По дороге разочарований

14 декабря. Может, вторники перепутал?

'В двадцать лет жизнь только на пороге,

В двадцать пять уже на полпути.

В тридцать можно подводить итоги.

Если вы не прочь, и есть что подвести'

Прошла еще одна неделя, наступили ужасные холода. Диана пришла к Снежане на ее двадцатипятилетие. На «банкете» присутствовало приятное общество: супруги Дикаревы и Рощины. Семейные люди вели себя чинно и благородно, обе женщины — Марина и Степанида беременны, поэтому не пили. Да и без них одной бутылки мало было. Тяжелые времена — водку нужно уметь достать. За столом вели бессодержательный разговор…

Дикарев вспомнил, как его «обманули» седьмого ноября.

— Иди, говорят, Артем, отдохни, а сами коньяк пошли пить. Меня-то выпроводили, а Чародея приголубили.

— Он сам приголубился к нам — заметила Снежка.

— Еще бы, они все танцы его опекали — сказала Марина.

— Это что, вот после танцев забавно было — заявила Диана.

— Да уж — подтвердила Степанида — вы их после танцев не видели.

Время шло, бутылка опустела. Дикаревы ушли, потому что им в Гамыш ехать нужно, печи топить в доме, где они поселились. Потом и Кир со Степашкой ушли. Скромный банкет закончился…

Снежана и Диана в комнате уединились.

— Мама говорит, напрасно Артем на Маринке женился, сам на Диану влюбленными глазами смотрит — сказала Снежка.

— Судьба у него такая — хмыкнула Диана — а ты как? Что твой Жора?

— Предложение сделал. На следующие выходные приедет сюда с родителями, свататься.

— Круто! А ты с его семьей уже знакома?

— Да. Была у них дома. У него четыре сестры, и он один сын — любимчик родителей.

— Ничего себе! Многодетная семья…

— Да. А ты готовься, свидетельницей будешь, подруга.

— Ну, ладно. Как скажешь — сказала Диана и подумала: «Четвертый раз. Но как откажешь, эта подруга самая что ни на есть близкая». Снежану она знала столько времени, сколько себя помнила, Марина к ним уже потом присоединилась, когда в школе учились.

— А как вы в прошлый выходной с Гордеем погуляли? Что там у Немцовых? — поинтересовалась Снежка.

— В Северном секторе с ними были, бражку пили. Ты же знаешь, я бражку не люблю, а Гордей пьет да хвалит. Он ведь парень в этом вопросе неприхотливый, все пьет… Помнишь, какую он самогонку нам принес на Восьмое Марта?

— Помню, а как же! Это мы у Аленки отмечали. Варя с нами была, и Олежка с Гордеем. Коньяк был, но мало на всех. Чародей говорит, сейчас принесу. Ушел и нет его. Думали, пропал наш Гордей, ни его, ни выпивки. Потом приходит, самогонку принес, добыл где-то.

— Тот еще добытчик. Самогонка мутная, хлопья какие-то плавают… Но тебе, кстати, понравилась, ты ее хорошо пила — заметила Диана.

— Ох, и наклюкалась я тогда… А ты напомнила Гордею про должок? Бутылку с седьмого ноября когда отдаст?

— Ой, да какой должок, он давно свою расписку выбросил и думать забыл. Мы другие вопросы обсуждали, про любовь и дружбу.

— И до чего договорились?

— Что во вторник в ЗАГС пойдем.

— И что он?

— Ясное дело, не пришел.

— А может, вторники перепутал, придет на следующей неделе.

— Ага, недели перепутал, или годы… Главное, я его за язык не тянула. Говорю, за кого мне выходить? А он, а если за меня? Короче, зря он это сказал. Как речь про ЗАГС зашла, так он испугался.

— Ну, это же Гордей, он в своем репертуаре.

— Да, поиск идеала завел его в тупик. Да и расписку я с него не взяла.

— А, что было бы, если бы он пришел во вторник? — поинтересовалась Снежка.

— Ну, вопрос, конечно, интересный! Но не пришел же.

— А ты представь, что пришел. Вот сидишь ты у себя на работе, входит Гордей, и говорит: «А вот и я, пойдем в ЗАГС, ты же обещала» И что бы ты ему сказала?

Диана задумалась, пытаясь представить такую картину.

— Посмеялась бы над ним? Да еще при Таньках. Вот чего он боится — заявила Снежка.

— За кого ты меня принимаешь? Если бы он на такой подвиг решился, то не стала бы я смеяться. Как можно?

— И в ЗАГС пошла бы? — допытывалась Снежка.

— А как же, я — человек слова. Пошла бы, да «бы» мешает.

Диана подумала: «Конечно, из Гордея муж — никакой, а вот ребенок от него красивый получился бы»