый вопрос Ар'рцелиуса.

Взяла себя в руки, подняла взгляд и смело посмотрела в пугающие очи демона:

— Спешу сообщить вам, владыка, что у меня превосходное самочувствие!

— А вот мне так не показалось, — выразительно произнес он.

Мой ответ опередили слова Дарова:

— Боюсь, что это я повинен в плохом самочувствии моей попутчицы, владыка.

— Забавно, — Ар'рцелиус по-прежнему смотрел только на меня, а его жена вдруг вскинула голову.

Это жест не остался не замеченным. 'Я спасу тебя, матушка!' — мысленно пообещала ей я, а вслух молвила, ядовито улыбнувшись Эферону:

— Мы обсудим наш с вами спор, господин Даров, сразу, как вернемся домой.

— Какой именно спор, милая Снежа? — донельзя иронично полюбопытствовал он, намекая на утренний разговор.

— О том, кем вы являетесь на самом деле, глава Совета!

— Всенепременно! — громко сообщил он и одними губами, только для меня, прибавил. — Ягодка…

Пропустила это мимо ушей и демонстративно повернулась к Райту. Парень спокойно ел свой завтрак, ни на кого не обращая внимания. Пришлось и мне вернуться к содержимому своего блюда.

Поднимаясь из-за стола, владыка промолвил:

— Дорогие гости, предлагаю вам прогуляться по городу, а с тобой, Рон, мы продолжим наш вчерашний разговор, который ты так неожиданно прервал!

Даров согласно кивнул и поглядел на нас с Ладовым:

— Отдыхайте пока, а вечером нас поднимут наверх.

Мы с Райтом единодушно и равнодушно покивали. По Асодару мне прогуливаться было совсем ни к чему, поэтому я упросила Эдгрейву показать мне дворец. С нами отправился молодой огневик, а также два мужа демоницы.

Резиденция владыки Подземья была просто огромной. Я потеряла счет всем этим петляющим коридорам, просторным залам, богато украшенным гостевым покоям, крытым галереям, множеству переходов, винтовых лестниц с ажурными позолоченными перилами. Кругом сверкала мрачная роскошь и пугающее людской взор великолепие. Незаметно от остальных я призвала воздушную стихию и попросила ее указать мне проход к покоям владычицы. Никем не видимый воздух плавно потек по укромным уголкам твердыни тьмы, а уже через полчаса он вернулся и сообщил мне нужные сведения.

Сославшись на усталость, я попросила Эдгрейву проводить меня до опочивальни. Демоница нахмурилась, но просьбу исполнила. Только у самых дверей лара остановила меня и прозорливо поинтересовалась:

— Снеженика, ты чего задумала?

— Я? — вполне искренне удивилась.

— Мы чувствуем людей, и я ощущаю твое сумасшедшее сердцебиение и взволнованное дыхание!

— Это все от того, что я злюсь на Рона, — быстро сочинила я.

Эдгрейва не сводила с меня испытующего взора, который я выдержала, попрощалась с демоницей и вошла в комнату.

Здесь, прежде всего, перевела дыхание. Внезапный стук в дверь заставил меня подпрыгнуть, сердце готово было выскочить из груди, а волновалась я так последний раз пятнадцать лет назад во время поступления в Высшую Ведическую Школу.

Чуть приоткрыла дверь и показательно зевнула. На пороге обнаружился Райт, нервно переминающийся с ноги на ногу. Вопросительно взглянула на него:

— Что-то произошло?

— Э…нет. Я просто поговорить с тобой хотел. Можно?

Разочарованно простонала, разумеется, мысленно и пригласила парня пройти внутрь комнаты. Ладов пару раз обошел вокруг ковра, устроился в кресле у камина и выдал:

— Что ты собираешься делать с Даровым?

Обескураженно нахмурилась:

— Собираюсь для начала посовещаться с тетушкой… — прищурилась. — Погоди-ка! Ты когда понял, что Даров маг?

— Сразу…

— И ты молчал?!

— Огневики своих не выдают!

— И теперь ты волнуешься за судьбу соотечественника?

Райт бросил на меня мимолетный взгляд, значения которому я определить не смогла. Вроде бы меня пожалели, а вроде и нет.

— Ма-аг! — угрожающе протянула я.

Он вскочил и опять пробежался вокруг ковра.

— Райт! — поймала парня за руку и пытливо всмотрелась в его зеленые глаза.

