Подпространство

Подпространство

Но где горят огни сознанья

Там злая жажда разлита

Томят бескрылые желанья

И невозможная мечта

I

Геннадий Николаевич, в этот пасмурно-слякотный февральский день направлялся в Бирюлево, где собирался посмотреть очередную трехлетку отечественного производства, поскольку железный конь Геши, на котором он перемещался сейчас, стал сильно сдавать. И все бы ничего, возить гламурных блядей на своей таратайке он вовсе и не планировал, просто частые поломки, особенно в не предназначенных для этого местах, стали сильно заёбывать. Последней каплей, переполнившей виртуальную чашу, оказалась неожиданная остановка посреди Лефортовского тоннеля, где «зубило» Геннадия заглохло и перемещаться дальше отказалось наотрез – не было искры. «Ёб твою мать» - ругался Геша из-под капота: «Недавно ведь коммутатор менял, какого хуя?».

Но дело оказалось не в коммутаторе. Позже, инспектируя проводку и копаясь в блоке предохранителей под лобовым стеклом, он обнаружил, что провода просто рассыпаются в руках и легко отрываются от фишек, стоит лишь чуть-чуть их потянуть. «Сгнило всё на хуй. Либо всё менять, либо ничего – полумеры уже не помогут. Однако машина нужна, хули делать – придется подшаманить пока».

И вот теперь, договорившись с продавцом, который по телефону казался вполне адекватным, он приближался к сегодняшней цели своей поездки. Однако, искомый дом оказался не жилым зданием, а частью какой-то промзоны, огороженной бетонным забором. За воротами, стройными рядами, стояли подержанные тачки разной степени убитости.

«Вот же ж блядь, ебаный жулик, спрашивал же его – твоя машина или нет?»

По территории, гортанно переговариваясь, перемещались горбоносые небритые господа, чуть в сторонке, одновременно куря, лузгая семечки и сплевывая кожуру вместе с соплями на снег, стояла группка и отечественных предпринимателей, судя по относительно светлым волосам и щетине той же расцветки.

«Преступность интернациональна» - вспомнил Геша высказывания милицейских классиков.

«Что делать?» - думал он: «По-хорошему, надо уезжать - крайне маловероятно, что за среди этих отпидорашенных и убитых консервных банок, отыщется жемчужина, пусть даже слегка измазанная гавном. С другой стороны – за каким хером я тащился через всю Москву, просрал половину субботы? Ладно, гляну».

«Кто здесь Сережа?» - задал вопрос Геннадий.

От группки беспрерывно плюющих, отделился один из хлопцев – в турецкой кожаной куртке, криво пошитых паленых адидасовсих штанах и с золотой фиксой, сверкающей при каждом плевке.

У «Сережи» оказался непередаваемый южнорусский акцент и замашки ссыкливого гопника. Он повел Геннадия Николаевича вглубь территории, дабы познакомить его с предметом предполагаемого вожделения – ВАЗом 21900, трех лет от роду, не битым, не крашеным, не требующим ремонта, с пробегом 90 000 км. В принципе, вполне реальные характеристики подкреплялись не менее реальной ценой, поэтому Геша и повелся. Продавай машину и вправду частник, так бы оно и было, но это явно мошенническая контора перекупов, поэтому и автомобиль с вероятностью в 99% окажется куском дерьма.

Еще на подходе, менеджер «Сережа» стал горделиво показывать пальцем на ободранный кусок металла, сиротливо приткнувшийся в углу: «Заебись тачка, отвечаю, ваще без проблем – сел и поехал».

Гена встал как вкопанный: «Сережа», ёб твою мать, ты тупой что ли совсем нахуй? Не битая, не крашеная, с пробегом 90 000 км. Да? Я ж тебе сказал, что всю жизнь в автобизнесе и меня не наебешь. Я уже отсюда вижу, что она из трех кусков – переднее, заднее крыло и дверь – все разного цвета и зернистости. Ближе даже подходить не стоит. А диски? Судя по тому, как они потесаны, эта Гранта в такой аварии побывала, что бывший хозяин, возможно, уже на кладбище. Ну вот нахуя, объясни, я не понимаю».

«А так бы ты не приехал».

«Ну приехал и хуле? Думаешь, я теперь тебе и твоим друганам – чурбанам полные карманы золотых насыплю?»

«Ну не все же такие ушлые, без лоха и жизнь плоха, а с тобой не я разговаривал, другой менеджер».

«Да я уж понял, у того хоть акцента не было, зато наверняка были десять классов образования».

II

Выйдя за ворота, Геша сел за руль и начал выруливать на дорогу. Выпитые с утра две чашки самолично сваренного кофе стали проситься наружу. Где бы поссать? Но вокруг как назло, были или заборы с какими-то стройками внутри, или пустыри с абсолютным отсутствием растительности, или фенольные 12-этажки с прогуливающимися вокруг местными жителями. Остатки еще советского воспитания не позволяли ему на глазах у всех осуществить акт малого облегчения. Но тут впереди показалось старое здание. Видимо, оно было когда-то складом или небольшим цехом. Выглядело здание заброшенным – криво висящие ворота, выбитые окна, стены, разрисованные местными ебанатами из баллончика, всё в тренде.

«Отличное место» - порадовался про себя Геннадий, остановил машину и, захлопнув дверь, поспешил к воротам, поскольку утренний кофе все настырнее давил изнутри. Вокруг здания вдруг обнаружилась стайка подростков, по-видимому, играющая в снежки, хотя то, что они метали друг в друга, ввиду глобального потепления, снежками назвать было сложно. Нет, какое-то количество полурастаявшей жижи в них присутствовало, однако основной весовой процент составляла грязь. В результате боевых действий стороны, мечущие друг в друга комья грязи, были покрыты оной с ног до головы. Лица подростков не отличались правильностью черт, хуле поделать – рабочая окраина. Пьяное зачатие, первый стакан бормотухи в семь лет, детская комната милиции, выбитые зубы, сломанный нос… А тут еще и грязь.

Геша поморщился, протиснулся в щель между створками ворот и огляделся. Ну чо, ожидаемо – вокруг свежие и подсохшие кучи гавна, привычная роспись на стенах, хрустящие под ногами осколки бутылок и разбросанные тут и там пластиковые стаканчики. Геннадий Николаевич аккуратно, дабы не вступить ни в одну из куч, подошел к стене, расстегнул молнию на джинсах и оросил дымящейся струей частично отваливающуюся побелку. Сразу полегчало. Успешно завершив начатое дело, он застегнул штаны и собрался было уходить, но тут внутрь залетело несколько малолетних придурков, толкаясь и непрерывно визжа своими ломающимися подростковыми голосами. Один из них держал в руке снежок, оставшийся видимо, от недавних боевых действий. Не зная, куда оный пристроить, мелкий дегенерат осмотрелся по сторонам и, не придумав ничего лучшего, метнул снежок в Гешу. Геша увернулся, но кусок грязи задел его по касательной, оставив на куртке длинную коричневую полосу. Бешенство накатило в одну секунду. Геннадий схватил с земли обломок кирпича и почти не целясь, метнул его мелкому агрессору в голову. По счастью не попал, но малолетняя шпана, почувствовав его настрой, брызнула обратно на улицу. Метатель грязи, стоявший чуть в стороне, явно за всеми не успевал, понял это и посему побежал вглубь темного здания, а Геша рванул за ним.

«Отмудохаю и вытру им пару куч гавна – чисто в педагогических целях» - подумал наш герой нагоняя малолетнего метателя. Но тут произошло нечто настолько странное, что Геннадий Николаевич сначала перешел с бега на шаг, а потом и вовсе остановился.

Мелкий гавнюк упал и теперь лежал, извиваясь метрах в пяти впереди, непрестанно маша руками, будто пытаясь что-то с себя стряхнуть. Собственно, упал он не просто так, Геша видел, как все было: откуда-то сверху, возможно с бетонной балки, идущей вдоль стены, сорвалось нечто дымно-серое, похожее на классическую детскую дымовуху, ударило подростка в спину и сбило его с ног. Но дымовуха должна дымить, окутывая клубами дыма все вокруг, тут же дым не расползался, а был похож на толстую и короткую змею, схватившую свою жертву.

«Что это за пиздец? Награда нашла героя? Надо хоть полюбоваться, получить моральное удовлетворение» - с этими злорадными мыслями, Геннадий подошел поближе. То, что он увидел, вопреки здравому смыслу, совершенно не повергло его в шок, а напротив, вызвало живейший интерес. Вцепившись в шею подростка в районе сонной артерии, обнаружилось странное животное, комплекцией напоминающее хорька, но размером эдак раза в три больше, чем положено. Морда животины тоже доставляла: большие, практически человеческие глаза, в которых прямо-таки светился разум. Честно говоря, последнее время Геша не встречал людей с такими глазами – почти у всех его знакомых буркалы были мутными, почти неживыми. Какая-то мысль в них начинала проявляться лишь тогда, когда владелец сих очей видел перед собой то, что можно съесть, спиздить или выебать. Да и то, уровень сознания оных граждан выражался в исчезающее малых величинах. У этой же серой животины во взгляде явно читался интеллект. Тело твари было серым и очень странным, шерсть клубилась, словно дым, а довольно длинный хвост по мере удаления от владельца становился все прозрачнее, пока не пропадал совсем.

Подросток тем временем отдавал коньки – глаза его стекленели, щербатый рот криво оскалился, и он уже не пытался оторвать от себя этого удивительного серого хорька, а бессмысленно сучил ручонками. Дополнительная странность была в том, что руки малолетнего хулигана беспрепятственно проходили сквозь тело «хорька». Наконец, жертва пьяного зачатия несколько раз дернулась всем телом и затихла, вперив стеклянный взгляд в потолок.

Животина отпустила шею покойника и уселась на задние лапы, смотря прямо в глаза Геннадию. Хорёк-мутант улыбался во весь свой огромный рот, усеянный крупными треугольными зубами, густо измазанными в крови. Страха у Геннадия почему-то не было.

«На Чеширского кота немного похож» - подумал про себя Геша и пробормотал вслух: «А чо, неплохо. Вот только куда теперь труп девать? Ща набегут менты и омбудсмены, скажут, что это я у малолетнего ублюдка всю кровь выпил, да еще и выебал его перед этим в жопу. Кто поверит в недотыкомку?»

Животина облизнулась длинным малиновым языком, отчего ее огромные зубы, лишившись красного налета, засияли значительно ярче, прям как в рекламе Колгейта, и улыбнулась еще лучезарнее. Вдруг рядом на полу начало расплываться странное дымчатое пятно, по цвету и консистенции напоминающее загадочное существо. «Хорек» схватил зубами тело за шкирку и рывком забросил его в пятно. Труп провалился как в колодец, и пятно тут же исчезло.

«Это пиздец, товарищи, похоже на белую горячку» - проборматал Геннадий: «Только откуда? Я уже неделю не пил ничего крепче воды, а дурь курил вообще месяц назад. Да у меня даже под герычем глюков никогда не было в принципе».

Недотыкомка, сидящая на задних лапах тоненько захихикала.

«Ладно, пока» - попрощался с «хорьком» Геннадий и повернулся к выходу: «Пора мне, а то остальные детки наверняка ищут друга, а может уже настучали своим предкам, а те позвонили ментам… короче сваливать надо». С этими словами Геша пошел к воротам. Перед тем, как пролезть в щель, он обернулся. Недотыкомка сидела на прежнем месте, и в ее здоровенных глазищах Геннадий Николаевич ясно увидел недоумение.

III

«Чего это она?» - подумал Геша, уселся за руль и повернул ключ зажигания. Субботний трафик был не столь плотным, как в будни, но затруднения встречались. Последнее время город погружался в пучину транспортного коллапса все глубже и глубже – по окраинам еще можно было проехать, если знаешь как, в центр же лезть было совсем без мазы – вне зависимости от дня недели пробки стояли во все стороны, так что туда Геннадий старался не соваться вообще. Обогнув Москву по самому краю, он наконец, прибыл к родным пенатам.

«Пенаты… пенаты, интересное слово» - подумал Геннадий про себя, пискнул брелком сигнализации и стал подниматься вверх по лестнице. Супруга дома отсутствовала, можно было даже не гадать, где она – будучи женатым уже четвертый год, Геша знали все ее привычки и предпочтения. В холодильнике было пусто, на плите находилась пара заляпанных жиром кастрюль, а раковина оказалась заваленной грязных посудой. Зато вдоль стены стройными рядами стояли пустые водочные и пивные бутылки. Судя по брендам использованной посуды, здесь не придавали никакого значения ценовой категории, марке продукта и маркетинговым уловкам производителей – значение имело лишь одно: процентное содержание спирта.

Собственно, Геннадий Николаевич и сам был не дурак заложить за воротник, но по счастью, пока еще мог вовремя остановиться, к тому же работа не давала возможности уйти в длинный, изобилующий искрометными приключениями запой. Войдя в комнату, Геша обнаружил следы торопливых сборов: перед зеркалом валялись всякие пудреницы-пузырьки-лаки, супружеское ложе было захламлено кучей разноцветных лифчиков вперемешку с трусами, завершающим же мазком стихийного натюрморта оказалась использованная гигиеническая прокладка, лежащая на кресле.

«Как заебала эта свинота» - подумал Геннадий: «Я конечно, не намного лучше, но не до такой же степени! Чо она делает, пока я на работе? В принципе ясно, конечно – жрет ханку с подругами или ебало красит. Интересно, когда она последний раз убиралась? Полгода? Год назад?»

Геннадий Николаевич брезгливо, двумя пальцами взял прокладку за краешек и бросил ее на пол. Следом отправились лифчики и трусы. Слегка размахнувшись, Геша дал образовавшейся куче пинка, и та улетела под кровать, подняв тучу пыли. Геннадий пару раз чихнул и улегся на постель, положив руки за голову.

«В магазин что ли сбегать? Жрать нечего, выпить тоже. Вот сука! И ведь, блядь, постоянно деньги клянчит на домашнее хозяйство: «Я жена! Хранительница очага! Денег давай – ты мужчина, должен зарабатывать столько, чтобы на все хватало! Похоже, пора ей накернить в табло, да как следует. Хотя толку? Раньше хоть на пару недель помогало, теперь на неделю, да и то не всегда. Развестись? А жить где, она здесь теперь прописана – попадешь в коммуналку, а там вместо одной такой Наташи будет парочка, да еще с детьми и мужьями – алкашами.

