Плохой бизнесмен

Мартин зло смотрел на натюрморт, прикрепленный к мольберту. Он знал, что обладает заурядным талантом. Давным-давно он расстался с надеждой стать знаменитым художником и смирился с положением второсортного мазилы. Однако иногда он кое-что продавал. Чаще, возможно, чем его дружок Натан, чьи мазки несмешанной краски и эксцентричные сюжеты только подчеркивали его заурядность.

Он подошел к широкому окну-«фонарю» и прислонился к раме. Кар-то нужно убить полчаса до встречи с Натаном в баре Падди. Там они пропустят несколько рюмочек перед регулярным турне по Городку.

Ниже этажом ему были видны увядающая герань и засохший плющ на террасе Брекхама. Укол зависти пронзил его при мысли о Чарльзе Брекхаме. Тот был высокого роста, атлетически сложен, с точеными чертами лица. Брекхам владел этим домом, и Мартину говорили, что он фигура на Уолл-стрите. Он слышал и другие слухи, будто недавно Брекхам растратился и находится в затруднительном положении и что большая часть имущества записана на имя его жены, Бетти, а она отказывается помочь ему.

Во всем остальном он мог бы завидовать Брекхаму, но определенно не хотел бы иметь такую жену. Бетти была увядающей блондинкой со сварливым характером и голосом нытика. Часто, стоя здесь у окна, он слышал перебранку супругов. Обычно ссора кончалась тем, что Брекхам хлопал дверью, заглушая звуки рыданий Бетти.

Как раз этим они сейчас и занимались, и довольно энергично. Только сегодня их голоса звучали по-другому. Голос мужчины был спокойнее, чем обычно, и с нотками издевки. Голос женщины был напряженным, истеричным, словно она была чем-то напугана.

Мартин перегнулся через окно, чтобы разобрать слова.

— Возьми жемчуг, — говорила она, — он должен стоить тысячи две. Возьми все, что хочешь. Я никому не пожалуюсь, если ты только уйдешь и оставишь меня в покое.

Ответ прозвучал лениво-протяжным голосом:

— Какой мне прок от жемчуга? Я не имею ни малейшего представления, где его продать. Все знают, что я плохой бизнесмен.

Потом раздались другие звуки, трудно определимые. Крик, который прервался, едва возникнув, затрудненное дыхание, что могло бы быть выдохом при боли, вслед за тем глухой звук, как от соскользнувшего на пол тела.

Мартин напряженно вслушивался. Несколько минут было тихо. Потом где-то мягко закрылась дверь, и вниз по лестнице раздались легкие быстрые шаги.

Мартин оставался неподвижным, его сердце болезненно колотилось, руки дрожали. Внизу совершено убийство? Если так, то его долг сообщить в полицию, но эта мысль ужаснула его. Он ощущал себя робким, слабым человеком. Что, если он ошибся? Он представил себе грубые голоса полицейских, их насмешки и презрение. Даже если он прав, смог ли бы он противостоять такому человеку, как Чарльз Брекхам? В глубине души он был твердо уверен, что Брекхам каким-нибудь образом все повернет против него. Его даже могут обвинить в преступлении.

Легкий стук в дверь костяшками пальцев вывел его из тяжелых раздумий и поверг в панику. Но это был лишь управляющий домом, который пришел починить протекающий кран. Мартин наблюдал за его работой и заплатил щедрые чаевые. Он подумал было о том, чтобы рассказать об услышанном, но инстинктивная осторожность заставила его промолчать. Это было не его дело, и он не хотел вмешиваться.

В «Падди-Бар» он пришел на несколько минут позже. Натан выбрался из круга развеселых выпивох и сжал Мартина в буйных объятиях.

— Марти, мой мальчик, сегодня мы празднуем. Я только что продал картину. Мы обойдем все бары в Городке. Что скажешь, старина?

Мартин вяло протестовал. Каждый раз, когда Натану удавалась продажа, он тратил все деньги за одну ночь.

— Деньги для того и созданы, — прервал его Натан. — Легко наживаешь, легко тратишь. Таков мой девиз.

Мартин намеревался посоветоваться с Натаном, но не было возможности это сделать, не выложив всю историю перед полудюжиной людей.

