Подарок на совершеннолетие [СИ]

6 глава

6 глава.

Никогда не думал, что влюбленность может быть такой… напряженной. Причем напряжение это висит в воздухе, подобно туману: вязкому и гнетуще-удушающему.

Атмосфера нашего дома — унылые английские болота… не хватает только собаки Баскервиллей, воющей на луну.

Хотя выть скоро начну я сам… от обиды. Почему все мои близкие настроены столь пессимистично? Неужели они не желают лучшего для меня?

Это обидно, черт возьми! Очень обидно.

После возвращения отца с Шарлоттой, я виделся с Эстер только однажды, да и то украдкой — мы сговорились не напрягать моих родных до момента официального знакомства, которое должно состояться с минуты на минуту…

Я многого жду от этой встречи. Эстер всех очарует — ни секунда не сомневаюсь в этом!

Поджидаю ее у дома, в сотый раз приглаживая волосы на голове, хочу увидеть ее и поверить, что все у нас будет хорошо…

— Привет! Меня дожидаешься? — Эстер появляется неожиданно, я даже вздрагиваю.

— Ты не на машине?

— Оставила ее за углом. Что с тобой?

Пожимаю плечами:

— Все в порядке. Просто хотел увидеть тебя первым…

Она замечает мою нервозность, но никак ее не комментирует… Только склоняется ко мне и чмокает в губы. Краем глаза замечаю всколыхнувшуюся занавеску в спальне наверху — ах, Шарлотта, Шарлотта, плохой из тебя шпион, право слово! В пику ей хочется удержать девушку дольше, но я не решаюсь: дерзкое декольте слишком фривольно маячит прямо на уровне моих глаз… Выпускаю теплую ладонь, и Эстер распрямляется, оправляя выбившуюся из прически прядку волос.

— Ну что, пойдем, — улыбается она мне, — невежливо заставлять твоего отца ждать…

И мы наконец идем к дому, дверь которого распахивается, как по волшебству… Шарлотта успела покинуть свой наблюдательный пункт и озаботиться ролью швейцара.

— Добрый день, Эстер! — произносит она, протягивая моей спутнице руку. — Ты, конечно же, знаешь, кто я такая, но все же… Шарлотта, Шарлотта Зельцер. Приятно познакомиться!

— Взаимно! — они смущенно улыбаются.

— А это мой муж… — продолжает было Шарлотта, но отец решает представиться самостоятельно.

— Отец Алекса, — произносит он с той долей многозначительности, от которой мне хочется сквозь землю провалиться. Звучит почти как угроза…

— Да, папа, думаю, Эстер догадалась об этом. Спасибо! — пытаюсь сгладить неприятное впечатление.

И тогда моя девушка расплывается в очаровательнейшей из улыбок.

— Очень рада нашему знакомству, герр Зельцер. Это большая честь для меня!

Отец, перекидываясь с Шарлоттой быстрым взглядом, кажется почти обезоруженным. Они пожимают друг другу руки…

На кухне щелкает таймер — моя курица под винным соусом готова.

— Давайте пройдем в столовую, — предлагает Шарлотта, увлекая нас за собой. — Алекс решил побаловать нас чем-то вкусненьким — на кухне от творит чудеса… — Незаметно выдыхаю… Первый акт нашего Марлезонского балета отыгран! Идем дальше…

— Чем вы занимаетесь? — осведомляется отец, едва мы занимаем места за столом. — Кажется, чем-то связанным с модельным бизнесом…

— Вы правы: я снимаюсь для каталога женского нижнего белья.

Повисает секундная пауза, и я снова покрываюсь холодным потом.

— Для какого, если не секрет?

— «Рио-грасс». Я только начинаю свою карьеру…

Я знаю, о чем сейчас думают отец и Шарлотта, вижу это также ясно, как если бы это было выгравировано прямо на их лицах: «А не тот ли это «Рио-грасс», в котором работает небезызвестная нам Франческа Барбиери?» И отец лишь подтверждает правильность моей догадки:

— Не работает ли там с вами женщина по имени Франческа Барбиери?

Эстер держится на удивление стойко для подобной ситуации, хотя я и вижу, как пульсирует тонкая жилка у нее на виске…

— Да, я знаю эту женщину, — отвечает она. — Мы даже общались с ней какое-то время, хотя я и не могу назвать ее своей подругой… — Мне хочется прийти ей на помощь, но я знаю, что Эстер должна сделать это самостоятельно… Оправдаться перед отцом без моей помощи. — Дело в том, что я лишь недавно в городе и почти никого здесь не знаю, — продолжает Эстер спокойным голосом, — а Франческа… она поддержала меня в самом начале, и я не могу не быть благодарной ей за это.

