Подземелье

Глава 47

Проснулся Зур’дах совсем посвежевшим. Мышцы не болели, голова была ясная, совсем как раньше, Мысли не тревожили, будто ничего не произошло.

Произошло.

Через пару мгновений пробуждения гоблиненок вспомнил все, что случилось вчера.

Но мысли о случившемся были будто бы отстраненными, далекими, чужими.

Гоблиненок встал, протирая заспанные глаза.

Остальные дети еще не очнулись. Он очнулся первым. Старик уже что-то делал. Бродил по пещере, собирал какие-то растения, вернее их засохшие остатки в большую кучу.

Это зачем?

Может для костра? — подумал Зур’дах.

Однако зажигать старик эту кучу не спешил. Да и зачем нужен этот костер, если в самой пещере вовсе не холодно, а даже душновато, от стоящего в воздухе плотного грибного запаха и влажности.

Один за другим начали просыпаться другие дети.

Драмар, дождался пока все встанут и тогда собрал всех вместе. Дал выпить грибной настойки, а после усадил детей жарить грибы, те грибы, здоровые куски которых он поотламывал. Процесс шел довольно быстро, и уже через несколько минут все пространство пещеры заполнил вкусный запах жаренных грибов.

Есть хотелось уже сильно, поэтому Зур’дах умолотил пяток приличных кусков грибов. Оказалось на удивление вкусно.

Поели все быстро и с немым ожиданием в глазах уставились на старика. Всех интересовало только одно — что будет дальше? Куда они пойдут и что будут делать?

У Зур’даха был такой же вопрос в глазах.

Что мы дальше будем делать? Куда пойдем?

Потому что не могли же они вечно жить в этом Грибнике. Хотя, конечно, такой вариант теперь казался не самым плохим.

Несмотря на действие настойки, он был немного растерян. Все исчезло, весь привычный с детства мир. Родное племя которого нет, мама, которой теперь тоже нет, и все взрослые, которых нет. Остались только дети. Девять детей и старик в придачу.

И пусть вокруг находилась зачищенная Охотникам территория, в нее все равно рано или поздно будут проникать новые опасные твари.

Впрочем, все это, все происходящее Зур’дах ощущал как смесь тревожного беспокойства, страха, и потерянности, причем в виде одной запутанной эмоции, которую немного приглушил напиток старика.

— Слушайте внимательно! — обратился старик к проснувшимся, — Вы должны еще раз понять, что прежнего уже нет, племени нет, этого не вернуть. Пещеры нет. Она в прошлом. Мы не можем туда вернуться, иначе все погибнем. Это-то вы хоть понимаете?

Некоторые из детей кивнули, другие просто слушали, не понимая, что отвечать на эти слова.

— Мы можем идти только вперед, подальше отсюда.

— Дальше опасно, — осторожно возразил Саркх.

— Да, — утвердительно ответил Драмар, — Опасно, но не опаснее чем то, что осталось позади. С тварями мы можем сражаться, дать отпор, тем более, что они в основном мелкие, с Предком — нет. Из двух зол надо всегда выбирать меньшее.

Воцарилось короткое молчание.

— Долго в грибниках мы оставаться не можем, даже если тут вам кажется безопасно. Грибник находится все еще слишком близко к племени. Да и у меня предчувствие, что скоро тут станет совсем не сладко.

— Сейчас мы наберем еды и отправимся к границам племени. Ясно?

Дети переваривали информацию.

— А дальше? — спросила Кайра, — Дойдем до границ, а дальше куда?

— А дальше, дорогая, — наклонив голову ответил Драмар, — Посмотрим, сначала дойти надо.

Зур’дах молча кивнул, не потому что был согласен, а просто так — рефлекторно.

То что в пещеру обратно не вернуться, подсознательно он и так понимал. Да и кто в здравом уме, после случившегося, сам отправится обратно? Никто.