По мере того как выпивка набирала темп, он почти забыл о Брекхаме, а когда вспоминал, то подробности услышанного были туманными и нечеткими, как в полузабытом сне.

Но сон тот оказался кошмарной реальностью. Когда он пришел домой, там все кишело полицейскими. Может быть, если бы он был более трезв, он бы рассказал им правду. Но он изрядно выпил и был уверен, что они его поймают на чем-нибудь. Так что он придержал язык и заявил, что ничего не слышал.

Он ожидал, что полицейские будут допрашивать его, но все прошло как по маслу. В течение следующей недели лейтенант Пейсон из отдела по расследованию убийств несколько раз заглядывал, чтобы уточнить его рассказ, но он сам обрек себя на молчание, и теперь другого выхода не было. Да и зачем бы ему говорить? Он ничего не выиграет от того, что все сообщит полиции.

Тем не менее невозмутимое поведение Брекхама раздражало его. Сначала тот напустил на себя скорбь, но к концу недели вернулся в свое обычное состояние, вышагивая так, будто владел всем миром, одаривая Мартина высокомерной улыбкой, когда встречал его на лестнице. Он не был бы таким надменным, если бы знал, какой властью над ним обладал Мартин. Кстати, а почему бы не сказать ему? Мартин оказал ему большую услугу. Брекхам должен быть благодарен.

Чем больше Мартин думал об этом, тем больше утверждался в мысли, что ему следует обратиться к Брекхаму. Это не будет шантажом. Он не будет как-то угрожать или упоминать о деньгах. Легкого намека на свое затруднительное финансовое положение должно быть достаточно.

Мартин набирался мужества для этого разговора. Он не должен забывать, что этот человек был хладнокровным убийцей. Застать его в квартире одного было бы слишком опасно. Он должен перехватить его где-нибудь в общественном месте, где достаточно народу вокруг для безопасности и никого в пределах слышимости.

В тот вечер он последовал за Брекхамом, когда тот вышел из дома. Брекхам облегчил ему дело. Через несколько минут он вошел в ресторан. Шикарное заведение, непохожее на те, где обычно питался Мартин. Он заколебался, но потом собрал все свое мужество и вошел вслед за своей жертвой внутрь. Обстановка была великолепной. Ресторан был наполовину заполнен, но Брекхам сидел один за столиком в углу.

Брови Брекхама удивленно вскинулись, когда Мартин сел напротив него.

Мартин тщательно подготовил свою речь, но с трудом начал и никак не мог перестать запинаться.

— Мистер Брекхам, есть кое-что, о чем, как мне кажется, я должен вам рассказать в связи со смертью вашей жены.

По мере того как Мартин, запинаясь, продвигался в своем рассказе, поведение Брекхама менялось, становясь обезоруживающе вежливым. Он хотел знать все подробности, и Мартин сообщил их ему, ощущая, как торжество заполняет все его существо. Он взял Брекхама на короткий поводок. Парень даже не пытается защищаться.

Когда он кончил, Брекхам серьезно сказал:

— Я хочу поблагодарить вас, Мартин, я действительно очень признателен вам. И теперь хочу попросить вас еще об одном одолжении.

— Конечно. Все, что могу.

— Подождите здесь несколько минут. Еще кое-кому, я думаю, следует услышать ваш рассказ.

Мартин был в замешательстве, но согласно кивнул. Брекхам поднялся и направился к телефонной будке в углу. Его беседа длилась не более минуты, и Брекхам вернулся, уговаривая Мартина выпить с ним коктейль.

Мартин испытал внезапный порыв убежать, но это было глупо. Может быть, Брекхам позвонил одному из друзей, чтобы тот привез сюда деньги. Может быть, расчет произойдет прямо сейчас, без всякой суеты, волнений и намека на шантаж.

На столик легла тень, и Мартин поднял глаза. У него похолодело внутри, и все, что он мог сделать, это не закричать. Человек, стоявший рядом, был лейтенант Пейсон.

Брекхам встал, улыбаясь. Он сказал:

— Спасибо, что так быстро пришли, лейтенант. Я уверен, вы помните Мартина. У парня есть кое-что, что вам следует услышать. Конечно, он должен был сразу все рассказать, но я надеюсь, вы не будете слишком строги к нему. Мартин не хотел ничего плохого. Просто он робкий человек.

