13

Утром понедельника несусь на работу с удвоенной скоростью. Выходные, проведенные с родней, усиливают рвение прийти в офис пораньше. Ей-богу, если бы сказали явиться в 12 ночи субботы, примчалась одной из первых.

Катя, занятая своим принцем, меня не трогала, а это значит, что ее выходные прошли без происшествий. Видимо, Давид с особой тщательностью следил за братом. А может, и не только Давид. Наверняка, нашли ему подружку, чтобы не скучно было за влюбленной парочкой таскаться. Но мне до этого дела нет.

На входе встречаюсь со своим непосредственным боссом, и вместе идем к лифтам. Он рассказывает, как весело провел выходные с внучками, и вскользь упоминает о какой-то незапланированной поездке, которая ему предстоит на неделе.

Уже в лифте краем глаза замечаю Давида, чинно шествующего в нашу сторону, и как сумасшедшая бью по кнопке закрытия дверей, чтобы не оказаться с ним рядом. Ильич странно поглядывает на мои хаотичные движения рук, но ничего не говорит. А я чувствую себя глупее некуда. Моя реакция на Давида пугает своей истеричностью.

Ильич, чего и следовало бы ожидать, этого так не оставляет, и то и дело гоняет меня с поручениями мимо их с Сержем кабинета, а вместо того, чтобы вовремя отпустить на обед и вовсе заставляет отнести на подпись «кому-нибудь из главных» какую-то ерунду.

Осматриваю себя предельно критично. Никаких вольностей в одежде. Все застегнуто до самой шеи. Выдыхаю. Стучусь. Только бы Давида не было!

Чувствую пульсацию в висках. Толкаю дверь и вижу Сержа, прислонившегося мощным плечом к большому панорамному окну. Тот воркует по мобильному и взглядом просит войти.

Иду на цыпочках, чтобы не отвлекать его от милостей, кладу на стол папку, и собираюсь уйти, но он рукой просит остановиться. Быстро прощается и убирает телефон в карман.

— С Катюшей говорили, — отчитывается зачем-то мне и лениво просматривает документы, — зачем мне это?

Пожимаю плечами.

— Федор Ильич просил передать, — развожу руками.

— Этим отдел закупок занимается. Но по заданию Давида. Пусть он и подписывает.

— А может вы? — складываю брови домиком, молчаливо умоляя главного босса подписать самому.

— Хорошо. Я понял.

В его глазах осуждение. А может, сожаление. Но Серж все же достает из кожаного чехла золотую ручку и ставит подпись. Быстро подхватываю бумаги и спешу покинуть кабинет.

— Знаете, Лена…— звучит мне в спину, — я думал вы другая.

Замираю. Пальцы впиваются в ребристую папку, а на языке так и вертится вопрос: «Какая же?». Но это генеральный. И даже не официальный парень моей подружки. Так что нечего с ним беседы по душам устраивать. Я здесь работаю, а не удовлетворяю чьи-то чаяния на счет себя.

Решаю не продолжать разговор и просто выхожу, бубня про себя возмущения. Моя работа из удовольствия стала превращаться в стресс. Если так и дальше пойдет…уволюсь к черту. Когда я шла в «Дримерс», думала, что это поможет стать ближе к нужным людям. Да, связи, безусловно появились, но это не дает мне желанного развития. Я хотела большего. А получила…

Представляю, как спущусь в столовую и съем чего-нибудь жутко вредного. Бегать по лестнице надоело, но сегодня я в более удобной обуви и ноги не так сильно устают. И стоит мне только дернуть пожарную дверь…

— Давид Александрович?

— Почему вы не пользуетесь лифтом, Лена? — останавливается передо мной, ничуть не запыхавшись.

— Аааа…его пока дождешься…— мычу в ответ.

— Ну да…особенно, если кто-то видит, что ты спешишь и закрывает двери перед твоим носом.

Его укол с намеком на сегодняшнее утро, заставляет мои щеки вспыхнуть. Но я кремень. Оправдываться не стану. Пытаюсь обойти босса, но тот, будто играясь, преграждает путь своей крепкой фигурой.

— Я тороплюсь! — пытаюсь отделаться от него, но он только сильнее заводится.

— Куда?

— На обед! — возмущаюсь я, повышая голос.

