Пока ты спишь - враг качается. Часть 2. Дикий гринд

10

10.1

На внутреннем взоре летят строки с информацией, не вчитываюсь, выхватываю самую суть. Еще один уровень, достижение «Убийца убийц», достижение «Тут магии нет», пара плюшек. Ясно. Приятно, но ничего такого. Все предсказуемо, все ожидаемо.

Хлопаю Ивана по спине:

— Ты как, дружище, живой?

— Это пи*дец! Он почти захватил меня. Мы с ним настолько объединились, что я мог его мысли читать. Знал бы ты, что у него в башке творится. Он реально долбанутый. Ты в самый последний момент успел.

Черт! Вскакиваю, разворачиваюсь к избе, но тут же успокаиваюсь. Из дома выходят те, кого я побежал спасать. Выходят спокойно и, можно сказать, устало.

— Сиди, — успокаивающе машет рукой Лена. — Все мертвяки просто встали и не шевелятся. Мы их в один угол столкали. Никто среди них не возражал.

Я кивнул и снова умостился на пятую точку. Всё, как и ожидалось. Без кукловода, без управления, зомбакам нет никакого интереса не то, что нападать, они даже в движении смысла не видят. Так что теперь они не опаснее тумбочки.

Но долго сидеть не пришлось — через пару минут пошли освобождать наших недоСистемщиков, что упакованными связками лежат в бане. Расчистили завал у дверей, вскрыли, развязали. Как оказалось совсем не зря принимались такие меры. Наш доморощенный некромант без проблем захватил над ними контроль, но видя их беспомощность через пару минут бесплодных попыток освобождения, отключился.

Двор и изба представляли из себя залитое кровью и прочими жидкостями поле боя. У входа валялись слабо-шевелившиеся расчленённые трупы и конечности, внутри вообще всё было усеяно мёртвыми телами. Часть «системщиков» увидев подобное, тут же, схватившись руками за рты, убежало за баню.

— Что делать с ними будем? Нельзя так это оставлять, — растирая занемевшие руки еще более хриплым голосом спросил подошедший Денис.

Я окинул взглядом двор и избу.

— У нас два варианта. Или закопать, или сжечь тут всё. Вместе с домом. Но он твой, так что решать тебе.

Парень кивнул и задумался.

— Жгём все к чертям, — просипел он наконец, рубанув рукой воздух. Словно отсекая прошлое, отрубая все концы. Сжигая все мосты.

Дальше была нудная и мерзкая работа.

Затащили все тела в избу, обложили стоящих зомби бумагами и всем, что может гореть. Они были вместе. Убитые представители Великого Вала и убившие их внеСистемщики. Лежали рядом, забыв про вражду. Смерть всех уравнивает. Смерть всех примеряет.

Натащили в помещение сухого сена из сарая. Из канистры с керосином, найденной в доме, облили тела, пролили дорожку, которую Денис поджег, чиркнув зажигалкой.

Яркий огонек побежал внутрь. Освещая темные, залитые кровью сенцы. Освещая черные глаза зомби, безмолвно и безучастно смотрящих в пустоту. Освещая наших мертвых товарищей, погибших в этой далекой деревушке. Только мы знаем их судьбу, только мы знаем конец их жизни.

Пламя, жадно поглощая сухую бумагу и сено, увеличивалось в размерах. Облитые керосином зомбаки мгновенно загорелись. Но эта неприятность была слишком мала, чтобы потревожить их гниющие мозги. Черными глазами они смотрели в окно. На улицу. На стоящих в некотором отдалении живых людей, наблюдающих за огнем. Возможно, они завидовали им.

Внутриглазная жидкость вскипела, разрывая наружные оболочки. Дряблая, посеревшая кожа под воздействием высокой температуры чернела, обугливалась. Обгоревшие суставы не могли больше держать тела и ожившие не по своей воле мертвецы один за другим падали на пол. В огонь.

Падали молча и безразлично. Им было все равно на эту неправильную, вторую жизнь. Вряд ли кто-то из них даже осознавал эту жизнь. Возможно, огонь принес им покой.

Огонь ревел. Пламя вырвалось из окон. Его яркие языки взмывали вверх, стреляя перегретым шифером на крыше, треща ломавшимися бревнами, что словно спички вспыхивали в пожаре. Жар отгонял людей за десятки метров от огненной стихии.

Мы разошлись вокруг, контролируя, чтобы огонь не перенёсся на другие строения. Да и что придет в голову зомбакам тоже не понятно. Вдруг они начнут выбегать из горящего здания. Но пока все было в порядке.

Горевшая крыша правильно упала внутрь избы. Стены тоже падали так, как нужно и куда нужно. Лишь пару раз огненные брызги долетали до бани и сарая, но мы успевали вовремя их заметить и потушить. Таскали ведра, обливая крыши и стены, засыпали землей отлетавшие угли и в целом контролировали ситуацию.

Через пару часов все было закончено. Груда раскаленных, ярко-бордовых углей — вот всё, что осталось от дома. Всё, что осталось от страшных зомби. Всё, что осталось от наших товарищей.

Произнесли слова памяти. Бросили на дымящиеся останки дома по горсти земли.

Земля пухом.

Зашнуровали тент, хлопнули дверьми.

Поехали.

Мы возвращаемся в Город.

10.2

Эта неделя была напряженной!

Расселить оставшихся в живых, причем разделить их так, чтобы представители Великого Вала не знали, где живут наши недоСистемщики и наоборот. И, скорее, вот это «наоборот» было важнее.

Хоть АСК Системы у них были не активированы, никто, в том числе и мой Наездник, не давал гарантий, что произойдет, когда они попадут под действие настоящего ретранслятора. И даже если Система не признает их своими, вполне возможно, что их могут как-то отследить.

В общем я начал слушать свою паранойю и развел такую конспирологию, что Штирлиц, в папахе и парашюте, нервно курил в сторонке. Раздельное жилье, связь только через Телеграмм, встречи с нашими недоСистемщиками только в людных местах со множеством входов-выходов.

Я обеспечил их деньгами и контейнерами с Наездниками и вот по истечении этой недели нас стало больше. Адептов Великого Вала стало аж восемь! И только потом мы объединились.

Остальные тоже не теряли времени даром — качались, модифицировались, улучшались. Я давал знания по рукопашному бою, тут же обкатывали их в почти боевых условиях, отрабатывали навыки и спецприемы.

Я на месяц снял небольшое подвальное помещение на окраине города и именно там мы основали свою «блатхату». Бывший магазинчик, разоренный наступавшими по всем фронтам крупными торговыми сетями, закрылся так быстро, что половину прилавков даже не успели продать.

Их мы оттараканили в дальний угол, склад отдали девочкам, а в торговом зале разместились мужчины. Из удобств только маленький туалет, в котором даже один человек мог развернуться только выйдя из него в коридор, и раковина. Поэтому мыться ходили в ближайшую общественную баню, располагавшуюся в паре километров от нас. Женщины всячески выражали свое недовольство столь отдаленному помывочному пункту, но я только разводил руками — мы жили в спальном районе, постепенно превращавшемуся в трущобы. И предприниматели не желали вести в этом месте свой бизнес. А сооружать душевые кабины пока не входило в наши планы.

Но зато полицию и Росгвардию здесь видели только по праздникам. А о камерах скрытого наблюдения даже и не слыхивали. И это было нам только на руку. Можно без особых проблем ходить по улице, не опасаясь быть узнанным и пойманным.

Я изучал новые возможности Телеграмма. Дуров и в самом деле делал все, чтобы его программа оставалась самой конфиденциальной в мире. Он словно объявил войну Системе, делая все, чтобы Сопротивление могло контактировать друг с другом. Мгновенные группы, быстрые сообщения по хештегу, рассылка через подгруппы. Почти каждый месяц его программисты выкатывали обновления с новинками. Понимая, что не в состоянии бороться с инопланетными вычислительными мощностями, они добивались анонимности пользователей и их переписок другими, зачастую, крайне неожиданными решениями.

Например общий чат. Вместо секретности — общая доступность. Вместо закрытых комнат с десятком собеседников — один большой общий канал. Десятки миллионов людей переписывались в одном общем чате. Тысячи, десятки тысяч сообщений каждую секунду. Арабские, английские, русские и немецкие буквы, иероглифы разных стран сливались в один, трудно различимый поток. Фотографии, картинки, смешные мемы и видосики проносились в телефоне как экспресс. Лента летела со скоростью урагана. И только специальные метки давали вычленить нужных тебе собеседников и их сообщения. Метки, о которых вы договаривались заранее. Возможно даже при личной встрече. Или через третьих лиц. Отследить, связать воедино такое количество сообщений, не обладая дополнительной информацией очень и очень сложно.

Иван делился со мной знаниями, кидал ссылки на быстрые группы, на закрытые, кочующие форумы. Вместе изучали интересное и перспективное.

