Пока не начался джаз

Глава 1

Судьба разговаривает с людьми шепотом.

Коммуникатор звякнул едва слышно – будто ветром качнуло гроздь стеклянных палочек, но сон как рукой сняло. Этот звук Виктор услышал бы даже в криокамере, будучи замороженным до костяной твёрдости. Да что там криокамера, он и в вакууме прозвучал бы набатом, к чертям игнорируя физические законы. Потому что это не комм звенел – это подавало голос будущее. Чертовски обеспеченное и наверняка счастливое.

Виктор осторожно высвободил руку из-под головы Джулии и щелкнул пальцами. Жучок-коммуникатор сорвался с полки, выписал спираль Юинга и приземлился на запястье. Между расправленными усиками вспыхнула зеленоватая искра, развернулась в полоску инфо-строки. Никаких излишеств, строгий двумерный текст:

«Поздравляем с получением контракта. Погрузка 07-00. Трета-Декс».

Виктор крепко зажмурился, сосчитал до двенадцати и вновь открыл глаза. Сообщение не пропало, слова горели как причальные огни. Такие же долгожданные и многообещающие. Впервые за долгие годы ему улыбнулась удача...

– Сукин ты сын!

Удар локтем по ребрам – штука малоприятная даже при пониженной гравитации. Особенно, если бьют внезапно и не ради баловства.

Виктор охнул, скатился с кровати, счастливо избежав второго удара, и занялся упаковкой взбесившейся бабы в одеяло. Дело оказалось непростым, но надо признать, имелись в нём и приятные моменты. Подоткнув последний уголок, Виктор полюбовался на дергающийся кокон с торчащей наружу прелестной головкой и спросил:

– Кошмар приснился?

– Вон из моей постели, – с ненавистью прошипела Джулия. – Мерзавец!

Говоря по справедливости, постель была общая, за номер платили вскладчину, но Виктор решил не придираться к мелочам.

– Что-то я тебя не пойму, милая. – Он пресёк отчаянную попытку выбраться из плена и предложил: – Попытайся изложить суть претензий более внятно. Итак?

В ответ Джулия выдала такое, что комм яростно затрещал крылышками и заморгал алым: уровень корректности оскорблений значительно превышал допустимый. Зато Виктор наконец-то начал смекать, что к чему.

– Так ты тоже подавала заявку в «Трета-Декс»?

Джулия молча сверкнула глазами.

– Н-да, ситуация… Слушай, тебе будет легче, если я попрошу прощения?

Джулия скривила рот, после чего ситуация с панически жужжащим и сигналящим коммом повторилась.

– Так я и думал.

Не сводя с девушки глаз, Виктор торопливо оделся, клацнул магнитными подковами ботинок и велел жужелице снизить гравитацию до ноля. Затем подхватил невесомый кокон, разместил аккурат между полом и потолком и, не удержавшись, придал ему легкое горизонтальное вращение.

– Знаешь, в таком виде ты просто очаровательна. Жаль, что не могу любоваться до бесконечности. Меня ждет погрузка. Пока!

В том, что Джулия выберется, Виктор ничуть не сомневался. Однако искренне надеялся, что к тому моменту сам он окажется далеко.

***

Орбитальный швартовочный узел, в просторечии – Порт-Уран, напоминал сдвоенную гигантскую рулетку с непомерно раздутым сектором «Зеро». Расположенная в плоскости эклиптики ось грозила космосу двумя могучими наконечниками, пробуждающими в памяти сочинения древнего австрийского профессора, специалиста по отношениям полов. Бугристый стебель, словно изморозью, оброс бахромой систем отвода тепла. Генератор шаффл-катапульт производил его столько, что хватило бы на обогрев соседней Титании.

Возле распахнутого шлюза №1 с грацией текодонта ворочался булл-райдер Вооруженных Сил Земли. Легкие субсистемники шныряли туда-сюда, проворные как рыбёшки. Сколько хватало глаз, виднелись цепи аутсторов – точно брошенные в пространство связки чёрного жемчуга.