«Ладно, в магазин – значит в магазин!» - Геша решительно поднялся и пошел в прихожую. Вернувшись домой, он ополоснул под краном рюмку, тарелку и вилку, открыл пузырь «Столичной» и сел за стол. После нескольких алкогольных доз настроение начало улучшилось, и жизнь перестала казаться ему таким уж моногамным куском дерьма – обнаружились этакие прожилки, просветления, непереваренные вкрапления деликатесных продуктов…

Гена махнул еще одну рюмку и заржал, представив себе это. Ладно… Он вошел в комнату и включил компьютер: хотелось какой-нибудь достойной жести – старой и проверенной, поэтому он кликнул на иконку DOOM-3. Да, игрушка древняя, но сколько динамики! Несмотря на запредельную агрессивность сюжета (а может и благодаря оному), именно эта стрелялка помогала снизить Геше внутренний уровень агрессии, который копился всю неделю: езда в пробках, общение с сослуживцами, с супругой, с людьми на улицах. Чтобы не покусать какого-нибудь клиента на работе или прохожего, давление приходилось сбрасывать. А как? А именно так. Когда дела были совсем плохи, Гена после водки, в конце вечера дополнительно использовал гашиш с пивом и упарывался до потери сознания. Отпускало, но ненадолго. Теперь, перемещаясь по темным коридорам полуразрушенной марсианской станции, меняя в зависимости от ситуации дробовик на автомат или пулемет, он уворачивался от монстров, лезущих со всех сторон, попутно разряжая в них боезапас и все равно терял здоровье. Блядь, который раз уже прохожу эту игрушку, а все равно цепляют, гады. Какая самоотдача! Забавно, что противная сторона, т.е. выжившие люди даже в этой, казалось бы, пиковой ситуации, продолжают друг друга наёбывать и что-то мутить, причем каждый исключительно в свою пользу. Молодцы, хуле. Собственно, поведение стандартное для homo sapiens, а ID Software дополнительный бонус за тонкий психологизм сюжета. Хотя… Кто сказал, что черти – это именно они? А может мы? На правду, кстати, больше похоже.

IV

На улице давно стемнело, в бутылке осталось меньше половины содержимого, зато Геша, наконец, взял из шкафчика плазмомет, попутно пришив ученую даму, на глазах превратившуюся в монстра. Вдруг стукнула входная дверь, и из прихожей раздался голос с привычными пьяными модуляциями:

«Гена ты дома?»

И в комнату прямо в грязных сапогах и пальто вперлась благоверная, распространяя приторное зловоние дорогих и модных духов, которые Геша как то купил ей в Duty Free. Наташа была пьяна, накрашена как блядь и с очередной бумажной сумкой из бутика.

«Какого хуя дома жрать нечего?» - зашел с козырей Геннадий: «Я давал тебе денег? Давал. Где они на хуй? Почему посуда немытая, дома такой срач?»

«Я не посудомойка, я Женщина! Я создана для любви, а не для работы. Найми себе уборщицу и повара - и чистота будет, и жратва».

На какие блядь, шиши? Я чо те, блядь, олигарх, что ли? А ты что-то голодной не выглядишь и наебениться уже где то успела».

«А мы со Светкой зашли в кафе, поели, выпили, поговорили. Кстати, ты вот ругаешься, а я потом на Новом Арбате в бутик зашла, смотри, что я себе купила. Блузка какая, а вот юбка… красивая женщина должна выглядеть на все 100%, ты должен гордиться, что рядом с тобой такая дама и не надо только говорить, что денег нет. Мне похуй – есть у тебя деньги, я тебе не золушка, на меня все мужики на улице оборачиваются, а ты со мной спишь. Спишь – плати, ты чо думаешь, это все просто так что ли? Нет, ни хуя. Женился – обеспечивай. Мужчина должен обеспечивать семью, холить и лелеять свою жену. Ты чо не знаешь? Ты должен построить дом, родить сына и посадить дерево. Что из этого ты сделал?»

«Завела блядь, шарманку. Где бабки, что я тебе давал вчера на две недели?»

«Какие бабки? Ты не видишь, я в магазине была? И вообще, ты со мной спал? Спал. Считай, что это плата».

Геннадий нажал ESC на клавиатуре, встал и со всей дури уебал супруге между глаз. Та пулей вылетела вылетела из комнаты, по диагонали пересекла коридор и с грохотом впечаталась затылком в дверь в ванную. Геша подошел поближе и стал пинать ее ногами, пытаясь хоть так пробить эту ее ебучую уверенность в своем неподмытом драгоценном цветке, расположенным между ног. Геннадий Николаевич совершенно себя не сдерживал и бил в полную силу, поскольку знал – в пьяном виде возлюбленная малочувствительна, да и вообще, после подобных сцен на ней остается странно мало последствий.

«Видимо, это из-за того, что она синяя, тело расслаблено» - размышлял Геннадий, а вслух сказал: «Ну все, короче, заебала. Больше я с тобой не сплю. Лучше уебывай, помидоры, полностью завяли. Ищи себе нового мужа, новую жизнь и новое место для этой жизни».

«А с какого хуя это я должна уёбывать? Сам и уебывай, я здесь прописана» - заявила Наташа, вытирая рукой сопли, густо подкрашенные кровью.

«Квартира-то моя».

«Вот суд и разберется заодно, чья квартира. А то интересный какой – четыре года со мной трахался, теперь по-любому денег должен. Пока я себе нового мужика найду, пока выйду замуж, я чо – работать должна? Не охуел ли ты, милый?»

Наташа встала, держась рукой за стену и, оставляя на обоях кровавые разводы, пошатываясь, прошла на кухню. Там она достала из сумочки начатую бутылку «Мартини» и налила себе половину чайной чашки.

Геша прошел следом. То, что он сказал дальше, не было ни вопросом к благоверной, ни к нравственному высшему Атману, которого, как Геннадий подозревал, не существует в принципе. Он обращался скорее сам к себе, удивляясь произошедшей за какие-то пару лет метаморфозе:

«Да… забавненько. А помнишь, что ты мне четыре года назад втирала? Дескать, люблю тебя Гена, жить без тебя не могу, а сейчас что?»

«Что, что… Приоритеты поменялись, сейчас время другое. Ну и ты тоже уши развесил. Я красивая женщина, должна жить в комфорте и достатке, ни в чем себе не отказывая, а настоящий мужик должен обеспечивать семью, заниматься бизнесом и уделять любимой все свое время. Я думала, ты именно такой, а ты мало того, что нищий, так еще и полный мудак. Кроме хуя, ничего у тебя нет, а хуй есть у всех. Потом моду взял, бить меня, гад. Завтра же пойду в травмпункт за справкой, а потом в отделение, заявление писать».

«В который раз?» - Поинтересовался Геша: «Ко мне участковый заходил недавно, кстати. Хуйню какую-то нес, типа, что семья это ячейка общества и на вопросы надо смотреть ширше, а к людЯм быть мягше. Единственное, что я понял из его пиздежа, так это то, что за семейные побои дело никто заводить не будет. Короче, пока я тебя не прикончу, доблестная полиция будет бездействовать».

Геннадий Николаевич замолчал и глубоко задумался: «А если прикончу, труп куда девать? Ну ладно, разделать можно и в ванной, прям ножовкой по металлу, а дальше? Куски по полиэтиленовым пакетам, потом захуячить в большую сумку, отвезти на помойку в другой район… Эх, бля, все равно придется несколько ходок делать, эта сука килограмм шестьдесят весит, не меньше. А кругом видеокамеры, а если менты остановят, а если куски найдут? Ее мамаша после пропажи дочурки такой вой поднимет, и я первый подозреваемый».

Наташа меж тем, увлеклась собственным монологом: « Вот напишу на тебя заяву, а потом сразу в суд. Разделим твою сраную хату, продам свою часть и на полгода жизни точно хватит» - и благоверная щедро подлила себе желтого пойла.

«Пока у родителей перекантуюсь, я еще молодая, красивая, похожу по модным клубам, ты чо думаешь, я себе мужа не найду? Я тебе просто не по карману, придурок, найди кого попроще, да пострашней, я девочка дорогая».

Геша давно уже не слушал возлюбленную, стрелять монстров полностью расхотелось, тем паче ничего плохого они ему не сделали, хотелось прикончить кого-нибудь другого, но трудности в осуществлении данного деяния, пока перевешивали очевидные желания.

Геннадий бесцельно скользил глазами по кухне, и неожиданно его взгляд сфокусировался на длинном ноже с широким лезвием. Именно им он пользовался, когда появлялась охота нарезать себе овощной салат в качестве закуски. Таким ножом было очень удобно разделывать все нужные ингридиенты, к тому же он сам недавно его точил и не сомневался в бритвенной остроте данного кухонного аксессуара.

«Не, не пойдет. Потом кухню придется всю ночь оттирать, а у меня с мытьём полов старые проблемы».

Тут взгляд Геши остановился на утюге, обмотанным электрическим шнуром. Геннадий задумчиво взял его в руки, размотал шнур и вдруг неожиданно вспомнил сегодняшнее происшествие в заброшенном здании. Мозг еще не успел выстроить логическую цепочку от «А» до «Б», а рука уже размахнулась и щедро приложила возлюбленную утюгом по затылку. Поперхнувшись на фразе: «Мужчина должен…», Наташа упала лицом на столешницу и, наконец, заткнулась.

«Нет, одним ударом эту тварь не прикончить, надо доделать» - подумал Геша и, приподняв голову супруги, обмотал вокруг ее шеи провод. После чего, сбросив тушку мадам на пол, он, взял утюг одной рукой за ручку, другой за электрическую вилку и затянул провод изо всех сил. Тело несколько раз дернулось и затихло. Подержав пару минут для верности импровизированную удавку в натянутом состоянии, Геннадий размотал провод и поставил утюг на место.

«Что сделано, то сделано» - подумал наш герой, схватил труп за ноги и потащил в ванную комнату. Там он усадил покойную супругу в углу и вымыл руки.

V

«Утро вечера мудренее» - с этими словами Геша разделся и завалился спать. Как всегда после водки, ни кошмары, ни навязчивые сновидения его не мучили. Утром он встал свеженький как огурец и полный сил.

Зайдя в ванную, Гена долго умывался холодной водой, почистил зубы, побрился, и хотел уже было идти одеваться, но тут обратил внимание на труп, безмолвно сидящий в углу.

«А знаешь, дорогая, так ты нравишься мне намного больше – не орешь, не гадишь, не выёбываешься, все как в старые добрые времена. Я даже опять почти что воспылал к тебе страстью. Наверное, стоит нам напоследок возрадовать Приапа, пока я тебя отсюда не вытащил целиком или по частям. А? Как думаешь? Молчание – знак согласия, ладно, попробуем». Геннадий взял труп под мышки, собираясь осуществить с оным действия сексуального характера, но обнаружил, что тело закоченело и не хочет разгибаться, дабы принять лежачее положение.

«Ладно, хуй с тобой, коли миссионерская позиция нам теперь недоступна, попробуем также крайне популярную позу под названием Doggy Style».

С этими словами, Геша положил убиенную Наташу на край ванной, задрал ей юбку и спустил трусы.

«Блядь, ноги тоже не раздвигаются, вот ведь падла, ладно, хуй с ним, засуну и так».

Геннадий воткнул член в покойницу, но в ее лоне было совершенно сухо, да к тому же и довольно прохладно.

«Нда-с, удовольствие сомнительное, впрочем, как всегда» - с этими словами Геша вытащил член наружу, ополоснул его под краном и застегнул джинсы. Выйдя в прихожую, он надел ботинки, куртку и открыл дверь, но чего-то явно не хватало. Ах да, подойдя к шкафу, служившему прибежищем всякого хлама, Гена некоторое время покопался в нем и обнаружил искомое – здоровенную спортивную сумку, с которой в стародавние счастливые времена ездил на моря. Расстегнув молнию, он посмотрел внутрь. Пусто. Что ж, так и было задумано.

Прихватив с тумбочки ключи от машины, он захлопнул за собой дверь и отправился на улицу. Смахнув со стекол полурастаявший снег, Геша уселся за руль, завел тачку и начал выруливать из двора на дорогу.

Путь до искомого то ли склада, то ли сарая был знаком, однако вследствие врожденного топографического кретинизма, он пару раз все-таки проехал мимо. Припарковав машину на обочине, Геннадий прихватил с собой сумку и направился ко входу. Слегка приоткрыв скрипучую дверь, он протиснулся боком в полутемное помещение. Когда глаза привыкли к темноте, Геша обнаружил уже знакомого дымчатого зверька, сидящего на прежнем месте и вопросительно смотрящего на него.

«Так, скотиняка, нужна твоя помощь, труп короче, надо куда-нибудь деть. У тебя, как я заметил, это здорово получается. Давай, поехали со мной – Перово ничуть не хуже здешних ебеней и откормленных детишек там в избытке, тебе понравится, я уверен».

С этими словами, Геннадий Николаевич расстегнул сумку и приглашающе качнул головой. Недотыкомка быстрыми прыжками подобралась поближе, подмигнула Геше круглым веселым глазом и забралась внутрь. Гена застегнул молнию и взвесил сумку в руке. Та ничего не весила.

«Интересно, блядь, как такое может быть, хотя хуле теперь удивляться – поздно».

Однако, направляясь к автомобилю, Гена обнаружил еще один парадокс – когда сумка качалась в руке, чувствовалось, что внутри что-то есть, причем довольно увесистое.

«Совсем охуенно… видимо, законы физики в какой-то мере работают даже с этой тварью, когда дело касается ускорения, хотя… какая разница, один хер, лишь бы с телом в ванной все сработало».

Открыв правую дверь, он положил баул под торпеду и расстегнул молнию. Недотыкомка сразу выскочила наружу и улеглась на сиденье пассажира, время от времени поднимая голову и с интересом оглядываясь по сторонам.

«Ты это…, когда поедем, ебалом особо не свети, а то либо менты заметят, либо бдительные граждане настучат. Такой рожи они в своей жизни точно не видели, не обижайся, но это правда».

Тварь положила голову на лапы и больше ее не поднимала.

«Вообще пиздец, похоже, животина прекрасно понимает человеческую речь. Еще меньше проблем, а пользы сколько! Такого домашнего питомца у меня еще не было».

