Плохой хороший парень

21

Юна

Было сложно поверить глазам. Отец сидел за кухонным столом, на своём привычном месте и выглядел так, словно получасом ранее отошёл от глубокого сна. Добрая усталость застыла на его лице в виде новых морщинок, благородной седины на висках и вымученной улыбки. Прошло не так много времени, чтобы отвыкнуть от его присутствия, но достаточно, чтобы многое осознать.

Не припомню, когда обнимала отца так крепко. И вообще обнимала. Казалось, что одно неприятное событие разрушило стену между нами, подобно шаровому снаряду. И вот мы снова настоящая семья, всецело любящая и понимающая.

— Но как? Давно ты здесь? Ты голоден? Боже, о чём это я? Конечно же, ты голоден. Дай мне несколько минут, я сделаю бутерброды, — от волнения голова закружилась. Сотня несказанных вопросов рвались наружу, превращаясь в словарное месиво, а руки дрожали от переизбытка эмоций.

— Всё в порядке, дочка. Оставь продукты в покое и присядь, — тепло улыбнувшись, он похлопал ладонью по спинке стула. — Я жутко по тебе соскучился.

Закрыв холодильник, я послушно села напротив отца.

— Я тоже по тебе скучала, — прошептала едва слышно, взяв его за руку.

Мне не хотелось её отпускать. Больше не хотелось никого терять.

Своим побегом Майский оставил дыру в моём сердце, и следующая потеря станет для меня роковой. Мне не выдержать очередного удара.

— Полагаю, ты задаёшься вопросами, — произнёс отец, прочитав мои мысли. — Но должен тебя разочаровать, Юна. Я сам ничего не понимаю.

Его признание заставило меня напрячься.

— Они отпустили тебя не сказав ни слова?

— Именно так.

— И даже условия не поставили? Быть может, угрожали?

— Нет, никаких требований. Даже должность сохранили, — искренне отстреливался он. — Более удивительным стало то, что Валерий снизошёл до извинений. Сказал, что вышла неприятная ошибка, будто не подстроил мой арест самолично. Эх, если бы я только развидел в нём шакала раньше…

Услышанное не укладывалось в голове и отчасти походило на розыгрыш.

— Этого не может быть.

— Но это так! Клянусь!

Теперь я снова занервничала, до боли закусив губу.

— Прости, папа… И хотела бы я порадоваться всем сердцем, да не выходит. Они не те люди, которые славятся милосердием. Здесь что-то другое.

— Вывод только один: они заменили меня более значимой фигурой. Я попросту перестал быть костью в их горле.

— Рокировка? Но на кого? — фыркнула я, но тут же перестала дышать. Понимание было резким и крайне болезненным.

— А мне на кой знать? — голос отца неразборчиво пробивался сквозь глухоту. — Я и до этого был далёк от их грязных дел. Наверняка Валерка понял, что заигрался и по итогу сдрейфил. Что он мог мне пришить? Разве что общение с этим… Как его?

— Тимур, — обвела я губами. — Они заменили тебя им.

Произнести это было так же сложно, как и принять. Но не так грызла правда, как стыд за собственные мысли. Я предала его, когда записала в лжецы; когда заподозрила и прокляла недобрым словом.

— Не уверен, дочка. Этот мальчуган умён и ловок. Едва ли бы им хватило интеллекта его поймать. К тому же, он был в их лапах. Они его отпустили. Это ли не доказательство, что парень им безынтересен?

— Он предложил себя сам, — на выдохе проговорила я. — Им нужен был подозреваемый, чтобы навсегда закрыть дело. Поверь, Майский подходит под эту кандидатуру больше остальных. И уж точно больше тебя.

Отец не заметил, как на мои глаза навернулись слёзы, оттого продолжал делиться сомнениями:

— Но ведь он свояк, верно? Зачем им садить своего человека?

— Тимур давно на другой стороне…

— Даже если так. Разве бы он стал жертвовать свободой ради какого-то мужика?

— Он сделал это ради меня! — вспылив, я не смогла сдержать слёзы.