— Надо же! Я тоже! — По-свойски кладет руку на мои плечи, подтягивает к себе и заставляет идти рядом, — вот и пообедаем вместе! — издевательски сияет босс, таки заводя меня в лифт.

Нажимает этаж подземной парковки, дожидается, пока двери закроются, и только тогда убирает руку. Ведь не денусь уже никуда. Подводная лодка практически. С акулой.

Ладошки потеют от волнения. Надо быть полной дурой, чтобы не понять, что у босса на меня планы. И совершенно верно, он везет меня не на деловой обед, чтобы обсудить детали новой рекламной кампании его империи. Будет к сексу склонять, как пить дать!

Стою, переживаю как девчонка нецелованная, но ничего не могу с собой поделать. Даже успеваю обидеться на Давида, чтоб его, Александровича, за то, что тот без ухаживаний в постель потащит, назначит содержание и заставит подписать бумажку о неразглашении.

Становится смешно. Любим мы девочки накрутить себя! Вот и сейчас, может, человеку компания нужна для аппетита, а я уже сама придумала, сама обиделась.

Ловлю в зеркале внимательный взгляд, направленный на мою улыбку, и пытаюсь перестать, но отчего-то становится только веселее.

— Лена, чему вы так рады? — заражается моей смешинкой Давид.

— Так на обед же едем! А я поесть люблю, — склоняю голову на бок, мысленно отпуская ситуацию. Будь что будет.

Давид кивает и переводит взгляд на табло. Я, пользуясь моментом, отворачиваюсь, чтобы больше не встречаться с ним глазами. Короткая мелодия оповещает нас о прибытии на парковку, Давид выходит первым.

На секунду меня посещает мысль нажать на кнопку и уехать, помахав ему ручкой в закрывающиеся двери, и босс, будто считав ее в пространстве, делает шаг назад и снова сгребает меня под мышку.

— Давид Александрович! — ворчу я. Идти не удобно. Я не могу подстроиться под его широкие шаги, да еще и руки крепко прижаты, — соблюдайте субординацию, товарищ начальник!

— Я себя разжаловал, — поворачивается ко мне и целует в висок, от чего, кажется, сам немного недоумевает. Это вышло как-то само собой, будто мы парочка окончательно и бесповоротно влюбленных.

Простой милый жест заставляет меня поплыть и забыть все претензии к этому снобу. Потому что сейчас он совершенно не такой, каким показался в самый первый раз.

Мы останавливаемся у черной, начищенной до блеска машины, стекла которой тонированы в тон обшивки. Давид открывает заднюю дверь и ловко так вынуждает сесть.

— Добрый день, Елена Тимофеевна, — слышится с водительского места, и я узнаю охранника, что доставлял в пятницу мою малышку к подъезду.

— Здравствуйте, — отвечаю только из вежливости. Откуда ему вообще мое отчество известно? Бесят меня эти игры!

К моменту, когда Давид, обойдя машину, садится рядом, я снова его ненавижу. Наверняка же разузнал все обо мне! И не один он в курсе подробностей моей личной жизни. Охрана, видимо, тоже досье изучила.

— На Кутузовский, — сообщает босс водителю, и тот, сверкнув фарами, плавно трогается.

На мягком кожаном сидении, которое так радушно приняло мою фигуру в свои эргономичные объятия, сижу как на иголках. Давид рядом, и мне, вопреки здравому смыслу, безумно, до неприличия безумно, снова хочется к нему под мышку.

А он, гад такой, сидит и ухмыляется, глядя на меня.

— Макс, заблокируй двери, иначе, наш ценный сотрудник вот-вот вывалится.

— Ничего я не вывалюсь! — надуваю губы.

— А чего же вы так вжались в двери?

— Пытаюсь держать дистанцию.

— От меня? — он так чудно делает брови домиком. Его великолепнейшее высочество и подумать не мог, что есть на свете девы, не готовые пасть к его ногам!

— От вас!

— Почему?

— Слишком голодная. Боюсь съесть ненароком.

Давид, как будто издеваясь, придвигается ближе, и я перестаю дышать. Его бедра прижаты к моим. А мне отступать некуда.

— Лена, я только за, — тихим, чуть хрипящим голосом, говорит тот. А глаза такие… с поволокой…Будто сейчас сам разденется и будет засовывать свои части тела мне в рот.