По дороге домой, Геннадий с большим удовольствием пообщался с недотыкомкой. Несмотря на то, что тварь молчала, она явно понимала все, что он говорит, причем в правильном ключе. Столь адекватного собеседника у Геши не было давно, обычно приходилось общаться с долбоёбами, имеющими крайне небольшой словарный запас и неукротимое желание наебать всех окружающих.

«Ну надо же, первым адекватным собеседником за последние несколько лет оказалась неопознанная инфернальная тварь, пьющая кровь младенцев. Хотя почему инфернальная? Непонятно где само инферно – здесь или в другом месте. Чтобы вешать ярлыки, надо знать сие абсолютно точно».

«Ну коли ты теперь член семьи, надо дать тебе имя» - обратился Гена к зверюге: «Ардальоша подойдет?»

Тварь на целую пару минут залилась тоненьким смехом.

«Что, в точку попал? Знала его? Понятно. Не оценил, засранец, подарок судьбы – вечно тебя шугался. Я не такой, гадом буду».

VI

Припарковавшись у подъезда, Гена опять мотнул головой, и новый член семьи послушно забрался в сумку. Открыв ключом дверь, Геша выпустил Ардальона на волю и отправился в ванную за покойной супругой. Натянув опять на нее трусы и колготки, он взял труп под мышки и поволок его в прихожую – там места было явно больше.

«Ну что? Давай показывай, как ты это делаешь».

Тварь уселась рядом на задние лапы и посмотрела на пол, по которому тут же начало расползаться странное дымчатое пятно. Гене стало любопытно.

«А что там?» - спросил он и наклонился над пятном сверху. Оно видимо, уже приобрело оптимальный размер, примерно метр в диаметре и, встав на колени рядом, Геша стал всматриваться внутрь. Там ничего не было, только клубился полупрозрачный дым, колодец в непонятное измерение уходил вертикально вниз, далее картинка терялась в сером клубящемся смоге. Геннадий наклонился еще ниже и тут, прямо под поверхностью забурлили черные быстрые тела. Он отшатнулся назад.

«Ёб твою мать! Руки, как я понимаю, туда лучше не совать?»

Недотыкомка закивала головой, причем вид у нее был явно испуганный.

«Ладно» - с этими словами Геша приподнял труп и аккуратно, чтобы не коснуться поверхности, стал засовывать его в пятно. Голова с туловищем провалились сразу, но тело, закоченевшее в форме буквы «Г», зацепилось ногами и дальше падать не желало. Наш герой уже собирался было, взять супругу за щиколотки и отправить дальше в небытие, однако его опередили. Что-то снизу вдруг сильно рвануло тело, ноги возлюбленной, облаченные в блядские кружевные колготки, описали полукруг и, чуть не задев Гену по лицу, исчезли внутри.

VII

«Ни хуя себе! А что там вообще происходит, интересно?» Вопрос не был никому адресован, однако ответ сам по себе прозвучал в мозгу:

«Да там простейшие, они тупые, но очень голодные, всегда. Скажем так: утилизационный комплекс. Поэтому и можно окно открыть, что тупые, будь они поумнее, выскочили бы наружу и сожрали абсолютно всё. Впрочем, что делать с вами со всеми пока непонятно, решается в верхах. Может скоро все случится именно так, откроют окна, выпустят утилизаторов наружу, а через пару дней будут дальше думать – какой еще эксперимент учудить. Этот не удался, надо уже признать очевидное. Все всё понимают, но пока молчат. Предполагалось населить Землю разумными существами для построения идеального общества, и вроде все предпосылки для этого существовали – белковая форма жизни, объем головного мозга, развивайся - не хочу. Было желание построить этакую локальную систему, в которой все счастливы и посмотреть, что будет дальше. Хотя, если рассуждать логически, не удался тот эксперимент, зато удался другой, так что хер его знает, будут его все ж таки насильно заканчивать или нет.

Предпринимались неоднократные попытки направить исследования по нужному пути, но абсолютно все они провалились. Вспомни Шукшина и его героя - Василия Егоровича Князева. Вспомнил? Руководство много раз таких посылало, дабы изменить ситуацию и хуле? Да нихуя, только хуже все становилось: Homo Sapiens на таких смотрели, думали и принимали правильное решение – не иметь с подобными типчиками ничего общего. По сути, они появлялись в мире как антигерои – никто не хотел быть на подобных субъектов похожим, жить становится намного сложнее. А я, находясь в исследовательской группе, вдруг подумал, что коли пряник не действует, стоит попробовать кнут. Но одобрения в верхах не получил, более того, был грубо послан на хуй. А ты чего думаешь – у нас как-то по-другому? Ни хуя, все то же самое, поэтому, сей эксперимент и затеян.

Ожидание не оправдалось, народ деградирует, если раньше это было не так заметно, то теперь, похоже, вам самим уже ясно абсолютно все. Деградация из арифметической прогрессии перешла в геометрическую, думаю, если ничего не предпринять, дальше она будет развиваться сильнее и быстрее, поэтому, послав наш научный совет на хуй, я сюда и выбрался».

«А как» - Геша был ошарашен полученным признанием от существа, которое он минуту назад считал животным. Рта Ардальоша не открывал, информация непонятным образом попадала сразу в голову.

«Как, как» - грустно вздохнула недотыкомка: «Было непросто и довольно больно. Спиздил со склада установку с силовым щитом и хуйню такую… как бы сказать…, на ваш грузовик, короче похожа, только летает. Заехал на пищевой склад, зацепил цистерну с 96% процентным питательным раствором и подъехал к одному из колодцев. Пока цистерну открывал, эти бляди здорово меня покусали, они даже силовое поле прокусывают, когда им сильно захочется. Но потом, когда цистерну открыл, утилизаторам уже не до меня стало, выскочил через колодец наружу и стал искать достаточно злобного гавнюка с нестандартным мышлением в качестве консультанта, дабы понять, как дальше действовать. Передонов вроде подходил для начальных консультаций, но обосрался и спятил, когда меня увидел, так и не сложилось».

«А я думаешь, подойду?»

«Почему бы нет, не дурак ведь, все понимаешь. Только надо пересмотреть критерии добро/зло в общепринятом понимании, отрадно, что ты на них изначально не был зациклен. Быть добрым и добреньким – разные вещи, сейчас, по прошествии уже пары сотни лет, проведенных здесь, предполагаю, что это понятия-антонимы».

«А зачем тебе консультант? Ты вроде животина развитая, повидала намного больше любого из нас, могла бы сама определить дальнейший вектор развития, руководствуясь собственными критериями».

«Если бы я знал вектор, если бы его хоть кто-то знал, тогда и экспериментировать не пришлось бы, исправили ошибки во всех сферах существования и конец игре – получился бы рай именно в таком виде, в каком каждый индивидуум его воспринимает. А иначе как? То, что русскому хорошо, то немцу – смерть, и так во всем, а ведь если уж делать кого-то абсолютно счастливым, так только 100% населения, а иначе получается то, что получилось и у нас, и у вас. Кому то становится все лучше, кому то все хуже, причем пропасть между данными группами граждан постоянно растет и в количественном, и в качественном соотношениях, вместо того, чтобы уменьшаться. В вашем мире это называется глобализм, у нас по-другому, но суть всё та же. Казалось бы: научно-технический прогресс, высочайшая производительность труда, неиссякаемые источники энергии, а разрыв все увеличивается, причем чем дальше, тем быстрее».

VIII

Вдруг раздался звонок в дверь. Геше не хотелось ее открывать, поскольку кто- то нормальный к нему прийти не мог, если только друзья и родственники убиенной, продавцы-жулики всякого дерьма, свидетели Иеговы и тому подобный человеческий мусор.

Гена посмотрел в глазок. Искаженная линзами, там переминалась с ноги на ногу ближайшая подруга бывшей супруги – Света. Света была пострашнее его жены, постарше и похабалистей, других отличий наш герой между дамами не находил. Наташа последнее время явно начала страдать прогрессирующей формой мании величия, так что фон в виде Светы, подходил ей идеально.

«Не буду открывать, ну ее на хуй» - подумал Геннадий и хотел было продолжить разговор с Ардальоном, но Света опять нажала на кнопку звонка и, не отпуская ее, заколотила в дверь еще и кулаком.

Геша отодвинул задвижку и злобно спросил: «Какого блядь хуя тебе надо?»

Света отступила на пару шагов, так как супруга уже давно стучала любимой подруге о невыносимом характере мужа, в качестве доказательства демонстрируя полученные синяки.

«Наташку позови».

«Нет тут на хуй никакой Наташки, съебалась куда-то. Я приехал – её нет».

«Странно, мы как раз на это время договаривались, ладно сейчас на мобильник позвоню».

Геннадий захлопнул дверь и стартанул в сторону наташиной сумочки, валяющейся на кухне. Вытряхнув всё ее содержимое на пол, он схватил телефон и выключил звук. Как раз вовремя. Мобильник тут же завибрировал в руке. Геша заглянул в глазок.

«Вроде ушла, ладно. Так на чем мы остановились? Ах да, на глобализме. Надо подумать на эту тему, коли сейчас появилась возможность хоть что-нибудь изменить. А вообще, насколько ты дееспособен, Ардальоша? Чем можешь помочь в плане совершенствования окружающего мира?»

«Ну хуй знает, могу копать, могу не копать. В смысле Москву эту ебучую, которая мне порядком уже остопиздела, вполне в состоянии утилизировать за ночь полностью, ни хуя не останется. А психоанализом и долгими уговорами я не занимаюсь. Надо продумать план действий: кого утилизировать, а кого оставлять, это важно. Подумай еще над улучшением породы, мне кажется, здесь есть серьезные перспективы - помнишь евгенику? Так и не довели до ума пидорасы, а там было над чем подумать. Вообще, Гитлер был чертовски непоследовательным чуваком, посуди сам: мечтал о господстве «белокурых бестий», а напал зачем-то на Европу и СССР. С Европой совсем непонятно, а от второй мировой пострадала сильнее всего именно Россия, в которой этих «белокурых бестий» было больше в количественном отношении, чем в самой Германии. Потом, из Западной Европы выбрал самых чернявых союзников – итальянцев. Не, я против них ничего не имею, но блядь это какой-то нонсенс, арийские стандарты предполагали светлые волосы и голубые глаза. А Япония блядь, это что вообще такое? Желтолицые узкоглазые бестии? А Сомали, а Великая восточноазиатская сфера взаимного процветания? Бирма, Вьетнам, Кампучия, Корея, Лаос и т.д. Это на хуй, какие бестии? А воевать нужно со своими же саксами в Англии и славянами, да? Охуеть логика.

Впрочем, одно объяснение все-таки есть – власть. Как воплотить в жизнь свои идеи, если не располагаешь мировым господством? Ладно, у себя в стране сделал всё, что было задумано, а с остальными блядь, охуевшими демократиями, что делать? В общем, тупик. Кстати, В.И. Ленин сначала тоже хотел разжечь мировую революцию, но так как у него ни хуя не вышло, ограничился изменением государственно-общественного строя в отдельно взятой стране. Хорошая попытка, но полностью провалившаяся. Мы-то знаем теперь сволочную натуру человека – какими идеями его не накачай, все равно будет стремиться спиздить и унесть, дабы построить собственный коммунизм конкретно у себя в норе. В общем, как выяснилось, идея насквозь говенная, в таких условиях сбой на любом этапе «високих моральных принципов» приведет к катастрофе, что и случилось. И да, надо думать не только об обществе, но и о каждом члене этого общества, иначе затеянная возня вообще не имеет никакого смысла. Соответственно, социализм точно мимо, самое интересное, что о нем с ностальгией вспоминает только ебучая школота, жертвы ЕГЭ, которые и при социализме-то никогда не жили, да бывшие партийные функционеры, а также граждане, когда то приближенные к ним. Как ни крути, а капитализм изначально был лучше приспособлен к реалиям жизни, что и привело к довольно быстрому качественному улучшению жизни в ряде стран. Но сейчас 21-й век и в ход пошли такие перегибы, что и эта политически-общественная формация рушится как карточный домик. Все эти ёбаные бородатые теоретики коммунизма, как выяснилось сейчас, в чем-то были безусловно правы. Вспомнить хоть высказывание Карла Маркса о 300% прибыли и империализме, который безусловно придет на смену стандартной форме капитализма, и о глобализме, который мы сейчас и наблюдаем.

И потом, империализм и глобализм как современные формы государственного устройства не столь омерзительны по сравнению с деградацией самого капиталистического строя. Ну посмотри на ту же Россию: это капитализм в общепринятом смысле этого слова? Точно нет. В зависимости от состоятельности, для одних граждан сие феодализм, причем самый древний и замшелый, для других граждан и неграждан, это первобытно-общинный и родоплеменной строй. И какой строй возобладает в конечном итоге – большой вопрос. Зайди в вагон метро и посчитай примерное процентное соотношение славян и чурок. А сверху, на дорогах, как считаешь – лучше?»

«Да нет, пожалуй, даже хуже» - пробормотал Гена.

Забавно, но примерно то же самое происходит в развитых и благополучных странах. Приехали какие-нибудь сраные беженцы и живут в центре Берлина по законам шариата. И на полицию им похуй, и на цивилизацию, и на все завоевания демократии вместе взятые. А власти им это, по сути позволяют, ну не пиздец ли блядь? Толерантность называется, хуевое слово, а еще хуже его значение. Но у нас еще веселее – одна свободолюбивая республика разработала новую общеобразовательную программу: ученики учатся только до четвертого класса, все остальное время молятся Аллаху, занимаются стрелковой подготовкой и рукопашным боем. И все бы ничего – при таком раскладе они должны воевать палками да камням, ан нет, опять ни хуя, сейчас же свобода, глобализм и толерантность, есть бабки – покупай любое оружие, хоть у «Концерна Калашников», хоть у «Steyr», хоть у АО «НПО Базальт».