К стартовой ячейке номер тринадцать ползла каплета лифта с единственным пассажиром. Пассажир, судя по всему, нервничал. Он то и дело касался выбритого до блеска черепа, как будто сомневаясь, что тот еще на месте.

Надо сказать, основание для тревоги у Виктора имелось. В прекрасном теле Джулии текла буйная кровь индейцев сиу. Девушка чрезвычайно этим гордилась и при всяком удобном случае поминала духовную связь с воинственными предками. Виктор относился к её фантазиям с иронией, но лишь до момента, когда она продемонстрировала свою страшную коллекцию…

Виктор еще разпогладил гладкую макушку. Черта с два она получит его скальп!

Лифт остановился, дверь открылась. Жужелица устремилась вперёд, оглашая ангар громогласным:

– Экипаж, смирно! Капитан прибыл!

Виктор самодовольно ухмыльнулся, шагнул наружу и едва не нырнул мордой вниз. Ноги будто прилипли к полу.

– Подковки, кэп! – жизнерадостно заорал Ватсон. Полосатый хвост неистово мотался из стороны в сторону, сообщая миру, что у штурмана «Химеры» отличное настроение. – Опять шалили с Джул в невесомости?

– Разговорчики, животное, – пробурчал Виктор, отключил магниты и наконец выбрался из лифта. – Доложи обстановку.

Прихрамывая, Ватсон подбежал к капитану и дурашливо вытянулся. В огромных глазах отражались полторы немудрящие мысли и ровно одно желание. Проигнорировать это желание было бы бессердечно. Виктор ласково потрепал лемура по голове и протянул конфету.

Ватсон радостно взвизгнул и зашелестел оберткой. Наблюдать за ловкими движениями его маленьких проворных пальчиков было настоящим удовольствием. Покончив с конфетой, Ватсон шлёпнулся на задницу и, поигрывая хвостом, затараторил:

– Докладываю. «Химера» полностью готова к полету! Риг проверил своё хозяйство от и до. Шаффл-кодер тоже в полном ажуре. Я прогнал его на симуляторе по восьми маршрутам. Работает безупречно. Пора в полёт, кэп! Или вы всё ещё не наигрались со своей собирательницей скальпов?

– Штурман, ты зарываешься, – с напускной суровостью рыкнул Виктор. – Это вообще не твоё дело.

– Ну да. – Лемур погрустнел. – Только очень уж надоело здесь торчать. Руки стосковались по настоящей работе! А если отвыкнут окончательно, блайнд придёт всем. Шаффл – это ведь не постелька страстной индеан… Ой!

Ухо негодника Виктор отпустил далеко не сразу. Чтобы дольше помнил. Хотя бы сутки.

Теоретически, блайндом – ходом вслепую, являлся каждый полет «Химеры». Ватсон был отличным штурманом, просто великолепным, но... Но его процент удачных расчетов шаффл-прыжка равнялся всего девяноста двум. Теоретические восемь процентов неудач – это очень много. Слишком много. Собственно, поэтому и летал Ватсон не на круизном лайнере или огромном грузовике богатой корпорации, не на боевом корабле ВСЗ, а на крошечной посудине Виктора. В остальном же это был идеальный член экипажа. Физический инвалид, представитель угнетенной в прошлом расы, носившей оскорбительное наименование «полуобезьян». Обладатель IQ менее сотни (к счастью, на работе с шаффлом это никак не сказывалось) и, наконец, владелец полного набора штурманских имплантатов. Если бы не проклятая недостача восьми единиц ПУР, его карьера могла взлететь до небес.

В экипаж «Химеры» Ватсон попал благодаря счастливому случаю. Или несчастному – как смотреть. Четыре года назад десант Задворья как снег на голову рухнул на Умбриэль. Целью была расположенная там штурманская школа, а вернее, её выпускники. Сто шестьдесят лемуров катта и сенегальских галаго, готовых нацепить пояса действительных шаффл-гайдов. Задворье, не способное производить межзвёздных штурманов самостоятельно, и лишенное возможности получать их по законным каналам, смертельно нуждалось в пополнении экипажей своих кораблей.

