Пляска красной смерти

Оптимисты уверяют, что нынешняя активность красной пропаганды в достаточной мере безобидна: то ли дурью маются отдельные люди (а всяк же вправе на «свое мнение»), то ли «это правительство отвлекает народ от насущных проблем».

Ах, всерьёз ли вы, дорогие мои, верите, что такие прожженные делованы, как Прилепин, Леонтьев с Прохановым и Шевченком пойдут ломать какие-либо копья бескорыстно, просто по причине «они так видят»? Да вы шутники.

По чести сказать, я терпеть не могу сетевой манеры искать выгоду во всех деяниях публичных людей. Это пошло и убого. Но, как гласит народная мудрость: «если вам кажется, что за вами следят, из этого не непременно следует, что у вас мания». Глупо искать выгоды в действиях каждого. Не менее глупо отрицать ее, глядя на ребят со свинцовыми зубами и дополнительными пальцами на руках. Да что там пальцами: это Шивы какие-то, и не видеть их множественных загребущих конечностей — дефект зрения, переходящий в дефект интеллекта.

Если эти хлопцы заняты красной пропагандой, то оная кому-то серьезному очень необходима.

Перейдем ко второму предположению, на которое сетевые мыслители любят многозначительно морщить лоб. Оно первого и не исключает. Итак, «правительство отвлекает». Ну, коли отвлекает, так ему бы работать на обе стороны конфликта, чтоб тема «красного-белого» достигла высокого накала. Не так ли? Правительству же «наплевать», что там дурачки спорят о красном-белом пути, ему б «отвлечь от главного»? Только конфликта никто сверху не раздувает. Напротив, конфликт пытаются закатать в бетон. Идет мощнейшее финансирование красных медиа. Назову ресурсы Хазина с Делягиным, «Изборский клуб», колоссальный пиар Прилепина на Донбассе. Опять же «Суть времени», со всевозможными ответвлениями наподобие группы «Веселый чекист». (Группа, кстати, абсолютно экстремистская, если исходить из действующего законодательства, но чувствует себя в полной безопасности). Уж про газету «Завтра» и напоминать смешно. Это огромные вложения, между тем, как Добровольцы снова, как сто лет назад, идут в бой разутыми и раздетыми. Из всех достойных современных идеологов и историков, кого я знаю лично, никто толком не сводит концов с концами. Все вменяемые патриотические ресурсы делаются на коленке.

И еще существенный нюанс: помимо богачества красных медиа, на центральных каналах, официальных и «больших», вроде бы нейтральных, львиная доля эфирного времени также предоставляется новым красным, необольшевикам, нуворужам. Последнее время у сверхрейтингового Соловьева появился новый любимец. Нет, мы, конечно, понимаем, что ждать особо частого появления русских людей на Соловьевских эфирах было бы даже странным. Но антикоммуниста Авигдора Эскина (к которому у автора этих строк свои претензии, но хоть не в этом вопросе) сменил другой гражданин Израиля — Яков Кедми. Сионист-сталинист: все изумленно танцуют польку-бабочку. А гражданин чужой страны учит нас жить: «Россия удивительная страна. Нет ни одной страны в мире, которая так любит втаптывать в грязь свою историю». Если «Сталин — наша история», то «Гитлер — история Германии». Мне почему-то кажется, что Гитлера еще больше втоптали в грязь. Бедный втоптанный в грязь Алоизьевич! Как он «заботился о своем народе»! Экономику, между прочим, поднимал, с коррупцией боролся.

Брешете, Кедми! Брешете, как последняя Брешко-Брешковская. Моя история — это гениальный Вавилов, а не его фактический убийца Джугашвили, гениальный Королёв, без которого бы не было отечественного Космоса, а не те, кто покалечил его при пытках.

Моя история это ВАСХНИЛ.

«Когда мы, когда вся страна проливала кровь на фронтах Великой Отечественной Войны, эти муховоды…».