Еще одно хуевое слово – «тенденция», есть тенденция быть толерастом и все блядь согласны, как будто у большинства обывателей полностью отсутствует головной мозг. А ведь эти малые народности, которые все пытаются неустанно защищать и не приведи господь, не обидеть, нацисты похлеще гитлеровских. Кстати, кое-что не худо бы у них перенять. Кровь не мешают, иноверцев и инородцев за людей не считают вообще, слава богу, что они достаточно тупые и неразвитые, дабы полноценно заняться научными изысканиями, а будь такие ученые у Талибана и ИГИЛ, дела бы были совсем хуёвы, ну или, как минимум, следовало бы поторопиться» - и недотыкомка широко улыбнулась:

«Все государственные институты буксуют и не работают как должны, вообще. А для чего они тогда создавались? Какой смысл населению тратиться на полицию и армию, если нельзя их использовать – типа нетолерантненько получается? В результате, новая демократия, которую мы видим повсеместно, функционирует намного хуже первобытно-общинного и родоплеменного строя. А как же цивилизация, разделение труда, научно-технический прогресс? А дикарям все похуй – римская империя накрылась точно также, накроется и новая демократия, вне всяких сомнений. Многочисленные общепризнанные политологи и ученые теоретики написали целые трактаты об эволюционном развитии общества, о перспективных и тупиковых направлениях и что мы видим? Да то, что они не учли будущие «тенденции», которые все эти перспективные общественно-политические формации сравняют с гавном.

Есть, конечно, исключения вроде США, где свободу политиканам, если и удается ограничить, то лишь в ряде штатов, а вот там где удалось, откровенно говоря, уже и творится тот же самый стандартный пиздец. У нас проблема – чурки, у них – негры, а гребаные сенаторы чешут языками и нихуя больше не делают, от чего ситуация лишь усугубляется. Но в США хоть есть нормальная конституция, соответствующий ей УК и свободная продажа оружия населению. Поэтому, где-нибудь в глубинке и преступлений-то почти не бывает – народ вооружен, а полиция приезжает через 3-5 минут после вызова. Возникает вопрос: нахуя полисмены так напрягаются? Не проще ли сидеть за компом и играть в тетрис, спокойно ожидая окончания рабочего дня? Зарплату за оперативность не прибавят, чего суетиться? Ан нет, не получается. Приедут позже – вместо разгорающегося конфликта между группами граждан, пока еще не перешедшего из словесной фазы в активную, или только вскрывающих замок обдолбанных грабителей, обнаружат парочку уже остывающих трупов, к полиции возникнет масса вопросов, руководство уволят или не переизберут, ну и рядовым сотрудникам, разумеется, также прочистят очко до зеркального блеска. То ли дело у нас: вызывай их, не вызывай, хуй приедут, даже если злодеи у всех на виду будут потрошить какого-нибудь бедолагу. Сволочная человеческая натура – нужен кнут или пряник. Кнута для таких в России больше нет, поэтому отечественная полиция и отрывает свои жирные зады от стульев, только лишь тогда, когда на горизонте замаячат бабки и никак иначе.

Я со своей стороны хочу предложить вплотную заняться генетикой в рамках евгеники и планомерным оздоровлением морально-этической составляющей общества, поскольку, согласно наблюдениям за развитием здешней цивилизации, это намного важнее, нежели научно-технический прогресс. Нет, он тоже безусловно необходим, но стоит далеко не на первом месте.

Мыслю так: по аналогии с другими формами жизни – нужно выводить ряд пород Homo Sapiens, по аналогии с собаками, например. Т.е., не стоит загоняться по поводу всяческих бестий – породы разные нужны, породы разные важны. Заводчики, например, питбулей и немецких овчарок ведь не враждуют между собой, верно? Вопрос лишь в востребованности того или иного товара. Все вдруг резко захотели ризеншнауцеров – получите, спрос определяет предложения, народ переключился на спаниелей – появятся спаниели в необходимых количествах. Но в данном случае, учитывая ряд нюансов и изначальную цель эксперимента, критерии будут несколько другими – дабы не распылять усилия, сосредоточим внимание на тех местных локациях, которые быстрее и ближе всего приблизятся к нашей цели – максимальному коэффициенту удовлетворенности жизнью, то бишь, к счастью. Задача сложная – необходимо вывести абсолютно стойкую породу, что не удалось сделать генетикам в сельском хозяйстве – полезные культуры намного более зависимы от ухода и значительно слабее сорняков. Напрашивается 100% аналогия – благодаря развитию цивилизации и разделению труда, образовалась этакая весьма нежная «поднация», занимающаяся чем угодно, только не войной и не физическим соперничеством – наукой, искусством, производительным трудом, да чем угодно. Господин Гитлер был дико возмущен этим фактом, вопия: «Где же вы, мои арии, которых еще сто лет назад боялась вся Европа?» Да где блядь, переродились. Т.е в стародавние времена кроме воителей тоже существовали крестьяне и животноводы, просто процент соотношения данных профессий был совсем другим. По мере развития производительности труда и науки, необходимость в берсерках постоянно сокращалась – армия тоже переродилась – нахуя ей штурмовые отряды, когда парочка крылатых ракет способна закрыть любые вопросы. И в результате сего вся нация превратилась в «поднацию», именно благодаря своему уму – и стала неспособна к личным активным действиям. Более того, в результате отсутствия физического противостояния, изменились и нравы в сторону тотального смягчения. То, что 100 лет назад именовали слюнтяйством и отсутствием воли, сейчас называется совсем по-другому: «толернантностью», например.

Боязнь индивидуума остаться вне общества приобрела такие масштабы, что сие стало похоже на всеобщее помешательство. Федя Достоевский, как и любой гений, видимо, давно почуял своим гениальным носом грядущие и уже осуществившиеся перемены и тут же написал свой самый сложный роман: «Преступление и наказание».

А вне цивилизации как все было, так и осталось: набедренные повязки, натуральный обмен, законы шариата, все как хуй знает сколько лет назад. Вот эти люди точно не изменились, они как были дикарями, так и остались ими, а теперь, в результате мягкотелости переродившихся «поднаций» дикость опять уничтожает цивилизацию, уже в который раз».

IX

Геннадий Николаевич решил тоже вставить свои пять копеек, поскольку тема с выведением homo sapiens, изначально обладающих рядом необходимых признаков не просто для выживания, а для преуспевания в любой форме государственно-общественной формации, ему понравилась:

«Хорошая аналогия с породистыми и беспородными собаками, я немного с данной темой знаком, поскольку одна из моих прошлых подруг некоторое время увлекалась разведением модных по тем временам стаффордширов, надеясь что-нибудь заработать на этом. Не вышло, конечно же ни хуя – не учла особенностей породы. Этих крокодилов надо разводить за городом, в вольере, но не в городской же квартире! К четырем месяцам они разнесли и изжевали все на хуй, откусывали даже металлические ручки дверей. И что интересно. В помете было семь щенков, два из них охуенные, вот прям как с картинок из книжки по стаффордширам – мощные, крупные и, несмотря на устрашающий внешний вид, самые спокойные и понятливые. Сказал им: «Нельзя», все, сидят на месте, не беснуются, не грызут обувь и углы мебели, не попрошайничают у стола как остальные – в общем, идеальный вариант. Четыре собачки оказались явно похуже в смысле экстерьера, образцом таких конечно, назвать нельзя, но в принципе, признаки породы в них присутствовали в полной мере. Эти хуже слушались, больше бесчинствовали, бесились и дрались, в общем, усматривается прямая связь между внешним видом и внутренним содержанием. Такие выводы на основе одного помета делать, конечно неправильно, если бы не одно «но».

Седьмой щенок, несмотря на то, что являлся чистокровнейшим стаффом, на стаффа был похож лишь расцветкой, больше ничем. Тощий, узкий, с длинными худыми лапами и остренькой мордочкой – вылитая левретка. Посему данный мутант и получил имя «Шнурок». Что он блядь творил, это пиздец, надо было тогда его сразу прикончить. Причем, что самое интересное – как погнуснее нагадить, Шнурок придумывал всегда.

Старая цитата Пушкина, ставшая уже поговоркой: Не гонялся бы ты поп за дешевизной», в случае с домашними питомцами работает перманентно. Понятно, что не от хорошей жизни люди едут на птичий рынок вместо клуба собаководов и покупают там себе таких «шнурков» - хотят сберечь бабки под другие нужды, но бля буду, здесь никакой экономии не получится точно. Уже за первый месяц подобный питомец легко отобьет то, что на нем пытались сэкономить – сожранными мобильными телефонами и зарядками к ним, изжеванной обувью, отгрызенными проводами, испорченной мебелью. Далеко не факт, что такая животина, когда вырастет, станет лучше себя вести, а уж об изначальных требованиях к породе в данном случае надо просто забыть. Причем, что очень немаловажно – такую собаку дурой назвать будет неправильно, она не дура, если речь идет о том, что можно спиздить и сожрать, проявляя при этом чудеса интеллекта и эквилибристики, просто это уже не совсем как бы домашний питомец, поскольку ему обычно насрать на всех, кроме себя. Хозяева подобную скотину интересуют лишь в концепции того, что без них она просто загнется, и псина хорошо это понимает. Посему, такой «шнурок» полного беспредела все-таки избегает, дабы не перегнуть палку.

Человек, конечно, сложнее, вопросов нет, вот как раз сложности и вызывают повышенные требования к генетике. Сейчас сия наука шагнула очень далеко вперед, однако, ее сильно тормозит целый ряд табу, некоторые из которых явно устарели, а другие запреты основаны опять же на однобоких императивах, которые в нынешних реалиях надвигающегося пиздеца, выглядят по меньшей мере глупо. Недавно прошла информация, о том, что какой-то китайский ученый научился исправлять человеческий ДНК – что в этом плохого? Однако исследования заморозили, а сам ученый куда то пропал, может, грохнули уже. Действительно, когда вопрос касается огромных денег, никакие табу и императивы не действуют. Ну действительно, начал бы этот чувак в массовом порядке исправлять людям код ДНК уже при рождении и что? А то, что 3/4 фармокологической промышленности и лечебных учреждений накрылись бы медным тазом моментально. Обычно, так происходит с любыми гениальными, и что самое забавное, жизненно необходимыми изобретениями, если они идут вразрез с экономическим обогащением правящей мировой элиты.

Я бы не стал так огульно клеймить человеческий род – среди нас я уверен, есть много достойных его представителей. В России таки да, пиздец надвигается быстрее, чем где бы то ни было и причины его не в экономике – это просто инструмент, как винтовка у киллера, причины в отрицательной селекции, планомерно проводимой президентом уже двадцать лет. Посмотри на его харю – этош ботексная крыса-мутант, что ему остается? А его друзья, Сечин например? Ведь все пороки в одном флаконе отпечатались на этом гнусном дегенеративном еблище. А депутаты блядь? Елена Мизулина, красотка какая, обрати внимание. Тупая косорылая бабка, что у нее с мордой, вообще непонятно. А Милонов? Ты только вглядись в эти пустые прозрачные глаза без признаков умственного напряжения, в эту мерзкую бородёнку и скошенный подбородок дебила! Да, борода ему, несомненно идет, хоть один признак вырождения маскирует. А Песков? Глаза у всех этих вырожденцев, почему то всегда очень светлые и абсолютно пустые, корявая рябая морда, а эти блядь, фельдфебельские усы, повторяющие форму щетки для обуви, просто пиздец, сразу вспоминаются описанные Ярославом Гашеком нижние чины Австро-Венгерской армии. Остальные народные избранники в основном примерно такие же. Вышеупомянутых граждан необходимо было утилизировать сразу после рождения, быстро и безжалостно, тогда глядишь, что-то и изменилось бы в лучшую сторону.

Нацисты, я считаю, проявили излишнюю мягкотелость в работах над евгеникой. Потомство, которое может дать идеальная пара, не всегда получается на 100% идеальным, это мы уже проходили с собачками. Так что и чистокровных ариев, не отвечающих параметрам породы, необходимо утилизировать. Ведь один такой человеческий «шнурок», оставшись в идеальном обществе, нагадит за десятерых, если не за всех разом. Сейчас наука шагнула далеко вперед, в том числе и генетика, так что думаю, с метками свой/чужой проблем не будет, и это выяснится сразу же, на самом первом этапе.

Почему евреев так не любят во всех странах кроме Израиля в целом тоже понятно, хотя должен заметить – они, как и все восточные люди обладают несколько иным темпераментом по сравнению с северянами. Вот тут и кроется загвоздка – любой менталитет, кроме того, к которому люди привыкли, воспринимается аборигенами достаточно тяжело. Поэтому, так высоко негативное отношение ко всем более темпераментным соседям. Среди всех наций встречаются достойные люди и ублюдки, просто ублюдок-холерик воспринимается в целом более остро, нежели мудила и гандон флегматик, того и не раскусить вовремя. Но, в отличие от подавляющего большинства жителей востока и южан, у евреев имеется очень неслабый интеллектуальный потенциал, надеюсь, с этим утверждением ты согласен. Так что внимание стоит обратить и в эту сторону тоже. Причем интересно, что Израиль в целом не совсем разделяет толерантную политику развитых стран, точнее сказать, почти не разделяет. Они, когда надо что-то предпринять, не сопли жуют, а действуют, и израильский Моссад пользуется теми же дикарскими методами подавления (с точки зрения европейских слюнтяев), как и террористы всех национальностей.

С национальным самосознанием у них тоже все в порядке, а идеи, к которым мы с тобой сейчас пришли, далеко не оригинальны. Вот смотри, еще в 1976 году, некий Фридрих Наумович Горенштейн написал роман «Место». В России он известен мало и, в основном, по сценарным работам, например, сценарием к «Солярису» Тарковского. «Место», роман весьма своеобразный, мало кого оставивший равнодушным: кто-то считал оный гениальным произведением, кто-то не считал, но то, что «Место» никого не оставило равнодушным, уже заявка на успех. Послушай, что пишет этот семит».

Геша встал, включил PocketBook и стал искать нужную страницу:

«Вот. «Мне кажется, что если самое прекрасное среди живущего надо искать среди маленьких детей, то и самое отвратительное можно также найти среди маленьких детей. Есть дети, зарожденные от неприятных, истощенных, больных либо алкоголиков или вообще зарожденные бездумно, впопыхах, по-животному, и пока они живут неосознанно, в облике их невольно проявляются какие-то алчные и цепкие движения зверенышей, поскольку уродцы эти на первых порах развиваются кое в чем быстрее нормальных детей. В то же время трогательные черты детской слабости у них выглядят жалко, как неразвитые рудименты, и потому вызывают брезгливость. Позднее такие люди, к сожалению, в силу трудной и многосложной жизни, не представляющей особой редкости, позднее такие люди, вырастая, прячут по мере возможности первоначальные свои пороки, в которых повинны не они, либо под ординарностью, либо, наоборот, если врожденные пороки особенно сильны и неравномерны, под сознанием собственного превосходства и активной общественной деятельности. Но и в том, и в другом случае они утрачивают первоначальные свои античеловеческие черты и своим человеческим обликом, человеческой злобой и человеческими страданиями, а также многомиллионным количеством своим все более заводят в тупик цивилизацию, для которой, в соответствии с возобладавшими в последние два века материальными представлениями, человеком является любое существо, опирающееся на две ноги, а следовательно, подлежащее защите гуманных моральных норм…»

X

«Ну ладно, пиздеть – не мешки ворочать» - поведала недотыкомка: «Цели в основном, определены, так что уже пора браться за дело. Прятаться особо, смысла нет, так что открой форточку, схожу погуляю».

