Похититель сердец

Глава 1

Дилижанс трясло и подбрасывало на выбоинах и ухабах дороги, и сидевших в нем двух пассажирок то и дело кидало из стороны в сторону.

Пожилая леди, уцепившаяся одной рукой за ременную петлю, держала во второй флакон с нюхательной солью.

– Терпеть не могу длительные поездки, Сара, – обратилась она к своей спутнице. – Они и здоровяка сделают больным за считанные дни, что уж говорить обо мне, когда я и так едва дышу.

Племянница, безмятежное лицо которой говорило, что она совсем не страдает от дорожной тряски, улыбнулась в ответ на жалобу тетки:

– Поездка могла оказаться гораздо более длительной, вы это знаете, тетя. Однако крепитесь, мы уже почти приехали.

– Мы будем в «Буковнике» только завтра вечером, а за это время с нами может случиться все, что угодно.

В этот момент их опять подбросило, и пожилая леди тяжело вздохнула:

– Того и гляди, мы перевернемся и сломаем себе шею, а если избежим этой участи, наверняка не миновать встречи с Биллом Кирси, этим злодеем в маске, либо с другим разбойником из той же шайки.

Племянница рассмеялась:

– Сомневаюсь, что мы с вами, тетя Феба, для разбойников желанная добыча. Согласитесь, что почтовая карета для них более привлекательна.

– У нас ведь нет охраны, как у почтовой кареты, – усмехнулась Феба Кернфорт, – и если все-таки на нас нападут, форейторы вряд ли придут на помощь. А этот негодяй, Билл Кирси, говорят, на все способен.

– Уверена, тетя, мы доберемся до «Буковника» без всяких приключений. В конце концов, мы в пути уже три дня, и пока ни одно из предсказываемых вами несчастий не сбылось.

Некоторое время обе молчали. Сара Оден, спрятав руки в шелковую муфту, стала смотреть в окно на мелькавший сельский пейзаж. Внешность этой юной леди была обманчива – несмотря на хрупкий вид, она обладала крепким здоровьем и никогда не страдала от дорожных неудобств.

Ее зеленый редингот хотя и не был последним криком моды, но его никак нельзя было назвать и старомодным. Темные кудри выбивались у нее из-под шляпки и волнами обрамляли лицо. Сара не поражала с первого взгляда красотой, но была весьма миловидной и выглядела значительно моложе своих двадцати пяти лет.

Десять лет тому назад, когда умерла ее незабвенная, всегда такая жизнерадостная мать, Саре пришлось оставить школу и заняться хозяйством, что ей удалось вполне. Никогда до этого дом не был в таких хороших руках, ведь покойная Фанни Оден больше занималась приемами, гостями. Она обожала принимать у себя друзей и знакомых и считала, что с хозяйством прекрасно справляются нанятые для этого люди. Нельзя сказать, что при ней имение управлялось плохо, но все-таки дела шли не блестяще – до тех пор, пока Сара не взяла бразды правления в свои руки.

У Сары было два брата – старший брат Фэрли, наследник поместья «Буковник», и младший брат Уильям, а также две младших сестры – Маргарет и Анжелина. Сара руководила их воспитанием со всей ответственностью и прямо материнской любовью. За прошедшие десять лет она заслужила среди родственников и знакомых репутацию благоразумной особы, на которую во всем можно было положиться.

А когда умер ее дядя, Хьюберт Кернфорт, викарий Сомертона в графстве Дербишир, Сара немедленно отправилась туда, чтобы оказать поддержку вдове в ее безутешном горе. Она намеревалась пробыть с теткой некоторое время, а потом привезти ее в «Буковник», но тетя Феба, тяжело переживая смерть мужа, сама заболела пневмонией, и болезнь едва не свела и ее в могилу. К счастью, тетя поправилась, хотя процесс выздоровления затянулся. Достаточно окрепнув, она попросила племянницу поехать с ней на воды в Харрогит, где собиралась провести осень и зиму. Там она намеревалась окончательно восстановить силы, хотя, на взгляд Сары, курорт переживал не лучшие времена.