Договорить он не сумел. Как тигр из первого ряда бросился к трибуне Рапопорт — бесстрашный разведчик, он знал, что такое «брать языка». Презент на войне не был — он был слишком ценным, чтобы воевать — там же могут и убить… Рапопорт был, как сказано, всю войну на фронте. С черной повязкой на выбитом пулей глазу он был страшен. Рапопорт схватил Презента за горло и сжимая это горло спросил свирепо: «Это ты, сволочь, проливал кровь?..»

Забирайте себе Презента, Кедми. А я оставляю себе Рапопорта — он часть моей русской истории, которую я ни одному наглому подлецу не дам втоптать в грязь.

И все эти «учители» уверяют нас, что де народ выбрал и любит товарища Сталина.

Меж тем, как народ выбирает Государя. Невзирая на семидесятилетние и нынешние попытки втоптать его в грязь.

Мой народ, прошедший только что стотысячным Крестным ходом от храма Царственных Мучеников до Ганиной Ямы — не чтит своей истории? Чтит, да вот только не по Вашей указке, Кедми. Какая незадача.

Но прошу извинения за лирическое отступление, воротимся к общей картине.

Возможно кто-то решит, что красному проекту в медийной среде противостоят те ресурсы, которые с больной головы отчего-то принято называть «оппозиционными» и «либеральными»? Они же до судорог рукоплещут каждому сшибленному Ленину.

Ну да, конечно. Противостоят они красному нашествию, еще чего. Постоянный вещун «Эха» — шоумен Шевченко, известный не только ваххабитскими связями и лоббированием исламской экспансии, но и в последнее время активизировавший коммунистическую активность. Напомню, что Макс (которого мы называем здесь полуименем для удобства, чтоб не заморачиваться каждый раз вопросом, писать Максим либо Максуд?) распевал «Интернационал» в предвыборном собрании Грудинина. После он отметился выступлением троих удальцов, начиная с левого экстремиста Удальцова, о котором спорят потомок ли вьюнош Розалии Землячки, но нам кажется, что и предок Удальцов достаточный упырь). Вторым был Макс, третьим — Прилепин. Они вопияли, что «пора взять власть» и прочая таковая. Опять же заметим, что прямой призыв к свержению существующего строя «кровавый режим» отчего-то проигнорировал. Когда людей привлекают за фразу «пора кончать с этой странной экономической моделью», это могло бы показаться даже немножко странным. Но — отчего-то не удивляет.

Недавно обжился на «Эхе» и звезда войны, герой Донбасса Захарий Прилепин. Да, мы не ослышались. У этих у самых, стонущих от агрессии России по отношению к дивной свободной стране, проклятый оккупант свил уютный бложик. И всем хорошо. И где же, как ни в студии «Эха» прозвучало феерическое признание Проханова о принадлежности к ХАМАС и исповедании ислама?

Об одном прошу: не надо говорить, что «профессиональная журналистика разворачивает широкий спектр мнений». Во-первых, журналистика «Эха» очень низко профессиональна (мне есть, что об этом сказать, но не станем сейчас углубляться в обертоны), а во-вторых, и это важнее, есть мнения, не представленные ни в малейшем количестве. Мнения нормальных русских патриотов с конструктивными программами. А нуворужам «Эхо» очень даже радо.

Новые красные захватили также и изрядный сегмент православного вещания. Помимо семейства Дугина сына Гелия (кроулианца, исламофила, большевика и ненавистника Дома Романовых) на «Царьграде» ведет программку «Чай с Захаром» опять-таки Прилепин.

Вот ведь в каждой бочке затычка.

По причине «успешного писательства», что ли? Да ладно. Кто из знающих, что «Прилепин это писатель» приведет наизусть хоть пару цитат? Не смешите, господа-товарищи. У опусов гения нулевая цитируемость. При такой-то рекламе…

Суммируя, мы видим, что «красному проекту» подыгрывает всё и вся.

Что ставит перед нами ряд интересных вопросов. Попробуем последовательно их перечесть.