«Мне вот интересно, а прямо сквозь стену можешь? Как нечистая сила там всякая, ведь наверняка подобные сказки пошли после ваших посещений».

«Могу, но понимаешь, изменится кристаллическая структура стены – железобетона хватит на несколько проходов, а потом? Тебе же не нужна дырка на улицу в собственной квартире?»

Геша встал, прошел на кухню и открыл форточку. Ардальоша прыгнул в проем, широко улыбнулся и побежал вниз по вертикальной стене.

Геннадий выглянул на улицу. Там было всё как всегда: на детской площадке орали дети, конвоируемые мамашами и бабушками, отроки постарше, прячась между запаркованных друг на друге машин у подъезда, метали снежки, ничего необычного, кроме дымчатой тени, укрывшейся пока за кустиками в палисаднике. Тень внимательно изучала боевые действия подростков и вдруг, быстро метнувшись к одному из них, схватила жертву за шею, сильно дернув в сторону. Даже на одиннадцатом этаже, Гене почудилось, что он услышал противный хруст. Наш герой поморщился и пошел в комнату.

«Жестковато как то, а хули делать, с другой стороны?»

Геша открыл электронную книгу и стал искать подсказки, которые могли бы помочь в его нелегком деле у классиков – Ницше и Шопенгауэра. Последний нравился ему значительно больше, так как не увлекался постулатами, а к каждому своему выводу приводил ряд доказательств.

Но почитать ему не дали, во входную дверь опять кто-то позвонил.

«Ну что за ёб твою мать, какой-то проходной двор» - подумал Гена и пошел открывать. За дверью стояла Света.

«Опять ты, тебе делать что ли нехуй, сказал же – нет здесь твоей подруги, съебалась куда то, и если честно, то мне абсолютно похую куда».

«Съебалась, говоришь? А почему тогда ее никто найти не может? Мобильник не отвечает, со всеми нашими я связывалась, никто не знает, где она. Даже ее матери звонила, там ее тоже нет. А это что?»

Света заглянула за Гешино плечо и увидела две полосы засохшей крови на двери и стене ванной – последствия вчерашних пиздюлей.

«Это кровь» - заверещала Света: «Признавайся, убил Наташку, да? Я всегда ей говорила чем все закончится. Ну теперь тебе пиздец – я уже заявление в полицию написала, и Анастасии Марковне сказала написать, она уже в отделение едет – суши сухари».

«Да ладно нахуй, не пизди – кто у тебя заявление примет раньше чем через три дня после пропажи? Иди другим мозги парь».

«Дело уже завели, придурок! У моей сестры муж полицейский. Он и билинг заказал – сейчас пробьют телефон и отправишься на пожизненное, что, съел?»

«Ну тогда ладно» - грустно вздохнул Геннадий, схватил Светлану за меховой воротник и втащил внутрь. Там он несколько раз приложил лучшую подругу покойной головой о стену, закрыл дверь и запер замок. Однако Света внезапно ожила, вытащила руку из кармана и окатила нашего героя струей из газового баллончика. Один глаз у Геши сразу перестал видеть, в носу защипало, он громко чихнул, но успел пнуть противницу ногой в голову изо всех сил. Нога сильно заныла, зато Светлана опять притихла.

«Блядь! Под краном промывать нельзя, еще хуже будет» - непрестанно чихая и вытирая сопли, Геннадий отправился на кухню, поближе к открытой форточке. Глотнув свежего воздуха, он потер пострадавший глаз, тот уже потихоньку начал различать очертания окружающих предметов, и одним из таких предметов оказался уже проверенный в деле утюг. Геша взял его за ручку, вернулся в прихожую и со всей дури треснул почти очнувшейся подруге по макушке. Та опять затихла, но дверь и стена оказались заляпаны непонятными кровавыми ошметками.

«Бля-я-я-дь, не понос – так золотуха, вот ведь живучая тварь» - Гена вернулся на кухню, взял пару пакетов из «Перекрестка», надел Свете их на голову и только после этого стал бить ее утюгом. На дубленку потекла кровь вперемешку с мозгами.

«Ну вроде всё» - подумал Геша и, взяв труп под мышки, дотащил его до ванной и усадил в привычном месте:

«А кровь-то надо отмыть, неаккуратненько, и потом – сколько уже можно действовать утюгом? Долго и гемморойно. Нужно более подходящий инструмент найти, что ж, подумаем».

Геннадий зашел в комнату, открыл ящик письменного стола и стал выбирать подходящий нож, который поместился бы в карман куртки. Выбор пал на кизлярское изделие под ностальгическим названием «Пионер». Напевая себе под нос: «Взвейтесь кострами синие ночи, мы пионеры, дети рабочих» - Гена оценил остроту лезвия, впрочем, ножи он точил регулярно, сунул его в ножны, а потом вышел в коридор и проверил, поместится ли в его альфовский бомбер сей вытянутый предмет. Пика хорошо вошла по диагонали, даже клапан кармана застегнулся.

Геша опять задумался. А может отверткой проще? Открыв на сей раз ящик с инструментами, он выбрал новенькую хром-ванадиевую шлицевую отвертку с ручкой, обтянутой специальной резиной и взвесил ее в руке. Легче и короче, хотя жало достаточно длинное. Проверив остроту шлица, Геннадий остался недоволен и, достав брусок, наточил жало до нужных кондиций. Положив пока потенциальное орудие преступления на стол, он опять вытянулся на кровати и включил PocketBoock. Но почитать ему не дали и на сей раз. Теперь начал трезвонить мобильник, звонила теща:

«Ты куда Наташку дел, извращенец? Её все ищут, вот и Светка мне звонила, я иду заявление в полицию писать! Говорила я дочке: «Нахера тебе этот мудель – молчит все время, видно думает о себе много, зарабатывает мало, а ты девка видная, любого сможешь охомутать». А она мне: «Да подожди мама, начнем пока с этого, а там видно будет». Вот и доначиналась. Признавайся, падла, куда мою дочь дел?» - вдруг завизжала Анастасия Марковна.

Геннадию вдруг стало легко и импровизации просто сами прыгали на язык, практически без участия головы: «Да пошла ты на хуй, старая блядь, вместе со своей дочуркой, жадной и тупой овцой. Ушла она от меня, ясно? Нашла себе какого-то бородатого носорога из солнечного Дагестана. Денег у него до хуя, а она и рада. Ислам, говорит, приму. Ну вот и пусть принимает. Может ты со своей дочей еще встретишься в метро, в час пик – она как раз ради семейного воссоединения наденет паранджу и пояс шахида. Пиздуй, пиздуй в свою полицию, они ее может уже и так разыскивают как активного члена террористического подполья. Заодно и тебя посадят в цугундер, чтобы меньше пиздела».

Анастасия Марковна ошарашено замолчала, а Геша нажал «отбой» на своём смартфоне:

«Неделю возможно выиграю, ну а потом все равно придут, хули сделаешь. Ну придут – будем думать».

XI

Геннадий Николаевич долго напитывался умными мыслями классиков немецкой философии, потом начали слезиться глаза, он выключил ридер и завалился спать. Проснувшись вечером, Гена обнаружил недотыкомку, неподвижно сидящей у изголовья.

«Ну как поохотилась?»

«Минус шестнадцать, а еще работать и работать. Пиздец как непродуктивно, надо чего-то новое мутить, а то пока мы один район зачистим, ты уже состаришься, да и мои начальнички могут не выдержать – откроют шлюзы и пиздец настанет всем».

«Ладно, пока продолжим общественно-полезную деятельность, ну и подумаем, куда шагать дальше. Кстати, там в ванной…».

«Уже всё» - заверил Ардальон.

Неделя пролетела довольно быстро, Ардальон уходил днем, приходил ближе к вечеру, а Геша непрестанно думал. На работу он забил, бабки пока были, впрочем, деньги теперь были наименьшей из проблем, к тому же, по мере приближения мыслительного процесса к результату, не оставляло ощущение, что эти цветные бумажки скоро совсем потеряют свою ценность, как реальную, так и психологическую.

«Но не все коту масленица» - как говорят в народе, и однажды в квартире, прямо с утра, громкой трелью прозвенел дверной звонок. Гена поднялся и нехотя пошел открывать. На пороге стояло двое довольно крупных мужиков.

«Да… таких утюгом не завалить» - подумал Геша: «Хорошо озаботился заранее».

Один был жирноват, зато одет в мундир капитана полиции, второй мужичок был довольно жилистым, но с красной рожей и отчетливым запахом алкоголя изо рта.

«Геннадий Николаевич?» - осведомился жирный.

«Да».

«Есть разговор, пройдемте в квартиру».

«Ну проходите, раз надо» - и Геннадий сделал приглашающий жест.

Служивые протопали в комнату, Геша огляделся в поисках своего инфернального компаньона и заметил только глаза, светящиеся под кроватью.

«Тс-с-с» - сделал знак в сторону кровати Гена и уселся на кресло, закинув ногу за ногу. Полицейские сели напротив, на диван.

«Итак, Геннадий Николаевич» - начал диалог жирный: «Это пока наш с вами неофициальный разговор. На нашем участке последнее время творится какая-то жесть, пропало 207 человек, причем с концами – ни тел, вообще ни хуя не осталось. Никто ничего не видел, ну почти, а если и видели что-то, то лютый пиздец, в который ни один прокурор не поверит».

«Ну хорошо, а я то здесь при чем?» - осведомился Геша: « Меня видели?»

«Нет, к сожалению, не вас, но на вас все концы сходятся. Первой пропала ваша жена, потом соседка, которая написала на вас заявление, куча детей, непонятно, правда, каким боком. И вот вчера к нам пришла мать вашей супруги и тоже написала заявление именно на вас. Мы работаем давно и в совпадения не верим, да и прихожая вся в крови. Можно вообще по-простому сделать – «слоник», «ласточка» и вы сами все расскажете, даже не сомневайтесь: как, чем убивали, куда прятали тела, но нам-то зачем? Пропали какие то лохи да и хуй бы с ними, но блядь, на участке должен быть порядок, а нас ебут теперь сверху – и все из-за вас. В общем так: продавайте квартиру, съезжайте с района, ну и нам денег надо будет заслать за моральный ущерб. Вижу, живете вы не особо богато, так что по полтора ляма на брата хватит. И не дергайтесь, не надо».

Жилистый продемонстрировал свой ПМ в подмышечной кобуре.

«Лучший наш оперативник, отлично стреляет. И пропадать тоже не стоит, все равно ведь найдем, объявим во всесоюзный розыск – заебётесь бегать. Но тогда будет уже намного дороже, сами понимаете» - закончил свое выступление капитан.

Вдруг жирный заметил репродукцию Гойи на стене: «А что это за гнусные рожи такие с открытыми ртами? Сами поди, рисовали? Вам бы провериться в дурке, а то так и будете бегать из района в район. Там полечат, укольчики поколят, глядишь, и люди перестанут пропадать». Видимо, вопрос с Геннадием Николаевичем, капитан посчитал полностью закрытым.

Геша незаметно взял отвертку со стола и сделал шаг к оперативнику, как наиболее опасному из данного тандема. Тот вопросительно поднял на Гену красные глаза.

«Стреляете, значит, хорошо?» - задал вопрос наш герой, пытаясь усыпить бдительность мента.

«Неплохо» - ответил оперативник: «С десяти метров влеплю тебе пулю точно в лоб, мне не в первой».

«Здорово» - заверил Геша и, сделав еще один шаг, без размаха воткнул отвертку в левый глаз мусора. Тот неожиданно громко пернул и захрипел, одновременно лапая правой рукой кобуру. Но, похоже, железный штырь, проткнувший ему мозг, уже не подразумевал для последнего осознанных действий, поэтому рука безжизненно упала на диван, а оперативник в целом, еще раз громко испортил воздух.

Капитан, теперь изучающий висящий следующим на стене «Сад земных наслаждений», обернулся на странные звуки и, судя по побледневшему лицу, увиденное ему совершенно не понравилось. Гена не стал терять время на ненужные объяснения, а просто выдернул отвертку из глазницы и воткнул её капитану в пузо, свисающее над фирменным ремнем. Та легко вошла до самой ручки, и мент громко охнул, произнеся что-то вроде: «Вот блядь».

«Точно, блядь» - подумал Геша: «Мимо». После чего он выдернул жало из брюха сотрудника правоохранительных органов, и воткнул его теперь по всем правилам, в правое подреберье, пробив печень. Лицо капитана из белого, моментально стало серым, и тот начал медленно заваливаться на пол.

«Хорошо, что нам в художественной школе преподавали анатомию» - подумал Геннадий: «Пригодилась, наконец».

Тут мелькнула стремительная дымчатая тень, сверкнули длинные треугольные зубы и на стену, компьютер и потолок брызнула ярко красная струя артериальной крови. Капитан рухнул на пол, громко ударившись затылком, а из разорванной с правой стороны сонной артерии продолжала течь кровь, заливая ковер.

«Ардальоша, ёб твою мать! Ну вот нахуя было это делать? Он бы и так подох, а теперь что? Ладно, монитор ототру, клавиатуру придется новую покупать, хуйня в принципе, а стена, а потолок? Ты же научный блядь, сотрудник, думай головой перед тем, как что-то предпринять».

Геша обернулся на опера. Тот смотрел невидящим правым глазом ему в переносицу, а на брюках рецепиента быстро расплывалось мокрое пятно нехорошего оттенка. В квартире теперь воняло как на бойне, но в тяжелый сладковатый запах кровищи вплетались изысканные нотки мочи и кала.