И вот после весьма длительного отсутствия Сара возвращалась домой, и никакие в мире неудобства во время пути не могли нарушить ее радость от предстоявшей встречи с родными. Прошел почти год с тех пор, как она рассталась с братьями и сестрами. Особенно Саре хотелось увидеть Маргарет, вышедшую замуж около трех лет назад за старшего сына местного помещика. Маргарет теперь была гордой мамой трехлетней дочери и ждала второго ребенка. Последний раз Сара видела племянницу, когда та еще лежала в колыбели, а в последнем письме сестра сообщила, что маленькая Вильгельмина уже ходит с помощью помочей.

– Не надо было мне соглашаться на поездку в дилижансе, – вздохнула тетушка. – Уверена, что мой собственный экипаж, хотя и дряхлый на вид, был бы более удобен.

– Несомненно, – кивнула Сара, но добавила: – Мы ведь обсудили этот вариант и решили, что путешествие в вашей карете получилось бы слишком длительным, и к тому же пришлось бы послать наши вещи багажом, а сейчас ваша карета уже должна прибыть в «Буковник», наша одежда разобрана, выглажена и висит в шкафу.

– Думаю, ты права. Но у меня такое предчувствие, что наша одежда сейчас валяется в грязи на обочине или ее носит какая-нибудь потаскуха – подружка разбойника.

– Тетя Феба, вы просто неисправимая пессимистка! Впрочем, если бы выбор тогда предоставили мне, я бы отправилась в путь в почтовой карете! Замечательно, когда не надо останавливаться возле каждого шлагбаума, где взимается плата за проезд.

– Как ты можешь говорить о поездке со всяким сбродом, Сара? А этот невыносимый грохот, а рожок, от которого закладывает уши, когда он сигналит у каждого шлагбаума, все это непременно вызвало бы у меня чудовищную мигрень! И гораздо больше риск перевернуться, чем в этом, пусть и тряском экипаже.

– Лучше давайте думать о том, что скоро мы будем дома. Летом в «Буковнике» изумительно, а когда начнется новый лондонский сезон, вы повезете Анжелину в свет. Впереди столько хорошего!

Анжелина, младшая сестра Сары, слыла красавицей. Она и старший брат Фэрли были похожи на мать, тогда как Сара, Маргарет и Уильям унаследовали внешность отца.

Лицо Фебы Кернфорт просветлело от слов племянницы.

– Должна признать, что будущее сулит приятные события, о которых можно помечтать. Прошло столько лет с тех пор, как я принимала участие в светских лондонских приемах. Я, конечно, не жалею, что вышла за бедного Хьюберта, – торопливо добавила она. – Он был очень хорош собой в молодости. Мне не пришлось ни разу пожалеть о своем выборе. Я очень надеюсь, что и ты сама устроишь свою жизнь в скором времени.

Сара лишь натянуто улыбнулась в ответ, слишком часто она слышала эти слова.

– Я бы не надеялась на это, тетя, ведь мне никто еще не делал предложения, и вряд ли я получу его теперь.

– Тогда, Сара, позволь тебе сказать, что в этом только твоя вина. Потому что ты не привечаешь тех, кто обращает на тебя внимание. Не говорю, что надо бросаться на шею мужчинам, ни в коем случае! Но дать понять, намекнуть…

– Тетя Феба, мне еще ни разу не приходилось встретить мужчину, которому бы хотелось намекнуть, уж не говоря о том, чтобы броситься ему на шею. Вам доставит гораздо больше удовольствия участвовать в устройстве судьбы Анжелины.

– Да, этим я займусь, хотя, если твоя сестра стала такой красавицей, какой обещала стать в детстве, ей вряд ли понадобится мое содействие. А вот помочь в выборе, сделать что-то для тебя, моей самой любимой племянницы, я бы хотела больше всего на свете. Найдется немало мужчин, которые захотят иметь жену с твоим опытом управления имением, не говоря уж о других, и немалых, твоих достоинствах. Но беда в том, что ты обдаешь их всех просто ледяным холодом.

