Пленница для сына вожака

ГЛАВА 3

Проснулась затемно, ибо объедаться на ночь вредно. Потихоньку встала с кровати. Помещение окутывал полумрак, но я всегда хорошо видела в темноте.

Высокие здания столицы выделялись тёмными силуэтами на фоне неба. У нас в кошачьих кварталах дома в основном низкие, в несколько этажей, ветхие. А тут всё отстроено, организованно, чисто.

В свете почти полной луны метались тени летучих мышей. Ого! Так у нас скоро полнолуние! Дня три буквально осталось. Вот почему псы с ума сходят! Ох, как бы мне пережить эти три дня…

Пёс дери, где моя память? Я потрясла головой, пытаясь собраться с мыслями, но все последние воспоминания оставались смазанными, нечёткими. Совершенно ясно помнила, как мы с одной из сестёр ходили на зимнюю ярмарку за продуктами, но не могла сообразить, что делала за день, два, три до облавы.

Нужно с этим разобраться. Лишь бы Дрон не догадался.

С сожалением отказавшись от идеи принять душ – вдруг разбужу пса, пусть лучше спит, – я решила ещё разок обойти своё временное жилище. Брошенного на пол полотенца уже не было, интересно, кто и когда успел его заменить?

Несколько мгновений постояла у кровати, разглядывая Адрана. Он спал, непривычно спокойный, даже умиротворённый, я бы сказала. Странно, неужели не боится? Шею я ему не сверну, конечно, сил не хватит, но могу найти какие-нибудь ножницы, наверняка же в кабинете есть. Ну или… мало ли? Я бы на его месте себя, пожалуй, связала.

Ну и пёс с ним, мне же лучше. Покосилась на небрежно брошенный халат, размышляя, не надеть ли. Ходить обнажённой всё-таки было дискомфортно. Хотя Дрон и ясно выразился. С другой стороны, полотенце ведь не одежда?

Я вернулась в туалетную, замоталась большим банным полотенцем и почувствовала себя увереннее. Встала на пороге, раздумывая, какая из дверей больше привлекает: кабинет или та страшная комната, куда нельзя лезть. Это ж нужно сказать такое кошке! Вот правда, проще было показать, или хотя бы рассказать, я же не успокоюсь теперь! И она находилась ближе кабинета, поэтому, ещё раз присмотревшись к Адрану, я тихо скользнула туда.

Дверь пахла металлом и казалась слишком уж толстой и прочной. Чуть наклонившись, я осмотрела врезанный замок с хитрым механизмом. Что-то такое я о нём знала… ну, не совсем о нём, а о замках подобного типа. Откуда? Что?

– Любопытство кошку погубит, – тихий, пробирающий голос с этакой ленцой вырвал из попыток воззвать к собственной памяти. Вздрогнув, я отскочила от двери, оглянулась. Адран лежал на кровати, закинув руку за голову. Он не спал, что ли? Следил? Или проснулся?

Говорят, собаки видят в темноте хуже нас, ориентируются больше по запахам. Но, похоже, отсутствие света совершенно ему не мешало.

– Поди сюда, кошка, – небрежно бросил он. Пришлось послушно подойти, испытывать на себе гнев за многократное неповиновение совсем не хотелось.

– Ты стесняешься ходить раздетой, кошка?

– Просто не удобно, – отозвалась я, надеясь, что он не настолько хорошо видит, чтобы разглядеть краснеющие щёки.

– Разворачивай полотенце. Медленно.

Не оставалось ничего, как подчиниться, плавно развести в стороны края. Дрон молчал, я тоже не знала, то ли отпустить импровизированную одежду на пол, то ли так и стоять, ждать, когда налюбуется.

– Возьми себя за грудь, – скомандовал Адран, вдоволь насмотревшись.

Посчитав возможным выпустить кончики, я несмело положила руки на грудь. Вот чего никогда не делала, того не делала!

– Ты не умеешь себя ласкать, кошка? – изогнул бровь Адран, вызвав прилив смущения.

Я качнула головой. Его это почему-то обрадовало, на губах заиграла довольная улыбка.

– Сожми и помни грудь.

Честно попыталась. Что-то в этом было… неправильное.

– Ты дважды ослушалась, кошка. Ещё раз встанешь с кровати без разрешения, будешь спать на привязи.

– Не хотела будить, – отозвалась я, не зная, что дальше делать с руками. Внизу живота поднимало голову вчерашнее возбуждение. – Уже ложусь.

Дрон промолчал, я решила, что он не возражает, и поскорее юркнула под одеяло. Всё ждала, что же предпримет, но вредный пёс молча лежал рядом, даже пощупать не пытался. Я немного поелозила, стараясь унять загорающийся жар. Если он ждёт, что снова начну просить – обойдётся!

Пока пыталась понять, что он задумал, и уговаривала себя ничем не выдавать желания, неожиданно сморил крепкий утренний сон.