Огневик раздраженно притопнул ногой, подарил мне угрюмый взгляд и как-то неопределенно ответил:

— Это только мои подозрения…причем основанные лишь на… — он умолк и с досадой прикусил губу.

— На чем? — теперь мной овладело любопытство.

— На простой игре слов, — нехотя признался блондин, и я озадаченно покосилась на него.

— Ай! — еще больше разнервничался он. — Глупости все это!

— Ра-айт! — возопила я.

— Глупости, — повторил маг убежденно и повернулся к двери. — Пойду я!

У порога он оглянулся и уверенно высказался:

— Даров к тебе неравнодушен! — подумал секунду и загадочно закончил. — Воспользуйся этим и не упускай свой шанс! Вдруг это все изменит!

— Ра-йт! — требовательно крикнула я, но маг уже сбежал, прикрыв за собой дверь.

— Ладно! — вслух сказала сама себе и занялась более важной проблемой.

Пара глубоких вдохов, дабы унять взволнованное дыхание, взмах руками, и серая невзрачная мышка побежала по малиновому ковру. Мышиные норки были и во дворце владыки Подземья.

Мне на помощь пришла воздушная стихия. Лаз оказался узким, пыльным и сплошь затянутым паутиной, а еще он изгибался и вел в темные тупики, заполненные шелестящими звуками и неприятными запахами.

Маленькие мышиные лапки с коготками резво бежали по холодным камням. Воздушная стихия вела меня, не позволяя заплутать во тьме.

Очередной поворот, короткая перебежка, и я влетела в освещенную многочисленными свечами комнату. Матушка обнаружилась перед зеркалом, а две лары расчесывали ее великолепные шелковистые волосы. Если бы мыши умели плакать, то я бы сейчас всплакнула. Маменька, как же я скучала по тебе!

— Госпожа, вы превосходно выглядите! Ваш супруг сегодня не устоит во время обряда! — льстиво проговорила одна из демониц.

— Буду в это верить! — несколько надменно отозвалась та, которую еще три года назад звали не Зиалея, а Мильяра.

Я прошмыгнула и спряталась за большой напольной вазой, стоящей в самом углу. В ней находились какие-то серые цветы на черном, словно закопченном, стебле.

Принялась усердно молить богиню о помощи, но потом вспомнила, что в Подземье властвовал совершенно другой, неведомый мне, бог.

Негромкий стук в дверь, и в комнату вошли двое мужчин. Демоницы склонились в нижайшем поклоне. Обоих пришедших я знала, но что поразило меня больше всего, так это выражение неописуемого восторга и беспредельной нежности, возникшее на лице матушки, как только она взглянула на высшего демона. Я настолько опешила, что забылась и высунула мышиную мордочку из-за вазы.

Ар'рцелиус громким щелчком пальцев отправил прислужниц прочь. Как гром среди ясного неба прозвучали для меня его последующие слова:

— Любовь моя, закрой глаза, потому что я знаю, как сильно ты боишься мышей.

Сердце тревожно застучало в моей груди, и я юркнула обратно за спасительную вазу, успев расслышать ласковый голос маменьки:

— Милый, мышей я, и вправду, боюсь, но прошу тебя, сделай все быстро, ибо мне жаль бедного зверька.

Крик замер на моих губах, я попятилась к самой стене.

— Рон! — повелительный возглас Ар'рцелиуса.

И задумчивый ответ мага:

— Предлагаешь испепелить без суда и следствия?

Тонкие лапки затряслись, острые зубки начали выбивать нервную дробь, и маленький зверек храбро сиганул прочь, надеясь на очередную милость богини.

Краем глаза мне удалось заметить, что за мной следом скакнул огромный черный кот. Передо мной то и дело мелькали молнии, но я упрямо мчалась к спасительной норке.

Все же мне повезло, я успела заскочить в узкий лаз, только порыв воздуха сообщил мне, что кот едва не схватил мышь своей когтистой лапой.

Как ветер я пролетела по темному, пыльному лазу, ведомая одной из стихий. Вбежала в свою комнату и принялась лихорадочно снимать с себя грязное платье. Как назло в дверь тут же постучали. Платье было пинком откинуто под кровать. 'Воздух, миленький. Помоги мне еще раз!' — мысленно взмолилась я, покусывая губы, чтобы они выглядели припухшими, словно ото сна.

Воздух сдул с моих волос паутину и пыль, растрепал, как нужно, пепельные прядки.