Субсистемник Виктора, как и сейчас болтавшийся возле Урана, был мобилизован Вооруженными Силами Земли вместе с экипажем. В трюмах разместилась рота штурмовых андроидов, а каюты заняли теплокровные офицеры. Тогдашняя команда «Химеры» – Виктор и Джулия – ютилась в рубке. Это и спасло им жизнь, когда к корпусу корабля прилип выводок москитных мин. После взрыва от субсистемника остались только рожки да ножки. Бронированные ножки в основном принадлежали штурмовикам, а в витом «рожке» рубки болтались без надежды на спасение два человека.

Тогда-то они и поняли в полной мере, насколько неумолимо их тянет друг к другу.

Когда их подобрали (еле живых, но что именно их истощило, спасатели понять не могли – воздуха и продуктов было в достатке), операция уже завершилась полным истреблением вражеского десанта. Драгоценные курсанты уцелели почти все. Было много раненых, но лишь около десятка «тяжелых». В числе этих бедолаг оказался и Ватсон. У него серьёзно пострадали задние конечности, однако самое печальное – тонкий как заноза осколок навылет пробил голову. После лечения и последующего тестирования прозвучал жуткий для любого шаффл-гайда приговор. ПУР – процент удачных расчетов курсанта Ватсона составляет девяносто два пункта. В качестве штурмана годен ограниченно.

Владевшая штурманской школой корпорация не поскупилась на вознаграждение участникам операции. Военных засыпали орденами и чинами. Попавшим под мобилизацию гражданским возместили материальные потери, и возместили сторицей.

Виктор и Джулия получили по новенькому кеттрийскому внесистемнику с приданным кеттрийцем-механиком. Сверх того им предложили выбрать шаффл-гайдов из отбракованной партии. Оплата – треть базовой, рассрочка – двадцать стандартных лет. Это были чудовищные деньги, но возражать не подумал никто. Ползать всю жизнь на субсвете по Солнечной, перевозя барахло за гроши, или летать в Большом Космосе – разве могут возникнуть хоть малейшие колебания в выборе?

Виктору приглянулся хроменький жизнерадостный кошачий лемур Ватсон, Джулии – угрюмая самка галаго по имени Мадонна. Злая ирония заключалась в том, что Мадонна во время нападения десанта полностью потеряла зрение и способность к деторождению. Зато имела ПУР целых девяносто семь процентов…

Скомандовав жужелице показать текущее время (высветилось 06-44), капитан зашагал к своему кораблю. На фоне глубоко-фиолетового корпуса «Химеры» объёмные зеленоватые цифры смотрелись крайне эффектно. Виктор ещё раз похвалил себя за приобретение хорошего комма. Как и любой продукт, произведенный кеттрийцами, жужелица стоила недёшево, зато и окупалась без остатка.

Твиндек был уже открыт, в глубине недвижно раскорячилась многоногая фигура механика. Приземистый плоский корпус из упрочнённого хитина, четыре опорные конечности и восемь рабочих; органы зрения, захватывающего сверхдлинную и сверхкороткую области спектра; слух как у летучей мыши и прочее и прочее. Кеттриец вне Роя. Намного больше, чем животное, но бесконечно меньше, чем личность. Разумный придаток к кораблю, выращенный вместе с кораблем, чувствующий корабль до последней щербинки на корпусе, и живущий только ради корабля.

– Привет, Риг! – Виктор вскинул три пальца к виску. – Как машина?

– Здравия желаю, кэп. Машина – зверь. Ждём вылета.

Даже преобразованный вокодером, голос кеттрийца продолжал скрипеть и щёлкать. Виктор подозревал, что это – проявление чувства, заменяющего кеттрийцам юмор. Впрочем, временами Риг успешно выдавал шуточки, понятные человеку. Или лемуру.

– Считайте, дождались. Через пятнадцать минут погрузка. Готовь захваты под полутонные контейнеры.

– Давно готовы.