Разбудило специфическое прикосновение. Руки оказались закинуты вверх и прикованы к спинке кровати, на этот раз чем-то прохладным, железным. От щиколоток тянулись цепочки к углам, снова не давая свести колени. Как я умудрилась настолько глубоко заснуть, что даже не почувствовала?!

Окончательно проснулась только ощутив что-то небольшое, гладкое и слегка вибрирующее, словно на пружине. Оно мягко ласкало мои складочки, с каждым разом проникая всё глубже и глубже. Я открыла глаза, обнаружив сосредоточенный взгляд Дрона. Внизу живота опять заныло и погорячело.

В окна уже лил солнечный свет, слышались птичьи трели. Я принюхалась, не использовал ли пёс что-нибудь усыпляющее, но никаких посторонних запахов не заметила. Не могла же ощутить себя настолько в безопасности?!

– Ты оборачивалась уже? – неожиданно спросил Адран. Слова так не вязались с действиями, что я на несколько мгновений растерялась.

– Нет… насколько помню.

– Такое обычно не забывается. На мартовских гуляниях бывала?

Он всё продолжал развлекаться с моим лоном, водя внутри заманчивым предметом и не давая сосредоточиться на разговоре. Цепочки позвякивали, невозможность свести ноги, в накладке на взгляд моего соблазнителя, действовала очень будоражаще. Я только и смогла кивнуть.

– Сколько раз?

– Один.

– И со сколькими… успела?

– А тебе какое дело? – хмыкнула я.

– Я спрашиваю, ты отвечаешь, – Дрон резко потянул пальцами клитор, заставляя выгнуться и застонать.

– Не помню… – пробормотала я, с ужасом осознавая: вообще очень смутно помню, что произошло после гуляний. Вроде бы я вернулась домой? Вроде бы всё как всегда? Или нет? А ведь уже лето, с тех пор прошло месяца четыре! Что со мной случилось?!

– Парень есть?

– Нет.

Кажется. Если не появился и не исчез за эти четыре месяца. Но Дрону лучше, пожалуй, не знать.

Адран поднялся, сел сбоку, лицом ко мне. Провёл пальцем по губам. Внезапно сжал в ладонях грудь. Мял, катал, стискивал соски, и всё это с таким выражением – я даже попыталась рассмотреть под халатом, есть ли на меня реакция, или он просто решил отточить мастерство, с каким устраивал вчера представление.

Но на этот раз, похоже, он радовал исключительно себя, и сам же с удовольствием разглядывал дело рук своих. Всё внутри снова наполнилось огнём, Адран сжимал грудь, заставляя тянуться за ним и выгибаться, пока соски не затвердели настолько, что буквально торчали. И тогда внезапно отпустил, вызвав протестующий стон, снова вернулся к игрушке, оставленной внутри меня.

– Тебе понравилось вчера в зале, кошка? – спросил, покручивая её и наполняя меня влагой желания.

Я хотела было возмутиться, но при воспоминании живот заныл, а щёки вспыхнули. Если быть откровенной, никогда не испытывала такого возбуждения. Даже Вожак с младшим воспринимались как что-то незначительное и мелкое на фоне самого главного. Только что оно, это главное, я никак не могла сообразить.

Дрон вдруг наклонился, принюхиваясь, и резко накрыл губами мой клитор. Обвёл языком, потянул, посасывая. Я снова застонала, дурея от желания. И даже не сразу поняла, почему он внезапно поднял голову в сторону двери.

Дейк! А этот что здесь делает?! Что это вообще за манеры входить без приглашения?!

– Чего тебе? – грубо спросил Дрон, кажется, догадываясь. И я догадывалась, надеясь, что ошибаюсь. Ведь есть же у них другие заботы?! Хотя, в преддверии полнолуния, наверное, нет.

– Ты должен мне услугу, – Дейк приблизился, не сводя с меня горящих глаз.

– Лучше уходи, – Дрон распрямился. Плечи напряжены, движения резкие – я уже почти не сомневалась, что собирался делать, пока нас в очередной раз не прервали!

– Я давал ради тебя ложные показания. Ты мне должен. Я хочу её.

– Это всего лишь кошка. Мои услуги куда ценнее, – хмыкнул Дрон.

– Я хочу её! Раз даже Удану не пожалел… всего лишь кошку.

– Уже успел похвастаться?

– Малец в восторге, аж захлёбывается, спрашивал отца, может ли на правах проходящего инициацию забрать её себе. Отец обещал подумать.

– Тебе-то что? – снова хмыкнул Дрон. Честно говоря, ещё минуту назад я была уверена, что сейчас размажет братца, не глядя на иерархию. Откуда он с такой выдержкой на мою голову?!

– У меня торчок от одного её запаха, не помню, когда такое было в последний раз.

– Я первый взял её себе! – в голосе Адрана прорезались рычащие нотки.