Наши высокоумные конспирологи любят сразу вспоминать о прошлом гаранта. Едва ли это умно. Даже не потому, что Путин относится к поколению «прагматиков», которое по определению к идеологии безразлично. И, кстати, оную склонно катастрофически недооценивать. Занято его правительство проблемами, которые мы обозначим как «материальные». Не станем здесь вникать в подробности, все тут люди взрослые и все поняли. И они — уже власть. Идеологов они рассматривают как прислугу (обслугу, на их языке), которая должна как-то убалтывать народ, ибо совсем же без хоть какой-то единой суммы ценностей даже и неудобно — о чем тогда проводить действа официоза? До какого-то времени они вполне обходились тем, что неумная и нерадивая обслуга, дабы не перетрудить себя изысками и не вникать в разногласия внутри общества, свела всю идеологию к победе во Второй Мировой, фактически выведя оную на уровень религиозный. Им и сейчас, вероятнее всего, кажется, что вся государственная идеология — это «спасибо деду за победу».

Но это уже не так.

Однако, если ежегодно выделяются пребольшие бюджеты на штурмы Рейхтагов из пенопласта, нужно ли нашему правительству, давно утерявшему представления о реальности, что либо еще? Конечно же нет. Головы народа якобы забиты «победой», а серьезным людям надо думать о серьёзных делах: как, к примеру, попытаться решить очередную проблему за счет беднейших слоев населения. Еще и оскорбив это население, выпустив Тёму Лебедева, и Мишу Леонтьева обозвать пенсионеров «нахлебниками» или «бездельниками». Это лишняя иллюстрация оторванности от реальности. С Лебедева какой спрос, он, эээ… интеллектуально альтернативен, но Миша должен был лечь в эфире костьми — денег нет, но вы держитесь, жен и детей заложим, я сам первый в сентябре себе пенсии не оформлю, ах, проклятые США… Слезу должен был пускать, рвать рубаху. Вместо этого — уныло осыпал аудиторию оскорблениями. Власти не понимают, как и о чем говорить с народом, даже когда его надо обдурить. Они малоподвижны и тупы, ибо сыты. Они слишком рассчитывают на силу.

Но за первым эшелоном стоит эшелон номер два. Возможно даже номер три. Нам не слишком интересно гадать о персоналиях — скорее всего ошибемся. Нам важно понять схему. Второму эшелону очень хочется продвинуться в первый ряд. Он-то — держит руку на пульсе народных настроений, вне сомнения окучивает военную верхушку, ну и вообще деятелен.

А возможности у второго (даже третьего) эшелона — вполне велики. И руководящие, и финансовые.

Так при каких обстоятельствах происходят перемены власти, передел особо лакомых кусков и прочие интересные вещи? Военные перевороты не в моде, так что — на майдан.

Но после 90-х годов, которые еще очень живы недоброй памятью в стране, то, что нам пытаются выдать за оппозицию, к власти не придет никогда. Квази-либерализм Ельцинского правительства скомпрометирован намертво — как человеконенавистнический и воровской. Именно Ельцинским временам мы обязаны нынешней ностальгией по совдепу. Точнее так — раны, нанесенные девяностыми, являются благодатной почвой для того, чтобы эта ностальгия на них возрастала. А растет она не сама по себе, а из зерен мощнейшей пропаганды.

Которую, как и было сказано, изобильно финансируют.

Красный майдан — сценарий вполне возможный. Раздражения и на нынешнюю власть накоплено немало. Восемнадцать лет Путина — а каковы результаты? Проеденный (не нами) профицит семи коров тучных, тяжелое положение науки, миграционная политика, недостижимость ипотеки, таяние социальных гарантий… Кратковременное воодушевление в связи с возвращением Крыма погасило предательство Новороссии. О чем, впрочем, еще пойдет речь. Канализировать недовольство сегодня реально лишь под лозунгом «Назад в СССР!»

Никакого СССР-2, знамо дело, не будет. Не будет ни газировки за алтын, ни проезда в подземке за пятачок, ни ванильного сырка за гривенник.

Но — пошуметь под красными знамёнами, в более или менее фигуральном смысле пошвырять с крыльца на копья особо непопулярных «бояр» — это разве жалко? Можно еще и деток в пионеры попринимать. Ну и сразу установить небольшую диктатурку с террорчиком — дабы народец, понявши, что ничегошеньки кроме бесплатных экскурсий в мавзолей Ульянова-Ленина В.И. не получил, теперь уже не рыпнулся даже при переводе на карточную систему. Не в смысле банковских, а в смысле продовольственных карточек, уточнение для тех, кто подзабыл.

