Первое время никаких пауков им не попадалось. Лишь на стенах начали то тут то там появляться кристаллические цветы. В некоторых местах тоннеля наружу проглядывали светящиеся жилы. Когда он близко подносил руку к одной их них, ладонь покалывала и онемевала.
— Попробуй. — сказал он Кае. Она тоже поднесла руку к жиле.
— Колется. — сказала она и отдернула руку.
Однако, кроме покалывания жила наполняла тело силой, восстанавливая энергию — это Зур’дах тоже ощущал.
Над такими жилами и росли кристаллические цветы, будто вырезанные неведомым скульптором. Расцветка их была от синей до фиолетовой. Черных же им больше ни разу не встретилось.
Гоблиненок вглядывался в каждый такой цветок, потому что издалека он выглядел просто тускло светящейся точкой — совсем как те пауки внутри которых было заперто пламя — не отличишь.
Спустя час пути они встретили первого паука. Размерами он был ненамного больше предыдущего. Осмотревшись и убедившись, что других пауков тут нет, а тварь просто сидит возле парочки цветов на жиле и греется — Зур’дах без лишний раздумий кинулся в атаку.
Бой почти ничем не отличался от предыдущего. С одним лишь отличием — за этим пауком пришлось погоняться: он оказался труслив и даже не пытался атаковать. Для гоблиненка это стало просто подарком. Сейчас он был полон сил и быстро догонял паука. Всего одного попадания было достаточно, чтобы обездвижить паука, а дальше — несколько точных выпадов, которые заканчивали дело.
Ядро внутри убитой твари размерами почти не отличалось от предыдущего. Вырезав его, Зур’дах вернулся на несколько сотен шагов назад, чтобы принять его. Страх перед Поглощением, перед неудачей — исчез.
В этот раз Поглощение прошло еще быстрее чем раньше. За десять минут кровь паука полностью растворила ядро в его теле. Болезненные симптомы были те же: лихорадка и озноб. А когда все закончилось, ко второму кругу прибавился еще один кусочек и теперь он был заполнен больше чем наполовину.
Зур’дах взбодрился. Он становился сильнее, хоть и пока не чувствовал этого. Но он верил, что изменения будут — просто позже.
Кая вновь засияла от счастья, когда Поглощение закончилось успешно.
Еще. Нужно еще ядер. Вот таких, маленьких.
Новые пауки встретились им через несколько часов.
Казалось, будто они сохраняли между собой определенную дистанцию не заходя на территорию друг друга. Зур’даху это было только на руку. Сначала он расправился с одним и сразу Поглотил его, а затем и со вторым, который находился в получасе пути от предыдущего.
Этого хватило для того, чтобы второй круг на ладони завершился.
Чем больше ядер Зур’дах получал — тем сильнее становилось желание внутри. Несколько пауков, которых он убил дальше по дороге, оказались пустыми — никаких ядер внутри. Правда и выглядели они иначе; не светились и не вспыхивали огнем.
После очередного убийства они обязательно останавливались на небольшой отдых. Зур’дах постоянно пополнял силы и не чувствовал усталости, Кая же через полдня пути была вымотана, поэтому не делать остановки они не могли.
С едой дело обстояло хорошо, а вот с водой — нет. За полдня им не встретилось ни единого пригодного источника воды. Единственным вариантом утолить жажду было есть больше грибов, что они и делали. Изредка ловили личинок, но попадались они редко — только в самых влажных участках тоннеля и возле энергетических жил, где те кучковались. Вообще, любая живность пыталась обитать поближе к ним, вот только там часто обитали и пауки, которые устанавливали там свои сети и создавали охотничьи угодья.
Коротким остановкам, которые были необходимы Кае он был и рад и нет. Рад — потому что любовался ладонью, на которой уже был второй круг. Второй круг! А вот не рад — потому что на него сразу набрасывались беспокойные и тревожные мысли:
Что если нас не найдут? Вдруг встретится сильная тварь, что тогда?