«Ну блядь, пиздец! Хорошо, что диван кожаный, но ковру хана, придется вместе с трупами утилизировать. Надо же – одновременно обоссался и обосрался. Мы в этой борьбе за спасение человечества засрали всю мою квартиру – кровища везде, воняет вообще пиздец, надо перенести зону боевых действий куда-нибудь в другое место, работать на опережение».

Геннадий распахнул окно, в комнате сразу посвежело:

«Давай так: ты меня страхуешь, добивать необязательно, только если есть угроза миссии».

«Да мне сзади не видно было – попал ты, промазал, на всякий случай доделал».

«Ладно, хуй с ним, проехали» - Геша вдруг усмехнулся: «Со мной история одна была, еще до женитьбы. Трахал я одну даму, весьма забавную. Красивая девка, иначе я ее закидоны так долго терпеть бы не стал. Пила падла, запоями, и вот однажды, проснувшись с бодуна, сбегала в магазин и купила себе два литра «Клинского». Я такое гавно не пью, но ей с похмелья похуй. Встала посреди комнаты, открутила крышку и выронила эту ебучую пластиковую бутыль из рук. Представляешь, что было? Бутылка ударилась дном об пол и вверх шибанула шипучая струя, прямо до потолка. Обгадила мне потолок, стены, шторы, кровать, компьютер и даже залила ноут, который лежал закрытым на полке и никого не трогал. Пиво правда, не кровь, тем более «Клинское», состоящее почти из одной воды. Вот ебанула бы она два литра «Гиннеса», картина оказалась бы похожей. Ладно, это лирика, давай сих упырей спустим в преисподнюю, у меня появилась новая мысля».

Гена, кряхтя, чуть приподнял переднюю часть дивана и выдернул из-под ножек загаженный ковёр, затем провернул ту же операцию с компьютерным столом. Откинув заднюю часть ковра на покойного капитана, Геннадий распорядился открыть колодец. В круглом окне все также клубился дым.

Схватившись за углы еще недавно столь милого сердцу предмета интерьера, Геша потащил господина полицейского в сторону портала, однако внимательно следя за тем, чтобы самому случайно туда не наступить.

«Вот ведь отъел туловище служивый, видимо, теперь полицейская работа крайне прибыльна» - ругался Николаевич, волоча ковер с трупом к краю отверстия. Наконец ноги капитана повисли, затем провалились внутрь, после следующего рывка Геши, центр тяжести покойника оказался в пустоте и тот полетел вниз, маша как крыльями, полами обмотавшего его ковра.

С оперативником вышло проще, Геннадий просто взял его за шкирку, приподнял, чуть подтащил к краю, и, направив головой вперед, как ныряльщика, отпустил руку. Тело исчезло в дымке, и окно тут же схлопнулось.

«Вот жеж блядь!» - Вдруг воскликнул Гена: «Надо было хоть ствол у него забрать, так было бы продуктивнее, но теперь пиздец, да, кстати!»

Он поднял с пола отвертку, густо измазанную подсыхающей липкой кровью и понес ее в ванную. Там он отмыл нужный инструмент, и положил его пока на раковину. Тяжело вздохнув от мыслей о предстоящем, Геша поднял с пола тряпку и как следует намочил ее под краном.

Вернувшись в комнату, он начал, брезгливо кривясь, смывать с дивана и пола остро благоухающее вонючее пятно. Сделав дело, Николаич вернулся в ванную, отмыл тряпку и долго мылил руки.

XII

«Ладно» - достав сумку, Геша вжикнул молнией: «Прыгай, пойдем прогуляемся, надо отделение полиции зачистить, а то вечером к нам придут новые господа, быстрее всего, уже с нарядом и автоматами. Тебе-то похуй, а мне могут и башку прострелить. Заодно желательно машину попрезентабельнее выбрать, есть ряд предложений. Если что - поможешь».

Лифт остановился на первом этаже, Гена хлопнул дверью подъезда и вышел на улицу. Низкое свинцовое небо, грязные сугробы, машины припаркованные почти друг на друге – стандартный московский пейзаж. Он вытащил из пачки сигарету, прикурил ее и потопал по двору в сторону дороги. Навстречу, время от времени гудя клаксоном, двигалась в хлам тонированная белая «двухсотка». Мамаши с колясками и местные алкаши шустро убирались с пути здоровенного внедорожника, уступил дорогу и Геша, однако остановился посмотреть, куда направляется данный автомобиль, в принципе, полностью подходящий для намеченных целей. Выяснилось, что владелец, управляющий сим соразмерным экипажем, просто ищет место для парковки. Наконец, увидев просвет между автомобилями, водитель загнал свою тачку туда, прямо на грязный сугроб. Дверь распахнулась, и на свет божий появился маленький и толстый нерусский господин, облаченный в кашемировое пальто, белое шелковое кашне и до блеска надраенные черные штиблеты. Лицо господина выражало презрение ко всем окружающим, а на лысину аккуратнейшим образом были зачесаны откуда-то сбоку и сзади волосы, возможно, они даже были приклеены клеем.

«Как армяне борются с облысением?» - вспомнил Николаич старый анекдот: «Выращивают волосы на спине и зачесывают их на голову». В том, что перед ним гражданин солнечной Армении, Геша ничуть не сомневался: строение лица, выпуклые глаза, даже гадать нет необходимости.

Гена подошел поближе и заступил толстячку дорогу: «Слышь, ты, давай ключи от машины и пиздуй отсюда, тогда будет все хорошо».

Однако толстячок стал воинственно наскакивать на Геннадия Николаевича, толкая его шарообразным пузом и вопя фальцетом: «Какой ключи, э-э-э? Ты знаишь кто я, малчик? Тебя билят через час закопают, понял, билять?»

«Понял, понял» - с грустью ответил Геша, вдруг вспомнив, что забыл отвертку на раковине, однако в кармане все равно ощущалось нечто увесистое.

«Пионер» - вспомнил Геннадий, вытащил нож и только стал примеряться, куда бы его воткнуть, как толстячок с невиданной прытью развернулся и бросился бежать. Машинально махнув рукой, Гена понял, что не достал – лезвие пропороло пальто и слегка скользнуло по ребрам, но гость из солнечной страны сразу завизжал: «Убивают, памагите, пазваните полиция!»

«Вот ведь педрила черножопый, говорил ему, гаду» - думал Гена, нагоняя владельца «Крузака». Сделав подножку, наш герой навалился сверху и со всей дури воткнул несговорчивому армяшке «Пионер» чуть ниже основания черепа. Звуки, как и движения, тут же прекратились. Обыскав труп, Геша извлек из карманов кашемирового пальто ключи и бумажник.

«Пригодятся бабки, на оперативные расходы, как ни крути» - подумал Геннадий вытаскивая деньги из бумажника. Вокруг было пусто – народ, привыкший не вмешиваться ни во что, дабы не попасть за решетку просто разбежался.

«Охуенная у нас полиция! Пиздец просто – сами ни хуя не делают и народ отучили сопротивляться! Будем исправлять».

Пискнув сигнализацией, Гена поставил сумку на пассажирское сиденье, а сам сел за руль. Повернув ключ зажигания, он вдруг обнаружил, что машина наотрез отказывается заводиться.

«Понятно… Black Bug или тому подобная хуйня» - нехотя хлопнув дверью, Геннадий Николаевич направился к трупу. Обшарив покойника он, разумеется, нихуя не нашел.

«Ладно, поступим проще» - с этими словами Геша взял тело за шкирку и поволок в сторону внедорожника. Там, усадив армянского гостя на заднее сиденье, он пристегнул его ремнем безопасности и, пару раз, для верности, обмотал оный вокруг шеи покойного. Автомобиль сразу завелся.

«В общем, надо местное отделение зачистить, я тебя сейчас туда отвезу, расскажу что да как, а сам на полчасика смотаюсь по другим делам, дабы зачистка была полной».

XIII

Двухсотка уверенно перла по снегу и грязным лужам и, наконец, остановилась напротив открытых ворот отделения милиции. У входа в здание скучал толстый ментяра в бронежилете, с плеча которого свисал слегка потертый АКС74У.

«Короче так: всех в этом здании кроме посетителей надо порешить. Ты животина неглупая, отличить сможешь, но все равно – лучше перебдеть, чем недобдеть. Тела утилизировать. Через полчаса – сорок минут я подъеду, тогда закончим. И еще – автоматик оставь, пригодится, дел у нас еще много» - с этими словами Геша приоткрыл дверь, выпуская Ардальона наружу, после чего, не оборачиваясь, сдал назад, на дорогу и поехал в ближайший автомагазин, где приобрел две алюминиевые канистры по 25 литров и двинулся на заправку. Там Геннадий залил обе емкости, заодно наполнив до отказа бак армянскому Ленд Круизеру, после чего развернулся и двинул обратно, в милицию.

Как и ожидалось, к его приезду было все кончено – недотыкомка улыбаясь, сидела у двери в мусарню в ореоле подсыхающих красных потеков на стене, рядом валялся теперь уже бесхозный АКСУ. Удивительным было то, что микрорайон как будто вымер – ни одного человек на улице. «Впрочем, не так уж и удивительно» - подумал Геша: «Посетителей-то отпустили. Я бы и сам при таком раскладе съебался подальше». Гена загнал тачку во двор, поближе ко входу, вышел на улицу и открыл заднюю дверь. Кряхтя, он достал обе канистры и двинулся внутрь.

«Так, начнем со второго этажа» - подумал наш герой и пошел вперед по коридору, заляпанному пятнами крови, Ардальон запрыгал следом. На втором этаже картина была абсолютно идентичной: листы А4, носимые сквозняком по полу и ни одного человека.

«Неплохо» - одобрил Геша: « Теперь надо тут всё сжечь к хуям». С этими словами он зашел в ближайший кабинет, распахнул окно для лучшей тяги и облил шторы вместе с убогой казенной мебелью из канистры. Со следующим кабинетом, Геннадий обошелся точно так же. Если дверь в очередную комнату была заперта, он просто щедро лил бензин под нее, в щель. На первом этаже Геша сделал всё то-же самое, но остатками из последней канистры полил заодно и пол в коридоре, до самого выхода. На пороге, он поднял с пола автомат, повесил его на плечо и достал измятую пачку сигарет.

«Ну все, здесь закончили» - Гена прикурил Марлборину и поднес язычок «Крикета» к бензиновому следу, тот вспыхнул и пламя весело побежало внутрь, по коридору.

«Ладно, давай отъедем подальше, а то вдруг ебанет. Неизвестно, чо там у мусоров было за закрытыми дверями. Парочка села в двухсотку и выехала с территории за ворота.

«Давай постоим, полюбуемся» - Геша нажал на тормоз и перевел селектор АКПП в «Паркинг».

Уже через две минуты в здании сильно посветлело, а через пять, клубы огня и дыма стали вырываться почти из каждого окна. Со звоном осыпалось стекло, бушующее пламя ревело в полную мощь, сквозь рев пробивалось шипение и треск.

«Пиздец отделению, ну все, поехали, надо опять канистры наполнить, чую – пригодятся, да и домой надо заскочить, забыл кое-что».

Дома Геннадий сразу прошел на кухню, достал из ящика стола штопор и положил его в карман: дальнейшие действия уже сложились в его голове полностью – именно так получается великолепный витраж из кусочков разноцветных стекол.

Опять сев за руль, Гена стал выкладывать недотыкомке план предстоящей операции: «Пора заняться настоящими ублюдками, а то если на всяких шестерок размениваться, банально не хватит времени. Мыслю так: надо поймать какого-нибудь народного депутата и выяснить, когда будет следующее заседание, да не какое-нибудь, а типа важное, а то эти ебучие народные избранники на работу редко ходят, суки, а нужно разом зачистить всех, ну или почти всех».

Добравшись до Охотного Ряда, Геннадий медленно проехался вдоль стоянки перед помпезным то ли грязно коричневым, то ли грязно серым зданием.

«Забавно - похоже цветом на протухшее собачье гавно, пролежавшее всю зиму под снегом и, наконец, показавшееся наружу под ласковым весенним солнцем. Собственно, всё правильно – внешний вид должен соответствовать внутреннему содержанию».

Миновав искомое здание, Геша сделал круг вокруг квартала и опять оказался на Охотном ряду.

«Заебешься так ездить, хорошо – машин пока немного».

На четвертом круге ему повезло – со стоянки вырулила «семера» БМВ с номерами АМР, за ней, бампер в бампер, следовал черный угловатый гелик с какими-то коротко стриженными гражданами в салоне.

XIV

«Поедем за ними» - обратился Геша к недотыкомке: «Я семеру подрежу и остановлю, дальше – на тебя вся надежда. Попробую, конечно, кого-нибудь подстрелить, но в Гелике наверняка ФСО-шники, мне с ними по огневой подготовке не тягаться, так что сначала с мерином надо порешать, БМВ-ухой позже займемся».

Геннадий приклеился сзади к внедорожному изделию от Mercedes-Benz и погнал следом. Депутатский кортеж нарушал все правила приличия на дороге, не говоря уже о ПДД, но Геша не отставал. Честно говоря, эта погоня его несколько утомила и на Москворецкой набережной наш герой, наконец, решил действовать. Обогнав по правому ряду кортеж народного избранника, он нагло подрезал «бэху», притерся почти к самому бордюру и резко выкрутил руль влево, одновременно задействовав тормоза. Теперь «двухсотка» стояла почти поперек дороги, и Гена мог видеть охуевшее лицо водителя семёры. Он нажал кнопку стеклоподъемника, передернул затвор АКСУ и дал длинную очередь по Гелику, нависающему как скала сзади.

Однако даже лобовое стекло, в которое пришлась почти вся очередь, осталось цело – ни одной трещинки, только пули с громким визгом срикошетили в разные стороны.

«Еб твою мать! Бронированный, падла».

Тут же у Мерседеса распахнулись обе передние двери, и оттуда вывалились двое крепких короткостриженных мужиков, практически близнецов с виду. В руках у близнецов были пистолеты необычного размера и конфигурации. Оба охранника тут же открыли ответный огонь, и по кузову Ленд Круизера защелкали пули. Со звоном осыпалось водительское, а следом и стекло задней двери. Но Геша послал сначала в одного, потом в другого по короткой прицельной очереди и короткостриженные спрятались за открытыми дверями, тем не менее постреливая оттуда и кладя пули все ближе к цели.