– Как, например, в случае с этим отвратительным мистером Стейси, с его семью детьми, оставшимися без матери…

Феба Кернфорт заерзала на сиденье, отводя взгляд от устремленных на нее глаз Сары.

– Но есть много других мужчин. Ты хороша собой, Сара, у тебя великолепная фигура, но позволь сказать честно – в твои двадцать пять ты не должна быть слишком разборчива.

– Я разборчива ровно настолько, чтобы выйти по любви, тетя. И если такой возможности не представится, я останусь старой девой и не пожалею об этом.

– Чтобы я больше не слышала такой чепухи, Сара! – воскликнула тетя Феба. – Ты не останешься в старых девах до тех пор, пока я дышу. Жаль только, что тебе не пришлось в свое время выезжать в свет. Иначе ты давно была бы устроена, не сомневаюсь.

– Если бы мама была жива, конечно, ничто не помешало бы мне поехать в Лондон, и, возможно, я нашла бы себе жениха, как другие, но кому-то надо было приглядывать за папой и детьми, вам это хорошо известно, тетя. И сказать по правде, это даже к лучшему. Ни я, ни Маргарет никогда не любили эти светские ярмарки невест. Зато Анжелина, наоборот, жаждет скорее попасть в лондонские салоны. И вспомните, тетя, Маргарет не понадобились выезды в свет, чтобы найти мужа.

Миссис Кернфорт лишь тяжело вздохнула в ответ:

– Ты права. Это, конечно, счастье, что Маргарет и Джон с детства любили друг друга и что они счастливы.

– Вполне, – кивнула Сара.

– Не могу дождаться, когда увижу малышку Вильгельмину. Они будут в «Буковнике» завтра, как ты думаешь?

– Надеюсь, вот только Маргарет быстро устает сейчас, что и неудивительно в ее положении.

– Я не беспокоюсь за Маргарет, она счастлива. И Фэрли тоже скоро найдет себе невесту. Он вполне сознает свой долг. Ведь твой отец не молодеет!

– Мой отец пока еще не впал в детство, тетя Феба. Смотрите, чтобы он не услышал, не надо говорить так, будто он уже одряхлел. А если вспомнить наш последний разговор с Фэрли, он говорил исключительно о лошадях, ни слова о женщинах.

– Но это вполне естественно, дитя мое. Твой отец был точно таким же, пока не остановил свой взгляд на Фанни. – И, улыбнувшись своим воспоминаниям, тетя Феба добавила: – Разумеется, Анжелина найдет себе блестящую партию. На этот счет я совершенно не волнуюсь.

На чей счет относились волнения этой доброжелательной леди – было ясно без слов. Как большинство замужних женщин, Феба Кернфорт с неприязнью относилась к предположению Сары остаться в старых девах. Насколько было известно Саре, сама тетя Феба, безуспешно закончив второй лондонский сезон в поисках жениха, дала согласие на брак с Хьюбертом Кернфортом, хотя он был немолод и имел небольшой доход. Но Сара не собиралась следовать примеру тетушки, она помнила, как счастливы были в браке ее родители, и теперь видела счастье Маргарет со своим Джоном. Выйти замуж только ради замужества? Нет, это не для нее, какие бы чувства ни испытывала тетя Феба на сей счет.

– Как давно это было, столько лет миновало, – продолжала тетя Феба. – Но это не означает, что я совсем отстала от жизни. Я прекрасно обо всем информирована. И хорошо знаю, кого надо приглашать на наши вечера в Лондоне. Милейшая леди Герни, моя близкая подруга, держит меня в курсе всех событий в своих письмах… – Тут тетушка вновь поднесла к носу свой флакон с нюхательной солью и закрыла глаза. – О, как же мне плохо!

Сара наклонилась к ней в тревоге:

– Надо остановить карету, тетя Феба, вам нужно на свежий воздух.

– Нет, нет! Мы не должны останавливаться здесь, на открытой местности. Именно в этих местах орудует этот негодяй в маске. Настоящее чудовище! Я слышала историю об одной юной леди с бирмингемского дилижанса… – Тут голос ее упал до шепота. – Ему понравилась одна бедная девушка. Он ее похитил, и никто из пассажиров не заступился, никто и пальцем не пошевелил, чтобы спасти ее.