Кае будто передавалось его волнение и она начинала дрожать от страха.
Он сразу ее успокаивал:
— Ничего, Кая, — говорил Зур’дах, — Мы выйдем к ним и найдем их.
— Ага… — кивала она неуверенно и они продолжали путь, потому что других вариантов не было.
Тоннель практически не менялся, разве что стал немного шире и выше.
Вздрогнуть Зур’даха заставила появившаяся паутина. Именно паутина и выдала сидевшего на высоте головы серого паука. Он не светился, как огневки, и почти сливался с цветом стены, такой же сероватый и будто с пятнами грязи по всему телу. В отличии от предыдущих, пауков-огневок, этот сразу вспыхнул таким сгустком агрессии, что гоблиненок моментально принял боевую стойку. От сразу оттолкнул Каю назад, а сам кинулся вперед атаковать первым. Это правило он уяснил четко — атаковать первым.
Ощущение опасности пронзило каждую клеточку тела. Тело напряглось, сжалось как пружина.
Серая тень мелькнула справа по стене и стремительно прыгнула на гоблиненка. Паук защищал свою территорию от чужака. Опасного чужака.
Большой!
Вблизи он оказался больше чем издалека. Возможно так было из-за его бурого цвета, который сливался со стенами. Лапы его были толщиной в три-четыре пальца.
Отбить!
Можно было не бояться, что этот паук вдруг вспыхнет и обожжет его, но он был опасен по-другому.
Ударить первым Зур’дах не успел. Только защититься. Копье прочертило полкруг, откидывая тварь. В маленьких глазках паука сверкала злоба. Уже через секунду боя гоблиненок понял, что тварь ощутимо быстрее и ловчее своих сородичей.
Это было неожиданно.
Через секунду он уже сам защищался от наскакивавшего на него с какой-то дикой озлобленностью паука.
После завершения Второго Круга — Зур’дах думал что почувствует это как-нибудь; может ощутит прибавку к силе, к скорости, или и то и другое, но пока он никак этого не ощущал. Впрочем, после первого Поглощения, он только через время понял, что стал быстрее и выносливее. Он надеялся что в этот раз будет так же.
Паук бросался на древко копья, не давай Зур’даху нормально атаковать, заставляя постоянно стряхивать тварь с оружия.
Гоблиненок уже знал эту тактику пауков, поэтому вскоре с успехом стал пресекать подобные попытки. Он понимал — копье должно быть в постоянном движении. Нельзя было давать пауку уцепиться за него. ОН должен был постоянно наносить удары.
Выпад.
Удар.
Выпад.
Удар.
Парочку раз Зур’дах попытался использовать копье как дубину, и просто долбануть паука, отправив в полет. Но паук прыгал из стороны в сторону быстро и непредсказуемо. Подобную прыткость от пауков он видел впервые.
Шустрый!
Паук наскакивал, не боясь ни гоблиненка, ни его копья, возможно он недооценивал его, видя что эта палка по нему попасть никак не может.
Но поплатился он за другое — за то, что позабыл о Кае.
Пока он с успехом избегал каждого удара копья Зур’даха, по нему прилетел сначала один камень, а за ним второй. И если первый лишь заделе лапу, второй — угодил прямо в глаз пауку, вернее, в несколько глаз, на мгновение дезориентировав его.
Сейчас!
Оглушенный паук пошатнулся. Зур’дах рванул к нему.
Вот она была возможность.
Копье со свистом рассекло воздух и врезалось в мощную тушу паука. Того отшвырнуло прямо к стене и он, еще раз оглушенный, сполз вниз.
Еще раз!
Не давая очухаться пауку, гоблиненок начал дубасить его удар за ударом. Через десяток мгновений все лапы паука были переломаны, и он не мог даже пошевелиться. Избитого и потрясенного паука Зур’дах нанизал на копье оборвав его мучения.
Для верности он проткнул его брюхо еще несколько раз. Покончив с пауком он оглянулся.