И однажды в телеге мелькнуло название нашего Города. Стали искать, спрашивать нужных людей, отслеживать особые хештеги.

Спустя несколько дней поиска, пройдя многочисленные проверки и даже сходив в лес, где по указанным координатам под пеньком нашли, бумажку с необходимой меткой общего чата (даже не представляю, как выглядели мы с Иваном, ползающие в лесу и ищущие что-то под старой корягой), мы узнали главное. Раз в несколько дней, в нашем Городе проходят встречи Сопротивления. У них было что-то типа центра, где они собирались, беседовали, обменивались информацией.

Ближайшая встреча через несколько дней. Место — маленький бар, расположенный в подвале старого здания.

— Ты понимаешь, что это может быть ловушкой? — спросил я Вано после того, как мы уяснили место и время. — Подвальное помещение, без окон, с одним, максимум двумя, выходами. Человек, который нам дал эту инфу просто незнакомец. Стоит ли доверять такому?

— Базара ноль, братуха, доверия тут никакого нет. Я сейчас схожу, прогуляюсь до того бара, погляжу что да как. Наметим план, подготовимся. Возможно, что там будет засада, но выйти на Сопротивление очень хочется. Это ж готовые кандидаты в Великий Вал. Надо, Стасян. Надо!

— Да это понятно, что надо выйти на этих чувачков, — я задумался. — Осмотри все вокруг. В баре поизучай, может есть где запасные выходы, проходы в другие подвалы. Наличие камер, укромных мест. Надо будет заранее, за пару дней, выставить наружное наблюдение, понаблюдать за округой и контингентом, порасспрашивать местных.

Кортнев Семен Владимирович

Он попался!

Капкан, который я так долго и тщательно создавал, после нескольких десятков ложных срабатываний, наконец, поймал того, кого нужно.

Я начал понимать это, когда от наблюдателей, контролирующих один из баров, начала поступать интересная информация. Сначала пришел очень здоровый парень, который посидев внутри несколько минут и недопивший даже заказанный чай, ушел в туалет и очень долго оттуда не возвращался. Затем он, крутя головой, сделал пару селфи, направляя камеру в разные места, быстро щелкнул план помещения и вышел на улицу. Там в течение пары часов ходил по округе, заходил во дворы, нырял в кусты, дергал двери ближайших подъездов и фотографировал все вокруг.

После, за два дня до назначенной встречи сторонников Сопротивления, на противоположной стороне улицы припарковалась затонированная в хлам старая, раздолбанная четверка. То бишь ВАЗ 2104. Оттуда никто не выходил, но раз в сутки она срывалась с места, чтобы приехать обратно буквально через десять минут.

Я строжайше запретил как-либо преследовать машину и любых подозрительных людей, что стали часто попадаться возле бара. Главное — не спугнуть.

И чем дольше я изучал происходящее, тем больше убеждался в том, что скоро мы увидим того, кого так долго искали.

О, как долго мы его искали!

Начиная с той бойни, что он устроил в поселке Отказников, вырезав подчистую весь отряд Солдатова. Включая его самого. И лишь только благодаря медблоку Системы ему удалось выжить.

Тогда, проанализировав способности Валовца, мы определили пути развития, чтобы успешно противостоять ему. Какие умения нужны для нейтрализации его чудо-меча, что рассекает любую броню, любую плоть словно бумагу. Какими еще способностями он может обладать. И самое главное — где его искать.

Мы совершенно точно просчитали его последующий шаг — выступление на региональном отборочном турнире в Москве. Подготовили людей для захвата, но сумели засечь уже только на Красной Площади. Солдатов, совершенно точно зная, что Валовец будет выступать, рискнул выйти против него, опробовать свои новый способности.

К сожалению, в дело вмешался АРБИТР. А Сергей недооценил умения противника и его нестандартные ходы. Итог печален. Я потерял боевого товарища и потерял его убийцу.

Нам сообщили, что Валовец вернулся на Землю, в нашу страну, но больше ничего. А начальство поставило задачу — найти! Все перерыть, все обыскать, но найти!

Это оказалось весьма сложной задачей. НеСистемщики помогали нам крайне неохотно. Многое спускали на тормозах, а то и откровенно саботировали приказы. И я ничего не мог с этим поделать — некоторые из них формально были выше меня по званию. Все же антиСистемные настроения были широко распространены.

Но я смог, я прорвался сквозь все заслоны. Сначала выяснили, кто он, затем отследили путь до Города. Оставили небольшую засаду в его родном городке, но противник, успешно ее проигнорировав, устроил сущий разгром в тренировочной Зоне, махом вырезав половину Системщиков того города.

Затем он пропал на несколько недель и вот теперь я чую поклев. Многочисленные ловушки, старательно расставляемые в течении многих недель, наконец-то начали работать.

И за пару часов до назначенной встречи в баре, одна из скрытых камер наблюдения, распложенная рядом с ним, показала объект. Валовец решил лично провести разведку местности.

Давай, родной, гуляй, никто тебе мешать не будет. Никто подозрительный не выйдет тебе навстречу. Никаких непонятных фургонов и машин скрытного наблюдения ты не обнаружишь. Мы не настолько дураки, а техника, земная техника, шагнула далеко вперед, чтобы вот такие лопухи как ты, считающие себя гениями конспирации, ничего не заметили.

Хотя признаюсь — был искус. Вот прямо сейчас объявить план-перехват, зажать эти улочки в кольцо силовиков-Системщиков, да и раздавить этого таракана. Но я сдержался. Слишком мало соратников для такой операции, слишком много сочувствующих победителю на Красной Площади и слишком широки улицы вокруг. Прорвет кольцо, скроется во дворах и все, ищи-свищи его потом по всей области.

Так что сначала заманим его в ловушку, из которой нет выхода, а потом постараемся обойтись своими собственными силами. У меня есть два десятка СОБРовцев-Системщиков, вот они и будут на острие атаки. А остальные будут на второстепенных, прикрывающих направлениях. Чтобы постоять в сторонке особой верности не требуется.

Вот и час икс. Начало запланированной встречи Сопротивления. В десяти минутах езды отсюда в арендованном боксе стоит две Газельки, под завязку набитые вооруженными Системщиками. Еще шесть машин полиции и Росгвардии ждут неподалеку. Итого в операции задействовано чуть меньше сотни силовиков. Плюс операторы, наблюдатели, связисты.

И наконец:

— Пиццу заказывали? — зашуршала рация. Объект появился на камерах!

Среднего роста паренек с небольшой русой бородой. Рядом шагает тот самый здоровый мужик, что проводил первичную разведку. Идут неспеша, уверенно. О чем-то болтают. Смеются.

Я бросил взгляд на другой экран: тонированная четверка все так же стояла напротив бара. Их наблюдатели контролировали территорию. Вернее сказать, думали, что контролируют территорию.

Рассматриваю на экране увеличенное лицо противника. На улице уже темно, поэтому оно из-за подсветки выглядит слегка зеленоватым. Вот этот человек — причина всех наших неудач. Подумать только! Сколько планов рухнуло в тартарары благодаря ему. Невольно всплыл в уме наш, двухнедельной давности, разговор с Батей.

Меня вызвали к нему, когда я проездом был в Москве. Бегал по управлению, тряся кипой бумаг и проклиная бюрократию, когда позвонил его секретарь с приглашением. А когда начальник приглашает, это значит, что начальник приказывает явиться к нему срочно. Вот прямо сейчас.

Поэтому я, запихав бумаги в портфель и оставив его у секретаря, после согласования, зашел в кабинет. В святая святых.

— Алексей Борисыч, разрешите? — плотно прикрыв тяжелую дверь, я на мгновенье замер у входа.

Батя, оторвавшись от экрана, снял очки и приветственно улыбнулся в свои, уже начинающие седеть, усы:

— А, Семен! Проходи, проходи. Заждался уж тебя!

Он вышел из-за стола, пожал мне руку и кивнул в сторону угла.

— Пошли, покалякаем.

Вот значит как. Будем обсуждать дела «семейные». Не секрет, что у нас неофициально существуют несколько команд. Несколько питерских, московские. Они нигде не афишируются и не выделяются, но жестко конкурируют друг с другом. Тянут своих наверх, чужих наоборот, стараясь опустить как можно ниже.

Наш Батя, Седых Алексей Борисович, стал нашим локомотивом, нашим пробойником. Он старательно шел наверх и тянул нас за собой. А мы помогали, как могли. Любыми способами. Законными и не очень.

Вступление в Систему не сильно изменило правила игры. Только цели стали другие да добавились средства к их достижению. Это только у простых, ограниченных десятой ступенью развития пользователей Системы установленный АСК является контролирующим органом, без одобрения которого они и шагу сделать не могут. Для нас, для служителей Системы, установленный имплант стал мощным инструментом, помогающим в развитии и не лезущим куда не надо.