– Если разбойник был вооружен, это неудивительно. Они не посмели его остановить.

– Он держал ее пленницей три дня… И три ночи… – Последние слова были едва различимы.

– Если бы такое случилось со мной, все сказали бы, что мне повезло, ведь как-никак я привлекла внимание мужчины, хотя бы и разбойника, поскольку других претендентов и близко нет.

Миссис Кернфорт лишь громко простонала, то ли в ответ на немыслимые слова племянницы, то ли ей стало совсем плохо. Больше не колеблясь, Сара приказала форейторам остановиться.

Те повиновались, но сначала им пришлось посторониться, потому что мимо на большой скорости пронеслась почтовая карета, правила предписывали ей преимущество движения. Громко простучали копыта большой упряжки, и скоро грохот растаял вдали. Карета промчалась, но Сара успела заметить троих вооруженных охранников, они помещались спереди, сбоку и позади. Когда дилижанс остановился, Сара, не теряя времени, вывела тетку на свежий воздух, что было нелегко.

– Вот так, – приговаривала она, направляясь к придорожным кустам, – вам уже легче, не правда ли?

Феба Кернфорт кивнула и поднесла кружевной платок к губам.

Послышался цокот копыт, и она выпрямилась, напряженно прислушиваясь.

– Неужели это Билл Кирси?

– Успокойтесь, тетя Феба. Скорее всего, это фермер. Мы надежно укрыты за густыми кустами, не волнуйтесь.

– Слава богу, что я проведу лето в «Буковнике», это восстановит мои силы после такого тяжелого путешествия. Впрочем, скорей всего, я умру в дороге, дорогая, мне просто не выдержать.

– Вздор, тетя! – заметила Сара сурово. – Я вам этого не позволю. Вы, разумеется, должны увидеть маленькую Вильгельмину и потом новорожденного.

Миссис Кернфорт невольно улыбнулась. На щеках появился слабый румянец, к большому облегчению Сары.

– Надеюсь, что доживу до того времени, чтобы увидеть твоих детей, Сара.

Терпение Сары готово было истощиться, глаза у нее блеснули. Но она сдержалась.

– Если вы, тетя, чувствуете себя лучше, нам надо продолжать путь. Мы уже и так задержались.

Тетя Феба, стоявшая ближе к дороге, шагнула первая из-за кустов и почти сразу громко вскрикнула. Сара почувствовала, как задрожала рука тетки в ее руке. Когда она следом вышла на дорогу, перед глазами возникла пугающая картина.

Форейторы испуганно жались к дилижансу, их держал под прицелом пистолета рослый мужчина, стоявший возле серой крупной лошади. Всадник был в маске и в темно-синем плаще для верховой езды.

При виде появившихся из-за кустов женщин он улыбнулся, приподнял свободной рукой шляпу и с усмешкой произнес вкрадчивым голосом:

– Добрый день, леди. Билл Кирси к вашим услугам.

Сара, испугавшись, что с тетушкой начнется истерика, вдруг почувствовала, что ее собственный испуг растаял.

– У нас нет драгоценностей, сэр, – сказала она, глядя ему прямо в глаза, что было нелегко, потому что она казалась такой маленькой по сравнению с этим великаном. У него в глазах зажглись огоньки, но в этом не было ничего зловещего. Саре показалось, что он забавляется ситуацией. Она сразу вспомнила рассказ тети Фебы о той недавней истории с девушкой из дилижанса, и щеки у нее окрасились слабым румянцем под его пристальным взглядом. – Все наши вещи и немногие ценности отправлены четыре дня назад. У нас с собой лишь небольшая сумма денег, которая необходима, чтобы добраться до места назначения. Мы не принадлежим к числу женщин с состоянием.

Он не сводил с нее темных глаз.

