Поиграем еще...

Что может быть хуже, чем дождливая погода на даче? Дождь лил целый день. Дорожки раскисли, в грядках стояла вода, а в туалет приходилось бегать в галошах, оскальзываясь на глинистой тропинке, что вела в деревянную будку.

Двенадцатилетний Ильюшка тоскливо слонялся по дому. По телевизору не показывали ничего интересного, все книжки были прочитаны, а бабушка, как ушла с утра к соседке тёте Варе, так до сих пор и не возвращалась. Поэтому, когда к Ильюшке постучалась соседка Наташа, он обрадовался несказано.

После недолгих споров играть решили в больничку. До сих пор дети ограничивались тем, что слушали друг друга игрушечным фонендоскопом, смотрели горлышко палочкой от мороженого и делали «почти настоящие» уколы шприцом без иглы. В те моменты, когда рядом не было взрослых, они снимали друг перед другом трусики, но дальше, чем просто рассматривание у детей не заходило. Но интерес всё время держался подогретым и сегодня, даже не сговариваясь, они решили поиграть в доктора, как следует изучив пиписочки друг друга.

Мальчик и девочка перешли в комнату Ильюшки, достали свои нехитрые медицинские инструменты, и Наташа начала читать считалочку. Первым пациентом выпало быть Ильюшке.

Радуясь предстоящему развлечению, «доктор» Наташа велела раздеться пациенту догола.

Ильюшка, стесняясь, начал расстегивать пуговки на рубашке. Он и раньше показывал с удовольствием Наташке свой членик, но всё это было торопливо, с испугом, вечно оглядываясь и приспустив трусики только чуть-чуть, что девочке нравилось.

Смущаясь и стараясь отвернуться, он снял шлёпки, носочки и тренировочные штаны. Несотря на стыд, его крошечный половой орган упруго напрягся и оттопыривал трусики домиком.

— Побыстрее, пациент, — поторопила Наташа и сама стянула с Ильи трусишки до самого пола. Ему осталось только перешагнуть через них, что Илья и сделал, оставшись перед девочкой совершенно голеньким.

— Ложитесь, — скомандовала «доктор» и показала на старенький диванчик. Прикрывая торчащий писунок, мальчик послушно лёг на импровизированную кушетку. Впрочем, его попытки спрятать торчащий петушок не увенчались успехом. «Доктор» Наташа велела Ильюшке широко развести ноги. Одно бедро он закинул на спинку дивана, вторую ногу Наташа сама перекинула на подставленный стул. Теперь его член, яички и попка были перед девочкой, как на ладони. Мало того, Наташка принесла со стола лампу и направила свет прямо между ног мальчика.

Илье было очень стыдно и в тоже время очень приятно, особенно от того, что Наташа во все глаза уставилась на его торчащий членик.

— Ах, какая писка, — совсем не по-докторски воскликнула Наташа и начала изучать мальчишеские гениталии.

То, что она увидела, ей очень понравилось. Писунок Ильюшки пока был небольшой, но такой чистенький и нежный, что девочка просто зашлась от восторга, осторожно приподнимая его пальцами. Головка пока была прикрыта кожицей, а лобок и яички были совсем голенькие, потому что созревание мальчика ещё только началось. Яички были маленькие, мягкие и шелковистые. Они забавно болтались, словно в мешочке, пока Наташа трогала Ильюшку. Девочка пристроилась у ног Ильюшки в позе лягушонка и заглянула кое-куда.

— Больной, раздвиньте попу, — вспомнив, что она доктор, велела Наташа. Всё ещё ужасно стесняясь, Ильюшка просунул руки вниз и показал девочке свою дырочку.

Потыкав для порядка игрушечным фонендоскопом и помяв Ильюшке животик, Наташа вернулась к столь заманчивому петушку, который ей так понравился.

— А почему у тебя тут кожица? — поинтересовалась девочка, показывая на крайнюю плоть. Красный от стыда, Ильюшка сам отвёл складочки кожи и продемонстрировал свою залупку. Она была настолько розовенькая, блестящая и такая заманчивая, что Наташа отвела руку Ильи и сама открыла его головку полностью. Илья чуть слышно застонал, стиснув зубы.

— Тебе больно? — испугалась девочка.

— Нет, наоборот, — Илья помотал головой, — сделай ещё так, — попросил он.

Наташа аккуратно потрогала залупку, поиграла пальчиками на уздечке и снова отвела кожицу крайней плоти, как можно полнее. Ильюшка непроизвольно задвигал попкой и сжал пальцами покрывало.

— А мальчики писают из этой дырочки? — Наташа развела нежные губки вокруг перламутрового отверстия. Илья только и смог кивнуть.. Ему было приятно, стыдно и жарко одновременно. Щёки пылали от того, что его так откровенно рассматривают и трогают. Но ещё жарче и томительней было внизу живота, в паху, в яичках, в самом писуне. Его плоть буквально пульсировала, когда Наташа особенно приятно трогала в интимных местах.