– С братьями нужно делиться, – Дейк по-хозяйски извлёк из меня непонятную штуковину за тонкую палочку, обнюхал и даже лизнул. Кажется, я скривилась. Дейк протянул штуку Дрону, словно цветок. Вот теперь мой красавчик был в таком бешенстве, в каком я его ни разу не видела! Сейчас ещё начнут отношения выяснять, а мне, привязанной, куда деваться?!

Я заёрзала. Поза больше не казалась возбуждающей, наоборот, ставила меня в самое невыгодное положение. Даже не знаю, чего хотелось больше: чтобы Адран продолжал себя контролировать, не передавая дело в руки Вожака, или чтобы размазал хоть одного претендента по стенке!

А вдруг победит Дейк? Что тогда? Буду переходящим трофеем?!

Лежу тут в полной готовности! Кажется, я зашипела. Оба обернулись ко мне.

Что-то важное Дрон вчера сказал… Я напряглась, вспоминая. Да, он сказал, кошкам всё равно, с кем спать, невелика беда. А если бы знал, что не всё равно? Или это лишь слова? Не сделаю хуже? Говорили ведь, он любит строптивых. Только вот непонятно, ломать, или приручать. Или, может, доказывать себе, что все мы одинаковы?

Так ни на что и не решившись, я продолжила наблюдать за обоими. Обжигающий взгляд Адрана – уже даже не могла определить, лёд в нём, или пламя. И блестящие от возбуждения глаза Дейка – казалось, его сейчас ничто так не волнует, как доступ к моему телу. И, самое странное, чему-то глубоко внутри меня это нравилось!

– Убирайся, Дейк, – глухо проговорил Дрон. – Не хватало ещё подраться из-за кошки.

– Я не собираюсь драться.

– А я не собираюсь делиться, пока сам не наиграюсь.

– Вожаку ты отказать не сможешь.

– Ты ещё не Вожак.

– Ты мне должен!

– Пойдёшь всем рассказывать, что дал ложные показания?

– Расскажу о твоей проблеме.

– Замечательно. Убирайся отсюда!

– Зря ты, Дрон, – глаза Дейка потемнели, губа приподнялась в рычании, обнажая выступившие клыки. – Хочешь спора?

– Я не могу с тобой сражаться. Ты же знаешь.

– Тогда не мешай! – Дейк повернулся ко мне, распахнул халат.

– Ты тоже ничего, – согласилась я, окидывая его насмешливым взглядом. – Но Адран лучше.

Мой красавчик мрачно усмехнулся, положил руку Дейку на плечо.

– Уйди, – проговорил тоном, от которого меня бы сдуло. Но не Дейка, тот, похоже, примерял роль Вожака, и она ему ни капельки не жала. Резко развернулся, попытавшись достать Дрона в ухо. Адран отклонился, я видела, скольких усилий ему стоит не перейти к наступлению. Интересно, почему не может сражаться?!

В следующий миг я поняла, что может, да ещё как! Дейк, рыча, бросился на него, и братишки закрутились в диком, неистовом танце, в котором глаз не успевал отследить всех движений. Рычали, чуть ли не исходя пеной, во рту у обоих мелькали клыки.

– Если не хочешь делить по-хорошему, – брызгал Дейк, – заберём иначе!

– Моя кошка! – в перерывах между выпадами выплёвывал Дрон. – Моя добыча! Закон стаи на моей стороне!

Когда они, схватив друг друга за плечи, приближались, я сжималась, натягивая цепочки. Пёстрые, отблёскивающие золотом халаты, свирепые, по-пёсьи горящие красным глаза. Всё так же держась и не давая друг другу вырваться, братья с разбегу врезались в стеклянный шкаф с изысканным фарфором и хрусталём. С ужасом смотрела я, как Дрон в последний момент перевернулся и почему-то сам влетел в него спиной, хотя вполне мог бы протаранить стекло Дейком. Брызнула кровь, огромная стеклянная витрина рухнула, режа и кромсая, сверху посыпалась посуда – грохот, звон и миллион острых осколков. Братья повалились во всё это стеклянное крошево. Один из них поднялся, со страху я не сразу определила, который. Потом выдохнула облегчённо. Дрон направился ко мне, сделал резкое движение у одного из углов кровати, от чего все мои крепления разом раскрылись. Я поскорее отползла к изголовью, растирая запястья.

– Туда, живо, – кивнул на дверь туалетной. Я с изумлением уставилась на него: халат весь искромсан, но на теле ни одной царапины! Как такое возможно?! Я же видела…

– Брысь! – рявкнул Дрон, и я бросилась к двери, кинув последний взгляд на постанывающего Дейка. На псах, конечно, всё быстро заживает, но не до такой же степени?!

Заскочила в комнатушку, даже защёлку закрыла на всякий случай. Прислушалась, но звуки почти не доносились. Присела на край душевой кабины, успокаивая выскакивающее из груди сердце. Пёс дери, за меня подрались сыночки Вожака! А дальше что?!