— Дочка…

Нет, я не винила отца в недоверии к Майскому, ведь сама была не лучше. Меня выворачивало от осознания, что проблемы не закончились. Мне не удастся смириться и молча залечивать раны, прячась в комнате. Я не смогу это оставить.

— Мы должны его вытащить, — дрожащим голосом приказала я.

Отец растерянно охнул.

— Но, Юна… У нас нет таких полномочий. Сама знаешь. Просто хотеть недостаточно. А действовать — означает, снова наступать льву на хвост.

— Значит, мы отрубим это чертов хвост! — вдарив по столу кулаком, я резко подорвалась и стала нарезать круги по кухне. — Для начала мне нужно найти Тимура. Только ему известно, где обитает прайд. Да, именно так мы и поступим. Ты можешь узнать где он? Найти любой доступ к связи? Не молчи, папа!

Нахмурившись, Олег коснулся переносицы и покачал головой.

— Ты не понимаешь. Если снова начать копать — последует казнь. Но на этот раз не меня лишат головы, а тебя. Я не могу на это пойти.

Слёзы прекратились. Я замерла. По спине пробежали брезгливые мурашки.

— Ты говоришь как трус!

— Верно, ведь я боюсь за тебя!

— Все мы чего-то боимся! Но это не обязывает нас поступать подло! — сердце разошлось до предела. — Тимур нашёл в себе силы сделать это ради меня, а ты не можешь? Тогда в твоих словах нет ни грамма правды. Тебе плевать на меня.

Глаза отца расширились. Подбородок затрясся. Едва ли он полагал, что освобождение не станет для него успокоением.

Чёрт возьми, я и сама часом ранее думала совсем о другом!

— Не отвечай сейчас, — опередила я, боясь создать скандал. — У тебя есть время подумать. И, пожалуйста, на это раз переиграй приоритеты. Ты потеряешь меня однозначно, если решишь опустить руки. Так или иначе.

Покинув отца и закрывшись в комнате, я принялась лихорадочно набирать номер Кабанова. Терять бездумно время было истинным преступлением. Я должна была с чего-то начать.

— Ты ещё в больнице? — спросила я, не успел он открыть рот.

— И тебе «привет». В столовой, если быть точным.

— Одно я знаю точно, что ты точно здоров. И точно устроишь мне встречу со своим дядей из ФСБ. Он ведь точно существует?

— Точно…

— Вот и славненько, — нервно улыбнулась я. — Тогда беги за выпиской. И будь уверен, я точно сломаю тебе ногу, если ты будешь медлить. Сделаю точно так же, как и было до этого. Точно-точно.

За всё то время что мы не виделись, Кабанов заметно поднабрал. Его округлившееся лицо сияло от счастья, но едва ли причиной тому являлась наша с ним встреча. Здесь было что-то другое. И это «другое» очевидно знает толк в заботе и временами носит белый халат. Впервые форма Гришки была выглажена безупречно, ботинки начищены, а на лице не осталось ни островка щетины.

Сержант явно обзавёлся подружкой.

— Рад видеть тебя, Юнга, — невнятно пробормотал он, сохраняя дистанцию, словно чего-то боялся. — Ты стала ниже ростом. Кажется.

Несмотря на неоправданную скованность, я накинулась на него с объятьями. Буквально повисла на шее бугая, перестав ощущать асфальт под ногами.

— Это ты стал больше, Гришка, — посмеялась я, примкнув к нему всем телом. — Я тоже рада тебя видеть. Целого и невредимого.

Мы встретились с ним на территории псарни — единственным местом из прошлой жизни, где я могла находиться без лишнего разрешения. Да и здешние свидетели отличались беспредельной преданностью и не могли проболтаться.

Покончив с неловким моментом, я внимательно посмотрела на его руки, что продолжали безжизненно болтаться вдоль тела.

— Ты принёс то, о чём я тебя попросила?

— Конечно, ведь ты напомнила об этом сотню раз, — нахмурившись, сержант полез во внутренний карман куртки и достал оттуда невнушительного размера кулёк.

Моему разочарованию не было предела, когда пакет оказался в моих руках.

— Боже, Гриша… Я ведь просила достать мне фальшивки из отдела улик. Много фальшивок. А ты принёс заначку пенсионерки. Как так?