— Спасибо, Кая! — выдохнул он, немного запыхавшись.
Она подбежала к нему и выглядывала из-за спины, рассматривая паука.
— Как я в него попала? А?
— Да, — похлопал ее по голове Зур’дах, — Ты молодец.
В этот раз ее помощь оказалась решающей. Кая прямо светилась от удовольствия, и от того, что так метко попала в паука.
— Видишь, — сказала она, — Я тоже могу сражаться, просто издалека.Могу камнями их забрасывать, мешать им. У меня меткая рука.
Она подняла свою маленькую ручку на которую кольцами вползла змейка.
Почему я об этом раньше не подумал?
Ведь Кая могла помогать ему каждый раз, отвлекая пауков на себя.
Нет, — вдруг понял он, — Это опасно, они могут набросится на нее, как на новую угрозу.
Впрочем, им для этого сначала нужно преодолеть его с копье.
Склонившись над пауком, Зур’дах достал кинжал. Внутри все трепетало в ожидании от будущей добычи. С некоторым отвращением он перевернул паука и рассек его брюхо. Показались внутренности, кровь и…пульсирующая слабым сероватым светом точка — ядро.
Пожалуй, размером она была не больше чем у пауков-огневок.
Гоблиненок крепко ухватил ядро и обрезал нити, которые не давали его вырвать. Оно оказалось теплое, но не горячее и вокруг него почти не шло в воздухе никаких искажений. С каждым мгновением оно все больше и больше остывало. Зур’дах вытер его от прилипшей крови и взвесил, перекатывая по ладони. Тяжесть его была непропорциональна размеру.
— Давай отойдем обратно.
Вернувшись назад шагов на двести, Зур’дах уже не ждал — сразу закинул в рот ядро. Оно, в отличии от предыдущих, не обжигало, а холодило — будто замораживая все его внутренности. По горлу словно начали плясать сотни разрядов молний. Он закашлялся, рефлекторно пытаясь исторгнуть из себя чужеродную вещь, но теперь Зур’дах сам закрыл рот себе ладонью и привалился к стене, уже заранее ожидая боль. Которая появилась уже через мгновение. В этот раз внутренности будто кололи тысячами острейших иголок.
Он вскрикнул и закашлялся, выхаркнув кровь.
— Зур’дах! — воскликнула Кая.
— Все…х…хо…хорошо…
В этот раз все действительно прошло хорошо. Боль держалась всего минуту — на удивление недолго, а затем резко прекратилась. Кровь внутри вскипела, растворяя чужеродное ядро, а Зур’даху только и оставалось, что сидеть и ждать, пока дикий жар спадет. Даже Кая, которая сначала прижалась к нему, отстранилась — такое сильно тепло он источал.
Через полчаса все закончилось.
Зур’дах облегченно выдохнул и поднял ладонь. На ней начал формироваться третий круг — почти целая треть. Это удивило гоблиненка, ведь Поглощенное ядро было не больше тех, что он добыл раньше, но оно дало треть круга.
— Покажи? — схватила его за руку Кая.
Она вглядывалась в силуэт паука, еще четче проявившийся на ладони и на три круга.
— Интересно, а у тебя будет, как у Драмара, куча-куча кругов?
Зур’дах вздохнул. Тридцать кругов как у старика он на своей ладони и представить не мог — это казалось чем-то невозможным.
Единственное что ему не давало покоя — так это слова Драмара о том, что пауки редкость, а они идут и встречают их очень часто. Да, это не какие-нибудь огромные твари, но во многих из них есть ядра.
Это странно. Может старик просто ошибался?
— Пойдем? — спросила Кая, поднимаясь и отряхивая пыль с коленок.
— Да.
Впервые она сама рвалась вперед. Только через сто шагов, когда они вновь оказали у трупа паука Зур’дах понял почему — она ведь помогла ему убить паука, и поэтому была воодушевлена.