– Что? Что? Вылет? Ура! – заверещал Ватсон с такой искренней радостью, что губы у Виктора поневоле растянулись в улыбке. – Что везём, кэп? И куда?

– Не обкудыкивай дорогу, чучелко!

– Ой! Тьфу-тьфу-тьфу! – Ватсон мелко-мелко заплевал через левое плечо. – Я хотел спросить – далеко ли?

Виктор поманил жужелицу и сделал рукой движение, будто проведя по полям широкой шляпы. Комм басовито загудел, генерируя колокол помех. Конечно, от профессиональных приборов наблюдения защита никудышная, но от обычного подслушивания и подглядывания – более чем надёжная.

– Сектор «Йот», узел одиннадцать, – сообщил Виктор.

– Кэп, но это же Задворье! – Лемур прижал лапки к щекам.

– Да. Поэтому доплата за риск будет… скажем так, достойной.

– А, тогда ладно, – беззаботно сказал Ватсон.

Риг молча пошевелил манипулятором. Кеттрийцу было всё равно, куда лететь и что везти. Лишь бы механизмы «Химеры» функционировали исправно.

Эх, паук, мне бы твоё спокойствие, подумал Виктор.

***

Пока под надежным руководством Рига шла погрузка, Виктор и представитель группы «Трета-Декс» в чине аж целого бубнового валета завершали переговоры. Дело происходило в рубке «Химеры». Над головами людей вились четыре комма таких чудовищных размеров, что напоминали скорей не жужелиц, а летающих трилобитов. Создаваемый ими колокол помех был настолько силён, что у Виктора болела голова и слезились глаза. Валет из «Трета-Декс» был так невозмутим, словно имел свинцовый череп и чугунные мозги.

– Здесь точные координаты выхода из шаффла. – Он протянул Виктору молочно-белый кристалл ривера.

Виктор взял кристалл и сунул в нагрудный кармашек. Головная боль усиливалась буквально ежесекундно.

– Теперь-то можете сказать, что за груз? – спросил он. – Хотя бы в общих чертах?

– В общих могу. Тем более что вы и сами, наверное, догадались.

Виктор неопределенно махнул рукой. Ни для кого не секрет, что «Трета-Декс» разрабатывает и производит новейшие имплантаты. В том числе такие, о которых давным-давно мечтают в Задворье.

– Нами была выпущена значительная партия некоего товара по заказу… Впрочем, это неважно. Важно другое. Когда товар был произведён, оказалось, что в спецификации закралась ошибка. Продукт оказался не тем, который нужен заказчику.

– Брак?

– Нет, не брак. Просто кое-что другое. Заказчик, разумеется, от товара отказался. Однако средства были вложены, и средства значительные. К счастью, покупатель всё-таки нашелся. К несчастью, находится он в секторе «Йот». Произвести туда официальную поставку мы не можем, но и терять деньги не хотим.

– Это оружие? – прямо спросил Виктор. – Или то, что может потенциально стать оружием?

Валет поморщился.

– Вы мыслите стереотипами. Если контрабанда, то обязательно что-то запретное. Всё значительно проще. «Трета-Декс» входит в пул компаний, которым запрещено торговать с Задворьем в прин-ци-пе. Мы не имеем права поставлять туда даже туалетную бумагу или, скажем, шарики для пинг-понга. Таковы законы. Мы живем в правовом мире, шаффл-кэп.

– Я тоже.

– Конечно! И поэтому никто в целом космосе не смеет отнять у вас право на свободное предпринимательство.

– Ловко. Ну хорошо, завершим дискуссию. Что у нас с оплатой?

Бубновый вытянул руку ладонью вверх. На неё тут же спланировал комм. Из щели в панцире выскользнул банковский чип.

– Пятьдесят процентов от оговоренной суммы уже на вашем счёте. Убедитесь.

