Подчиненная с приветом

24

Эту пятницу сотрудники компании ждали, как никогда. Еще бы. Впереди целых два дня халявного отдыха в топовом загородном комплексе. Всю неделю разговоры были только о корпоративе. Едва часы пробили 18:00 и коллег, как ветром сдуло. Офис опустел. Всем не терпелось начать собирать вещи.

Мне последовать их примеру не удалось. Пришлось задержаться на работе на целых два часа. Из-за учебы я не успеваю выполнить свой минимум дел в течение рабочего дня. А халявить я сейчас не могу себе позволить.

После той неприятной сцены на кухне с Матвеем, когда он нагло меня домогался Озёрский не сказал мне ни слова. Хотя выглядел он так устрашающе, что казалось готов меня растерзать.

Однако вопреки ожиданиям он молча развернулся и ушел к себе в кабинет. Более того всю неделю неандерталец ведет себя подозрительно нормально.

Вежлив и даже… дружелюбен. Да-да!

Как ни странно, но адекватное поведение со стороны генерального заставляет меня нервничать еще больше. Не могу не ждать подвоха с его стороны. Следовательно работу свою выполняю с особым усердием, совсем не хочется давать поводов меня цеплять.

А еще с каждым днем становится все сложнее и сложнее не думать о словах Матвея. Они преследуют меня даже во сне.

«Нашего уважаемого босса от тебя прет», — вновь звучит обвиняющий голос Матвея в моей голове и от этого в груди становится тесно. Дыхание сбивается, приходится поджимать губы, чтобы не позволить им растянуться в мечтательной улыбке.

Вот же Матвей фантазер. Глупость он, конечно, сморозил. Но я похоже сама умом не блещу. Ведь последние дни мне все чаще приходится одергивать себя. Против воли пялюсь на Озёрского, с дотошностью дознавателя всматриваюсь в его лицо, когда он обращается ко мне, ловлю каждое слово, жест, фирменную ухмылку. Ищу подтверждения словам Матвея. И какого-то черта расстраиваюсь, когда не нахожу их.

«А ты бы этого хотела, да?» — злорадно усмехается внутренний голос.

— Хотела бы. И что? Что в этом такого? — ворчу себе под нос.

«Хочешь потешить свое эго и уязвленную гордость? Или… может это тебя прет от босса?»

— Ну, что за бред? — рычу, со злостью захлопывая ноутбук. Резко подскакиваю и начинаю собирать вещи. Хватит с меня работы. Голова уже чугунная. Мне пора домой.

Глупо спорить с внутренним голосом, а осознавать, что он в чем-то прав жутко неприятно.

Оглядываюсь по сторонам и становится неуютно. Офис совсем пуст, один из осветительных приборов на потолке нервно мигает, жутковато как-то. Сцена в лучших традициях фильмов ужасов. Чуть ли не бегом направляюсь к выходу, отвлекаюсь на настойчивую вибрацию телефона на дне сумки. На ходу пытаюсь достать жужжащий смартфон и тут боковым зрением улавливаю темный и внушительных размеров человеческий силуэт, который появился буквально из ниоткуда.

Испуганно вскрикиваю, дергаюсь в сторону и спотыкаюсь о ножку кресла Марины. Не успеваю сгруппироваться и неловко заваливаюсь на бок вместе с ним.

— Одного понять не могу, рыжая. Как ты умудрилась не убиться, когда запрыгивала на мой балкон, тогда, в Греции? Это же надо так уметь — навернуться на ровном месте.

Насмешливый голос Озёрского заставляет вздрогнуть от неожиданности и глухо простонать от обиды. Кто бы сомневался. Неизменный свидетель моих неудач и источник унижений тут как тут.

— Я всерьез подумываю прилепить тебе gps-маячок, рыжая, а может и сопровождающего на эти выходные. Зная тебя ты же обязательно что-нибудь учудишь, чокнутая. Пропадешь в лесу, упадешь в речку, устроишь потоп или пожар в центре отдыха, — продолжает он изгаляться.

Недовольно пыхчу, намеренно игнорирую протянутую руку, пытаюсь подняться самостоятельно, но он оказывается быстрее. Хватает меня за подмышки и ставит на ноги.

— Это очень мило, Кирилл Александрович. Вы за меня волнуетесь? — даже не пытаюсь скрыть язвительный тон.