И сейчас, когда Седых одним из первых в структуре установил себе АСК, мы на коне. Большинство переговоров с гостями со звезд происходит с участием нашей команды. Основные плюшки достаются нам. Остальные спохватились слишком поздно и теперь всеми силами пытаются наверстать упущенное.

В углу стояло два кожаных кресла с низеньким, резным дубовым столиком между ними. Я уселся в «свое» кресло, начальник тем временем прошёл к бару. На поднос поставил початую бутылку коньяку, пару пузатых бокалов-снифтеров и коробку с сигарами.

Щелкнул выключателем, распложенным в глубине бара. Вверху мягко зашелестел кондиционер. А помимо него включилась куча систем защиты. От резонаторов на оконных стеклах, исключающих съем их вибрации направленными микрофонами, до создания купола полного радиомолчания. Разговор будет максимально секретным. Я внутренне собрался.

Алексей Борисович разлил по бокалам коньяк, открыл коробку, подтолкнул ко мне коробок со спичками и гильотинку. Достал две мраморные пепельницы.

Отщипнув кончик и раскурив сигару, я макнул ее незажжённый край в коньяк. Знаю-знаю, что это моветон, бред и вообще все такое. Но мне нравится. Это главное.

Слегка покатал напиток на дне бокала, наблюдая, как маслянистая янтарная жидкость, оставляя характерные разводы, стекает по стенкам. Поднеся его к носу, вдохнул благородный аромат, а затем сделал небольшой глоток.

Божественно.

Сделал затяжку. Настоящие кубинские сигары, вручную скрученные на обнаженных бедрах красоток-мулаток. Легенда, но наслаждаясь тончайшим ароматом, так и хочется в нее поверить.

Мы молчали несколько минут, смакуя напиток и сигары. Наконец, Алексей Борисович, указывая раскаленным кончиком сигары вверх, произнес:

— Наши кураторы сообщили мне, что они почти полностью уверены, что тот Валовец именно тот, кто им нужен. Вернее, не он, а его АСК, но это, по сути, одно и то же. Они мелкой гребенкой прочесали наши низкие орбиты и обнаружили там микрочастицы капсулы, на которой он прилетел. Видел бы ты их глаза, когда мы беседовали об этом.

Он затянулся, давая мне время на обдумывание ситуации.

— Они очень, прямо очень сильно, просили найти его как можно раньше. Желательно живым. Как они объяснили, Наездник проще идет на контакт, когда находится в теле носителя. Но, в крайнем случае, и мертвым. Главное, чтобы тело и голова пострадали как можно меньше.

— А что мы будем говорить Тридцатьседьмому? Он ведь обещался провести турнир между Системой и Великим Валом.

Босс пожал плечами:

— Скажем, что он погиб. Это Игра, не более. Да и что-то говорит мне, что с АРБИТРом не все так просто. На следующий день после того позора на Красной Площади наши кураторы выглядели очень напуганными. Будто они совершили какую-то гадость и теперь ждут заслуженного нагоняя. А потом, спустя пару недель расслабились. Так что у меня есть ощущение, что Тридцатьседьмого мы больше никогда не увидим.

Батя помахал сигарой словно перекрестился и воздел глаза вверх. Я замер, пораженный:

— Они столько говорили про АРБИТРов, буквально облизывали, боготворили и пылинки с него сдували, а потом так?

Я поднял брови вверх.

— Да. А потом так. Потом они увидели того паренька с мечом и их планы резко изменились. Хотели одно, а сейчас хотят и то, и Валовца в придачу.

Алексей Борисович глотнул коньяку, заскрипел кожей кресла, наклоняясь ко мне поближе, доверительно глядя в глаза. Зашептал:

— Приведи его ко мне, Сема! Ко мне! Не к Системе! Нам нужно узнать, зачем он им нужен. Зачем ради него они пошли на нарушение основ Игры. А там уже посмотрим, что с ним делать. Сдадим наверх или себе оставим.

Я залпом выпил коньяк десятилетней выдержки, стоящий как полет до Нью-Йорка и обратно, и произнес:

— Приведу, Батя. Приведу!

И сейчас тот, за кем охотилось полгалактики, неспеша подходил к расставленной мной ловушке. Объекты, по-воровски оглянувшись, наконец, хлопнув дверью, скрылись внутри.

Бар «Подземелье» — гласила вывеска, скупо подсвеченная неоновыми лампами. Я знал, что там за дверями. Крутой спуск вниз, семь ступенек, затем поворот направо, еще лестница — четыре ступеньки и деревянная, тяжелая дверь. У входа на высоком табурете сидит охранник, а дальше восемь четырехместных столов, барная стойка, небольшая сцена чуть левее, широкая панель телевизора и всё, место в зале закончилось. За стойкой вход на кухню. Там небольшая варочная поверхность, пара столов, холодильник для пивных кег.

Бросил взгляд на часы: с момента, когда Валовец зашел внутрь прошло двадцать минут. Наверняка они расслабились, может выпили пивка и теперь мирно беседуют. Поднял рацию:

— Работаем.

10.3.

Лена

(Музыка, под которую рекомендую читать часть: Kavinsky — Nightcall)

В динамике наушников звучала дрянная русская попса. Лена ненавидела дрянную русскую попсу. Ей по душе были чудные, внеземные, вневременные звуки синтвейва. Ее друзья в Воронеже, услышав подобное, крутили у виска: «Совсем девка на восьмидесятых помешалась». Мать, послушав разок, только хмыкнула: «Неплохо». А ей нравилось. Тягучие, окунающие в светло-неоновое будущее мелодии, от которых хотелось дышать и жить.

А сейчас дрянная русская попса.

Задумка была проста. В телеграмме создается общий чат, в который добавляются все люди, участвующие в операции. И включается музыка. Негромко, но чтобы было уверенно слышно. Глава операции является ретранслятором. До этого Иван несколько дней подряд заходил в бар, чтобы проверить связь: интернет там уверенно брал четыре джи в любом углу. Даже в туалете.

Как только музыка обрывается — значит что-то пошло не так. Значит, связь начали глушить. Значит, группа в баре находится в опасности. Значит, дальше действуем по согласованному плану. Стас, недолго думая настроил в чат передачу с «Русского радио», по которому звучал очередной русский топ десять. Так что все в чате сейчас слушали сладко- и нудноголосых мальчиков и девочек, вещающих о своих разбитых судьбах, несчастных любовях и очередных дансах на танцполах.

Лена сидела в темном подъезде в промежутке между третьим и четвертым этажом и контролировала вход в бар. Сидела уже третий час. До этого тут находился Василий, оставивший после себя полную банку окурков. Ярко-красная жестянка из-под кофе неприятно пахла, поэтому Лена рискнула покинуть свой пост и оттащила ее на этаж повыше. Мимо несколько раз проходили жители, но девушка, прикинувшись шлангом, гордо игнорировала их, уставившись в экран телефона.

Два часа назад ее добавили в этот музыкальный чат. Два часа она слушает весь ужас и деградацию русского попа. Десять минут назад в подвал спустились Стас с Иваном.

Стас.

Даже от упоминания его имени у нее начинало быстрее биться сердце. В свои шестнадцать (почти семнадцать!) Лена, как и любая порядочная девочка пережила несколько влюбленностей, которые были навсегда и до среды. Бросала она, бросали ее. Гормоны плескались, каждый раз казался последним и до гроба, но через неделю новый красивый мальчик занимал место в сердце, и боль расставания заменялась сладким трепетом внизу живота.

Со Стасом все было по-другому. По крайней мере ей так казалось. Сильный, ловкий, уверенный в себе парень — мужчина, который неоднократно спасал ее от неминуемой гибели. Она тонула в его глазах, захлебывалась от речи и держалась за стенку от головокружения, когда он разговаривал с ней.

А еще она ревновала. Горячо, жгуче. Когда он хохотал с Лилей, когда мерзкая Юлька трясла перед ним своими мерзкими кудряшками и сверкала своими мерзкими веснушками. Ее заполняла ярость, кровь бросалась в глаза. Тогда она уходила в угол, где висела боксерская груша и лупила ее почем зря. И ярость уходила, приходило понимание, что он, Стас, ей ничем не обязан и ничего не обещал. Но все равно…

Поэтому в самом потаенном месте, на дне сиреневого рюкзака, она хранила цепочку, который он подарил ей взамен той, отданной бандитам. Вот и сейчас, сидя на подоконнике, она засунула руку в рюкзак и перебирала там тонкую золотую ниточку. Гибкие пальцы с чувствительными подушечками чувствовали каждое звено, каждый изгиб цепи. Они действовали успокаивающе, расслабляюще.

Потому что Лену трясло. От страха, от напряжения. И она не понимала за кого ей страшно больше: за Стаса или за себя. Он, их лидер, долго сомневался в необходимости брать ее на операцию. Все же девушка, да еще и несовершеннолетняя, но ей каким-то образом удалось убедить его. Что она ответственная, что она может постоять за себя, что она не подведет.