«Вот же пидорасы» - выругался Геннадий и стал выцеливать незащищенные бронированными дверями ноги оппонентов. Но тут у 463-го открылась задняя дверь и оттуда, почти не прячась, вылез еще один здоровяк, в бронежилете, но теперь уже со странным длинным автоматом в руках. Здоровяк вскинул оный к плечу, и Геша тут же нырнул под торпеду. Здоровяк долбил точно, не давая нашему герою ни единого шанса, тут же с новыми силами забухали пистолеты, и «двухсотка» постепенно начала превращаться в решето, пропуская сквозь себя все больше дневного света. Тут раздался неприятный чавкающий звук и все лицо, руки и торпеда, под которой прятался Геннадий Николаевич, оказалась забрызганной мозгами – это чья-то пуля попала покойному армянскому гостю столицы точно в голову.

«Давай, Ардальоша, а то один останешься» - скомандовал Гена. Серая тень промелькнула в разбитом окне, и один из пистолетов тут же заткнулся, а через пару секунд замолчал и второй, только автомат продолжал огрызаться, но пули теперь уже не дырявили внедорожник, видимо, стрелок перенес огонь на другую цель.

Геша открыл осыпавшуюся стеклянными осколками дверь и выбрался наружу. То, что он увидел, его, в общем-то, не удивило. Два трупа в костюмах лежали по разные стороны Гелика, а сочащийся кровью охранник в бронежилете палил в скачущего вокруг него как мячик, Ардальона. Пули проходили сквозь дымчатую тень совершенно свободно и рикошетили от асфальта во все стороны. Недотыкомка забавлялась, время от времени выдирая куски мяса то из руки, то из ноги автоматчика. Судя по охуевшему взгляду последнего, тот давно бы хлопнулся в обморок, но вбитая на уровне подкорки специальная подготовка, видимо не давала ему окончательно отрубиться.

«Ну хорош прикалываться, добивай его, нам еще депутата потрошить» - сказал Геннадий и недотыкомка, подскочив повыше, одним движением перекусила горло последней депутатской надежде. Охранник тяжело осел, длинный автомат негромко звякнул об асфальт, а Геша, вежливо постучав пламегасителем АКСУ в лобовое стекло BMW, попросил водителя: «Дверь открывай, тебя тогда отпущу». Но трясущийся водитель, вперив безумный взгляд в густо измазанную кровью улыбающуюся недотыкомку, отрицательно помотал головой.

«Ладно, некогда нам с тобой возиться» - и Гена дал очередь по лобовому стеклу семеры. Ни трещинки.

«Ну что ж, было ясно» - с этими словами Геннадий Николаевич открыл заднюю дверь двухсотки и вытащил канистру с бензином. И тут, задним числом, его прошиб холодный пот: «Блядь, хорошо, в канистру никто не попал, они конечно лежали, не стояли, но все равно, акции нужно планировать аккуратнее».

Гена открыл крышку и облил лобовое стекло и капот: «Ну что, теперь откроешь, долбоёб?» Водила испуганно закивал головой, щелкнули замки и наш герой, не обращая больше ни на кого внимания, распахнул заднюю дверь лимузина и вежливо произнес: «Двигайся, падаль».

Жирное тело, сидящее сзади, машинально подвинулось, и Геша сел рядом.

«Ты кто такой, что тебе надо? Знаешь, что я могу с тобой сделать прямо сейчас? Ты знаешь, кто мой брат? А тесть? Тебе пиздец, придурок» - опомнился народный избранник. Жирная ряха изрыгала угрозы вместе со слюной, дабы не забрызгаться, Гена даже слегка отодвинулся. Очки в тонкой золотой оправе возмущенно блестели, на губах, похожих на двух насосавшихся пиявок, даже появилась пена от возмущения, но наш герой не слушал, что несет этот живой труп, он думал о том, как перевести тему в нужное русло. Но словесный поток из уст оппонента не иссякал.

Поэтому Геша решил начать прямо с середины. Он достал «Пионера», покрытого засохшими пятнами крови и начал аккуратно отрезать от роскошного пальто соседа пуговицы. Депутат ошарашено замолчал. Распахнув полы пальто, Гена перерезал ремень из крокодиловой кожи и распорол брюки народного избранника до самого детородного органа, вдруг сильно съежившегося от прикосновения холодного металла.

«Короче так: я задаю вопросы, ты отвечаешь коротко и ясно, а то сделаю тебе больно».

«Да ты не понимаешь, тебе пиздец» - охуевший за 20 лет полной безнаказанности, слуга народа явно не втыкал в происходящее.

Дабы прервать сей словесный понос, Геннадий Николаевич воткнул лезвие чуть ниже мечевидного отростка, но неглубоко, всего сантиметров на пять, перехватил нож поудобнее и распорол брюхо народному избраннику до самого паха. Словесный понос прекратился – теперь чиновник с ужасом рассматривал спутавшиеся сизые кишки, вывалившиеся ему на колени. В салоне семеры сильно завоняло дерьмом и кровью.

«Ёб твою мать, теперь этот смрад, похоже, будет меня преследовать до окончательного решения вопроса» - Геша напутственно посоветовал господину с кишками еще раз подумать о своём плохом поведении и выбрался наружу из провонявшего автомобиля.

«Ардальон, ты посмотри пока за уважаемым депутатом, вряд ли он убежит, но так, на всякий случай. А я пока гляну, чо там с трофеями и машиной охраны. Ленд Круизеру пиздец, даже если заведется, от атмосферных осадков уже не спасет, да и лишнее внимание нам ни к чему».

С этими словами, Геннадий подошел к первому трупу в костюме. Само тело с огромной дырой на месте кадыка интересовало его мало, внимание привлек матовый двухцветный пистолет, валяющийся рядом. Геша взял находку в руки.

«Хуя себе! Что это блядь за пушка такая странная? «Five-seveN cal 5.7x28 FNH USA». Ага, значит для охраны важных господ пользуемся оружием предполагаемого противника, патриоты ебучие. Странно, калибр прям как у мелкашки, а чо тогда дырки в двухсотке почти все сквозные?»

Порывшись по карманам убиенного охранника, наш герой обнаружил запасную обойму и сунул ее в карман. Забрав ствол и у второго охранника, Гена подошел к истерзанному телу в бронежилете, поскольку автомат, наделавший столько шухера, интересовал его больше всего. Он поднял довольно длинную, но на удивление эргономичную штурмовую винтовку.

«Heckler&Koch GmbH Made In Germany» - прочитал Геша: «Да, блядь, а как же самый лучший в мире «Калашников»? Затем, присев на корточки перед покойным, слегка обглоданным автоматчиком, он принялся стаскивать с него бронежилет, что вышло не так уж просто, жилет оказался довольно тяжелым, как и упакованный в него труп.

«Interсeptor» - было написано на шильдике сбоку, «Made in USA».

«Было ясно, что не «Кора», а судя по тому, как этот хмырь резко выскочил прямо на автомат, уровень защиты тут не меньше третьего».

На москворецкой набережной движение было весьма плотным, но водители по широкой дуге огибали стоящие автомобили с распахнутыми дверями, асфальт в пятнах крови и лежащие рядом трупы. Ныне, во времена процветания и стабильности российского государства, лишние проблемы никому не были нужны. Гена встал, положил HK и Interceptor на асфальт и, собирался было полезть в кожаное нутро «гелика», но тут, громко заскрипев тормозами, рядом притормозил бело-синий «Логан» с крупной надписью ППС на борту. Дверь французского уродца открылась и оттуда, кряхтя, вылез мент в бронежилете и с АКС74У, воинственно висящем поперек груди.

«Что блядь, здесь творится?» - Задал ненужный вопрос страж порядка, но увидев у Геши пистолет, схватился за свой «Калаш» поворачивая ствол в сторону нашего героя, и одновременно правой рукой пытаясь отщелкнуть предохранитель. Гена машинально поднял руку, навел мелкашечный Five-seveN на левую часть груди мусора и нажал на спуск. Выстрел получился звонким, но совсем негромким, на бронежилете появилась маленькая круглая дырочка, а мент вдруг кашлянул кровью, закатил глаза и завалился на спину.

Логан правоохранителей, взревев во всю мощь своего дохлого движка, бросился наутёк.

Геша теперь уже по-другому взглянул на двухцветную пластиковую игрушку: «Ага, значит бронежилеты дырявим. Неплохо, это нам обязательно пригодится в дальнейшем».

Внутри 463-го охраны нашлось много чего интересного: три запасных магазина к винтовке, несколько обойм к пистолетам, даже пяток странных по форме гранат, и опять импортных. А в подлокотнике обнаружился почти полный пузырь Чиваса. Гена сделал большой глоток прямо из горлА и вытер вспотевший лоб.

XV

«Ладно, пора заняться делом» - он вышел из Гелика, подошел к БМВ и уселся на заднее сиденье. За то время, что наш герой отсутствовал, обстановка изменилось – проветрился салон, а народный избранник, вместо того, чтобы бычить, тихонько подвывал, орошая кишки на коленях горькими слезами.

Увидев Гешу, господин депутат заплакал еще горше и попытался найти компромисс, в сложившихся сложных отношениях.

«У меня есть деньги, много денег, ты столько даже не видел никогда: хочешь – в рублях, хочешь в Евро или долларах, все отдам, только отпусти. У меня на даче, прямо в подсобке, сложены пачки в полиэтилене, до потолка достают, даже не знаю, сколько там, не считал – несут и несут, может – пара миллиардов, может больше, отпусти, а? Дача здесь, недалеко, на Рублевке».

«Ну вот, вижу ты начал мыслить в позитивном ключе. Помнишь «Бивиса и Баттхеда», серию про позитивную семью и учителя физкультуры? «Короче так, ублюдки – сейчас вы быстро и позитивно вымоете мою машину, иначе я вас быстро и позитивно прикончу». Смешная серия была».

Народный избранник зарыдал в полный голос.

«Понимаю, о чем ты думаешь, но деньги меня не интересуют, скоро они много кого перестанут интересовать, поверь. От тебя нужно другое – скажи, когда будет заседание государственной думы, на которое придут все, ну или почти все депутаты. Я знаю, что обычно приходят процентов тридцать. Меня интересует особо важная повестка дня, когда явка будет близка к 100%. Хочу замочить вас всех разом, воздух станет чище, как и генетика нации, отрицательная селекция последних двадцати лет, как ни удивительно, оказалась мне на руку. Давай, начинай говорить, а то знаешь, я все предусмотрел. Ладно, мультики ты не смотришь, но книги читаешь, хотя бы? Помнишь, в «Голубом сале» Сорокина мучили одного деятеля – закручивали ему штопор под коленную чашечку? Кстати, штопор я из дома захватил».

«Сорокин – калоед, он чужд русскому народу, исконно народная культура его отвергла, поэтому он и живет в Германии. Литература должна в правильном ключе воспитывать подрастающее поколение, прививать патриотизм и воспитывать нравственность».

«Короче, не читал, я понял. Ну ты красава, лихо шпаришь, как по бумажке и всё блядь, за народ. Знаешь, что ему нужно, что не нужно, а откуда, позволь узнать? От своих друзей по госдуме или по даче на Рублёвке? Ну ладно, оставим лирику. Говори когда и во сколько, и давай побыстрее, а то ты меня в натуре заебал своей гнусной рожей».

«А ты меня отпустишь?» - дрожащим голосом вопросил успешный господин.

«Отпущу конечно, именно туда, куда тебе и надо. Если есть ад – отправишься в те края незамедлительно, в самый большой котел с огромными вилами в жопе. Если ада нет – значит, тебя ждет небытие. Других вариантов я не вижу, ну подумай сам – у тебя на даче только два миллиарда, уверен, что еще столько же на счетах и в России, и в каких-нибудь оффшорах. Представляешь, сколько из-за тебя народу банально загнулось от недостатка медицинской помощи, от беспросветности бытия, от алкоголизма и наркомании на фоне постоянной депрессии, от отсутствия рабочих мест, и в целом от нищенского существования, обусловленного тем, что все деньги уже поделены и спизжены. Смотри-ка и семера БМВ бронированная, и охрана с современными импортными стволами, причем тоже в бронированной тачке, ты кто? Великий ученый, крупный деятель искусств, талантливейший бизнесмен, обеспечивший работой огромное количество россиян? Ведь нет, верно? Ты просто хитрожопый упырь, был бы ты ростом два метра с телосложением как у Аполлона Бельведерского, тогда пришлось бы тебя сначала в банк спермы завезти и только потом прикончить. Генетика-генетикой, но твой категорический императив после столь долгой работы в Думе уже никак не исправить в любом случае. А так – ты посмотри на себя – рост 1,65, верное? А вес блядь под центнер, не меньше, плешь во всю башку и ебало как у жабы. Так что никакой ценности ты не представляешь. В общем – только в утиль.

Когда заседание с обязательной явкой?»

«А зачем мне тебе говорить?» - дрожащим от слёз голосом возразил слуга народа: «Ты ведь все равно меня убьешь».

«Эт да, но процесс, ведущий к конечному результату, может сильно разниться. Блядь, со штопором возиться лень, сделаем так».

- Геша приставил сверху к колену депутата пластиковый FN и нажал на спуск. Геннадий даже не догадывался, что жирный очкарик, в общем-то, не самых выдающихся габаритов, может издавать такое количество децибел. Наш герой поморщился от звона в ушах, но продолжал мягко увещевать несговорчивого оппонента: «Представляешь, сколько у тебя суставов в теле? Если каждый из них прострелить, будет неприятно, шо пиздец. А потом, например, тебя можно облить бензином и поджечь. Здорово придумано, не правда ли? Когда, короче?»

«А-а-а бля-я-я, 25 февраля, начало в 10-00. Один хер, всех не перебьешь».

«Вот ты как заговорил!» - удивился Геша: «Прямо как революционный матрос Железняк! Проблема не в том, чтобы всех перебить с таким-то помощником, это как раз просто. Вопрос в том, кого оставить в живых, ладно, несколько дней у меня есть, подумаю».

С этими словами Геннадий Николаевич вытащил обтекаемую зеленую гранату, украшенную надписями на латинице, разогнул усики, выдернул чеку и, содрогнувшись от брезгливости, все-таки сделал то, что на данный момент было необходимо – засунул импортный боеприпас глубоко в кишки народного избранника и быстро вытащил руку обратно. Щелкнул замедлитель, Геша шустро вылез наружу, захлопнул дверь и пошел в сторону приватизированного Гелендвагена. Бабахнул взрыв, бронированный стеклопакет наконец, не выдержал, и стеклянные осколки с громким визгом хлестанули по асфальту.

