Похождения маркиза Гильом де Рошефора

Сейчас весь мир невольно

Звенит от птичьих стай…

Сейчас цветет привольно

Фривольный месяц май.

Пустивши без уступок

Все стрелы в оборот,

Кивает из-под юбок

Насмешливый Эрот.

По уши в плед замотан

Ханжа ворчит: «Ай, ай».

Дурак! На то Эрот он,

На то и месяц май.

Итак, увлекшись маем,

Забыв дела свои,

Давайте поболтаем

О странностях любви!

И тихо, для начала,

Уйдемте, например,

В тот век, когда плясала

Луиза Лувильер,

Когда в любовном хмеле

С полночи до зари

Сверкали и шумели

Версаль и Тюильри,

Когда в туманной дали

От адъюльтерных сцен

И день и ночь дрожали

Сен-Клу и Сен-Жермен.

Итак, без разговора

Позвольте мне, мадам,

Гильом де Рошефора

Сейчас представить вам!

Известный волокита,

По виду — Адонис.

Позвольте, где же вы-то,

Сиятельный маркиз?

Поищем-ка немножко

Маркиза мы… ага!

Вот домик, в нем окошко,

В окошке же… нога!

Я поясню вам это,

Нет проще ничего:

Окошко то — Фаншетты,

Ну, а нога — его.

Итак, вот этот франтик

Повеса из повес,

На первое свиданье

В окно к Фаншетте влез!

Но дьявол скользким змием

Скользнул вдруг к их ногам

И азбуку любви им

Читать стал по слогам.

Так чорт нас одурачил,

Мадам, и с этих пор

Свою карьеру начал

Гильом де Рошефор.

И все забыв на свете,

В тумане, как слепой,

Блуждал он по Фаншетте

Дрожащею рукой.

В игру втянувшись эту,

В довольно краткий срок

Он изучил Фаншетту

И вдоль и поперек!

Ах, ни один ученый

С начала всех начал

Так страстно и влюбленно

Наук не изучал!

Бледнеть стал звездный купол

И смолкли соловьи…

Маркиз же так и щупал

Все… почву для любви.

И дар любви фривольно,

В неведеньи блажен,

Он расплескал невольно

У розовых колен!

Любовь многообразна,

Но важно лишь одно

Любить друг друга страстно,

А как — не все ль равно!

Я слышу вопль рутинный:

«Ах, горе! Ах, беда!

Ах, бедная кузина!..»

Оставьте, господа,

Кузине горя мало.

И ведь в конце всего

Она не потеряла

Ну, ровно — ничего!

Коль вдруг распухнут губки

Есть крем для их услуг,

А для измятой юбки

Имеется утюг.

Хоть был с кузиной нежен,

Но, право, до сих пор,

Как триста дев безгрешен

Маркиз де Рошефор.

И до сих пор о страсти

Не знал бы, если б в нем

Не приняла участья

Мадам де Шевиньон.

Сам папа мне свидетель,

Что на сто верст кругом

Известна добродетель

Мадам де Шевиньон!

Ей не страшно злоречье,

Белей, чем снежный ком

И реноме и плечи

Мадам де Шевиньон.

Как стая ангелочков

Вдоль тянутся гуськом

Двенадцить юных дочек

Мадам де Шевиньон.

И к этой строгой даме,

Потупив скромный взор,

С фривольными мечтами

Явился Рошефор.

Но был от пылкой страсти

Он мигом излечен,

Когда в ответ на: «Здрастье!»

Мадам сказала: «Вон!»

Когда от нагоняя

Он бросился бежать,

Добавила, вздыхая:

«Вон… там моя кровать!»

И вмиг погасли свечи,

А на сто верст кругом

Во тьме блеснули плечи

Мадам де Шовиньн.

Хоть он к заветной цели

Спешил, что было сил,

Но все ж в любовном деле

Весьма несведущ был.

И вот, попав в объятья,

В неведеньи своем,

Запутался он в платье

Мадам де Шевиньон.

И так болтался в горе,

Ногами шевеля,

Как будто бриг на море,

Без мачты и руля.

И все шептал с опаской:

«Прекрасная, смогу ль?»

Тогда она с гримаской,

Сама взялась за руль.

И опытной рукою

К источнику всего

Дорогой вековою

Направила его.

И, наклонившись к даме,

Он сразу в гавань — трах!

Под всеми парусами

Причалил впопыхах.

Любовь многообразна,

Но важно лишь одно

Любить друг друга страстно,

А как — не все ль равно!

Простившись с дамой вяло,

(Любить не так легко),

Шагал Гильом по залу

За горничной Марго.

Попав, как по заказу,

С ней в темный коридор,

Немедля ожил сразу

Маркиз де Решефор.

И тут он неуменья

Иль недостатка сил,

Вмиг, без предупрежденья,

Любви зашел он в тыл.

И песнь любви, как мог он,

Так спел ей впопыхав,

Что был бы ей растроган

Любой персидский шах.

Ах, есть своя отрада

У экзотичных ласк…

О, сказки Шахразады,

О, сладостный Дамаск!

Смекнув, по ощущенью,

В чем дело тут, Марго

В немалом изумленьи

Промолвила: «Ого!»

Любовь многообразна,

Но важно лишь одно

Любить друг друга страстно,

Откуда — все равно!

По воле Афродиты

К Нинон, хоть не знаком,

Походкой деловитой

Вошел маркиз Гильом.

И быстро молвил: «Здрасьте!»

Отдавши ей поклон,

Поднял он кубок страсти

Пред чашею Нинон.

Но, бросив старый метод,

Испорченный весьма,

За кубок страсти этот

Взялась она сама.

И подняла в томленьи

Сверх всяческих программ

Тот кубок наслажденья

К пылающим губам.