Зажжённые фонари освещали проезжую часть, по которой лениво ездили припозднившиеся машины. Только распустившиеся ярко-зеленые листья резко контрастировали с серым, пыльным асфальтом. Внизу стояла синяя четверка, в которой сейчас сидел Денис. Редкие прохожие торопились домой.

Лена вдруг поняла, что уже секунд двадцать не слышит музыки. Торопясь, трясущимися руками достает телефон из кармана, разблокирует его, черкнув на экране простой код. Вместо уверенных пяти палочек с циферкой четыре сейчас на экране горел крест. Черт! Все-таки это случилось!

Она лихорадочно соображала, что делать дальше, вспоминая данные инструкции, когда услышала на улице дикий рев мотора и затем резкий скрип тормозов. Выглянула в окно, вниз.

Возле синей тонированной четверки встала ГАЗелька. Цельнометаллический белый с ржавчиной корпус. Такие сотнями ездят по городу, на такие совершенно не обращаешь внимания.

Раздвижная дверь в центре корпуса съехала в сторону и Лена увидела торчащие оттуда стволы автоматов с накрученными на них длинными трубками глушителей. Стволов пять, не меньше. И из них полыхнуло огнем.

Гулкие шлепки пуль о корпус, звон бьющихся стекол, лязг затворов и веселый звон рассыпающихся гильз. Пятимиллиметровые стальные снаряды пробивали тонкую жесть корпуса машины насквозь, прошивали обшивку кресел, вырывая куски уплотнителя, выламывали пластик, впивались в стену стоящего позади ВАЗа здания. Машина тряслась от попаданий словно в эпилепетическом припадке. Вот с грохотом лопнуло колесо, отчего корпус сразу просел влево, через пару мгновений пуля пробила и левую покрышку. Воздух со свистом выходил сквозь разорванную в клочья резину. На серый асфальт хлестала какая то жидкость. То ли бензин, то ли масло. А может и кровь Дверь водителя, крыша и лобовое стекло буквально за пару секунд стали напоминать решето. Затем стальной смерч перенесся на задние сидения, уничтожая последние шансы на выживание сидевшим в машине. Длинные султаны пламени вырывались из стволов, разогревая коробки глушителей, от чего те начинали светиться малиновым светом.

Двадцать секунд и вместо машины остался один изъеденный пулями труп.

Зажав рот, Лена с ужасом и брызнувшими из глаз слезами, наблюдала из окна за расстрелом машины.

Ревя движком из подворотни вылетела еще одна ГАЗелька, остановившись возле входа в бар.

10.4

Стас

Наконец всё закончено. Вся подготовительная работа завершена. На данный момент большего, чтобы еще как-то обезопасить себя, мы сделать не можем. Нет ни средств, ни, что самое печальное, людей. И так в операции задействованы все Валовцы.

Хотя может я не прав, как утверждает Иван, и встреча пройдет чисто, гладко и без задоринки. Хочется ему верить. Но не совсем получается.

— Ну, вперед, — выдохнул и открыл дверь съемной квартиры, которую мы сняли в паре кварталов от бара.

— Не бзди, братуха. Через пару часов мы будем веселые, пьяные и в кругу новых друзей! — Вано прям светился оптимизмом.

Покружили чуток по кварталу, пробираясь кустами и пустырями, спугивая кошек и пьяниц, сбивая возможную слежку. Посидели минут двадцать на скамейке в соседнем с баром дворе. Между нами стояла полторашка с пивной этикеткой, хотя на самом деле внутри был квас. Иван кривился, но пил, изображая из себя пятничного выпивоху.

Включил в общий чат музыку, настроил наушник, и мы, изображая из себя чуть подвыпивших, хохочущих друзей, пошли.

Толкнул первую, скрипучую дверь, спустились вниз по плохо освещенной лестнице и натыкаемся на вторую. Условный стук (боже, какая конспирация!). Бар прекращал прием клиентов за час до закрытия и закрывал вход. За этот час войти можно было по специальному сигналу, который скидывали в чате Сопротивления за пару часов до.

Гулко стукнул засов. В образовавшуюся щель выглянул луч света от висевшей прямо за дверью яркой лампы и показалось мужское лицо с всклокоченной бородищей. Посмотрел на Вано, посмотрел на меня. Прищурился на несколько мгновений, а затем его глаза расширились от узнавания.

Распахнул дверь, одновременно захлопнув ладонью рот. «М-И-Ш-А» — прочитал я корявые буквы на пальцах.

— Это он! — зашептал он, наконец пропустив нас в зал. — Он!

Человек десять сидевших в зале уставились на нас. Заинтересованно, недоверчиво, с надеждой. Здесь уже не было посторонних. Все пришли посмотреть на меня. Убедиться, что произошедшее на Красной Площади, правда. Что символ их сопротивления и в самом деле существует.

Они были разные. Интеллигенты и офисные менеджеры, рокеры — завсегдатаи этого бара и современная молодежь. Мужчины, женщины. Но всех объединяло одно. Сопротивление. Все были здесь только по этой причине.

Конечно, без доказательств не обошлось. Продемонстрировал им гравимеч, для наглядности рубанув подставленный тяжелый, дубовый стул. Даже жалко было портить такой раритет, но Миша — хозяин бара, твердо сказал: «Руби!», и я рубанул.

Быстро, как только мог, пытаясь добиться того эффекта, что обычно показывают в фильмах. Когда разрубленный пополам предмет или тело, постояв секунду-другую, плавно разъезжается на части. Жаль, что в реале такого не бывает. Гладко отсеченная деревяшка тут же съехала вниз, стуканув об пол.

Поохали, поцокали, водя пальцами по идеальному, можно сказать отполированному, срезу. И только тогда поверили окончательно. Только тогда их глаза зажглись надеждой.

Собрались за один большой стол. Миша, накидав скромной снеди, быстро организовал по паре больших кружек пива на каждого «за счет заведения», схватился за пульт телевизора — добавить громкости. «Чтобы снаружи не было слышно», — объяснил он.

— Это так не работает, — объяснил я ему. — Снаружи будет слышен и наш разговор, и звук от телека. Лучше убавь ее до минимума, так возможно услышим, что будет происходить с той стороны двери.

Начали обмениваться информацией. Особенно в этом преуспел один паренек, поклявшийся, что хакнул, то есть взломал, сервер губернатора. И нашел там множество информации о распространении Системы и, в том числе, и о городах страны, где системщиков прогоняли поганой метлой. Их немного, но они есть.

И в это время музыка в моем наушнике, задребезжав, отрубилась. Бросил взгляд на Ивана.

— Началось!

Иван

Иван сколько себя помнил никогда не боялся. Ничего и никого. Ни в совсем юном возрасте, ни потом, подростком, ни сейчас. Всегда смело шагал навстречу опасности. Прыгнуть с моста в реку? Легко. Залезть в сад к соседу с ружьем, заряженным солью? Пошли! Подраться со старшаками? Я первый!

В детстве он всегда был сильнее и крупнее одногодок и возможно поэтому побеждал страх. И парней постарше.

Потом была шарага, армейка, работа в автомастерской. Везде была выпивка, везде были «подвиги», везде были драки.

Он вовремя опомнился, порвал с алкоголем, порвал со старыми друзьями. В автомастерской познакомился со Стасом и вроде как подружился с ним.

Затем Стас пропал и пришла Система.

Иван был критичен к себе и понимал, что он не очень умный. Решение сложных задач или философских дилемм было не для него. Все же природа компенсировала его силу. Но понаблюдав какое-то время, он понял, что не всё так хорошо с Системой, как обещали и показывали.

Стал расспрашивать знакомых и приятелей, вести беседы, делать выводы. Но все в его кругу только отмахивались от настойчивого приятеля и с нетерпением ждали, когда же в их город приедет грузовик с пилюлями от Системы. Которого всё не было и не было.

Тогда он полез в интернет. И понял, что его подозрения не напрасны. Сеть была полна негативных рассказов о Системе. Иван копил ее, сохранял, систематизировал. И в один прекрасный момент решил действовать. Он придумал план о внедрении в Систему и подрыве ее изнутри. Словно засланный агент влияния.

К счастью, именно в этот момент его нашел Стас. И показал и рассказал, как на самом деле обстоят дела. И все оказалось гораздо хуже, чем он думал.

Но Великий Вал в лице его друга дал инструмент для борьбы с врагом. Всё это время, до встречи в этом подвале, Иван усиленно тренировался. Взял несколько уровней и успешно модифицировал тело. И хоть он и не верил, что тут, в баре, будет засада, где-то там, глубоко внутри себя, он ждал драки. Ждал, когда сможет всерьез применить свои новые способности, с которыми он ощущал себя каким-то супергероем. Не Суперменом, конечно, но Халком-то точно!