— На этот корпоратив компания вбухала кучу бабла. Я просто не хочу, чтобы ты испортила всем отдых, — качает головой, но его губы и грудная клетка подрагивают от смеха.

— Ваши переживания беспочвенны. Если я и попадаю в нелепые ситуации, то страдаю, как правило сама, без побочных жертв, — кривляюсь обиженно, забывая на короткий миг о субординации. Резко разворачиваюсь в сторону лифта, а он судя по звуку шагов идет следом.

Меньше всего мне сейчас хочется ехать с ним в одном лифте, но попытка избежать совместной поездки будет выглядеть глупо и трусливо. Как только двери кабины открываются забиваюсь в дальний угол, Озёрский как назло занимает место напротив, становясь лицом ко мне.

— Тут бы я поспорил. Но постарайся хотя бы не вламываться в чужой номер голышом, — рассмеялся он глядя мне в глаза.

Ощущение, что меня отхлестали по лицу. Щеки пылают и горят, словно он и впрямь надавал мне пощечин. Я практически забыла об этом. Последние события вытеснили из памяти тот позорный эпизод, случившийся в Греции. Озёрский ведь видел меня в чем мать родила.

Неандерталец паршивый. Вот обязательно было об этом вспоминать?

Правильнее было бы просто пожать плечами и сделать вид, что мне все равно, но это совсем не просто. Перед глазами всплывает картина — я совсем нагишом на кровати и Озёрский, который стоит напротив, и брезгливо проходится по мне высокомерным взглядом. Называет дешевой шлюхой.

Обида нахлынула с новой силой. Он был очень груб со мной в тот день.

Гневно пыхчу, лезу в сумку, пытаюсь достать из сумки телефон, который вновь вибрирует. Сумка на вид небольшая, а по ощущениям будто заговоренная. Никак не ухвачусь за мобильный. Тихий смех генерального перерастает в громкий и издевательский гогот. А я продолжаю гореть от стыда и возмущения.

И ведь не пошлешь на заветные три буквы. Как никак он босс, мать его.

К счастью, у неандертальца еще остались крохи совести и когда лифт открывается просто удаляется прочь, продолжая сотрясать воздух своим неандертальским ржанием.

А я наконец ловлю телефон на дне сумки.

— Викусь, я выезжаю с работы. Через час, полтора буду, — вздыхаю устало.

— Лада, я уезжаю. Мне предложили работу в отеле в Питере. Младшим менеджером. Самолет через три часа.

— Чего?! Почему так срочно?

— Вакансия открылась неожиданно. Но на это место уже куча желающих. Мне повезло, что Настя смогла выбить должность для меня. Она меня ждет. В общем, я уже на пути в аэропорт. Ключи оставила соседке снизу.

— Мы что даже не попрощаемся по-человечески?

— Прости. Я не могу упустить такую возможность. Завтра я уже должна приступить к работе. Ближайший рейс сегодня около полуночи.

— Вика, что-то я за тебя волнуюсь.

— И совершенно зря, глупышка. Как доберусь отзвонюсь или отпишусь. На связи малыш. Мне еще с родителями надо созвониться.

Настя старшая сестра Вики, уже несколько лет работает в международной сети отелей. Она ответственный человек и любящая сестра, и как никто другой сможет позаботиться о Вике. К тому же это отличный старт для карьеры.

Из-за неожиданного отъезда подруги ночь выдалась беспокойной. Не знаю почему, но необъяснимое чувство тревоги не давало покоя. Выдохнуть с облегчением удалось лишь под утро. Вика прислала подробный отчет с фотографиями. И кучу селфи с Настей в номере отеля.

И как только переживания за подругу угасли, в мои мысли тут же беспардонно влез Озёрский. Несносный неандерталец. Ни минуты покоя от него. Есть в этом и положительное. Злость на себя и на босса напрочь лишила меня сна, поэтому я безо всяких трудностей встала в пять утра. Позавтракала, спокойно собралась и вызвала такси.

Добравшись до работы увидела на парковке офиса несколько автобусов и коллег толпившихся возле транспорта. В отличие от меня, они несмотря на раннее утро были бодры и веселы. Два дня халявного отдыха, даже самых отъявленных ворчунов превратили в очаровательных душек.

Осмотревшись вокруг поняла, что никого из топ-менеджеров и начальства тут нет.

— Лада, мы поедем с Тохой, он на своей тачке. Поедешь с нами? — как ни в чем не бывало улыбался Стас, один из подпевал Матвея. Словно это не он участвовал в травле против меня.