Эстер знает, почему Франческа — больной вопрос для нашего семейства, и Шарлотта с отцом знают тоже, что Эстер известна наша неблаговидная история из прошлой жизни…

Все это довольно неприятно…

— Откуда ты приехала? — интересуется вдруг Шарлотта. — И тут же добавляет: — Я ведь могу говорить тебе «ты», не так ли?

Эстер кивает.

— Так было бы проще. — А потом отвечает на первый вопрос: — А приехала я из маленькой деревеньки под Килем: Гетторф, слышали о такой? Шесть тысяч жителей и огромный зоопарк… Довольно известный, если подумать.

Шарлотта машет головой.

— Никогда не слыхала, извини.

— Да без проблем…

— А почему ты уехала оттуда? — допытывается мой отец. — Сейчас ты довольно далеко от дома…

Эстер молчит, как бы собираясь с мыслями, а потом произносит:

— У меня мама умерла — захотелось перемен.

Об этом она мне не говорила, так что я удивлен не меньше отца с Шарлоттой, но оповещать их об этом не собираюсь: не хочу, чтобы они в очередной раз тыкали меня носом в мое же невежество относительно «этой девушки». Иначе как «этой девушкой» они Эстер и не зовут…

— Извините, если смутила вас, — произносит между тем наша гостья с грустной полуулыбкой, — только на самом деле, все не так трагично, как кажется… Дело в том, что мама видела меня исключительно работником финансовой сферы, и я два года прокорпела над скучнейшими учебниками по статистике, пытаясь воплотить в жизнь хрустальную мечту всей ее жизни. Только это было не мое… — Она на секунду замолкает, припоминая, должно быть, события недавнего прошлого, а потом стремительно заканчивает: — И когда умерла мама… я вдруг поняла, что моя мечта выглядит абсолютно иначе. И вот я здесь…

— Мне очень жаль, — произносит Шарлотта с сочувствием, и отец присоединяется к сказанному кивком головы.

Мне тоже жаль, и я стискиваю пальцы Эстер в знак молчаливого сопереживания. Она в ответ едва заметно улыбается мне…

После этого наша беседа перетекает в более безопасное русло (возможно, мы немного пристыжены своей черствостью по отношению к Эстер), и ужин продолжается в приятной дружественной атмосфере, которой я искренне рад. Если не больше…

Уже в самом конце вечера, когда Эстер собирается уходить, я замечаю, как они с Шарлоттой уединяются… минуты на три, не больше, и сердце тревожно замирает. О чем они говорят? Шарлотта кивает головой в такт словам собеседницы… а потом широко улыбается. Кидает взгляд в мою сторону…

— Заговорщицы! — комментирует отец, кивком головы указывая на обеих девушек, и я бросаю на него быстрый взгляд: боюсь, увидеть в глазах все то же неприятие происходящего, что и прежде. Но он кажется почти расслабленным… и меня вдруг тоже отпускает. Я и не знал… до этого момента, насколько важно было для меня получить его одобрение…

— Пап, она мне очень нравится, — отзываюсь хоть и не по теме, но о самом важном. — Эстер особенная для меня…

Отец не очень многословен в плане чувств, но, когда он сжимает мое плечо, я воспринимаю это как благословение, и даже хочу обнять в ответ. Только самому мне не дотянуться, а тянуть отца за рукав я не стану…

— Ну все, мне, пожалуй, пора, — произносит Эстер, прерывая свои недолгие переговоры с Шарлоттой. — Ты проводишь меня до машины? — Она прощается с отцом и Шарлоттой, и мы выходим в летние сумерки, пахнущие скошенной на полях травой и наполненные стрекотом невидимых глазу цикад. А потом она спрашивает: — Как думаешь, я справилась?

Скрыть своего удивления мне не удается.

— Что? — недоумевает Эстер. — Думаешь, я бесстрашная от природы? Так вот, это не так.

— Если ты и трусила, то прекрасно сумела это скрыть, — отвечаю не без улыбки. — Из нас двоих самым нервным был именно я… К счастью, тебе удалось всех очаровать, — смотрю прямо в ее темно-карие, почти агатовые глаза, — впрочем в этом я как раз-таки и не сомневался!

— Считаешь, у меня получилось?

— Уверен на все сто.

— Спасибо, Алекс, и прости…

— За что? — удивляюсь я.

Эстер снимает туфли на высоком каблуке, закидывает их в багажник, а потом распахивает заднюю дверцу автомобиля и присаживается на краешек сиденья, так что мы оказываемся вровень друг с другом.

— За то, Алекс, — наконец отвечает она, — что вся твоя жизнь пошла кувырком… из-за меня. За то, что тебе приходится налаживать испортившиеся отношения с родными… опять же из-за меня. Я этого не хотела, честно.