— А я против, — смелею я.

— Чего же?

— Потому что вы не в моем вкусе!

Безбожно лгу. Очень даже в моем. А главное, в любом виде выглядит этот мерзавец отпадно. И в костюме, и в плаще, и в косухе. А без одежды…Так, Лена! Остановись.

— Стало быть, Ваня в твоем вкусе? — босс, ничуть не обидевшись, продолжает мурлыкать мне на ухо, явно издеваясь.

— Не успела понять. Примчался какой-то неандерталец и накинулся на меня с поцелуями, — поворачиваюсь к боссу, чтобы видел мое недовольное лицо.

— Неандерталец хотя бы во вкусе? — Давид улыбается и его губы неумолимо приближаются к моим.

— Не распробовала! — фырчу, поджимая губы, но тут же сдаюсь под натиском мужчины.

Долгий томный поцелуй действует одуряюще, расслабляет тело и будоражит кровь. Нежно поглаживая, пальцы освобождают мои волосы от заколки и зарываются в распущенные пряди. Мурашки рассыпаются по коже, щекочут, холодят. Поцелуй становится развязным, порочным, несдержанным… Мне хочется постанывать от возбуждения, горячая влага пропитывает белье, и я едва держу себя в руках, чтобы не оседлать босса.

Сознание возвращается лишь тогда, когда дверца хлопает, и прохладный воздух окатывает мои распаленные щеки.

Шарахаюсь от Давида, ударяясь головой о стекло двери. Он непонимающе смотрит затуманенным взглядом.

— Не стоило этого делать! — пытаюсь отдышаться, поправляя растрепанную прическу.

— Лена! — хочет вразумить меня босс.

— Пожалуйста! — почему-то накатывают слезы. Так обидно, черт! Я не стану любовницей Давида. Не позволю себе так низко пасть, чтобы оказывать услуги на заднем сидении авто или за рабочим столом. — Отвезите меня назад.

— Мы собирались обедать, — Давид уже собран, и кажется, понял, что ему не светит секс.

— Нет.

— Просто обедать, Лена.

Выходит сам, открывает дверь, ловит мою ладонь и слегка тянет на себя.

— Лена! Я должен вам обед. Обещаю, не выпускать дикаря из пещеры…

Выхожу, отмечая, что не такой босс и урод.

— …пока вы сами не захотите.

Вздыхаю. А он не теряет надежды!

Переходим узкую дорожку, идущую вдоль целой галереи ресторанов. Веранды каждого из них украшены стильными композициями из живых цветов, на столах — свежие букеты, незажженные свечи, а на спинках стульев — аккуратно сложенные пледы с логотипами заведений.

— Сегодня прохладно. Предлагаю пообедать внутри, — вроде и спрашивает, но сам ведет меня внутрь, причем, не выпуская моей руки.

Входим в один из ресторанов. Давид здоровается с администратором и уверенно шагает к столику, рядом с которым уже крутится официант.

Светлое место с ближневосточным колоритом. От ненавязчивого аромата, доносящегося с открытой кухни, в желудке тихонько урчит. А стоит увидеть, блестящую от сиропа пахлаву, красующиеся на витрине, как рот наполняется слюной. Пока идем к столику, наблюдаю, как руки мастерицы вымешивают тесто для лепешки. Разглядываю роспись на потолке и чудные люстры из марокканского стекла, пол приятных терракотовых оттенков, на котором из идеально подобранной мозаики выложены цветы.

Давид не торопит, дает возможность рассмотреть все детали. Только у столика он отпускает мою руку, отодвигает тяжелое кресло и усаживает меня. Взглядом отказывается от меню, видимо, знает его наизусть. Для меня же большинство названий ничего не говорят. Смотрю на босса, прося помощи, и тот начинает дотошно расспрашивать, что я люблю и озвучивает официанту то, что, по его мнению, обязательно меня впечатлит. Но для начала просит принести чай на травах.

— Какой соус желаете к мясу? — парень, обслуживающий наш стол, добродушно улыбается и сам перечисляет названия, сразу же уточняя о составе.

— Вот! Этот! — киваю ему, услышав в составе нужный ингредиент — чеснок!