Стук усилился — в дверь громыхало минимум два кулака. Я залезла под одеяло, укутавшись в него по самую макушку, втайне надеясь, что пришедшие, кем бы они ни были, решат, будто гостья спит, и уйдут. Хотя этот грохот мог бы поднять и мертвого!

Миг и в комнате заискрил, завибрировал воздух, являя моему испуганному взору разъяренного и несколько изменившегося (не в лучшую сторону) владыку, протягивающего ко мне чешуйчатые когтистые руки.

Не знаю, откуда у меня взялись силы, но я скатилась с противоположной стороны кровати, ухитрившись стянуть за собой и одеяло, прикрывая им свое полуобнаженное тело.

Высший демон в мгновение ока материализовался около меня и угрожающе прошипел:

— Глупос-сти вс-сегда накас-зуемы, ведунья!

Я всерьез решила, что больше никогда не увижу белый свет, глядя в клубящуюся тьму его глаз, изредка разрываемую огненными клинками миниатюрных молний. Зажмурилась, готовясь к смерти, но воздух вновь завибрировал, заставляя меня распахнуть очи и в изумлении узреть вставшего между мной и Ар'рцелиусом слегка изменившегося Рона.

Оторопело моргая, я приметила шипы на его плечах и локтях, а также полоски чешуи, обрамляющей тыльные стороны рук, виски и части щек.

— Уйди! — прорычал владыка Подземья.

Даров рыкнул ему в ответ что-то на незнакомом мне языке. Слова эти оказали на высшего демона прямо-таки волшебное действие. Он остолбенел и недоверчиво что-то переспросил мага все на той же непонятной мне речи.

Казалось, что воздух вокруг воинственно настроенных мужчин так сильно раскалился — еще вот-вот загорится.

Они рычали что-то на незнакомом языке, а я сидела на полу совершенно растерянная, только все крепче прижимала одело к своему телу.

Наконец, владыка сделал шаг назад, а Рон, не оборачиваясь, протянул мне руку с отросшими светлыми когтями, которую я незамедлительно приняла.

Поднялась на ноги и тотчас спряталась за широкую спину изменившегося огневика.

— Ведунья, — Ар'рцелиус сверлил меня тяжелым взглядом, — вы знали мою жену в ее наземной жизни?

Я смотрела в пугающие глаза принявшего второй облик демона и, подумав, кивнула, все еще цепляясь за сильную руку Эферона.

— Кем была Зиалея для вас? — темные глаза со вспышками молний стремились проникнуть в самую суть моей души.

— Ее имя Мильяра! — гордо вскинула подбородок, показывая, что сдаваться я не собираюсь.

Даров с силой сжал мои пальцы своей рукой, как бы предупреждая.

— Кем была Зиалея для вас? — очи высшего демона вытянулись к вискам, и в их глубине разгорелся настоящий пожар.

Мой защитник напрягся еще больше. Выглядывая из-за его плеча и не отводя яростного взора от владыки Подземья, я призналась:

— Мильяра моя матушка!

Эферон быстро оглянулся на меня, а Ар'рцелиус опасно сжал руки в кулаки. Длинные острые когти насквозь прошли через демоническую плоть, и с рук закапали капли темной крови.

— Она моя жена! — сквозь стиснутые зубы сообщил подземец.

— И моя матушка! — рискованно напомнила я.

Грозный рык Ар'рцелиуса прокатился по комнате, и Даров ответил ему, одновременно заключая меня в свои объятия. Огонь окутал нас, сжигая одеяло, за которое я все еще держалась, но не травмируя меня саму. Жар охватил все мое тело, защищая от чего-то более страшного, бьющегося в огненный щит с глухим звуком.

Я, дрожа каждой клеточкой, сильнее прижалась к Дарову, спрятала лицо на его груди, ощущая властные руки, впечатывающие меня в разгоряченное мужское тело.

Когда Эферон разжал объятия и отступил, я ощутила холод и обхватила свои плечи руками, недоуменно осматриваясь. Мы очутились в комнате, довольно просторной, оформленной все в том же черно-красном стиле.

— Надень! — мне бросили мужскую сорочку, и я послушно просунула руки в длинные и широкие рукава.

Дождавшись, когда я прикрою наготу, Рон порывисто схватил меня за плечи и прокричал:

— Что ты творишь?

— Она моя матушка! — громко сказала я.

— Снеж-ш-ш-жа! Ты почему мне об этом не рассказала?

— И что бы ты сделал? — яростно вопросила я.

