Подчиненная с приветом

19

Телефон вибрирует, сообщает о новом уведомлении. Открываю и вижу сообщение в директе. Пффф, очередная девица прислала фото в неглиже Озёрскому.

Клянусь, если бы не приличная надбавка к зарплате, то уже давно отказалась бы вести аккаунт неандертальца.

Отвечать на восторженные комментарии довольно сложно, когда тебя мучают рвотные позывы. Ему тут такие дифирамбы поют. Я, конечно, в ответ ставлю сердечки, но на самом деле хочется блевать.

С одной стороны его фанатов можно понять. Он молод, красив, богат. Плюс моими стараниями, в глазах пользователей соцсети он больше не зажравшийся мажорик, а взрослый, переросший бунтарские годы очаровательный самец.

И все равно девушек подобных этой я никогда не пойму.

Как? Вот как девушки до такого доходят? Они про чувства собственного достоинства, гордость слышали вообще?

Даже не знаю, что может меня заставить ни с того ни с сего отправить незнакомому мужчине свое фото в труселях. Хотя может — это я ханжа? Или может дело в том, что мне в отличие от этой особы похвастаться выдающимися формами не суждено? Неужели комплексы?

Да неее.

Внимательно изучаю профиль девушки. Сама не знаю зачем. На этот раз аккаунт неандертальца атакует знойная брюнетка. У девушки иссиня-черные волосы, зеленые глаза и шикарная фигура. Судя по всему профиль настоящий. Не фейк. Даже, если учесть, что большинство фотографий грамотно обработаны, в любом случае очевидно — она красотка.

Тем более не понимаю. Судя по фоткам у нее интересная и насыщенная яркими событиями жизнь. Неужели даже такой роскошной девушке необходимо прибегать к подобным провокационным методам, чтобы привлечь к себе внимание?

— Лада, отчет по проекту Муравьева готов? — голос Григория Максимовича прозвучал так неожиданно, что подпрыгнула на месте. Словно пойманная на чем-то противозаконном быстро блокирую телефон и зачем-то кладу экраном вниз. Хотя мониторить аккаунт Озёрского входит в мои обязанности.

— Да, сейчас отправлю по почте.

С моим новым непосредственным начальником мы вроде сработались. Он конкретный, прогрессивный, адекватный, но не менее требовательный. Хотя по Валерии Леонидовне я немного скучаю.

— Кстати, насчет Кирилла Александровича. Вчера просмотрел его страницу. Ты молодец! Но не хватает глянца. Я выслал тебе список мероприятий, которые неплохо было бы посетить. Его там очень ждут. Пусть утвердит минимум пять из них. Естественно, ты сопровождаешь его, как личный фотограф. А еще нужно что-то личное. Обсудите этот вопрос.

— Будет сделано!

Открываю почту и пробегаюсь по списку. Несколько закрытых показов фильмов, выставки современных художников, два масштабных благотворительных вечера и пять светских тусовок, посвященных разным тематикам. Есть из чего выбирать.

Телефон вновь вибрирует. Открываю приложение и ошарашенно вчитываюсь в переписку.

Доступ к аккаунту есть не только у меня, но и у самого Озёрского.

Ozerskyi: «Вы очень красивая девушка»

Milana: «Благодарю! Я случайно) ваш ник отличается от ника моей подруги всего одним символом. Хотела посоветоваться. Это костюм для соревнований. Столичный чемпионат по пол дэнсу.»

И в конце она добавила смущающийся смайлик. Закатываю глаза, и громко фыркаю. Она что серьёзно? И кто же в здравом уме поверит в это?

Но противный внутренний голос тут же меня осекает: «А сама-то, не лучше, да, Лада? Забыла, как коллегам отправила свои утренние занятия йогой? И одежды тогда на тебе было еще меньше. У этой хоть гетры до середины бедра есть.»

— Это другое! — возмущенно возражаю себе. Перепалка с внутренним голосом откладывается, так как вижу следующее сообщение.

Ozerskyi: «Вы всех сразите! Я бы с удовольствием на это посмотрел.»