— Очень острый, — деликатно уточняет парень, мельком взглянув на моего босса.

— Отличное средство от вампиров. Неандертальских, — улыбаюсь ему, намекая на то, что не собираюсь менять решения.

— Я таких не знаю…— задумывается официант.

— Оооо! Вам повезло. Они набрасываются внезапно, так, что жертва не успевает оказать сопротивление, и присасываются надолго, пока та не начинает биться в истерическом припадке. Представляете? — пытаюсь изобразить искренний ужас, но не выдерживаю и смеюсь.

Наконец, парень, понимает, что это была шутка, кивает и уходит, пообещав напоить нас чаем в самом ближайшем времени. А я ловлю на себе ехиднейший взгляд босса.

— Что? Чеснок не любите? — смеюсь над ним, вставая с места, — пойду руки вымою.

И удираю, пока босс иронично качает головой.

Мою руки, рассматривая свои припухшие губы в небольшом зеркале над раковиной, стилизованном под окно восточного дворца. Нет. С этим надо что-то делать. Не с губами, с боссом. Что-то взялся он за меня активно. Чересчур. Это с одной стороны льстит, все же мужчина он видный. Но с другой пугает. Такие точно не ищут серьезных отношений, а периодические встречи за дорогие подарки для меня унизительны.

Умываю лицо, чтобы остыть от поцелуев в машине окончательно, вытираю его одноразовым полотенцем, из которых в плетеной корзинке сложена целая горка, и выхожу, решив для себя, что больше не позволю подобных игр с собой.

К моему большому удивлению, обед проходит настолько спокойно и даже душевно, что я забываю обо всех претензиях к этому человеку и пропитываюсь интересом к его жизни и увлечениям. По мере того, как на столе появляются все новые ароматные блюда и напитки, а я тайком расстегиваю пуговки на юбке, Давид все сильнее заставляет пересмотреть мое отношение к нему. А после откровений о его любви к джазу, я и вовсе готова сдать свою крепость.

— Я больше не могу! — выдыхаю, с сожалением глядя на очередное блюдо. Ребрышки ягненка блестят от сока, и аромат жаренного мяса гармонично сочетается с ароматом бакинских помидор и свежайшей зелени.

— Вы еще не все попробовали.

— Я заказывала один стейк! И немного овощей! — возмущаюсь я, вспоминая, какое количество еды в меня поместилось.

— И соус! — уточняет босс, коварно улыбаясь.

И тут я понимаю, что соус как раз и не попробовала.

— Кстати, где он? — изгибаю бровь, с укором глядя на Давида.

— Унесли, наверное. Он же был к мясу, — босс пожимает плечами.

— Так этот гастрономический рай был для отвлечения? То есть, вы закармливали меня всем, лишь бы я тот соус не успела съесть?

— Сработало? — улыбается босс.

— Сработало, — улыбаюсь в ответ.

— К тому же, сытая женщина, довольная женщина. И спокойная.

— А вы знаток. Только, если женщину постоянно кормить…

— Десерт? — прерывает меня босс, подзывая официанта.

Да…похоже, он любитель девочек с формами. Или

— Благодарю. Мне достаточно, — хотя попробовать те соблазнительные ромбики с орешками я бы не отказалась.

— Лучшее из десертов выберите. Возьмем с собой.

Ну прям добрый волшебник, угадывающий мои желания.

В офис мы возвращаемся в абсолютно дружелюбном настроении. Давид больше не касается меня, ведет себя хоть и тепло, но никаких нарушений личного пространства. Даже обидно становится. Ну а что я хотела. Сама дала понять, то мне шашни подобные не интересны. Чесноком вон мужика пугала. Он же не идиот, чтобы не понять этого. И явно не из тех, что будут измором брать. Взрослые люди: нет так нет.

Возвращаемся в офис в отличном настроении. В моих руках аккуратный бумажный пакет, внутри которого коробочка с десертом, и я уже жду вечера, когда вернусь домой и получу очередную порцию наслаждения.

Как только авто занимает место на парковке, Давид выходит, огибает машину сзади, открывает мою дверь и подает руку. Боюсь его касаться. Кажется, я только начала успокаиваться и расслабляться, а тут опять.

— Лена, — мягко настаивает он, ведь мое замешательство очевидно.