— А ты, малышка, — кивнул он Кае, у которой слезы выступили на глазах и губка обиженно подогнулась, — Нечего плакать, ты жива, и с тобой твой брат, благодари богов за это. Сейчас не время реветь.

Потом старик посмотрел на остальных.

— Так, вы четверо! — палец Драмара указал на Сархка его дружков, а чуть после и на Зур’даха. — Должны защищать вот их.

Он показал рукой на детей изгоев.

— С чего бы это? — хмыкнул Саркх.

— А с того, — ответил Драмар — Что такова роль Охотников. Думаешь задача Охотников просто охотиться на зверей и получать все лучшее и все? Нет, твой отец и остальные делали все, чтобы племя жило в безопасности. Чтобы такие как они, — палец Драмара указал на изгоев, — Могли жить и выживать. Охотник — это не только привилегии, но и обязанности, и очень плохо, что отец тебе не успел этого объяснить. Сильные защищают слабых, а не наоборот.

Старик умолчал, что слабые выполняют совсем другую работу, не менее тяжелую.

Лицо Саркха при упоминании отца исказила гримаса злобы. Произнесенные слова ему совсем не понравились. Он бросил взгляд на Зур’даха и демонстративно отвернулся.

— Считайте это приказом от самого старшего. Саркх, повернись ко мне.

Гоблиненок обернулся.

— Если хотите выжить, нужно действовать всем вместе. Иначе от нас никого не останется, сдохнете по одному. И самое главное, слушаться меня! Беспрекословно! — добавил он выделив последнее слово, чтобы стало понятно даже непонятливым, таким как Саркх.

— И так от нашего племени уже почти никого не осталось. — добавил он через мгновение.

— Вы все поняли? — Тарк с Инмаром кивнули. Всего спасенных детей Охотников было четверо, если считать с Кайрой.

Саркх с десяток секунд молчал и исподлобья смотрел на всех — понять, что у него в голове было невозможно. А затем он все же кивнул, соглашаясь со словами старика.

— Хорошо, это мы прояснили. Теперь дальше, вы, будущие Охотники плететесь позади всем, а вот эта малышня, — он указал на изгоев, — Будет идти прямо за мной.

Он вновь указал на всех детей-охотников и на Зур’даха в том числе. Причисляя его тем самым к более сильным, тем кто должен идти в самом конце.

— И еще одно, — через десяток мгновений добавил Драмар, дождавшись от всех внимания, — Вы все должны делать то, что я скажу. Если я скажу бежать — бегите без оглядки, изо всех сил. Если говорю стоять и не двигаться — то так и делать. Я знаю эти места очень хорошо, поэтому представляю какие опасности нас ждут. Поняли? — переспросил он еще раз.

Зур’дах кивнул, кивнули дети-изгои, Кайра, и последними согласились дети-Охотники.

Впрочем, изгои за Драмаром были готовы идти куда угодно и делать что угодно. Дети прекрасно понимали, что именно он их всех спас.

А вот у Сархка и двух его дружков были внутренние сомнения. И это было как раз и неудивительно. Подчиняться странному безумному старику им совсем не хотелось, не так их воспитывали, изгои был для них мусор, а тут вдруг приказывают за ними присматривать, да и кто приказывает-то? Однако и ситуация изменилась кардинально. по сравнению с их прежней жизнью.

Выбора не было.

Нужно было делать то, что говорит взрослый, — Драмар.

Выдвинулись из Грибников они совсем скоро. Набрали еды, и, в озвученном стариком походном порядке тронулись вперед.

В этот раз они уже никуда не спешили. Шли с такой скоростью, чтобы в любой момент оставались силы на стремительный рывок или быстрый забег вперед.

Никто больше не задавал вопросов, и первое время все просто молчали, не общаясь даже между собой. Перед выходом старик вновь напоил их успокаивающей настойкой, теперь, правда, всего по одному глотку. Этого было немного, но все же успокоило детей, хоть и не сняло тревожность до конца.