Milana: «Приходите обязательно. Ссылку на страничку чемпионата скину.»

Ozerskyi: «Договорились»

За все это время Озёрский ни разу не проявлял интереса к своим социальным сетям. А тут посмотри-ка, сразу с места в карьер. Шустрый какой.

Распечатываю документ и с тяжелым сердцем, словно иду на заклание шагаю в сторону кабинета генерального.

Нетерпеливо стучу в дверь и не дождавшись ответа врываюсь в логово монстра.

— В чем дело?

Его физиономия до омерзительного довольная, а в руках телефон, который он листает настолько увлеченно, что даже не смотрит на меня. И не нужно быть экстрасенсом, чтобы понять, что привлекло его внимание. Чувствую, как горят уши от злости. Копаться в причинах моего недовольства не решаюсь. Боюсь еще сильнее взбешусь.

— Григорий Максимович настаивает, чтобы вы прямо сейчас утвердили пять мероприятий, которые обязуетесь посетить. Я должна буду вас сопроводить, чтобы сделать несколько фотографий.

Озёрский поднимает на меня глаза, и как всегда в них плещется высокомерие и насмешка. Медленно и с ленцой берет в руки листы с подробным описанием мероприятий. Он изучает документ с таким видом, будто это нужно мне, а не ему.

Спустя пару минут, когда я уже готовлюсь в саркастичной форме дать оценку его способностям к чтению, он наконец берет ручку. Что-то зачеркивает, а где-то ставит галочку одобрения.

— Раз уж ты будешь меня сопровождать, то уж постарайся выглядеть соответственно.

Это намеренная провокация. Я же вижу. Его глаза так и горят в ожидании, когда я психану и пошлю на три буквы. А я могу! Но не стану.

— И организуй три пригласительных. Я буду с парой.

— Конечно, Кирилл Александрович, — отвечаю невозмутимо, пробегаюсь по утвержденному списку и невинно добавляю, — чемпионат по пол дэнсу внести в этот список?

— Нет, — улыбается во все тридцать два зуба. — Там я прекрасно обойдусь и без тебя. Кстати, я разблокировал несколько девушек, которых ты отправила в бан. В следующий раз, спрашивай у меня. Многие из них очень даже ничего.

— Если я буду бегать к вам каждый раз, когда кто-то шлет вам эротические снимки, то мне легче будет прописаться в вашем кабинете. Могу занять вон тот угол.

— Ничего, побегаешь. Движение — это жизнь.

— А не проще ли вам тогда самому заняться своим профилем?

— С таким отношением к работе, рыжая, ты здесь долго не продержишься, — театрально вздохнул он.

— Я учту, Кирилл Александрович.

Резко развернувшись пошла прочь, подальше от этого гомо эректуса. И могу поклясться, что услышала, как он тихо рассмеялся мне вслед.

Остаток дня провела в рабочей суете. К счастью, у меня и без него полно работы, есть на что отвлечься и куда направить мощный выброс негативных эмоций.

За полчаса до окончания рабочего дня меня отвлек входящий звонок. Это была Анна Олеговна. Бывшая секретарша Озёрского. Мы должны были с ней встретиться еще полторы недели назад, но она слегла из-за сильной простуды.

— Добрый вечер, Лада. Я только вышла из поликлиники, забирала справку. В принципе недалеко от вас. Можем встретиться. Вам удобно?

— В принципе, да. Давайте через двадцать минут в кофейне напротив.

— Отлично, договорились.

Несмотря на синдром отличницы с работы я ушла на 15 минут раньше с чистой совестью. В конце концов я для дела.

Когда я вошла в кофейню, то сразу обратила внимание на элегантную женщину 45–50 лет. Светлые волосы, крашенные, но благородного платинового оттенка собраны в изящный пучок. Аккуратная косая челка добавляет образу кокетливости. Обычная водолазка и брюки. Совсем немного украшений. Даже в сидячем положении очевидно, что у нее хорошая фигура. Но больше всего мне понравилось ее лицо. Оно открытое, теплое, улыбчивое.