Молча вкладываю руку в его ладонь и выхожу. Пытаюсь немного отстать, чтобы расстояние между нами увеличилось, и руки разъединились сами собой, но Давид замедляет шаг, даже и не думая отпускать меня. Смотрит странно, многообещающе так… Похоже, в лифте меня ждет расплата за чеснок.

Мы снова в замкнутом пространстве. Уши закладывает то ли от скорости лифта, то ли от неловкой тишины, что окутывает нас. Я жмусь в угол, пытаясь отстраненно разглядывать кнопки этажей, а Давид нависает надо мной.

— Не нужно делать из меня чудовище! — не рычит, но почти…

— Вы про вампира-неандертальца? — кошу под дурочку, мысленно отсчитывая секунды до прибытия на нужный этаж, — я пошутила. Извините, если вам показалось это неуместным.

— Я про твой глупый страх оказаться со мной наедине.

Этот резкий переход на ты ошарашивает. Похоже, игры в вежливость закончились. Смотрю на босса и вижу, как тот злится. Брови сведены, губы поджаты, дышит громко. От него исходит какая-то животная страсть, смешанная с несогласием быть отвергнутым. И это делает его еще привлекательнее.

— Вы мой босс, — пищу под прицельным взглядом, надеясь отрезвить его и протрезветь самой. Потому что от вибраций, что исходят от мужчины, ноги становятся ватными и тело так и просится в крепкие объятья.

— Это не мешает мне видеть в тебе женщину, — Давид с интересом рассматривает мои губы, и я зачем-то облизываю их, только после понимая, что это провокация, — хватит ломаться. Я уже понял, что ты не из числа шлюх, что обычно стелются передо мной. Я ценю это.

— Но общаться, видимо, умеете только со шлюхами.

Резко вскидываю локти, отталкивая от себя зазнавшегося босса. Внутри кипит злость. К чему этот разговор? Да и что значит, хватит ломаться? Ох, Давид Александрович! Видит бог, я была близка к тому, чтобы перестать сопротивляться инстинктам, если бы не упоминание продажных женщин.

— Что опять не так? — ловит мои руки, насильно вжимая в себя, и в пакете хрустит пластиковый контейнер с десертом.

— Все не так! — уже смело смотрю в глаза хаму. Ненадолго его хватило, вот и нутро вылезло, — если вы считаете себя настолько неотразимым, что каждая мечтает попасть к вам в постель, смею огорчить!

— Не получится, — скалится подлец, — ты тоже хочешь. И даже не смей мне лгать.

— Слишком самоуверенно, не находите?

— Я подожду…— ехидничает босс, разжимая руки, и лифт останавливается, — дай знать, как передумаешь, недотрога…

Он выходит, оставляя меня позади. А на этаже работа замирает. Коллеги провожают взглядом босса, что неспешно проходит мимо них к своему кабинету, напевая какую-то мелодию, а после обращают внимание на меня.

— Лен, ты чего? — подходит Оля и обнимает за плечи, — что опять зверствовал?

— Да так...рабочие моменты.

Я готова порвать этого сноба на мелкие кусочки. Самовлюбленный, наглый засранец! Поседеешь, пока ждать будешь. Черта с два я передумаю!

— Держите. К чаю, — вручаю подруге сладости, которые теперь в горло не полезут, а сама иду к своему шкафчику, чтобы достать боксерскую грушу, припрятанную после одной из рекламных кампаний. Ох и достанется бедняжке!

Пока коллеги разбирают кусочки угощения, я распахиваю дверцу и вижу…новые туфли?

— Ох, забыла совсем! Ты же бегала все утро, а курьер принес, сказал тебе. Боже, как вкусно! — стонет Оля, даже не догадываясь, что это «подарок от босса». Больше не от кого.

Открываю коробку. Предсказуемо, там дорогущие туфли знаменитого бренда. Давиду гордость бы не позволила купить что-то простое. Но с чего он решил, что я приму?

— Коленка! — Ильич, сжимает пальцы на моих ребрах, и я, подпрыгнув от щекотки, едва не ударяюсь головой о дверцу, — ты мне нужна! О, туфли! Симпатичные! А мы неплохо тебе платим, — шутливо подмигивает и зовет идти за ним.

Загрузка...