Пейсон сурово кивнул и сел. Как в тумане, Мартин повторил свой рассказ, в то время как лейтенант делал записи. Затем Пейсон предложил пройти в квартиру Мартина. Мартин был смертельно напуган, но во время разговора Пейсон оставался учтивым. Никаких грубостей. Всего лишь мягкая настойчивость, чтобы Мартин повторял и повторял свой рассказ, пока слова не стали почти автоматическими.

Прошло не меньше двух часов, прежде чем Пейсон поднялся, чтобы уйти.

— Есть еще один вопрос, — сказал он спокойно, — который я хотел бы вам задать, Мартин. И вам лучше сказать мне правду. Вас Брекхам надоумил на это?

— Брекхам? Зачем ему? Ведь это доказывает, что он убил свою жену.

Пейсон покачал головой.

— Совсем наоборот. Вы обеспечили ему абсолютное алиби. Согласно вашим показаниям, убийство произошло без десяти пять, и это совпадает со временем на разбившихся часах Бетти Брекхам. Но часы могли разбить намеренно и переставить стрелки на удобное для убийцы время. Именно в этом мы и подозревали Брекхама, но теперь наша теория лопнула. Брекхам был на совещании директоров между четырьмя и половиной шестого. У него есть по крайней мере десяток свидетелей, которые могли бы подтвердить это. Солидный бизнесмен. Безупречный гражданин. Если ваш рассказ достоверен, он снимает с него подозрения. Хотите изменить рассказ, Мартин?

Мартин облизал сухие губы.

— Я не могу. Это правда.

Пейсон пожал плечами:

— Может быть, вы так и считаете, но одно определенно — кого бы вы ни слышали в тот день, это не был Чарльз Брекхам.

Затем Пейсон ушел, и Мартин остался один. Он обыскал кладовку, пока не нашел бутылку виски, и налил себе, не разбавляя. Он выпил залпом и плюхнулся в кожаное кресло.

Он слышал ссору и полузадушенный крик Бетти Брекхам. Воспоминание было слишком отчетливым, чтобы принять его за галлюцинацию. Голос Бетти был высоким от страха, но легко узнаваемым. Голос мужчины тоже был знаком. Медлительный и врастяжку, насмешливые интонации, которое он неоднократно слышал раньше. Он был уверен, что это говорит Брекхам, потому что именно его голос он ожидал услышать. Но если подумать, обычно речь Брекхама была более отрывистой. Даже когда он бывал разгневан, его голос был холодным, но не насмешливым.

Истина явилась ему с содроганием, которое заставило его выпрямиться в кресле.

Конечно, голос был знаком. Он теперь вспомнил слова: «Все знают, что я плохой бизнесмен», Чарльз Брекхам этого бы не сказал, то была похвальба ближайшего друга Мартина.

Он попытался встать, но опять рухнул в кресло. Он не слышал, как открылась дверь. Натан стоял, прислонившись к стене всего в нескольких футах от него. В его руке был пистолет с черным дулом.

Улыбка сожаления тронула губы Натана:

— Мне жаль делать это, старина Мартин. Честно. Но ты же знаешь меня, всегда ищу, у кого вытянуть деньги. Я позволил Брекхаму уговорить себя укокошить его мегеру всего за две тысячи, а надо бы взять вдвое больше.

— Я не расскажу, Натан. Правда.

Натан печально улыбнулся и покачал головой:

— Именно в этом я и пытался убедить Брекхама. Но он не хотел и слушать. Он сказал, что рано или поздно ты передумаешь и все расскажешь полиции. А ты знаешь, он мне даже ничего не платит за эту работу. Говорит, это ради моей собственной защиты. Так что я должен всадить в тебя пулю бесплатно.

Мартин был не в состоянии отвечать. Даже когда он увидел медленное движение пальца на курке и ощутил нечто, похожее на гигантский кулак, вогнавший его в спинку кресла.

Но он все еще мог слышать насмешливый голос Натана:

— Это ничтожная сделка, Марти. Но, как я всегда говорил, я плохой бизнесмен.