Чехов Антон Павлович. Поцелуй
| Anton Chekhov. | А.П.Чехов. |
| The Kiss. | Поцелуй. |
| AT eight o'clock on the evening of the twentieth of May all the six batteries of the N— Reserve Artillery Brigade halted for the night in the village of Myestetchki on their way to camp. | Двадцатого мая, в восемь часов вечера, все шесть батарей N-й резервной артиллерийской бригады, направлявшейся в лагерь, остановились на ночевку в селе Местечках. |
| When the general commotion was at its height, while some officers were busily occupied around the guns, while others, gathered together in the square near the church enclosure, were listening to the quartermasters, a man in civilian dress, riding a strange horse, came into sight round the church. | В самый разгар суматохи, когда одни офицеры хлопотали около пушек, а другие, съехавшись на площади около церковной ограды, выслушивали квартирьеров, из-за церкви показался верховой в штатском платье и на странной лошади. |
| The little dun-coloured horse with a good neck and a short tail came, moving not straight forward, but as it were sideways, with a sort of dance step, as though it were being lashed about the legs. | Лошадь буланая и маленькая, с красивой шеей и с коротким хвостом, шла не прямо, а как-то боком и выделывала ногами маленькие плясовые движения, как будто ее били хлыстом по ногам. |
| When he reached the officers the man on the horse took off his hat and said: | Подъехав к офицерам, верховой приподнял шляпу и сказал: |
| "His Excellency Lieutenant-General von Rabbek invites the gentlemen to drink tea with him this minute. . . ." | -- Его превосходительство генерал-лейтенант фон Раббек, здешний помещик, приглашает господ офицеров пожаловать к нему сию минуту на чай... |
| The horse turned, danced, and retired sideways; the messenger raised his hat once more, and in an instant disappeared with his strange horse behind the church. | Лошадь поклонилась, затанцевала и попятилась боком назад; верховой еще раз приподнял шляпу и через мгновение вместе со своею странною лошадью исчез за церковью. |
| "What the devil does it mean?" grumbled some of the officers, dispersing to their quarters. "One is sleepy, and here this Von Rabbek with his tea! | -- Черт знает что такое! -- ворчали некоторые офицеры, расходясь по квартирам. -- Спать хочется, а тут этот фон Раббек со своим чаем! |
| We know what tea means." | Знаем, какой тут чай! |
| The officers of all the six batteries remembered vividly an incident of the previous year, when during manoeuvres they, together with the officers of a Cossack regiment, were in the same way invited to tea by a count who had an estate in the neighbourhood and was a retired army officer: the hospitable and genial count made much of them, fed them, and gave them drink, refused to let them go to their quarters in the village and made them stay the night. | Офицерам всех шести батарей живо припомнился прошлогодний случай, когда во время маневров они, и с ними офицеры одного казачьего полка, таким же вот образом были приглашены на чай одним помещиком-графом, отставным военным; гостеприимный и радушный граф обласкал их, накормил, напоил и не пустил в деревню на квартиры, а оставил ночевать у себя. |
| All that, of course, was very nice -- nothing better could be desired, but the worst of it was, the old army officer was so carried away by the pleasure of the young men's company that till sunrise he was telling the officers anecdotes of his glorious past, taking them over the house, showing them expensive pictures, old engravings, rare guns, reading them autograph letters from great people, while the weary and exhausted officers looked and listened, longing for their beds and yawning in their sleeves; when at last their host let them go, it was too late for sleep. | Все это, конечно, хорошо, лучшего и не нужно, но беда в том, что отставной военный обрадовался молодежи не в меру. Он до самой зари рассказывал офицерам эпизоды из своего хорошего прошлого, водил их по комнатам, показывал дорогие картины, старые гравюры, редкое оружие, читал подлинные письма высокопоставленных людей, а измученные, утомленные офицеры слушали, глядели и, тоскуя по постелям, осторожно зевали в рукава; когда наконец хозяин отпустил их, спать было уже поздно. |
| Might not this Von Rabbek be just such another? | Не таков ли и этот фон Раббек? |
| Whether he were or not, there was no help for it. | Таков или не таков, но делать было нечего. |
| The officers changed their uniforms, brushed themselves, and went all together in search of the gentleman's house. | Офицеры приоделись, почистились и гурьбою пошли искать помещичий дом. |