Ну, разубедите же, кто сумеет. Что не так? Девяностые не распахали поля для красных семян? Никто не финансирует и не поддерживает семенного производства? В стране не накопилось достаточного недовольства? Вдруг исчезли желающие греть на недовольстве руки?

Впрочем, вот и иной сценарий: второй эшелон вовсе не злоумышляет, а готовится прийти к власти под руководством первого, намеренного тихо отчалить в приятное далёко. В этом случае красный майдан обернется полной фикцией, но свою роль все едино сыграет.

В официальном позднем СССР, который довелось застать автору этих строк, производилось немало казенной идеологической ахинеи. Но в сравнении с нынешним информационным пространством даже поздний СССР предстает образцом здравомыслия.

Трофим Лысенко благополучно дожил свою непочтенную старость на академическом пайке из спецраспределителя. Старушку О.Б.Лепешинскую прикопали на Новодевичьем кладбище. Однако уже давно и прочно, задолго до их смерти, считали обоих шарлатанами от науки.

Ныне же — с неистовостью оккультистов — издаются одна за другой завлекательные книжицы, предназначенные, кажется, только для одного: разнести в клочья элементарную сумму знаний, в советское время вполне содержавшуюся в голове десятиклассника.

Идет обеливание Лысенка, скоро (если уже не) опять начнут лечить рак содовыми ваннами и получать клетку из «живого вещества». Алхимия, «дом премудрого цыпленка!» Впрочем, не стоит им подсказывать: до обеления Лепешинской издатель Колпакиди еще не дошел.

Но Лысенко, доживавший в заслуженном презрении научного сообщества, здорово бы удивился, что его камлания сделались востребованы в XXI столетии.

«Вавилов был кабинетный теоретик, а Лысенко — практик».

Обойдем даже то, сколько опасных экспедиций числилось за «кабинетным» Вавиловым.

«Сколько стоит сегодня наследие Лысенка?»

На этот вопрос обычно не умеют ответить.

«А сколько стоит наследие Вавилова?»

Та же картина.

Между тем стоимость коллекции Н.И.Вавилова превышает золотой запас РФ. Если Лысенко чего-то и оставил после себя науке — едва ли сие окупает стоимость хранения.

«А Вавилова посадили за нецелевое использование средств! За это везде сажают».

Но не везде приговаривают к расстрелу, кстати. Но, допустим. Однако отчего же в обвинительном заключении сие не фигурирует? Инкриминирована Николаю Ивановичу были организация аж двух антисоветских организаций, вредительство, попытки подрыва колхозного строя, а также передача государственных тайн белоэмигрантам. От своих показаний, данных под пытками, Вавилов отказался в обращении на имя Берии сразу после суда.

Все это не выдерживает тени критики — но многие ли из прочитавших статью на популярном ресурсе станут уточнять, что было на самом деле?

Зачем, во имя всего святого, зачем — реабилитировать разоблаченного шарлатана и чернить гения? Вавилов не интересовался политикой. Но если на его прекрасное имя изливаются потоки грязи, стало быть — сегодня это кому-то нужно. Борзописцы строчат резво, по своему увлекательно, а научные монографии читать скучно и сложно.

Едва ли мы ошибемся, предположив, что идет атака на всю сумму ценностей и даже знаний, которая давным-давно никаким сомнениям не подвергалась.

При каком Брежневе Сталин вспоминался иначе, чем в киноэпопеях о ходе Второй Мировой войны, откуда его впрямь сложно и незачем было бы удалять? Очернение Вавилова — фигура пляски вокруг красного фантома.

Депутат Ямпольская, она же автор опуса «Прославим женщину-стерву!», она же новый председатель комитета ГД по культуре, заявляет, что «Россию над бездной могут удержать Бог или Сталин». Само по себе хорошо, но вопрос к мадам конкретный: а каким манером Сталин «вернётся»? Из могилы вылезет? Реинкарнирует? Только вот не надо нам о том, «он улетел, но обещал вернуться» — это про «изучение наследия». Наследие уже лезет изо всех информационных щелей, а возвращения что-то не зафиксировано. Или это — когда опять начнут расстреливать миллионами?