Музыка, звучавшая в наушнике и под которую так прикольно танцевать, неожиданно замолкла.

— Началось, — едва слышно шепчет Стас.

Иван резко вскакивает, отчего тяжелый стул с грохотом падает на пол, и бежит в сторону двери. Опрокидывает ближайший стол. Крепкий, с толстенной столешницей, которую не сломать в пьяной драке, стол. Двигает его ближе к входу. Не вплотную, а так, чтобы оставалось расстояние в пару метров. Роняет еще один и также тараканит его ко входу.

Рядом скороговоркой говорит Стас. Он успокаивает и разъясняет соратникам план. План, который они придумали и отрепетировали в меру возможностей на своей базе. Люди боятся, люди кивают головами и вроде как слушаются.

Иван не смотрит на них, ему некогда. У него важная роль, которую надо выполнить безукоризненно. Вроде всё готово.

Замер за опрокинутым столом, в нише у стены. Закрыл глаза, заткнул ладонями уши, открыл рот.

Вышибной заряд с треском выбил замок и петли входной двери. С дымом, с грохотом она упала вовнутрь. Следом в помещение влетел маленький шарик.

Взрыв, ярчайшая вспышка.

Сквозь гул в ушах Иван услышал крик:

— Всем лежать! Работает спецназ!

10.5

Лена

Она еще вытирала слезы, когда из ГАЗели, расстрелявшей их «четверку», выскользнули три темные фигуры, затянутые в униформу. И все бы ничего, но последний выходивший поднял голову в каске вверх. Как раз на то окно, из которого глядела девушка.

Внутри все обдало холодом. Ее заметили! Липкие пальцы страха вцепились в позвоночник, сжали живот. Как тогда, на соревнованиях. Когда она проиграла.

И без того крайне условный план трещал по швам. Мысли метались, мозг усиленно работал, предлагая кучу вариантов событий.

Снизу хлопнула подъездная дверь и по бетонным ступеням часто-часто застучали подошвы ботинок, подкованные чем-то металлическим. Цок-цок-цок.

Рывком сняла мешавшую куртку, оставшись в тонкой футболке, бросила ее на подоконник. Вызвала ножи.

Лена.

Уровень: 12

Класс: дуэлянт

Умения: «Рывок», уровень 2. За счет модифицированных мышц ног, совершается быстрый прыжок вперед. Показатели на данном уровне: скорость перемещения 30 м/с, дальность рывка максимум 3 м.

«Ножи», уровень 2. С помощью гравиоргана создаются парные ножи по параметрам, определяемым пользователем. Время существования напрямую зависит от толщины режущей кромки ножей. Обладает большинством физических свойств холодного оружия. Обладает свойством «мерцания», не менее двух раз до перезарядки Перезарядка — 10 минут.

Чтобы увеличить время существования ножей Лене пришлось значительно ухудшить их характеристики. Теперь это были не имбо-пухи, способные порезать все с одного взмаха. Сейчас они сильно походили на обычное боевое, холодное, остро заточенное оружие. Единственное отличие заключалось в том, что ее ножи никогда не тупились. Даже после тысячного удара о бетон.

Нож в левой руке напоминал керамбит. Брался обратным хватом, имел серповидное десятисантиметровое лезвие, напоминающее коготь тигра и заточку с внутренней стороны.

Нож в правой — обоюдоострый, кинжального типа с длиной лезвия двадцать сантиметров. Нож вызывал уважение и некоторую оторопь у тех, кто видел его впервые и скорее напоминал небольшой римский меч — гладиус.

Присела на лестнице, прижавшись к стене, чтобы ее обнаружили как можно позднее. Она надеялась, что полутемнота в подъезде, освещаемом лишь светом уличного фонаря, проходившим через окно, не даст искавшим сразу же ее обнаружить. Замерла, стараясь даже дышать реже. Мысль о побеге наверх, через чердак, отвергла со второго раза.

Цоканье все ближе. СОБРовцы шли не скрываясь, уверенные в себе и своих силах. В руках верные КСюхи, на шлемах опущенные вниз ПНВ 4-го поколения. И они даже увидели Лену. По крайней мере первый из них. Увидел расширенные глаза цели. В следующий момент в его животе, внизу, будто взорвалась огненная бомба.

Лена как сидела на корточках, так и использовала «Рывок». Заранее выставив нож вперед. Стены, лестницы, перила размазались, потекли. Словно акварель на холсте у неумелого художника.

Мышцы сократились, и она мгновенно скакнула на два с половиной метра вперед. Поднырнув под выставленный вперед автомат. Врезавшись в первого спецназовца. Вытянутый нож с размаху воткнулся в его тело под кевларовый фартук. Что-то горячее потекло по ее руке, а человек начал оседать. Потянула руку назад, вытаскивая нож, выпрямилась, больно стукнувшись о болтавшееся сверху оружие и подхватила СОБРовца левой рукой, не давая тому завалиться на нее.

Второй, ступавший следом Системщик, инстинктивно отпрыгнул назад, к третьему, шедшему сзади на некотором отдалении. Это его и сгубило.

Лена, высвободив окровавленный нож, метнула его вслед. Гравитационная линза, обладающая теми же свойствами, что и обыкновенный нож, воткнулась в раскрытый рот спецназовца. Выбила передние зубы, пробила нёбо, пронзила мозжечок и застряла в задней черепной кости.

Лена потянулась за ножом. Тот, мигнув, исчезнув из пробитой головы Системщика, вновь оказался в ее руке. Сработало первое «мерцание».

Полутемный подъезд озарился ярчайшими вспышками. Третий открыл огонь из своего АКСУ. Толстая трубка глушителя плохо справлялась в гулком подъезде, поэтому грохот выстрелов сразу перекрыл все звуки.

Лена изо всех сил держала дергающееся тело СОБРовца. Каждое попадание пули в его тело ощущалось увесистым тычком.

Левая рука, та, что держала врага подмышку, вскипела от неудержимой боли. На внутреннем взоре, в углу, мелькнула строка:

Зафиксировано три попадания в левую кисть. Повреждения наружных покровов, мышц и костей. Проводится регенерация.

Мертвое тело спецназовца валится на лестницу. Следом, кубарем, кувырком прямо по упавшему катится вниз Лена. Каблуком ботинка выбивает вниз и в сторону ствол автомата. Он только начал опускаться, перемещаясь за стремительной целью, а сейчас ломая указательный палец спецназовца спусковой скобой, вырывается из его рук.

Девушка, выпрямившись, завершая кувырок, с размаху бьет ножом, целясь в горло третьему, но у того срабатывает уворот, и нож лишь высекает искры из стены.

Рывок.

Лена с безумной скоростью скакнула вслед за увернувшимся спецназовцем, сбив ему удар, со всей дури влепившись в тело. Их отнесло назад, металлический приклад громко звякнул о стальную дверь с цифрой «12» над глазком.

Вспышка боли в груди и животе — защитная броня СОБРовца врезалась в ее беззащитное тело, прикрытое лишь тонкой тканью футболки. Но она уже тянет руку вверх, к подбородку третьего Системщика. А в ладони зажат «гладиус». Он вспорол лямку шлема. Пробил язык. Пробил гайморовы пазухи. Прошел сквозь мозг, перерезая тонкие серебристые нити, густо опутывавшие лобные доли.

Тяжело дыша Лена осмотрела поле боя. Три спецназовца изломанными манекенами лежали подле ее ног. Они слишком поверили в мощь своего оружия. С большой долей вероятности, используй Системщики свои умения вместо автоматов, все было бы с точностью наоборот. Возможно.

Она не знала, кто из них мертв окончательно, а кто еще сможет восстановиться. И не могла даже помыслить, чтобы добить их так, как это делал Стас. Поэтому придется оставит всё, как есть.

Посмотрела на свою левую кисть. Кровотечение уже прекратилось, но восстановление продлится еще минимум сутки. Придется действовать только одним ножом.

В этом соревновании она выиграла. Одно очко отходит Гриффиндору.

Перепрыгнув через тело СОБРовца, Лена побежал вниз, к выходу из подъезда.

Юля

Юля устроилась под потолком и слушала дурацкую музыку в наушнике. Тусклая лампа с жестяным абажуром висела ниже ее и куце освещала лестницу вниз, в бар.

Когда то это был стандартный низенький вход в подвал. Покатая крыша, сыпучие лестницы. Затем помещение выкупили, и вход кардинально переделали. Входную группу значительно увеличили, крышу подняли. Теперь спустится вниз, дабы прильнуть к магическому источнику пива, мог даже очень высокий человек. Теперь, между верхом двери и крышей было расстояние в метр а металлические балки, удерживающие конструкцию, позволяли вполне комфортно разместиться среди них. Девушка, когда-то занимавшаяся гимнастикой, без проблем допрыгнула до самой нижней и, подтянувшись, исчезла в темноте.