У меня стискивает горло от нежности к ней: боже, она просто идеальная! И так как весь воздух залип где-то между моими легкими и стиснутым нежностью горлом, то я просто целую ее. Со всей сдерживаемой весь вечер страстностью и со всем желанием успокоить эту идеальную во всех отношениях девушку…

— Все это ерунда, — хриплю я между поцелуями, вслушиваясь в громогласный концерт прячущихся в траве цикад. Они как бы озвучивают быстрое биение моего влюбленного сердца…

— Нет, не ерунда, — противоречит мне Эстер, но мы не зацикливаемся на ее словах. Я не зацикливаюсь… А потом она добавляет: — Скоро твой день рождения, Алекс, ты еще помнишь об этом? — и негромко посмеивается.

В этот момент я по-настоящему счастлив, осознаю это всеми фибрами своей души.

— Рядом с тобой, Эстер, мне не нужны никакие подарки ко дню рождения, — отвечаю просто, как чувствую, — ведь свой главный подарок я уже получил, — снова хочу поцеловать ее, но Эстер отстраняется, прикладывая палец к моим губам.

— Не так быстро, герой-любовник, — насмешничает она, — ведь у меня есть что тебе сказать, — и поигрывает бровями, — через тря дня я приду за тобой, — выдерживает многозначительную паузу, — и хочешь ты того или нет, но я вручу тебе свой подарок. Уверена, он тебе понравится! Даже не сомневайся.

— Ты меня заинтриговала, — отзываюсь на ее слова. — Помнится, ты обещала мне крылья… теперь даже не знаю, что и думать.

— Просто думай обо мне, — произносит Эстер, — а я устрою все остальное. — Потом она целует меня и садится за руль автомобиля. — Спокойной ночи, Алекс! Встретимся через три дня.

Я машу рукой, не в силах справиться с широкой улыбкой, превращающей меня в чеширского кота, обкурившегося травкой.

Любовь определенно — дурман, причем самый сильнодействующий из всех! С этими мыслями я и возвращаюсь домой.

Отец с Шарлоттой негромко переговариваются в столовой.

— Я к себе, — сообщаю мимоходом, не особо стремясь прерывать их тет-а-тет. Уверен, говорят они об Эстер… Но Шарлотта вдруг окликает меня:

— Алекс, постой, хочу тебе что-то сказать.

— Да? — сердце невольно екает.

Она присаживается рядом и стискивает мою руку.

— Хотела сказать, что рада за тебя, — произносит она, — Эстер мне очень понравилась, — мои брови невольно вскидываются на лоб, и Шарлотта улыбается. — Действительно понравилась… Я не лукавлю. — В смущении пожимает плечами: — Она показалась мне искренне заинтересованной в тебе… и это не может не радовать нас с Адрианом. Вот, собственно, и все, что я хотела сказать…

Она не сообщила ничего такого, чего я и сам бы уже не знал, но сами эти слова — бальзам на мою душу. Шарлотта между тем одергивает свою юбку и в смущении произносит:

— Может лучше поговорим о бабочках…было намного легче, когда нам не приходилось отвлекаться от них на разговоры о… твоей девушке.

Я качаю головой.

— Нелегко быть мамочкой парня-подростка… Не жалеешь, что подписалась под этим непростым делом?

Шарлотта лупит меня по колену.

— Не говори ерунды! Я не твоя…

— … мамочка. Я знаю! — заканчиваю за нее, посмеиваясь. — Но ты так забавно на это реагируешь, что я не могу перестать поддевать тебя! Уж извини. — А потом спрашиваю: — О чем вы шептались с Эстер? Со стороны это смотрелось весьма интригующе…

Вижу, как глаза Шарлотты наполняются хитрым блеском.

— Ну, — тянет она как бы в задумчивости — хочет помучить меня подольше, — твоя девушка рассказала мне о своем сюрпризе для тебя… сюрпризе на день рождения. Она посчитала, что мы должны о нем знать, дать разрешение, так сказать, и я пообещала поговорить об этом с твоим отцом. — Тут она понижает звучание своего голоса: — Он, кстати, этой идеей не очень проникся, но я уверена, что смогу его переубедить…

Теперь я заинтригован окончательно, и Шарлотта, заметив это, довольно посмеивается.

— Что, язык проглотил? — поддевает она мучительно соображающего меня. — Ну-ну, — похлопывает меня по плечу, направляясь обратно в столовую, — уверена, такого подарка у тебя еще не было…

— Неужели новый вид бабочек, недавно обнаруженный в лесах Амазонии? — закидываю пробный камень, так, на всякий случай.

Шарлотта отрицательно качает головой.

— Даже и не надейся, парень-подросток! — отвечает она, делая вид, что застегивает рот на замок. — Все узнаешь в свое время.

Она уходит, а я продолжаю гадать о том, что же такого особенного приготовила Эстер на мой день рождения…

Не уверен, что смогу пережить ближайшие три дня и не сойти с ума от нетерпения!