Пожалуй, это было бы приятно. Я не смогла сдержать улыбку. Если не считать того, что я для них – добыча, а не девушка. И что не известно, как теперь всё обернётся…

Вздохнув, я снова приблизилась к двери, но открывать не рискнула. Надеюсь, Дрон подаст знак.

Спустя, наверное, с половину часа и переменив не одну позицию, я засомневалась касательно знака. Снова сунулась к двери. Никаких звуков больше не доносилось, в помещении без окон вдруг сделалось тесно. Хоть оно и было побольше моей собственной комнаты, которую я делила с двумя сёстрами.

Помучавшись ещё немного, я сдалась. Повернула защёлку, стараясь как можно тише и незаметнее, едва приоткрыла дверь. Обозримое пространство оказалось пустым. Подождав несколько минут, решилась приоткрыть дверь сильнее.

В нос ударили несколько чужих запахов – псы, были здесь недавно, но не сейчас. Сейчас, если мне не отказывал нюх, никого.

Так ничего и не дождавшись, я выглянула. Пусто, даже осколков стекла и обломков шкафа не осталось – похоже, всё оперативно вынесли. В воздухе ещё витал дух схватки, пота и крови. Крови Дейка.

Я постояла на пороге, сомневаясь. Может, Адран не смог подать знак? Или подал, а я не услышала? Хотелось отдохнуть, а ещё любопытство тянуло заглянуть в кабинет, узнать, чем он там занимается. Страх, что пёс вернётся, заставлял оставаться, где сказано. Другой страх, что придёт не он, нашёптывал желание снова завернуться в полотенце и поискать пути к отступлению. Хотя бы проверить, открываются ли окна.

Пожалуй, это я всё-таки сделаю. Вдруг Вожак решит отобрать у Дрона кошку раздора? Развлекать всю семейку совсем не хотелось, у нас всегда различали желания животной сущности и поведение человеческой.

Рискнув, я сделала несколько шагов, оглядываясь на входную дверь. Подошла к ближайшему окну. Не успела поднять руку, как дверь всё же отворилась. Я обернулась, готовая метнуться обратно в своё ненадёжное убежище, но с облегчением обнаружила Адрана. Одного. Бросилось в глаза, что он не в изрезанном халате, а в узких брюках вроде тех, в которых я увидела его впервые, и официально застёгнутой на все пуговицы рубашке.

– Дрон! Ну что там?

Ледяной взгляд остановил на полдороги, я сбавила скорость и несмело приблизилась к своему красавчику.

– Я как приказывал меня ждать? – поинтересовался он тоном, от которого по спине пробежался озноб. Указал глазами на пуф.

– Ты вообще сказал ждать там, – я подняла руку в сторону туалетной.

– Так почему не ждёшь? – с таким же бешенством он смотрел на братьев, посягавших на его игрушку. Я попятилась. Дурная идея выйти, нужно было сидеть до конца и дожидаться, пока позовёт…

– Хотела узнать… что произошло, – тихо отозвалась.

– Непослушная кошка произошла! – рыкнул Адран. – Из-за которой я вынужден был объясняться с отцом!

Ох, кажется, на мне сейчас будут злость сгонять.

– Дверь запирать не пробовал? – огрызнулась я.

– Никогда в жизни не запирал, никто не рискует тревожить меня без спросу! И кошки мои обычно никого не волнуют. Куда?!

Последний рык пресёк мои попытки тихо допятиться до туалетной. Я остановилась, окинула пространство взглядом, раздумывая, на какой бы шкаф взобраться, чтобы пёс меня не сразу оттуда стащил.

– А знаешь, – протянул Дрон, снова становясь похожим на себя обычного, без этого свирепого блеска в глазах. Ух, я уже почти полюбила его способность держать себя в руках! – Я передумал. Будешь встречать меня так, как Слава провожала.

– Э? – недоумённо выдавила я. Потом дошло, возмутилась: – Не буду!

Стоять на пуфе враскорячку тоже не радовало, а ещё и на коленях ползти? Пусть шавок выбирает, у которых за счастье услужить сыночку вожака! Да и вообще, как-то не хотелось до конца жизни проводить время в ожидании бесценной пёсьей персоны.

– Нет? – поднял бровь Адран. – Ну что ж, идём, покажу.

Пожалуй, я осталась заинтригованной, хотя ничего хорошего его тон не предвещал.

Пёс на несколько мгновений отворил один из дальних шкафов. Вернулся с охапкой каких-то лент и ремешков. Сгрузил все на треклятый пуф, выбрал две длинные полосы прозрачной ткани небольшой ширины. Накинул мне их на плечи, перехватил в поясе широкой цепочкой. Золотой, что ли? Я не совсем понимающе смотрела на все эти манипуляции, когда он подошёл спереди. В ткани обнаружились два отделанных плотным материалом отверстия, в которые он бесцеремонно просунул мои соски. Чуть покрутил в пальцах, заставляя затвердеть, материал сжался словно резинка.

– Это одежда? – с недоумением поинтересовалась я, стараясь не обращать внимание на его прикосновения, к которым ну никак не получилось оставаться равнодушной.