Ещё несколько минут Наташа двигала пальчиками по Ильюшкиному петушку, сама того не осознавая, что делает мальчику первую в жизни мастурбацию.

Илья кончил неожиданно и прямо перед девчонкой. Ему вдруг стало так хорошо, что от сладкого томления захотелось прикрыть глаза. Где-то внизу живота стало очень туго, а нежную залупку пронзил нестерпимо сладкий зуд. Захотелось выдавить из себя это мучительно приятное ощущение, выпустить его на волю, иначе оно грозило сжечь весь организм заживо. Ильюшка кончил себе на животик, высоко приподняв попку и обильно забрызгав пальчики Наташи.

— Ты, что описался? — с изумлением спросила Наташа. — У тебя из дырочки вылилась такая белая штучка.

Илья с трудом разлепил глаза и посмотрел себе на живот.

— Нет. Это сперма, — он вспомнил какие-то отрывочные сведения, который слышал от других мальчишек и по телевидению, — это нормально. Так бывает, когда очень приятно.

— Тебе было приятно? — заинтересовалась Наташа, — Очень? Это оттого, что я трогала твоего петушка?

Илья пока ещё только познавал своё тело, и первый оргазм вызвал сильнейший эмоциональный всплеск. Илья пытался решить, правильно ли это? Не стыдно ли, что он кончил перед девочкой, не сдержавшись и вообще, как часто может повторяться это восхитительное ощущение? Тем временем Наташа вспомнила про свои обязанности врача:

— Больной, я должна осмотреть вашу анус.

Ильюшка опять засмущался, вспомнив, как совсем недавно в школе у них брали из попки мазки. Для этого надо было низко спустить трусики, нагнуться и развести половинки руками. И всё это прилюдно, перед незнакомой строгой медсестрой и, главное, почти перед всем классом, который ждал своей очереди и с интересом разглядывал каждого нового пациента и отпускал дурацкие шуточки.

— Больной, побыстрее, — поторопила Наташка, помогая Илье нагнуться и встать на диване рачком. Илья послушно встал на коленки, соображая, хорошо ли он подмыл утром попку. Попочка была чистая и, когда его раздвинутых ягодиц коснулся прохладный воздух, членик начал напрягаться снова.

— Ты так здорово выглядишь сзади, — похвалила Наташа и потрогала Ильюшкины отвисающие яички. Она помяла мальчику ягодицы, развела их широко в стороны и восторженно заметила:

— У тебя такая хорошенькая попка. Можно я попробую залезть в неё пальчиком?

Ильюшка немного подумал и согласился. Первая попытка была неудачной. Попочка сжималась словно нарочно, когда Наташа попробовала ввести в розово-смуглое колечко палец. Ильюшке стало больно.

— Я знаю, — девочка хлопнула себя по лбу, — я знаю, маленьким детям всегда смазывают попку кремом. Я сейчас тебя помажу.

Она сбегала в соседнюю комнату и принесла с зеркала тюбик с детской мазью. Смазывание попки снаружи и вокруг дырочки тоже оказалось очень приятным. Мальчик раздвинул ягодички в стороны и пока «доктор» Наташа мазала отверстие, нетерпеливый петушок встал окончательно.

Наташа всунула Ильюшке пальчик в задний проход. Парнишка от неожиданности охнул. Ощущение было неприятное. Сразу вспомнилось детство и клизма. Это было ощущение чего-то твёрдого, инородного и влажного, от чего захотелось пукнуть и пописать одновременно. Ильюшка нетерпеливо заёрзал, но Наташа даже не думала вынимать палец. Она, наоборот, велела Илье нагнуться ещё ниже и не стесняться. Несколько минут паренёк терпел движения в своей попке. Было приятно и неприятно одновременно. По-прежнему хотелось пукнуть или описаться, животик надулся, но при этом пиписочка как будто налилась изнутри. Залупка снова сладко зазудела, яички поджались к самой промежности и мальчик сам обнажил головку и начал быстро-быстро дрочить.

— Тебе опять приятно? — осторожно поинтересовалась Наташа, глядя, как Ильюшка присаживается на корточки и кончает во второй раз. Девочка с любопытством проследила, как из Ильюшкиной писочки выстреливает белая струйка и завистливо сказала:

— Я тоже так хочу. Я тоже хочу, что бы мне было приятно.

— Подожди, я посмотрю, не идёт ли бабушка, — Илья торопливо оделся и выбежал на крыльцо. Дождь по прежнему сеял мелкой сеточкой, а всё небо было обложено густыми облаками. Бабушка была на соседней территории.

— Ильюша, я сейчас приду, — крикнула она, — подогрею тебе обед.

— Не надо, бабушка, я уже поел, — соврал Ильюшка, — мы теперь с Наташкой телевизор смотрим и чай пьём.

— Ну, умница, — похвалила бабушка, — возьмите себе к чаю варенья.

