Поцелуй на десерт (СИ)

9

Юсупов

Чертова девка! Она знает чем брать. Говоришь, сон без сновидений? Как бы не так! Она мне снилась. Просто раз за разом в голове прокручивался сюжет поцелуя. Это было неожиданно, поэтому так напряжённо. Даже пятьдесят грамм в себя влил, хотя больше года вообще ни-ни. Дезинфекция. Откуда я знаю, с кем она якшалась последние пять лет.

Только через несколько дней я вроде смог абстрагироваться от этой заразы. Можно было бы и раньше, но к друга свадьба, я свидетель. Тянуть такую лямку не каждому по силам, особенно, когда друг то и дело рвется к бывшей поговорить, а ты снова вспоминаешь, как она целуется.

— Я только спрошу у нее. Вдруг она не хочет, чтобы я женился, — от Славки несет немного прегаром. Вчера, по всей видимости, снова отмечал, или заливал свое горе. Хотя все одно.

— Славян, она давно бы об этом сказала.

— Дай хотябы ее номер. Я знаю, у тебя есть.

— Нахрена?

— Поговорить. Не хочу, чтобы потом было поздно.

— Ты, конечно, мой друг, но ты конченный дебил.

— Знаю, — вздыхает он, хватаясь за голову.

— Забудь уже эту суку. В первый раз ничего не вышло, не думаю, что будет лучше во второй.

Встречаться эти двое начали, когда были ещё школьниками. Динка была в восьмом, Славка — в девятом, я — в десятом. Дружили мы с ним с детства, будучи соседями, потом это переросло не просто в соседскую дружбу, а в настоящую мужскую. Он первый заметил Динку, сох по ней, как осенняя трава. Я уже тогда не понимал, что в этой тощей плоской девчонке может быть хорошего. Это все юношеский максимализм. Два года разницы тогда казались пропастью. Но другу я помог. Закрыл их вместе в кабинете. На другое тогда соображалка не работала. Они повозмущались, Дина на предмет моей умственной отсталости, Славка для вида, познакомились, пообщались, и закрутилось. Чтобы не терять друга, чаще всего мы проводили время втроём. Но, когда Миронов просил, оставлял их одних, а в тот момент жутко злился. Только спустя годы понял, что ревновал. Вот только бы знать кого и к кому. Мама всегда говорила «Ваша Дина». Какая же она наша? Но я понимал, что девчонка интересная. С ней было весело, мы много спорили на какие-либо темы, тогда Миронов принимал ее сторону. А мне нравилось, как она рассуждает, как она смеётся, как поет. Я школьные концерты посещал только из-за нее. А затем случилось непоправимое. Славка страдал целый год, наверное, боясь к ней прикоснуться. А потом прибежал со счастливой новостью: «Я ее поцеловал». И все! Бумажный домик разнесло. А я разнес тогда полкомнаты, когда Миронов ушел. А ещё возненавидел то чувство, которое зародилось у меня к ней. «Ваша Дина». Не была она теперь нашей, была Славкиной. И тогда поменялось все. Я помню, как она плакала на плече моего друга. Я их случайно подслушал.

— За что он меня ненавидит? Что я ему сделала? Придурок.

Да, я был придурком. Тогда ей не объяснил, что наказывал только себя. А потом привык к этому чувству. Затем появилась Лерка, мы вроде стали дружить вчетвером, но не было у нас с Длиной больше ничего общего.

И только ставя подпись свидетеля, я вспомнил, почему у меня к ней неприязнь. Ага! Вот так и провел день без ее поцелуя, но не без нее, выискивая в памяти осколки тех чувств, что носил в себе в те годы. Светлые, добрые, не опошленные физическим желанием, хотя я был вполне себе сформировавшимся молодым человеком. А теперь…теперь я кончал с Лерой, только когда вспоминал о Дине. Не долго. Валерия нашла очередной повод обидеться, а я решил, что это к лучшему.

Кажется, эксперимент Саламатиной стал приносить плоды.

— Срасибо, Лёлька, очень вкусно! — чмокнул в щеку сестру.

Старался у нее в гостях бывать как можно чаще, потому что жили мы друг от друга неподалеку. К родителям тоже старался по мере возможностей наведываться хотябы раз в неделю. Жили они на другом конце города. Если вдруг пропал, мама напрягала папу, и они на своей быстроходной «Волге» наведывались уже ко мне.

Сестра жила своей жизнью. Замуж вышла по любви, обзавелась небольшим домом с садом, родила сына, построила карьеру предпринимателя, имея небольшое ателье. А потом вдруг через шестнадцать лет собралась во второй декрет. Муж — пожарный, сын- выпускник, и теперь вот мелкий, который сидел на своем высоком табурете, ковыряясь в тарелке с несколькими отсеками. Все вокруг было в каком-то пюре, но Ромка был доволен, запихивая в рот пластмассовой вилкой кусочек брокколи. Под ногами шарился рыжий кот, собирая разбросанную еду с пола. Идиллия!

— Не за что! Ты же знаешь, что ты всегда желанный гость.

— Ма, ты про собрание помнишь? — на кухню ввалился Илья, ероша волосы пятерней.

— Бл***, забыла, — вспленула она руками. — Ладно, ладно, не матерюсь. Ты утром не мог напомнить?

— Так я тебе и утром, и в обед напоминал.

— Что ты так раскипешевалась? Могу сходить я, — предложил свою помощь.

Если все нормальные декретницы жаждали выбраться в люди, то моя сестра была исключением из правил. Она кайфовала от своего состояния. На удалёнке руководила персоналом, готовила борщи и соленья, занималась детьми. Правда, иногда случались казусы, когда она не рассчитывала время или силы.

— Я снова буду твоей должницей.