– Ты будешь надевать то, что я скажу. Пошли.

Дрон направился к двери, я последовала за ним. При каждом шаге полосы ткани взметались, раскрывая всё и впереди, и сзади. Я пыталась сдержать их хоть где-то. Он обернулся, остановился, отвёл мою руку, стягивавшую импровизированные полы. Чуть подумал, вернулся к пуфу, взял ещё что-то.

– Отвернись.

– Дрон… – попыталась я воззвать к тому, с кем вчера вполне неплохо общалась. Но, кажется, не дозвалась. Пёс легко завёл мои руки за спину и перехватил ремешком.

– Вот так, – сообщил удовлетворённо. – Чтобы не трогала.

– А ничего, что все будут смотреть на… меня, – язык не повернулся сказать «твою игрушку».

– Пусть завидуют, – Дрон склонился сзади, шепнул тихо на ухо: – Когда ты возбуждаешься, у тебя зрачки становятся вертикальными. И такой запах… ммм… Надень, – указал на мягкие сандалии. Я не стала уточнять, чьё всё это. Лично у меня никогда не было много вещей, пусть таких… специфических и уже кем-то ношенных. Впрочем, вчера я их тут не видела. Неужто специально для меня?!

– Тебе мало братьев? – кажется, я уже начала жалеть, что позволила разрядить себя в это неприличное одеяние, а не попыталась сопротивляться. Уж не знаю, как быстро он меня нагнал бы, да и шкафы свои не особенно ценит, похоже. Но, может, выпустил бы пар и получше взял себя в руки? – Там ещё какие-нибудь родственнички и дружки за должками не придут?

– Неа, – довольно отозвался Дрон. – Указом Вожака до конца полнолуния ты моя и никто не имеет права на тебя претендовать. Так что могу распоряжаться тобой, как пожелаю. И давать, только кому захочу.

Взгляд вдруг снова сделался ледяным и режущим, и пёс добавил совсем иным тоном:

– И захочу, если не начнёшь слушаться и исполнять то, что велено!

Он резко отворил дверь, выходя первым. Я быстро всунула ноги в сандалии и последовала за ним, пытаясь посчитать, сколько же осталось времени. И что будет потом? Спрашивать сейчас у красавчика бесполезно, не в том он настроении. Полнолуние длится три ночи: та, где Луна полная, день до и день после. Дня через два, максимум три, оно начнётся. Говорят, у собак ещё официально день или два после положенных трёх считаются выходными. В себя приходят, видимо. Уж не знаю, как здесь у Вожака. Значит, у меня в лучшем случае неделя…

Дрон поспешил вниз, обогнав почти на пролёт, так, что постоянно поднимал голову и рассматривал снизу, как развеваются полы импровизированного сарафана. Спускаться со связанными сзади руками было неудобно, и нагнать красавчика мне никак не удавалось. Грудь снова предательски заныла, желая ещё раз ощутить его пальцы. Взгляды встречных псов вызывали смесь смущения, желания спрятаться, закрыться – я несколько раз ловила себя на том, что пытаюсь освободить руки. И в то же время внутри снова нарастало странное, незнакомое, неудержимое возбуждение. Я почти физически ощущала, как на всех действует мой запах, и чему-то глубоко внутри это до безумия нравилось.

И только одного ненормального пса никак не могла понять! Ему же тоже нравится? Его же тоже заводит? Так зачем же отказывает – мне-то ладно, но себе?!

Впрочем, сейчас он себе вовсе не отказывал, а, похоже, наслаждался по полной. Дождался меня внизу лестницы и повёл чуть впереди, слегка придерживая за локоть. Точно, хвастался. Или власть свою демонстрировал? А что будет, если их всех перемкнёт, остановит ли его слово?

По телу пробежали мурашки, как тогда, в зале – от осознания того, что на меня смотрят, от возбуждения встречных мужчин, их откровенных взглядов и острого привкуса опасности. Их от меня отделял один лишь жест Адрана.

Я гордо подняла голову, вспоминая слова неизвестной. Конечно, их вожделение едва ли сделает меня хозяйкой, скорее сорвутся с цепи и разорвут на части. Но я не стану плестись в позе покорной рабыни! И уж с детства знаю, что псам нельзя показывать страх. Только когти. Если не можешь удрать.

Мы прошли ещё несколькими мраморными переходами. Встречные разглядывали меня, заставляя живот сжиматься всё сильнее. Да что со мной не так? Никогда ведь не было такого?! Мне не нравилось моё положение, хотелось сбежать, и если удастся освоиться, я непременно поищу возможность! Но в то же время тело бессовестно желало оставаться здесь, наслаждаться взглядами возбуждавшихся псов и жаждало ещё прикосновений одного из них!

Чем быстрее мы шли, тем сильнее развевались хвосты ткани, тем более влажной и разгорячённой я себя ощущала и тем сильнее сжимались соски, выглядывая из отверстий.