— Да уж точно не позволил бы тебе пробраться в комнату владычицы! Ты хоть понимаешь, что в этом дворце и мыши необычные?! — опять закричал на меня мужчина. — Соображаешь, как тебе повезло, что я зашел в комнату вместе с Ар'рцелиусом?!

— Ведьмам часто везет!

— Снеж-ш-ш-жа! Не зли меня! — острые когти впились в мои плечи, причиняя боль.

Слегка поморщилась, и Даров тут же меня отпустил, несколько раз глубоко вдохнул и принял свой обычный облик.

— Почему ты не рассказала мне о своей матушке? — полюбопытствовал он.

— Ты мне тоже о многом не рассказывал! Я и не ведала о твоем втором даре! — вспылила я.

— Что ты хочешь услышать? — как-то устало осведомился Рон. — То, что моей матушкой была демоница? Да! Меня родила лара от огневика, когда-то провалившегося в Подземье!

— И почему с твоим мнением считается владыка? — не успокоилась я.

— Еще вопросы будут? — с ехидством спросил глава Ведического Совета.

— Будут! — сурово подтвердила я, а он, подарив мне кривую усмешку, отвернулся и направился к двери.

— Снежа, — не оглядываясь, молвил Рон, — из этой комнаты ни ногой! Я приду и лично отведу тебя, куда нужно! Уяснила?

Я задохнулась от возмущения и выпалила:

— Да иди ты со своими приказами к…к Дарэфу лысому!

Собеседник мой запнулся о край ковра, замер на половине пути, медленно повернулся, и я увидела на его лице искреннее недоумение.

— Почему к лысому? — озадаченно спросил Рон.

Я решила, что он попросту надумал отвлечь меня, поэтому разгневанно поведала:

— Да потому, что Дарэф жил двести лет и за это время успел состариться! Его лицо избороздили морщины, тело одрябло, а все волосы на голове выпали!

Эферон бросил на меня странный, задумчивый и даже какой-то обиженный взгляд, моргнул, невесело ухмыльнулся и изрек:

— Еще раз повторю: сиди и жди меня! Уяснила?

— Куда же я уйду в твоей сорочке!? — пробормотала я.

Он удовлетворенно кивнул и вышел за дверь. Спустя мгновение я с изумлением увидела, что ее запечатали снаружи.

— Просто чудесно! — негодующе молвила я в пустоту.

От нечего делать забралась с ногами на подоконник и через окно стала глядеть на расстилающийся внизу город, и днем, и ночью залитый светом красного кристалла.

Спустя час, когда я уже совсем извелась, мучаясь от неизвестности, в комнату вернулся Даров со свертком в руках, а следом за ним прошли две незнакомые мне демоницы.

— Собирайся! — сухо повелел он, больше ничего не объяснил и вышел обратно в коридор.

Демоницы попросили меня пройти в ванную, а я отрешенно промолвила:

— Ну, и куда мы с ним пойдем?

— Ваш кавалер сам все вам объяснит, — любезно ответила мне лара с аккуратными витыми рожками на голове.

Смирилась с неизбежным и исполнила просьбу демониц.

Даров вернулся в комнату, когда лары делали мне прическу. Ни слова не говоря, огневик скрылся в ванной. Впрочем, вышел он оттуда довольно быстро, одетый только в узкие брюки. В черных волосах мужчины поблескивали водяные капли, точно бусины. Ничуть не стесняясь, демониц, бесстыдно разглядывающих его великолепное тело, Рон стал сушить волосы с помощью магии.

Я с нескрываемым недовольством посмотрела на это зрелище и спросила:

— Ну, и когда мы вернемся в Омбрию?

— Сегодня! — последовал короткий ответ.

Я поднялась на ноги и продолжила расспросы, указывая на просторное платье белого цвета, в которое меня облачили.

Эферон бросил на лар беглый требовательный взгляд, и они поспешили откланяться. Я все это время вопросительно смотрела на мага.

— Снежа, — он с серьезным видом обратился ко мне, — Ар'рцелиус пригласил нас на один обряд, дабы ты смогла убедиться в том, что твоя матушка счастлива здесь.

— Что-о? — мне показалось, я ослышалась. — Да, как он…

— Снежа, — Рон подошел ближе, взял мои руки в свои и внимательно заглянул в глаза. — То, что Ар делает тебе шаг навстречу, говорит о многом.

— И я теперь должна возрадоваться? — истерично поинтересовалась я.

— Ягодка, я прошу тебя спокойно посмотреть на этот обряд. Я знаю, ты сможешь это пережить! — Даров не сводил проникновенного взора с моего лица, и я кивнула, загоняя глубоко внутрь себя все чувства и эмоции.