Шел третий час ее ожидания. Нестерпимо хотелось в туалет.

Она проклинала себя за ту чашку чая и за то, что отказалась от предложенного Лилей памперса. За отлучиться «на минутку» Юлька отдала бы сейчас полжизни.

Но уходить уже нельзя — встреча Стаса с Сопротивлением началась. Она слышала негромкие возгласы удивления, доносившиеся из-за закрытой двери. Видимо босс демонстрирует свои умения.

Внизу давило все сильнее, поэтому, чтобы отвлечься она начала подпевать. Негромко, но все же. Все песни в чате были известны и затасканы до дыр по всевозможным плейлистам, поэтому ей удалось даже отвлечься.

И вот на самом прикольном припеве, когда Юля изображала руками волну, музыка, зажужжав чем-то металлическим, пропала.

Она пребывала в растерянности всего две секунды. Затем мозг вспомнил про существующий на такой случай план.

Девушка активировала маскировку.

Юля.

Уровень: 6

Класс: разведчик.

Умения: «Маскировка» уровень 1. Гравиорган создает вокруг пользователя или любой его части тела светоотражающую гравитационную линзу, которая перенаправляет до 85 % видимого спектра в разные стороны и снижает громкость производимых действий на 35 %. Наиболее эффективно в тени/темноте. Время существования — от 120 минут, до 30 секунд в зависимости от подвижности пользователя (при полной неподвижности достигается максимальная продолжительность).

«Отбойник» уровень 1. За счет модифицированных мышц рук за полторы секунды наносится десять прямых ударов. Сила удара умения: + 10 кгс к собственной силе удара Пользователя.

И без того плохо различимая в полутьме девушка стала почти невидимой.

Снаружи раздался скрип тормозов и приглушенные хлопки выстрелов. Затем проревела движком и затормозила еще одна машина. Спустя десять секунд в распахнутую дверь, ощетинившись стволами, зашла группа СОБРа.

Первый шел, прикрываясь длинным ростовым щитом с прорезью на уровне глаз, закрытым броневым стеклом и ярким красным пятном посередине. Сверху пятна установлены три фонаря.

Следующий за ним спецназовец, вытянув руку, держал короткий автомат поверху щита, готовый в любой момент открыть огонь. Эта пара, дойдя до двери внизу лестницы, замерла в метре от нее. Задний махнул рукой.

Стараясь не шуметь тяжелыми ботинками, вниз спустился еще один СОБРовец. Прикрепил к петлям и замку маленькие комочки взрывчатки, буквально приклеив их, словно пластилин. Вставил тонкие палочки взрывателей.

Все так же прикрываясь щитом, атакующие поднялись до первого поворота на лестнице и присели, полностью скрывшись за преградой.

Юля зажмурила глаза. Но яркая вспышка пробилась даже сквозь опущенные веки. В замкнутом помещении грохот и ударная волна даже такого небольшого взрыва на несколько секунд лишил ее слуха и зрения. Когда она проморгалась, спецназовцы, включив лампы на щите, мигавшие как стробоскоп, заходили в бар.

Сверху, с улицы, гуськом, на полусогнутых, выставив стволы автоматов вперед шла еще группа.

— Всем лежать! Работает спецназ! — после еще одного взрыва услышала девушка.

Замыкающий спецназовец замер у дверного проема, уперев приклад в плечо.

Юля посмотрела в обе стороны и аккуратно, на одних руках спустилась вниз. Снизу, из бара, раздавались приглушенные выстрелы, крики боли. Резкие вспышки освещали дверной проем и черную фигуру в нем.

Девушка аккуратно, на цыпочках («Зачем? — мелькнула мысль, — все равно никто ничего не услышит») подобралась к спецназовцу и грубо похлопала его по плечу, свои, мол, пришли.

А затем, когда он обернулся, выдала «Отбойник». Прямо в лицо.

РРРРР — возмущенно зарычал воздух, когда десять ударов, выполненных за полторы секунды, разорвали его целостность, его структуру.

Прямые быстрые удары разворотили СОБРовцу нос, вбивая хрящи внутрь, сломали в паре мест челюсть. Сломанные кусочки пластика легких баллистических очков врезались в глаза. Человек упал.

Юля, тряся отбитыми до крови кулаками, оглянулась: где же Лена и Денис? Они, согласно плану, уже должны быть тут.

10.6.

Кортнев Семен Владимирович

Что-то идет не так. Что-то совсем идет не так.

Вроде, если судить по косвенным показателям, план постепенно подходит к своему логическому завершению. Пункты методически отмечались галочкой как выполненные, но моя прокаченная интуиция орала дурным голосом.

Мы качественно забили все радиочастоты выше «двойки», то есть всё, что превышало 150 МГц, сейчас шипело и скрипело. А это на минуточку и сотовая связь и три, четыре и пять джи вместе взятые. И это значило, что связь между сообщниками Валовца мы отрубили. Надежно, с гарантией.

Затем по плану пошло отцепление района. Тут тоже все более-менее. Несколько экипажей Росгвардии перекрыли автомобильную дорогу на этой улице в сотне метров от бара. Пустили с десяток патрулей по дворам. Будут отсекать и предупреждать о передвижениях, что невозможно засечь с центральной улицы. Конечно, все несистемщики. Простое усиление на пару часов. Отследить и задержать подозрительных лиц. Даже Росгвардеец с этим справится. Набрать такое количество своих людей с медблоками, не привлекая другие регионы, очень сложно.

Дальше в плане ликвидация наружных наблюдателей противника. Мы засекли две точки и мои спецы гарантировали, что больше их на этой улице нет.

Стоящая машина вызывала наибольшие опасения — тонировка скрывала как количество пассажиров, так и их экипировку. Вполне возможно наличие у них огнестрела. Поэтому было принято решение ликвидировать максимально грубо. Пять стволов: каждый отстрелял по магазину. С расстояния в два метра бронебойные пули шили любой броник. Шансов на выживание у пассажиров четверки — ноль целых, хрен десятых. Так что можно считать, что пассажир или пассажиры этой машины нас больше не побеспокоят.

Дальше девка — наблюдатель в подъезде. Сверху ее блокировал один человек, тайком проникнувший на чердак из другого подъезда, а снизу пошла сработавшаяся тройка. Все Системщики минимум десятой ступени, у одного вообще редчайшая специализация по огнестрелу — его первый выстрел всегда летит точно в цель. Вообще таких системщиков, у кого специализация позволяет с повышенной эффективностью использовать огнестрельное оружие, всего двое в регионе. И оба в моем отряде. Второй был там, в подвале. И он умел изменять траекторию полета пуль. При стрельбе за угол и из-за укрытия — идеальный вариант!

И вот там начались запинки. СОБРовцы просто ушли в подъезды. Затем там началась стрельба, а дальше девчушка тихонько выскользнула из подъезда. Одна и живая. А рации моих людей, ушедших ее схватить, молчали.

Зато ожили рации стоявших в отцеплении:

— Пшшш, нападение на патруль. Пшшш. У семнадцатого дома. Пшшш. Наблюдаю нападавших. Двое. Они разбили патрульную машину кулаками. Сотрудники ранены. Необходимо подкрепление, один не справлюсь.

Хватаю рацию, жму тангенту:

— Открыть огонь на поражение! Преступники очень опасны!

— Принято!

Это видимо кто-то из пешего патруля вышел на дорогу для контроля. А там нашу машину разбивают. Кулаками.

Мысли, поскакав в поисках ответа, начали выстраиваться в логическую цепочку. Примем самый плохой вариант за единственно верный. На Росгвардейцев напали Валовцы.

Это объясняет расправу над спецназом в подъезде, это объясняет уничтожение патрульной машины кулаками.

Это значит, нас ждут в баре. Это значит, что там ловушка.

Снова заорала, зашипела рация:

— Пшшш, помогите!! Пшшш, они перевернули машину, я внутри, пшшш, это пятый.

Смотрю на карту: это с другой стороны отцепления. Дьявол! Моих людей зажимают в клещи.

Не выдерживаю, снова хватаю рацию:

— Группа два. Четыре человека к пятому. Нападавшие очень опасны. Никаких переговоров — издали уничтожить противника. С контролем.

— Пшшш, принято.

На экране, показывающем вход в бар, я вижу, как из блокирующей его ГАЗельки выскользнули четыре тени.

— Группа один. Доложите ситуацию.

— Ведем бой, есть потери, тут минимум двое с АСК, — сквозь помехи и эхо выстрелов голос командира первой группы еле различим.

Очень жаль, что нам так и не удалось разместить камеры внутри бара. Непонятна ситуация. Да и наш человек, что вышел на эту ячейку Сопротивления сегодня не пришел по моему приказу. Да, это выглядит подозрительно, но терять агента в возможной перестрелке мне не хочется.