Что он там сказал? Зрачки вертикальные? С чего бы? А вдруг и я в это полнолуние обернусь?! Ох, нет, не сейчас, не среди псов!

Мы пересекли небольшой светлый холл – не центральный, какой-то из дополнительных, чуть менее вычурный, но выход наружу я опознала. Только Адран туда не пошёл, а неожиданно остановился у одной из тяжёлых дверей. Окинул меня взглядом, всё таким же холодным, надменным, снисходительным. Дыхание сбилось, когда он взялся пальцами за соски, но пёс лишь поправлял их в отверстиях. Разгладил ленты, повернул цепочку на поясе. После чего отворил дверь, на этот раз пропуская меня.

– Смотри, – донеслось сзади. Похоже, мы оказались в каком-то баре или ресторане, хотя, вроде бы, из дворца не выходили. Мягкий полумрак поначалу не выдавал деталей, кроме столов и барной стойки, и лишь когда глаза перестроились, я снова начала смущаться. У одной из стен находились три девушки. Одна стояла на коленях со связанными сзади руками, вторая – наоборот, нагнувшись к зрителям спиной, держалась за поручень в стене. Третья просто была прикована цепью за запястья, с ней-то в данный момент и развлекались трое посетителей. Да уж, подходи, кто хочет – полная доступность…

– Здесь отдыхают мужчины, которых допускают во дворец, – тихо пояснил Дрон, приветственно махнув рукой одному из них. Тот скользнул по мне заинтересованным взглядом, поздоровался с сыном Вожака, и вернулся к своему занятию.

– Плата только за вход, – продолжил просвещать Адран. – И за еду. И можешь находиться, сколько душа пожелает.

– Не то, чтобы душа, – пробормотала я.

– Им, – он кивнул на девушек, – ничего не платят. И этим тоже, – махнул рукой куда-то в сторону стола, и приглядевшись, я обнаружила ещё одну… наложницу? Рабыню? Которая сидела в ногах у обедающего посетителя. Характерные движения не оставляли сомнений в её занятии.

– Хорошенькое обслуживание со всех сторон, – буркнула я. Собственный аппетит куда-то пропал, хотя с утра и крошки во рту не было.

– Хорошее, – согласился Дрон. – Каждый посетитель должен остаться доволен. Хочешь сюда? Или сразу в казармы? Поверь, там ещё лучше. Как-нибудь свожу.

– Я лучше пообедаю в другом месте, – отозвалась я.

Дрон приподнял бровь, неужели растерялся? Или ждал, когда дойдёт услышанное?

– А для женщин тоже есть такие… клубы по интересам? – хмыкнула я.

– Есть. Но тебе туда не попасть. А вот сюда – запросто.

Ну не для того же он ходил к Вожаку, чтобы сдать меня сюда? Пугает?! А вдруг решит проучить, ну так, на денёк… с него станется!

– Не слышу, – едва повысил голос Дрон. – Или я отдаю тебя сюда, или исполняешь всё, что говорю. Абсолютно. Выбирай. Кстати, сейчас день, вечером народу не в пример больше.

Будто в подтверждение его слов дверь отворилась, пропуская ещё нескольких парней. Снова почтительные взгляды Адрану и оценивающие мне. Нет, пожалуй, лучше исполнять прихоти одного пса, чем каждого желающего! Хотя, кажется, я его уже почти ненавижу за всё. И за своё возбуждение в первую очередь! До чего же приятно смотреть на его спину и грудь, так и хочется провести ладонями…

– Оставайся, – безразлично бросил Дрон, напугав до ужаса. Я-то думала, он так, стращает! – Кто хочет кошку?

Желающие сразу же нашлись, обступили заинтересованно.

– Нет, подожди, я… я с тобой!

– Ты не со мной. Ты – моя. Подчиняешься беспрекословно и исполняешь все повеления. И уговаривать я не собираюсь.

– Хорошо, – поспешно согласилась я. С психами не спорят… А с кем я спорила вчера? Ох, потом об этом подумаю…

Дрон сделал едва уловимый знак, и все тут же расступились. Пожалуй, иерархия не так уж и плоха. Когда приказы главного совпадают с твоими пожеланиями.

– Не слышу, Алис, – снова повторил он.

– Что? – запаниковала я, не представляя, чего от меня хотят. Снова что-нибудь просить?

– Показывай, какая ты послушная кошка.

– И так всё видно, что тут ещё показывать, – похоже, меня слегка понесло. Страх и непонимание вызвали какую-то совсем странную реакцию, но разозлить пса я не планировала! И, кажется, даже не разозлила – наоборот, в его взгляде на мгновение мелькнула заинтересованность. Потом она сменилась привычным льдом. Нет, сейчас не время, он не позволит «какой-то кошке» подорвать свой авторитет перед дружками.

Я сделала шаг вперёд, жаль, руки связаны. Пришлось прижаться грудью к его груди и прошептать на ухо:

– Доставить тебе удовольствие прямо здесь?