Выйдя в тоннель, Зур’дах сразу ощутил прохладный ветер, которого не ощущалось когда они шли сюда, к грибникам. Тогда на их телах выступали капельки влаги от теплого душного и влажного воздуха, теперь же весь отряд ежился от потоков холода. Кожа у всех враз высохла и покрылась мурашками.

Дети почти одновременно поняли — что-то изменилось. И сразу вспомнили леденящий холод в родной пещере, который быстро распространялся вокруг. Этот холод был такой же.

Старик застыл, повернувшись в сторону родной пещеры.

Порывы ветра задували именно оттуда. Лицо его в миг осунулось и посуровело. Он громко вздохнул.

— Идем вперед. Боюсь теперь мы даже к Источнику не сможем вернутся, даже если захотим.

Раздалось поочередное почему.

— Потому что такой же холод был в нашей пещере когда… — он не договорил и сглотнул подступивший к горлу комок, — Когда все случилось. Да вы и сами, мальцы, все чувствуете, должны чувствовать.— добавил он.

И даже Саркх понял, когда обратили его внимание на холод. Да, он действительно чувствовал, что холод был такой же, а инстинктивная дрожь, волнами пробегавшая по телу, лишь подтверждала слова старика

— Все! Вперед! Нечего стоять и мерзнуть. Наша задача убраться отсюда поскорее и подальше.

Их маленький отряд двинулся вперед. Холод с каждым мгновением становился все сильнее и ощутимее. Конечности уже дрожали у всех, и скрыть это было невозможно, слишком легко дети были одеты.

Прибавив шагу, они хоть немного разогнали, согрели кровь.

Тоннель перед ними шел не прямо, а немного виляя из стороны в сторону. Просто заметить эти виляния сразу было непросто. То шел ровный участок, то кривые стены плавно сворачивали в сторону чуть расширяясь. То вновь шел ровный участок, то вновь слегка-слегка под наклоном в сторону.

Одно радовало — чем дальше они отходили от Грибников, тем слабее становился холод дувший в спину. Теперь уже он ощущался лишь слабым дуновением.

Как только стало теплее и дрожь из тела ушла, Драмар замедлился, а с ним и весь отряд.

В таком неторопливом темпе они дошли до цепочки небольших пещер, соединенных узкими проходами. Они шли хаотично справа и слева от главного тоннеля, но в него их отряд не сворачивал, а двигался дальше кружными тоннелями.

Периодически старик застывал и прислушивался — как осторожное, боязливое животное. Иногда и вовсе принюхивался, глубоко втягивая воздух, после чего они возобновляли путь.

В этот раз они шли долго и без остановок, часов пять, у Зур’даха даже успели заболеть ноги, что уж говорить о Кае, ее брате и остальных изгоях. Они устали в разы сильнее. Саркх и остальные, ожидаемо, еще держались. Как и Кайра.

Видя, что часть детей идти не может, Драмар смилостивился и сделал привал. Правда ненадолго. Вид у него был по-прежнему такой же обеспокоенный, и даже испуганный.

Сидя рядком, привалившись к стене, дети подкрепились сырыми грибами и водой. На вкус, сырые грибы Зур’даху не сильно понравились — будто слизняка в рот взял, еще и вонючего, а вот изгои уплетали их с нескрываемым удовольствием. Все же, для них это была привычная и знакомая еда, а после двух рывков на длинные расстояния, жрать им хотелось страшно, да и не только им.

После короткого отдыха отряд детей под предводительством Драмара двинулся дальше. Не сказать, чтобы они успели как следует отдохнуть, лишь немного восстановить силы, и старик сразу погнал их дальше.

Зур’даху это бесконечное петляние по тоннелям, а они уже сместились в сторону от основного тоннеля, надоедало, и казалось просто блужданием. Постоянно возникало ощущение, будто они ходят кругами по кривым тоннелям-норам. Во всяком случае, несколько раз он был почти уверен, что они уже проходили по этим ходам.

