Глава 13

Было просто чудом, что гоблиненку никто не попался по дороге. Несмотря на ночь, подспудный страх, что его кто-то попытается поймать, никуда не исчезал.

Все было тихо и спокойно, словно бы ничего не случилось, словно бы с его мамой не случилось ужасное. Бредущих по своим делам гоблинов стало еще меньше, чем когда он отправлялся в путь.

Зур’дах влетел внутрь жилища, и наткнулся на тяжелый, недовольный взгляд Дамар сидящего подле матери.

— Что так долго? — спросил он.

Запыхавшийся от бега с одного конца пещеры в другую, он сначала хотел рассказать, почему так долго, а потом просто и без слов передал мешочки Драмару.

— Так-так-так… — пробормотал тот себе под нос и стал раскладывать их перед собой.

Драмар взял несколько каменных мисочек, — они вообще-то использовались для еды, но, ему, похоже, было все равно. Он стал перемешивать ингредиенты в нужных пропорциях.

Перемешав, бросил внутрь миски тлеющий уголек, от которого на миг смесь вспыхнула, затем почернела. Смесь порошков превратилась в вязкую жижу.

Этой смесью старик стал покрывать лицо матери. От каждого прикосновения Айра бессознательно вздрагивала, а с губ срывался легкий стон боли.

Зур’дах стиснул зубы.

Ташка за это заплатит.

Драмар в несколько минут закончил смазывать раны, после чего из оставшихся порошков приготовил жидкую субстанцию которую насильно вливал в рот Айры.

Мать громко задышала, и сразу погрузилась в сон.

— Все, — выдохнул старик, — Это должно помочь бороться с ядом в ее теле.

— Я знаю кто это сделал, — вдруг после недолгого молчания заявил Зур’дах. — Это Ташка. Я видел как она смотрела на мою мать. Это точно она.

— Да? — наклонив голову вперед, с интересом переспросил Драмар, — Ты сам видел как они это делали?

Зур’дах замялся.

— Нет. — нехотя выдавил он из себя. — Но она ненавидит маму и меня. Завидует, что мама красивая, а она жирная уродка.

— Думаю, твоей матери завидовала не только она. И это все причины которые тебе приходят в голову?

— Ну…

Зур’дах совсем не хотелось рассказывать, как он прыснул Ташке в глаза подарком Драмара.

Тем не менее, под выразительным взглядом старика пришлось рассказать, как все было.

— Смешно! — пожал плечами старик, выслушав гоблиненка, — Эти шалости не стоят того, чтобы так уродовать твою мать. Несоразмерные поступки.

— Я все равно уверен, что это она! — вскричал Зур’дах.

После чего попытался привести еще несколько доводов в защиту того, что только Ташка могла это сделать, однако каждый раз встречал недоверчивый взгляд старика, как бы говоривший о том, что все это звучит совсем неубедительно.

— Но если не они, то кто это сделал⁉ Кто-то же сделал это с мамой! — выпалил Зур’дах уставший препираться с Драмаром. — Они точно должны были видеть!

— Откуда мне знать, — вновь пожал плечами старик, — Но ты верно говоришь, кто-то это действительно сделал.

Бесполезный старик!

— Советую тебе выбросить Ташку из головы. Пока что.

Зур’дах хотел показать жест который взрослые показывали друг другу, но в итоге по-детски показал язык.

— Я ей отомщу! — выпалил он.

— Не сомневаюсь. — примирительно сказал Драмар разведя руки. — Только давай, я сначала сам расспрошу зур о том, что они видели, а потом ты будешь что-то там делать. Хорошо?

Драмар дождался кивка гоблиненка.

— Сомневаюсь, что ты с твоими силами сможешь сильно навредить этой здоровой туше Ташке. Поэтому, надо бы для начала сообщить обо всем страже.

— И что они сделают?

Драмар задумался, а ведь действительно, что они сделают?

Мстить они точно не будут. Ведь на половину того, что делалось среди изгоев, всем было плевать, а зуры…зуры все же хоть и не изгои но тоже близи к ним. наверное мальчишка прав, — подумал он, — разбирательство никто устраивать не станет.