| In the square by the church they were told they could get to His Excellency's by the lower path -- going down behind the church to the river, going along the bank to the garden, and there an avenue would taken them to the house; or by the upper way -- straight from the church by the road which, half a mile from the village, led right up to His Excellency's granaries. | На площади, около церкви, им сказали, что к господам можно пройти низом -- за церковью спуститься к реке и идти берегом до самого сада, а там аллеи доведут куда нужно, или же верхом -- прямо от церкви по дороге, которая в полуверсте от деревни упирается в господские амбары. |
| The officers decided to go by the upper way. | Офицеры решили идти верхом. |
| "What Von Rabbek is it?" they wondered on the way. "Surely not the one who was in command of the N— cavalry division at Plevna?" | -- Какой же это фон Раббек? -- рассуждали они дорогой. -- Не тот ли, что под Плевной командовал N-й кавалерийской дивизией? |
| "No, that was not Von Rabbek, but simply Rabbe and no 'von.' " | -- Нет, тот не фон Раббек, а просто Раббе, и без фон. |
| "What lovely weather!" | -- А какая хорошая погода! |
| At the first of the granaries the road divided in two: one branch went straight on and vanished in the evening darkness, the other led to the owner's house on the right. | У первого господского амбара дорога раздваивалась: одна ветвь шла прямо и исчезала в вечерней мгле, другая -- вела вправо к господскому дому. |
| The officers turned to the right and began to speak more softly. . . . | Офицеры повернули вправо и стали говорить тише... |
| On both sides of the road stretched stone granaries with red roofs, heavy and sullen-looking, very much like barracks of a district town. | По обе стороны дороги тянулись каменные амбары с красными крышами, тяжелые и суровые, очень похожие на казармы уездного города. |
| Ahead of them gleamed the windows of the manor-house. | Впереди светились окна господского дома. |
| "A good omen, gentlemen," said one of the officers. "Our setter is the foremost of all; no doubt he scents game ahead of us! . . ." | -- Господа, хорошая примета! -- сказал кто-то из офицеров. -- Наш сеттер идет впереди всех; значит, чует, что будет добыча!.. |
| Lieutenant Lobytko, who was walking in front, a tall and stalwart fellow, though entirely without moustache (he was over five-and-twenty, yet for some reason there was no sign of hair on his round, well-fed face), renowned in the brigade for his peculiar faculty for divining the presence of women at a distance, turned round and said: | Шедший впереди всех поручик Лобытко, высокий и плотный, но совсем безусый (ему было более двадцати пяти лет, но на его круглом, сытом лице почему-то еще не показывалась растительность), славившийся в бригаде своим чутьем и уменьем угадывать на расстоянии присутствие женщин, обернулся и сказал: |
| "Yes, there must be women here; I feel that by instinct." | -- Да, здесь женщины должны быть. Это я инстинктом чувствую. |
| On the threshold the officers were met by Von Rabbek himself, a comely-looking man of sixty in civilian dress. | У порога дома офицеров встретил сам фон Раббек, благообразный старик лет шестидесяти, одетый в штатское платье. |
| Shaking hands with his guests, he said that he was very glad and happy to see them, but begged them earnestly for God's sake to excuse him for not asking them to stay the night; two sisters with their children, some brothers, and some neighbours, had come on a visit to him, so that he had not one spare room left. | Пожимая гостям руки, он сказал, что он очень рад и счастлив, но убедительно, ради Бога, просит господ офицеров извинить его за то, что он не пригласил их к себе ночевать; к нему приехали две сестры с детьми, братья и соседи, так что у него не осталось ни одной свободной комнаты. |
| The General shook hands with every one, made his apologies, and smiled, but it was evident by his face that he was by no means so delighted as their last year's count, and that he had invited the officers simply because, in his opinion, it was a social obligation to do so. | Генерал пожимал всем руки, просил извинения и улыбался, но по лицу его видно было, что он был далеко не так рад гостям, как прошлогодний граф, и что пригласил он офицеров только потому, что этого, по его мнению, требовало приличие. |
| And the officers themselves, as they walked up the softly carpeted stairs, as they listened to him, felt that they had been invited to this house simply because it would have been awkward not to invite them; and at the sight of the footmen, who hastened to light the lamps in the entrance below and in the anteroom above, they began to feel as though they had brought uneasiness and discomfort into the house with them. | И сами офицеры, идя вверх по мягкой лестнице и слушая его, чувствовали, что они приглашены в этот дом только потому, что было бы неловко не пригласить их, и при виде лакеев, которые спешили зажигать огни внизу у входа и наверху в передней, им стало казаться, что они внесли с собою в этот дом беспокойство и тревогу. |