Ах, да, еще одно направление: никаких миллионов. Сталин расстрелял «только ленинскую гвардию». То, что на «ленинскую гвардию» достало бы одной «ночи длинных ножей», почему-то не берется в расчет.

Или друг Иосиф, в отличие от друга Адольфа, постеснялся б методами, желай он в самом деле этого?

По сети ходят тысячи перепостов текста какого-то «старого прокурора»:

«Я в свое время помогал 4 м знакомым у которых тоже в роду были „кто-то репрессированные“ разыскать информацию о них. Люди угрохали кучу времени на обращения в различные архивы, да и денег порядочно. (Каких таких денег, любезный? До перестройки мы, хотя и понимали правду, ни за какие деньги не получили бы ничего сверх „умер от инфаркта“, а во время перестройки получили расстрельное дело совершенно бесплатно, да и достаточно быстро. ЕЧ) В итоге выяснилось, что у одного бабка села не за то, что „была дочерью царского офицера“, а за то, что она будучи бухгалтером на заводе взяла из заводской кассы деньги и купила себе шубу. У другого дед сел не „за анекдот про Сталина“, а за участие в груповом изнасиловании. (Просто невозможно, ибо политические шли по совершенно конкретной статье — 58-й. ЕЧ) У третьего дед оказался не „раскулаченым ни за что крестьянином“, а рецедивистом, получившим вышку за убийство целой семьи (отца, матери и двоих детей подростков). Только у одного дед оказался действительно политически репрессированным, но опять же не „за анекдот про Сталина“, а за то, что во время войны был полицаем и работал на немцев.

Это к вопросу о том, стоит ли доверять семейным легендам про репрессированных родственников».

Ах, ты ж гадина ты гадина. У нас не «легенды», у нас — документы. А огромное количество реабилитационных бумажонок, что советская власть нам разостлала вместо утраченных родных — это что же, неужели «изнасилования» вдруг перестали быть преступлением?

И тут — новые па пляски смерти: информационная атака на А.И.Солженицына.

Опять бесконечное тиражирование гнусного навета о его призывах «бомбить СССР ядерным оружием». Нам, слушавшим в юности все выступления Александра Исаевича сквозь «глушилки», подобной ахинеи не впарить, но те кто старше или моложе — ведутся легко.

О Солженицыне надо писать особо. Скажем здесь лишь основное. «Архипелаг» не может быть безупречен: за время написания он ни разу не лежал в целом виде на одном столе (ясно — почему?), однако его не выкинуть из русской истории как первый системный труд по геноциду и стратоциду нашего народа.

Но борьба с Солженицыным имеет сугубую подоплёку. Из всех, свидетельствовавших против антирусского режима Джугашвили, Солженицын — стоит наособицу благодаря международной известности. Заметим — никто не трогает Варлама Шаламова. Его как бы «нет». Очернить Солженицына — и словно бы дело сделано. Кричи потом, что его труды подтверждаются мемуарами талантливого актера Георгия Жженова или известного ученого-трансплантолога кн. А.В.Трубецкого, биографиями Л.Н. Гумилева и С.П.Королёва, огромным повествованием внучки Римского-Корсакова Ирины Головкиной — кто услышит?

Убери Солженицына с шахматной доски — и включай по телевизору «Кубанских казаков»: раскулачивания не было, Промпартии не было, «дела академиков» не было, ВАСХНИЛ не было, были благорастворение воздухов и книга «О вкусной и здоровой пище».

Происходит незаметный перевод стрелки: монархизм — хорошо, но Сталин это как бы «красный монарх», погоны вернул, школьную форму вернул, отечески призирал любимый русский народ и был офонарительно православен.

Сталин — «лучше» Государя.

На что работает весь кружок сталинистов-идеологов: мы православные, Царь был никудышный, Сталин распрекрасный. Но, следим за руками, они вовсе не ссорятся между собой: те, кто строчит тексты как «Сталин расстрелял упырей ленинской гвардии» и те, что лупит себя в грудь за «сибирского с упрямым лбом Ленина». Они едины, их цели общие. Леонтьевы, Хазины, Делягины, Мараховские, Лекухи, Прилепины, Юлины и прочие красавцы.