Эферон отошел и взял со стола шкатулку, чем-то похожую на ту, с краской для губ внутри, что подарила мне Эдгрейва. Я почти угадала, только краска здесь была темной, и маг стал рисовать ей на своем теле загадочные руны, складывающиеся в определенный узор.

Я следила за этим действом со все возрастающим интересом, стараясь пока не думать о том, что мне предстоит увидеть. Даров, не прерывая своего занятия, вскользь пояснил:

— Я буду помогать Ар'рцелиусу, а ты останешься сторонним наблюдателем. Прими смиренно и то, что на тебя наденут цепи. Ару так будет спокойнее.

— Спокойнее, значит, ему будет? — у меня все заклокотало внутри от едва сдерживаемого гнева.

Рон поднял голову и произнес:

— Помни, что обидеть тебя я никому не позволю!

Мне отчаянно захотелось поверить этому мужчине, но разум мой тотчас взбунтовался, мол, это же маг, да еще и рожденный демоницей!

— Снежа! — повелительный взгляд прямо в мои глаза.

— Моя смерть будет на твоей совести! — холодно оповестила я.

Он только покачал головой в ответ. Спустя непродолжительное время мы переместились в подземный зал. Я на секунду отвлеклась, ибо передвигаться подобным образом было для меня непривычно. Более того, никто из моих знакомых не владел пространственной магией. До сего момента я считала, что знания эти безвозвратно утеряны за столетия войны между магами и ведьмами.

'Хотя, — напомнила я сама себе, — мы находимся в Подземьи, а Даров, как оказалось, полудемон. И сколько еще тайн хранит этот мужчина?!'

Зал привлек мое внимание, ибо ничего подобного я раньше не видела. Совершенно круглое помещение без единого окошка. Высокие колонны поддерживают балкон, замыкающий вокруг зала кольцо. Между колоннами прямо на испещренном рунами полу стояли многочисленные свечи. В центре рисунка была изображена восьмиконечная звезда, выложенная рубинами, от того и кажущаяся кровавой.

С балкона в зал спускалось две узкие лестницы без перил. Едва я обернулась, как увидела за своей спиной парочку духов противоречия, облаченных в черных доспехи. Один из них держал в руках золотые цепи, на концах которых располагались изящные кандалы. Я отпрянула, тогда Эферон промолвил:

— Я сделаю это сам!

Он взял оковы и подошел ко мне, тихо, но убежденно произнося:

— Снежа, если ты сейчас уйдешь, то будешь сожалеть об этом всю оставшуюся жизнь, — мужчина протянул мне цепи.

Безропотно подала дрожащие руки, и золотые браслеты сомкнулись вокруг моих запястий. Сами цепи подняли оба демона, всем своим видом показывая, что до последнего станут удерживать хрупкую меня на месте, не позволяя сдвинуться ни на шаг.

Рон порывисто коснулся моих губ слегка ощутимым поцелуем, тут же отступил и решительным шагом стал спускаться в зал. Через минуту к нему присоединились четыре высших демона. Все, как на подбор, высокие широкоплечие, огненноволосые и полуобнаженные. Вся четверка кивнула Дарову, а самый старший подошел к одной из колонн. На ней висел золотой круг, по которому демон ударил палицей с крупным черным навершием.

По залу прокатилась громкая звуковая волна, пламя свечей взвилось в воздух, и из пустоты показался владыка.

Все мужчины, стоящие внизу, были обнажены по пояс и их рельефные тела покрывали рунные рисунки. Ар'рцелиус на этом не остановился, он взял в руки длинный тонкий кинжал и взглядом указал на него Рону. Маг подошел, совершенно невозмутимо принял оружие и стал медленно рисовать им узоры на груди демона. Очередной удар по золотому кругу, и двери за моей спиной распахнулись. В них прошла моя матушка, одетая, если это можно было так назвать, только в рубиновый пояс, камни которого чуть поблескивали в неярком свете свечей. Я слегка дернулась ей навстречу, цепи звякнули, не позволяя мне сойти с места.

Моя изрядно помолодевшая родительница с торжественным видом спустилась в зал. Глядела она только на своего супруга, ничуть не стесняясь окружающих ее мужчин. Я вцепилась в перила так крепко, что костяшки пальцев заболели. Бывшая ведьма, тем временем, с совершенно безмятежным выражением лица опустилась в самый центр звезды и прикрыла глаза.