Кабанов вовсе насупился.

— Ты назвала мне сумму. Я её достал. Тебе вечно не угодишь.

Удивившись, я открыла пакет. На его дне лежало несколько пачек купюр с довольно крупным номиналом.

— Евро?

— Это всё, что было. Доллары растаскали дети офицеров.

Опечаленно выдохнув, я забросила деньги в рюкзак. Учитывая абсурдность моего плана, любая помощь была значимой.

— А где твой дядя? Он передумал нам помогать?

— Он в деле, — уверил Кабанов. — Ты ведь не думала, что он станет откладывать свои дела и явится на беседу в зловонную псарню?

— Нет, не думала. Я на это надеялась, — вымученно проговорила я, приложив ладонь ко лбу. — Что ж, день изначально не задался. Как и жизнь в целом. Не будем же мы огорчаться по каждому поводу, правда?

Поджав губы, Кабанов опустился на скамью и заодно усадил меня. Он жадно вдохнул прогретый летний воздух, а после спросил:

— Что ты задумала, Юна? Зачем тебе понадобились фантики?

Пялясь вниз, я равнодушно водила кедом по асфальту.

— Это секретная миссия. И я расскажу тебе о ней, она перестанет быть секретной. Не заставляй меня это делать. Пожалуйста.

— Секретная — значит, задуманная только тобой? Ты снова за своё? Прекрати, Юна. За дело берутся опытные люди, они справятся. А твоя инициатива нередко отзывается бедами.

— Ты прав, — согласилась я. — Но я не могу сидеть без дела, когда Майский прозябает чёрт возьми где. От меня должна быть хоть какая-то польза.

Кабанов покачал головой.

— Что ты можешь перед этими людьми? Они посадили твоего отца и хакера, меня уложили на больничную койку… Тебе раздавят как таракана.

— Но если я до сих пор цела и наслаждаюсь свободой, значит, не хуже смыслю о безопасности, чем ваша заурядная троица.

Гриша на мгновение задумался.

— Что, если они пока даже не пытались?

— О чём ты?

— Сама подумай. Убрать тебя — было легче простого. Ты буквально протискивала голову между пнём и тесаком, но тебя не тронули.

— Глупцам везёт? — предположила я.

— Не думаю. Здесь что-то другое…

Мой телефон подал сигнал. Полученное сообщение сподвигло к решительным действиям. Приподнявшись со скамьи, я отряхнула джинсы от собачьей шерсти.

— Прости, Кабачок, но размышлять об этом нет времени. Однако, будет интересно послушать твои догадки. А сейчас мне пора, — сделав шаг, я притормозила. — Ах, да. Найди мне номер Миры. Я скину тебе её бывший адрес. Пока.

— Куда ты? — бросил Кабанов вслед.

— Хочу лично повидаться с врагами! Отцу ни слова!

— Но как ты их найдёшь?! Юна!

— Знаю я одного болтливого бармена… — проговорила я тихо, покинув псарню.

На воплощение задумки оставались часы. Я знала, что выдержка Кабанова не крепче песочного печенья и вскоре он побежит с докладом к Олегу, отчего не теряла ни минуты. К счастью, мне удалось все тщательно продумать.

Такси притормозило у обочины, неподалёку от клуба «Бархат». Несмотря на палящее солнце, разгульная толпа неизменно сторожила ворота «преступной норы». Однако, посещать гиблое место не приходилось, меня интересовало лишь чёрное авто с уже знакомым номером. И пусть его окна были тонированными, за ними отчётливо проглядывались силуэты.

— Салют, парни! Давно не виделись! — воскликнула я, запрыгнув в салон. Его обитатели вмиг встрепенулись, особенно мрачный блондин.

— Какого… — отпустив руль, он потянулся ко мне, но я спешно разбила его желание мне навредить.

— Прежде чем коснёшься меня, хочу поделиться маленьким предупреждением. Видишь эту иномарку? — я рандомно указала стоящее рядом авто. — Она полна бойцами. И если через десть минут они не увидят меня с улыбкой на устах, то с радостью поработают над вашей. Поверь, их так же отстранили от службы и кулаки парней чешутся от немыслимой несправедливости. Поэтому, советую вам меня выслушать.