— Здравствуйте, Анна Олеговна! Приятно с вами познакомиться!

— И мне моя дорогая, — она ответила вполне искренне, но нервно крутила головой. — Может стоило выбрать другое место?

— Не волнуйтесь. В эту кофейню ни коллеги, ни начальство не ходит. Старая история.

Я понимаю нервозность Анны Олеговны. Дело в том, что Озёрский не в курсе диверсии, организованной в Валерией Леонидовной. Зная своего племянника бывшая начальница уверена, что неандерталец будет всячески саботировать мою работу. Поэтому было решено сообщить ему о шпионаже постфактум. Страшно представить, как он психанет, когда узнает, что я за его спиной собирала на него информацию. Но с другой стороны я всего лишь выполняю свою работу и поручение вышестоящего лица. К тому же Валерия Леонидовна обещала принять весь удар на себя.

За полчаса я узнала, что Озёрский продал свою компанию. Сейчас наведывается туда пару раз в неделю лишь за тем, чтобы помочь новому начальству вникнуть в суть и передать все дела без каких-либо заминок.

Когда я начала расспрашивать о личных качествах и увлечениях бывшего начальника Анны Олеговны мне казалось, что мы говорим о разных людях. Столько восторженных отзывов и эпитетов в его адрес прозвучало.

Выяснилось, что у Озёрского напряженные отношения со старшим братом, но он очень близок с племянником. Тут вопросов нет. Верю.

Но моя челюсть отпала и буквально валялась на полу, когда узнала, что Озёрский спонсирует детский футбольный клуб, в котором занимаются в основном дети из неблагополучных семей. Причем он непросто поддерживает клуб финансово, нередко он сам тренирует детей, и берет с собой племянника. Но афишировать причастность к клубу не хочет, считает, что из-за былой репутации зажравшегося мажорика, люди могут опошлить его искреннее желание помогать деткам.

— Анна Олеговна, вас послушать так Кирилл Александрович прям святой, — фыркнула недоверчиво.

— О, нет, — рассмеялась женщина, — при всех его достоинствах, характер у Кирилла несносный. Крови он моей попил будь здоров. Наверняка поэтому так хорошо выглядит чертяга. Но знаешь, я в свои пятьдесят пять лет навидалась таких начальников. Полжизни проработала с самодурами, тиранами и извращенцами, которые вечно свои грязные руки к тебе тянут. Пользуясь положением пристают к молодым и наивным девчонкам. А Кирилл всего лишь требовательный начальник, с легкими деспотичными замашками. Ни в каких интрижках с сотрудницами замечен не был. Одну даже уволил за то, что слишком назойливо проявляла к нему симпатию. На работе ничего подобного он себе не позволяет.

— Кстати, о личной жизни. Нам нужно учесть риски. Были какие-нибудь скандалы? Сомнительные девушки. Не знаю даже, как объяснить.

— На моей памяти есть всего одна сомнительная девица — это его бывшая невеста Владлена. Истеричка каких поискать. Представляешь, однажды она обвинила меня в том, что я видите ли бросаю слишком влюбленные взгляды на Кирилла. А я ведь уже два года, как бабушка, — Анна Олеговна от негодования даже руками всплеснула.

— Ну, выглядите вы просто потрясающе, — не удержалась я. И это была не лесть. Анна Олеговна видимо и сама об этом знает, и лишь смущенно улыбнулась.

— А однажды, она довела до истерики девочку из бухгалтерии. Бессовестная. Что было у Кирилла в голове, когда он решил на ней жениться ума не приложу.

— Можно подробнее? — вообще-то к делу это вряд ли относится, но женское любопытство и жажда сплетен победила профессионализм.