Все шесть мужчин встали вокруг нее на колени, в их руках блеснули длинные кинжалы. Я насторожилась. Первым подошел к лежащей женщине тот демон, что подавал сигнал. Он взмахнул клинком, рисуя на матушкиной коже кровавые руны. Крик замер на моих губах, и я рванулась родительнице на помощь. Оковы вновь мелодично звякнули, духи противоречия, держащие мои цепи, даже не шелохнулись. Я упала на перила балкона и ударилась о них. Демоны внизу продолжали 'украшать' тело моей маменьки. Даров тоже успел в этом поучаствовать. К горлу подступила тошнота, и в этот момент я возненавидела их всех, особенно огневика. Последним подошел к моей матушке Ар'рцелиус, замахнулся кинжалом и…я дико заорала, потому что оружие вонзилось в самое сердце маменьки. Разрыдалась, пытаясь сорвать оковы, но духи противоречия держали крепко. Боль в запястьях ударила по нервам, и я осела на пол. Один из моих сторожей поднял меня на ноги и молча указал вниз.

Сквозь слезы я сумела разглядеть, как владыка льет что-то в хладные уста моей матушки. Пугающее мгновение и тело родительницы дернулось…раз…другой…третий. Ар'рцелиус сжал руки в кулаки, и два его брата встали рядом, удерживая владыку за плечи.

Глядя на эту картину, я поняла, что высший демон сейчас страдает, так же как и я, с тревогой следя за ритуалом. Тело моей родительницы начало стремительно меняться. Кровавые узоры исчезли, раны от них затянулись, кожа стала смуглее, и кое-где на ней проступила зеленая чешуя. В самом конце голову украсили небольшие рожки.

Я уже не плакала, с ужасом рассматривая то, во что превращалась моя матушка. И вот лара открыла глаза, и в это краткое мгновение наши взоры встретились. Теперь очи матушки сияли алым светом. Я судорожно встрепенулась, и боль в запястьях тотчас же напомнила о себе.

Матушка или та, что когда-то была ею, поднялась в полный рост, не отводя взора от моего лица. Протянула руки, сделала шаг, а я, словно приросла к полу. И в этот же миг послышался стон Ар'рцелиуса:

— Любимая, не уходи…

Измененная ведьма оглянулась на супруга, потом снова посмотрела на меня. Ее уста шепнули:

— Я его люблю…

Я до крови прикусила губу, молясь, чтобы боль отрезвила меня, разбудила от страшного сна, в душе понимая, что все это происходит наяву.

— Отпусти, — владыка Подземья тоже взглянул на меня, и я сдалась. Со слезами на глазах проговорила:

— Иди…к нему…мама…

Она кивнула, отвернулась, а Ар'рцелиус поспешил к ней и заключил в свои объятия, пряча от всего мира. Она доверчиво прильнула к его плечу, и они оба пропали.

Я смотрела на искрящуюся дымку, оставшуюся в воздухе, беззвучно плакала, навсегда прощаясь с одной из двух самых любимых мною женщин.

Медленно села на пол, прислонилась спиной к балконным перилам и закрыла лицо ладонями.

Мои стражи что-то говорили, но я их не слышала, чувствуя себя маленькой, брошенной всеми, глубоко несчастной девочкой.

А потом пришел Рон. Он, бережно отведя мои руки от лица, неуловимым движением сорвал с них оковы. Нахмурился, всматриваясь в кровоточащие раны, и внезапно прильнул к одному из запястий губами, бережно целуя и слизывая кровь. Как-то отрешенно поняла, что мои раны быстро затянулись.

Закончив с руками, маг прикоснулся к моим губам, видно, и их я сильно искусала. Его поцелуй был нежным, трепетным, воздушным.

Укутав в плащ, мужчина поднял мое безвольное тело на руки и понес куда-то. Сил сопротивляться ему у меня не было. Так мы и вышли из дворца.

У подножия лестницы стоял Райт вместе со Всполохом. Увидев мое зареванное лицо, Ладов поджал губы и бросил на моего сопровождающего убийственный взгляд, который Рон откровенно проигнорировал.

В паланкине, цепляясь за Эферона, я осознала, как приятно оказывается, когда ласковые и сильные мужские руки нежно обнимают тебя, скрывая от всех и согревая свои теплом. Жаркие губы шепчут на ушко слова утешения, поминутно целуя заплаканное лицо, а тихий шепот убаюкивает. Так я и уснула в кольце крепких рук самого загадочного мужчины в моей жизни.