Драмар посмотрел на свои руки. Да, силы к нему возвращались, но ему еще многое нужно было вспомнить. У него просто не было времени заниматься ни Айрой, ни Ташкой, ни всем этим. Его волновали совершенно другие вещи, и он хотел переложить заботы о мальчишке на кого-то другого, хотя бы на ту же стражу. Это ее задача как никак наказывать виновных. Если они конечно известны. Обычай в таких случаях прост, — око за око. Но обычно и зуры, и изгои решали свои вопросы сами, старым древним способом, — дракой. И вряд ли Айра захочет, чтобы даже эту возможность у нее кто-то отнимал. Она должна сама разобраться в том что произошло, а не ее ребенок.

— Мама говорила что стража бесполезна,кто заплатит туда и посмотрят, — зло сказал Зур’дах. — Говорила вообще с ними не связываться. Не подходить, не разговаривать. — и он начал перечислять то, чего делать было нельзя.

— Кхах…

Мать громко закашлялась в мгновение прервав их бесполезный спор.

Дамар приподнял ее голову, чтобы она не захлебнулась собственной слюной. Пока они разговаривали ее голова съехала с подложенной под нее подушечки.

— Малец, — вдруг обратился к нему Драмар, — Я совсем выжил из ума. Твоя мать ведь точно знает, кто на нее напал.

Зур’дах застыл.

Точно.

Об этом он даже не подумал.

— Но она же… — мальчик пальцем показал на мать. — Не просыпается.

— Проснется. — уверенно сказал старик.

Он, конечно, пока что не знал, выживет ли зура или нет, но все же надеялся на лучшее. Те зелья, которые он ей дал, должны были сработать.

— Давай договоримся, — он обратился к мальчишке, — я обещаю сидеть с твоей матерью пока она не встанет на ноги. и не скажет кто это сделал, а ты не будешь ни искать Ташку, ни даже подходить к ней, а?

Зур’дах вперился взглядом в старика.

Звучало…хорошо. Он и сам немножко боялся, пока мать была без сознания. Ему страшно хотелось отомстить. И он был уверен, что это он точно сделает. Но все же…как только он оказался с Драмаром, старик легко убедил его подождать.

— Хо…хорошо… — выдавил он.

Когда мама проснется, он точно узнает кто это с ней сделал. И он был уверен, мама скажет что это сделала Ташка, что это она во всем виновата.

Израненное лицо матери, было полностью покрытой черной плотной коркой той смеси которую нанес Драмар, и тем самым это хоть немного скрывало раны от взгляда гоблиненка.

Глядя на маму он сжал кулаки.

Я сделаю с Ташкой тоже самое.

Виновность этой толстой, злой зуры, была для него самоочевидной.

Драмар же тем временем несколько раз проверил состояние Айры.

Передвигал ее тело то поближе к огню очага, то подальше. Сам грел руки у огня.

И зачем только он вызвался сидеть возле этой женщины? Он хотел скинуть заботу на стражей, но как то не подумал об одном, — сидеть с Айрой, чтобы подлечить, может придется не только не один день, а может и больше недели. Однако мальчишка несомненно наделал бы глупостей, а сейчас… сейчас он хотя бы сначала дождется пробуждения матери.

Вдруг он бросил взгляд на ноги мальчика.

— А что это с твоими ногами?

Гоблиненок от всех благовоний и дыма очага клонило в сон, и перед тем как уснуть коротко рассказал о том, что произошло у дома знахарки. События произошедшие за сегодня слишком его измотали.

Драмар кивнул и достав одну из мазей стоявших на столе, обработал раны уснувшего гоблиненка.

А почему он вообще помогает этому гоблиненку? — задал он себе вопрос, глядя на спящего мальчика.

Это заставило его призадуматься на несколько мгновений, и признать странную вещь. Он ощущал рядом с ним как-то иначе. Словами выразить он этого не мог, но ощущение было заметно.

Впрочем, через секунду Драмар отогнал от себя всякие мысли, женщина начала ворочаться, нужно было вновь дать зелья для облегчения боли.

* * *

Бум!

Зур’даха разбудил привычный, ежедневный, но всегда неожиданный удар сердца Предка.

Пещера тихо содрогнулась. От центра к к окраинам волной прошлась глухая вибрация.

Гоблиненок раскрыл глаза. Приподнявшись увидел сидящего у огня Драмара и лежащую маму. Мгновение, и вспомнил все то, что произошло вчера. То, о чем он позабыл, пока спал.