– Обладая таким прекрасным личиком, как ваше, вы не имеете права называть себя несостоятельной, – усмехнулся он и надел шляпу. – А теперь, без промедления, будьте так добры отдать мне свою сумочку. И вы тоже, сударыня, – обратился он к леди Кернфорт, и та испуганно сжалась, глядя на него широко открытыми глазами и потеряв дар речи. Грабитель повторил: – Ну же, сударыня, не заставляйте меня прибегнуть к силе.

– Пожалуйста, тетя Феба, – сказала Сара. – Делайте, как он сказал, умоляю вас.

Феба Кернфорт всхлипнула, уткнувшись в свой платок, а Сара начала терять терпение от упорства тетки. Отдать ему деньги – это единственный способ избежать оскорблений действием, которые могут последовать за отказом подчиниться.

– Ваша племянница – благоразумная юная леди, сударыня, в такой же степени, как и красивая. Вам лучше прислушаться к ее словам.

Сара понадеялась, что он не заметил, как она вспыхнула. Она не привыкла краснеть, но ведь и к тому, чтобы ее называли красивой, тоже.

– Вы, должно быть, уже слышали, как я остановил йоркширский дилижанс, – сообщил разбойник плачущей от страха вдове. – Там была одна юная леди, которая уверяла меня, что не имеет ни денег, ни драгоценностей. Я не поверил и действительно нашел несколько прекрасных дорогих вещиц, которые она припрятала на себе.

Тетя Феба вскрикнула при этом заявлении, а форейторы начали нервно трястись от смеха, пока Сара свирепым взглядом не заставила их успокоиться. Миссис Кернфорт продолжала плакать и не протестовала, когда Сара взяла у нее из рук ридикюль и протянула вместе со своим грабителю.

– Умоляю, позвольте нам следовать своей дорогой. У моей тети сильное нервное потрясение, и к тому же недавно она перенесла тяжелую болезнь.

– Вы умоляете меня весьма красноречиво, сударыня, – сказал разбойник, забирая у нее сумки.

Он держал их, не сводя пристального взгляда с Сары несколько мгновений. Стало очевидно, что разбойник колеблется, а причиной колебаний является она. Стараясь не думать о последствиях такого поведения, не в силах больше выносить этот пронзительный взгляд, она опустила глаза.

– О, пожалуйста, уезжайте! – взмолилась тетя Феба, в то время как Сара храбро продолжала стоять в опасной близости от возвышавшегося над ней незнакомца.

Спустя мгновение он, даже не заглянув внутрь сумок, отдал их обратно Саре. Она удивленно подняла глаза, но, прежде чем успела что-то сказать, он произнес:

– Леди такого прекрасного воспитания и послушания заслуживает того, чтобы ей поверили на слово. Я не буду лишать вас последних денег. Вам они понадобятся.

Сара не почувствовала облегчения. Когда он, склонившись, взял ее руку и поднес к губам, во рту пересохло, страх стеснил ей грудь. Ее охватил ужас при мысли, что он потребует другой платы. Она отдернула руку, а тетя Феба крикнула:

– О, прошу вас, отпустите мою племянницу. Она хорошая девушка, на ней держится вся семья!

А Сара была не в силах отвести взгляда от его блестевших темных глаз.

Слова тетушки, безусловно искренние, не принесли ей радости. Оказывается, ее надо спасать потому, что на ней держится семья.

– Не бойтесь, сударыня, – ответил разбойник. – Мне очень понравилась ваша племянница, но, к сожалению, я не могу остаться, чтобы закрепить знакомство, так что вы можете продолжить путешествие, больше вас никто не побеспокоит. – Он вновь обратил внимание на Сару. – Ваше имя, сударыня?

– Сара Оден, – ответила она шепотом.

– И где вы живете, мисс Оден?

– Мой дом в графстве Харфордшир, имение «Буковник».

Разбойник вскочил в седло, и Сара почувствовала, как у нее забилось сердце. Он взял поводья одной рукой, второй приподнял шляпу.

– Быть может, мы увидимся снова, мисс Оден.

И с этими словами он ускакал, а Сара испытала необычное смятение, которое, впрочем, исчезло, когда она принялась успокаивать тетю, находившуюся в состоянии близком к истерике.