— Точно подам в опеку прошение на усыновление меня Димой, — хмыкнул Илюха.

— Ну, прости ты свою безмозглую мать. Я иногда собственного имени не помню, не то, что такие вот события.

— Верю! — расхохотался племяш. — Прикинь, Дим, она с новой карточки сделала покупку, звонят ей из банка для подтвержления, что это она. Спрашивают дату рождения, а у нее такие испуганные глаза были.

— Ну, забыла я. Меня в этот момент Ромка за руку укусил. Я чуть от боли не описалась. А они со своими тупыми вопросами. Хорошо дома взрослый сын.

Мелкий от того, что смеялись взрослые, сам начал демонстрировать свои пять зубов в улыбке.

— Это скоро будет смахивать на психушку, — заключил старшенький.

— Я и вижу, что ты вечерами стараешься сбежать куда-то, — обратилась к нему Лёлька.

— Не переживай, я не далеко. К десяти вернусь! — отсалютовал племяш.

— И к кому это он?

— К Саламатиной, — я чуть компотом не поперхнулся, который в этот момент пригубил. — К младшенькой, конечно. Но если что, ты ничего не знаешь. Он спокойнее стал. Она ему план подготовки к экзаменам составила, даже учат вместе.

— Уверена, что учат?

— Даже если и не все время, это не такая проблема. У меня сын за ум взялся. Девчонка однозначно его делает лучше. Ну, и про контрацепцию оговорено все давно.

Это генетическое что ли?

Кстати, почему я напросился на собрание? Выдать свои секреты. Да, именно хотелось увидеть ее. Для этого даже немного опоздал, чтобы обратить на себя внимание. Как школьник, ей Богу.

Впервые видел ее в таком обличие. Обычно на ней бывали джинсы с каким-нибудь джемпером или толстовкой. А тут перед родительской общественностью стояла строгая училка. Волосы собраны в низкий хвост, на носу очки, потому что она начинала читать какой-то доклад. Рубашка классического кроя, не застегнутая на две верхние пуговицы, давала почву для воображения. А юбка-карандаш с туфлями на шпильке округляли ее бедра и удлиняли ноги. Вау-эффект на меня уже был произведен.

Перевела свой темно-зеленый взгляд на меня, когда я вошёл, кивнула головой и продолжила. На экране мелькали слайды, говорили про буллинг. Говорила она уверенно, и с такой дикцией, что ее хотелось слушать. И при чём не только мне, потому что вся родительская общественность смотрела на нее, ловя каждое слово.

— Если есть какие-то вопросы, задавайте, — закончила она.

Вопросов не последовало. В прочем, как и всегда.

— Раз всем все понятно, тогда перейдем к следующему вопросу. Он для вас будет более реальный. Школьная форма. Хватает беседы ровно на неделю. С понедельника снова наблюдается тенденция, что старшеклассники в школу ходят в чем попало…

По шапке получили все классы. Один-два нарушителя находились везде.

— Нуждающихся мы обеспечили формой. Остальные в сентябре тоже ходили как положено. Что же случилось теперь? И если я начну называть фамилии, будет ли в этом толк? С завтрашнего дня буду на всех одевать старые рубашки. Нашла в нашей костюмерной двадцать три штуки, постирала, отгладила. И мне все равно, как они будут смотреться на детях. Есть приказ о школьной форме, вас всех с ним ознакомили, поэтому, давайте, будем его выполнять.

Затем слово в защиту взяла Степановна. Смотрю, они спелись отлично.

В общем, мурыжили нас не долго. Дольше было разбирательство в классе по поводу формы. А я сижу и в ус не дую, в каком виде ходит наш оболтус.

Для этого вызвали Дину Игоревну. Ух, ты! Не думал, что может так везти. Я ведь даже уходить собирался уже. Побегала глазками по классу, задержала взгляд на мне. Ах, как она спорила. И снова тот же огонь в глазах. Как доказывала, не повышая голоса, что складывалось впечатоение, что говорит она с душевнобольным человеком. Именно такая Дина мне когда-то понравилась. А теперь она сама вмешала меня в свою жизнь. Я не просил. Пусть теперь наслаждается результатом своих поступков.

— Дмитрий Викторович, к Вам у меня тоже есть небольшое замечание, — я аж растерялся от такого резкого переключения внимания. Сторонним наблюдателем быть куда приятнее, чем участником.

— Внимательно, Дина Игоревна, — постарался сделать как можно более заинтересованное выражение лица.

— Вчера в коридоре Илья сцепился с парнем из параллельного класса. По словам свидетелей Илью вынудили, но причину так и не объяснили. Драка не началась, поэтому я не стала тревожить родителей, но ставлю в известность. Поговорите с племянником. Или перепоручить это дело его законным родителям.

Ого! Наш тихий спортсмен собрался устроить драку. Знать бы из-за чего. А может, из-за кого? Скорее всего второй вариант. Но не кричать же на всю аудиторию, что племянник мой подкатывает к ее сестре? А может, уже и встречаются. Вряд ли Дина не в курсе. Все она знает. Или, по крайней мере, догадывается.

— Хорошо, мы дома разберемся в причинах.

— Не хочу, чтобы из-за глупости мальчишки пострадали.

Попрощалась, взмахнула своим хвостом, ушла. И сразу, как оказалось, делать здесь стало совсем нечего. Но я досидел до конца. Не сбегать же за Саламатиной.

Когда оказался на улице, она была ещё на рабочем месте. А по копошению, которое я разглядел через окно, стало понятно, что собирается домой.

Через пару минут, ее тонкая фигура, укутанная в пальто, пошла бодрым шагом в сторону калитки. Значит, пешком. Там машин не было.

Ну, что ж, Дина Игоревна, помозолю-ка я тебе глаза.