Внизу, в брюках, совершенно ощутимо дрогнуло и уплотнилось, я прижалась ещё крепче, но он неожиданно отодвинул меня и всё тем же холодным, безразличным тоном произнёс:

– Не то, кошка.

Да чего же тебе надо-то? Я скользнула взглядом по ожидающим лицам зрителей – они всё ещё надеялись, что им что-то перепадёт. И предприняла последнюю попытку:

– Какую позу прикажешь занять? – поинтересовалась покорно. Вроде он любит озвучивать свои фантазии.

Ура! Мой красавчик наконец-то соблаговолил:

– Ложись животом на стол, кошка.

Он меня проверяет. Проверяет. Повторяя про себя, я подошла к столу, чуть присела, не имея возможности упереться, и скользнула вперёд. Между делом ещё раз подёргала ремешок – Дрон скрепил умело, пальцы не доставали до застёжки, и силы порвать вряд ли хватит. Зато я видела, где выход… Если Дрон решит делиться с дружками – лучше уж сбежать!

Далеко не убегу, конечно. Наверняка везде охрана. Но может, пёс не захочет объясняться с отцом снова?

– Ноги раздвинь.

Ну вот, пошли любимые команды. Я чуть раздвинула, так, чтобы могла в любой момент вскочить, а не оставаться распластанной.

– Молодец, кошка, – Адран приблизился, небрежно отбросил ленты, обвёл ладонями ягодицы. Провёл горячим пальцем внутри складочек. Немного углубил, заставив призывно дёрнуться. Тело в который раз предавало меня! – Дошло. Это единственный вопрос, который должен тебя волновать. Ясно?

Я кивнула на всякий случай.

Он ещё немного полюбовался видом, давая обозреть и всем желающим, а заодно играя на моих нервах. Так и подмывало скрутить из пальцев какую-нибудь неприличную фигуру, еле остановила себя. Мне нравилось видеть возбуждение окружающих, впитывать его кожей, но никакой лишней близости, никаких чужих прикосновений не хотелось абсолютно! Только этого треклятого пса.

И потом… Одно дело, когда Дрон не мог отказать тем, кто выше него в стае, и совсем другое – если отдаст на потеху тем, кто ниже. Но эта смесь страха и возбуждения снова топила меня с головой.

– Идём, – он легко за локоть поднял меня, развернулся к двери. Я выдохнула и, кажется, даже улыбнулась. Он не собирается мной делиться! Маленькая, но победа.

Дружки разочарованно отвернулись. Ну, ему хорошо удавалось их сдерживать, это радовало. Пусть пока считает, что победа за ним.

Я ещё раз окинула взглядом помещение. Все девушки уже были заняты, и, кажется, я начинала понимать, что имелось в виду под словом «повезёт». Насчитала трёх кошек и двух собак. Не могу сказать, что такая, хм, интернациональность меня обрадовала. Захотелось разодрать здесь всё в клочья! Ладно, нас за людей не считают. Может, в чём-то мы и сами виноваты. Но своих же?!

Адран молча вышел, пропустив меня вперёд. Какая галантность, тоже мне! По-моему, я фыркнула, красавчик бросил взгляд, но комментировать не стал.

– Дрон! – нагнал сзади чем-то смутно знакомый парень. Кажется, он был вчера в зале. Обменялся с Адраном рукопожатием, надо же! Важная шишка, чей-нибудь сыночек? Или просто друг? И ничего так, симпатичный… вроде. Я постаралась не смущаться, осознавая, в каком виде предстаю перед всеми этими симпатичными и не очень парнями.

– Можно потрогать? А?

Как-то сразу стало понятно, о чём он. О ком, точнее. Глаза Дрона снова полыхнули красным – моментная вспышка перед привычным холодом, но дружбан неловко замялся и будто даже отпрянул. Похоже, кому-то не нравится, когда меня трогают… Вот и нечего разрешать! И проверять меня хватит уже!

– Простите… господин, – почему-то решил повиниться парень.

Дрон, потеряв к нему всякий интерес, двинулся дальше. Я бросила взгляд на входную дверь – не понятно, заперта ли, да и что там снаружи, тоже не видно. Решив не злить красавчика, поспешила нагнать.

– У вас тут женщин с эпиляцией никогда не видели? – не удержалась.

– Кошек, – лаконично отозвался Дрон, покосившись на меня.

– И что? – не поняла я.

– Ты одуряюще пахнешь.

– И тебя одуряю? – улыбнулась я, но снова натолкнулась на ледяной взгляд:

– Ну ты… кошка! – с некоторым изумлением отозвался он. – Меня одурить невозможно.

Ну, это мы ещё посмотрим… понять бы, что тебя сдерживает!

Встречные провожали меня плотоядными взглядами, поглядывая на Адрана. Несколько раз встречались служанки, жмущиеся к стенам. А за одним из поворотов вдруг выплыла важная молодая дама в окружении нескольких мужчин. Все собаки, конечно.