Старик повернул голову в его сторону и ничего не сказал. Густые брови придавали ему вечно нахмуренный вид.

Гоблиненок поднялся и присмотрелся к матери. Дышала она о как-то неровно. Заметив его встревоженный взгляд старик сказал:

— С ней все в порядке. Яд уже весь вышел.

Он кивнул на широкую миску с густой, зеленоватой жидкостью, и тряпку полностью ей пропитанную. Рядом лежало несколько полных емкостей с водой. Когда Зур’дах уснул их не было.

— Она…будет жить? — спросил мальчик на всякий случай. Он хотел услышать подтверждение того, что мама выживет.

— Конечно, теперь я в этом уверен. — ответил Дамар поворушив огни очага. — Теперь ее жизни ничего не грозит.

— Ей нужно много пить, — объяснил он, указав на бурдюки с водой, — Это ускорит выздоровление.

— Мама уже просыпалась? — спросил слегка успокоившийся Зур’дах.

— Пока нет, но теперь это лишь вопрос времени.

Тело матери было все в поту и исходило жаром. Она беспокойно ворочалась во сне, приоткрыв от постоянно мучившей жажды рот.

Старик еще несколько дней оставался в шатре.

Зур’даха он посылал с какими-то вроде и незначительными, но нужными поручениями. Несколько раз, все к той же знахарке.

В эти разы, у гоблиненка действительно не возникло проблем с ящерами. Они запомнили его запах, и даже не шелохнулись, когда проходил к слепой старухе внутрь каменного дома.

Остальные же поручения касались бытовых вещей, — притащить воды-еды. Зур’дах и сам рад был заняться делом.

Главное, теперь его новое зрение, откликалось по малейшему желанию. Вот только порисовать ему никак не удавалось, он либо сидел с Драмаром возле матери и смотрел как тот готовит различные снадобья, либо бегал по бесконечным поручениям старика.

Именно во время этих пробежек в течении дня Зур’дах и заметил, что все-таки стал быстрее. Расстояние, которое он раньше пробегал к водовозу, у которого брал воду на окраине пещеры, раньше занимало почти вдвое больше времени. Но заметил он это не сразу.

Очевидно, изменения в теле происходили не сразу, постепенно, и не так быстро как хотелось бы гоблиненку. Он все еще не чувствовал себя равным тому же Саркху, поскольку действительно оценить скорость он мог только в драке с ним.

В эти же пару дней, несмотря на уговор с Драмаром он пытался следить за Ташкой и другими зурами. Каждый раз, только он видел ее, или остальных, он впадал в ярость.

Да, так вот просто подойти к ним он не мог, для этого сил мальчика было недостаточно. Но будет же возможность. Надо просто что-то придумать. Что-то такое… нивелирующее разницу в силе между взрослым и ребенком.

Внеся бурдюки с водой в шалаш от застыл.

Мать приподняла голову и пила что-то из горлышка бутылочки, либо воду, либо снадобья приготовленные стариком.

Однако он не успел подбежать к ней или что-то сказать. Проглотив то, что дал Драмар, она рухнула без сознания обратно в постель.

— Тсссс… — шикнул на него Драмар, — Не надо ее трогать. Еще рано.

Зур’дах поставил бурдюки и сел на пол. Улыбка расплылась против его воли.

Мама выжила. Значит… теперь все будет в порядке.

Однако в этот же миг раздался удар гонга.

Один.

Второй.

Третий.

Три удара.

Испытание!

Зур’дах напрочь о нем позабыл.

Драмар повернул голову, мать все так же бессознательно лежала тяжело дыша и обливаясь потом.

Даже отсюда гоблиненок услышал поднявшийся шум и гам. Казалось, что все племя повыскакивало, каждый из своего жилища, — наружу.

Зур’дах и Драмар тоже вышли. Снаружи уже стояли возле своих жилищ зуры.

— Ты же должен быть на Испытании?

Гоблиненок кивнул.

— Плохо… — старик задумался. — Хотя, может тебе и повезет.

— Не повезет. Меня год назад не выбрали.

— Вот как… — протянул Драмар.

Зур’дах боялся оставлять мать.