Что там происходит? В какую сторону склоняются весы? Стоит отводить группу захвата или надо подождать? А отвлекать командира группы нельзя — в пылу боя, при разговоре легко не заметить опасность.

Мысли продолжают скакать, метаться.

С одной стороны там свои парни. С которыми прошли огонь и воду. Подставлять их под неизвестное количество Валовцев — брать грех на душу.

Но с другой — личная просьба Бати. Да и Система за поимку этого Валовца отсыпет столько бонусов — считать устану.

Взгляд прыгает с экрана на экран. Где там эта девка? Куда она девалась? Нельзя давать ей зайти в бар, нельзя позволить зажать парней с двух сторон. Сможет ли тройка, оставшаяся сидеть в ГАЗельке, остановить ее?

Я заметил какое-то движение в углу экрана. Шевелю джойстиком, направляя камеру на расстрелянную четверку. Черт! Машина слегка раскачивалась на спущенных, пробитых шинах. Внутри что-то происходило. Задняя за водителем дверь отлетела от дырявого корпуса. Словно ее выбили ударом изнутри. Показались ноги и оттуда задом, словно из люка, выбрался мужчина.

Дьявол! У нас проблемы!

10.7

Стас

Миша погиб первый.

Погиб глупо и бесполезно.

Залетевшая после падения двери светошумовая граната врезалась в стоявшие боком столешницы и хлопнула, не достигнув того, ради чего ее бросали. Вспышку закрыли доски, а громкий звук частично ушёл обратно в коридор.

Следом («Всем лежать! Работает спецназ!») начали заходить СОБРовцы. Прикрывшись щитом, на котором ярким стробоскопом мигали ослепительные фонари.

Вот на крик Миша и среагировал. До этого он, слушаясь моих распоряжений, сидел за барной стойкой. И я совершенно не понимаю, зачем он вскочил. Зачем решил поиграть в героя. Возможно, в этом частично виноват и я. Воодушевил, придал сил и мотивации.

Вот он и вскочил, держа в руках травматический пистолет, крича что-то грозное и выпустил всю обойму прямиком в красный круг, специально опытными психологами нарисованный на щите. А что для щита, который выдерживает попадание автоматной пули несколько выстрелов из травмата? Вряд ли щитовой даже почувствовал их.

Второй СОБРовец, тот, что держал автомат поверх щита, оперативно среагировал на угрозу. Ему совершенно некогда было анализировать из чего по ним стреляют. Он услышал хлопки выстрелов — он направил автомат в ту сторону и нажал спусковой крючок.

Я сидел, прижавшись к стенке, между мной и выбитой дверью в режиме защиты сидел Иван и наблюдал, как пули, выпущенные из ксюхи, которые, казалось, должны пролететь мимо, буквально поворачивают, чтобы впиться в тело Мишы. Стрелок бил наверняка — пять кровавых пятен появилось на белоснежной футболке бармена.

Зафиксированы колебания гравитационного поля. Вероятная причина — применение умения «Своя траектория», уровень не меньше второго. Пули либо другие кинетические тела небольшой массы могут менять траекторию полета. Стрелок совершенно точно Системщик. С вероятностью в восемьдесят процентов остальные штурмующие так же с установленным АСК Системы

Они даже еще не зашли в помещение, я видел только щит и торчащий над ним краешек ствола, что с убийственной точностью поразил бармена. Это длилось всего пару секунд, а затем группа захвата начала буквально «втекать» в здание. Прижавшись к стенам, огибая их один за другим бойцы спецназа, выставив вперед оружие, пошли на штурм. На головах каски с тактическими очками, тела прикрывают лёгкие бронежилеты, сверху которых висят многочисленные разгрузки.

Вот щитоносец с будто приклеенным к нему сзади автоматчиком заходят внутрь и тут же поворачивают налево. Утыкаются в перевернутый стол, сзади заходит еще пара, пытается идти прямо к барной стойке, но тут у нас тоже небольшая баррикада.

Щитоносец наконец осознал, что вот эта лавка, висящая над столом, срубленная казалось из столетнего дуба, находится тут не просто так. Он, опустив глаза пониже, увидел держащие ее руки. В следующее мгновение Иван метнул тяжеленную мебель прямо в щит. Аккурат в красный кружочек.

Пятидесятикилограммовая дура словно шар в боулинге сбила щитоносца и стоявшего за ним стрелка. Его автомат летит в сторону, а сами они кеглями валятся на пол.

Автоматчики, шедшие вдоль стойки, мгновенно реагируют на возникшую угрозу и почти синхронно, чисто на инстинктах, разворачиваются налево. Иван, скрестив руки перед лицом, перемахивает через стол и несется прямо на них.

Все это мелькает у меня перед глазами, когда я осознаю, что по другую сторону стены, к которой я прижимаюсь, находится остальная, еще не зашедшая в бар группа спецназовцев. Интересно, какая толщина этой стены?

Активирую «Чувство электричества» и смотрю сквозь стены. Да, вот они, голубчики, стоят прижавшись к стене. Электрические разряды бегают от мышцы к мышце, колотятся сердца, пульсируют мозги.

Сверху прыгает еще одна электрическая фигурка и через мгновение врубает свою способность, с безумной скоростью нанося удары и буквально вдавливая кости лица противника в заднюю стенку каски. Я вижу, как гаснут маленькие яркие холодные огоньки, проскальзывающие в его мозгу, когда тот валится на холодный пол.

Я тоже не остаюсь безучастным наблюдателем. Приставляю кулак к стене, вызывая гравимеч. Двумерная пластина с легкостью протыкает несколько десятков сантиметров железобетона и скользит вдоль стены, перерубая стоящие рядом сгустки электрических разрядов. Я вижу, как белые искорки затухают, когда натыкаются на пластину моего оружия. Как разом вспыхнув во всем теле, видимо от безумной боли, и полыхнув, они разбегаются по краям, для того, чтобы вскоре исчезнуть навсегда.

На третьем Системщике мой меч исчез.

Гравирезонатор.

Тем временем Иван, приняв на непробиваемую грудь порядочную горсть стальных пуль, подскочил к стрелявшим СОБРовцам, стоящим у барной стойки. Их мозги еще не перестроились, они еще не поняли, что некоторые люди непробиваемы для обычных пуль.

Иван

Уровень 13.

Класс: танк

Умения:

«Щит», уровень 2. На пять секунд создается гравитационный щит, полностью блокирующий кинетические снаряды массой до 20 г, летящие со скоростью меньше 830 м/с.

«Взрывная сила», уровень 2. На десять секунд в пять раз повышает силу пользователя.

Я как раз развернулся к нему, чтобы увидеть, как ярко запылали электрические сигналы в его теле. Он буквально вспыхнул, превратившись в сверхновую.

Активировав свое второе умение, Вано с грохотом столкнул головы противников. Раздался громкий щелчок, когда две каски врезались друг в друга. Титановые «Сферы» выдержали удар, чего не скажешь о мозгах СОБРовцев. Яркие огоньки мгновенно стухли, тела начали заваливаться на бок. Скорее всего тяжелейшие сотрясения им гарантированы.

Я перемахнул через стол, приземлившись прямо на шит. Каблуком ботинка разбил один из фонарей, судорожно освещавший потолок. Придавив щитоносца, пнул в челюсть автоматчика, пытавшегося достать из кобуры пистолет, и оказавшись около развороченного взрывом дверного проема, дернул вверх высунувшийся из него ствол.

Поднырнул под него.

Силовой кулак

Очередная кегля безумного боулинга, хэкнув вылетевшим из легких воздухом, летит прочь, толкая стоявшего за ней спецназовца.

Где-то за его спиной, впереди слышу рев возмущенного воздуха. Это Юля во второй раз применила свой «отбойник». Но судя по всему неудачно, потому что тут же слышу ее крики боли.

Так, гравимеч на кд, силовой на кд.

Прыжок в высоту

Тело взмывает в воздух. Хватаюсь за балки под потолком, перескакиваю второго СОБРовца и кулем валюсь на третьего, который впечатал прикладом Юльке под дых. Он разворачивал автомат, чтобы дать ей в голову контрольный выстрел, когда я свалился сверху. Обхватил каску и пока мы вместе валились на пол свернул ему шею. Привычный хруст позвонков и тело обмякает.

Из бара с ревом выбегает Иван, прыгает на растерявшегося спецназовца, последнего стоявшего на ногах, валит на землю и долбашит кулаками тому в лицо, планомерно превращая его в кровавую отбивную.

Пытаюсь откинуть свалившегося на меня противника и почти успеваю это сделать.

Почти.

Щитоносец, отбросив ненужный щит, высунулся в проход. В руке «Грач», то есть пистолет Ярыгина, которым он незамедлительно воспользовался, едва увидев могучую спину Ивана, сидевшего ближе всего ко входу.

Громкие хлопки, краткий блеск вылетавших гильз и кровавые дыры, возникающие в теле Вано после каждого выстрела. Мой друг валится на поверженного врага, а я наконец освобождаюсь от тела спецназовца.