По дороге Кая набрала себе за пазуху несколько десятков камешков подходящих для бросков. И, как скоро оказалось, совсем не зря — им вновь начала попадаться различная живность. Не только пауки. В одном агрессивном существе неизвестного гоблиненку вида, они даже нашли небольшое, размером с семечко ядро. Зур’дах решил его прихватить с собой.
Наверное больше дня никаких пауков им не встречалось. Тоннель еще больше расширился и теперь достигал в ширину шагов двадцать.
Слишком большой. — подумал гоблиненок.
Однако вариантов свернуть куда-либо не было: не попадалось ни ответвлений, ни боковых пещер, лишь пару раз тоннель сужался.
Из еды у них по-прежнему были только грибы и мелкие личинки, которых особо успешно искала змейка Каи. Зур’дах их даже полюбил — на фоне одних грибов и парочки пойманных крыс, они казались вкусными.
Когда пошел третий день пути, Зур’дах окончательно понял, что надежда выйти на Драмара тает все больше и больше. Страх в глазах Каи, появлявшийся на остановках, говорил о том, что она тоже об этом думала. Зур’дах пытался ее как-то развлекать, отвлекать от грустных мыслей, рассказывать истории, даже начал делать более длинные остановки, вновь начал ее рисовать на полу — но это нисколько не помогало поднять ее настроение.
Чем дольше они шли — тем мрачнее она становилась. Несколько раз на нее накатывала такая волна апатии, что она просто отказывалась идти впереди ложилась на пол. Иногда поднять ее помогали напоминания о том, что ее сожрут, если она не будет двигаться, а иногда змейка притаскивала ей добычу и Кая немного приходила в себя. Но больше всего разгоняла ее апатию опасность, моменты когда на них нападали и она бросала в тварей камни, помогая Зур’даху.
На время гоблиненок просто перестал думать о Драмаре и остальных, потому что когда он о них думал — то погружался в такое же уныние как и Кая, просто ничем этого не выдавал. О старался думать о том, что успешно Поглощает ядра и его круги на ладони растут.
Начал он вновь нервничать, когда им в течении нескольких дней не попадалось ни одного паука.
Он понимал что такие небольшие Ядра — его способ стать сильнее, и они ему перестанут попадаться, то он застрянет там где остановился — на Третьем Круге, а это — ничто, особенно если сравнивать с тридцатью кругами Драмара.
С водой было то хорошо, то никак. Дважды встречались лужицы глубиной по колено вода в которых неприятно пахла, но после того как змейка отпила из них воды, дети тоже рискнули и напились впервые за долгое время. Остальное время они перебивались одной едой.
Надежда и воодушевление вспыхнули в нем когда им наконец вновь попались пауки-огневки, сразу целый два. Теперь, когда Кая ему помогала камнями, справиться с ними стало еще проще. Рука у нее даже на плохое настроение оставалась меткой. В схватке с этими двумя пауками Зур’дах явно ощутил, что его реакция и скорость стали чуть быстрее. Он успевал уклониться там, где раньше бы его задели и обожгли.
Два ядра из этих пауков приблизили его почти к Четвертому Кругу. О таком еще недавно он и мечтать не мог, а теперь понимал, насколько же этого мало для того, чтобы выжить в Подземельях.
Именно после их Поглощения у него и почернела левая ладонь, вернее, два пальца. Зур’дах не на шутку перепугался. Он подумал, что они просто-напросто отмерли. Однако пальцы послушно шевелились, да и чувствительность никуда не пропадала.
Это Измененный кусок тела?
Проверил это предположение он на небольшом камешке, который попытался сжать двумя этими пальцами. Тот от его усилия раскололся на несколько частей, заставив Зур’даха обомлеть от неожиданности.
Эти два пальца были чудовищно сильны. Однако он не помнил ни у Саркха, ни у Тарка ничего подобного.
У него аж дух захватило, когда он представил, что будет, если таким крепким станет все тело полностью.
Невероятно!
Может, — не все так плохо? — подумал он.