— Вы же не бросите мою маму одну? — вдруг спросил он.

Драмар вскинул кустистые брови.

— Ну я же обещал, что дождусь пока она не встанет на ноги, только тогда уйду.

Эти слова вдруг успокоили мальчика. Сильно успокоили. Драмару хотелось верить, и верилось.

В ней была какая-то необъяснимая надежность.

Оставалось только ждать. Ждать пока за ними придут. Пока было время, Зур’дах сбегал внутрь шалаш и припрятал к себе в складки одежды и угольницу, и светляка. Пригодятся. Если конечно ему придется проходить Испытание. В чем он не сомневался.

Ждать пришлось недолго.

Все это время, около десятка минут, — мальчишка и старик молчали.

Гоблиненку едва сдерживался глядя на Ташку и других зур. Он вроде бы просто стояли возле своих шалашей и ничего не говорили, но он знал… Они ждут. Мстительно ждут, когда придут за ним и заберут.

У них-то своих детей не было. Им необязательно ни смотреть, ни выходить и наблюдать за процессией, — но они вышли. Как будто им мало того, что случилось с его мамой.

С левой стороны показалась цепочка гоблинов, во главе которой шли две старухи, в руках которых было по небольшому деревянному кругу. А позади — пяток стражей. Так, на всякий случай. Если вдруг кто вздумает сопротивляться.

Они, — стражи, — заходили в каждую полупещерку, шалаш, нору, и уводили за собой одного ребенка подходящего возраста. А дальше уже старухи проверяли дитя на круг, если пролазил свободно, подходил, если был слишком велик, — высок, толст, отпускали.

Так, к моменту когда старухи дошли к жилищам зур, за стражами уже семенил десяток отобранных детей.

Обойдя последовательно жилища предшествовавшие дому Зур’даха, они остановились перед ним. Ожидаемо из жилищ зур ни одного ребенка не вывели, — детей там просто не было.

— Пора. — проговорил Драмар, глядя на эту процессию.

Зур’дах на несколько секунд застыл. Нерешительный шаг, и легкий толчок сзади подтолкнул его вперед, и развеял всю робость.

Резко захотелось увидеть маму еще раз, пусть даже с покрытым порошками и мазями лицом. Это было неважно.

— Сюда. — старуха лохматыми космами до пояса в мешковатом одеянии уже протягивала деревянный круг.

Взгляды всех зур были обращены на Зур’дах. Что и неудивительно.

Ташка не сдерживая улыбки смотрела на мальца, и в глазах ее плескалось торжество. Как мало выживших после Испытания, знали все.

Гоблиненок вписался идеально, и ему указали на место в цепочке детей, позади остальных.

Он стал. Взглянул на Драмара но они двинулись дальше.

Миновали одно жилище за другим, — но поскольку это была часть круга зур, — детей нашлось немного, всего двое, и это на двадцать-то шалашей.

Они не спешили.

* * *

Обход крайних кругов занял больше нескольких часов. Все потому, что они двигались со скоростью ведущей их старухи.

Количество детей медленно, но неуклонно росло, пока наконец не достигло полусотни. Это был почти конец отбора.

Пять-шесть детей забраковали, из-за того, что они не пролазили в кольцо, которое держала в руках ведущая церемонию старуха.

Только когда последние круги жилищ в их части пещеры были обойдены, — они направились на центральную площадь.

Это был довольно короткий путь, — полчаса, — не более.

На площади, их уже дожидались две таких же процессии почти таких же размеров. Почти полторы сотни детей. Их всех вытолкали вперед, на выделенные бороздками каменные плиты площади детишки столпились ожидая своей участи. Зур’даха с его группой тоже втолкнули внутрь, и он оказался в толпе таких же по возрасту как и он мальчишек, некоторые были выше, некоторые ниже. Пока все делали вид будто им совсем не страшно, будто в них нет ни капельки страха. Дети толкали друг друга, обзывались, перешептывались, просто разговаривали.

Некоторые разбились на небольшие групки. Зур’дах вздохнул. Он уже это проходил, год назад, и каким-то чудом жребий его миновал. Но сейчас…

Второй раз такого чуда не произойдет. Он это знал. Мама ему все объяснила давно, о том, что удача никогда не приходит к тебе дважды.

Загрузка...