Ускорение

Летящая гильза замирает в воздухе. Луч света от тусклой лампы отражается на ее горячих боках, скачет по покрытым толстым слоем известки-шубы стенах.

СОБРовец-щитоносец начал доворачивать ствол в нужную сторону, но не успел. Бью снизу вверх по его руке, чуть ниже локтя, по нерву, временно парализуя мышцы кисти.

Хватаю его ослабевшую ладонь и подношу ствол пистолета к подбородку с тугими ремнями, поддерживающими каску. Нажимаю на его указательный палец, все еще находящийся на спусковом крючке.

Выстрел. Гильза, отскочив от стены, весело подпрыгивает на полу. Из пробитого подбородка спецназовца вниз, заливая черную форму, хлынул кровавый поток. Сам он мешком валится на ступени.

Бросаюсь к Ивану.

10.8.

Лена

Девушка аккуратно, стараясь не скрипеть старой деревянной дверью, выскользнула из подъезда. Во дворе темно. Фонарь или разбит хулиганящей молодежью, или попросту отсутствует.

Заглянула за угол, изучая улицу. Рядом у входа в бар все так же стоит ржавая ГАЗель. Из подвала приглушенные закрытыми входными дверьми, слышатся выстрелы. Совсем рядом, в метрах десяти, дымится изрешеченная четверка. Там что-то скрипит, хрустит, отпадывает.

Их план полетел в тартарары. Денис скорее всего мертв, ее способности на откате и ближайший КД у «Рывка». Достаточно подождать «каких-то» пятнадцать минут. И все эти пятнадцать минут она обычная девушка со слегка развитой ловкостью. Как это поможет если по ней начнут стрелять из автоматов Лена не знала.

Но ей нужно было туда, в бар. Помочь своим. Помочь Стасу. И она не знала, что гнало ее внутрь больше.

ВАЗ 2104 застонал, захрустел, внутри что-то громыхнуло и задняя дверь с грохотом отлетела от расстрелянного корпуса.

— *баный в рот, пасть порву, уроды гребанные! — хриплый голос Дениса она узнала бы из тысячи.

Слегка взвизгнув от радости, девушка побежала к нему. Мужик сначала отшатнулся от стремительной тени, но затем признав Лену обрадовался.

Правда радость была недолгой. У стоявшей напротив ГАЗели откатились двери и наружу высунулось два ствола.

— Да твою ж мать, — зарычал Денис, вовремя заметивший угрозу, пряча за своей спиной Лену.

Денис

Уровень: 7

Класс: танк

Умения:

«Рикошет», уровень 2. На семь секунд создается гравитационный кокон, который с вероятностью в девяносто три процента отклоняет любые кинетические предметы массой до 400 грамм.

Калашниковы застучали, заплевались раскаленными пулями, озаряя пламенем из дульных срезов плохо освещенную улицу. Расстояние было совсем небольшим, поэтому большинство снарядов летело точно в цель.

Денис пригнулся, силой придавив Лену к асфальту. Его кокон светился от частых попаданий, срикошетившие пули врезались в проезжую часть, впивались в стены, со звоном били окна. И в момент перезарядки парень бросился вперед.

Скорость перезарядки АК около трех секунд. К тому же патроны в них закончились не синхронно, а Денис рванул, когда замолк первый автомат. Благо, что абилка действовала еще пару секунд. Расстояние до микроавтобуса в двадцать с лишним метров он почти пролетел. Вполне возможно, что действующий ныне мировой рекорд можно было бы оспорить.

Лена только вставала с асфальта, когда у машины завязалась драка. Денис, рванув за замолчавший ствол, обжигая руки, выдернул СОБРовца из машины и пока тот кубарем летел на дорогу, нырнул внутрь.

Выхватив из чехла нож, обычный металлический нож, девушка рванула к встававшему противнику. Рубанула со всей дури сверху вниз, но тот легко ушел от удара, выстрелив в ответку своим пудовым кулаком — явно применил какую-то способность, уж слишком быстрый был удар. На костяшках его тактических перчаток находились специальный набойки, поэтому живот девушки вспыхнул адской болью.

Разрыв поджелудочной железы. Проводится регенерация.

Лена рухнула на дорогу не в силах контролировать свое тело. Дикие спазмы сотрясали от головы до пят. В глазах прыгали огненные звезды, легкие лихорадочно пытались вдохнуть хоть литр воздуха.

Потеря контроля над организмом. Включен боевой режим. Впрыск обезболивающих.

Тело, помимо ее воли дернулось в сторону, уходя от пинка. Ноги с огромной скоростью стрельнули вперед, ломая несущую нижнюю конечность спецназовца, выбивая ее в обратную сторону. Как у кузнечика. Хруст и крик боли падающего рядом противника.

Рука несется вперед, вбивая нож тому прямо в баллистические очки. Крик обрывается.

Боевой режим выключен.

Лена вновь скручивается в клубок. Боль простреливает ее насквозь, сознание плавает.

ГАЗель раскачивается. Оттуда слышны удары и звуки борьбы. Внезапно раздается выстрел. Затем еще один. Боковое стекло со стороны водителя расплескивается дождем осколков. На лобовое изнутри словно кто-то от души плеснул красной краски.

Зажимая бок, из машины вылез ругающийся Денис. Осмотрел Лену: жить будет, и хромая, побежал ко входу в бар.

Стас

Бздыньнкнул тридцать второй уровень. Плюсанулись две характеристики, теперь я стал еще сильнее и ловчее. Вернее стану, сразу после продолжительного сна, во время которого мое тело слегка модифицируется.

Но мне не до этого.

Переворачиваю громоздкое тело Ивана. Внутри него три пули девятого калибра, а на губах кровавая пена. Пробито легкое.

Он хрипит при каждом вздохе, но улыбается:

— Мы их сделали, братан.

Улыбка с кровавыми губами. Выглядит так себе.

Если он не умер сейчас, то уже не умрет. Его Наездник всё сможет восстановить. Главное покой и достаточное питание.

Хорошо! Именно это я и ожидал.

Сверху громыхает дверь — в подвал, чуть ли не в прыжке, залетает Денис. Серая от грязи футболка в двух местах раскрашена кровавыми кляксами, третью кляксу он закрывает ладонью, видимо эта рана самая свежая. Но его настрой боевой, а в глазах виден вызов.

Я успокаивающе киваю:

— Все в порядке, мы вроде как победили. Помоги Юле, я разберусь с теми, что в зале.

Захожу в зал, оглядываюсь. Сам бой длился не больше трех минут, а бар разворочен так, как будто тут полночи пила толпа футбольных болельщиков. У которых их любимая команда проиграла. Восстановление обойдется в круглую сумму.

Ах, черт.

Миша.

Некому будет восстанавливать.

Я зашел на кухню. Пара десятков испуганных глаз смотрело на меня.

— Все закончено, — опять повторил я. — Очень печально, что наша встреча так закончилась. Возможно, когда-нибудь мы встретимся вновь. А сейчас мы уходим. Вы подождите минут десять и тоже выходите. По одному-два человека. Улицы скорее всего перекрыты, поэтому уходите дворами. Хотя мы очень сильно отвлечем их.

Я кивнул на прощанье и не находя больше слов вышел.

Оглянулся на лежащих Системщиков. Постоял в раздумье, разглядывая их тела. Часть наших противников живы. И по всем правилам я должен их убить. Отсечь головы, чтобы они не смогли восстановиться.

Но нет. Не могу я принять такие правила. Не могу я убивать вот просто так, потому что надо. Это было возможно три-четыре минуты назад, в горячке боя. Но сейчас, когда норадреналин — гормон ярости — ушел, растворился, убить беззащитного человека я не мог. Возможно, когда-то я пожалею об этом. Возможно. Не сейчас.

Схватил Ивана, тяжелый, зараза. Вес скорее всего уже перевалил за сотню. Даже модифицированные мышцы были очень плотные и занимали немалый объем.

Закинул его руку себе за шею, второй рукой подхватил за талию. Ничего, неспеша, не торопясь поднимемся. Наши отвлекающие силы уже должны закончить свое устрашение и отойти, скрыться в темноте спальных районов. Вместо четверки мы уедем на захваченной Денисом ГАЗельке.

Вижу краем глаза, как под вторую руку Ивана, плетью висящую вдоль туловища, кто-то подныривает. Оборачиваюсь — тот самый хакер, взломавший сервак губернатора, пытается перевалить часть веса здоровой туши на себя.

— Я помогу, — натужно, сквозь зубы просипел он.

— Ладно, помоги.

Корячась, мы начали вытаскивать громадное тело друга вверх. Капли крови отмечали неровной азбукой Морзе каждую ступеньку, словно пытались поделиться какой-то информацией.

Славненько мы сходили на встречу с поклонниками.