Илья кивнул и весь озябший, вернулся в дом. Теперь бабушка точно не придёт ещё долго.

Наташка ждала его в комнате.

— Больная, раздевайтесь, — почувствовав себя в роли доктора, скомандовал Илья, — снимайте всё. Что у вас болит?

«Болела», конечно пися, и Наташка, смущаясь не меньше, чем Илья, разделась догола. Надо сказать, что до сих пор Илья представлял девочкину писю просто как щёлочку. До сегодняшнего дня дети просто приспускали друг перед другом трусики, и Илья имел о женском строении весьма приблизительное представление.

— Ложитесь, больная, — Илья надел на себя фонендоскоп. Наташа прилегла на диван, но долго не хотела разводить ножки. Она делала вид, что стесняется и плотно сжимала коленки. Илья даже обиделся:

— Я тебе всё показал, а ты меня обманываешь.

Наташка возмущённо вспыхнула, но тем не менее подняла ножки и упёрлась пяточками в импровизированные подставки. Её писулька раскрылась, и вместо щелки Илья увидел розовую раковинку. Мальчик присел между ног девочки и в свою очередь начал внимательно рассматривать запрятанные сокровища. Сперва он робел и просто смотрел глазами, но потом осмелел и развёл губки руками.

— Ты не бойся, мне не больно, — ободрила наконец Наташа, — мне однажды доктор даже зеркальце в писю вводил, это тоже было не больно. Даже приятно...

Ильюшка развёл губки ещё шире, рассматривая девочкины дырочки во все глаза. Особенно ему понравилась самая большая дырочка, которая при разведении влажно хлюпнула. Потом Илья расширил Наташину попочку, а затем заинтересовался бугорком в самом верху писульки. Он осторожно пощупал бугорок пальцем. Наташа вздрогнула и тихо сказала:

— Здесь приятней всего.

Илья сперва робко, потом смелее начал трогать эту штучку. Она был немножко похож на его член, особенно тем, что самую головку бугорка закрывала складочка кожи. От его манипуляций девочка задышала часто-часто. Когда Ильюшка снова развёл дырочку, она была вся мокренькая. Он очень осторожно потрогал дырочку пошире и всунул внутрь палец. Там было очень горячо и влажно. Мальчик не знал, что точно надо делать и действовал просто по какому-то наитию. Он подвигал пальчиком внутри и снова стал трогать Наташин бугорок.

— Мне кажется, что я чувствую, тоже, что и ты, — шепнула Наташа, — мне так хорошо. — Её голенькая писулька запульсировала. Ноги девочки задрожали, и она тут же кончила, крепко зажмурив глаза.

— Тебе тоже было приятно?

Илья с интересом изучал дело своих рук. Девочка всё ещё дрожала и её грудная клетка с едва наметившимися холмиками судорожно вздымалась.

— Да, — Наташа кивнула и помолчав, предложила, — а давай ляжем на кровать и будем трогать писи друг у друга одновременно и долго-долго, чтобы опять стало приятно.

Илья кивнул и начал раздеваться. Через несколько минут они уже полностью голенькие лежали на кровати. Детишки долго не могли приладиться, чтобы трогать и рассматривать друг друга одновременно. Наконец Ильюшка догадался встать над Наташей и присесть так низко, что его писулька оказалась как раз перед её лицом.

Он, еще не зная, что это такое, невзначай поимел девочку в рот.

Потом Наташа, тоже мало понимая, что к чему, присела на ротик мальчика и поёрзала на нём.

Испытанные оргазмы были так сильны, что ребята даже позабыли о своей игре в доктора. Они просто хотели повторения феерических ощущений и начали взаимную мастурбацию одновременно. Они уже почти не стеснялись и поэтому трогали друг друга весьма откровенно. Наташка теребила его петушок и засовывала пальчик в попку. Илья щекотал Наташин клитор и гладил влажную расширенную дырочку. Они так осмелели, что Илья даже поцеловал девочку между губок. Ответом послужило нежное прикосновение ротика к его яичкам.

На этот раз они кончили не так быстро, и почти одновременно — голенькие, горячие с порозовевшими гениталиями, они долго лежали без сил, не в состоянии пошевелить ни рукой, ни ногой.

На крыльце зашумела бабушка. Наташа и Илья вскочили и начали судорожно одеваться. Их сердечки трепетали от испуга и полученного удовольствия. Когда бабушка зашла к ним в комнату, дети были уже одеты и чинно сидели перед телевизором.

— Умницы, — похвалила бабушка, — хорошо себя вели, а то Варькины лбы четырнадцатилетние на новый ковёр три цветочных горшка с землёй вывернули.

— Ну, я пойду, — минут через пятнадцать сказала Наташа и, наклонившись к Илье, зашептала в самое ухо, — знаешь, что у меня сегодня мама в шесть вечера в город уезжает. Приходи вечером, поиграем в больничку ещё...