Усевшись на место водителя, Геннадий перевел селектор АКПП в «Drive», свистнул недотыкомку и отправился домой планировать предстоящую акцию, до которой, судя по полученной информации, осталось всего несколько дней.

XVI

Родной дом встретил Гешу разводами крови на стене и не выветрившимся до конца зловонием, поэтому он открыл форточку и уселся в кресло, обдумывая предстоящие детали нападения на один из главных бастионов империи зла. Было понятно, что основные функции придется поручить компаньону, на которого не действовали законы физики. Наверняка охранять такое количество государственных упырей поручат какой-нибудь отдельной роте ФСО, отличникам боевой и политической подготовки, вроде тех, что Ардальон только что прикончил на набережной.

«Мыслю так» - начал Геннадий Николаевич: «Подъезжаем на стоянку, часам к одиннадцати, когда все уже начнется. В такой тачке и с такими номерами проблем не будет, ты выскакиваешь и валишь всех у входа, без разницы – мусоров, штатских, военных – всех вообще. Потом аналогичное деяние надо осуществить в фойе и только после этого отправляться в зал заседаний. Ты тварь быстрая, но не разорваться же тебе, так что я стану у входа с H&K и гранатами, если кто побежит, а такие наверняка будут, завалю уже в фойе. Потом спокойно садимся в машину и уезжаем. Понимаю, практически на тебе вся ответственность за силовые акции, но ты же сама сказала, что за ночь можешь все население Москвы утилизировать. Я помогу, чем смогу – главное, чтобы подмогу не вызвали, а то задача усложнится».

«Да не вопрос, это как раз несложно, а дальше что?»

«Есть определенные мысли, надо отследить реакцию, а потом внести правки в план, но в мэрию заедем точно, и только потом в Кремль».

«Ясно».

Гена встал, поднял с пола тяжеленький Interceptor, щедро изгаженный пятнами крови и направился в ванную, дабы привести оный в порядок. В ванной, он извлек из карманов бронежилета увесистые керамические вставки и начал поливать жилет из душа, затем, обильно намылив самые грязные места, потер оные щеткой, и еще раз прошелся по американскому изделию из душа.

«Сойдет, блядь, мне же не на конкурс красоты ехать» - стряхнув с «Интерсептора» лишнюю воду, Геша повесил его на батарею.

«Пора отдохнуть, что ли, а то ненормированный рабочий день какой-то получается.

«Я в магазин» - сообщил он Ардальону: «Но ты, наверное, водку не пьешь, у вас там в подпространстве наверняка другие заморочки, так ведь? Вот интересно, как вы расслабляетесь, кайфуете?»

«Долго объяснять – это у вас тут белковая форма жизни, у нас другая, поэтому употребление как органических, так и неорганических веществ не дает нужного результата, а расслабляться таки необходимо, это да. Заторчать можно от энергии, желательно максимально чистой. Произвести такую трудно, но у нас делают, правда, потом разбавляют, дабы сохранить необходимые гражданам свойства, убрать ненужную эйфорию, да и выходит в конечном результате экономичнее. Помнишь, я говорил тебе, что цистерну с 96% питательным раствором спиздил? Это как раз максимальная концентрация, которую можно произвести в заводских условиях – одного глотка хватит, чтобы тебя неделю плющило. В свободном доступе такого нет – в легальных торговых точках реализуются максимум 15% процентные смеси, от них в смысле кайфа вообще нихуя никакого толку, они способны лишь восстановить силы. Для народных избранников, типа ваших, и всяких важных господ, разумеется, можно все, говорят, в секретной лаборатории разработали аппарат, дающий 98,7% процентный результат и наша ёбаная элита, этим успешно пользуется, судя по их рожам, они всю жизнь под кайфом.

Самая близкая ваша тема – термоядерная реакция, с нее можно снять процентов 80, не меньше, из общедоступного – электроэнергия, но ее приходится сжимать до нужной концентрации. Я уже давно тут живу, собрал себе приборчик – сжимает где-то до результата в 50%, нормально, можно расслабиться».

Тут моментально материализовалась странная приблуда, похожая на зарядку мобильника, только раз в пять больше. Причем, что удивительно, сразу из розетки. Лампочка в коридоре несколько раз мигнула и стала светить совсем тускло.

«Ты это, проводку не пожги, а то вообще без света останемся».

«Не ссы, знаю что делаю – эти дома мне хорошо знакомы, знаю как можно и как нельзя».

«Ну тогда ладно, я пошел».

Геша натянул куртку и отправился в магазин. Выйдя в коридор, он обнаружил, что и там свет еле горит, зато контрольная лампочка на его счетчике мигает как сумасшедшая.

«В Мосэнерго охуеют поди, наверняка подумают, что я траву выращиваю или Tesl`у купил, хотя похуй – скоро всем будет не до этого».

Вернувшись домой через полчаса, Геннадий Николаевич обнаружил своего компаньона в полном отрубе, он валялся посреди прихожей, разбросав лапы в разные стороны, дымка, окутывающая недотыкомку сильно потемнела, а внутри у нее что-то громко щелкало. Геша перешагнул Ардальона и отправился на кухню, там он достал рюмку, водку, хлеб и сел расслабляться в одиночку. Такое времяпровождение было для него привычным, не хотелось ни с кем разговаривать, спорить и общаться, не было желания видеть даже баб – от них одна суета и нервотрепка. То, что они предлагают взамен всем напрягам, так или иначе с оными связанными, не отбивает и десятую часть геммороя, которого если и нет в настоящий момент, то вскоре он непременно появятся. Формы данный гемморой может приобретать разные, впрочем, как разные – есть несколько стандартных вариантов, которые можно пересчитать по пальцам одной руки, и исключений Гена в своей жизни не обнаружил. Когда проходит весь этот подростково-юношеский спермотоксикоз, тогда и приходит понимание того, что засовывать отросток, расположенный на твоём теле в отверстие, находящееся на теле партнерши, не такое уж и интересное занятие.

Геша накатил, занюхал колбасой и, покосившись в прихожую на обдолбанного Ардальона, принял единственно верное решение в данной ситуации. Он прошел в комнату, достал жестяную коробочку с надписью Jeep на крышке, открыл ее, отковырял половину от одной из остро пахнущих шишек, забросил фрагмент в трубку, поджег и, глубоко затянувшись, задержал дыхание.

Сия странная компания пропьянствовала весь оставшийся срок до времени «Ч», так что проснувшись 25-го утром, Геннадий стал обливаться холодной водой, чтобы привести мысли и тело в порядок. Получалось не очень – из зеркала на него все равно смотрела небритая, изрядно помятая физиономия с красными глазами. Ардальон же выглядел живчиком.

«А у вас чо, похмелья не бывает?»

«Нет, даже наоборот – энергией то я подзарядился в избытке, так что хочется бегать и все крушить, что мы сейчас, непременно и сделаем».

«Хорошо тебе, а я бы, честно говоря, блеванул».

«Ну иди, чего ждешь, выезжать пора».

Геша добежал до туалета, рывком поднял стульчак и стал изливать в унитаз избыточные последствия трехдневной попойки.

Немного полегчало, но все равно потрясывало, Геннадий попил водички из- под крана, одел куртку, затем снял с вешалки висящий на ремне H&K 416 и повесил его себе на плечо. Весь остальной арсенал – пистолеты, гранаты и запасные магазины покоились в залапанной грязью спортивной сумке. Он взял ее в руку и открыл дверь.

«Похмелиться что ли? Не, реакцию совсем потеряю, тем паче, как говорил Венечка Ерофеев: «Чтобы нормально похмелиться, нужно выпить на 50 грамм больше, чем накануне». Хорош я буду, если приеду на такую ответственную акцию в гавно, придется воздержаться».

Геша немного подумал, вжикнул молнией сумки и переложил один из FN-ов себе в карман: «Если ГАИшники остановят, сам завалю, никому не доверю, уж больно много крови они у меня за последнее время выпили».

XVII

Выйдя из подъезда, Гена вдохнул влажный свежий воздух полной грудью, и ему стало почти хорошо. Ардальон запрыгнул назад, а Геннадий Николаевич сел за руль, завел машину и стал выезжать из двора. Район после поджога отделения милиции как вымер, ничего страшного не случилось и по пути, если не считать страшными постоянные московские пробки, так что на место компаньоны прибыли с опозданием всего на полчаса.

Геша зарулил на стоянку перед Госдумой, стараясь припарковаться как можно ближе ко входу. Вышло не очень, поскольку народные избранники, видимо, считали западлом пройти даже пару метров до дверей. Впрочем, похуй. Как только Гелик остановился, к нему тут-же подошел один из охранников и постучал рацией в наглухо затонированное водительское стекло. Гена нажал на клавишу стеклоподъемника и бронированный пласт поехал вниз.

«Ух ты» - воскликнул государев человек: «Ну и рожа, пил что ли месяц? Дыши в другую сторону, а то я ща упаду. Ну и кого ты такой красавчик возишь и охраняешь?»

Геша хотел было ответить, но во рту было сухо и некомфортно, посему он решил прекратить намечающийся конструктивный диалог в самом его начале, взялся за пластиковую рукоятку FN и начал было его вытаскивать, как вдруг отравленный этиловым спиртом мозг, несмотря на плохое самочувствие, дал хозяину полезный совет: «Громко получится, нехуй раньше времени шухер поднимать».

Поэтому Геннадий отпустил рифленую ручку и нажал на клавишу стеклоподъемника задней двери: «Поехали» - просипел он Ардальону.

«Куда, родной?» - несказанно удивился охранник. Но диалог моментально закончился, так и не успев начаться – продувная рябая рожа вдруг резко исчезла из оконного проема, а откуда-то снизу стал доноситься надрывный хрип и громкое бульканье, но через несколько секунд все стихло. Над крышами черных бронированных членовозов маячила еще одна голова с гарнитурой в ухе, но и она продержалась недолго – со стороны могло показаться, что у её владельца внезапно началась сильная диарея и тот, рывком сняв штаны, сел погадить среди правительственных тачек. Еще двое стояли у входа, с ними церемониться не стали совсем – недотыкомка огромными прыжками промчалась мимо и проскочила прямо сквозь дверь, оставив на месте входа медленно остывающее раскаленное пятно. ФСО-ошники почти синхронно завалились на асфальт, один, особо здоровый, даже немного подрыгал ногами, но быстро успокоился.

Геша кряхтя, распахнул дверь и вылез из Гелендвагена. H&K он повесил на правое плечо, а в левую руку взял сумку: «Ну вот нахуя надо было напиваться в такой ответственный момент, можно было просто пива дернуть вчера перед сном и выкурить косяк, так нет, начал хуячить с самого утра, зная, что завтра на работу». Внутри, за дверями раздался выстрел, потом еще один и все стихло.

Геннадий перевел флажок предохранителя в положение «автоматический огонь» и пинком распахнул дверь Госдумы. Внизу, перед мраморной лестницей с красным ковровым покрытием валялся пяток однотипных трупов в костюмах – здоровых, короткостриженных и с витыми шнурами, тянущимися от уха к пиджакам. Под каждым натекла уже приличная лужа крови. Геша привалился к стене, достал из расстегнутой сумки пару гранат и, не найдя куда их пристроить, так и остался стоять, держа оные в левой руке.

«Надо хоть усики разогнуть, а то потом некогда будет» - подумал он и осуществил задуманное. Пара минут прошла без происшествий, затем откуда-то сверху начали раздаваться дикие вопли и громкий топот ног, а вскоре сверху на лестнице появилась первая парочка господ в костюмах, удирающих во все лопатки – они бросились вниз по лестнице прямо на Геннадия, который перегораживал вход. Гена поднял винтовку правой рукой и одной очередью срезал обоих, поэтому дальше народные избранники уже не бежали, а катились вниз по лестнице. Но сие было лишь началом – на лестнице показалась здоровенная толпа уважаемых депутатов с искаженными ужасом лицами. Толпа бежала во весь опор, как в последний день, несмотря на не самые лучшие спортивные кондиции, впрочем, этот день и был для них последним.

«Затопчут ведь, пидорасы» - подумал Геша: «Такие ряхи отъели! Интересно, в этом коллективе есть хоть кто-нибудь весом меньше центнера?» Озабоченный такими мыслями, Геннадий отпустил рукоятку HK и, прижав рычаг к телу гранаты, вытащил кольцо и катнул оную под ноги набегающей толпе. Граната разорвалась прямо перед первыми рядами и те, кто не попадали, ломанулись было обратно, но сзади напирали другие народные избранники, не получившие еще своей доли осколков. Началась давка, забурлил людской водоворот, кто-то падал, кто-то орал. А Геша деловито вытащил второе кольцо и бросил оставшуюся M67 прямо в центр толпы. Грохнул взрыв, в разные стороны полетели какие-то ошметки, на ногах осталось максимум с пяток человек.

«Неплохо получилось» - решил Гена, приложил HK к плечу и короткими очередями положил уцелевших. На верхнем пролете, наконец, появилась недотыкомка и большими прыжками поскакала вниз.

«Ну здесь вроде все, у тебя как?»

«Нормально, наверху одни трупы».

«А главного там не было? Плешивого такого, с ботексной рожей?»

«Нет вроде, не было».

«Ну ладно, понятно. Сегодня надо пивка попить, оттянуться, а завтра в мэрию заедем. Я понимаю, непродуктивно, но блядь, это мой родной город, не хочу чтобы его полностью уничтожил какой-то когалымский получукча».

Гена достал пачку Marlboro, прикурил сигарету и потопал на стоянку к машине.

XVIII

Дома он, как и задумывал, не стал возвращаться в гостеприимные объятия запоя, а выпил пива, дунул и лег спать, ведь назавтра предстояла довольно тяжелая и неприятная процедура – посещение столичной мэрии. День прошел спокойно и безо всяких эксцессов. Геша пару раз просыпался, пил пиво, даже пролистал новости на ранее достойным, а ныне полностью провонявшем партийной дисциплиной и лизоблюдством, тупом до отвращения «Яндексе». О произошедшем вчера в Думе не было ни слова, впрочем, именно этого он и ожидал.