Иногда Зур’дах, да и не только он, как только они поворачивали в сторону родной пещеры это направление чувствовалось инстинктивно, вновь начинал чувствовать холодный и жесткий мороз, который сначала шел по ногам, а затем медленно поднимался все выше, до колен, сковывая и замедляя передвижение. И так приходило несколько раз. Они оказывались в определенных тоннелях, и нападал мороз.

Драмар, едва замечал воздействие холода, сразу сворачивал обратно, водя в воздухе рукой, словно отмечая что-то на невидимой карте.

В какой-то момент, вся эта ходьба вокруг да около родной пещеры надоела всем, и ни у кого не возникало сомнений, что они именно что ходят кругами. Саркх оказался первым, кто это высказал вслух. Он подал свой недовольный голос.

— Старик, а почему мы ходим кругами, мы же должны уходить в границам, ты сам говорил?

— Нам надо знать, как далеко холод распространился вокруг.

— Зачем?

— Чтобы убедиться окончательно, что он со всех сторон, а не по одному направлению.

Впрочем, через какое-то время они прекратили эти бесполезные блуждания вокруг да около, и двинулись в противоположную сторону от пещеры сторону, уже окончательно. Никакого холода больше Зур’дах не ощущал.

Шли теперь рывками, по часу, а затем останавливались на отдых. Так повторялось раз шесть. Старик понимал, что сейчас все дети на пределе и не стоит перегибать палку, поэтому и остановки для отдыха участил.

Тоннели оказались действительно хорошо зачищены Охотниками, потому что ни одной крупной твари им так не встретилось, а мелкая живность ползавшая по стенами и по полу, в счет не шла. Она даже немного разбавляла серость и скуку серых тоннелей.

Первое время после смены направления было все спокойно. Никаких неожиданностей.

Зато потом пошли странности, которые никому не понравились.

В некоторых из тоннелей, которые они проходили, мелкие твари, насекомые, один за другим начинали бежать прочь. Сначала это были лишь сотни существ, которые неслись в среднем темпе, каждый как мог. Мелкие крабоподобные существа ковыляли вперевалочку, короткими перебежками. Быстрее они не могли. По потолку шныряли летающие твари разных размеров, от тшарков размером с ладонь, до серых бабочек с размахом крыльев с голову взрослого гоблина.

Тоннели начинали плавно наполняться все больше возрастающим шумом и движением тысяч лапок.

Подобную картину их отряд наблюдал теперь почти в каждом из тоннелей. С каждым пройденным шагом, поток бегущих от невидимой угрозы насекомых увеличивался. В некоторых местах они буквально сыпались с потолка.

Приходилось отшвыривать их в сторону.

Но самым удивительным было то, что многие насекомые, естественные враги, не обращали ни малейшего внимания друг на друга, и просто мчались без оглядки погоняемые более страшной опасностью.

Несмотря на то, что отряд удалился от родной пещеры на довольно большое расстояние, по ногам вновь пошли тонкие струйки холодка.

Старик беспрестанно оглядывался, обеспокоенный как бегущими насекомыми, так и внезапным холодом, студящим ноги.

На какое-то мгновение, легкая дрожь страха пробрала Зур’даха, и он вздрогнул, инстинктивно оглянувшись, но вокруг кишели только ручейки спешащих прочь от холода насекомых. Ничего другого. Никакой крупной опасности.

Драмар прибавил шагу и теперь весь отряд двигался почти легким бегом, на ходу перепрыгивая мельтешащих по полу пауков и обычных мелких многоножек вперемешку с усачами и жуками-мусорщиками. По стенам змейками бежали крошеные ящерицы, а сверху иногда подавали голос стайки тшарков, явно недовольных что их согнали с насиженных мест на потолке.

Ничего еще не закончилось.

Это Предок гонит всех. Это он.