Маркиз всем этим очень

Был изумлен тогда

И вскрикнул озабочен:

«Позвольте, не туда!»

В ответ нежнейшей скрипкой

Хихикнула она

И выпила с улыбкой

По капле все до дна.

Да, в деле страсти нежной

Противен был шаблон

Немножечко мятежной

Прекраснешей Нинон.

Придя немного в чувство

От сладостных истом,

Над тайною распутства

Задумался Гильом.

Но очень любопытен,

Сконфузившись слегка,

Решился сам испить он

Любовь из родника.

И слушай же, прохожий,

По образу Нинон

К истоку страсти тоже

Прильнул губами он.

И слились в позе сладкой

В одну из цифр, в какой

Шестерка и девятка

Имеют смысл иной.

Любовь многообрана,

Но важно лишь одно

Любить друг друга страстно,

А как — не все ль равно!

О, милый друг, хотя бы

Весь мир исколеси

Все дамы грубоваты

В сравнении с Люсси.

Она хрупка, как блюдце,

И боже упаси

Хоть пальцем прикоснуться

К застенчивой Люсси.

Все скажут, без изъятья,

Кого лишь не спроси,

Что Жанна д'Арк в квадрате

Безгрешная Люсси.

Уныл, как две вороны,

С Люсси так за столом

Средь сотни приглашенных

Сидел маркиз Гильом.

Тоскуя от безделья,

Он дело вдруг нашел

И с неизвестной целью

Скользнул рукой под стол.

Что делал он — не знаю,

Но знаю, что Люси

В конце концов, вздыхая,

Промолвила: «Мерси…»

Любовь многообразна,

Но важно лишь одно

Любить друг друга страстно,

А чем — не все ль равно!

Не рвясь к оковам брачным,

В любви взяв первый приз,

Летел всегда за смачным

Блистательный маркиз.

И авантюру эту

Проделал раз опять

Он некую Аннету

Поехал провожать.

Хоть было им в карете

И тесно, и темно,

Но все ж Эрот заметил

Там кое-что в окно.

Плененный видом этим,

Дав крыльям полный ход,

Взлетел меж ними третьим

Смеющийся Эрот.

Летела вдаль карета

И прыгали слегка

Карета и Аннета

От каждого толчка.

Что было в той карете

Известно потому

Гильому и Аннете…

И больше никому!

Любовь многообразна,

Но важно лишь одно

Любить друг друга страстно,

А где — не все ль равно!

Придав веселость мине,

Глаза потупив вниз,

На завтрак к Жакелине

Поехал наш маркиз.

Увы, поверьте чести,

Не описать перу,

Какую он с ней вместе

Придумал там игру.

В игре той не рутинной

Был вот такой ансамбль:

Гильом сам, Жакелина

И вишня — «par exemple».

Добавлю я невольно,

Что вишню эту рок

Засунул вдруг в довольно

Укромный уголок.

Вы положенье взвесьте,

Пусть это ерунда,

Но вишни в этом месте

Бывают не всегда.

И вишню эту с жаром,

Игрою увлечен,

Прилежно — с видом ярым

Ловил губами он.

Хотя детали лишни,

Добавлю все же, что

Ловить губами вишни

Сумеет вряд ли кто!

Любовь многообразна,

Но важно лишь одно

Любить друг друга страстно,

А как — не все ль равно!

Оттуда, легче пуха

Вскочив в кабриолет,

Помчался, что есть духа,

К Сюзанне на обед.

И огорчен безмерно

Был сразу там Гильом

Увидев фрейлен Эрну…

Но отступил чтоб он?

Чтоб потерпел афронт он?

Ну, как же! Никогда!

И тотчас на два фронта

Он бросился тогда.

И были без утайки

Довольны все кругом

И милая хозяйка,

И Эрна, и Гильом.

И, прыгая как школьник,

Эрот из них в тиши

Составил трегольник

И рад был от души.

Любовь многообразна,

Но важно лишь одно

Любить друг друга страстно,

А как — не все ль равно!

Но ужин все же нужен,

И, прошептав: «Адье»,

Гильом спешит на ужин

К Анжель, за пару лье.

От тех, в ком страсть и шалость

Сплелись, она весьма

И резко отличалась

Пытливостью ума.

Всем с видом благосклонным,

Даря уста свои,

Великим Эдисоном

Она была в любви.

И в позе очень милой

К нему склонившись ниц,

Она его любила

При помощи ресниц.

Любовь многообразна,

Но важно лишь одно

Любить друг друга страстно,

А чем — не все ль равно!

Всю жизнь во град лобзаний

Спешил он напролом

По полю сладкой брани

С приподнятым копьем.

И в деле страсти пылок

Он к двадцати годам

Пронзил копьем любви так

Сто сорок восемь дам.

И стал он хмур, как осень,

Когда к нему лакей

Впустил сто сорок восемь

Обманутых мужей.

Любовь многообразна,

Но важно лишь одно

Любить друг друга страстно,

Платиться — все равно!

И вот, порвав все связи,

Гильом полез в окно

К невесте Франсуазе,

Просватанной давно.

Но, влезши вдруг не к месту,

Пришел маркиз Гильом,

Застав свою невесту

С Жоржеттою вдвоем.

Но дело не в Жоржетте,

А лишь в одной из поз,

Которой в целом свете

Прославился Лесбос.

Любовь многообразна,

Но важно лишь одно

Любить друг друга страстно,

А пол… — не все ль равно!

В угоду моралистам

Увидим, как финал,

Что бедный наш маркиз там

Жестоко пострадал.

Пылая жаром мести,

Прокляв девиц и дам,

Копье любви на месте

ломал он пополам.

Для всяческих проказ он

Потерян с этих пор.

Так небом был наказан

Гильом де Рошфор.