— Спасибо, но мы с Мариной на автобусе.

— Как знаешь, — пожал он плечами.

Ждать пришлось недолго. Почти никто из сотрудников не опоздал, мы быстро заняли свои места и отправились в путь. Всю дорогу мы пели веселые и душевные песни, играли в игры.

Правда всеобщее веселье быстро улетучилось, когда мы оказались на месте. Выяснилось, что система комплекса глюкнула и наши брони обнулились. В итоге возникли проблемы с заселением и большая часть сотрудников толпилась в холле.

— И почему я не удивлен, рыжая? Туристические компании и отели должны внести тебя в черный список. Там, где ты появляешься вечно какая-то хрень с бронью творится, — насмешливый голос Озёрского звучит так близко, что я даже улавливаю дуновение его дыхания по моим волосам. — Не приведи господь оказаться с тобой в одном самолете, — продолжает он глумиться.

Сердце бешено пускается в пляс. Оборачиваюсь и вижу его во всей красе. В стильном спортивном костюме черного цвета, правда в его образ не очень вписываются мягкие тряпичные тапочки с фирменным логотипом комплекса. Видимо проблемы с заселением нашего босса обошли стороной.

— И вам здрасьте, Кирилл Александрович, — криво улыбаюсь шефу.

«Его от тебя прет» — навязчивый голос Матвея опять лезет в душу.

Ну и где? Не похоже, что биг босс воспылал ко мне возвышенными чувствами.

Разве что во взгляде больше нет напыщенности и унизительного высокомерия. А еще не чувствую необходимости обороняться, как прежде. Скорее хочется дурашливо стукнуть его по плечу.

— Народ, — гул голосов затихает, когда на весь холл гремит бас Филиппа, коммерческого директора. — Пока решается вопрос с номерами предлагаю пройти в зал отдыха. Бильярд, дартс, настольный теннис и куча других развлечений помогут скоротать время.

Предложение было встречено одобрительными возгласами. Ко мне подлетает Марина и утягивает за остальными. Неловко оборачиваюсь к Озёрскому, но его вниманием уже завладели Глеб Вадимович и Таисия Андреевна, наш главбух.

Гоню прочь разочарование и нацепляю радостную улыбку. Впереди потрясающие выходные, нечего забивать голову глупыми мыслями, но моя мантра действует не долго.

Гребанный Матвей находится в сотнях километров от нас, но его голос раздражающе четко звучит в голове.

«Держись подальше от биг босса… он тебя в койку тут же затащит!»

«А ты и рада, да? Небось только этого и ждешь!» — внутренний голос вновь дает о себе знать.

Спустя час вопрос с заселением еще не решен, но сотрудники уже не волнуются по этому поводу, бар и изобилие алкогольных напитков снизил градус раздражения. Самая шумная компания собралась возле настольного тенниса, который стараниями сотрудников отдела логистики превратился в бирпонг.

Теперь на столе с двух сторон треугольничками стоят пластиковые стаканы, наполненные пивом. Ребята разделились на команды и по очереди бросают теннисный мяч. Пока айтишники побеждают, раз за разом метко попадая в цель, а вот ребята из коммерческого уже изрядно захмелели.

Поглощенная всеобщим азартом и весельем не сразу замечаю, как звонит мой телефон. Мамуля. Здесь слишком шумно, поэтому выбегаю из зала развлечений в коридор. Мама без предисловий вываливает на меня кучу информации.

Всего пять минут и я в курсе, что папин начальник спустя 40 лет брака разводится с женой, бабушка с дедушкой купили новый ковер, двоюродный брат через неделю возвращается из армии, а папа с мамой закончили ремонт на даче и собираются новый год встречать там и требуют, чтобы я во что бы то ни стало приехала тоже.

Пока мама воркует и сообщает все последние новости я на автомате брожу по коридору, поправляю картину на стене, придирчиво оглядываю себя в зеркале. На заднем фоне слышу, как мама гремит посудой на кухне, рот тут же наполняется слюной, когда она сообщает, что собирается готовить свою фирменную овощную запеканку.

Созваниваемся мы часто, но при этом болтать можем часами. В этот раз разговор пришлось быстро свернуть, к родителям в гости заглянула соседка. Попрощавшись сбрасываю звонок, улыбаясь во все тридцать два зуба иду в обратном направлении, но резко торможу, когда слышу голос Озёрского и свое имя.