| In a house in which two sisters and their children, brothers, and neighbours were gathered together, probably on account of some family festivity, or event, how could the presence of nineteen unknown officers possibly be welcome? | Там, где, вероятно, ради какого-нибудь семейного торжества или события съехались две сестры с детьми, братья и соседи, может ли понравиться присутствие девятнадцати незнакомых офицеров? |
| At the entrance to the drawing-room the officers were met by a tall, graceful old lady with black eyebrows and a long face, very much like the Empress Eug?nie. | Наверху, у входа в залу, гости были встречены высокой и стройной старухой с длинным чернобровым лицом, очень похожей на императрицу Евгению. |
| Smiling graciously and majestically, she said she was glad and happy to see her guests, and apologized that her husband and she were on this occasion unable to invite messieurs les officiers to stay the night. | Приветливо и величественно улыбаясь, она говорила, что рада и счастлива видеть у себя гостей, и извинялась, что она и муж лишены на этот раз возможности пригласить гг. офицеров к себе ночевать. |
| From her beautiful majestic smile, which instantly vanished from her face every time she turned away from her guests, it was evident that she had seen numbers of officers in her day, that she was in no humour for them now, and if she invited them to her house and apologized for not doing more, it was only because her breeding and position in society required it of her. | По ее красивой, величественной улыбке, которая мгновенно исчезала с лица всякий раз, когда она отворачивалась за чем-нибудь от гостей, видно было, что на своем веку она видела много гг. офицеров, что ей теперь не до них, а если она пригласила их к себе в дом и извиняется, то только потому, что этого требуют ее воспитание и положение в свете. |
| When the officers went into the big dining-room, there were about a dozen people, men and ladies, young and old, sitting at tea at the end of a long table. | В большой столовой, куда вошли офицеры, на одном краю длинного стола сидело за чаем с десяток мужчин и дам, пожилых и молодых. |
| A group of men was dimly visible behind their chairs, wrapped in a haze of cigar smoke; and in the midst of them stood a lanky young man with red whiskers, talking loudly, with a lisp, in English. | За их стульями, окутанная легким сигарным дымом, темнела группа мужчин; среди нее стоял какой-то худощавый молодой человек с рыжими бачками и, картавя, о чем-то громко говорил по-английски. |
| Through a door beyond the group could be seen a light room with pale blue furniture. | Из-за группы, сквозь дверь, видна была светлая комната с голубою мебелью. |
| "Gentlemen, there are so many of you that it is impossible to introduce you all!" said the General in a loud voice, trying to sound very cheerful. "Make each other's acquaintance, gentlemen, without any ceremony!" | -- Господа, вас так много, что представлять нет никакой возможности! -- сказал громко генерал, стараясь казаться очень веселым. -- Знакомьтесь, господа, сами попросту! |
| The officers -- some with very serious and even stern faces, others with forced smiles, and all feeling extremely awkward -- somehow made their bows and sat down to tea. | Офицеры -- одни с очень серьезными и даже строгими лицами, другие, натянуто улыбаясь, и все вместе чувствуя себя очень неловко, кое-как раскланялись и сели за чай. |
| The most ill at ease of them all was Ryabovitch -- a little officer in spectacles, with sloping shoulders, and whiskers like a lynx's. | Больше всех чувствовал себя неловко штабс-капитан Рябович, маленький сутуловатый офицер, в очках и с бакенами, как у рыси. |
| While some of his comrades assumed a serious expression, while others wore forced smiles, his face, his lynx-like whiskers, and spectacles seemed to say: | В то время как одни из его товарищей делали серьезные лица, а другие натянуто улыбались, его лицо, рысьи бакены и очки как бы говорили: |
| "I am the shyest, most modest, and most undistinguished officer in the whole brigade!" | "Я самый робкий, самый скромный и самый бесцветный офицер во всей бригаде!" |
| At first, on going into the room and sitting down to the table, he could not fix his attention on any one face or object. | На первых порах, входя в столовую и потом сидя за чаем, он никак не мог остановить своего внимания на каком-нибудь одном лице или предмете. |
| The faces, the dresses, the cut-glass decanters of brandy, the steam from the glasses, the moulded cornices -- all blended in one general impression that inspired in Ryabovitch alarm and a desire to hide his head. | Лица, платья, граненые графинчики с коньяком, пар от стаканов, лепные карнизы -- все это сливалось в одно общее, громадное впечатление, вселявшее в Рябовича тревогу и желание спрятать свою голову. |