Виктор взял чип, посмотрел на просвет. Внутри прозрачного прямоугольника ветвились золотистые прожилки. Он вытащил из титановой капсулы свою жужелицу (валет ещё в начале беседы предупредил, что её лучше убрать подальше от «трилобитов») и приказал проверить счёт. Нехорошо вздрагивая и резко подёргивая усиками, комм засучил манипуляторами над чипом. Через несколько секунд запустил «бегущую строку». Результат проверки оказался таким, как и ожидалось.

– Все в порядке? – поинтересовался валет.

– В полном. Можете отключать своих страшилищ.

– Это не требуется. Я ухожу. Счастливого полёта, шаффл-кэп. Увидимся через неделю.

Представитель «Трета-Декс» чётко, по-военному кивнул и быстро вышел из рубки. В тот же момент жужелица, пискнув, шлёпнулась на пол кверху лапками. Виктор подобрал её и сунул в кармашек, где уже лежал кристалл ривера.

Она так больше и не подала признаков жизни. Перед отлётом, витиевато выругавшись в адрес бубнового урода и его коммуникаторов-убийц, Виктор изо всех сил метнул жужелицу в стену ангара.

***

«Химера» заскользила по стартовому люнету шаффл-катапульты. Ускорение было невелико. Казалось, его не хватит даже для того, чтоб добросить корабль до ближайшей грозди аутсторов. Если бы речь шла о ньютоновых законах, так бы оно и оказалось, однако у шаффла свои принципы движения. Да и не только движения.

В какой-то момент картина, открывавшаяся в створе тринадцатой ячейки, резко исказилась. Будто огромная рука смяла чёрный лист бумаги с нарисованными крупинками звезд. На секунду стали видны глубокие морщины пространства, ставшего вдруг двумерным, ещё на долю секунды – его неприглядная изнанка, а затем приборы ослепли.

Теперь самое интересное происходило внутри корабля. Это был Ватсон, Ватсон Великолепный, тасующий крошечными пальчиками колоду вероятностей, а хромыми ножками отбивающий безупречный шаффл-степ. Его огромные глаза были плотно закрыты, уши прижаты к голове, а хвост, роскошный полосатый хвост вращался с безумной скоростью. Сейчас Ватсон ничуть не напоминал глупенького лемура, вытащенного из животного состояния многолетними трудами целой своры ученых и инженеров. Нет, здесь дирижировало божество – маленькое, но могущественное.

Каждый раз это зрелище действовало на Виктора подобно галлюциногену. Ему представлялось, что не шаффл-движитель несет «Химеру» во вселенские бездны, а этот бешено вращающийся пропеллер лемурьего хвоста.

Шаффл-степ закончился как всегда неожиданно. Ватсон вдруг обмяк и опустился на четвереньки. Кокон интерфейса вокруг него медленно погас. Штурман тяжело, будто был мертвецки пьян, помотал головой, потом поднял мордочку и пролепетал:

– Кэп, конфета найдётся?

***

К исходу вторых суток, отсчитанных корабельным механическим хронометром, Виктор собрал экипаж в рубке.

– Ребята, до выхода в обычное пространство остались считанные часы.

– Приблизительно четыре с половиной! – встрял Ватсон.

– Спасибо, штурман. Так вот, скоро «Химера» выйдет из шаффла, и боюсь, то, что нас ждёт, не понравится никому.

Лемур явно собрался сунуться с новой репликой, но Виктор остановил его взмахом руки.

– Подожди, дай договорить. Вряд ли я вас удивлю, если скажу, что едва груз попадёт к заказчику, как мы превратимся в нежелательных и крайне опасных свидетелей. Репутация «Трета-Декс» безупречна. Если станет известно, что корпорация ведёт дела с Задворьем, разбирательства не миновать. Вывод сделает и ребёнок. Мы должны исчезнуть.

– А куд… то есть далеко ли? – спросил Ватсон.

Пока Виктор размышлял над тем, как бы помягче ответить, заскрипел вокодер Рига.

– Нас убьют, зверушка, – сказал кеттриец.

– Кэп, он шутит?

– Нет.

– Но как же… Вы же сразу должны были догадаться! Почему тогда согласились на полёт?