Некая Прудникова («историк» с политехническим дипломом) разразилась заявлением, что почитание Государя «является проектом ЦРУ». Пишет в соавторстве с Колпакиди. (Теперь этот жанр политкорректно назван «неакадемические исследования»).

Но это мы ссоримся между собой. Они слеплены в один дружный гадючий клубок.

Кампания по дискредитации Государя еще не набрала обороты. Ее еще придерживают. Государь пока еще — им нужен. Зачем?

А для дискредитации Белой идеи. Для дискредитации Добровольчества. Пусть пока Государь хороший, но белые — плохие, они ж его «все предали».

В советское время все белые поголовно выставлялись монархистами, ибо монархизм считался запредельно предосудителен. Ныне тренд сменился на 180 градусов: монархистов среди белых «не было вовсе». Как заполошно они обвиняют доблестно павших за непредрешенчество, просто за то, что не спасли, за то, что не выиграли. Как сладострастно смакуют паскудный глагол «про…ли».

Заставить забыть, переосмыслить то, что все здоровые силы, дабы предотвратить катастрофу октября, сплотились под знаменами Белого дела, что, вступая в войну либералами, многие в изгнание уносили выстраданную идею монархизма, что уже оттуда новый философский смысл монархии вернулся к нам — это их первоочередная задача. Разделить понятия «белый» и «монархист». И, разделив, властвовать.

Ну а когда проявится картинка — прекрасный, но абсолютно всеми преданный Государь и белые, которые вообще были чуть ни хуже красных, тогда, как уже было сказано выше — на Государя накинутся с десятикратной от нынешней злобой.

И «православные сталинисты» сольются в дружеском экстазе с бодрыми безбожниками.

Медийное пространство краснеет, словно вновь наливаясь пролитой кровью.

Но — зачем? Во имя всего святого — для чего и кому потребен этот триумф безумия?!

Если мы захотим понять, что делают с Россией, нам надлежит взглянуть в день, листочек коего еще не оторван в календаре.

С Россией хотят сделать то, что уже сделано с Новороссией.

Белая идея не избыта, более того, она непостижимым образом работает. Малейшая возможность — и мысль рождает действие. Обычному, «простому» народу и не надо было погружаться в исторические пласты. Но, пока был жив монархист Гиви, у кого на стене висели портреты Белых вождей, пока в Новороссии находился И.Б.Иванов, пока реяли Имперские знамена и еще не оступившийся Стрелков награждал героев георгиями — Новороссия была русской надеждой.

Надеждой не на прошлое, а на будущее.

Кто помнит 2014 год, подтвердит: ощущение радости и надежды было почти физическим. Из Новороссии должно было явиться оздоровление общества.

Из русской надежды Новороссия сделалась русской болью.

Ее окунули в красное.

Очень важная оговорка: изначально конфликт в Донбассе ни с какой стороны не был ни про, ни анти коммунистическим. Природа его однозначна: квази-этнический конфликт.

Слово «этнический» мы берем условно, ибо национальная принадлежность в нем определялась исключительно самоидентификацией, даже не языком. Среди тех, кто обозначает себя украинцами, огромное количество русскоязычных. Но именно этот конфликт и двигал события.

Дабы выиграть по очкам перед Западом, придав событиям понятный ему колер коммунистической угрозы, Киев принялся влить на камеры истуканы Ленина, заботливо сберегаемые ради такого случая аж четверть самостийного века.

Киев пытался спекулировать на чувствах пожилых людей, которые, доведенные до колик навязываемой «второсортностью» в жовтоблакитном пространстве, давно идеализировали свою советскую молодость. Они да, немножко поводили хороводы вокруг истуканов. (Это происходит во всех постсоветских республиках, что вполне объяснимо).

Киев судорожно выискивал красных в рядах Ополчения. Иной раз — и находил. Ибо, смотрим выше, «свои» определялись по критерию национального самосознания, национальной взаимопомощи.