Одета она была в блестящее облегающее платье и туфли на шпильках, волосы уложены совершенно непостижимым образом – у нас в кварталах даже парикмахеров нет, способных воспроизвести нечто подобное.

– Дрон, – обворожительно улыбнулась девушка, бросив на меня брезгливый взгляд. – Неужели это та кошка, о которой весь дворец гудит?

Она приподняла двумя пальцами мою полупрозрачную полу, в очередной раз заставляя пожалеть о ремешке на руках. Когти снова безудержно зачесались.

– Ты преувеличиваешь, Сайса, никто не гудит, – хмыкнул Дрон, ступив мне за спину. – Моя кошка, – взял ладонями грудь, совершенно бесстыдным образом разминая на глазах у своей знакомой. Неожиданно положил подбородок на плечо. – Хороша, правда?

Голос, прозвучавший возле самого уха, вызвал ещё одну волну мурашек. Ха, а мной дразнят собачку!

Глаза Сайсы сузились, я готова была поклясться, что она ревновала! И Дрон явно это видел!

От неё поплыл едва уловимый запах возбуждения, девушка поспешила презрительно бросить:

– У тебя всегда были странные вкусы, – развернуться и двинуться прочь.

– У твоих сопровождающих тоже, – пробурчала тихо я. Глаза её свиты совершенно однозначно были согласны со вкусами Дрона.

Признаться, теперь при встрече с каждым, с кем он здоровался, я напрягалась, ожидая, кому ещё и чего захочется выяснить или пощупать. Но до комнат Дрона мы добрались без задержек.

Адран легко взбегал по лестнице пролёт за пролётом. Я даже немного запыхалась, а ему хоть бы что. Так, маленькая разминка.

– Надеюсь, ты всё поняла, кошка? – поинтересовался он, едва переступив порог. Стянул ремешок, наконец-то освобождая руки.

– А знаешь… – задумчиво отозвалась я, растирая запястья. – Раньше я мечтала, что смогу выучиться, попасть сюда, в престижные районы, найти хорошую работу, на которой меня будут ценить… А сейчас понимаю, насколько при всей бедности, в которую вы нас загнали, коты… порядочнее и душевнее.

– И чем же они порядочнее, скажи пожалуйста? – сузил глаза Дрон.

– Хотя бы тем, что уважают свободу других. И никогда не вытворяют того, что вы! Тем более со своими… кошками. Не устраивают показательных выступлений на всяких там… инициациях!

– А ты знаешь, – Дрон сделал шаг ко мне, неожиданно распаляясь, – что этой традиции уже много веков! Просто раньше шёл жёсткий отбор кошек, которые готовы были перегрызть горло соперницам, лишь бы попасть к Вожаку и его сыновьям!

– Почему? – изумилась я, как-то это совсем не вязалось с моими представлениями. На всякий случай отступила назад, очень уж грозно он нависал.

– А потому, – рявкнул Дрон, – что участницы получали солидное денежное вознаграждение. Только традиция изжила себя, превратившись в фарс с подставными кошками, и лишь когда добавили элемент охоты и неожиданности, она, наконец, снова стала соответствовать требованиям полнолуния.

– Каким таким требованиям?

– Страсть. Возбуждение. Азарт. Ликование.

– Они, по крайней мере, сами выбирали, желают ли попасть туда! – возмутилась я. – И это уже ваша проблема, что к вам не хотели идти достойные, не «подставные» кошки! А то, что вы творите… это насилие!

– Да какое насилие, – хмыкнул Адран. – Не помню ни одной кошки, которая не получила бы удовольствия! Каждая добровольно раздвигала ноги и умоляла «Возьми меня, Дрон!»

Я ощутила, как щёки снова запылали. И я ведь тоже… Ну всё, больше не дождёшься!

– А что ещё остаётся делать, когда вы запугиваете казармами?

– Я умею отличить настоящее желание от притворства, не сомневайся, – насмешливо отозвался мерзавец.

Я закусила губу от обиды. Дождётся, конечно. С одной стороны его угрозы, с другой – собственное тело, которое сходит рядом с ним с ума…

– Ты ведь тоже… одуряюще пахнешь. И не псом, – отозвалась я. – Не думал об этом? Не заметила, чтобы «добыча» Дейка была особо счастлива.

– Хватит болтать, – резко оборвал он. – Раздевайся.

Но вместо того, чтобы направиться ко мне, неожиданно двинулся к кабинету.

– Было бы что снимать, – буркнула я вслед. Дрон то ли не услышал, то ли сделал вид, и скрылся у себя за дверью.

Я выдохнула. Хотелось влезть под душ, смыть всё, успокоиться. Только никак не могла решить, спрашивать ли разрешения, или подождать его действий. Пока я сомневалась, дверь апартаментов отворилась, пропуская вчерашнюю служанку со столиком, наполненным едой. От запаха вкусностей желудок скрутило. Я бросила взгляд в окно – день уже перевалил за середину, а мы ещё даже не завтракали!