– Потому что денежки люблю.

– Разве мёртвым они нужны? – искренне удивился Ватсон.

– Отличный вопрос, штурман. Я думаю, хоронить нас рановато. Возможности хозяйничать в Задворье у «Трета-Декс» очень малы или вовсе отсутствуют. Иначе им просто незачем было нанимать нас. Значит, ликвидировать нас смогут лишь тогда, когда мы вернёмся обратно.

– Могут и здесь, – заметил Риг. – Чужими руками, как выражаетесь вы, люди.

– Лемуры тоже так говорят! – воскликнул Ватсон. – А как говорят кеттрийцы?

В наступившем молчании Риг отключил вокодер, а затем протрещал сложную фразу, не лишенную музыкальности.

– Здорово! – восхитился лемур. – Это можно перевести?

– Безусловно, – процедил Виктор. – Вычислитель справится в два счёта. Иди к себе в каюту. Там, в тишине, вы с ним отлично поболтаете.

– Зачем вообще его приглашали, кэп? – спросил Риг, когда лемур ускакал, неся в каждой лапе по конфете.

– Хотел, чтобы он тоже знал. Глупо получилось, да?

– Нет, получилось правильно. Решение всегда принимает матка, но даже самая безмозглая личинка в Рое должна это решение узнать. – Риг для внушительности притопнул. – Так какие идеи по спасению наших шкур?

Ответить Виктор не успел. Дико взвыли тревожные ревуны, корабль затрясло, будто в эпилептическом припадке. «Химера» выходила из шаффла. Раньше срока.

Недостающие восемь сотых вероятности благополучного исхода наконец-то проявились.

***

Удивительно, но их выкинуло почти на месте. От предписанной точки встречи корабль отделяли всего-то полторы астрономические единицы. Меньше суток крейсерского хода для самого паршивого суба.

Однако для внесистемника это расстояние было непреодолимым. Ньютоновские двигатели «Химеры» слабы и рассчитаны на маневрирование в пределах орбитальных станций, а это – всего лишь сотни километров. Максимум тысяча-другая при полной заправке.

Чтобы сдвинуться с места, необходимо было снова нырнуть в шаффл. Однако возможность такая отсутствовала. Ватсон полностью потерял веру в успех. Его ПУР сейчас равнялся нолю. Лемур надрывно мяукал, колотил себя кулачками по голове, а стоило подвести его к кокону шаффл-интерфейса, впадал в настоящую истерику.

Отчаявшись бороться со страхами маленького штурмана, Виктор сделал ему инъекцию успокоительного, уложил в койку, а сам отправился в машинный отсек.

Кеттрийца там почему-то не было. Обнаружился он в трюме. Медленно раскачиваясь, Риг стоял над вскрытым контейнером. Из переднего манипулятора механика торчал блестящий клюв плазменного резака. Остро пахло расплавленным керлитом.

– Что там? – спросил Виктор.

– Ничего. Пусто.

– А в остальных?

– То же самое.

– Дьявольщина!

– Кэп… – Риг качнулся чуть сильнее и внезапно оказался рядом с Виктором. Движения заметить не удалось, лишь запоздало раскатилась по полу дробь коготков. – Кэп, чего я не знаю о вас?

– Это допрос? Потрудись-ка объясниться.

– Объясняюсь. Если груза в контейнерах нет, то везем мы нечто иное. Либо меня, либо Ватсона, либо вас. Но таких, как я – миллиарды. Без корабля я не стою вообще ни гроша. Таких, как Ватсон – тысячи. Да, он ценный кадр, но на сумму заключённого вами контракта можно купить целую стаю штурманов с ПУР в сто процентов. Возможно, мы продали «Химеру»? Опять нет. Корабль у нас совершенно рядовой, я знаю это точно. Остаётесь вы.

Виктор невесело усмехнулся.

– Безупречно, Риг. Мои поздравления. До меня самого это дошло только вчера. Дело в том, что я могу вести корабль через шаффл.

Если даже кеттриец удивился, внешне это никак не проявилось.

