Подчиненная с приветом

4

Я до последнего не открывала глаза, было до жути страшно. Вероятность оказаться в греческой тюрьме пугала до чертиков.

— Выходи! — как-то отрешенно прозвучал приказ. Озёрский сидел на кровати и просто пялился в пустоту перед собой. Видимо разборки с бывшей невестой не прошли для него бесследно.

Делаю осторожный шаг из шкафа, неуверенно ступая на пол, словно он может провалиться подо мной. Но даже не представляю, как мне себя вести.

Искренне извиняться и молить о пощаде или прибегнуть к тактике «лучшая защита — это нападение»? Просто сбежать не получится, мои данные есть у отеля, к тому же родителям еще 7 дней отдыхать.

— Ну, и что ты тут делаешь?

О, так сразу и не ответишь. Дядя Кир видимо еще не понял, что я сотворила с его люксовой одеждой.

— Мне кажется я ясно дал понять, что дешевые шлюхи меня не интересуют.

— А я не шлюха, — мое положение довольно шаткое и тем не менее возмущение от его очередных нападок выносить не в силах.

— Тогда… — мужчина наконец устало повернул голову в мою сторону и его взгляд зацепился за тот хаос, что творился в шкафу. От его безразличия не осталось и следа. Он медленно поднялся, грудь вздымалась и опускалась, как у спринтера.

— Вы заслужили это, — пискнула я, бросаясь на безопасное расстояние, но он даже не взглянул в мою сторону. Провел рукой по искромсанным рубашкам и лишь после этого перевел свирепый взгляд на меня. — Вы выбросили мои сабо, хотя прекрасно знали, что они мои. А они между прочим не дешевые были.

— Ты как в номер пробралась, болезная?

На всякий случай завела руки за спину, хватаясь за ножницы. Господи, ну зачем я это все затеяла? Сидела бы сейчас себе спокойно возле бассейна, попивала бы коктейльчик перед самолетом.

— Я… перелезла через перила. У нас соседние номера, — пришлось сознаваться, Озерский так офигел, что даже завис на несколько секунд. Быстрым шагом рванул к террасе, оценил расстояние между балконами и обернулся ко мне неверяще.

— Да, ты совсем ебанутая! — прохрипел ошалело. — Похер, не мои проблемы. Пусть отель и полиция разбираются. Хотя по тебе скорее психушка плачет, — Озерский решительно направился к прикроватной тумбе, на которой был стационарный телефон отеля.

— А вы докажите, что это сделала я, — крикнула кидаясь в сторону террасы, но успела лишь перекинуть одну ногу через перила, как меня стальной хваткой крепких рук затянуло обратно.

Я царапалась, как кошка, брыкалась и изворачивалась, а ему хоть бы хны. В какой-то момент он просто прижал меня к стене, попутно испепеляя взглядом.

— Пздц тебе, девочка! — прорычал дядя Кир.

— Ладно, мы оба были не правы, — отдышавшись, проговорила спокойно. — Но согласитесь, вы вели себя, как последняя сволочь. То что вы весь из себя такой красивый и с кучей бабла не дает вам право называть меня шлюхой, высмеивать мою внешность, выкидывать мою обувь. Да, даже, если бы я была шлюхой, то не сделала ничего такого, чтобы со мной так обращаться. Я просто хотела, чтобы справедливость восторжествовала.

— Справедливость говоришь? — прорычал в лицо. Наматывая на кулак собранные в хвост волосы, навалился всем телом, и, ого, я почувствовала нечто очень твердое. Кажется, он не только зол, но и возбужден. Одной рукой ухватил меня за зад и больно сжал ягодицу.

Я вновь начала отчаянно вырываться. Но куда мне с моими пятьюдесятью килограммами и метром шестьдесят пять сантиметров против почти метр девяносто и бог его знает каким весом. Эта груда мышц кажется весит тонну. Озерский без труда развернул меня лицом к стене, продолжая удерживать за волосы.

— Только попробуй, — прошипела я. — За порченную одежку мне максимум административка светит, а тебе за изнасилование — реальный срок.

— Не льсти себе, рыжая, — усмехнулся он. Достал из моего кармана ножницы. Вот тут я от страха, чуть в обморок не упала. Но почему-то в голову пришла совершенно идиотская мысль — мой обезображенный ножницами труп испортит родителям отдых. А они так давно никуда не ездили.

Озерский, продолжая вдавливать в стену мое маленькое в сравнении с ним тельце, потянул за волосы к себе, заставляя прогибаться в спине и с улыбкой Джокера вглядывался мне в глаза. Паника нахлынула с такой силой, что я оглохла на время, казалось, что нахожусь в каком-то вакуумном пузыре, но в следующее мгновение оказалась на свободе.

Медленно развернувшись к мужчине, в ожидании очередного нападения и с ужасом понимаю, что в руке он сжимает рыжие кудряшки волос. Тяну руки к своей голове и немею. Он отрезал мне волосы!

— Ты что наделал? — спросила сипло.

— Добился справедливости для себя, — буркнул, брезгливо выбрасывая мои волосы в ведро с мусором. Затем достал из кармана бумажник и бросил мне в ноги несколько сотенных купюр в иностранной валюте. — А это компенсация за обувку и оскорбления, — оскалилось животное.

Сквозь вихрь эмоций и трехэтажного мата, что так и рвался наружу, в моей сумасбродной голове пробилась очередная идиотская мысль: «Интересно, а если я его сейчас убью, то отбывать срок я буду в греческой тюрьме или меня отправят в нашу?».

Всегда считала себя добрым человеком, но сейчас в мыслях упорно крутились картинки его расчленённого трупа, вызывая неимоверное удовольствие.

Пока я стояла истуканом, он быстро подняв деньги, которые сам же разбросал, засунул их мне в карманы джинс и буквально за шкирку выставил из номера.

Когда ступор отступил, кое-как усмирила желание биться в закрытую дверь. Сила на его стороне. И ведь даже пожаловаться не могу. Сама ведь в его номер пролезла.

Моя месть не принесла мне облегчения, более того обернулась полным провалом. Пришлось обращаться на ресепшн, чтобы попасть к себе же в номер.

Слезы хлынули ручьем стоило увидеть себя в зеркале своего номера.

Достав ножницы, которые он также вложил в карман джинс вместе с деньгами, подрезала пряди, падающие на лицо. Ну, отлично. Теперь я похожа на ходячий, рыжий, кудрявый одуванчик.

— Господи, Лада! — ахнула мама, при виде меня. — Что ты сделала с волосами?

— Эксперимент не удался, — улыбнулась, пожав плечами.

— Ничего страшного, волосы не зубы, отрастут, — обнял папуля.

Кое-как отбилась от родителей, которые собирались ехать со мной в аэропорт. Не хочу, чтобы они упустили хоть минуту халявного отдыха. Как только такси отъехало вся моя выдержка полетела к чертям. Истерично рыдая и всхлипывая, оплакивала свои волосы. У меня на днях стажировка должна начаться. Я не планировала там дефилировать, но и пугалом выглядеть тоже не хотела.

Будь ты проклят, Озёрский!