— Можно, конечно. Об этом все знают. Вся компания гудела. Работает в бухгалтерии девушка — Олеся. Ну, как молодая. Ей лет 30 уже. Обычная такая, миленькая. Полтора года назад сына ее сбила машина. Он едва выжил. Доктора говорили, что Ванечка вряд ли сможет восстановиться полностью и будет прикован к инвалидному креслу. Но они с мужем не сдавались. Потратили все свои сбережения на лечение. Взяли кредит. И чудо случилось. Но им нужна была финальная операция. Она стоила 500 тысяч. К тому моменту у них даже продать было нечего. Друзья и родственники, как-то испарились тут же. Только ее мама помогала. Сидела с Ванечкой днем. Родителям-то работать надо. Деньги зарабатывать. По уставу компании в таких случаях сотрудникам выделяется помощь в размере двухсот тысяч, плюс мы все коллеги скинулись. Коллектив у нас небольшой, но остаток суммы собрали. Так вот Кирилл помимо этого, еще и полную стоимость операции на счет Олеси перевел. С расчетом, что в любом случае им нужны будут деньги на постоперационный период.

— Это очень неожиданно. Не думала, что он такое способен.

— Мой мальчик полон сюрпризов. Честное слово, если бы не переезд в Петербург, то ушла бы за ним к вам работать. Он предлагал недавно. У вас же секретарь увольняется. Так вот оказывается, эта ненормальная Владлена наняла детектива, получала регулярно распечатку звонков и банковских переводов. Полгода она за Кириллом шпионила, а он знать не знает. Видать и повода не давал для скандалов. А тут перевод в полмиллиона какой-то Дегтяревой Олесе. Да еще и смски типа: «Спасибо тебе, Кирюш. Ты лучший.» Предвосхищая твой вопрос. Олеся с Кириллом знакомы еще с университетских времен. Поэтому немного панибратства вне работы вполне допустимы.

А эта Владлена нет, чтобы сначала с мужиком со своим разобраться. Извини за выражение — приперлась на работу и закатила скандал. Пусть говорят и Мужское/Женское на этом фоне просто детский лепет. Такими словами, проклятьями и обвинениями бедную Олесю осыпала. Представь ее чувства. Ее сын ни один месяц за жизнь борется, нервы ни к черту, сил едва на работу хватает, а тут такое. Нам пришлось скорую вызывать, чтобы Олесю откачать. Бедный Кирилл. Я его таким растерянным, раздавленным и сгорающим от стыда ни разу не видела, — по мере рассказа лицо Анны Олеговны краснеет от злости. Еще чуть-чуть и у нее пар из ушей и ноздрей пойдет. Да, уж ну и штучка эта Владлена.

— А что в итоге с мальчиком?

— Хорошо, — тепло улыбается Анна Олеговна. — Не бегает пока, но скоро начнет дай Бог.

Мы проболтали еще около сорока минут. За это время я узнала много полезной информации, которую можно использовать для улучшения имиджа и продвижения в социальных сетях. Озёрский знает не только английский, но еще и испанский. Видеоиграми увлекается, но без фанатизма. В тренажерный зал не ходит, но часто бегает и плавает. В подростковом возрасте занимался кикбоксингом. Как его отец. А еще он сладкоежка.

Меломан, слушает разную музыку, но чаще рок. К фильмам относится ровно, но питает слабость к картинам девяностых и нулевых. Скорость, Терминатор-2, На гребне волны и прочее.

Всю дорогу до дома я прокручивала в голове полученную информацию. Зайдя на сайт детского футбольного клуба, который он поддерживает, я узнала, что в эту субботу состоится дружеский матч. Если верить Анне Олеговне, то такие события из жизни клуба он не пропускает. А значит и я должна быть там. Тайком. Сделаю пару фоток, запишу видео. Григорий Максимович ведь об этом говорил, когда просил добавить в контент-план что-то личное.

Боюсь не сносить мне потом головы. Но зная Озёрского он не сможет быть самим собой, если будет знать, что его снимают. Особенно я. А я хочу запечатлеть настоящие эмоции. Настоящего Кирилла.

Но сначала мне надо решить проблему номер один — что надеть на благотворительный бал, который состоится в эту пятницу. Он ведь просил меня выглядеть соответственно. И я не подведу.