– Но ведь штурманские имплантаты невозможно приживить человеку?

– Во мне нет имплантатов. Единственное приспособление, которое нужно для шаффл-степа, находится здесь. – Виктор постучал пальцем по выбритому черепу. – Полгода тренировок в юном возрасте, и готово. Спасибо отцу, который был законченным анархистом и с прибором клал на официальную политику. Когда-то все штурманы Земли были людьми. А потом началось… Борьба за права высших животных, забота о психическом здоровье косменов и прочая ерунда. Прошло каких-то семь-восемь десятков лет, и уже почти никто не помнит, что первый шаффл-степ был отбит человеком.

– Так что же теперь делать? Куда податься? Здесь нас ждут препараторы, дома – убийцы.

Виктор с удовольствием отметил местоимение «нас» и сказал:

– Летим туда, куда направлялись. Думаю, проблема уже разрешилась.

– Это предчувствие? Включились тайные мыслительные резервы человеческого штурмана?

– Почти. Я кое-что предпринял перед отлётом. На всякий случай.

– Править будете вы?

– Да, – сказал Виктор. – Переход через час. Как раз хватит времени, чтоб отправить эти муляжи за борт.

Он кивнул на контейнеры.

– Сделаю, кэп, – сказал кеттриец.

***

Шаффл выглядел как титанический гладкий купол с почти незаметным радиусом кривизны. В наивысшей точке купола, на полюсе, находился Виктор. Стоило ему сосредоточить внимание на каком-либо направлении, вдалеке тут же проявлялась самая обычная дверца, а ведущий к ней путь выделялся двумя параллельными стенами из колышущихся портьер. Разумеется, никаких дверей и портьер не существовало – это мозг подстраивался под запредельную сложность шаффл-пространства. Лемурам, например, шаффл представлялся джунглями, а дельфинам с военных кораблей – океаном.

Оставалось решить, куда двигаться.

Впрочем, ломать голову над выбором не было нужды. Дорожка, по которой двигался Ватсон, еще виднелась. «Портьеры» в месте аварийного выхода частью отсутствовали, а частью превратились в лохмотья.

Виктор расположился к рваной дыре спиной, прикинул скорость скольжения, развел руки в стороны, одну ногу поставил чуть наискосок к вектору движения, носком другой оттолкнулся и двинулся вперёд, отбивая подошвами возникающий в голове ритм.

…Даже после отключения интерфейса ему казалось, что под ногами наклонная поверхность, и он почти незаметно, однако неуклонно скользит и скользит куда-то, словно по льду. Безотчетно он хватался за неподвижные предметы; поняв, что никуда не движется, конфузился, но спустя всего лишь несколько минут вновь начинал чувствовать под ногами предательский уклон.

Выход в обычное пространство Виктор воспринял с огромным облегчением.

Почти сразу облегчение перешло в ужас.

В точке встречи клубилось ещё плотное, но уже начинающее расширяться облако обломков, замерзшего газа, жидкостей. В наиболее крупных фрагментах угадывались останки боевого корабля ВС Земли. Мелочь же ещё совсем недавно являлась двумя или тремя субсистемными катерами Задворья. Чуть поодаль кувыркалась отстреленная рубка малого внесистемника, – пульсирующая яркими вспышками и орущая на всех диапазонах «SOS!».

Виктор направил «Химеру» к ней.

– Что здесь случилось, кэп? – испуганно спросил Ватсон. – Они воевали из-за нас?

– Думаю, да. Ребята из Задворья поджидали «Химеру», а дождались эсминца. У кого-то сдали нервы.

– Но откуда взялся эсминец?

– Джулия привела.

– Ваша сумасшедшая подружка?

– Она. Я угнал контракт с «Трета-Декс» из-под самого её носа. Да ещё при отягчающих обстоятельствах. – Виктор вспомнил висящий в невесомости кокон из одеяла и усмехнулся. – Простить этого Джулия не могла, зато отомстить могла легко. Информация о контрабандных связях с Задворьем всегда встречает всплеск энтузиазма в пограничных службах.