| Like a lecturer making his first appearance before the public, he saw everything that was before his eyes, but apparently only had a dim understanding of it (among physiologists this condition, when the subject sees but does not understand, is called psychical blindness). | Подобно чтецу, впервые выступающему перед публикой, он видел все, что было у него перед глазами, но видимое как-то плохо понималось (у физиологов такое состояние, когда субъект видит, но не понимает, называется "психической слепотой"). |
| After a little while, growing accustomed to his surroundings, Ryabovitch saw clearly and began to observe. | Немного же погодя, освоившись, Рябович прозрел и стал наблюдать. |
| As a shy man, unused to society, what struck him first was that in which he had always been deficient -namely, the extraordinary boldness of his new acquaintances. | Ему, как человеку робкому и необщественному, прежде всего бросилось в глаза то, чего у него никогда не было, а именно -необыкновенная храбрость новых знакомых. |
| Von Rabbek, his wife, two elderly ladies, a young lady in a lilac dress, and the young man with the red whiskers, who was, it appeared, a younger son of Von Rabbek, very cleverly, as though they had rehearsed it beforehand, took seats between the officers, and at once got up a heated discussion in which the visitors could not help taking part. | Фон Раббек, его жена, две пожилые дамы, какая-то барышня в сиреневом платье и молодой человек с рыжими бачками, оказавшийся младшим сыном Раббека, очень хитро, точно у них ранее была репетиция, разместились среди офицеров и тотчас же подняли горячий спор, в который не могли не вмешаться гости. |
| The lilac young lady hotly asserted that the artillery had a much better time than the cavalry and the infantry, while Von Rabbek and the elderly ladies maintained the opposite. | Сиреневая барышня стала горячо доказывать, что артиллеристам живется гораздо легче, чем кавалерии и пехоте, а Раббек и пожилые дамы утверждали противное. |
| A brisk interchange of talk followed. | Начался перекрестный разговор. |
| Ryabovitch watched the lilac young lady who argued so hotly about what was unfamiliar and utterly uninteresting to her, and watched artificial smiles come and go on her face. | Рябович глядел на сиреневую барышню, которая очень горячо спорила о том, что было для нее чуждо и вовсе не интересно, и следил, как на ее лице появлялись и исчезали неискренние улыбки. |
| Von Rabbek and his family skilfully drew the officers into the discussion, and meanwhile kept a sharp lookout over their glasses and mouths, to see whether all of them were drinking, whether all had enough sugar, why some one was not eating cakes or not drinking brandy. | Фон Раббек и его семья искусно втягивали офицеров в спор, а сами между тем зорко следили за их стаканами и ртами, все ли они пьют, у всех ли сладко и отчего такой-то не ест бисквитов или не пьет коньяку. |
| And the longer Ryabovitch watched and listened, the more he was attracted by this insincere but splendidly disciplined family. | И чем больше Рябович глядел и слушал, тем больше нравилась ему эта неискренняя, но прекрасно дисциплинированная семья. |
| After tea the officers went into the drawing-room. | После чая офицеры пошли в зал. |
| Lieutenant Lobytko's instinct had not deceived him. There were a great number of girls and young married ladies. | Чутье не обмануло поручика Лобытко: в зале было много барышень и молодых дам. |
| The "setter" lieutenant was soon standing by a very young, fair girl in a black dress, and, bending down to her jauntily, as though leaning on an unseen sword, smiled and shrugged his shoulders coquettishly. | Сеттер-поручик уже стоял около одной очень молоденькой блондинки в черном платье и, ухарски изогнувшись, точно опираясь на невидимую саблю, улыбался и кокетливо играл плечами. |
| He probably talked very interesting nonsense, for the fair girl looked at his well-fed face condescendingly and asked indifferently, | Он говорил, вероятно, какой-нибудь очень интересный вздор, потому что блондинка снисходительно глядела на его сытое лицо и равнодушно спрашивала: |
| "Really?" | "Неужели?" |
| And from that uninterested "Really?" the setter, had he been intelligent, might have concluded that she would never call him to heel. | И по этому бесстрастному "неужели" сеттер, если бы был умен, мог бы заключить, что ему едва ли крикнут "пиль!". |
| The piano struck up; the melancholy strains of a valse floated out of the wide ope… |
ТЕЛЕГРАМКанал с обзорами, анонсами новинок и книжными подборками
Книжный Вестник
Бот для удобного поиска книг (если не нашлось на сайте)
Поиск книг
Свежие любовные романы в удобных форматах
Любовные романы
Детективы и триллеры, все новинки
Детективы
Фантастика и фэнтези, все новинки
Фантастика
Отборные классические книги
Классика
ВКОНТАКТЕБиблиотека с любовными романами, которая наверняка придётся по вкусу женской части аудитории
Любовные романы
Библиотека с фантастикой и фэнтези, а также смежных жанров
Фантастика
Самые популярные книги в формате фб2
Топ фб2
книги
Загрузка...