Выдержав секундную паузу, Стас вернулся к рулю. А вот его дружок широко зевнул, словно распознал мой блеф или попросту пожелал вздремнуть.

— Менты… Как же вы задолбали, — выругался блондин, наградив меня злостным взглядом через зеркальце заднего вида. — Зачем пришла? Хотя, я и так знаю. Майский заплатил мне за это крупную сумму денег, а тебе помогать я не стану.

Упомянутые в контексте деньги лишь укрепили мою уверенность.

— Но и я не пришла с пустыми рукам, — на моих коленях тут же оказался раскрытый пакет с купюрами. — Полагаю, это сделает вас более сговорчивыми?

Стас скрыл удивление, однако я заметила, как заблестели его глаза.

— Добьёшься встречи с ними, и это свидание будет нашим последним, — он не угрожал, скорее предостерегал. Впрочем, сейчас им двигала жажда денег, а в отсутствии совести у афериста сомневаться не приходилось.

— Но ведь ты не расстроишься, если больше меня не увидишь? — иронично пропела я. — Лично меня этот факт не тревожит.

Стас мешкал, периодически поглядывая на мнимую угрозу.

— Хорошо, — сдался он. — Я дам тебе адрес. Но если выдашь меня — прибью. Поверь, терять мне будет нечего. Деньги отдай Алику, а сама — проваливай. С улыбкой и пустыми карманами.

На это я только удобнее расположилась в сиденье. По правде страх присутствовал, но стремление добиться желаемого было в разы сильнее. К тому же, от моего заскучавшего соседа не исходила угроза.

— Сумма слишком большая, чтобы ограничиться одной просьбой, не находишь? Но уверяю, она не доставит тебе больших хлопот.

На этот раз блондин обратился ко мне. На его лице играла коварная улыбка, а мне оставалось только догадываться, что именно его расслабило.

— Любой каприз, милая.

Теперь напряглась я.

— Ты отвлечёшь Марка, займешь его на время, пока я буду общаться с Майским. Меня не пропустят, если Юдин будет находиться в отделе.

Стас игриво выставил губу.

— А что, если Майского там нет?

— Ты скажешь мне об этом прежде, чем возьмёшь деньги, — обрубила я.

— Правда? Сдаётся, что я могу взять их прямо сейчас. Без разрешения, и никто мне не помешает, — парень наклонился и демонстративно откатил окно. — Ведь твои бойцы настолько заняты, что едва ли их заботит твоя шкура.

Я разочарованно наблюдала за тем, как семейная пара укладывала покупки в багажник «служебной» машины. Сердце затрепетало в груди. Сейчас они могли сделать со мной что угодно, без лишних глаз и свидетелей, однако Стас не спешил действовать, как и его прихвостень.

Быть может, Кабанов был прав в своих убеждениях и меня не тронут без команды «фас»?

Схватив пакет, я ринулась покинуть салон, но тут же ощутила цепкие пальцы на своём локте и невольно вернулась обратно.

— Не торопись, — с фальшивой вежливостью сказал Стас. — Я ведь не сказал, что отказываюсь от сделки.

Его ответ меня удивил.

— В чём подвох? — сглотнула я.

— Его нет, милая. Я не граблю девушек. Мне нравится их припугивать, — он снова улыбнулся. — Такая вот порочная слабость.

— Значит, ты поможешь мне?

— Я попробую. Так вышло, что наши интересы отчасти схожи. Но даже не надейся, деньги я оставлю себе.

Гадать о мотивах Стаса не хотелось. Вся наша беседа была пропитана недоверием друг к другу. Впрочем, небеспочвенно.

Договорившись с блондином, я поспешила оказаться на улице, на безопасной мне дистанции. Вместе с летним ветром таяла надежда, но крохотный шанс оставался. Проходя мимо открытого окна, я уловила колкий мужской смех.

— Май тебя явно испортил, Юна. Он научил тебя лгать. Будь аккуратна, ведь водяной пистолет может вдруг оказаться реальным…