Но, пока у руля стояли люди белой идеологии, представить конфликт как столкновение коммунизма с антикоммунизмом не очень получалось.

Не помогали Киеву даже камлания Кургиняна, рванье Прохановым рубахи на груди «Я отдал под ружьё своего сына!» (аж, кажется, на целых четыре дня), «убивать-убивать-убивать!!!!», исходящее от Дугина, не способного своими руками убить даже мышонка.

Слишком уж смехотворно все это выглядело.

Киев не был способен на абсолютно необходимый ему прием: выставить квази-этнический конфликт как коммунистический-антикоммунистический.

И это было сделано из Москвы.

Белая идея показала такую жизнеспособность, что ее испугались.

Опустим механику, разговор без того выходит слишком длинён. Посмотрим на нынешнюю ситуацию. Не вражеские, но наши собственные телеканалы и газеты идут на фактическую подмену военных героев. Благо большинство либо убито, либо удалено с театра военных действий, либо… Либо еще хуже. Отсюда и упомянутый выше неистовый пиар Прилепина, геройствующего на Донбассе без отрыва от парижских ресторанов, постановочные фотографии с автоматом и в окопе. Прилепин давно уже сделался карикатурой. Но — удивления достойно! — сколько разумных вроде бы людей с уважением повторяет: «Захар воюет». Теперь у «Захара» появился «боевой товарищ» — Шевченко. С этим немного поспешили, общество чуть-чуть окосело от удивления. Но еще немного телевизора — и ведь кто-то поверит. Чем-то наподобие посла от ДНР в Москве числится коммунистка Дарья Митина, кстати сказать, едва ли способная построить фразу без подзаборной лексики.

С год назад я предупреждала одного журналиста из Донецка: «Не связывайтесь с этой клоакой — „Изборским клубом“». «А к нам больше никто не ездит, а они ездят», — с обидой отозвался тот.

Пояснения, думаю, излишни.

Рассказывать, как Новороссию, перед которой захлопнули дверь, вбивают в состояние второго Приднестровья, состояние безнадежное и мертвое, можно долго.

Но микрокосм разворачивается до макрокосма.

Новороссия — присказка страшной сказки.

Без красного окраса Россия не тянет на роль мирового злодея, жандарма Европы и Америки, империи Зла. Не тянет. Религии разрешены, «оппозиция» наличествует. Главные сложности в России — это благополучие ее собственного населения, а уж это-то кого заботит с точки зрения реалполитик?

Ну и как — при таком раскладе — «отнимать у РФ Арктику», как советует бойкий профессор ВШЭ?

А уж сколько у нас пресной воды, этой валюты грядущего века, приятных территорий, ископаемых. Но — нельзя же просто так отнять.

Неловко получается.

Каждое противостояние должно быть мотивировано в глазах читателя газет, теперь уже, не о наших газетах речь.

Чтобы конфликт с Россией не прекращался, она должна быть «красной». Она должна «нести опасность коммунизма»: даже если в стране не найдется ни одного идиота, верящего телевизору, телевизор будет вещать голосами Прилепиных и Прохановых.

Ибо очень сильный вопрос: для внутреннего потребления или на экспорт красят страну?

Странно-то как. Да уж, страшно сказать, не на внешние ли силы работает наше красное лобби?

Я не конспиролог. Я просто пытаюсь найти хоть какую-то логику в безумии дней. И то, что я нахожу, мне уж слишком не нравится.

Однако, не будучи конспирологом, я могла бы сказать, куда вывезены семьи и капиталы некоторых красных изоляционистов, упомянутых выше.

Прежде, чем убежать, крысы сами прогрызут хорошую дыру в днище корабля. Отнюдь не забывая, бойко кроша древесину, призывать нас «не раскачивать лодки».

Наш голос слаб, и, вероятно, будет еще слабее. И все же иного пути, чем путь до конца, у белых нет. Если надежда (не только для России, как думают слепцы, но и для всего крещеного мира, задевая отчасти и некрещеный) есть, она только в одном: быть верными себе. Остаться белыми, жить не по лжи, уповать на Господа.

Ничего более утешительного я сказать не могу.