Лемур непонимающе захлопал глазами.

– Джулия сообщила о нашем рейсе пограничникам, те выслали в точку встречи эсминец, – пояснил Риг.

– Единственное, чего никто не учёл – сбой в работе нашего штурмана. К самому интересному мы опоздали из-за тебя, Ватсон.

– Для справки: я не расстроен, – сказал Риг.

– Я тоже, – сказал Виктор.

– Но как они узнали наш маршрут? – не унимался лемур. – Отследить перемещения корабля в шаффле невозможно.

– Жужелица кэпа, – сказал Риг.

– Моя жужелица, – согласился Виктор. – Я подсунул ей ривер-кристалл, дал задачу расколоть защиту и прочитать координаты выхода. Полутора часов хватило. Когда взлом закончился, я сделал вид, что психанул – для возможных наблюдателей из «Трета-Декс» – и швырнул коммуникатор в стену. Но легонький удар повредить кеттрийскому устройству не способен. Джулия нашла жужелицу, узнала координаты встречи и помчалась к пограничникам.

– То есть вы с самого начала собирались сдаться им, кэп.

– Не совсем. Я просто решил дать всем участникам чуточку возможностей для выбора.

Рубка внесистемника приблизилась. Уже невооруженным глазом были видны опознавательные знаки и название, выписанное размашистыми красными буквами: «Сиу».

Штанги манипуляторов бережно охватили рубку и втянули в трюм.

Через минуту давление пришло в норму. Кеттриец сноровисто вскрыл шлюз, и Виктор с опаской пролез в еще горячее отверстие.

Его не было долго.

Наконец из шлюза что-то показалось. Выплывший предмет напоминал миниатюрную звезду, готовую стать сверхновой – клубок извивающихся протуберанцев различной длины, формы, цвета. Прямые, волнистые, заплетённые в косички, связанные пучками, превращённые в иглы или спирали.

Волосы.

Клубок негромко гудел, словно внутри у него находилась жужелица. Лемур взвизгнул. Не то от ужаса, не то от восторга.

– Что это, Риг?

– Коллекция Джулии.

– Скальпы? Так она действительно их снимает?

– Спросишь у неё сам, – сказал появившийся из люка Виктор. Несмотря на пару-другую свеженьких царапин, перечеркнувших лоб и щеку, лицо у него было чрезвычайно довольным.

– У вас кровь, кэп! – воскликнул Ватсон – Там были враги? Вы сражались?

– Там была я, – сообщила шагнувшая в трюм женщина. Черноволосая, высокая, красивая, но очень уж суровая. За её плечо цеплялась хорошенькая самочка галаго. Вместо глаз у зверушки переливались фасетчатые полусферы зрительных протезов. – Что касается скальпов, они ненатуральные. Это графические копии. Впрочем, один я сегодня едва не сняла по-настоящему.

– Да уж, – сказал Виктор, машинально проведя рукой по выбритой макушке. – Экипаж, познакомьтесь с Джулией и Мадонной. Их механик, к сожалению, погиб вместе с кораблём.

– Достойная смерть, – проскрипел Риг.

– Разделяю твои чувства, паук, – сказала Джулия.

– У кеттрийцев нет чувств! – заявила вдруг самочка галаго с апломбом.

– И они не пауки! – подхватил Ватсон.

– Чувствую, вы подружитесь. – Виктор кивнул Ригу: – Готовь корабль к шаффлу. Мы уходим.

– Направление, кэп?

– К Земле. У нас с Джулией возникла идея открыть частную школу штурманов.

– Скромную. Бюджетную. Без установки имплантов и прочей чепухи. Для людей, – сказала женщина.

– Гонорара от «Трета-Декс» должно хватить. Искать нас не станут, для всего мира мы погибли.

– Понадобятся новые личности, – уведомил кеттриец.

– Их у меня в достатке.

Джулия протянула вперёд раскрытую ладонь. Выписав спираль Юинга, на неё опустилась жужелица, опутанная графическими копиями скальпов.